Рысь

Когда вечеринка закончилась, все шумной пьяной гурьбой вывалились из здания и потащились к своим машинам. Я увидел, что Эрика идет вместе с Петькой и его компанией к Петькиному БМВ. Что-то ударило меня в спину, и голос разума отключился. Похоже, я тоже изрядно нахватался коктейлей в этот вечер. Эрика почти уже села в машину, когда я схватил ее за руку, так же как совсем недавно, и вытянул обратно. Она не сопротивлялась. Встала рядом со мной, осторожно высвободила руку и спокойно посмотрела на меня этими своими неприятными глазами.

— Щеночек? — Усмехнулась она. Глаза на миг стали почти человеческими. Впрочем, показалось... Я стоял и молчал, глядя на нее упрямо и зло. И чувствовал себя идиотом.

— Рик, в чем дело? — Вполне дружелюбно спросил вынырнувший откуда-то Петька. — Привет, — это уже мне, — Денис Быкасов? Я тебя помню, мы покупали у тебя фоторепортаж с циркового фестиваля, да? Там где тигр кинулся на беременную дрессировщицу...

— Оставьте свои светские речи, мистер Петр, — воркующим голосом обрезала его Эрика. — Думаю, этот юноша не настроен на беседу с вами. Он пришел за мной.

— За тобой? — Удивился Воронков. — Почему?

— Я забыла, я уже обещала этот танец другому. Правда, ДЕНИС?

— Черт, вот жаль. — Искренне огорчился Петька. — Может, поедем все-таки? Денис, поехали с нами, а? Мы в "Софию".

Я только и смог, что отрицательно качнуть головой.

— Ну, как хотите, — пожал плечами Петька. — Передумаете — звоните.

Когда БМВ отчалило, я, наконец, вышел из оцепенения. Я не ожидал, что Эрика вот так легко согласиться остаться со мной.

— У тебя хоть машина есть, щеночек? — Спросила она устало. — Хотя ты, кажется, пьян, куда тебе за руль...

Она была права. Тем более что я и сам не собирался в таком состоянии вести машину. На пресс-конференцию я приехал на своем старом Опеле, и я бы не стал пить на вечеринке, если бы не встретил Эрику.

— Поедем на такси. — Коротко бросил я, и мы пошли к ближайшей машине с шашечками, которую еще никто не успел забрать.

Я вздрогнул, когда в тишине подвала раздался металлический лязг. Рика не вздрогнула, только подняла глаза. Кто-то возился ключом в замке. Так долго и неумело, что во мне затеплилась надежда, что нас сейчас спасут. Но когда в свете лампы показалась свирепая смуглая физиономия, надежды мои растаяли без следа. Человек, помнится, его не было среди тех, кто захватил нас, опустил голову в проем люка и приказал мне выбираться наверх. У меня в груди что-то ёкнуло. Неужели вот так, без лишних слов, без попыток сторговаться, меня убьют... Тело налилось свинцом, но я, сделав невозмутимую мину, полез по ступенькам к выходу.

— Эй, куда вы его ведете?! — Крикнула Рика. Ответа она, конечно же, не получила.

Я выбрался из подвала и оказался в сарае. Мужчина, на вид ему было не больше тридцати, тут же застегнул у меня на руках наручники. Удивительно, что им сразу не пришло в голову обезвредить нас таким образом. Просто они плохо знали Рику.

— Если будешь дергаться, браслет еще сильней будет давить руку, — с легким акцентом объявил мне мужчина, заметив как я поморщился. Я не собирался дергаться. Я даже не знал, как защитить любимую женщину. Может, лучше умереть раньше ее, чтобы не видеть, что с ней случиться...

Парень вывел меня во двор — обычный деревенский двор при обычном деревенском доме. Добротный такой кирпичный дом, вполне мирный, с занавесками на окнах, с курицей, дремлющей на крыльце и с приоткрытой свежеокрашенной дверью. Когда мы шли к дому, к моему джигиту подбежал коренастый пес с обрезанными ушами и, вопросительно взглянув ему в глаза, принялся меня обнюхивать. Кажется, это была среднеазиатская овчарка. Или кавказская.

— Зверь, — многозначительно сказал парень. — Его не надо гладить. Разорвет горло в минуту. Слушает только меня.

Я пожал плечами. Даже если бы у меня были свободны руки — вряд ли мне в голову пришла бы безумная мысль погладить его псину.

Меня немного расслабило, что мой сопровождающий вел себя не агрессивно. Никаких там пинков, матов и прямых угроз. Быть может, я решил бы даже, что с этими людьми можно договориться. Если бы только не знал точно, что договориться нельзя. В нашем случае.

Я до сих пор не могу понять, почему она оказалась в моей постели. В тот, самый первый раз. Такие красивые девочки не отдаются вот так запросто, первому встречному. Вот он, момент, когда она бросает мне что-то злое и хлесткое в ответ на мое признание и уходит. И вот он, момент, когда ее локоны разбросаны по моей подушке, а легкий нежный румянец на ее по-детски безмятежном во время сна лице делает ее похожей на ангела. И между этими моментами всего несколько часов... И она прекрасна, боже, как она прекрасна! Когда ее глаза закрыты... Я сажусь на пол возле кровати и долго смотрю на ее лицо. Мне хочется поцеловать ее снова, но не хочется будить. Она спит здесь, в моей спальне и все вокруг пропитано теперь теплым запахом ее духов. Она уйдет, а этот запах останется... и я буду снова вспоминать ее. Ее сладкое-сладкое тело... Теплое...

Я не смог быть с ней грубым. Не сумел ей отомстить. Она была такой ласковой, податливой, неожиданно нежной, к тому же я не видел в темноте ее глаз, и мне казалось, что она как раз такая, какой я представлял ее до нашего знакомства. И меня это сломало. Почему-то мы занимались сексом так, будто давно друг о друге мечтали. Обычно с малознакомыми девушками, пусть даже и красивыми, все происходит иначе... Я не знаю, быть может, у нее давно не было мужчины. Она казалась такой неприступной, что, должно быть, сама от этого страдала. Да-да, думаю все дело в этом. Она просто устала быть одна. Ей захотелось тепла... и поэтому она так чутко отзывалась на мои ласки. Мы почти не разговаривали после секса. Она уснула у меня на плече. А я так и не уснул. Когда я сел возле кровати утро уже обозначилось легким намеком в окне.

Часов в семь я пошел на кухню варить кофе. Размешивая сахар в чашке, я думал о том, что даже не знаю, какой она пьет кофе — черный или со сливками, с сахаром или без. И пьет ли вообще. А быть может она любит зеленый чай, которого у меня, понятное дело, не было. По-моему, не было даже обычного. На миг меня охватила противоестественная паника — чашка чая — это то, что сможет задержать ее еще хоть на полчаса в моем доме... мне надо было найти где-то этот чертов чай! А впрочем... быть может она все-таки пьет кофе. Почти все мои девочки пили по утрам кофе. Наверное, она тоже не откажется если я принесу ей чашку в постель...

Но она уже встала. Я почувствовал легкое движение за спиной и увидел мою гостью. Она стояла в проходе, облокотившись о дверной косяк. На ней была моя вчерашняя рубашка, застегнутая на одну пуговицу.

— Ты пьешь кофе? — Спросил я.

— Да, наверное... — рассеянно пробормотала Рика. Казалось, она так увлечена своим ногтем на мизинце, что не может даже на миг оторвать от него взгляд и посмотреть на меня. — Мне надо уходить.

— Еще рано, — едва смог я скрыть разочарование. — Мы вчера поздно легли, поспи еще, а потом я отвезу тебя.

— У тебя есть зеленый чай?

— Не знаю, сейчас посмотрю...

— Не надо. Мне, правда, пора уходить. Извини за вчерашнее, все это... просто тяжелый день, понимаешь? Я вызову такси, я так хочу.

— Хорошо. — Ответил я. Вот и закончилась сказка. Я верил в образ, который создал у себя в голове. А Рика была просто Рикой. Той самой, со стальными глазами. Секс — не повод для знакомства, она права...

Почему-то показалось неуместным провожать ее, целовать у дверей или записывать ее номер телефона. Мне казалось, что она не хочет этого. Вероятно, она даже сожалела о своей слабости, об этой ночи... На самом деле все было как всегда банально и пошло. Вчера мы пришли, выпили бутылку вина, перебрасываясь пустыми фразами, когда в голове зашумело, как животные кинулись друг на друга, погасили свет и дальше пошло как обычно. А та неистовая нежность... это была слабость, да, всего лишь слабость, от которой на утро остался лишь неприятный осадок. Спасибо Рике, своим уходом она открыла мне на это глаза. Всего лишь очередная смазливая девочка, ее отличие от остальных было лишь в том, что после любви ей не захотелось болтать и она заснула. А утром не осталась выпить кофе. Впрочем, ночью она, возможно, была слишком пьяна, ей было не до разговоров. А утором ее мучило похмелье и беспокоил внешний вид, как это часто бывает у девчонок. И еще, я был уверен, она меня почему-то презирала.

В этот день я проспал часов до двух. Бессонная ночь дала все-таки о себе знать. Потом поехал в студию, мы снимали ее с моим чернокожим приятелем Майклом, который благодаря своему экзотичному внешнему виду был очень популярен у заказчиков и обеспечивал нам вполне достойный прожиточный минимум. Почему-то большинство наших клиентов были уверены, что негры лучшие в мире фотографы. Вид у меня, должно быть, был неважный, потому что Мишка сразу же достал из холодильника бутылку пива и победно сунул мне в руки.

— Черт, да я просто не выспался, — отмахнулся я и поставил бутылку на стол. Мишка загоготал и понимающе подмигнул.

— Ну тогда, Дэни, тебе не интересно будет те девочки, которые я снимаю. Они ждать с полудня, я пришлось их работать сам.

— Близняшки? — Поморщился я. — Ну я и идиот... совсем из башки вылетело!

— Супер портфолио выйдет! Талантливые девочки! Деньги брать жалко даже.

— Но-но! Жалко ему... мы тут работаем, а не голой натурой любуемся для своего удовольствия. У меня взнос за квартиру еще не уплачен в этом месяце.

Мишка ободряюще похлопал меня по плечу, сверкнул белоснежными своими зубищами и ушел в студию. Я полдня проторчал в мастерской, мои заказчики, молодая пара с ребенком и три женщины, желающие получить красивые картинки для службы знакомств, пришли после пяти, когда Майкл уже умчался домой, поэтому мне не удалось спихнуть на него и эту работу. К своему стыду, я успел уже к этому времени залить в себя пару бутылок Гессера из Мишкиных запасов, поэтому мечтал поскорее отделаться от своих клиентов и уехать домой поспать. Обычно я, конечно же, на работе не позволяю себе никакого пива, но в этот день я так паршиво себя чувствовал, что не удержался. Пожалуй, Рике удалось-таки мне хорошенько нагадить в душу. Странное неприятное ощущение, что меня использовали, просто вышибало меня из колеи. Я начал понимать женщин, с которыми знакомился на один вечер, а потом просто отделывался. И хотя мне казалось, что я всегда действую очень тактично, наверняка у моих кратковременных подружек оставался такой же неприятный осадок на следующий день, как и у меня после Рики. Что ж, для общего развития мне даже полезно было почувствовать себя на их месте.

После работы за мной заехал Митька, и мы отправились в небольшой клуб в паре кварталов от студии пропустить еще по кружечке пива. Я подрабатывал когда-то оператором в "Точке", поэтому мне интересно было иногда послушать Димкины рассказы о житье-бытье родного телеканала. Пару раз в месяц мы с Димкой встречались и вполне уютно проводили время за выпивкой и разговорами. Так было и на этот раз. Я рассказал ему о вчерашней пресс-конференции, умолчав о моей встрече с Рикой, потом мы поговорили об общих знакомых с телеканала.

— Кстати, ты помнишь Рику Даренскую? На похоронах ты слюнями исходил по ней, блондиночка такая миленькая?

Я неопределенно пожал плечами. И, сам того не ожидая, навострил уши. Ну вот, теперь я жадно буду ловить каждое слово об этой моей случайной любовнице...

— Сегодня ее первая программа вышла. Что-то про жизнь местных бомжей. — Продолжал Митька. — Довольно средне, но для дебюта вполне нормально.

— Странная тема для девушки. — С деланным равнодушием заметил я.

— Да ничего странного. Даренские все со сдвигами. Ее братец, земля ему пухом, тоже любил в грязи ковыряться. Вечно тошнотворные репортажики подкидывал. Это же беспроигрышный вариант, сам знаешь — чем глубже говно копнешь, чем сильнее завоняет, тем больше популярности. Публика это любит. Он посредственный журналист был, но зато амбиций — о-го-го! Наклепает чего-нибудь мерзкого, с душком и как индюк ходит важный, типа, вскрыл очередной гнойник общества. Да только этого было не достаточно... так и погиб, не став героем. Похоже, сестрица его теперь по той же колее поперла. Небось, находит это жуть каким романтичным. Как-то заявила даже, что поедет на Кавказ, расследовать убийство Степана. Между строк читалось — типа, она поедет жестко мстить. Девка, конечно, безбашенная, винтиков в голове не хватает, наследственное это у них, но жалко дуру на самом деле. Красивая девчонка, занималась бы чем-нибудь более для нее подходящим, зачем в грязи копаться... Представляешь, месяц с этими бомжами провозилась! Ходила с ними общалась, чуть ли не жила там на помойке чтобы свой репортаж снять. Оператор ее, Федька, отказался с ней работать после этого. Ни выходных, ни проходных не давала, характерец еще у нее не простой... Слушай, ты так запал на нее тогда, пошел бы сейчас вакантное местечко занял! Может она бы и дала тебе своего тела из благодарности. Должна же она хоть иногда с кем-то трахаться! Или и впрямь "прынцессы не какают.., — Митька громко загоготал, сраженный наповал своим остроумием, а я лишь криво усмехнулся.

— Вокруг есть масса девушек более достойных, — с лицемерным спокойствием ответил я. — Нам ли быть в печали...

Домой я доехал на такси. Я был уже хорошо навеселе от пива и страстно желал забраться под струю холодного душа, чтобы смыть с себя табачный запах. Ну а потом в койку. Понюхать подушку с запахом Рики и провалиться в сон. Это был предел мечтаний.

Когда вывалился из лифта, меня окликнул женский голос:

— Денис!...

Я обернулся и от удивления едва не откусил себе язык.

— Рика?! Что ты тут делаешь? Ты забыла что-нибудь?

Она сидела на подоконнике на лестничной площадке. В своем черном кожаном плаще, который удачно гармонировал с ее прелестными белыми локонами, и курила. Вообще-то в этом грязном вонючем месте она смотрелась как-то неуместно. Даже где-то абсурдно. Быть может я просто перепил сегодня?

— Нет, я... просто зашла. Думала ты дома. — Тихо сказала она, спускаясь ко мне.

— Что тебе надо? — Мой вопрос прозвучал слишком грубо, просто я все еще был в легком шоке. — То есть... извини, я просто не ожидал тебя увидеть. Ты давно тут?

Она пожала плечами.

— Не знаю. Может часа два. У меня нет твоего номера, а то бы я предупредила...

— Ну да... просто ты так стремительно исчезла утром, что я... проходи.

Я снял с нее плащ в прихожей, разделся и мы прошли в комнату. Рика тут же уселась в кресло и начала с повышенным интересом изучать какие-то старые журналы, которые валялись на столе.

— Ты хочешь есть? — спросил я, судорожно соображая зачем же она пришла.

— Да, наверное... у тебя есть что-нибудь выпить? Только не вино... — Она по-прежнему не смотрела на меня.

— Только водка в холодильнике...

— Отлично.

Через четверть часа я накрыл на стол, тихо радуясь, что накануне затарил холодильник и присоединился к моей гостье.