И ты, Брута?

А жизнь в Таверне кипела! То затихала, когда, например, рыжеволосая сказочница играла на арфе очередную балладу, то вскипала мощным пиратским гимном в сотню глоток. Пиво лилось рекой, служки не успевали разносить подносы.

Недалеко от их столика привидение в камуфляже (его звали Алекс Роу, успели уже сообщить) собрал вокруг себя детишек.

-Что же вам рассказать такое? — Задумчиво почесал небритый подбородок Алекс. — Может, о том, как полюбил один цверг инеистую великаншу?.. Нет, пожалуй, для вас ещё рано слушать такие... кхе-кхе... пошлые истории. Или о том, как однажды Орфей, который тогда не был Орфеем, набрёл на стайку купающихся девушек и свистнул у них крылатые сандалии, потому наша крылатая Вестница нынче не богиня?.. Пожалуй, в следующий раз расскажу. А! Во! Однажды набрёл султан басурманский на Таверну...

Но тут от рассказываемой истории Бруту отвлекла Скади.

-О, о, модницы. Опять на свои дрыгалки собрались, — проворчала великанша, провожая глазами нескольких девушек, весёлой стайкой пересекающих Таверну. — И чем их человечий ночной клуб завлекает? Ни тебе поломать ничего, ни сойтись стенку на стенку... То ли дело мордорский тусняк, — йотунша зажмурилась от удовольствия, вытянула ноги чуть ли не на пол Таверны. — Помнится, как-то с Барлогом мы до трёх ночи засиделись...

Но Брутка её уже не слушала. Как заворожённая она смотрела на девушек-модниц, пытаясь понять, каким же образом они попадут к людям? Ведь пробирались они совсем не к выходу.

Стайка щебечущих меж собой красавиц тем временем добралась до куняющего в углу дракокота. Рыжеволосая сказочница достала из-за спины лютню, провела по струнам, изобразим замысловатый мотивчик.

-А? Шо? — спросонья не разобрался Ольг. — Меня — будить? Кого спалить?

-Оле-е-ежек, — сложила руки в молитвенном жесте девушка с красиво разукрашенными крылышками. — Пусти нас в этот... Лосанжелес. На карнавал! И-и-и! — запищали девушки хором.

-Карнавал, — забурчал дракокот. — Дело хорошее. Помнится, однажды в Кхитае...

-Ну, драконищще, ну, пусти, потом расскажешь, — симпатичный призрак нетерпеливо пританцовывала на месте.

-Ну, ладно, — Ольг больше для порядку ворча, встал на все четыре лапы и стал разворачиваться к девушкам... крупом. Хвост его, доселе лениво дёргающийся на полу, встал торчмя.

"О ужас! Они что, в... Через..., — у Брутки от омерзения хотелось плеваться. — А как же потом?.. Какая гадость!"

Но дракокот всего лишь подхватил тяжеленный валун, специально поставленный именно в этом месте, дабы перекрыть доступ к порталу. А то ходят, понимаешь, всякие-разные... толкинутые.

Стайка девчушек, снова взвизгнув хором, по очереди прыгнули в розово-малиновую пелену, на ходу чмокая Ольга в нагло подставленную для этого щёку.

"Чего только не удумаешь с больной фантазией", — фыркнула про себя Брутка. Потом вернулась к рассказываемой Алексом истории, но та уже подходила к концу.

-И вот, значит, вывел басурман на поле брани своё несметное войско... Вывел — и как начал браниться! А вместе с ним браниться начали и все его воины, — продолжал свою историю призрак. — А как он бранился, а, дети?

-Шрызуок инкресувоча!!! — потряс игрушечным молотом гоблинёныш Фингуса.

-Твою дивизию, оберфраушницель! — пискнули мелкие призраки. Олегыч им тайно кулак показал, а сам порозовел от смущения.

-Три якоря в задницу боцману! — рявкнули близнецы в пиратских банданах. Алекс одобрительно крякнул.

-Попа, — смущённо шепнула маленькая эльфийка — и попыталась спрятаться за ведьмочек и оборотёнышей.

-Фсех пакусаюууу, — ангелочек Мыха снова размахивал нимбом.

-Ну, довольно, довольно, — Алекс покряхтел, пытаясь поудобнее устроиться на кресле. У призрака это выходило как-то уж слишком по-человечески.— А браниться он начал от того, что узрел тавернян. Тут и кланы "аков" и гоблинов были, а роханцев Райдер привёл, и амазонки Дэдли, и целый пиратский флот Галки в ручей втиснулся, и толпа, хехе, призраков, а над ними всеми — прайды теневых драконов и дракокотов с котомедведями на загривках. Вот так вот басурман рыпну... эээ... нарвался на Таверну. Вот почему, детишки, никому нас не завоевать. В единстве наша сила, сечёте? Братство! Водка! Баб... эээ... и тому подобное.

Детишки запищали хором, задудели в свистульки, затрещали в трещотки — и умчались весёлой сторукой стоногой кодлой.

Девчонки за их столиком уже вовсю расслабились. Видать ,выбор достойного кандидата в мужья — дело нелёгкое. Да и не быстрое. Да и по кайфу. Всем. И больше всего — самой Бруте.

-А вот, например, Хилер-Священник, — лениво изрекла Виай. Она лежала на спине мурчащего Суриката. Когда он тут появился — Брута как-то не уловила. Виай расчёсывала шерсть суриката маленьким гребешком.— Всё в нём хорошо, но...

-Пьёт! — закончила за неё Скади.

-По-чёрному, — буркнула Сташи.

-Хилер-Священник? — не смогла сразу понять Брута.

-Угу. Или, например, Грифон, — продолжила фея. — Тоже, вроде ,всё в порядке, но...

-Пьёт! — отрубила вновь Скади.

-По-чёрному, — буркнула тем же тоном Сташи.

-Грифон? — ещё более удивилась Брута. — А этому-то зачем...

-Или вот Алекс Роу. Привидение сталкера.

-Пьёт!

-По-чёрному.

Всё те же всё теми же тонами.

-Привидение — пьёт? — совсем уже изумилась Брута.

-А чего ты удивляешься? — подключился к их разговору скиф Садху Скилл. — Он своих товарищей оплакивает. Своих боевых товарищей.

-И многие... погибли?

-Все, — развёл руками скиф. — Да что там говорить! К нам, бывает, сама богиня смерти наведывается. Как её... Мурена?.. Морена? А! Морана! Угадай, что она тут делает чаще всего?

-Пьёт? — осторожно спросила Брутка.

-По-чёрному! — привычно отчеканила Сташи.

-А она-то чего?

-Дык как любимчиков с собой забирает с мира живых — так и оплакивает. Почитай, кажный день.

Вдруг в Таверне повисла тишина. Только слышно было, как кто-то играет на гитаре. Виртуозно так, завораживающе, маняще.

Таверняне разулыбались. Видать, что-то это для них значило, эта мелодия.

Внезапно в гитарный перебор вплелись ударные — кто-то из завсегдатаев застучал в тамтамы, а то и вовсе по перевёрнутым вёдрам. И ещё кто-то, и ещё. Кто-то задудел губами, к нему присоединилась Стервочка, затрубившая хоботом. Какофония звуков, что странно, совсем не смешивалась, а дополняла друг-друга, выводя первобытный, глубинный ритм.

-Гимн, гимн! — послышалось со всех сторон.

-Гимн! — Садху схватил за руку Бруту, потащил к скупченню тавернян. За ними кинулись все остальные. — Быстрей!

-Но я не знаю слов! — попробовала вырваться девушка.

-А и не надо, — упрямо мотнул головой скиф.

-То есть "не надо"?

-Поймёшь! — они уже были рядом со всеми. Вся Таверна, все, кто был в округе, собрались в главной зале.

Самодельные тамтамы из пивных бочек, "звенелки" из пустых бутылок, Шед — "орган" — они создавали музыку. А все таверняне составляли хор. И пели гимн.

Каждый — свой. Каждый — по-своему. Кто в лес, кто по дрова, смешивая в кучу слова на десятках языков, звуки, трели, вопли.

Но!

Но всё это вплеталось в общий ритм, плыло по волнам, по одной волне. Вверх-вниз, и снова вверх, и громче, и сильнее. О Таверне, о себе любимых, о братстве, о единстве, о помощи, о веселье, о самой весёлой и тесной компании во всём Железном лесу.

И вот они уже все взялись за руки, охватили друг друга за плечи, положили лапы на крупы, крылья на призрачные талии. В едином ритме покачиваясь, они пели, пели о себе. Самый прекрасный гимн, который только возможен в мироздании.

И Брута поняла, что не сможет причинить им вред, нет, не сможет. Таким вот... таким, как они. Но ведь назад дороги нет! А значит, ей придётся уйти далеко-далеко, так далеко, что...

-Таверна-а-а-а-а! — прервал её взбаламошенные мысли чей-то рык.

-Таверна-а-а-а-а! — поддержал его чей-то писк.

-А-а-а-а-а!!! — вплетались в общий хор в финальную ноту всё новые и новые участники, пока все — все! — не кричали, вдыхали и кричали вновь это долгое объединяющее "ааааа". Все. Кроме неё. И все, все смотрели теперь только на Бруту. Ну же, ну, давай — говорили ухмыляющиеся глаза феи и вампирки, гоблинов и драконов, людей и нелюдей. Давай с нами, стань такими же, как мы!

И девушка не выдержала.

-Тавер-наааААААА! — закричала она, разрывая этим криком сомнения и путы измены. Разрывая — и отбрасывая, отказываясь от коварного плана.

-ААААА-Эхххх! — громко оборвался гимн.

Тишина. Восторг. Очищение.

-Ну что, — прозвучал в тишине рокот Фингуса. — Ты — с нами?

-То есть? — не поняла девушка.

-Не станешь сыпать нам в пиво это? — в его лапе покачивался мешочек с порошком! Как, когда он у него очутился? Брута почувствовала, что краснеет, бледнеет, ей становится дурно. Её раскусили, её раскрыли и теперь ни за что не поверят, что они стали ей очень симпатичны, что она теперь никогда, что она уже решила... Слёзы навернулись на глаза.

-Ну что ты, — мягко сказала Натка. — Поверим. Мы же тебя видели сразу и насквозь. Мы же — колдуны и колдуньи. Мы знаем любую магию. Магию любви. Магию слова. Магию дружбы. Мы тебя видели с самого начала. И просто показали, какие мы есть. Малую часть нас. Ну так ты... с нами?

-Тем более, что я знаю пару компонентов, которые можно добавить в этот порошок!, чтобы его действие сменилось на противоположное, — задумчиво пробормотал Оэрби.

Брута посмотрела на их улыбающиеся лица, мордашки и личины...

Ни за что не поверите, что она ответила...

...И только далеко-далеко, за тридевять земель от этого места билась в истерике Графомань 21-ая, воя на рукотворную луну, выкрикивая одну лишь фразу:

-И ты, Брута? И ты-ы-ы???

А потом, вдруг успокоившись, достала из-за пазухи длинный свиток, развернула его:

-Так, кто тут у нас на очереди следующий?

С тех пор в Таверне появилась ещё одна постоянная посетительница, и стали называть её...

Окончил 11.03.2009