Книга 1. Каракал

— Честь он имеет, — сплюнула Хэльда. — Если бы она была у него, он бы не подошел к нашему мужу. Спасибо Ваг, что вмешался.

— Не за что Хэль, — улыбнулся тот. — На самом деле он неплохой парень, вот только задиристый уж очень.

'Ну, морда крокодилья, — очнулся парень. — Я тебе этого точно не забуду никогда. Если наши дорожки пересекутся, я обязательно посмотрю, на самом деле ты настолько крут или только к слабоумным любишь приставать. Мало того, что напугал до усрачки, так еще и насмехается, скотина хладнокровная. А вот заступничество жен и Нанзиэта было приятным, черт побери. Нда, этот мир мне начинает нравиться все больше и больше. Здесь уж точно бы не сдали мужа-дебила в желтый дом, прикарманив его денежки. Вон как встрепенулись, хоть у меня всех сбережений как в той поговорке 'хрен да душа'. Не в обиду латышам конечно'.

— Значит все же Скамма, — возвращаясь на свое место, задумчиво проговорил харизматичный беркат.

'Они что тут обсуждали подробности нашей свадьбы? — чертыхнулся Матвей. — Диверсант хренов. У него под носом ведут разговоры о нем, а он увлекся увлекательным зрелищем приготовления похлебки. А ты что на меня опять смотришь, как прокурор на рецидивиста?'.

Парень рассеянным взглядом прошелся по Белоснежке.

— Он самый Ваг, — грустно ответила Хэльда, пристроившись с правой стороны Матвея. С левой подсела Альтива.

— Ваш муж не всегда был умственно отсталым, — неожиданно произнесла сестра Вагарда.

— Ты тоже так думаешь? — вскинулась его жена, которая эльфийка.

— Когда подошел Сэль'вэт'Триас он незаметно сдвинул кинжал, чтобы удобнее было его выхватывать.

— Заметила? — одобрительно ухмыльнулся беркат. — Молодец. Он действительно сделал это, почти незаметно. Я едва уловил его движение. Быть готовым к возможной схватке — это рефлексы воина. Хотя судя по его посадке в седле об этом и не скажешь. Но ведь и дворфы наши далеко не наездники.

'Блин, опять косяк, — злясь на самого себя, подумал Матвей. — Ну а куда тут денешься, если это рефлексы тела и есть? Они у меня очень часто опережают мысль'.

— Но все равно лучше него сидят в седле, — поморщилась Хэльда.

— Это да, — согласился с ней Ваг.

— И вы даже имени его не знаете? — это снова Белоснежка.

— Нет — помахала головой Аль, — мы зовем его просто Малыш.

— Не отчаивайтесь девочки, — как-то тепло улыбнулась Банията. — Даст небесный Гончар — все устроится. Кстати, Ваг, — повернулась она к брату. — Я, когда смотрю на него, не могу отделаться от мысли, что где-то уже видела это лицо.

— И у тебя тоже? — удивился тот, а сестренки Хаэрс навострили ушки. — А я думал, что это только моя фантазия. Цепляется за что-то взгляд, а понять не могу.

— Наш муж знаком вам? — спросила за себя и сестру Альтива.

— Нет Аль, — Белоснежка махнула своими снежными локонами. — Если бы я его видела, то уж точно бы не забыла. Но вот есть в его облике что-то смутно узнаваемое.

— Давайте отдыхать, — прекращая разговор, поднялся Вагард. — Сестра права, даст Гончар разберемся со всем. Сейчас надо думать и готовиться к тому, что нас ожидает на Трехзубом.

'А вот это правильно. Вот это ты молодец. Давайте уже баиньки, а потом я с вами попрощаюсь'.

— Бят, сходи посмотри, чтобы маги правильно 'сигнальную сеть' раскинули.

— Хорошо Ваг, — пружинисто вскочив, ответила та.

'Убег млять, — от досады сплюнул про себя парень. — Да что же это такое? Подвернется мне случай смазать лыжи или нет? Валить, валить нужно, причем очень срочно. Еще день другой и я не смогу это сделать. Просто не захочу'.

Матвея можно было понять. По его же мнению он попал в какой-то нереальный мир. На Абидалии процент красивых женщин ко всему их количеству просто зашкаливал за все разумные пределы. Он их конечно не так много и видел, но все они, практически без исключения, заставляли задерживать на себе его взгляды. Причем их красота не шла ни в какое сравнение с красотой подиумных красоток с земли, которые по уверениям того же Задорнова могли родить только косточку.

Матвей мало интересовался фэнтезийной литературой, но и тех обрывков знаний, что были у него, хватало для того, чтобы в голове сформировались определенные стандартные образы сказочных персонажей, к которым он относил эльфов, гномов (дворфов) и иже с ними. Гномы (дворфы): плотные низкорослые бородатые крепыши с секирами наперевес. Дамы им подстать, ну может только без бород. Эльфы тонкокостные, высокие, изящные. Мужики похожи на девок, такие метросексуалы. Вампиры с бледными лицами и клыками наружи, их бабешки все в латексе: быстры, кровожадны, сильные бойцы. Ну и так далее. Беркаты и тот же ящер (настоящего названия расы он так и не узнал) немного выбивались из этого стройного ряда, но знай о них на земле, и о них бы сложилось определенное мнение — своеобразное клише так сказать.

Реальность оказалась другой. Слабый пол, если можно было так сказать о девицах, увешанных острыми железками не хуже, чем их сильная половина, притягивала к себе не только взгляды. Матвей периодически ловил себя на мысли, что очень хочет перейти от простого созерцания, к тактильным ощущениям всех этих выпирающих окружностей, которые и отличают женщин от мужчин. Изящные, но не болезненно-худые, полнокровные, но не толстые, та самая золотая серединка, которая так нравилась парню. И это относилось к девушкам всех рас. Матвей был больше, чем уверен, что и дамочки-сородичи того крокодила, что крутил здесь пальцами, тоже не лишены изящества.

— Двигайся малыш, — вырвал его из раздумий голос Хэльды. — Сегодня мы будем спать все вместе.

Расстелив широкое шерстяное покрывало, девушка подвинула его на середину этого импровизированного семейного ложа, а сама пристроилась сбоку. С другой стороны уже ввинчивалась ему под руку Альтива.

— Не знаю как ты, но я почему то сейчас почувствовала себя такой защищенной Хэль, — вдруг сказала она.

— И ты тоже? — приподнялась та на локте, но тут же опустилась на свое место, закинула ногу на Матвея, а руку положила на его широкую грудь. — А я подумала, что это только мне такие мысли в голову лезут. Выдаю, так сказать желаемое за действительное.

'Смилуйся Гончар, — вонзил в ночное небо свой взгляд парень. — Ты ведь здесь за главного? Я ведь не железный — не выдержу'.

Возможно, это была только его фантазия, но произнеся эту фразу, он услышал на грани восприятия отголоски смеха.

* * *

Крепость на Трехзубом перевале восхищала, поражала, восторгала, будоражила мысли. Грандиозное сооружение не шло ни в какое сравнение ни с одним из земных чудес света. Возможно Колосс Родосский, Александрийский маяк и Висячие сады Семирамиды и могли бы поспорить с монументальной крепостью, перегородившей перевал. Вот только никто из них не просуществовал до настоящего времени, а те же пирамиды и Великая китайская стена были по сравнению с крепостью как рассыпанный на песке детский конструктор и деревенский плетень соответственно. Матвей, конечно, утрировал, но другое сравнение ему просто в голову не приходило.

Высота стены, перекрывающей перевал, была метров двадцать. Тут никакие штурмовые лестницы не помогут — сломаются под своим собственным весом (как же он ошибался тогда), не говоря о том, чтобы выдержать на себе вес взбирающихся по ним воинов в полном облачении. На плоских крышах воротных башен площадки под метательные машины. Сами башни усеяны бойницами, как крутой речной берег норами стрижей. Ворота деревянные, но нереальной полутораметровой толщины, обитые листовым железом. Рвов не было, но они и не нужны. Что со стороны Семиградья, что с обратной стороны перевала дорога, подходящая к стенам была довольно крутой, да еще и шла серпантином, так что и без него для нападающих подход к стенам не будет легкой прогулкой. А ведь на них еще взобраться надо и сделать это под постоянным обстрелом. Да и где в горах воду взять? Ручьи горные может и есть, наверняка есть, но той воды и хватает только для гарнизона. Толщина стены тоже не оставляла равнодушным. На ней можно было гонять на машинах, не боясь врезаться во встречную.

Но и это еще было не все. Как только они попали внутрь крепости через ворота в одной из башен, Матвей увидел, что для врага внешние стены только начало трудного пути, вздумай они штурмовать эту твердыню. Четыре форта в шахматном порядке выросшие возле отвесных скал с правой и левой стороны, ясно об этом говорили, образуя проход-спираль от одних ворот до других. А городок, который вырос между фортами, говорил о том, что и эту спираль пройти одним махом не получится.

От двух противоположных фортов вверх в горы шли широкие ступени, вырубленные прямо в скале. Словно лестничные пролеты в обычной многоэтажке, они зигзагом поднимались по отвесной стене и заканчивались очень вместительными площадками. С них можно было вести наблюдение, да и для лучников и тех же магов, пуляющих дистанционно, они были отличной позицией.

'Туда бы по 'Утесу', — подумал Матвей, задрав в восхищении голову. — И хрен бы супостат здесь прошел'.

— Как обстановка Том? — услышал он голос Вагарда.

— Была первая попытка прощупать наши силы, — к краснокожему воину подошел очень похожий на него беркат, только на несколько лет моложе и сжал его предплечье в приветствии. — Пока только 'пересмешники'. Нарубили в предгорье шестов и лестниц, укрепили их магией и попытались залезть на стену. Некоторым даже удалось, — улыбнулся он. — Правда, не надолго совсем.

— Сколько их было?

— Сотни две, не больше.

— Гарнизон?

— С вами почти пять сотен будет. Плюс местные жители еще столько же дадут. Тысячу наберем. Ну и магов не забываем — пятьдесят спецов Вязи от Бакалавра до Доки могут устроить большой 'бум' и без воинов.

'Ой, как не люблю вот это шапкозакидательство, — поморщился про себя Матвей. — 'Я завоюю Россию за четыре недели', 'мы Грозный одним полком ВДВ за два часа возьмем', тьфу. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Не говори 'гоп' сынок, пока не перепрыгнешь. Так говорил мой командир, и я с ним согласен. Командир у меня вообще дури всякой не говорил'.

И словно подслушав его мысли, Вагард покачал головой и сказал.

— Томкару, не надо считать демонов глупее нас. Переоценка своих возможностей ни к чему хорошему не приведет.

'Молодец мужик, у нас возможно бы получилось дружить. Вот только извини. Сегодня я точно срулю. Уж затеряться в этом лабиринте труда не составит, а стены с воротами тоже не панацея. Придумаем что-нибудь. Вот только демоны эти мне покоя не дают, как бы они в мои планы не вмешались'.

— Размещай воинов Томкару, — меж тем продолжал Вагард. — Корми обедом. Через два часа командиров в Первый правый форт на согласование совместных действий. Кстати, а где Амералис?

— Ушел в сторону Джургской Империи с разведкой. Обещал вернуться к вечеру.

— От гарпий еще сведения были?

— Нет, — покачал Том головой. — Пернатые спасают кладку, птенцов и сами спасаются в самых глубоких норах Тохос-Гребня.

'О как, еще и гарпии — это вроде женщины-птицы? Или я путаю что-то и женщины-птицы — это сирены? Ну, если спасают кладку, то точно не женщины-кошки. Хотя не удивлюсь, если здесь есть и такие. Богат этот мир на диковинных разумных. Даже Ной позавидовал бы, у того только твари были, да и то каждой по паре всего. О, уже и шутить начинаю, как всегда не умело, но это и не важно, настроение повышается, а это главное'.

— Все ясно, — кивнул Ваг. — Действуй Том, ты сейчас за главного в крепости, мы всего лишь усиление.

— Да дядя, — стукнул он себя в грудь и умчался, раздавая на ходу приказы.

Вскоре столпившийся в кучку сводный отряд, чтобы не пропустить ни одного слова из короткой беседы Вагарда и его племянника, начал потихоньку расползаться. Кто-то направился устраивать лошадей, кто-от поспешил узнать новости у простых воинов, а не командиров. Самые голодные пошли на запах к ближайшей кухне.

— Хэль, — взяв Матвея под руку, посмотрела на сестру эльфийка. — Сходишь с Нанзиэтом на командирское совещание без меня?

— А вы куда? — удивилась та.

— А мы к тетушке Дородее устраиваться.

— Не будем в одном из фортов останавливаться?

— Да ну, — отмахнулась эльфийка. — Неуютно там, холодный камень вокруг. Да и кухня в ее харчевне выше всяких похвал.

— И то верно, — согласилась с ней Хэльда. — Тогда Хаэрсов всех забирай, чтоб не бегать потом, и не собирать по крепости.

— Их все равно собирать придется, — улыбнулся молчаливый Нанзиэт. — Половина уже по подружкам и знакомцам разбежались. Но не волнуйтесь грессы. Когда надо все будут у тетушки Дородеи, а если опоздают — сам потом женилки поотрываю.

— А у кого их нет, — засмеялась Хэльда, имея ввиду девушек.

— Задницу на прочность проверю своим боевым поясом, — абсолютно серьезно ответил эльф.

— Хорошо, — кивнула берката. — Я убежала.

Поход по лабиринту городка много времени не занял. Уже через двадцать минут они подходили к двухэтажному аккуратному домику с небольшим крыльцом и козырьком над ним. Вокруг дома витали запахи ароматной выпечкой, жареного, тушеного, вареного мяса и свежих овощей.

Едва их небольшая компания из оставшихся пяти разумных, принадлежащих к клану Хаэрсов, оказалась в десятке метров от входа, дверь, ведущая в харчевню, с грохотом отлетела в сторону, и по трем ступенькам к их ногам скатилось тело человека.

— Ты ничего не перепутал наемник? — на пороге появилась хмурая монументальная тетка с огромным половником наперевес. — Когда это Дородея путалась с тареамами?

Весь вид этой женщины не сулил ничего хорошего державшемуся за глаз воину. Матвею даже послышалось тихое его поскуливание. Видимо боевая тетушка приложилась не слабо.

— Наемники-тареамы убили ее мужа много лет назад, — словно забыв, что муж у них не совсем вменяемый, прошептала ему на ухо Альтива. Но тут же спохватилась. — Ой, Малыш, я и забыла, что ты у нас молчун и принимаешь окружающий мир по-своему.

'Какая же ты умничка Аля, — умилился про себя парень. — Даже шёпотом дебилом не обозвала. Вот хочешь верь, хочешь нет, но уходить от вас не хочу. Хрен с ними с вашими возможными воздыхателями, разобрались бы как-нибудь. Тем более не слышал я еще ни одной обмолвки, что они есть у вас. Но надо милая, надо'.

— Тетушка Дородея! — радостно воскликнула эльфийка, и от хмурой женщины не осталось и следа.

— Альтива! — не менее радостно крикнула она. — Дочка! — засеменила она по направлению к ним, смешно переваливаясь из стороны в сторону.

Дородея была дворфой, и это была первая женщина встреченная Матвеем, которая не сразила его своей красотой. Нет, и она когда-то могла похвастаться своей поленницей из ухажёров, которые падали к ее ногам. Вот только было это очень давно, хотя и сейчас искры былой обаятельности нет-нет да проскакивали в ее облике. Но больше всего она в данный момент напоминала даже не тетушку, а бабушку, к которой хотелось прижаться и вдохнуть запах ее передника, пропахшего пирогами, блинами и кашами.

Подбежав к эльфийке, она встала на цыпочки и обняла ее, успев облобызать в обе щеки. А потом посыпался град вопросов. Причем с обеих сторон. Но главное было в том, что женщины и не нуждались в ответах на них, важен был сам процесс.