Отчим

-Истинная правда, — прогудела соседка, проигнорировав предупреждение судьи и продолжила, отмахнувшись от пристава: — Как там дебош, так малые ко мне бегут, я кого хошь приструню. Ну а если меня нету, так к Семенычу через балкон лазили, а там хоть и третий этаж, а сорвешься — и готово.

-Участники процесса, не нарушайте процедуру, — сказала судья, но как-то без огонька. Видимо, ее интересовали откровения теть Маши. — Гражданин Соколов, другие свидетели у вас есть?

-А как же, — сказала тетя Маша, хотя ее никто не спрашивал. — Сергей Семеныч в коридоре ждет.

Сергей Семеныч долго вчитывался в текст присяги, потом зачем-то отдал честь, поправил награды на груди и приосанился.

-Свидетель, вам известно что-то об этом деле? — спросила судья.

-Отож! — бойко ответил Семеныч и поправил ордена. — Я как услышал, так сразу поехал! Простите уж, ваша честь, мать ихняя — дура дурой! В кои-то веки приличного мужика оторвала, но нет, ей все рвань да пьянь подавай! И то правда, ее колотить надо, чтоб дурь из головы выбить, а разве ж Валерий Палыч руку подымет? Сколько раз ребята ко мне по балкону лазили!

-Ну-ну? — подбодрила судья. Брови ее сошлись в одну мохнатую галочку на переносице.

-Валерка им и подарки разные дарил, и поесть нормально готовил, не тяп-ляп, баланду какую-то, как Наталья, Марьванна говорила, и денег давал, Валька хвастался, — бесхитростно произнес Семеныч. — Ну а то, перед другими детишками стыд, они сейчас вон какие, все с телефонами да комплютерами, а Вальке паршивую шоколадку купить не на что... А возил он их я вам скажу, куда: Леру на курсы, сам платил, я слышал, как они скандалили с Натальей по этому поводу, я ж рядом ними живу, так что как крик начинается — я уже наготове, ребят выручать. Она-то их бить не била, так, по щекам надает или полотенцем отхлещет, а вот сожители ее, те, бывало... — Семеныч вздохнул. — А Вальку он в студию определил, рисует пацан здорово. Ну и так, поразвлечь, чего они сиднем сидят?

Судья молчала, нервно поигрывая ручкой. Я видела, как отчим то и дело прикусывает губу, и поняла, что дело неладно.

-Валерий Палыч, вы про лекарство не забыли? — спросила я громким шепотом.

-А? — опомнился он.

-Извините, ваша честь, — поторопилась я сказать, — можно сделать небольшой перерыв? У отчима аллергия на пыльцу, а сейчас все цветет, так вот забудет таблетку выпить — будет потом мучиться, да и опасно это, ему ж еще за руль садиться. А с этим делом свое имя забыть можно! Разрешите?

-Да, конечно, — немного растерянно ответила она, объявила десятиминутный перерыв и вышла.

Я полезла в сумку за водой, а он — за своим обезболивающим.

Во взгляде отчима читалось что-то иное, нежели обычная благодарность.

-Прошу прощения, ваша честь, — сказал он, когда она вернулась, — перенервничал и действительно забыл, спасибо, Лера напомнила. Я и так-то всю весну и половину лета по улице в респираторе хожу, народ пугаю...

-Ничего, все мы люди, — чуть заметно улыбнулась она. — Все в порядке? Продолжим тогда.

-Да что особенно продолжать? — пожал плечами сосед. — Как Валерий Палыч появился, так настала тишь да гладь, да божья благодать, как говорится. Ребята в нем души не чают, ну хороший же человек, не то что прежние уроды! А Наталья, я смотрю, сперва довольная была, потом скисла, да так и ходила, губы поджавши. Шубу ей не купил, понимаешь и кольцо с брильянтами! На кой они ей? Радовалась бы, что детей ее как своих принял! — Он перевел дыхание. — У ней-то денег мало, на этих вон горит все, Лерке учиться надо, ну и приодеться хочется, девка ж молодая...

-Спасибо, я поняла, — остановила его судья. — А что насчет эпизода, о котором упомянула гражданка Тихонова? С домогательством?

-А! — сообразил Семеныч. — Ну, Лерка все правду говорила про Пашку-уголовника и Лешку-извращенца. Сколько раз ко мне или к Марьванне плакать прибегала... Марьванна Наталье талдычила-талдычила, а она не верит, говорит, врет девка, мать к отчиму ревнует, вот и выдумывает пакости.

-Я о последнем эпизоде.

-Да Марьванна говорила — опять ор начался, думает, ну, если уж Валерий Палыч голос повысил, то дело труба.

-Ага, — встряла соседка, — я живо подхватилась и жду, что дальше будет. И точно — визг, грохот, тут Валька мчится, в дверь колотится, мол, спасай, теть Маш, мать сейчас Лерку убьет! Ну я пока доковыляю... — Она вздохнула. — Когда поднималась, видела: Наталья на мужа с кулаками кидается, а тот ее только отталкивает да Леру загораживает, потом и Вальку тоже. Словом, совсем осатанела баба! Я ее к себе увела, валокординчику накапала, а Валерий Палыч детей в охапку — и долой. И правильно сделал! Наталья потом опять завелась и, по-моему, всю посуду в доме переколотила. Вот.

Отпустив свидетеля, судья поинтересовалась, есть ли еще ходатайства.

-Да, есть. Результаты медицинского освидетельствования, — отчим подал ей какие-то бумаги.

-У кого-то есть возражения? — спросила судья. Возражений не было, она начала их изучать. Я поняла, что краснею: вот зачем он меня на диспансеризацию перед вступительными погнал! Подтвердить, что не было ничего... хотя способы ведь разные есть, но тут все же официальная бумажка.

Потом судья поворошила другие бумаги — характеристики с места работы, заключение органов опеки, акт об условиях проживания несовешеннолетних детей и прочее, тяжело вздохнула и обратилась ко мне:

-Валерия, вы действительно желаете проживать с отчимом?

-Да, — ответила я, — он и брат — моя семья.

Судья попросила пристава пригласить гражданку Тихонову.

Вид у мамы был крайне злорадный, и Валька прижался к отчиму. Мне тоже хотелось, но я не могла этого сделать на глазах у судьи. Потом обниму, когда все закончится. Скорее бы уж...

Потом были прения, мать рыдала и просила не отбирать у нее кровиночек, а отчим держался из последних сил, я чувствовала.

Из совещательной комнаты судья вернулась быстро и зачитала с листа скороговоркой решение, в котором я улавливала только отдельные фразы. Самое главное я поняла: исковые требования полностью удовлетворены, брак расторгнут, мама лишена родительских прав, брат остается с отчимом, а со мной еще предстоит бюрократическая тягомотина.

-Шлюха! Дрянь неблагодарная! Гадину вырастила!.. — мама кинулась было ко мне, но ее перехватил пристав. — Хоть бы свидетелей послушали!

-Свидетелей мы выслушали, а вам я штраф выпишу за выражения в зале суда, — невыразительно произнесла судья, подозвав секретаря и отдав распоряжения.

-Секретарь подготовит документы, заберете в канцелярии. Желаю удачи с оформлением попечительства, — сказала она, поманила его поближе и вдруг добавила едва слышно, но я разобрала: — У меня был такой же отчим.

*

-Валер, — сказала я, когда мы уже сели в машину (тетя Маша затискала нас на прощанье, обильно полив слезами и моля не забывать старую соседку). — Это ж не случайная судья?

-Конечно, нет, — ответил он, сосредоточенно глядя на дорогу. — Любая авантюра должна быть тщательно спланирована.

-Нарочно искали?

-Конечно. Лера, помолчи пока, пожалуйста, мне бы до дому доехать...

Я послушно умолкла, Валька уснул, прислонившись ко мне, а я представляла, как мама возвращается в пустую квартиру. Ее квартиру. Тетя Маша, скорее всего, права, посуду она уже переколотила. Может порвать книги, жаль, но забрать их уже не выйдет, да и зачем? Все это есть в электронных библиотеках, а самое любимое мы увезли. Потом она будет плакать. А потом найдет очередного... Я думала об этом, но почему-то совершенно ничего не чувствовала. Разве что невероятную легкость...

-Лера, накорми Вальку, а я в душ да лягу, — попросил отчим, когда мы поднялись в квартиру.

-Вам нехорошо? — встревожилась я.

-Чувствую, может накрыть, а опять перебрать с таблетками не хочется, я лучше отлежусь, — честно сказал он. — Чаю завари, и ладно, больше мне ничего в горло не полезет. Отпразднуем завтра, сегодня уже ни на что сил нет.

Я понимающе кивнула, утащила брата на кухню и велела вести себя тише мыши. Приготовить что-нибудь — дело нехитрое, так что мы перекусили, потом я заглянула к отчиму спросить, не передумал ли он насчет ужина, но он уже спал. За эти месяцы он здорово осунулся, даже седина на висках появилась... Или это я внимания не обращала? Он обычно стригся коротко, а тут явно было не до парикмахерской, волосы отросли, а так заметнее. Хотя ему даже шло...

Слава богу, в этот раз обошлось, утром отчим встал как ни в чем не бывало, шутил, смеялся, потащил нас с Валькой в парк... Видно было, что его отпустила тревога, вот как меня вчера.

А до осени оставалось всего три недели.

*

В школу — новую, прежняя была далековато, так что пришлось брата переводить — первого сентября мы отвели Вальку вдвоем. Забирать его предстояло мне, отчима ждала работа.

Брат активно знакомился с новыми одноклассниками и их родителями, и я вдруг услышала:

-Какая у тебя мама красивая!

-Это не мама, это сестра! — засмеялся Валька, а мы с отчимом переглянулись и тоже засмеялись.

Дома я долго смотрела в зеркало: лицо как лицо, самое обыкновенное. Глаза разве что интересные — немного раскосые, уж не знаю, в кого, синие, как все говорят, но по мне так серо-голубые. Широкие скулы, острый подбородок. Нос курносый. Рот большой. Волосы темные, до плеч. Фигура... ну, лучше быть худой, чем колобком, хотя кому как. Одета обычно в джинсы и футболки, сегодня вот только принарядилась ради брата с его вожделенными гладиолусами, до которых он наконец дорос, — платье надела. Ну и что тут красивого?

Я махнула рукой на свое отражение и пошла готовить обед и заодно ужин, а потом села повторять пройденное. До начала курсов времени еще было предостаточно.

Ну а когда я пришла за братом, меня ждал неприятный сюрприз в виде грозного вида завуча, по комплекции — сестры-близнеца тети Маши.

-Лера-а-а... — зарыдал Валька при виде меня и кинулся в подставленные руки.

-Что случилось? — растерянно спросила я, обнимая брата.

-А вы, милочка...

-Его сестра, Тихонова Валерия, — ответила я, предвосхитив вопрос. — Так что случилось? Он хулиганил? Или подрался?

-Боюсь, вопрос деликатный... Пройдемте в кабинет, — сказала завуч, отрекомендовавшаяся Ларисой Петровной.

Там, усевшись за монументальный стол, она сцепила руки под подбородком и посмотрела на нас сурово.

-Скажите спасибо, — произнесла она, — что у нас приличная школа, и детей абы кому не отдают!

-Вы о чем? — спросила я, холодея.

-О том, что младшеклассников имеют право забрать с уроков только те, кто перечислен в журнале, — мрачно ответила Лариса Петровна. — То есть ваш отец и вы сами. А Наталья Тихонова вам кем приходится, если не секрет?

-Это наша мать, — ответила я. — Но мы живем с отчимом. Там с лишением прав очень дело муторное, это надолго. Лариса Петровна, спасибо вам огромное! Я...

-Все-все, довольно, — махнула она рукой. — Брата вашего мы без сопровождения не выпустим, эта дама теперь в черном списке, после такого-то скандала. Не поверите, она умудрилась охраннику глаз подбить!

-Очень даже поверю... — пробормотала я.

-А я удрал и у технички прятался в чулане, — похвастался Валька. — Баб Вера как даст шваброй, если что!

-Все, идем домой скорее, — сказала я, еще раз поблагодарила завуча и уволокла брата. Если честно, я опасалась, что мама будет караулить поблизости, но обошлось.

Отчим же от нашего рассказа как-то сник, разговаривать не стал и ушел на свою половину. Потом, поздно уже было, Валька спал, но я еще сидела за компьютером, позвал негромко:

-Лера, подойди на кухню, пожалуйста, посоветуемся.

Я пришла, конечно. Он сидел за столом, барабаня пальцами по столу.

-Садись, будем держать военный совет... — отчим помолчал. — Я вас в такое втравил... Лера, я боюсь.

-Вы?! — опешила я. — Чего?

-Того, что в следующий раз Наташа придет не одна, а с каким-нибудь отморозком. Что вас с Валькой подкараулят по дороге, а постоянно гонять служебную машину я не могу, приставить к вам телохранителя тоже. Что его попросту увезут, пока она еще имеет на это право. А курсы у тебя будут вечером, и... — он осекся, но я поняла, что именно отчим имел в виду.

-И как быть? — спросила я. Мне тоже стало не по себе.

-Переехать отсюда. Тут-то я прописан, видимо, так и вычислили. Элла все понимает, так что с выплатами готова подождать, я с ней разговаривал только что. Завтра переоформим договор: она мне передает свою долю, я продаю квартиру и отдаю ей все причитающиеся деньги сразу. А мы пока поживем на служебной, я договорился. — Он тяжело вздохнул. — Тут уж не шуточки... А Вальке я нашел интернат.

-Что?!

-Тише, не кричи, разбудишь... Это временно. Ведомственный интернат, оттуда черта с два кого отдадут хоть родной матери, если нужной бумажки не будет. Ну ты же понимаешь, часто родителей мотает по всей стране, детям надо учиться, а какая учеба где-нибудь в тундре? На выходные можно забирать его. Думаю, Валька поймет.

-Это как кадетское училище? — с интересом спросил брат, который давно уже подслушивал, судя по всему.

-Не совсем. А ты хочешь в кадетское? — совершенно спокойно поинтересовался отчим. — Учти, там строго, нахулиганишь — на выходные не отпустят.

-Тогда не хочу, — сознался брат. — Я вообще в биологи собираюсь, как Лерка. Это самое интересное.

-Перетерпишь годик в интернате? На выходные, повторяю, будем тебя забирать. А потом, если захочешь, вернешься в обычную школу.

-А интернет там есть? — живо спросил Валька.

-Там даже бассейн есть, — ответил отчим, — и экскурсии за границу. И конюшня.

-Перетерплю, — ответил брат уверенно.

-Ну и хорошо. Иди спать, у нас взрослый разговор.

Валька демонстративно зевнул и ушел.

Отчим перевел взгляд на меня.

-Лера, я знаю, о чем ты подумала, — сказал он. — О том, что я сперва взял на себя ответственность за вас, а теперь испугался трудностей и хочу сплавить Вальку в интернат. Так?

Я промолчала.

-Но я действительно за него опасаюсь, — серьезно произнес отчим. — Тебя я могу забрать вечером с курсов или попросить кого-нибудь, а днем...

-Но еду-то я на курсы тоже днем, — напомнила я.

-Ты едешь общественным транспортом, и ты хотя бы сообразишь позвать на помощь. А Вальку просто могут сграбастать и засунуть в машину.

-Меня тоже.

-Но это как минимум заметно... — Отчим взялся за голову. — Лера, я не знаю, что еще придумать, разве только уехать в другой город. Где еще есть кафедра, которая тебе нужна, ты знаешь? Кажется, в Новосибирске, у нас там имеется филиал, я попрошу перевести меня туда, я и по удаленке могу работать.

-Валер, Валера! — я испугалась и вскочила. — Что вы говорите? У нас тут что, Чикаго? Вы всерьез...

И тут я осеклась, потому что не далее как вчера звонила тете Маше, как и обещала, и та рассказала: после суда мама сперва устроила истерику, потом куда-то пропала дня на три, а через пару недель привела нового хахаля, здоровенного бритого детину в наколках, и теперь у нее что ни день, то веселье, даже если ее самой дома нет — тот мужик друзей водит, бутылки так и гремят.