| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
На площадке привратного укрепления из-за парапета показался с десяток людей в шлемах, вооружённых луками и арбалетами, моментально выпустивших в Эрин стрелы и болты. Однако та картинно повела рукой, и несколько снарядов застыли в воздухе в паре метров перед ней, будто воткнувшись в невидимую преграду.
— У вас времени, пока я вздремну и перекушу парой свежих душ — всего одна стража, — небрежно заявила апостол и громко щёлкнула пальцами, отчего висящие в воздухе стрелы и болты моментально вспыхнули. Ещё один картинный жест, и горящие снаряды упали на землю. — Потом будет поздно. И да, больше не хамите мне, а то я рас...
Со стоящей в сотне метров позади "гиены" раскатисто ударил КПВ, разнеся в щебень весь парапет на привратном укреплении. Вероятнее всего, вместе со всеми горе-стрелками.
Эрин благодушно кивнула, нырнула обратно в БТР, порылась в прикрученной жестяной коробке, что заменяла военной машине бардачок. Выудила оттуда початую пачку печенья и коробочку сока.
— Души — это хорошо, — изрекла апостол богини смерти. — Но и сок с печеньками — тоже вкусно!
— Тебе часто говорили, что ты страшная показушница? — поинтересовался Вяземский.
— Да не счесть! — невозмутимо заявила Эрин. — Сестрица Фарин Янус — так чаще всех, а сестрица Юрин Венера и похлеще обзывалась...
— Это другие апостолы?
— Ага. Ведь если я именую себя двенадцатой, то логично предположить, что где-то существуют ещё одиннадцать.
— И где же они в таком случае?
— Мир большой, — Эрин улыбнулась, но неожиданно грустно. — А время неумолимо. Даже к апостолам. А может быть — особенно к апостолам. Кто-то отправился в иные земли... Знаешь ли, жестоких правителей, злобных божков и всяких-разных демонов хватает везде — хоть в просвещённом Новом Риме, хоть среди равнин Закатного материка, хоть в джунглях Халинага. Так что работы нашим божественным клинкам хватит всегда и везде, дело нам всегда найдётся... Но иногда это всё же утомляет, и кто-то отходит от дел — на время или насовсем... Мне хочется думать, что некоторые просто насовсем отошли от дел, раз от них давно нет вестей. А иных уже и вовсе нет. Хамарин Фетида погибла веков пять назад, где-то на островах далёкого юга, воюя против местного бога и преданных ему дикарей. Карин Кронос искала какой-то проклятый город и пропала где-то в песках Хиспаны. Рин... О ней легионеры даже не знали, поэтому не дали никакого прозвища, ведь она умерла ещё до того, как появился не то что Новый Рим — Ночное Царство Тёмных фейри.
— Может, вопрос некрасивый, но... Эрин, если апостолы настолько могущественны и справедливы, то почему ты, вы все, апостолы не правят этим миром? Извини, конечно, но причинять справедливость на тракте — это мелко и как-то по-детски, если можно творить добро в куда больших масштабах и объёмах.
— Причинять справедливость? Неплохо сказано, — улыбнулась жрица, но почти сразу же её улыбка погасла. — А насчёт того, чтобы править... Кое-кто из нас думал так же, некоторые даже действовали, но кончалось это... Не слишком хорошо. Можно сказать — совсем нехорошо. Апостолы могут принести много хорошего, но и плохого могут принести ничуть не меньше. Одно дело — казнить разбойников, с ними всё просто: вот грех, вот кара, а вот и глумление в процессе исполнения наказания, чтобы хоть немного почувствовали себя на месте своих жертв. И совсем другое дело — править... и решать за тысячи подданых. Судить их. Судить, когда нет правых и виноватых — когда правда у каждого своя...Но, конечно, нельзя отрицать того восторга, когда тебе служат десятки и сотни тысяч людей. Когда... когда они превозносят и обожают тебя как богиню...
Эрин блаженно зажмурилась, но затем открыла глаза и черты её лица заострились.
— Это опасный путь. Очень-очень-очень опасный. Власть развращает, а если поддавшийся искушениям правитель будет жить сотни и сотни лет... Ну, думаю, пример, Тёмных более чем нагляден.
— Говоря о власти, ты имеешь ввиду...
— Нет, не себя. Хотя и не буду скрывать — мне приходилось править и маленькими деревнями, и целыми армиями, и даже государствами. Тот ещё опыт, скажу тебе. Просто те же имперцы любят порассуждать, что, дескать, они построили первое настоящее государство, начисто игнорируя тот факт, что Тёмные своё царство построили за пять тысяч лет до Перехода. И, если закрыть глаза на то, что люди что в этом государстве имели право только подохнуть ради своих хозяев — точно как скот! — то у Тёмных вышла не самое отсталая держава. У них была регулярная армия, административный аппарат, они придумали систему счисления, два вида письменности, научились лить бронзу, изобрели астрономию, медицину и магические искусства...
— Кстати, вот сколько я узнаю об истории этого мира... Если хотя бы десятая часть того, что рассказывают о Девятом Испанском правда, то это достойно любого эпоса — пять тысяч римлян бросают вызов огромной империи и побеждают её...
— Несмотря ни на что, имперцы и правда достойны восторга, — кивнула Эрин. — Конечно, стоит помнить, что они сразу же заручились поддержкой гномов, кланов Светлых фейри и множества людей, потому как Тёмные надоели всем просто неимоверно... Но всю правящую верхушку в Ном-Уримме в День Гнева перебили именно имперцы, и все полевые сражения выиграл именно железный строй Девятого, а не рыхлое ополчение вчерашних землепашцев и рабов. И уж тем более не гномы и не Высшие, которые в ту пору совершенно не превосходили Тёмных в развитии.
— Разреши неприятный вопрос, Эрин?
— Валяй.
— Если империя Тёмных была такой людоедской... Почему вы позволили существовать ей тысячи лет?
Апостол внимательно посмотрела на Вяземского.
— Я всегда предлагала зарезать всех жрецов и царей Тёмных на вершинах их же храмов, — медленно ответила чёрная жрица. — А потом сравнять Ном-Урим, этот Город-на-Крови, с землёй и засыпать там всё солью. Но... Род людской страдал под властью Тёмных — этого отрицать нельзя. Однако при этом он всё-таки приумножался — медленно, но верно. И... к тому же мы очень долго просто не решались вмешиваться в дела смертных, потому что это могло обернуться ещё большей кровью. И у нас ведь были основания опасаться подобного. Тёмные ещё бегали в степях нынешних центральных провинций Империи с каменными копьями наперевес, когда Обсидиановая империя подмяла под себя половину Африки, а Поднебесная страна возводила крепости в горах Заката. Но мало кто знает, что до них всех первое государство после окончания Белой тишины построили не имперцы, не Тёмные и не огире — первыми были МЫ. Ах, Инсонамор, Инсонамор, Лазоревый город... Его построила сестрица Рин, но нам в нём всегда были рады, а мы всегда были рады чем-нибудь помочь или чему-нибудь научить тамошних людей...
— Но кончилось это совсем нехорошо, — припомнил слова апостола Вяземский.
— Именно. Понимаешь... Не сразу, но спустя сотни лет... Рин понравилось быть всемогущей правительницей и живой богиней. Она ПОВЕРИЛА, что таковой и является. Реки горы прорезают, а мы-то всё-таки не горы. Рин изменилась, стала более жестокой и куда менее справедливой... Собственно, думаю, ты и сам видел, что спрятано глубоко-глубоко в апостолах, — Эрин не слишком приятно улыбнулась. — Я не люблю убийства как таковые, но мне нравится видеть страх всякой падали, и мне нравится дарить им НЕ лёгкую смерть. И что главное — мне от этого совершенно не стыдно.
— Да я тебя и не осуждаю, — пожал плечами майор. — Просто я, например, стараюсь действовать в первую очередь эффективно, а не эффектно.
— О, рациональности людям в зелёном явно не занимать,— рассмеялась девушка. — В этом вы даже главных прагматиков этого мира — лесных фейри — обставляете... Но вот представь, что всё, гм, чёрное, что скрыто в чёрных жрицах, будет обращено не на всяких там разбойников и прочих преступников, а на обычных людей. Чтобы ты сделал на их месте, Сергей?
— Наверное, взбунтовался, — немного подумав, ответил Вяземский.
— Даже против прекрасной, жестокой и могущественной богини? — хитро прищурилась Эрин.
— Да хоть против летающего макаронного монстра и диктата Матрицы, — невозмутимо произнёс разведчик. — История нас учит, что во-первых она никого и ничему не учит, а во-вторых, что непобедимых не бывает. А загнанные в угол способны на всё.
— Вооот... И это — особенность мышления всех людей, которую совершенно недооценили те же Тёмные. Даже загнанная в угол крыса может быть опасна, а люди — это ой как не крысы... В общем, теперь ты понял, почему апостолы больше не рвутся к власти?
— Во-первых, ты вот, например, сейчас как раз опять очень даже идёшь во власть...
— Вот ещё! — возмутилась Эрин. — Неправда!
— Ты — посредник между двумя мощными государствами, ведёшь переговоры с принцессой...
— ...но при этом остаюсь в стороне, — невозмутимо закончила жрица. — Поверь, Сергей, немало времени и сил было потрачено, чтобы понять — лучше не быть героем, а создавать героев. Простым людям нравятся примеры таких же простых людей, которые добились всего сами... Ну ладно, с маааленькой помощью апостолов. Кем был Александр Корнелий в восемнадцать лет? Простым копейщиком. Кем он стал через двадцать лет? Императором, основавшим династию, что правит Новым Римом уже четыре века!
— И ему помогли апостолы? — скептически хмыкнул Вяземский. — Может, даже ты?
— Нет, не я — сестрица Норин. Многие считали её просто жрицей Эмрис, но на самом деле она была Её шестым апостолом.
— Хорошо, с этим всем разобрались — ты помогаешь, находишься в центре событий, но главную роль отводишь другому.
— Великодушие, — важно произнесла Эрин. — Ну иии... величие, чего уж там скрывать.
— Тогда я перейду к пункту номер два. Ты не дорассказала, что стало с Рин.
— Есть вещи... — поморщилась апостол. — Есть вещи, о которых даже мне неприятно вспоминать. Ты вот, например, видел как восстаёт целый город? Сотни тысяч жителей, что вчера были мирными горожанами, превращаются...даже не в армию — в стаю, алчущую крови. Солдаты, что клялись в верности — предают или остаются в стороне, советники бьют в спину.Бежать — некуда, спастись — невозможно. И что самое гадкое — у людей есть законный повод взбунтоваться, поэтому у них опять же есть своя правда, за которую они готовы умереть... ну и убивать, разумеется. Вот что стало с Рин.
— Но апостолы сильны, — заметил разведчик. — Сильнее и опаснее любого, кого я встречал.
— Я могу выйти против сотни обученных бойцов и убить их всех. Могу подготовиться, нагнать страха и победить тысячное войско. Но стая — не армия. Она не боится и её не победить. Даже апостолу.
— Но вы же отомстили? — спокойно спросил Вяземский. — Я бы отомстил.
— Если людей в зелёном занесёт в Доминион Маджарат, к северным отрогам Туманных гор — попросите местных гномов показать вам Небесные врата, — оскалилась Эрин. — Каменный кедр ворот сгнил, лазурит с арки почти осыпался, барельефы и клинописные надписи посекло дождями, ветрами и временем, но зрелище всё равно более чем достойное... И это всё, что мы оставили от Лазоревого города Инсонамора.
— Мне казалось, что чёрные жрицы, несмотря на устрашающие прозвища — радетели добра и справедливости...
— Так и есть, — подтвердила апостол. — Но такими мы были не всегда.
* * *
— Обычный засов на уровне моих плеч, — небрежно бросила Эрин, поглядывая из-за "гиены" на ворота форта. — Я перерублю его одним ударом, а потом вышибу ворота. Стремительно ворвусь внутрь, уклонюсь от стрел и болтов, прорвусь к копейщикам и... Ай!..
Копающийся в ящике с тротилом Вяземский, не глядя, протянул руку и отвесил щелбан стоящей рядом жрице.
— За что?! — обиженно надулась апостол, хватаясь за макушку.
— Увлеклась больно, — ответил Сергей. — Никаких разрубаний ворот, героических заходов в одиночку и ближнего боя. Мы так не воюем.
— Брр! — Эрин прекратила хвататься за голову, её передёрнуло. — Фу, какой ты скучный. Фу, дрянь, фу, пропасть. Фу, фу, фу. И вообще! Вот ты сам видел на что я способна — могу драться одна против сотни и колдовать, я быстрее фейри и сильнее титана. Человека могу одной рукой убить... Да даже одним пальцем! А у тебя ни малейшего пиетета к великой мне. Ни малейшего! ЩЕЛБАН! Это... это же просто... Шокирует. Я — двенадцатый апостол богини тьмы и смерти, Ведьма Полуночных земель, Обрекающая-на-Гибель, Кровавая пересмешница, Чёрные крылья страха над головами врагов... Вот скажи, Вяземский, ты что — совсем меня не боишься?
— Вот это — стандартный ящик с двухсотграммовыми шашками тротила, — невозмутимо ответил майор, доставая взрывчатку. — Может быть использован как один большой заряд мощностью в двадцать пять килограмм. Неосторожное обращение с этим ящиком сделает тебя и меня первыми космонавтами на орбите планеты Светлояр. Но нам совершенно нечего опасаться, пока я правильно обращаюсь с ним.
— Не очень улавливаю ход твоих мыслей... — подозрительно произнесла Эрин.
Сергей вздохнул, достал из кармана разгрузки небольшую плитку шоколада и бросил её апостолу. Та поймала её на лету, моментально развернула фольгу и с урчанием вгрызлась в десерт.
— Правильное обращение, — хмыкнул Вяземский.
— Если ты думаешь, что можешь купить мою лояльность этим вашим шоколадом... — проворчала жрица, облизывая пальцы. — То тебе нужно больше шоколада. Значительно больше. Как минимум вдвое.
— Командир, может, дождёмся пока подойдёт цистерна? — спросил по рации Эриксон. — При них же охрана из наших и имперцев... Чего раньше времени нарываться? Нарывать лучше толпой — нарыв нажористее выйдет.
— Не вариант, — поморщился Сергей. -Пока приедут, пока разместятся... Пока решат вопрос с местными бандитами. К тому же кто там из наших-то будет? ГСМ-щики, скорее всего.
— Фе, — лаконично отреагировал Булат
— А что это за существа? — полюбопытствовала Эрин. — Они достойны презрения?
— А наша богиня тьмы зрит в корень, — одобрил снайпер. — Достойны презрения, ненависти и насмешек.
— Вообще я апостол смерти, — уточнила девушка. — Ещё чёрная жрица, собирательница душ, вестница зла, тьмы и холода ... А, ладно, в принципе, я подпадаю под имперскую классификацию "О богах низших, аватарах, демонах и прочих сверхчеловеческих созданиях". Можно и богиней звать.
— А с чего такая ненависть к ГСМ-щикам? — поинтересовался Эриксон.
— Они не ходят на общие построения.
— Это достаточный повод для ненависти?
— Для ненависти? Не особо. А вот для БЕЗГРАНИЧНОЙ ненависти...
— Ладно, повеселились и хватит, — произнёс Вяземский. — Устанавливаем взрывчатку на ворота, подрываем и входим на БТРе.
— Может просто протараним? — предложил Булат.
— Вот на своей личной бронетехнике и будешь таранить, что захочешь, — возразил Эмиль. — Мне фары сорвёт — где я новые буду искать? Срочников же под рукой нет, чтобы в набег по парку отправить.
— Эрин, сможешь поставить магический щит, если нас чем попытаются приложить?
— Запросто, — фыркнула апостол.
— Значит, ты будешь держать щит, я с пулемётом прикрываю заднюю полусферу. Булат — беглый огонь, Олег — подавляешь из пушки и спаренного всё, что будет подозрительно шевелиться или выглядеть. Шари — бей выборочно. Поняла?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
