| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Приступайте к развёртыванию и подготовке к работам, — ровным тоном произнёс Сергей, холодно окидывая взглядом всех столпившихся и старательно телепатируя на всех волнах команду "работать". — Эрин, на два слова
И верно, стоило им только отойти чуть в сторону, как ГСМ-щики потоптались-потоптались на месте, а затем были разогнаны зычным голосом своего прапорщика и действительно приступили к размещению и работе, а из ЗИЛа начала высаживаться поддержка из местных войск — десяток легионеров и два десятка бывших дружинников. Посреди общего гомона послышался задушевный голос Эриксона, предлагающий намалевать на борту УАЗика тактический значок в виде скорпионьего хвоста.
— Что, они и правда не могли бы работать в моём присутствии? — неожиданно брякнула Эрин, заставив майора вздрогнуть от подобной прозорливости.
— Ты читаешь мои мысли, — сделал очевидный вывод разведчик.
— Увы, — с хитрой улыбкой развела руками жрица. — Я всего лишь хорошо знаю солдат — им без регулярного общения с женщинами никак... И как вы только без полевых борделей обходитесь-то, а?
— Если у военного остаются силы думать о женщинах, то значит он за день недостаточно выложился, — сухо сообщил Вяземский непреложную истину.
— Нууу... Тоже верно, — не стала спорить апостол.
— Кстати, тот повешенный был единственным, кого ты нашла?
— Из живых? — слегка поморщилась Эрин. — Из живых — он один. Остальные — сплошь мертвецы.
— Перед нападением ветал ты, кажется, хотела что-то сказать... Поняла, что здесь произошло?
— Более-менее, — покрутила рукой апостол. — Этот мистик... Я, в принципе, знаю, кто он и на что способен — давненько этого гада уже ищу. По мелочам он никогда не разменивается, а значит в этом форте был не просто старый арсенал, а хранилось что-то более ценное.
— Например?
— Да что угодно, — пожала плечами Эрин. — Может — золото, может — деньги, может — артефакты. Круг магов и Казначейство часто использует такие форты в качестве секретных перевалочных баз. Не постоянно, как правило — от случая к случаю. Поэтому и охрану обычно не меняют, чтобы не привлекать лишнего внимания. Этим мистик, скорее всего, и воспользовался — думаю, что сначала он вызывал каких-нибудь духов, чтобы заставить открыть ворота фортов. Если нет толкового мага, то хороший мистик может вызывать ооочень неприятных созданий — убить, может, и не убьют, но разум помутится изрядно, да и страха нагонят прилично.
— То есть, по сути, такой вот мистик может вызывать духа, который нагонит страха на гарнизон и тот сам откроет ворота крепости в попытке спастись? — уточнил Вяземский, делая мысленную заметку на будущее.
— Да, может. Предвидя твой возможный вопрос — с вами бы он так просто не справился.
— Почему?
— Наверное, дело в том, что Далёкое Отечество ныне лишено магии, — задумчиво произнесла Эрин. — Рядом с вами довольно непросто творить заклинания и ещё сложнее как-то воздействовать напрямую.
— Вообще я думал, почему нужно кидать огненный шар или молнию, если можно просто остановить человеку сердце...
— О, если бы всё было так просто, — рассмеялась апостол. — Нет, Сергей, есть такая штука — имперцы называют её границей Метронома — она и не даёт воевать магам без всей этой красивой свистопляски, но зато более эффективно. Граница Метронома — это что-то вроде полного латного доспеха, который окружает человека. А заклинание — это в таком случае стрела с незакалённым наконечником, который сломается от столкновения. Но всегда можно метнуть не стрелу, а целое бревно, которое пробьёт броню за счёт собственной массы, скажем так. Поэтому метнуть ледяной дротик или молнию — это просто, а разорвать сердце в груди — высшее мастерство.
— Значит у землян эта самая граница-броня крепче, — принял к сведению новую информацию Сергей.
— Да, крепче и дальше.У какого-нибудь легионера она проходит где-то на расстоянии пальца от поверхности тела, что не играет особой роли — взорвётся тот же огненный шар при контакте с телом или на расстоянии пальца, последствия в любом случае будут серьёзные. У вас же это расстояние будет где-то длинной в фут, может, больше — я не слишком сильна в такой скучной штуке, как теоретическая магия, так что точнее не скажу.
— Кстати, а что можешь сказать о тех веталах?
— Гадкая магия, — скривилась Эрин. — Даже по моим меркам, а я ведь знаю и под настроение применяю такие чары, которые, например, заставляют человека гнить заживо... В общем, ветала — это труп, в который вселился злобный дух. Абы какой труп не подойдёт — смерть должна непременно насильственной. А из погибших относительно недавно естественным путём веталы вообще не получаются — только если рядом будет мистик, который сможет призвать и вселить в трупы злобных духов. Но даже мистики такое стараются лишний раз не делать, потому что ветал можно создать, но не контролировать.
— Тогда зачем мистик вообще поднял их на нас? Точнее, зачем поднял на нас и так понятно, но зачем поднял до этого?
— До этого он их не поднимал, — лицо Эрин неожиданно превратилось в мраморную маску. — Он воспользовался теми часами, что мы дали инсургентам на размышления.
Вяземский понял всё и сразу — решись они тогда на штурм сразу и сходу, то несколько десятков мирных жителей вполне можно было и спасти...
— Не вини себя, — сказал он апостолу.
— Не виню, — вздохнула девушка. — Я ж не дура — и так прекрасно знаю, что не могу спасти всех и вся... Но когда ты кому-то мог помочь, но не помог — это...
— Бесит?
— Бесит?.. Пожалуй.Но я понимаю, что если бы решилась брать форт в одиночку, то всех бы всё равно не спасла. А если ты со своими людьми тоже бы решился на штурм сходу, то мог кого-то потерять, поэтому о таком я даже просить не могла...
— Мне жаль, — сказал дежурную фразу Сергей.
Майор и правда не испытывал каких-то глобальных угрызений совести — людей ему действительно было жаль, но не более. Всё-таки это были чужие люди, которых он защищать не присягал. Хотя, если бы Вяземский знал, чем всё обернётся, то со штурмом бы, конечно, поспешил, но рваться спасать кого бы то ни было без оглядки у него не получалось — так далеко авантюризм и степень самопожертвования Сергея не простирались.
Впрочем, сам разведчик об этих своих чертах и так прекрасно знал, считая себя временами даже чересчур прагматичным и осторожным, но поделать с этим ничего не мог. Да и не хотел, по большому счёту.
— Мне тоже жаль, мне тоже... — вздохнула Эрин. — Но эту свою ошибку я тоже как-нибудь переживу.
Справедливое решение. Особенно для той, кто за гипотетическую долгую жизнь подобных ошибок должен был совершить совершенно немыслимое количество. Хотя, в целом Вяземский ждал от жрицы всё-таки несколько более бурной реакции...
— Думаешь, я излишне спокойна? — с хитрым прищуром неожиданно спросила апостол.
— Ты точно не читаешь мои мысли? — не удержался Вяземский.
— О, поверь, обычно это и не нужно, ведь, как правило, вполне хватает и умения чувствовать чужие эмоции, — хихикнула Эрин. — Что же касается твоего вопроса... Невысказанного вслух, разумеется. Так вот, это — издержки моего жизненного пути.
— Типа — профессиональная деформация?
— Нууу... Наверное. Больно мудрёное определение — точнее не скажу. Просто нельзя всё принимать слишком уж близко к сердцу... Впрочем, как и полностью отстраняясь от всего вокруг — нужно соблюдать ювелирно точно выверенный баланс между человечностью и самообладанием.
— Я понимаю, чем чревата излишняя эмоциональность, но самообладание...
— А ты на себя посмотри, Вяземский,— с подчёркнутой иронией заметила девушка. — Представь, что ты такой весь рациональный, прагматичный и хладнокровный живёшь сто, двести, тысячу лет. Старые друзья уходят, новых появляется всё меньше и меньше, с собственными родичами-то говорить не о чём — ну ладно дети, ну ладно внуки, но кем будут для тебя их внуки и правнуки? И кем ты будешь для них?
— Но фейри же как-то существуют, хоть и живут сотни лет? — возразил майор.
— Неплохой контрдовод, Сергей! — азартно воскликнула апостол. — Итак, давай для примера возьмём нашу дочу, хоть она и не прожила пока что положенных ей веков. Что ты можешь сказать о фейри, судя по Шари?
— Строить свои выводы о целом обществе на основании анализа поведения лишь одного индивидуума — неконструктивно, — сухо заметил разведчик.
Эрин передёрнуло от притворного ужаса
— Когда ты начинаешь так говорить, у меня появляются подозрения, что ты — автоматон и тебя нужно срочно деактивировать во избежание, так сказать. "...На основании анализа отдельного...". Феее!
— Ну уж извини, что никогда не был особо общительным человеком и душой компании, — хладнокровно парировал Сергей.
— Да ладно. Это же так просто. Ты просто попробуй, — Эрин, с максимально серьёзным лицом и тщательно выговаривая буквы, старательно произнесла. — Сись-ки. Волшебное же слово! Ускоряет темпы общения в разы!
— Ха. Ха, — изобразил вялые аплодисменты майор. — Кто тебя таким глупостям только научил-то? Найти бы его, да голову открутить...
Хорошо ещё, что апостол богини смерти и тьмы никто не научил материться. Точнее, разговаривать матом, что было вернее в отношении речи, употребляемой военнослужащими российской армии...
Или уже всё-таки научил?..
За этим разговором, по сути, ни о чём, Эрин и Сергей дошли до внутреннего укрепления, вокруг которого лежали десятки неубранных тел, по которым прошлись пули, снаряды и колёса БТРа. То ещё зрелище, в общем. Да и запах был соответствующе-смрадный.
Впрочем, ни апостол, ни разведчик внешне не выказали особого неприятия, без особо трепета перешагивая через трупы и лужи запекшейся крови.
— Посмотрим, что всё-таки было целью мистика? — предложил Сергей. — Время у нас ещё есть.
— Ну, можно... — неожиданно замялась жрица, а затем невинно захлопала ресницами. — А, может, ещё вокруг погуляем и поболтаем?
Вяземский в кокетничанье апостола почему-то не поверил ни на грош и лишь укрепился во мнении, что вовнутрь заглянуть стоит. Может, Эрин и ничего не скрывала, но как-то всё это...
— Давай всё-таки взглянем, — настоял на своём майор.
— Ладно, — подозрительно легко согласилась девушка. — Тогда — вперёд!
Внутри цитадели было, мягко говоря, ничуть не лучше, чем снаружи — на улице хотя бы был свежий ветер, а здесь трупное амбре стояло такое, что можно было вешать топор в воздухе и бежать от этого смрада куда подальше. Тут уже даже Вяземский не удержался и натянул на нос платок, которым в крайнее время обматывал лицо — пример Эриксона оказался весьма заразителен, а путешествовать таким макаром по пыльным дорогом далёкой планеты оказалась не в пример легче.
Эирн, правда, вообще никаких признаков дискомфорта не выказывала — либо сказывалась огромная выдержка прекрасной, но сумасбродной полубогини, либо же у неё имелись какие-то иные методы оградить себя от царящего вокруг смрада.
Сергей, обходя валяющиеся вокруг трупы, неожиданно поддел ботинком какой-то небольшой предмет, покатившийся прочь от его ноги. Впрочем, майор был ещё быстрее, и моментально наступил на него. Присел, подобрал, покрутил между пальцами...
Гильза как гильза. Свежая. Пахнущая горелым порохом и свежей кровью. Обычная стреляная пистолетная гильза...
С маркировкой на донце — 7,65х17 мм DWM KK 479A".
Сергей слегка оттёр гильзу от налипшей крови, убрал её в один из карманов, выпрямился и зашагал следом за насвистывающей какой-то весёлый и подозрительно знакомый мотивчик апостолом.
Ни у кого из разведроты не было и быть не могло оружия под патрон 7,65х17 мм. Да ещё и с маркировкой "Дойче Ваффен унд Мунишнфабрик Карлсруэ".
* * *
Проход в подземелье чернел впереди. Эрин непринуждённо щёлкнула пальцами, и около её руки появился небольшой, но яркий сиреневатый огонёк.
Сергей посмотрел на жрицу, включил закреплённый на разгрузке фонарик, и яркий свет от светодиодов тотчас же осветил весь проход.
Апостол недовольно мявкнула и погасила огонёк.
— Знаешь, Вяземский, — с чувством произнесла девушка. — Многие маги бы за такую демонстрацию превосходства артефакторной магии над магией мыслительной тебя бы возненавидели.
— А некоторые бы за знания о подобных артефактах отдали бы мне свои правые руки, — невозмутимо парировал разведчик. — К тому же это эффективно.
— Иметь у себя в запасе много отсечённых правых человеческих рук? — уточнила апостол. — У людей в зелёном какие-то странные понятия об эффективности.
Посмеялись, пошли дальше.
Коридор был достаточно широкий, чтобы по нему свободно прошла пара бойцов в полной экипировке, и достаточно высокий, чтобы Сергей со своими ста восьмьюдесятью сантиметрами роста не подпирал потолок. Периодически встречающиеся на пути массивные деревянные двери, окованные железом и ведущие в какие-то помещения, но они Эрин совершенно не интересовали — периодически проход ветвился, но апостол уверенно шла по одному ей ведомому маршруту.
— Так имперская же постройка, — фыркнула апостол. — Как вы говорите — безобразно, зато единообразно. Несколько установленных схем планировок, несколько утверждённых принципов размещения ловушек...
— Здесь есть ловушки? — равнодушно поинтересовался разведчик.
— На охраняемом имперском объекте? Где могут храниться всякие ценности? Было бы странно, если бы их тут не было. Впрочем, о них беспокоиться не нужно — инсургенты их так или иначе уже поснимали...
По пути начали попадаться строительные инструменты, куски камней, раздробленные бетонные плиты и потухшие масляные лампы.
— Вряд ли ловушки стали помехой, — произнесла Эрин. — Ловушки вообще никого и никогда толком не могли остановить — разве что только задержать... А вот пара футов армированного железом и усиленного магией бетона — вполне.
— То есть гражданских сюда согнали только для того, чтобы долбить камень? — уточнил Вяземский.
— Что значит "только"? — удивилась девушка. — Не думаю, что инсургенты были в восторге о мысли, что им пришлось бы самостоятельно работать — такие как они работать вообще не любят.
Наконец достигли конца пути, на первый взгляд, закончившийся банальным тупиком. Однако преграждающая проход стена была изрядно издолблена, да и немного приглядевшись, Сергей заметил, что она несколько отличается от бетона, слагавшего стены коридора.
— Ну-ка посвети здесь. Ага... Ну, что ж, вполне ожидаемо, что господа инсургенты не очень-то знакомы с системой потайных дверей центральных хранилищ, — прокомментировала жрица, деловито осматривая стены. -Так... Пять футов назад... четыре фута вверх иии... фут вправо! Вяземский, иди сюда. Как скажу, нажмёшь сюда. Понял?
— Вполне.
— Отлииично... — девушка перебежала к противоположной стене и снова начала что-то высматривать, бормоча себе под нос. — А тут четыре фута назад, пять... или шесть? Да, шесть футов вверх и ладонь влево... Ага! Сергей, жмём на счёт три. Раз... два... Три!
Камень под рукой майора хоть и с некоторой натугой, но неглубоко вдавился в стену.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
