Lucky

— Тихо! — я нагло влез плечом между Тацуки и Ичиго, так, что девушка оказалась у меня за спиной. — Без лишних эмоций давайте. Разберем сначала пару моментов, для меня...

Спорщики смолкли, но метание друг в друга огненных взглядов не прекратилось. Я же повернулся к Арисаве и задал свой первый вопрос:

— Тацуки, он тебе кто? Брат?

— Нет, конечно.

— Семпай?

— Вот еще, — фыркнула каратистка.

Рыжий явно что-то хотел сказать, но я несильно ткнул его двумя пальцами под диафрагму, чисто символически.

— Может, он — твой парень?

Судя по взгляду Арисавы, за такой вопрос еще чуть-чуть и мне всерьез грозило прилететь гипсом по загривку.

— Понятно. Ну, а раз так, — я снова обернулся лицом к Куросаки. — Иди-ка ты вот сейчас на хрен со своим мнением, Ичиго-кун!

И не дожидаясь, пока булькнувший от удивления Куросаки скажет что-либо в ответ, я подхватил Арисаву под локоть, "задавая направление движения" дальше по аллее.

— А мы пока пойдем в другую сторону...

Прежде чем рыжеволосый "блюститель моральных устоев", беззвучно открывавший и закрывавший рот, как выброшенная на берег рыба, сумел сформулировать, наконец, хоть какую-то связную мысль, мы с Тацуки успели уже удалиться на порядочное расстояние. Вместе с нами за компанию увязалась и Орихиме, так что разговор на животрепещущие темы, связанные со вчерашним инцидентом, пришлось слегка отложить.

Не скажу, чтобы прогулка прошла в какой-то тяжелой атмосфере недосказанности или чего-то подобного, а скорее даже наоборот. Больше всех всю дорогу трещала Иноуэ, делавшая раз за разом попытки разговорить меня на самые различные темы, и надо признаться, в определенный момент я с удивлением понял, что меня это совершенно не раздражает, что в свою очередь было довольно-таки нетипично. Назвать себя человеком излишне резким и эмоциональным мне, разумеется, было трудно, да и ради Тацуки я бы без труда перенес любые "страдания" подобного толка, но поразительный факт — подруга каратистки умудрялась быть настолько искренней, непосредственной и открытой в своем поведении, что не вызывала у меня ни малейшего неудовольствия своей активностью.

В общем, пока мы двигались в направлении дома Арисавы, Орихиме удалось выпытать из нас немного урезанную версию истории нашего знакомства и последующего развития событий, исключая такие "перченые" моменты как драка на заднем дворе ресторана или последовавшая за ней беседа с кумитё Йокогамы. В это же время другая часть моего сознания, не задействованная, так сказать, непосредственно в процессе прямого общения, потихоньку нащупала ту ниточку среди воспоминаний, за которую я зацепился еще в момент нашего с Иноуэ знакомства.

Именно имя своей рыжей подруги Тацуки прошептала вчера после того самого момента, когда я впечатал в землю излишне ретивого стрекозла-йокая, и это уже наталкивала на новые вполне определенные рассуждения. Учитывая, что среди близких знакомых Тацуки оказалось сразу несколько участников недавних событий в парке, то не стоит удивляться, что брюнетка восприняла все достаточно взвешенно и спокойно. Нет, характер у девушки и так был предельно рассудительным и собранным, но все-таки не всякая восприняла бы, например, настолько взвешенно вчерашнюю атаку незримых монстров, с которыми твой парень устраивает активный мордобой, и которые в свою очередь тоже довольно серьезно полосуют его длинными когтями на вполне материальных лапах.

Все эти воспоминания о произошедшем побоище в парке и прозвучавшем там имени моей новой знакомой плавно подтолкнули меня еще к одной мысли. Пускай я и не видел Иноуэ там вчера, но не зря же именно о ней упомянула Тацуки. Аккуратно, чтобы лишний раз не светиться, я попытался прощупать наличие Силы в рыжеволосой девушке, и был за свою бдительность вознагражден закономерным результатом. Опасные, незримые и не совсем нормальные для простого человека энергии в этой милой фигуристой няшке безусловно присутствовали, и были они довольно сильны, хотя и "грубоваты". Примерно, как это было у Дзинты в первое время, или у меня самого года три назад. А, кроме того, эта Сила была неплохо сокрыта, иначе мне не пришлось бы "пристально всматриваться в упор", чтобы ее заметить. И это дает повод подумать, прежде всего, над тем, что неплохо бы вернуться к старой идее и научиться скрывать свою Силу самому, а заодно и натаскать в этом деле моего мелкого знакомца.

Тем временем, еще один кусочек мозаики-головоломки сразу же встал на место. Похоже, что Арисаву просто окружают люди с необычными возможностями. И стоит заметить, ее новый парень не стал исключением из этого правила...

Орихиме оставила нас только уже у самых дверей дома Тацуки. Было видно, что девушке очень хочется продолжить подробные расспросы, но вдруг внезапно что-то сообразив, Иноуэ зарделась, засмущалась в своем неподражаемом стиле и, сославшись на какие-то "совершенно неотложные дела", поспешно умчалась куда-то.

— Ты как? — только когда мы остались наедине, Арисава наконец задала вопрос, который явно давно ее мучил. — После вчерашнего...

— Царапины, — отмахнулся я без всякой попытки строить из себя "крутого парня". После того как усатый верзила в магазинчике Мистера Шляпы подлатал все полученные мною "порезы" и разбитые в хлам кулаки, моя привычная физическая форма к этому моменту и вправду восстановилась стремительно быстро даже по ее необычным меркам. — Заживает все как на собаке...

— Может... — Тацуки кивнула в сторону двери, но заходить к ней сейчас мне отчего-то совсем не хотелось.

Есть разговоры, которые хорошо вести за чашкой чая, сидя в уютной гостиной или на открытой террасе. А есть такие, для которых подобная атмосфера и обстановка ну никак не подходят. И этот, ан мой взгляд, был как раз из таких.

— Давай лучше пройдемся.

Пока я рассматривал облака и пинал ближайшую стенку забора, Арисава оставила дома школьные вещи и переоделась, вернувшись ко мне уже в кроссовках, легкой рубашке и свободных камуфляжных штанах, похожих на виденные мною раньше.

— Попытаюсь объяснить все как есть, а будут вопросы, ты уж не стесняйся, — хмыкнул я, после того как зашагали вверх по улице.

— Об этом не беспокойся, — заверила меня Тацуки.

Собственная биография, точнее не самая афишируемая ее часть, вышла в моем изложении довольно скомканной и сухой, но врать или недоговаривать чего-то я не собирался. Не в этот раз, не в этом случае и не этому человеку. Тем более что многого я и сам до конца до сих пор не понимал и не знал.

— А эти твари, они охотятся на людей. Нападать-то они способны на всех и сожрать душу, наверное, могут у кого угодно, но особенно сильно их привлекают такие как я. Это как будто запах или яркий свет, который манит этих йокаев к себе, и чем он сильнее, тем с большим пустоголовым безумством они несутся к нему, — я покосился на притихшую девушку и хмуро ухмыльнулся. — Так что находится поблизости со мной, особенно сейчас, когда повылазило все это потустороннее дерьмо, вдвойне опасно. Уж слишком велика вероятность того, что в любой момент я привлеку к себе внимание очередной кучки всяких призрачных ублюдков.

— Ну, знаешь, — на губах у Арисавы появилась улыбка, хотя взгляд, устремленный в мою сторону, оставался предельно серьезным. — О том, что твоя персона привлекает к себе излишнее внимание всяких ублюдков, я узнала еще до того, как началась твориться вся эта чертовщина. В Йокогаме, например, доказательств этого было более чем достаточно.

— Это не одно и то же, — попытался я возразить, но был прерван на середине фразы.

— Только не пытайся сейчас сказать, что хочешь меня оградить от излишней опасности, — отрезала каратистка, не желая дослушивать мой вполне предугадывающийся пассаж. — И, что поэтому нам, возможно, стоит прекратить наше общение хотя бы на время. Ведь, во-первых, я все равно поступлю так, как захочется мне. А во-вторых, по столь надуманной причине и так легко ты от меня не отделаешься теперь!

От того, каким тоном это было заявлено, я невольно усмехнулся. Да уж, как ни крути, а заставить Тацуки принудительно сделать все "как нужно", я никак не мог. А если быть предельно честным с собой, то и не хотел вообще-то. С одной стороны, это, наверное, и называется эгоистичным поведением, когда ты готов якобы смириться с поступками и мотивами другого небезразличного тебе человека, если на самом деле именно чего-то подобного от него и ожидаешь. Чего-то, что доказывает, что ему ты тоже не безразличен. А с другой стороны, оградить кого-то от опасности, чтобы, кроме всего прочего, опять же тебе самому было бы спокойнее на душе — это ведь тоже, наверное, эгоизм, пускай и куда более разумный, но зато гораздо более безжалостный и наплевательский по отношению к твоему партнеру. Не стоит лишний раз врать самому себе, для того, чтобы принимать взвешенные решения в таких вопросах, мне в мои неполные четырнадцать лет банально не хватало жизненного опыта, пускай его у меня было и гораздо больше, чем у многих моих погодок. Ну, или я хотел так думать, чтобы лишний раз не терзаться...

В конце концов, у меня есть Сила, есть почти безотказное "если", и есть привычка не бегать от опасностей, встречать их лицом к лицу, и превращать это встречное лицо в кровавую отбивную котлету, если понадобиться. А значит, я вполне готов принять на себя последствия выбора другого уже отнюдь не постороннего мне человека, и разобраться с этими последствиями, а не навязывать ему свое мнение и виденное ситуации. Свобода личности и свобода воли для каждого человека, так кажется, называют это драные янки? Да и хрен с ним с этими обозначениями. Главное, что я не боюсь принять на себя ту ответственность, что принесет это решения, а последствия... Последствия мы в случае чего загоним пинками обратно в темные щели под плинтусом.

— Значит, думаешь, что сможешь с этим как-то смириться? — не удержавшись, я все-таки слегка поддел своим вопросом Арисаву.

— Думаю, более чем, — отозвалась брюнетка.

— Ну, раз так, то не вижу теперь смысла темнить относительно твоих знакомых приятелей, которые, похоже, тоже по уши завязаны в этой теме с йокаями и всякими духами.

— Похоже, я вполне догадываюсь о ком ты, — Тацуки снова бросила в мою сторону очень серьезный взгляд.

— А я догадываюсь, что мне тоже предстоит услышать пару-тройку историй из жизни одной красивой девушки. Историй, интересных своими странными деталями, — уточнил я в конце, поглядывая искоса на Арисаву.

— Ты ведь согласишься, Моэ, что будет честный обмен? — улыбнулась мне каратистка.

* * *

Небо начало скрывать первыми сумерками, когда они, совершив полный обход вокруг всего жилого квартала, расстались на углу в нескольких шагах от ее дома. Дойдя до двери, Тацуки, не слишком торопясь, зазвенела ключами в кармане, а рой тревожных мыслей от новой полученной информации продолжал гудеть у нее в голове. Не то, чтобы картина окружающего ее мира, вдруг стремительно переменилась для девушки, но прежней она уже точно не было. Для человека, живущего в Японии, одной из самых суеверных стран развитого мира, где главной практически официальной государственной религией является древняя форма язычества, доказанный и подтвержденный факт настоящей сверхъестественной активности не станет жутким эмоциональным шоком. Скорее, куда более серьезный отклик вызовет то, что эта активность напрямую затрагивают твоих ближайших друзей и более чем реально способна повлиять на их жизнь и здоровье. Сегодня Тацуки определенно узнала много и, возможно, даже больше, чем хотела бы, а вот что именно делать с этим знанием она пока была совсем не уверена.

Ключ с лязгом повернулся в замке.

— Тацуки-тян.

Обернувшись на голос, Арисава увидела слегка смущенную Орихиме, сжимавшую перед собой в обеих руках какой-то полупрозрачный контейнер.

— А ты только вернулась? А я вот думала зайти, кое-чего тут приготовила... Я ведь знаю, что у тебя сегодня никого дома нет, и... вот...

Улыбка появилась на губах у Тацуки сама собой. Ну, конечно, разве могла Иноуэ после того, что было днем, упустить возможность расспросить ее обо всем по "горячим следам". Да и определенный расчет на то, чтобы застать дома у Арисавы ее нового парня, здесь со стороны подруги тоже, наверняка, присутствовал. Как сильно ошибались те, кто всегда и в любой ситуации воспринимали Орихиме полной простушкой. Ведь несмотря на ее еще детское, доверчивое и наивное отношение к окружающему миру, Иноуэ порой была способна сильно удивить любого хитреца. Пускай, она и не осознавала этого сама.

— Конечно, заходи, — ободряюще кивнула Тацуки, и подруга тут же облегченно вздохнула, просияв искренней беззаботной улыбкой.

Спустя десять минут по тарелкам уже были разложены все разнообразные кондитерские шедевры кулинарного искусства Орихиме (состав которых ради спокойствия воображения Арисава благополучно пропустила мимо ушей), а блестящий чайник на электроплите вот-вот готовился закипеть. Иноуэ к этому моменту уже буквально распирало от незаданных вопросов и мыслей, так что мучить подругу дольше Тацуки просто не могла.

— Тацуки-тян, ну расскажи, расскажи, так какой он?

— Ты ведь сама его видела? — усмехнулась каратистка, разливая кипяток по чашкам.

— Нет, видела это одно, — протянула Орихиме. — А какой он на самом деле?

— Да, если честно, такой, каким и выглядит, — не стала сдавать позиций Тацуки.

— Ну, — протянула слегка обижено подруга. — Выглядит-то он... Знаешь, он каким-то уж очень серьезным выглядит. Совсем-совсем. И еще таким... надежным, — щеки Иноуэ покрылись легким румянцем, — точно как Куросаки-кун.

— А ты как всегда не можешь не вспомнить об Ичиго, — улыбка Арисавы стала лишь еще шире, а еще к ней добавился легкий покровительственный оттенок. — Притом, что до сих пор даже что-то сказать ему самому по этому поводу боишься...

— Но вот если внешне, то Сусигавара-сан не очень-то симпатичный, — перебила Орихиме, явно стремясь свернуть с поднятой темы, и заливаясь краской еще больше от понимания того, что же именно она сказала.

— Это еще почему? — странное чувство обиды, кольнувшее Тацуки, удивило ее саму. — Он пусть может и не красавец с обложки какого-нибудь модного журнала, но знаешь ли, все-таки не настолько, чтобы говорить о нем нечто подобное. Моэ — крепкий, спортивный...

— Нет-нет-нет, — тут же, будто оправдываясь, замахала руками Иноуэ.— Я не об этом, нет. Я просто, ну... Он очень даже ничего, но при этом... Он ведь такой... невысокий.

Было явно заметно, что окончание последней мысли, озвученной вслух, было для самой Орихиме несколько неожиданным и не совсем тем, что она хотела бы сказать. Но в этом и заключалась та черта характера, что делала одноклассницу Тацуки человеком в общении неповторимым. Пока подруга вновь заливалась краской, Арисава неторопливо отпила из чашки. Вообще-то, спорить с приведенным аргументом было глупо. Моэ действительно был низкого роста, почти на полголовы уступая самой каратистке, а высота среди признаков мужской красоты была и будет всегда для многих одним из обязательных атрибутов. И японское общество не исключение, хотя на островах высокими считались уже те, кто достиг среднеевропейского метра семидесяти-восьмидесяти.