Lucky

В итоге мне просто надоело шляться по этому панельному муравейнику, и я пошел тем самым путем, который меня ни разу не подводил. Лестничный пролет в перспективе был местом наиболее удачным, потому как по обычным лестницам в наше время, а тем более в гостиницах, практически никто не ходит. Даже если постояльцы — все сплошь спортсмены да атлеты. На лифте-то все попроще. Так что единственным остававшимся препятствием был тот самый ненавистный детектор дыма, что располагался в выбранном мною пролете. Но на помощь мне пришел мой верный спутник — раскладной свинорез, и через какую-то минуту стараний я одержал победу еще и над этим противником.

Поэтому, теперь я просто сидел, жадно дымил, ощущал приятную тяжесть в натруженных мышцах и кайфовал, потихоньку проникаясь чувством своего полного и безоговорочного превосходства над окружавшей меня действительностью. Снизу на лестнице раздались отчетливые шаги, поднимавшегося человека... Нет, что за гадство?! Накаркал, болван. Но пытаться сбежать или прятаться я не стал. Так получилось, что реагировать на любую опасность подобным образом я уже как-то давно разучился. Впрочем, чем может закончиться излишняя самоуверенность, тоже не стоило забывать.

Прошло несколько неторопливых секунд, и площадкой ниже появилась девушка лет пятнадцати, одетая в спортивный костюм. Это она что, решила себе устроить пробежку в помещении такую? На лестнице? Хотя, тоже вариант, и далеко не из самых плохих. Судя по удивленно расширившимся глазам брюнетки, встретить кого-то в таком месте в этот час она тоже не ожидала. Как говорится, чувство было взаимным. Оценив наметанным глазом подтянутую фигурку девчонки, я снова затянулся и отвернулся к окну. Надеюсь, сигнал будет понятным — я никому мешать не собираюсь, но и меня не трогайте.

Шаги зазвучали вновь, но остановились, добравшись до моего пролета. Похоже, что на сегодня лимит моего везения все-таки исчерпался. С другой стороны, его у меня и так сегодня было непозволительно много.

— Эй, ты в курсе, что здесь запрещено курить? — голос у брюнетки был грубоватый, но приятный. Если бы не смысл сказанного, слушал бы и слушал. Но пока, похоже, мне собираются прочитать очередную лекцию. Самое то, что нужно для поднятия настроения после тяжелого "трудового" дня! Женщины...

— Да ладно? — я скосил глаза на замершую рядом девчонку. — Правда, что ли? — стряхнул демонстративно пепел с сигареты на наклейку "no smoking" с общеизвестной эмблемой, оторванную и положенную на подоконник еще после уничтожения детектора, и затянулся снова. — Спасибо, что просветила, а то я и не догадывался.

Снова уставившись в окно, я ждал, когда же она уйдет, что по-быстрому докурить и свалить самому. А то ведь еще приведет кого-нибудь из персонала, а к чему мне лишние проблемы Хараде-сенсею создавать? Но спортсменка снова меня удивила. Видать тут сказывался пробивной характер попавшейся мне персоны, закаленный еще сильнее после занятий рукопашным боем.

— А твой сенсей в курсе того, как ты гробишь свое здоровье?

— Конечно, он в курсе, — ответил я, по-прежнему, не оборачиваясь. — Он ведь все-таки мой сенсей, не просто какой-то тренер...

— И что он скажет на это?

— Что я — упрямый малолетний баран без грамма самоконтроля и дисциплины. Мне в ответ на это хватит наглости поинтересоваться — не кажется ли ему, что после всех сегодняшних побед мне удалось заслужить маленькую поблажку? Он, разумеется, скажет, что нет, а я в который раз повинюсь и снова совру, что больше такого не повториться.

— А ты забавный.

От этого заявления меня как током шарахнуло. Дела. Я-то рассчитывал, что, пока я буду разглагольствовать, ей надоест, и она просто уйдет, а тут прям... В ответ на мой взгляд, снова скошенный на нее, брюнетка слегка улыбнулась.

— Меня зовут Арисава Тацуки, — сразу представилась девчонка. — Я выступаю по категории карате, версия сётокан, вторая возрастная группа.

— Приятно познакомиться. Наверное, — я слегка пожал плечами, как бы показывая, что не до конца понимаю, к чему все это сейчас происходит. — А я...

— Шишигавара Моэ, "классическое" дзю-дзюцу, — не дала договорить мне Тацуки. — Мы с подругами видели сегодня твои бои с Сакугавой из Киото и тем окинавским громилой.

Кажется, что-то начало проясняться.

— Ты отлично выступил, и вообще сразу видно качественную подготовку и наработанный стиль. Думаю, на призовое место у тебя все шансы имеются точно.

— Благодарствую, — принимать похвалы от посторонних мне всегда было как-то немного странно, тем более за то, что я делал для себя и, в данном случае, для Харады-сенсея.

— Я на тебя сразу внимание обратила, ты ведь из Мияшиты? — я кивнул. — А я из Каракуры, так что почти соседи.

Хм, опять совпадение? Хотя, посему бы и нет? Здесь люди со всей Японии собрались, так что тут такого? Это меня другие участники мало интересуют, кроме соперников, а другие и по сторонам успевают поглядывать.

— Так ты тоже прошла в четвертьфиналы? — все-таки только молчать и поддакивать было как-то не очень вежливо, пора было уже и поучаствовать в разговоре.

— Да, так что завтра оба будем участвовать. Поболеешь за меня?

У меня в ответ вырвалась невольная усмешка.

— Ну, только, если и ты за меня.

— Договорились! — Тацуки гордо вскинула подбородок, будто бы объявляя о заключении какой-то важной сделки. — Ладно, мне еще тренироваться надо. Так что давай, до завтра. И заканчивай уже побыстрее травить свои легкие.

— У меня одна была, и та уже кончилась, — бросил я вслед уже поднимавшейся по лестнице девушке. — Увидимся!

Затушив тлеющий окурок, я до хруста размял свои пальцы и вновь посмотрел в окно. И что это, вообще, такое было? Неужели именно то, о чем я думаю? Хорошо, что никто из знакомых сейчас не видел меня с этой дурацкой улыбкой на роже. А то точно бы решили, что у Авары-куна уже окончательно съехала крышу. Нет, определенно чертовски удачный денек мне выпал!

Площадкой ниже отрылась дверь этажа.

— Судя по схеме, вот этот датчик из строя вышел, — донесся до меня хриплый стариковский голос. — Ты проводку глянь, а я пока...

Мда. А вот теперь мне точно пора валить на всех парах!

* * *

Интерлюдия.

Три человека в небольшом, но отлично декорированном кабинете, вполголоса обсуждали разложенные перед ними бумаги. Большая часть записей представляла собой турнирные таблицы и спортивные анкеты участников.

— Теперь, что касается второй возвратной группы по дзю-дзюцу, — произнес жилистый суховатый мужчина неприметной внешности в простом неброском костюме.

— Да, это важно! — резко акцентировал внимание солидный упитанный субъект, сидевший во главе стола. — Там у нас выступает Рёма-кун, и я думаю, не нужно напоминать, кто и какие деньги поставил на его победу в финале.

Полные пальцы, унизанные золотыми перстнями, взметнулись в неком вопросительном жесте, как бы прося присутствующих подтвердить слова их хозяина.

— Да, Кобаяси-сама, мы помним, — кивнул худой.

— И все уже подготовили, — добавил третий участник встречи.

Этого человека тоже можно было бы назвать неприметным, если бы на его лице не было этих холодных и безразличных глаз, смотрящих сквозь собеседников.

— Мы уже сформировали турнирную таблицу так, что противники господина Рёманмару в первых боях окажутся достаточно слабыми, чтобы он без труда смог дойти до финала.

— А в финале?

— Ну, во второй ветке мы собрали всех самых сильных оппонентов, и после схваток друг с другом, кто бы ни вышел победителем, он будет серьезно потрепан и устал.

— Но наверняка есть кто-то, кто нам более предпочтителен? — тот, к кому обращались как к "Кобаяси-сама", поджал свою мясистую нижнюю губу.

— Разумеется, есть, — кивнул человек с глазами убийцы. — Его зовут Шишигавара Моэ, — и, видя вопросительно изогнутую бровь "большого начальника", пояснил. — Он из приюта в Мияшите, из того самого.

Несколько секунд Кобаяси обдумывал услышанное.

— Да, определенно, это очень удачно для нас. А что у него с допингом?

— Совершенно чист, — заверил сухопарый.

— Правда? Даже странно как-то. Но, впрочем, это не важно. С парнем из такого места, как этот мияшитский крысятник, мы точно сумеем договориться. А значит, давайте, будем надеяться на его непременный успех.

* * *

Утро нового дня началось для меня с контрастного душа и десятиминутной разминки прямо в гостиничном номере. Вывихнутое накануне плечо за ночь пришло окончательно в норму, то ли из-за моей "феноменальной" способности к восстановлению, то ли из-за той непонятной и довольно пахучей мази, которой Гендо-семпай извел на меня целую банку. Отеки на лице заметно спали, хотя и сохранили прежний налитой цвет. Харада-сенсей возбужденно мерил шагами пространство вдоль окна, пока я отжимался и разгонял кровь по жилам. То, что старик жутко доволен уже полученным результатом заметно было еще вчера, но сегодня он на полном серьезе завел речь о призовых местах. Я спорить с ним не собирался, но, в целом, идти до конца, раз уж начал, тоже был только "за".

Улица встретила нас приглушенным гулом многолюдной толпы. Похоже, что народу вокруг спортивного комплекса и внутри него сегодня было даже больше, чем вчера, а к площади периодически подкатывали и выплескивали из своего чрева очередные партии пассажиров все новые и новые рейсовые автобусы, зафрахтованные самыми разными организациями и учреждениями. Направляясь в спортзал, по-прежнему закрепленный за нами, мы с Гендо не выдержали и заглянули на центральную арену. В отличие от первого дня боев, когда часть поединков шла в смежных помещениях, четвертьфиналы и последующие этапы отбора должны были проходить только здесь. Для чего, кстати, на месте предыдущих трех десятков уже были подготовлены всего четыре площадки, от чего зал сразу вдруг стал казаться куда огромнее. Несмотря на то, что до начала турнира было еще полтора часа, трибуны оказались забиты народом под завязку. Кроме привычной охраны в серой "мышиной" униформе мой наметанный глаз сразу засек появившихся в комплексе "синепузов", тершихся буквально на каждом углу. До того, как мы добрались до своих "апартаментов", я успел уговориться с Гендо-семпаем, что он выяснит, когда будут проходить бои второй возрастной группы карате-сётокан.

Поскольку большая часть вчерашних соседей по спортзалу покинула соревнования после отборочных, то сегодня нам досталась в полное распоряжение целая половина зала. На второй части тренировался парень-дзюдоист из старшей группы в весовой категории "до шестидесяти". "Двадцатилетние" были единственными кого уже делили по весу, но я такому положению дел не завидовал. Драться только со своими хлипкими погодками было бы совсем неинтересно.

К тому моменту, когда явился бравый "доктор Зорге" нашего маленького отряда, Харада-сенсей успел прогнать меня через полный цикл ката и поставить к стенке, для отработки реакции. Помявшись немного для виду, наставник все же согласился меня отпустить, но не дольше чем на пятнадцать минут. Четвертьфинал, в котором мне предстояло принять участие, начинался ровно в одиннадцать десять. Уже в коридоре, увидев объявление на одной из электронных таблиц, развешанных повсюду на стенах, я домчался до зала за считанные секунды и ввинтился в толпу из спортсменов и тренеров. Всех участников турнира, по-прежнему, допускали для наблюдения в свободном режиме. Протолкаться в первый ряд, отдавив по пути пару ног и несильно пихнув кого-то локтем по ребрам, я успел вовремя. Запыхавшийся Гендо-семпай догнал меня только через минуту.

Борьба за выход в полуфинал в исполнении моей новой знакомой выглядела, может быть, и не слишком зрелищно, но зато очень технично. Для тех, кто понимает такие моменты, конечно. Простой каратистский стиль Арисавы удачно сочетался с ее отменной скоростью и стремительным напором. Главное, чувствовалась, что Тацуки верит в свою способность полностью контролировать ситуацию на площадке. Причем этого в ней было столько, сколько порой не бывает даже в самых контуженых и уверенных в себе отморозках, зажавших в угол одного-единственного противника, при этом, будучи числом в десяток рыл и с прутьями арматурными наперевес. Победа досталась брюнетке по очкам, но, по сути, в чистую, без всяких "но" и вариантов для ее соперницы.

Зал сдержанно поприветствовал достижение девушки, будучи куда больше увлечен в это время поединком двух других спортсменок на соседнем татами. Все-таки, как-никак, но там сейчас сражались те две, что до начала турнира считались главными претендентками на победу, но встретиться оказались вынуждены уже сейчас. Это мне за это время Гендо-семпай успел нашептать на ухо. Арисава, тем временем, поклонилась судье и направилась обратно к поджидавшим ее членам команды. Слегка взволнованный взгляд девушки мазнул туда-сюда по рядам ближайших зрителей, но заметив на другом краю площадки мою ухмыляющуюся физиономию, Тацуки тут же самодовольно улыбнулась, повернула голову в профиль, продолжая смотреть на меня искоса, и немного вскинула подбородок. На недвусмысленный вопрос "Понравилось?" я, продолжая скалиться, быстро кивнул и показал ей большой палец. На этом наш молчаливый диалог и закончился.

— Моэ-кун, а я смотрю, ты времени зря не теряешь, — о присутствии рядом Гендо я за время "беседы" как-то успел подзабыть. — Симпатичная девочка. Даже удивительно, как это она на такого жутковатого недоросля клюнула.

— Гендо-семпай, а хотите я вам в глаз сейчас дам? — вкрадчиво поинтересовался я в ответ.

— Эх, Моэ-кун, ну, нельзя же так, — "обреченно" вздохнул офисный клерк. — Где же твои манеры? Хоть какие-нибудь? Разве можно говорить такое человеку, которого ты сам именуешь "семпаем"? Я уже не говорю об элементарном почтении к старшим...

— А вы, Гендо-семпай, ведите себя как взрослый, — посоветовал я в ответ, — а не как мои знакомые ехидные малолетки, тогда и будет у меня к вам отношение соответствующее.

— Зануда, — рассмеялся старший ученик. — Иногда, мне кажется, что тебе лет пятьдесят, не меньше. Впрочем, то, что я только что видел, оставляет надежду на твою нормальность.

Развернувшись, я снова раздвинул плечом толпу, и двинулся к выходу. Я мог бы ответить Гендо что-то в духе "Поживите моей жизнью — все сами поймете!", но не стал. К чему? Моя жизнь вообще, была слишком непонятной и нестандартной. Во всяком случае, на фоне того, что я считал таковым стандартом. Не дать будущему стать таким, каким ему предначертано быть — задачка нетривиальная, знаете ли. Вот поэтому и приходится порой мыслить в тринадцать лет совсем не детскими категориями. И постоянно искать на пути препятствия, чтобы их преодолеть и стать еще, пускай, на полграмма, но ближе к заветной цели. Даже этот турнир, хоть во многом он дань моей благодарности сенсею, тоже уже стал таким испытанием. И кстати, тот факт, что он смог им стать, мое странное предчувствие трактовало достаточно однозначно — я все еще даже близко не готов к тому, что может меня поджидать. А значит, будем и дальше рвать жилы, не отвлекаясь на всякие приятные мелочи... Ну... Почти не отвлекаясь... По возможности...