Доказательства вины

— Эт-то еще что?! На кой демон ты вскочила? Я уже потратил полтора часа на то, чтобы залечить тебе повреждения, и второй раз я тебя спасать не буду!

Я кивала, но не двигалась с места, поскольку обратно мне пришлось бы передвигаться так же, как и к подоконнику — с трудом и держась за что-нибудь для устойчивости, а демонстрировать, в насколько плачевном состоянии я находилась, мне не хотелось. Адриан же послушал-послушал, взглянул на меня, с первого взгляда всё понял, затем подошел и, прежде чем я сообразила, что происходит, легко поднял меня на руки, словно я ничего не весила. Под задумчивым взглядом замолкнувшего Арлиона он в два шага донес меня обратно до кровати и посадил туда же, откуда я поднялась.

— Стесняюсь спросить — как вы нас нашли? И что с моим дорогим другом Лэнгстоном? — непринужденно поинтересовался Арлион, а я торопливо натянула на себя одеяло и сжала руки в кулаки, изо всех сил стараясь скрыть нервное волнение. Всё, игра окончена, и все маски сброшены. Так для чего он сейчас пришел? Что будет дальше? Теперь, когда все тайны вышли наружу?

— Я лишь спросил себя: где могли укрыться два трейхе? Лэнгстон сбежал. Не только у вас был с собой портал в амулете, — сухо сообщил ахивампир, и я на секунду прикрыла глаза, ожидая взрыва.

Судя по очень красноречивому взгляду Арлиона, у него на языке вертелись слова, что никому никогда ничего нельзя доверить и всё всегда приходится делать самому, но затем он посмотрел на непроницаемую маску на лице архивампира и почему-то промолчал, а потом и вовсе вышел, прикрыв за собой дверь. Ожидаемо наступила тишина, которую я не спешила прерывать. Адриан сел рядом со мной на край кровати, как давеча Арлион, и потянулся к моей руке. Я отдернула ее в сторону с какой-то судорожностью, которой сама от себя не ожидала, и он, конечно, это заметил, но лишь глухо сказал:

— Я сниму с тебя браслет.

Только после этого я неохотно протянула вперед запястье, над которым Адриан какое-то время поколдовал — я ощутимо вздрогнула, когда ощутила прикосновение его пальцев к моей коже — а потом с тихим щелчком металлическая полоска раскрылась, и меня словно закружило в магическом вихре. Силы стремительно возвращались, с глаз словно сняли полупрозрачную повязку, а из ушей вынули затычки. Я облегченно откинулась на подушку, наслаждаясь ощущением яркости жизни и собственной полноценности, а потом, когда слегка привыкла, впервые посмотрела Адриану в лицо. Он оказался слишком близко ко мне, и впервые за многие месяцы от этой близости мне было неуютно. Тот внимательно разглядывал мое лицо — темно-серые глаза смотрели настолько пристально, жадно, что, казалось, взгляд проникал под кожу — и помрачнел, когда взглянул на меня сбоку — должно быть, увидел тот самый синяк, о котором говорил темный эльф.

— Что с остальными? — наконец спросила я, вспомнив, что в замке Лэнгстона я была не одна. — Оттилия, Люций, Грейсон? А прочие заговорщики?

— С твоими друзьями всё в порядке, — Адриан ответил с небольшой заминкой, словно не сразу понял, о чем я спрашивала. — Сейчас они все вместе отправились к Нарциссе Эртано в компании Генри фон Некера и Виктора, чтобы оценить масштаб ущерба, нанесенного местным дворянам бандой "Воронов". Лорд фон Виттен и Евгения Шеффер арестованы. Филипп Лэнгстон и Элис Мальдано сбежали.

Ну почему из всех злодеев в этой истории сбежали именно те, кто мне был наименее симпатичен?.. Впрочем, сейчас в первую очередь стоило подумать о тех, кто всё это время был на моей стороне и всеми силами поддерживал меня, несмотря на мое шаткое положение.

— Послушай, — я нервно потеребила край одеяла. — Я не знаю, сколько для тебя сейчас весят мои слова, но прошу — не предъявляй никаких обвинений к остальным. "Вороны" и грабежи были моей идеей, и отряд подчинявшихся Лэнгстону солдат убили по моему приказу. Мои друзья лишь выполняли то, что говорила я. И Нарцисса приютила нас лишь из желания помочь брату. Ответственность за всё случившееся лежит только на мне. Даже Арлион... никаких идей не предлагал и делал то, что говорила я.

Он хмыкнул, словно не ожидал от меня ничего другого, но сразу же стал очень серьезен.

— Прошу, выслушай меня, — он сделал некое движение, словно хотел взять меня за руку, но в последний момент остановился, вспомнив, как я отреагировала на такой же жест несколько минут назад. Но я и так поняла, что сейчас речь пойдет не об общих вещах, а именно о нас двоих. — Я виноват перед тобой. Знаю, слов недостаточно, чтобы попросить прощения за ту несправедливость, через которую ты прошла в эти четыре месяца, но... В свое оправдание я могу сказать, что в тот вечер перед твоим отъездом, — я болезненно поморщилась, вспомнив эту ссору, — твои слова не остались неуслышанными. Я начал присматриваться к Лэнгстону и спустя почти месяц был уже уверен, что бывший советник не так чист, как нам всегда представлялось. Когда в середине осени произошло то "покушение" на него якобы от твоего имени, я уже не сомневался, что он ведет двойную игру и все его действия были направлены именно против тебя.

— Не сомневался? — недоверчиво переспросила я, вспомнив, с каким испуганным лицом Оттилия предупреждала о моем готовящемся аресте. — Тогда какого демона...

— Лэнгстон всё спланировал и подготовил очень грамотно, и я не знал, насколько обширен его заговор! — Адриан перебил меня, заговорив с усилием, почти гневом, и я удивленно посмотрела на него, не ожидая такой вспышки эмоциональности, а он продолжил, глядя куда-то перед собой. — Арестовав его без видимых на то причин, я рисковал упустить его сообщников или пропустить что-то, и для того, чтобы вывести его на чистую воду, стоило подыграть ему! Сделать вид, будто поверил в это покушение, а на самом деле... провести небольшую инсценировку.

— Что?.. — изумленно прошептала я, разом лишившись голоса и задавшись вопросом, не ослышалась ли я. — Инсценировку?..

Он повернулся обратно ко мне и посмотрел мне в глаза. Лицо у него было какое-то измученное, и сейчас, вблизи, мне еще заметнее бросился в глаза его нездоровый вид — словно архивампир давно не спал нормально. Примерно так же полгода назад выглядела леди Алина, когда похитили Надю. Неужели это всё из-за тревоги обо мне?..

— Я приказал Генри фон Некеру забрать тебя из Академии, чтобы Лэнгстон поверил, будто ты под арестом и обвиняешься в государственной измене. Это побудило бы его дальше приводить свой план в исполнение, пока ты была бы в безопасности рядом со мной. У меня и в мыслях не было арестовывать тебя по-настоящему! И Генри фон Некер после твоего побега клялся, что он пытался предупредить тебя, но ты не стала слушать.

Да, кажется, что-то такое было... Но мне бы и в голову не пришло тогда ему поверить!

— Только я сильно просчитался, — он слабо улыбнулся своим мыслям. — Недооценил как преданность тебе Оттилии фон Некер, так и твою жажду справедливости, а также тот факт, что твоего родственника нельзя было сбрасывать со счетов. Вы очень ловко скрылись, замели следы, и никому не пришло в голову соотносить тебя с появившейся шайкой разбойников. Я сам понял только вчера, когда увидел тебя на том балконе...

Я обессиленно молчала. Да и что тут скажешь? Нет здесь правых и виноватых. Каждый поступил так, как считал нужным, и радует, что удалось обойтись сравнительно малой кровью. Да, похоже, последние месяцы прошли тяжело для нас обоих, но... По крайней мере, из близких мне людей все живы...

— Корделия, — позвал он меня, и я не без труда вернулась в реальность, — ты вернешься со мной в Бэллимор?

— Зачем? — глухо спросила я.

Адриан коротко усмехнулся — резко, без малейшего признака веселья.

— Зачем... — повторил он, а потом поднялся на ноги, но никуда не ушел, остался стоять возле кровати, глядя мне в лицо. Немного помедлил, подыскивая слова, махнул рукой и заговорил. — Я жить без тебя не могу, вот зачем! Последние месяцы, когда я не знал, ни где ты, ни что с тобой происходит, были, наверное, самыми отвратительными в моей жизни! Приближенные стараются не подходить ко мне без лишней на то нужды, поскольку я, кажется, несколько раз был очень близок к тому, чтобы повторить поступок своего отца и испепелить кого-нибудь на месте без возможности воскрешения. То есть, — он на секунду задумался, — не совсем так. Жить без тебя я, наверное, могу, но жизнь эта совершенно сера, уныла и безрадостна. Без тебя... всё, кажется, теряет смысл.

Сера и уныла? Да... Кажется, я понимаю, что он имел в виду. Ведь перед нашей вчерашней встречей во дворце я сама чувствовала себя так, словно наконец-то вышла из спячки...

— А как же леди Мальдано? — быстро спросила я, из последних сил сдерживаясь, чтобы не зажмуриться и не расплакаться. Возьми себя в руки! Всё равно наши отношения не будут такими, как раньше, и вообще уже ничто не будет, как прежде! Верить в то, что можно вернуть прошлое, может только окончательно спятивший безумец, это еще сам Адриан так когда-то говорил!

— Далась она тебе! — сердито проворчал он, и я поняла, что мои последние слова Генри фон Некер ему тоже передал. Однако увидев, что я ожидаю ответа и сдаваться не собираюсь, всё же ответил. — Мы с ней сблизились около двух лет назад, когда Раннулф сбежал из Прима, и я вернулся в Бэллимор. Тогда у меня из головы не шла новая ученица Грейсона, которая осталась совершенно равнодушна к моему статусу и общалась со мной, как с равным. А леди Мальдано внешне напомнила мне тебя. Но год спустя, едва я вернулся из Аркадии, где снова встретил тебя, я порвал с ней. Не думал, что она окажется настолько... настойчивой.

Я слушала его, вздернув одну бровь, но потом все же попыталась представить себе леди Элис. Мы с ней схожи внешне?.. Гхм... Ну, роста мы одинакового, к тому же она темноволосая, кудрявая... И тогда можно объяснить ненависть вампирши ко мне — кому приятно, когда тебе оказывают знаки внимания только из-за твоего сходства с другой женщиной... Ну ладно, пожалуй, в это поверить можно.

Да и вообще... Я чувствовала, что верю ему. Наверное, я могла бы продолжать лелеять чувство обиды, но у меня ничего не получалось, да я этого и не хотела. Конечно, просто вернуться к тому, как всё было раньше, забыть все случившееся я не смогу, но... расстаться навсегда? Нет! Об этом даже раньше было невыносимо больно думать, не то что сейчас!

— Послушай, — я глубоко вздохнула, постаравшись вложить в голос всю убедительность, на которую была способна, — я согласна вернуться, но... мне нужно время. Я не могу просто притвориться, будто ничего не произошло, и просто снова стать королевой... и твоей женой. Дай мне время привыкнуть.

— Оно у тебя будет. Сколько пожелаешь, — твердо пообещал он, и я своими глазами увидела, как в его лице снова появляется что-то живое, человеческое.

Я кивнула и ненадолго прикрыла глаза. Теперь надо было коснуться еще одного момента, тоже очень тяжелого, причем не столько для меня, сколько для Адриана.

— Ты слышал наш разговор с Лэнгстоном в подземелье целиком?

Он чуть поморщился и кивнул, сухо добавив:

— За прошедшие четыре месяца у меня было время свыкнуться с мыслью, что всё, что ты сказала тогда, было правдой.

— Мне жаль, — тихо сказала я.

— То, что ты сказала Лэнгстону об Арлионе, тоже было правдой? — спросил он, впрочем, и так прекрасно зная ответ.

Но прежде, чем я успела ответить, дверь снова распахнулась, и на пороге возник бывший архимаг собственной персоной. Подслушивал он, что ли?

— Об этом было бы правильнее спросить меня, — непринужденно сообщил он и прислонился к стене, скрестив на груди руки. Мы с Адрианом молча посмотрели на него, и в следующий миг он неожиданно посерьезнел и следующие слова произнес без малейшей насмешки. — Я и в самом деле любил Исабелу. Об этом знала она, знал Магнус, и об этом стало известно Лэнгстону. Я же собирался разоблачить его заговор, и ему было нужно как-то остановить меня. Он выбрал весьма действенный метод.

Кажется, это был первый раз, когда Арлион был настолько серьезен, и потому это прозвучало по-настоящему сильно и убедительно. Даже Адриан ему поверил сразу и не стал задавать никаких вопросов.

— Так что я не остановлюсь, пока не доберусь до него, — невозмутимо продолжил он. — Правда, я весьма ограничен во времени, так что придется постараться, но на что не пойдешь ради торжества справедливости?..

На последних словах его голос снова приобрел обычную насмешливость, но я почти не обратила на это внимания.

— Что вы имеете в виду — "ограничены во времени"?

— Корделия-Корделия, — Арлион укоризненно поцокал языком. — Я же еще в Академии говорил тебе о том, что люди не могут научиться воскрешать людей из мертвых. Раннулф попытался, но его успех весьма кратковременен. Я не врал, когда говорил, что мое время в этом мире весьма ограничено.

Адриан ничего не сказал, только недоуменно нахмурился, а я решила продолжить расспросы.

— Тогда зачем вы вообще отправились в Академию? Как вы поняли, что я там буду?

Темный эльф взглянул на меня со снисходительным сочувствием, и вместо него мне вдруг ответил Адриан:

— Это он прислал то письмо, в котором сообщалось, что ты помогла ему сбежать, — судя по лицу архивампира, он сам это понял только что, а Арлион благосклонно кивнул. — В этом был ваш план? Выманить Корделию из Бэллимора?

— Конечно, — согласился тот, и у меня от такого известия приоткрылся рот. Адриан же смотрел на темного эльфа так, словно прикидывал в уме, не пора ли вспомнить о старой доброй кровной вражде и всё же убить бывшего архимага. На Арлиона этот взгляд не произвел никакого впечатления. — Я знал, что Лэнгстон попытается избавиться от моей внучки, и знал, что она слишком ценит ваше душевное спокойствие, чтобы сразу изложить вам столь неприятную правду. Так что я решил вмешаться и научить ее сражаться, чтобы она сама могла постоять за свою жизнь. Кстати, однажды я оказался близок к разоблачению — когда я писал отчет о нападении призраков, ты видела мой почерк и могла узнать его. Но этого так и не произошло.

— А настоящий магистр Леннокс Террин? Это вы убили его? — напряженно спросила я.

— Нет. Он сам умер, от старости. Я лишь придумал, как могу использовать его смерть, — равнодушно отозвался он, и я так и не поняла, лгал он или говорил правду.

— То есть вы все это время были рядом со мной лишь из желания защитить меня? — с нескрываемым скепсисом осведомилась я, а сама осторожно дотронулась до руки Адриана, пока тот не сорвался. Судя по его виду, вывести архивампира из себя в последнее время ничего не стоило. Он удивленно посмотрел на наши руки, но затем слегка расслабился.

К счастью, Арлион не стал врать, а честно отозвался:

— Конечно, нет. Старания Лэнгстона принесли плоды: с уровнем магистра я уже не смог бы сам подобраться к нему. И я подумал, что твоя помощь была бы весьма уместна, учитывая твои ум, расчетливость и фантазию. И ты меня не разочаровала. Твоя идея по проникновению в замок Лэнгстона была бесподобна.