Хогвартс. Альтернативная история. 4

25.

Вечер первого сентября прошел как никогда сдержанно. Увидев своих однокурсников, я едва их узнал. Пирс убрал длинные волосы в хвост; Нотт выглядел мрачным, что было для него не характерно, а настроение Флетчера, напротив, казалось деланно приподнятым. Без особого энтузиазма поприветствовав друг друга, мы уселись за стол и промолчали почти весь вечер. Весть о Тремудром турнире не застала моих товарищей врасплох, но, насколько я мог судить, никому из них не было до него особого дела. Лишь придя в спальню и распаковав свои вещи, они, наконец, немного разговорились.

— Ну, что делал летом? — спросил Нотт, посмотрев на меня без своей обычной ухмылки.

— Стадион ремонтировал, — ответил я.

— Тогда, пожалуй, я туда не пойду, — наконец, усмехнулся Нотт. — Ну а ты? — спросил он Флетчера.

— Фигней страдал, — сказал тот. — В августе съездили в Италию, видели Колизей.

— И как? — спросил я.

— Большой, — только и ответил Флетчер.

Разговор явно не ладился, и я не понимал, что произошло, пока не решил поинтересоваться, как им понравился квиддичный чемпионат.

— Были на финале? — спросил я. Все трое как по команде подняли головы и посмотрели на меня. Ну конечно, вот в чем дело...

— Ты поэтому такой мрачный? — спросил я Нотта. Тот прищурился и едва ли не полушепотом проговорил:

— Не вижу поводов для радости!

— Зато у Малфоя радости полные штаны, — спокойно заметил Пирс, удобно устроившись на кровати.

— Малфой ничего не понимает! — ожесточенно, но тихо ответил Нотт, обернувшись к Пирсу. — Он избалованный маменькин сынок. Но когда его припечет, он узнает, как играть во взрослые игрушки.

— Твой отец не хочет возвращаться к Темному Лорду? — спросил я Нотта.

— Хочет, не хочет, кого это волнует! — раздраженно ответил он. — Или ты с ним, или ты труп. Но он боится! Это отвратительно — видеть, что твой родной отец чего-то боится!

— Слушай, он взрослый мужик и сам решит, как ему быть, — проговорил я. — От того, что ты за него здесь переживаешь, ничего не изменится. И если Темный Лорд возродится, твой отец разберется, что ему делать. Не надо об этом сейчас думать. Расслабься и учись.

— Ну конечно, так мне сразу и полегчало, — огрызнулся Нотт, но было видно, что он немного успокоился. — И еще этот Хмури... аврор чокнутый.

— О, Хмури! — воскликнул Пирс, будто только что о нем вспомнив. — Говорят, его стараниями пол-Азкабана сидит.

— Зато он наверняка свое дело знает, — сказал я. — По крайней мере, судя по виду.

Улегшись на кровать, я взял листок с расписанием. В Большом зале у меня не было желания узнавать завтрашние предметы, но сейчас я пожалел, что не посмотрел его прямо там.

— Мы что, теперь по субботам учимся? — недовольно произнес я, и все мигом полезли за расписаниями.

— Ах ты сволочь! — воскликнул Нотт, облегченно вздыхая. Флетчер покачал головой:

— Ну и шуточки у тебя.

— Это не шутка! — Я ткнул им под нос свой листок, где напротив субботы стояло два предмета: чары утром и зелья вечером.

— Вижу, Снейп тебя простил, — сказал Нотт, усмехаясь. — Ты так переживал, когда он на тебя дулся, а теперь переживаешь, потому что будешь посещать дополнительные уроки?

— Ну не в субботу же! У меня Хагрид, рисунки... — Я сунул листок в ящик тумбочки. — И вообще, почему только зелья и чары? А где трансфигурация?

На следующий день, когда мы шли с гербологии на защиту, нас догнала Полина Мазерс.

— Всем привет. Ты куда? — спросила она Пирса.

— На защиту, — ответил тот.

— А я как раз с нее. Слушайте, этот Шизоглаз — просто чума! — заговорила Полина, идя рядом с Пирсом и с восторгом глядя на нас. — Он, конечно, слишком нервный, но он такое нам показывал — обалдеть не встать!

— И что же он вам показывал? — спросил я недоверчиво. Полина полушепотом ответила:

— Круциатус!

— Что?! — хором воскликнули мы с Пирсом. — Это же Непростительное! Оно запрещено!

Мимо с явным интересом на лице прошествовал Малфой со свитой.

— Иди-иди, — холодно бросила ему Полина, и Малфой беспрекословно заторопился дальше. Меня поражало, как Полина может сочетать в себе, казалось бы, совершенно не сочетаемые качества. Ее род прослеживал своих предков едва ли не до Клеопатры и ветвился по всей Европе и Азии, но несмотря на то, что никто из семьи Полины не был помешан на своей древности, напрямую не занимался политикой (впрочем, крупный бизнес и политика — одно и то же), и редко кто из британских представителей этого рода учился в Слизерине, в Полине, обычно открытой и дружелюбной девочке, иногда пробуждался дух могучих колдовских предков, и она могла строить окружающих одним своим взглядом. Даже Снейп, судя по ее довольным рассказам, обходился с ней на уроках весьма вежливо.

— Он показывал на пауках. Наверное, и вам покажет, — продолжила Полина. — Ну ладно, у меня сейчас Макгонагалл. Еще увидимся.

И она исчезла в боковом коридоре. Нотт проводил ее подозрительным взглядом.

— Разыгрывает, — скептически сказал он.

— Скоро увидим, — ответил Пирс.

Слизеринцы толпились у дверей в класс по защите от темных искусств, тихо переговариваясь. О репутации бывшего аврора Хмури здесь были наслышаны все. Наконец, профессор запустил нас внутрь и с шумом проковылял к своему месту у доски.

— Итак... — тяжело сказал он, оглядывая класс своим огромным всевидящим оком. — Слизерин. Что ж, будет очень интересно познакомиться.

Он раскрыл журнал и начал перечислять фамилии, то и дело спотыкаясь на именах детей бывших Пожирателей.

— Гойл... Где тут Гойл? А, вот он ты. Вижу-вижу. Вылитый папаша. И мозгов не больше... Крэбб! Так, поднимись-ка... тебе полезно... Малфой, — Хмури пристально осмотрел Малфоя с ног до головы, и с того слетели последние остатки спеси. — Еще один старый знакомец... Ладно, опусти руку. Нотт! — Нотт спокойно поднял руку, но было видно, что он ожидает подобного же отношения. — Интересно, интересно... Как это вас всех в один класс понапихали?

Напротив фамилии Пирса Хмури сделал паузу.

— Пирс, — сказал он и осмотрел класс. Пирс, сидевший вместе со мной за последней партой, поднял руку. — Ты, кажется, сын Клайва Пирса?

— Да, — сказал Пирс.

— Видел я твоего отца в деле, — проговорил Хмури с непонятной интонацией. Пирс молчал. — Мастер, мастер, ничего не скажешь... Я тогда подумал — хорошо, что он не с Волдемортом, и жаль, что не с нами.

Пирс усмехнулся. Вращающийся глаз Хмури замер.

— Знаешь, — сказал аврор и сделал пару шагов по направлению к нашей парте. В классе повисла звенящая тишина. — У каждого рано или поздно наступает момент, когда приходится решать, на чьей он стороне. Поверь, однажды он наступит и у твоего отца. А теперь... — глаз описал очередной круг, — пару слов о том, чем мы займемся. Такой контингент, как вы, наверняка знает о Непростительных заклятьях все, что надо и не надо, так что останавливаться на них подробно я сейчас не буду. Я только покажу, как это выглядит в реальности, а не в восторженных рассказах ваших родителей. Давай-ка, иди сюда, — он указал пальцем на Пирса. — Выходи, не бойся.

— Я не боюсь, — произнес Пирс и подошел к первой парте. Хмури положил ему руку на плечо и обратился к классу:

— Заклятие Imperio означает полный контроль над мыслями и действиями субъекта. Именно пребыванием под этим заклятьем оправдывались ваши драгоценные родственнички тринадцать лет назад в зале суда. И не надо смотреть на меня такими глазами, Малфой. Ищи себе дураков в другом месте. Итак, — Хмури похлопал Пирса по плечу. — Сейчас мы посмотрим, как оно работает в реальности. — Он взглянул на Пирса и негромко проговорил: — Если против — так и скажи.

Мне подумалось, что уроки Слизерина с Хмури будут аналогом уроков Гриффиндора со Снейпом. Разумеется, Пирс ответил:

— Не против.

Хмури отошел за учительский стол, направил на Пирса палочку и негромко сказал:

— Imperio.

Пирс стоял, и на лице у него постепенно возникала улыбка. Хмури пристально смотрел ему в затылок, словно чего-то ожидая, но Пирс был спокоен, будто на него и не было наложено никакого заклятья. Наконец, Хмури махнул палочкой и с восхищением в голосе произнес:

— Тебя, наверное, отец учил?

— С самого детства, — ответил Пирс, обернувшись к профессору. — Так что вам надо было стараться сильнее.

— Молодец! — рявкнул Хмури, и девочки, сидевшие слева от меня, вздрогнули. — Садись. Что ж, придется показать на ком-нибудь другом, а то вы по своей наивности решите, что этому заклятью нетрудно сопротивляться.

Следующей его жертвой стал Гойл, который, конечно же, не продержался и секунды и продемонстрировал перед классом зажигательный танец. Все это было бы смешно, если б не было так грустно.

Круциатус и Аваду Хмури все-таки не стал демонстрировать на учениках, достав банку с пауками, о которых говорила Полина. Остаток урока мы посвятили общей теории проклятий и контрпроклятий, и закончился он вполне мирно.

Известие о том, что после обеда Хмури превратил Малфоя в хорька, облетело весь Хогвартс, вызвав в основном смех, фразы типа "он это заслужил" и очередные восторги в адрес аврора. Видимо, в качестве компенсации за пребывание Хмури в школе, Снейп, предпочитавший пореже пересекаться с новым профессором, который наверняка знал его со времен бытности зельевара в Пожирателях, теперь вовсю отыгрывался на гриффиндорцах.

— Сегодня мы варим Правое зелье, — негромко произнес Снейп на нашем первом занятии. — Кто назовет мне его состав и назначение?

Я знал, но благоразумно помалкивал. Как всегда, руку вытянула Гермиона, однако Снейп ее проигнорировал. Наконец, Пирс сделал неохотный жест, означающий, что ему есть что сказать.

— Мистер Пирс, — полувопросительно сказал Снейп, очевидно радуясь, что ему не придется выслушивать гриффиндорскую тараторку.

— Правое зелье предназначено для воодушевления воинов перед битвой, — сказал Пирс. — То есть оно настраивает человека, идущего сражаться, на то, что сражение, в котором он участвует, того стоит. Видимо, это для тех ситуаций, когда он не слишком в это верит.

— Проблемы этики можно опустить, — прервал его Снейп. — Подобные вопросы решают не зельевары. Но по сути верно. А теперь состав.

Пирс перечислил составляющие, и Снейп указал на котлы:

— Можете приступать.

Мы начали свои приготовления, но не успел я разжечь горелку, как услышал над собой негромкий голос профессора:

— Мистер Ди, я даю вам полчаса на то, чтобы сварить это зелье другим способом. После этого вы получите второе задание — если, конечно, у вас все завершится успешно.

Другим способом?! Я быстро разложил на столе все нужные ингредиенты и схватил учебник, размышляя над тем, что же в рецепте можно изменить и как умудриться сварить это всего за полчаса. Черные долгоносики... вместо них можно взять кое-что посильнее, например, толченую чешую синей слепозмейки... которая, увы, не вступает в реакцию с вытяжкой из листьев липы... Наконец, нацарапав на листке довольно сомнительную формулу, за десять минут до конца отведенного мне получаса я приступил к работе. Теперь главное — успокоиться. Осторожно положив в котел четыре глаза рыбы-собаки (при этом вспомнив Хмури), я стал ждать, что мой состав начнет "как бы загораться внутренним огнем, демонстрируя на поверхности темно-красные узоры и воодушевляя зельевара продолжать работу". Время шло, узоры не появлялись, равно как и воодушевление. Я было совсем отчаялся, но тут, наконец, в глубине котла действительно что-то начало разгораться, и на желтоватой поверхности возникли узоры, только не темно-красные, а розовые. Воодушевление, к сожалению, так и не пришло.

Когда над моим котлом заструился розоватый дымок, Снейп подошел ближе.

— Даже если забыть на секунду о том, что вы потратили на эту элементарную работу почти сорок минут... — начал он негромко, но и слизеринцы, и гриффиндорцы тут же оторвались от своих котлов и навострили уши, — как вы полагаете, что станет с воином, который выпьет это зелье?

— Он выживет, — сказал я, имея в виду, что хотя зелье вышло слишком слабым, но сделано правильно, и гипотетический воин не отравится. Снейп понял это по-своему.

— На войне важно не выживание, а победа над врагом, — сказал он, взмахнул палочкой, и мой котел опустел. Снейп посмотрел по сторонам, и все мигом вернулись к своим занятиям. — Идите за мной, — продолжил он и устремился к своему столу. Оказавшись рядом, он протянул мне свиток.

— Это рецепт зелья Голода. Изучите его и выполните сегодня первую ступень. На следующем уроке выполните вторую, и так далее. Работы вам хватит до Хэллоуина.

Я постарался скрыть восторг и вернулся на свое место. Зелье Голода, принятое однажды, позволяло человеку обходиться без пищи две-три недели. Варить его было долго и муторно, и помимо многочисленных ингредиентов, в него входило несколько укрепляющих заклинаний. Сегодня мне предстояло сделать основу. Колдуя над раствором, я размышлял: не для того ли Снейп поставил мне дополнительный субботний урок, чтобы я сварил этот непростой состав? До субботы оставалось каких-то два дня. Что ж, еще немного, и я все узнаю.

Субботним утром я отправился в класс Флитвика на дополнительное занятие. Однако профессора там не оказалось. Прождав пятнадцать минут, я уже собрался идти его искать — вдруг он забыл, что должен со мной заниматься, — однако в этот момент в класс заглянул кто-то из старшеклассников Равенкло и сообщил, что Флитвик ждет меня в своем кабинете. Я потащился на седьмой этаж, испытывая непонятную тревогу. Что-то определенно происходило, но понять, что именно, я не мог.

Флитвик приветствовал меня, сидя за полукруглым столом со стопками книг и фолиантов. Повсюду были расставлены причудливые механизмы, напомнившие мне кабинет директора.

— Присаживайтесь, Линг, — сказал он, и его серьезный, лишенный привычной веселости тон насторожил меня еще больше. Усевшись на стул, я выжидающе взглянул на профессора. Тот махнул палочкой, и мне на колени прилетел большой том в тяжелом кожаном переплете.

— Наши дополнительные занятия будут связаны с книгой, которую вы держите сейчас в руках, — сказал Флитвик. — Откройте титульный лист.

Я положил книгу на стол, расстегнул ремни, связывающие верхнюю и нижнюю части переплета, и раскрыл первую страницу. Передо мной лежало девяносто седьмое издание "Древних и новых магических артефактов. Полная версия".

— В нашей библиотеке есть сокращенная версия, но вам она не подходит, — сказал Флитвик. — В ней нет и половины того, что приведено в полной. На наших занятиях вы будете ее читать, а в конце каждого месяца я стану принимать у вас зачет по прочитанному. Читайте так быстро, как вам удобно — главное, чтобы вы усваивали материал. Поскольку эту книгу нельзя выносить из кабинета, читать придется здесь. — Флитвик помолчал, возможно, ожидая каких-то вопросов, но их у меня пока не было, и он закончил: — Если что-то будет неясно — спрашивайте. И еще: постарайтесь не обсуждать прочитанное с друзьями. Скоро вы поймете, почему. Если вам захочется поговорить о том, что здесь написано, обратитесь ко мне. Хорошо?