Риф Великолесья. Вторая. Точнее - предтретья.

— Кто следующий? — и когда Никат научился таким грозным рыком рычать?

— Я барон Раздая, что тебе надо дроу? — на стене появляется здоровенный рыцарь в полном латном доспехе.

— С тобой будет говорить риф Великолесья!

— А что, Леший ваш уже подох? Так туда ему и дорога! Слушаю тебя, барон.

— Ты не меня слушай, — Никат смещается в сторону и демонстративно уважительно склоняет голову, — вот риф, то есть, народно избранный защитник Великолесья.

Пока они всем скопом пялятся на наш скромный отряд, мы, оставив на поле мороки вместо себя, ползём к угловой сторожевой башенке. Тоже под мороком, хотя как они все смотрят в ту сторону, то могли бы спокойным шагом дойти, нас бы никто и не заметил. Никакого порядка в войсках, а что взять с разбойничьих банд, захвативших посёлки и назвавших себя баронами. Чего не князьями и герцогами? Слабо чёли? Раздолбаи и воры. Половина этого сброда штурмовала усадьбу, а другая пошла грабить селян. Сейчас мы вам дадим на орехи.

— "Ты, как и твой сын, пришли на нашу землю с мечом. Напали подло, без объявления. А потому никакого права ни ты, ни твои потомки на святое право кровной мести не имеете. Что ты скажешь в своё оправдание?"

— Тебя нагло обманули, дракон! Мой сын поехал к другу в гости, а его там подло убил какой-то нищий крестьянин. В спину, как вор и убийца! Я пришёл покарать преступника, а на меня напали. Я и мои воины только спасали свои жизни! Ты не можешь вершить правый суд, не зная всей правды. Тебя там не было. Клянусь своей жизнью и жизнью своей семьи, что меня оболгали! Прими мою клятву, дракон и рассуди по чести. А если кого порубили из селян, походя, в запале, то я готов, как владетель владетелю выплатить положенную виру. Хошь по закону Такории, хошь по закону Великой степи. По какому угодно уложению. Только пусть будет судим и убийца моего сына, поднявший руку на благородного человека! По любому уложению — всё одно ему смерть. Где легендарная драконья справедливость? Я прошу...

— "Время тянет, сука, пока натягивают воротом тетиву стреломётов на крыше усадьбы".

— "А я ещё заметил, что на ближней к нашим морокам башне фон повысился — стрелы с "подарочками" из закромов повытаскивали. Ушлый тут народ, умеют с чудищами разговаривать".

— "Да, таких с наскока не возьмёшь, хотя, надо было не лясы точить, а разнести одним ударом эту коробушку прямо с воздуха, а потом пару заходов ещё сделать, чтобы строительный мусор за собой прибрать. И делов. Правда если бы ждали, то и стрелой с гостинцем могли в грудь угостить".

— "Мирр, знаешь почему у морского народа рифы не дожили до наших дней?"

— "Да и так понятно. Глупо стоять и выяснять что и почём. Надо как Хен Шо — чик лезвием посоха по горлу, без вызовов и всяких словоблудий. А потом уже можно и разбираться. А тут стоишь как на показ и речи умные толкаешь, а они там втихаря для тебя смерть нацеливают и наконечник непростой к стреле приделывают. Лезь на руки, я тебя подкину, не будем магией пользоваться — не нравятся мне все эти наконечники и прочая дребедень, чувствуется работа опытного мага".

— "А может стенку просто выдохом проплавишь? Ладно. Нет так нет. Раз, два!"

Закинул его, благо Никат лёгкий, а стенка не высокая. Залез сам по сброшенной верёвке. Сейчас мы им заделаем наконечник в задницу!

— Давай! — орёт барон, и на наши мороки обрушивается град стрел, с крыши усадьбы с хлёстким звуком удара мощной тетивы в грудь "дракону" летит светящийся от переизбытка накачанной энергии наконечник на мощном копье. Поле вспухает вывороченной землёй и всё закрывает здоровенный клуб пыли.

— А-а-а-а! — яростно орёт толпа на стене. Ну и пусть себе орёт. Мы уже тихо снимаем третий пост, на дверях, идущих внутрь усадьбы с настенной галереи. На крыше живых не осталось. Пока я вырубал двух мордоворотов перед дверью, Никат в одно слитное движение выпустил четыре стрелы, на каждого по одной, точно в горло или в подмышку. Так что в общем празднике ликования они хоть и поучаствовали, но не долго. А нечего руками от радости над головой размахивать. Всё, со стены и с крыши внутрь уже им не попасть, двери просто не открыть — засовы надёжные, теперь тут только тараном работать. Потому, что рубить сплошь окованную железом дверь слишком долго и бесполезно. Дерево там только внешний слой, закрывающий снаружи прочную внутреннюю решётку. Да и сам засов — брус в три руки толщиной из очень прочного дерева. Надо запереть нижнюю дверь и можно заняться возмещением убытков, как и предлагал сам барон. Мы не будем мелочиться, возьмём всё.

А как же тайники и охранные чары, спросите вы? Для мага разума охранные чары на тайниках как для собаки запах любимой похлёбки — за десять лиг учует, настолько сильны остаточные следы аур того кто их постоянно деактивирует, чтобы проверить содержимое. А для дракона Ор впитать в себя упорядоченную энергию связки заклятья — как стакан вина. И вкусно и перед обедом только смак будоражит, сок желудочный лучше выделяется. Заодно и внутри народ прошерстим и повяжем, пока барон с войском собираются на разведку — добивать дракона и поискать остатки наглого дроу.

— "С чего это я наглый? Не больше чем обычно. Всё, у меня чисто — трое у бойниц на втором этаже было и один в оружейной. Мага нигде нет, я не чувствую. Нашёл кубышку без защиты. Мы можем купить небольшой корабль. Давай купим — будешь по озеру плавать и по реке потом в степь выйти можно. О! Да тут дверка интересная, судя по запаху — в подземелья. Там люди — запах боли ловлю краем сознания".

— "У меня тоже всё в порядке сейчас будет... Раз мага нет, то оставим подарочек...

Тут двое тех уродов попались, что Зяма порезали, когда его двор грабить кинулись. Я из них статуи ледяные сделал, как Низа из ухлика, помнишь, я тебе рассказывал. Как живые. Пусть будет барону подарок!"

— "Может с подождём пока они на поле выедут, да шуранём из стреломёта?"

— "Нет, удача — подруга капризная, а махаться с толпой в два клинка мне не хочется. Больно много у них тут всякого барахла магического. Да и смысл пугать, если всех пуганых похороним? Берём кубышку и уходим. Я тут им пару подарков оставил, в виде алхимических зарядов в обеденной зале. Будет жаркое, когда они свою победу праздновать соберутся".

— "Потом научишь как сделал?"

— "Конечно нет. Ты же на мне испытывать будешь".

— Жмот. Дай посмотреть что ты тут навертел. И не жалко накопитель использовать под такое дело?

— Мой что ли. Вон у того, что ближе к нам цацка была, хотел в меня кинуть. Еле выковырнул из пальцев. Всё, пошли в подвал. Если там ход есть, а ...

— А его не может не быть! — "поём" в один голос и ржём. Два дурака, устроили из войны сплошное безобразие.

— Всё, тихо, там ещё пост может быть, двигаем.

— Подожди, там, на верху в оружейной тоже пяток алхимических зарядов есть. Сделай простенький накопитель, я им подарок тоже оставлю. Пережженное железо — прекрасный подарок, а его там много. Денег нет, камней нет. Усадьба выжжена, оружие можно в лом кузнецу отдавать. Это если они живые с праздничка вылезут.

— Давай. Спустишься тем ходом, что нашёл. А я зайду с этой стороны.

А в подземелье нас, вернее меня, ждали. Не ждали Никата, что зашёл им со спины. Так что эти два урода умерли быстро и тихо. Четыре клети и в дальнем углу, за поворотом ещё одна, в которой дверь в подземный ход. А по ходу кто то к нам идёт. Стихами прямо таки получилось.

— "Талан пропадает, тебе не лекарем надо быть".

— "А ты не подслушивай!"

— "А я не могу, сам кровником меня сделал, если не закрываешься отдельным потоком намеренно, то я тебя слышу даже не напрягаясь, как сам свои мысли".

— "Ладно, ждём гостей".

Выход их подземного хода сделан в железную клеть. Даже если противник проникнет, то отсюда ему выбраться тяжеловато. А расстрелять их из самострелов,

прячась за поворотом хода, проще простого.

Два паренька, с дубьём в руках вместо оружия.

— И чего вам в селе не сиделось? — дергаю за рычаг, перекрывая им отступление, —

Пограбить решили барона, пока он воюет? Так тут охрана есть.

Смотрят на лежащее у наших ног оружие, снятое с охранников. Удачно попались они нам. В этот раз — это два матёрых вояки, что разделали нашего волкодлака.

— Так в Великолесье народ не слабый, подумали, что долго он с вами провозится. Я хоть мороки не вижу сквозь, но нос то не обманешь. Как не стало вас на поле, так и поняли, что быстро всё не закончится.

— Ладно, с тобой, серый хвост, всё понятно. Вам, волкам, от кошек любопытство досталось, вечно лезете во что ни попадя.

— Я с другом!

— А у меня тут эта скотина сестёр держит, чтобы я в его войско служить пошёл, когда в силу войду.

— Никат, у нас тут карот молодой, да ещё и с сёстрами. И куда же бы вы делись потом?

— Да в Великолесье к вам и пошли бы. Возьмёшь?

Отпираю дверь клети и кидаю широченному в плечах парню связку ключей.

— Там твои сёстры, мы их усыпили, чтоб шума не было, так что не переживай раньше времени. С той стороны никто не придёт?

— Нет, пока не придёт. Я эту суку, что отца с матерью извела, вместе с охранниками в дерьмо замесил. Заодно и за батю с матушкой рассчитался.

— Никат, брось ты эти железяки, на себе же переть придётся, лучше помоги девок на ноги поднять.

— Ага, а где я потом такие цацки найду. Смотри какое качество стали, какой мастер руны наносил. Меч — поэма, а не оружие. Уворовали где только, интересно. А самострел какой, о!

— Не слушайте его, чего рты распахнули! Двигай ногами, шевелись.

Топаем по лесу вместе с пополнением. Волчонок с любовью гладит на ходу ложе подаренного ему Никатом самострела, как только не спотыкается об корни.

Не долго тебе любоваться им. У Еремея четыре волчицы молодых, как раз в возраст ему, дочки. Окрутят и вякнуть не успеет. И подаришь ты свой самострел тестю будущему, на сватовстве. Старый хрыч своего не упустит.

А девки ничего, красивые. И не скажешь, что каротки. А кузнец у нас один одинёшенек. Он за любую, как только увидит, кузню отдаст этому парню. А может не отдаст, он на железе повёрнутый напрочь. Удачный у нас поход получился. И по деньгам удачный. Волчонок резко пригибается и делает отмашку. Все замерли. между деревьев мелькает коричневая тень со здоровыми рогами.

— Даже не вздумай стрелять.

— Уйдут же.

— Стой где стоишь! — иду вперёд, навстречу огромному быку с тремя бычками помоложе. Глажу храп, толкающий в качестве приветствия меня в плечо. В голове плывёт череда образов. Спасибо, лесной хозяин!

— Мы не на охоте, а по делу. Потому никаких дёрганий без моего разрешения. Сумки с хабаром на холку. Рукой за него держаться и бежать рядом. Вот фляга — по паре глотков каждому хватит. Как раз до Великолесья. Дух леса помощь предложил, отведёт своими тропами. Не дай вам Создатель от холки отцепиться — сами потом добираться будете долго.

— Готовы? Пошли.

Вывалились прямо на окраине села. Возле храма. Наверно лесные тропы у Духа как то завязаны на источники. Угадал? Смеётся, древний ребёнок. Спасибо! Куда ты, дай сумку снять! Всё, до встречи!

Народ стоит с обалдевшими лицами, сумки валяются на траве.

— Я так быстро ещё никогда не бегала, — девки переводят дыхание. Парни все красные, но пытаются держать себя соответственно, чтобы не ударить лицом в грязь перед женским полом.

Из открывшейся двери храма выходит Лисса, мгновенно ловит запах разгорячённого бегом волчонка, ловит его взгляд и делает спиной и грудью почти неуловимое движение, как волна пробежала. Волчонок пытается перевести дыхание, но не успевает — за ней идёт Тисса, потом Асса и Рисса.

— Нырять не пробовал, с такой задержкой дыхания можно озеро перенырнуть. Эй, Серый хвост, дыши, а то свалишься!

— Рот закрой, а то ворона влетит, — друг карот тычет его в бок и тот начинает дышать. А эти проказницы плывут мимо, вздёрнув носики и демонстративно не глядя в нашу сторону.

— Эй, проказницы, а здороваться со старшими папка с мамкой не учили?

— Ой извините, лерр Эр, доброго здоровья!

— Чистого неба!

— В делах удачи!

— Попутного ветра!

— И вам всего хорошего. Как отец?

— Отъедается. Скоро совсем в силу войдёт.

— Если ему напарник на охоту нужен, то вот, передайте, что я ему напарника нашёл. Не в пример себя лучше. И помоложе. Одиночка правда, остановиться не где, но не голь перекатная — с хабаром каким не есть.

— Передадим, непременно.

Ещё бы вы не передали, до усадьбы дойти не успеем, как Еремей прискачет, у него башка уже кругом идёт по поводу вашего замужества. А тут два таких парня, а один из них в породу.

— Кузнец по дороге попадётся если, то передайте, что я просил его в усадьбу заглянуть.

— Он в храме. Молится.

— Значит тут обождём. Заодно и в храм заглянем.

Надо их Патою показать, заодно он их подпитает и к новому источнику приобщит. Это всегда полезно.

— Дракон вернулся, лерр Эр вернулся! — вихрастая головёнка мелькнула над воротами сотникова двора.

Мать его так! Меня теперь постоянно этот крик преследовать будет? Сейчас народ набежится.

— Никат, приглядишь за вещами? Я пойду новеньких с Патоем познакомлю, пошли в храм. Сумки вот тут, на лавочках оставьте.

— Идите, я посижу, а то он опять мне замечания по форме причёски делать будет. Как ему кажется правильным, как положено. Никак не поймёт, что я сам весь не положенный, а поставленный.

Вышли из храма: если не всё село, то треть точно здесь, с сотником во главе.

— Что случилось? — главное — это серьёзное выражение лица.

— Ничего, — сотник копирует мою невозмутимость.

— Что стоим?

— Эр, хорош дурочку валять. Откуда народ привёл? Да и вообще, поделись новостями с людьми.

— А денюжку за представление подготовили?

— Тут такое дело, Эр. Ты только не ругайся, ладно?

— Ругаться не буду, прибью и делов то. Рассказывай, не мнись.

— С Замаихи и Волчьего лога старосты приходили вчера. Там кто-то слух пустил, что за защиту на год ты в уплату девственниц берёшь... Я не знаю у кого язык такой поганый, но в усадьбе две девушки тебя дожидаются. Я их пока по хозяйству пристроил.

— Девственницы — это здорово. Люди?

— Да щас тебе, людей они отдадут. Волчицы обе.

— Это проблема... Пусть пока не проблема, но с таким приростом хвостатого племени проблемой скоро будет. Так. Поговори с Еремеем, да надо из них ватагу сбить. Они сильные, выносливые. С детства к охоте и походам привычные. Чего им задницы дома отсиживать, найдём занятие по характеру.

— "И деньги на снарягу есть, и речной кораблик может пригодиться".

— "Ты им только не скажи, а то достанут так, что мало не покажется. Потом в тихую с сотником помозгуем. Дай тот кошель, что с деньгами. С камнями пока отложи", — Никат протягивает мне увесистый мешочек. Там не только деньги, там и украшения, что успел награбить за свою неспокойную жизнь наш соседушка.

— Народ. Слушай сюда. Вот, сколько тут, у меня считать времени не было. Отдаю сотнику, раз вы его так слушать любите и руками вверх махать. Тихо! Чего загалдели? Я в казначеи не нанимался и в старосты тоже. Не хотите сотнику — отдам хранителю, но зная какой Патой рассеянный, я бы не советовал. Положит так, что не найдёт сам. Не Еремею же отдавать, у кого четыре девки на выданье.