Ещё одна сказка

— Прихожу в себя. — Я завозилась и села на кровати, спустив ноги на пол. Босыми — на чистый деревянный. Приятно — ступнями на тёплый. — И пришла настолько, чтобы спросить: дед, а у родителей были книги по эктомантии?

— Конечно. И не были, а есть. — Он цепко взглянул на обложку книги, которую я не выпускала из рук, и вынужден был признать: — Такой я у сына не видел. Правда, они книги всё более мирные брали. А эта, что тебе Гранда дала... Как бы поточней сказать — воинственная. Агрессивная. Зато... Я знаю, где обычно мой сын хранил эктомантические артефакты, которые тебе могут пригодиться.

— Дед, а кто она — ре Гранда? — спросила я, а чтобы он понял подоплёку вопроса, кратко описала ритуал, после которого запомнила наизусть целую книгу. — Ну, в качестве мага? Какая у неё специализация?

— Маг воздуха, — ответил дед Конрад. — И, кажется, дополнительная специализация её — посредник между магами и любыми нематериальными порождениями.

— Тогда почему она сама с чёрными призраками не хочет посредничать?

— То же, что и с книгами. Она посредничает с мирными порождениями. И то... Ты сама видела, сколько сил у неё это забирает. Говоришь — пообещала отдать всю библиотеку доре Ореля? Как всё закончится, пошли к ней детей... — Дед Конрад вдруг замер, а потом покачал головой: — У меня правнуки. Не думал, что доживу... Сколько раз собирался съездить в город, по тому адресу, что оставила Тамара, посмотреть на тебя хоть издали. И всё боялся.

— Чего? — насторожённо спросила я.

— Я знал, что один ходок в Старом городе оставался. Старик. Старше меня. Но вдруг бы его всё-таки заставили и он привел бы ко мне чёрных некромантов? Силы-то уже не те. Пытать начали бы — не выдержал, рассказал бы, где ты... А так... Даже под страшной болью говорил бы только одно: знать не знаю, где она...

Я положила ладонь на его пальцы и заглянула в его глаза. Он в самом деле в это верил. Может, и правда — сказалась слабость из-за отсутствия магических сил? Сейчас-то он выглядел гораздо бодрей.

Звонок от калитки застал нас чуть не врасплох. Я быстро вскочила на ноги, растерянно оглядываясь, куда бежать в первые секунды. Дети в доме: слышат, но не успеют добежать. Дед Конрад... Ну, с ним ясно.

— Дедушка, беги в подвал, к ходу. А я пойду к калитке, открою.

Из коридора мы разлетелись в разные стороны.

Я бежала по дорожке и, усмехаясь про себя, думала лишь об одном: не расчёсанная, не умытая после долгого сна. Нет, вру. Думала ещё о том, как испугались дети в старом доме. Наверное, притаились сейчас у одного из окон, отодвинули тихонечко штору и стараются разглядеть, кто пришёл.

После последнего поворота, я уже не бежала, а шагала пусть и поспешно, но с достоинством хозяйки дома. За воротами виднелась лишь одна фигура, что немного успокоило смятенные чувства. Но, подойдя ещё ближе, я снова заволновалась. Доре Таир! Дед Рема! Зачем он сюда пришёл? Хочешь обвинить меня в исчезновении мальчика?

Не доходя нескольких шагов до калитки, я почувствовала, как кольнула недавняя боль: а как потом объяснять безутешным дедушке и бабушке, что всё это время Рем прятался у нас? Они же переживают сейчас! Сейчас у них с сердцем плохо!.. Господи, куда ни кинь — везде клин.

— Ре Искандра!..

Пока я отпирала калитку, доре Таир вцепился в её решётки, и лицо у него было таким... в таком торжествующем сомнении! Да-да, выглядело именно так странно!

— Добрый вечер, доре Таир, — неуверенно произнесла я, распахивая калитку.

— Вы разрешите мне войти? Дойти до домика? — с надеждой попросил дед Рема. — Я не буду вас беспокоить, оставаясь у вас слишком долго!

До садового домика мы шли в полном молчании. Я только поглядывала немного испуганно, как доре Таир жадно обшаривал весь сад ищущими глазами. Что это он?

Мы вошли в коридор, и дед Рема быстро сказал:

— Заходить не буду. Спасибо, ре Искандра! Вы успокоили моё сердце.

Я стояла, ничего не понимая, а он аж светился весь от радости. Наконец, доре Таир заметил моё состояние и объяснил:

— Я видел следы моего внука, которые перебивали следы Тамаша. И счастлив, что Тамаш оказался предусмотрителен и сумел использовать дар моего внука ему во благо. Да, я эгоистичен, но я... — Он скривился от сильных чувств и с трудом вернул спокойное выражение лица. — Да, я эгоистичен, но я счастлив, что хоть мой внук жив.

— Но... — испуганно начала я.

Доре Таир замахал руками, перебивая.

— Об этом будем знать только мы с Луминитой. Пока я не сказал ей, боясь, что ошибся с выводами и следами, но теперь, когда увидел следы Тамаша и Рема, когда увидел вас, я уверен. Луминита ужасно переживает. Она не показывает этого — вы уже видели, что она умеет хранить свои чувства от чужого взгляда. Но я боялся, как бы незнание, что с Ремом, не повлияло на её здоровье. Тамаш был прав: ваш домик — последнее место, где бандиты могут искать нашего внука. Пусть он останется здесь, пока всё не закончится. Ре Искандра... — В голосе доре Таира послышались настоящие слёзы. — Мы так благодарны вам!..

Доре Таир хотел уйти немедленно, но я, встревоженная его слишком радостным видом, заставила его посидеть и выпить чаю. И, только когда он успокоился и сумел принять вид, близкий к спокойному и даже привычно хмурому, я проводила его к калитке. Не дай Бог, за нами наблюдают... По блестящим глазам деда Рема нетрудно догадаться, что он знает о местонахождении внука.

Вернувшись в садовый домик, я помогла деду подняться из подвала и пересказала, с каким визитом приходил доре Таир. На конец рассказа из того же подвала вышли и дети.

— Зачем приходил дедушка Таир? — обеспокоенно спросил Рем. — Он ведь меня не заберёт отсюда? Папа сказал — я могу у вас побыть несколько дней.

— Всё хорошо, Рем, — улыбнулась я мальчику. — Дедушка приходил узнать, как тебе здесь живётся. И всё. Пока ты остаёшься у нас.

Стоявшие за мальчиком двойняшки почти одновременно переглянулись.

— Так, у нас до ужина час, — напомнила я. — Давайте посмотрим, что вы нашли в старом доме. — Напоминающий взгляд на деда. — Может, книги какие-нибудь интересные?

— С картинками! — с воодушевлением сказал Рем. — Мы нашли книжки с картинками. Они старенькие, но интересные.

— В детской, — уточнил Андрей.

— А факс где?

— Там же оставили, — улыбнулась Катя. — Эти двое так набегались, что Факс дрыхнет без задних ног.

— А давайте-ка мы вот что сделаем, — сообразила я. — Возьмём вкусненькое для ужина и устроим себе пирушку в старом доме. Так, где у нас корзинки?

Через минут пятнадцать мы наполнили корзинки сухим пайком, Андрей прихватил керогаз, а Катя — полный воды чайник. И мы пошли в поход, в конце которого нас ждал пикник в заброшенном доме. И, когда мы расположились в зале первого этажа, дети принялись готовить "стол", а дед Конрад повёл меня в библиотеку моих родителей.

Когда мы остановились перед лестницей на второй этаж, дед Конрад велел мне отойти к глухой стене, на которой крепилась эта лестница.

— Дверь здесь, — сказал он и протянул мне зажжённую свечу в канделябре. — Когда пройдёшь, не забудь вернуться. Туда я могу войти, только ведомый за руку.

Дверь здесь? В совершенном недоумении я стояла перед сплошной кирпичной стеной, выкрашенной облупившейся сейчас краской. Здесь, в тёмном углу, эта стена казалась нерушимой. Дверь? Не может быть. Категорически. Даже при том, что в детской такая же стена скрывала подземный ход с выходом в другой мир.

Что-то мелькнуло перед глазами. Я сосредоточилась. И невольно улыбнулась. Женщина, которую я теперь видела очень отчётливо, стояла справа. Мужчина, черты которого я начала узнавать, — слева. Оба протянули руки к одному и тому же месту на стене. Указывали? Затаив дыхание, я сама вытянула руку и чуть не отдёрнула её, когда она легко, не встречая преграды, вошла в стену. Собравшись с силами, я шагнула вперёд, неся впереди себя горящую свечу.

С библиотекой ре Гранды не сравнить, конечно. Я стояла в небольшой комнате, где стен не видно из-за стеллажей. Они не такие высокие, как в доме ре Гранды. Но их полки плотно набиты книгами... Две тени скользнули перед моими глазами — и я опомнилась. За невидимой защитой ждёт дед Конрад. Он поможет мне с выбором нужных книг.

Выйдя из библиотеки, я взяла деда за руку и вернулась.

— Что теперь? — спросила я, разглядывая покачивающиеся в дрожащем пламени свечи стеллажи с плотными рядами книг.

— Теперь тебе надо прочувствовать свою силу. Личную магию, — ответил дед Конрад. — Встань посреди библиотеки и следи за тенями. Насколько я понял, твои родители уже здесь и ведут тебя. Дай свечу. Сейчас она будет мешать тебе.

Насчёт "ведут тебя" я не совсем поняла. Сообразила лишь, что родители будут подсказывать, что делать. И решила следить за всеми их действиями.

Оказалось, правильно сделала. Женская фигура, в темноте обретшая яркие, тоже узнаваемые черты, сразу поманила меня за собой. Далеко идти не надо было: комнатка-то небольшая. Призрак подвёл меня к полке стеллажа прямо напротив двери. Призрачная рука легла на обрез книги, довольно дряхлой — настолько, что я даже в полутьме разглядела это.

— Мне её вытащить? — спросила я, с опаской приглядываясь, не рассыпать бы книгу.

Призрак кивнул.

Пришлось отодвинуть соседние книги, чтобы вытащить указанную. Дед, следовавший за мной, забрал книгу и велел следить дальше за призраками.

Через минут пять он поставил канделябр со свечой, а в руках у него оказалось девять книг, которые он и разложил в середине комнатки так, чтобы они образовали круг. В центре на колени уселась я, стараясь спрятать от деда Конрада дрожащие руки — так боялась ещё одного болевого удара, который довелось испытать у ре Гранды. А через минуту поняла, что такое "прочувствовать свою силу, личную магию".

Сидела и буквально слушала, как по всему телу прокатывается... Я даже не знаю, как это назвать. Как будто кровь взбунтовалась и волнами мчится по всему телу, внутри его, расширяя его, делая его воздушным и в то же время сильным, наполненным.

Если сначала я робко думала, не озвучивая вслух, зачем мне это, то теперь поняла. Я должна не только знать то, что получила из книг ре Гранды и Тамаша. Я должна знать, что у меня есть сила, которая поможет узнанное использовать. И, если сначала я чувствовала в основном удивление ("Во мне есть такое?!"), то постепенно я начала поднимать голову: "Я и правда всё это могу сделать!" Эта сила, ощутимо бегущая в моей крови, по моим жилам, придавала не только уверенности. Она укрепляла во мне желание делать всё, что поможет отомстить за родителей. За всех, кто погиб за годы ночного террора в Старом городе. Выручить Тамаша (сердце дрогнуло: если он ещё жив!). Вывести на свет Божий беглеца — деда Конрада — и вернуть ему нормальную жизнь. Стать той, кем могла бы стать, если б однажды некто решил, что я нечто лишнее в жизни, как и мои родители.

Нет, я буду колебаться, когда мне станет страшно. О себе-то я многое знаю. Но эта сила, что кипит в моих жилах, будет напоминанием, что кое-чего я всё же стою. А ещё... Эта сила напоминала, что я единственный эктомант. Единственный человек, который может исправить существующее положение, при котором здешние дома вынуждены укрывать сильнейшей магической защитой, а по ночам улицы пустынны, потому что в любой момент в голову может ворваться чёрный призрак — и убить.

Биение мчащейся внутри силы успокоилось. Прислушавшись к себе, я поднялась в круге и, следя за двумя призраками, переложила книги так, как они показали. После чего вышла из круга. Книги остались на полу. Маленький ритуал, который я не поняла, но после которого почувствовала, как обострилась на ощущения кожа на кончиках пальцев. Косвенно получила впечатление, что этот круг — замена тому, что нарисован при входе в детскую комнату. Он должен обострить не только тактильное ощущение кожи. Темноволосая мама... Теперь я разглядела её — Катя невероятно похожа на неё. А светловолосый Андрей не копия, но всё же неуловимо похож на своего деда, моего отца.

Перед тем как выйти из родительской библиотеки, я оглянулась на них, на призраков, к которым нельзя подойти и обнять...

— Я люблю вас, — прошелестело моё признание по помещению на вздохе.

Дед Конрад молча взял меня за руку, и мы вышли.

... После странного пикника в заброшенном доме мы с двойняшками ушли, а дед Конрад остался с Ремом играть с щенком и котами, а заодно рассказывать мальчику о старом доме, проводя своеобразную экскурсию. Думаю, им обоим скучно не будет... Дед Конрад пообещал мне не выпускать мальчика из дома, пока мы не вернёмся. И дать ему наиграться так, чтобы он заснул крепким сном и не пробовал сбежать.

За минуты до звонка Драгомира в калитку я предупредила Андрея:

— Вы идёте вместе со мной, но учти, Андрей, ты ничем не должен выдать... В общем, ни слова Драгомиру о своей способности эктоманта.

Некоторое время мой сын смотрел на меня, как будто старался понять. Только я вздохнула: неужели придётся объяснять, что нам тоже нужен свой джокер в рукаве? — только начала недовольно морщиться Катя, глядя на него, — как он кивнул.

— Понял, — коротко сказал Андрей и усмехнулся: — Жалко, что нельзя, как в боевиках, взять хорошее оружие с собой.

— Ничего! — задорно откликнулась Катя, уже одетая не так, как обычно ходила здесь, — в платье, а в джинсы и в удобную рубашку. — Морды мы им начистить и без оружия сумеем! Ты нам только покажи, мам, кому чистить!

— Постараюсь! — смеясь, ответила я, чувствуя сейчас лишь одно: мне по фигу, как иной раз говорит Андрей. Да, именно так. Мосты сожжены. Отступать некуда. Или мы живём в своём доме. Или обречены всю жизнь прятаться в старом доме на ночь, делая вид, что живём обычно, как все.

К калитке мы вышли до звонка Драгомира и даже несколько минут ждали, пока он появится. Впрочем, "ждали" — не то слово. Для начала я вдруг поняла, что вижу на вечерней дороге множество людей. Ещё удивилась сначала. Как же: время к вечеру, а там и ночь недалеко. В это время обычно все стараются домой отправиться — до темноты, которая стала временем бандитов-некромантов и чёрных призраков. Вечеринки — другое дело: там в основном многих сопровождают охранники или телохранители.

А эти ещё и вели себя странно: они не гуляли группами или в одиночку. Они стояли неподвижно — и все смотрели в нашу сторону. Толпа, которая будто ожидала чего-то, какого-то события с нами в главных ролях. И это было не только странно — то, как они оцепенело стояли. А то, что смотрели на нас бесстрастно...

А потом сердце заколотилось, да так больно, что я машинально прижала руку к груди: это не люди. Это призраки, которых я теперь вижу отчётливо... Я даже вышла ближе к середине дороги, чтобы убедиться в этом. А убедилась в другом. Среди призраков обнаружила несколько фигур, которые стояли ближе к заборам в полусогнутом состоянии, а то ещё и отвернувшись. Заинтересованная этой странностью, я подошла к ближайшему призраку, чтобы посмотреть, что же он разглядывает. И наткнулась на всполошённый взгляд человека, прячущегося в кустах нашего сада.