Ветер истории

Работа потихоньку пошла. Послали связных в другие отряды, проверили технику и оставив караул, выдвинулись к крепости. Выдвинулись, это громко сказано, на самом деле там просто дорогу перейти только. Зато в зоне обстрела мы находились постоянно. Даже сам особняк в ней находился, так что усложнять маневр смысла не было. Если крепость откроет огонь, то прячься — не прячься, всех положат. Остается только демонстрировать уверенность и давать понтами.

Мы колонной подошли к воротам и остановились. И что теперь? Сделать мы ей ничего не можем, а старший тут вроде как я, мне и предпринимать что-либо. Между тем отовсюду начали подтягиваться отряды рабочих и солдат. Стоим. Все выжидательно уставились на меня. Мда, надо все-таки что-то делать. Я выдохнул и пошел к воротам. Рядом шагал Яша.

Было страшнова-то. Чтобы скрыть слабость в ногах шагал пошире и как можно тверже. Крепость молчит. Вот и ворота. Тишина. Ну и что дальше-то? Я мысленно плюнул и простенько постучался.

— Эй, в крепости! Есть кто живой?

Дверка в воротах внезапно отварилась. В проеме стоял генерал.

— Я комендант крепости генерал-адъютант Никитин. С кем имею честь?

— Командующий революционными силами Петроградской стороны Волков.

— Представитель Петросовета Фридман. — представился Яша.

Звания прапорщика я решил замять, чтобы не давать Никитину причин почувствовать себя главнее. Тот намек понял и держался ровно, не пытаясь давить званием.

— Что вам надо?

— Взять крепость под контроль.

— Я приказа сдавать командование крепостью кому-либо не получал.

Ага, сходу не послал, уже хорошо. Значит, есть о чем говорить.

— Министр сложил полномочия. Город под контролем Петросовета. Мы представляем здесь новую власть России. Считайте, что приказ о передаче полномочий Вы только что получили.

Никитин задумался. С одной стороны, что за власть такая новая и насколько она власть не известно. С другой он явно был в больших сомнениях относительно своей способности удержать крепость. Видимо, гарнизон не очень надежен, а слухи об убийствах офицеров собственными солдатами до него уже наверняка дошли. Тут же капитуляции от него не требовали, только контроля, то есть, фактически, признать новую власть властью.

— Откуда мне знать, что этот ваш Петросовет, действительно, является законной властью? И почему Петросовет? Он только городом править собрался?

'Законной' это чтобы лицо сохранить, а реально хочет знать не вернется ли к вечеру старый порядок, чтобы выбрать безопасную позицию.

— Его выбрали представители городских организаций. Власть над всей Россией осуществляется Временным Комитетом Государственной Думы. В данный момент на нашей стороне выступили все учебные команды и войска гарнизона общей численностью более ста тысяч человек. Так же по мере распространения информации присоединяются войска в пригородах. Оранинбаум, Стрельна и другие пригороды уже под нашим контролем.

Я нагло блефовал, но мандража не было. Знал ведь, что революция победит и царь отречется и был уверен в своих словах.

— А кто эти гражданские? — спросил генерал глянув нам за спину.

— Это добровольческие народные дружины.

— И много их?

— Сколько оружия в Арсенале было знаете?

— Имею представление. — расплывчато ответил Никитин.

— Всем не хватило.

Никитин задумался.

— Я должен проверить ваши слова.

— Десяти минут вам хватит?

— Вполне.

— Мы подождем.

Я демонстративно засек время. Комендант кивнул и закрыл дверку. Ему хватило девяти минут.

— Все подтвердилось, Протопопов, действительно получил отставку. Я готов признать полномочия э-э-э...

— Петросовета.

— Да, благодарю. Петросовета и передать крепость под его контроль.

Я мысленно выдохнул. Первая политическая победа, однако. Новым комендантом крепости стал Елин. Выпущенные на свободу арестованные солдаты частью присоединились к нам, а часть удалось уговорить остаться в крепости под командованием Елина. Никитин и почти все офицеры тихо заперлись в каком-то жилом помещении. К дверям сразу поставили караул. На всякий случай.

Договорившись с Елиным о взаимодействии, мы двинулись к биржевому мосту. Впереди грозно шевеля стволами пулеметов, шли броневики. Я сперва хотел залезть в один из них на место пулеметчика, но передумал. Все-таки войско у меня не регулярное. По большому счету это даже не войско, а толпа по вдохновению почувствовавшая себя войском. Управлять им можно только в ручную, а для этого они должны видеть своего командира. Так что я просто залез на крышу броневика и уселся на задней башне. Яша просто пошел во главе пешей колоны, на ходу размахивая руками и что-то вдохновенно доказывая народу. Судя по тому, как внимательно слушали окружающие, это было что-то информативное, а не просто лозунги.

Вот и мост. На той стороне заслон. Довольно сильный, но только пехота, хотя и при пулеметах. Чего Елин ждет-то? В крепости бахнула пушка и практический снаряд воткнулся в воду у самой набережной, подняв фонтан брызг и гулко ударив по граниту.

— Браток, пугани их аккуратно. — Крикнул я, постучав по передней башне.

Башня отозвалась короткой очередью. Пули высекли искры из мостовой перед заслоном. Те трезво оценили свои шансы и начали резво отступать. Сперва по науке перебежками и прикрывая друг друга, а потом, поняв, что стрелять в спину не будут, просто побежали толпой. Революционные массы провожая бегунов свистом и задорными криками, устремились вслед за броневиками на остров.

Заранее назначенные отряды солдат с присоединившимися к ним стихийно рабочими под управлением Яшы споро взяли под контроль Стрелку, перекрывая проезды. Броневики так же, не задерживаясь, покатили к Дворцовому мосту. Там стрелять не пришлось. Офицеры заслона видевшие своими глазами и выстрел из крепости и броневики не стали дожидаться персонального обращения и увели свой отряд . Тут же с того берега побежали по мосту восставшие.

— Разворачивайся к Тучкову. — крикнул я внутрь броневика.

Все-таки опоздал. Пока разворачивались, толпа добежала до нашего берега и смешавшись с моими, напрочь заблокировала технику. Люди восторженно кричали, обнимались и делились новостями и впечатлениями. Я нагнувшись поймал знакомого рабочего, он при взятии Биржевого моста бежал рядом с машиной и оглушительно свистел.

— Браток, а ну-ка залазь сюда.

Тот мигом взлетел наверх.

— Надо чего?

— Ага, свистни так, чтобы все заткнулись и послушали.

— Это мы могём! — радостно ухмыльнулся работяга и сунув пальцы в рот засвистел так, что меня чуть не снесло на мостовую звуковой волной. Ну и дыхалка у парня! Пока он свистел, я пришел в себя, не торопясь встал на башне и теперь стоял в ожидании тишины, а он все не унимался. Наконец народ понял, что пора послушать и умолк. Свистун тоже выдохся.

Я демонстративно прочистил ухо мизинцем, вызвал смешки и заговорил.

— Товарищи, радоваться будем когда окончательно победим. Сейчас надо овладеть островом полностью. Командиры отрядов подойдите ко мне для ознакомления с планом.

Я спрыгнул на землю. Вокруг собралась немаленькая толпа командиров. Быстро выяснив, кто какими силами располагает, я разделил отряды на две примерно равные части. Одна выдвигалась к Благовещенскому мосту, а вторая к Тучкову. Без Яши я бы не смог организовать эту толпы. Он же совместно с еще несколькими активистами умудрялся стихию направлять и даже организовывать. Неудивительно, что красные выиграли Гражданскую. Они в отличии от генералов знали как управлять хаосом. После взятия мостов отряды должны были двигаться на встречу друг другу окружая противника.

Все прошло довольно спокойно, хотя и суетно. Несмотря на жуткий бардак, отряды выполнили план. К восстанию присоединились еще два полка и моряки. Среди последних оказались матросы Авроры, которая ремонтировалась на верфи. Верность царю сохранил только самокатный полк, запершийся в своих казармах. Уже в полной темноте после угроз разнести казармы из пушек они сложили оружие. До утра бои в городе прекратились.

Дела и заботы с прекращением боев, правда, не прекратились. Надо было подумать о будущем. Я поймал Яшу и отвел его в сторонку.

— Яша, тут такое дело — начал я — Помнишь, я говорил, что капиталисты воспользуются ситуацией, чтобы захватить власть?

— Помню, конечно.

— Так вот, надо сейчас пока пыль не улеглась, создавать настоящую организованную военную силу. Будет сила, будет и влияние на ситуацию. Только это должна быть настоящая сила и неподконтрольная ни временному комитету, ни даже Петросовету. Уж больно непонятная эта организация пока что.

— Что предлагаешь?

— Винтовки это хорошо, но нужно и серьезное оружие. Все пулеметы надо утащить в надежное место. Вообще рыть землю носом, искать возможности разжиться тяжелым оружием и техникой.

— Понял тебя, товарищ Волков. Есть тут надежные товарищи, сейчас организуем все. Еще что-нибудь.

Я задумался. Войско повстанцев было велико, но бестолково. Рабочие вообще винтовки как грабли держали, а солдаты, разогнав и поубивав офицеров, стали совершенно дезорганизованы. Будь и властей хотя бы пара надежных полков и весь стошестидесятитысячный гарнизон можно было бы разогнать парой залпов и решительным натиском. Значит, надо превращать эту толпу в армию.

— Да. Надо организовывать отряды по настоящему и обучать людей военному делу.

— Ну солдаты-то помогут, чему-то научат, но настоящей армии так не сделаешь. Даже не знаю что предложить.

— Я пока тоже. Будем думать, а сейчас позаботимся о матчасте.

— О чем?

— Материальной части — оружие, снаряжение и тому подобное.

— Понятно. Пойду с людьми говорить. — Яша быстро пошел к толпе и обернувшись на ходу, крикнул — а здорово ты с командирскими повязками придумал. Сразу видно настоящего военного.

Почти всю ночь я знакомился с лидерами и руководителями отрядов, отрядиков, группировок и просто стихийно собравшихся куч народа. Делили зоны ответственности, трофеи и договаривались о взаимодействии в будущем. Занятие оказалось неожиданно трудным, некоторые руководители в принципе не собирались как-либо организовываться, твердя о всесокрушающей народной стихии. Практически у каждого был свой план обустройства России, а уж о текущих делах и вовсе рассуждали, не ограничивая свою фантазию скучной реальностью.

По ходу всей этой организационной суеты, я более-менее начал понимать расстановку политических сил в городе. Большинство восставших имели крайне расплывчатые левые убеждения, не особо разбираясь в программах партий и фракций. Даже многие партийные рабочие и солдаты не понимали разницы не только между большевиками и меньшевиками, но и чем они от эсеров с анархистами отличались, не знали. Это было объяснимо и предсказуемо, если подумать. Агитация шла подпольно и особого выбора у недовольных не было, вступали в ту партию, с агитаторами которых довелось наладить контакт. Позиции большевиков среди рабочих были довольно сильны, но воспользоваться этой энергией они не могли. Дело в том, что недавно подполье было фактически разгромлено охранкой. Вся руководящая верхушка была либо арестована, либо за границей, либо в таком глухом подполье, что связи с ними не было. Впрочем, подпольщики должны были проявиться в ближайшее время да и многие арестованные уже во всю действовали. Тот же Яша. Ну а пока будем организовываться снизу.

Результаты общение все-таки принесло. Что-то похожее на сеть взаимопомощи отрядов начало создаваться. Яша Фридман со товарищи тоже не подвели. У заслонов и самокатчиков удалось добыть двадцать шесть пулеметов. Что особенно ценно, сделать это Яша умудрился незаметно. Так что при дележе трофеев они не упоминались.

Кроме того Яша завел очень перспективное знакомство с механиком Авроры Александром Белышевым. Тот в свою очередь обещал свести с революционно настроенными матросами служащих на складах Балтфлота. Там, по словам Белышева, хранились старые противоминные пушки, снятые с вооружение из-за низкой эффективности. С ними была одна проблема — тумбовые лафеты. Так что надо было что-то придумывать. Были на флоте и пулеметы, но их у балтийцев просить было бесполезно — эти ребята сами мечтали пострелять от души при случае. Пушки другое дело. На кораблях им были доступны огромные калибры и до списанные мелкашкек матросам дела не было. Тем более, что никто не представлял как их таскать с места на место, а главное стрелять из можно было, только прикрутив болтами к полу. Так что без транспорта они были бесполезны. Впрочем, у нас транспорта тоже не было.

Яша, собрал своих товарищей-большевиков и сочувствующих из активных и надежных. Обсудили проблему транспорта. Один сразу заявил, что знает, где можно угнать грузовик-трехтонку. Прикинул вес пушек, напрягся, вспоминая уроки Школы по моделям современных броневиков. Вроде должно получиться. Грузовик решили брать, а кроме того, договорились, что все поищут возможности добыть еще машин. На этом дела на сегодня и закончили. Заночевали мы с Яшей и Климом в крепости.

Утром совершенно невыспавшийся я отзвонился в Школу и Петросовет. В Школе ситуация была смутная. Слушатели и преподаватели пребывали в смятении, зато всяческие вспомогательные службы, которых в Школе как в любой тыловой службе было неимоверное множество, откровенно приветствовали революцию. Так что руководство выслушало мой на ходу придуманный отчет о мерах по поддержанию порядка в городе и невнятно одобрило.

В Петросовете меня удивили. Оказывается, патруль мой уход воспринял как явление временное и ждал моего возвращения по какому-то не решаемому на месте вопросу. Сообщим эту новость, член Петросовета, фамилию которого я не разобрал, объявил мне благодарность за решительные и своевременные действия вчера и попросил дать коменданта крепости. Я позвал Елина и сунул ему трубку. Сам воспользовался паузой и подремал десять минут в кресле, пока линия не освободилась. Елин, кстати, ночью долго общался с Фридманом и еще несколькими большевиками и как с утра сообщил мне Яша, обещал удержать крепость под контролем ревсовета Петроградской стороны. Просил только усилить гарнизон надежными людьми и агитаторами для работы с солдатами. Делать это все решили тихо, а пока выполнять поручения Петросовета, создавая иллюзию подконтрольности ему. Сейчас Елин получил приказ дать холостой залп в сторону Адмиралтейства. Там еще не желали ни новую власть признавать и сдаваться. Комендант ушел, а я позвонил в полицейский участок, где вчера основал базу патруля. Звонку моему обрадовались. Правда, пришлось прерваться на минуту из-за залпа со стены. Сообщили, что у них с вечера сидит какая-то барышня и ждет начальника патруля, то есть меня. Вроде как у нее среди арестованных какой-то родственник. Зачем командование передавал? Видимо, ошибся я в человеке, не прошел он испытание самостоятельностью. Раздраженный пошел искать пролетку, на которой вчера сюда прибыл.

Нашел вполне логично в конюшне. Клим уже был там и надев на лошадиную голову торбу, степенно обрабатывал ее бока скребком.