Ругательная роль

Он повернулся и зашагал к центру арены, где его уже ждало последнее препятствие в виде очаровательной и очень необычной девушки.

— Не ожидал, что придется, в конце концов, сразиться именно с тобой, Лиси, — усмехнулся он, — может, сдашься?

— Размечтался, Жаки, — с многообещающим прищуром из-под шляпы отозвалась Сноусвирл, — но не волнуйся, я буду предельно нежна с тобой.

* * *

Вжжжих!

— И это называется — "нежно"? — выдохнул Остер, лишь чудом избегая атаки, — знаешь, Лиси, я совершенно точно не хочу знать, что для тебя значит "жестко".

— Тебе не стоит беспокоиться об этом, — ухмыльнулась Сноусвирл, — сомнительно, что ты продержишься достаточно для того, чтобы вынудить меня перейти к более серьезным действиям.

На обоих запястьях девушки располагались глубокие продольные порезы, вот только умирать от потери крови Алисия как-то не спешила. Более того, ее кровь вела себя так, будто бы ей было совершенно плевать на силу тяжести; вытекая из рук, она поднималась вверх, потоками и отдельными каплями, превращаясь в то, что было необходимо ее хозяйке. В данный момент этим самым "необходимым" являлся добрый десяток дротиков, которыми девушка прилежно старалась начинить несчастную тушку Остера. Последний превращению в ежа не был особенно рад, потому всячески избегал щедро посылаемых в его сторону снарядов, либо же отбивал их своей саблей, которую приходилось напитывать для этого Волей, так как снаряды по мере отправления в него характерно чернели.

— Наверное, я уже тебе это говорил, — выкрикнул парень, отбивая очередной залп, вызванный его попыткой сократить дистанцию, — но с этим фруктом ты на маньячку похожа!

— Правда? — девушка ехидно оскалилась, — может, тогда мне и своими действиями подтвердить свой образ?

Дротиков, парящих вокруг нее в ожидании отправления к цели, стало едва ли не на порядок больше, хотя было заметно, что для этого Сноусвирл пришлось приложить более серьезное усилие. Очевидно, девушка захотела покончить с противником побыстрее.

— Ну, нет, — тут же пошел на попятную Остер, внимательно оглядывая мелко дрожащие снаряды, готовые вот-вот рвануться в его сторону, — хватит безумцев в этом турнире, наличия здесь Такера было вполне достаточно!

— Просто не шевелись и дай мне в тебя попасть! — Алисия, взмахнув руками, запустила дротики в Остера, — не волнуйся, ты от этого не помрешь!

— Я тебе не подушечка для иголок! — отозвался тот, вновь уходя от атаки и не забывая активно орудовать саблей.

Несмотря на почти забавную перепалку, в действительности Остеру было не до смеха. На бой с Асакурой ушла львиная доля его сил, в то время как Алисия силы экономила, да и Такер все же был послабее самурая, против которого Остеру пришлось сражаться в полную силу, причем, если бы не случайность, не факт, что он бы смог взять вверх. И сейчас... не то, что бы он выдохся, однако в данный момент экономить силы приходилось именно ему.

С другой стороны, парень не мог не заметить, что на него девушка также потратила довольно много крови, а ведь ее запас у человека ограничен, и уж тем более ограничено количество той части запаса, который можно было бы использовать, не ослабев при этом. И, честно говоря, у парня не было бы проблем с этой дамой при таких условиях, вот только после очередного залпа, Алисия не теряла контроль над своей кровью, и та возвращалась к ней вновь. Не сразу, конечно, ее скорость была на порядок ниже, но именно этот факт позволял девушке держать противника на серьезной дистанции.

При всем этом, разница в скорости крови во время залпа и во время возвращения, не давала Алисии возможности сделать атаки непрерывными — потому-то она и брала паузы в виде саркастичных высказываний в адрес противника или "великодушных" предложений о сдаче. Вот только при нынешней частоте атак Сноусвирл Остер был в состоянии пропустить дротики мимо себя или отразить их своим клинком.

Таким образом, на поле боя сложилась почти патовая ситуация, при которой Остеру было чрезвычайно сложно добраться до девушки, а та физически не могла поспеть за ему скоростью и ловкостью, чтобы все же зацепить его. При этом сложно было сказать, против кого играет само время. С его течением оба соперника закономерно слабели, причем в равной степени. И пусть Жак изначально вступил в последнюю схватку более потрепанным, однако его изначальный запас выносливости был значительно больше, чем у его противницы. И теперь, все могла решить опять-таки некая случайность, либо решительные действия "ва банк" одного из соперников.

И именно Жак Остер был тем, кто решил не испытывать свою удачу второй раз за этот финал и сделать свой ход. "Все или ничего" — пусть этот девиз больше подходит пиратам, но и для этого рискового парня он не был пустым звуком.

Никаких фокусов, уловок или хитроумных комбинаций придумывать он не стал — на это просто не было времени. Просто парень в какой-то момент, воспользовавшись передышкой между залпами, изо всех сил рванул к противнице. Алисия, если и растерялась от неожиданной прыти парня, то ненадолго. При этом ей хватило ума понять, что эта атака Остера в любом случае будет последней, и следующий удар с ее стороны был наиболее мощным. Веерная, широкая и очень плотная атака была призвана не допустить увертки противника в ту или иную сторону. Однако парень нашел выход, банально упав ничком на землю. В следующий момент он перекатился, избегая выстрелов револьвера, выбивших на плитах арены с десяток углублений в том самом месте, где он только что лежал.

Подскочив на ноги, Жак сократил дистанцию почти в три раза от изначальной, когда девушка смогла вновь атаковать, причем не только со своей стороны, но и используя возвращающуюся к ней кровь. Десятки игл, начиненных Волей, рванули к парню уже со всех сторон. Часть он, разумеется, успел отбить, однако почти половина достигла его тела... чтобы отразиться от почерневшей кожи.

— Ясно, — хрипло произнес парень, повернув к противнице залитое потом лицо, — значит, чем ближе твоя кровь в тебе, тем лучше ты ею управляешь. Впрочем, тебе это не поможет!

Остер был уже в нескольких метрах от девушки, и та могла видеть, сколько сил забрало у него использование Воли в качестве защиты. Лицо парня было чрезвычайно бледным, лоб блестел от пота, а из носа и изо рта показались струйки крови.

В его глазах Алисия явственно видела упорное желание — добраться до нее любой ценой. На секунду девушка неожиданно поймала себя на мысли, что это стремление обусловлено исключительно членовредительскими причинами, а не чем-то более... приятным.

— Хааа! — выкрикнул Остер, нанося размашистый рубящий удар сверху вниз, пришедшийся опять-таки на скрещенные револьверы, жалобно заскрежетавшие от столкновения. От сильного давления девушка вынуждена была даже опуститься на одно колено.

— Ух! Ну, уж нет, — прошипела она, — так легко я не дамся!

Разорвать дистанцию ее соперник бы уже не дал, так что девушка дала ему продолжить движение, при этом вовремя убравшись с пути черного лезвия, сделав перекат в сторону. Сабля парня легко разрубила плиту, на которой они оба находились, и даже прочертила глубокую трещину на несколько метров вперед. Находясь в положении полусидя, девушка с отмашкой бросила в парня несколько кровяных иголок, которые вошли примерно наполовину каждая в левую руку Остера, и которые тот почти не заметил, резко развернувшись и ударив еще раз. Жесткий блок против такого ставить было чревато — это девушка поняла еще при первом ударе. Единственное, что сейчас она могла предпринять — это использовать то же, что и сам Остер в начале их схватки. Увертки. В настоящее время ее противник тратит свои последние силы, и если она продержится еще хотя бы минуту, бой закончится в ее пользу.

Вот только эту минуту еще нужно было пережить.

* * *

— Сейчас все завершится, — негромко произнес Алекс, внимательно следя за боем, — минута, может полторы, и либо Остер выдохнется, либо он все же успеет зацепить Сноусвирл.

Мой первый учитель в этом мире выглядел совершенно иначе, нежели обычно. Его взгляд стал собранным, внимательным, периодически он хмурился, один раз я заметил мимолетное облегчение, когда Салин Кармайкл вышла из боя относительно невредимой.

— Ты знаешь эту девушку? — поинтересовался я у него, когда бой между последними двумя бойцами только начался и характеризовался в основном язвительными репликами и насмешками.

Алекс покачал головой.

— Нет, — с легким неудовольствием в голосе произнес он, — как и то, откуда ее знает Остер. Возможно, она объявилась уже после того, как меня поймали работорговцы, все же времени с тех пор прошло порядочно, и я не знаю, как обстоят дела в рядах нашей братии наемников. Ведь из газет, да по розыскным листам особенно много не узнаешь, а порой там и дезинформацию можно словить.

— Разве во время нашего путешествия ты частенько шлялся по кабакам не для того, чтобы разузнать эту самую информацию? — приподнял бровь я.

— Капля в море, — поморщился Алекс, — кабак кабаку рознь, а по нашему пути следования ничего путного так мне и не попалось. Честно говоря, лучше бы мы после Охары вернулись на Гранд Лайн, и попутешествовали по нему.

— Там сейчас куча пиратов, — поморщился я, — причем настолько отчаянных и дерзких, что не боятся нападать даже на корабли Тенрьюбито. Проблем не оберешься с ними.

Алекс неопределенно пожал плечами, как будто показывая, что пираты особенного опасения у него не вызывают, и отвернулся, вновь сосредоточив все свое внимание на бое. На исходе отпущенного Хорменгом времени, когда оба оставшихся участников сместились почти к краю арены, стало понятно, что все закончится уже вот-вот, в ближайшие секунды.

Для меня так и осталось неизвестным, что заставило девушку в какой-то момент оступиться. Может, кочка, или внезапная слабость, но один удар она пропустила. На ее счастье, это был уже не удар саблей, от которого она с трудом, но увернулась, а последовавший за ним пинок, пришедшийся прямо в солнечное сплетение девушки и отбросивший ее прямо на стену. В этот момент мне показалось, что все кончено, однако Остер так и не нанес завершающий удар, видимо именно сейчас достигнув в этот момент своего предела, вложив последние силы в прошедший-таки сквозь защиту его противницы удар ногой. Девушка в свою очередь почти безвольно сползла со стены, и встала на четвереньки, в то время как надсадно дышащий парень тяжело рухнул на колени.

Весь вопрос был в том, кто теперь найдет в себе силы подняться.

Алекс глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла, наконец-то полностью расслабившись. Его лицо разгладилось и стало вполне привычным.

— Вот же придурок, — только и усмехнулся он, — ему же не хватило всего ничего.

Глава 5. Правосудие в потемках.

— Ничто не истинно — все дозволено.

Девиз одного сообщества профессиональных убийц

Ред Лайн. Мариджоя.

Шаг. Еще шаг. Ворс постеленного на пол ковра скрадывал звуки, и тишину комнаты колебали лишь тихое тиканье часов, да порывы ветерка, врывающиеся внутрь помещения через приоткрытую балконную дверь.

Вот уже три года прошло, как я очутился в странном выдуманном мире, который внезапно оказался удивительно реальным, сохраняя при этом часть своей нелепости и гротеска, а также тысячи прочих вещей, которые были бы просто невозможны на Земле. Но вместе с этим, реальность куда более чем сам ее творец, сгустила краски здешнего бытия, показывая мир Ван Писа не в его бесшабашном и юмористическом варианте, свойственном похождениям Мугивар, а в жестокой обертке тирании и лицемерия установившегося здесь режима.

Гладиаторский турнир завершился месяц назад, гости давно разъехались, и жизнь на Мариджое вновь вошла в прежнюю колею. Однако для меня, а заодно и для Алекса, Глакса, а также частично приобщенной к нашим делам прислуги, вроде Лиз с прочими девочками, этот месяц во многом состоял из многочасовых обсуждений, нередко переходящих в споры. Причем спорили в основном Алекс с Глаксом, я лишь молча наблюдал за перепалками, извлекая из реплик определенную информацию и всегда оставляя за собой принятие окончательного решения. Поступал я так исходя из одной простой вещи: мои знания об этом мире оставались довольно ограниченными. Да, мне был известен ряд определенных событий, описанный в манге, а также все то, что можно было подчерпнуть из выписываемых мною газет или из библиотеки. Однако этих данных катастрофически не хватало, чтобы начать действовать. Алекс и Глакс в этом плане были куда более "прошаренными" личностями, во многом благодаря своей профессии, поэтому было бы глупостью не прислушиваться к их советам по той или иной теме обсуждения. Даже Лиз смогла поделиться кое-какой информацией, к примеру, о работе здешнего судейства, так как до пленения некоторое время прожила, работая стажером на Эниес Лобби. Как она попала с того острова в рабство — отдельная, и весьма нелицеприятная история, но ее сведения оказались чрезвычайно полезными, хотя я до сих пор не мог поверить, что там действительно все устроено именно так, как описывалось в манге.

Кроме одних лишь разговоров, мы начали предпринимать первые, пока очень осторожные шаги, например, в плане вербовки необходимых людей. Ситуация при этом оказалась... весьма двойственной. С одной стороны, найти противников действующего режима, даже искренних и стойких, являлось не такой уж большой проблемой, само Мировое Правительство и Знать очень тому способствовали. Однако плохо было то, что я сам как раз-таки являлся для посторонних непоколебимой частью этой самой системы, и вопрос доверия ко мне тут даже не стоял. Это не стало для меня новостью, отношение обычного люда к Знати вполне предсказуемо плавало где-то глубоко в отрицательных числах. И это было вполне понятно. Изменение данного "статуса кво" было признано невозможным, поэтому все дела я решал через Алекса, Глакса и Лиз. Определенные исключения, разумеется, еще придется делать, но только для очень и очень немногих людей.

И сейчас, спустя месяц напряженной работы, ситуация во многом стала проясняться, хоть и неминуемо обросла множеством дополнительных, но вполне решаемых трудностей. Были выработаны основные направления деятельности, проведен десяток пробных вербовок и на ближайшее время было запланировано еще несколько сугубо конфиденциальных встреч. Именно за этим буквально вчера и Алекс, и Глакс покинули Мариджою.

Вынырнув из своих мыслей, я неторопливо подошел к письменному столу, установленному в моей комнате не так уж и давно — мой предшественник даже подобием учебы себя не затруднял.

Здесь царил настоящий бардак. На гладкой лакированной столешнице располагался целый ворох корреспонденции, газет и журналов, стопка тетрадок, высившаяся в дальнем углу, небольшая подставка для пары позолоченных перьевых ручек и миниатюрного Ден-Ден-Муши. На стене над столешницей была приколота карта мира со множеством моих отметок и приписок на русском языке. Учитывая тот факт, что в мире Ван Писа использовалась ядреная смесь из японского и английского языков, кириллица для любого постороннего казалась филькиной грамотой, и я мог не волноваться, что мои записи кто-то сможет прочесть. Варик и Гризельда редко появлялись на моем верхнем этаже, да и не было им дела до того, какими я там "каракулями" исписываю карту. Алекс с Глаксом и вовсе в мою личную комнату не заходили, в минуты отдыха разбредаясь по выделенным им помещениям, а девушки из прислуги, ежедневно прибиравшиеся здесь, были достаточно умны, чтобы не задавать лишних вопросов.