Перезагрузка

Шарыч пролез через дыру в заборе и деловито дотопал до убитого пса. Бегающие по двору курицы от него с испугом шарахнулись, возбуждено кудахтая. Не обращая внимания на них, щенок тщательно обнюхал застреленного зверя. Задирать ногу и орошать в обычной манере не стал. Он четко различал чья добыча и демонстрировал превосходство только на Стасовых трупах. Кстати по его поведению иногда много чего можно было уловить. На знакомых, прежде обозначенных 'свой' не реагировал, при приближении чужака начинал тявкать. А вот если не человек, рычал. Стас недостаточно часто слышал, все ж толпы опасных зверей и подозрительных людей не гуляли вокруг, но был уверен, что интонации различаются. Ухо нечто улавливало и со временем начнет разбираться в сигналах. Об этом он помалкивал. Никто не поверит. И сам не особо уверен. Мало ли — кажется. Или у него тоже крыша тихонько едет.

— Ну тогда тебе награда, — согласился Стас, выбивая ногой доски забора. Обходить вокруг до калитки было лень. — Лови уцелевших птиц.

В этом отношении Валера показал высокий класс мародерства, хватая и связывая, быстрее, чем американские ковбои бычков на показательных выступлениях, заодно изобретя нечто вроде огромного сачка для ловли птиц и зря не бегал.

— А я посмотрю внутри, может чего полезное имеется.

В каком-то смысле это и было поощрение. Мало кто любил соваться в закрытые помещения. Некоторые откровенно манкировали необходимостью заглядывать в комнаты. Все равно их послали искать домашних животных и в жилых помещениях тех не держат. А прочее имущество можно найти не особо утруждаясь. В магазине. Кстати не особо и много было домовладельцев, имеющих нечто интересное. Город рядом, кому сдалось держать лошадь, к примеру.

На улицы теплынь и тела начали разлагаться. Удивительней всего насколько быстро мухи появлялись. И откуда они вообще брались в таком количестве. Иногда над мертвыми висели целые тучи. Справочник по криминалистике до сих пор в руки не попадал, поэтому точного срока, когда полезут опарыши Стас не знал, да откровенно сказать и знать не хотел.

— Кто стрелял? — спросила рация, торчащая на предплечье специальной липучке, голосом Сеиды. В использовании стандартной военной экипировки со складов масса преимуществ. Не требуется пришивать петельки и дополнительные карманы.

— Собака, — ответил Стас, не задерживаясь. Прозвучало двусмысленно и девушка хихикнула.

Сам же предложил, чтоб на точке сбора осталось пару человек и слушали. Мало ли какие обстоятельства. Даже ногу сломать и позвать на помощь.

— Все нормаль.

— Ильяс двух лошадей привел!

— Это хорошо, — глубокомысленно отозвался Стас. — Пусть поищет и телеги. Сразу груз потащат.

Вроде по дороге тонну легко потянет. Или полторы? Не важно. Детей с вещами можно посадить и лишний раз не гонять грузовики, теряя время.

— Понял, — отозвался тот.

Все время забывалось, что это не телефон и каждый разговор слушает человек десять, не считая рядом находящихся. С другой стороны, вопросы насквозь деловые и краснеть не придется.

— А сбрую надеть кто-то сможет? — спросил, подумав.

— Научимся, — бодро заверил Ильяс.

— Я могу показать, — заверила Сеида.

— Ну помоги, если сами не справятся. Отбой.

Дорога до Енатаевки, конечной цели похода — километров триста. Проехать за три часа по абсолютно пустой трассе запросто. Но когда ты направляешься в гости к знакомым и больше ничего не интересует. Они заехали сначала в Успенку (население до недавних времен до тысячи человек). Заодно поколесили по окружающим местам в поисках живых и скотины. Смотреть в гугле где чего находится невозможно, а карт на бумаге населенных пунктов не обнаружили. Приходилось методом тыка, изучая каждую улицу подряд и разъезжая по грунтовым дорогам в надежде нечто полезной найти. В Успенке нашлось девять человек от шести до семнадцати, сбившихся в кучу и в полной растерянности, несмотря на это.

Своего авторитетного руководителя у них не нашлось и намечались разброд и шатания. Прибытие машин и толпы народа само собой сняло проблему. Дружно согласились перебраться в общину, показав заодно где брать полезное и нужное добро. Пока что уже наловили за сотню кур, десятка два свиней, шесть коров, телку и крайне недовольного перегоном на новое место молодого бычка. В первые часы о каждой находке радостно сообщали, потом успокоились и слегка устали. По пустякам уже не шумели. Еще обнаружились кролики, наглый рыжий кот, залезший в автобус и требующий кормить и несколько собак. Породистых среди них не имелось, но ни одна не гуляла на свободе, а сидели в домах или у выживших. Тоже, кстати, вели себя очень не одинаково. Кто готов был избавителям руки лизать, а парочка кидалась на чужаков, не то окончательно ополоумев, но то так воспитаны. Теперь еще и лошади. Кажется, удачно началось.

— Сидеть! — сказал Шарычу и тот послушно выполнил команду, превратившись в столбик у крыльца.

Он замотал лицо цветным платком, чтоб хоть слегка полегче было. Наверное, правильно было бы взять противогаз, но на базе не просто ушли в подвалы, а еще и надели защиту от газов. Видимо на всякий случай. Потом большинство так и похоронили. Никому не пришло в голову собрать, а если кто и подумал — побрезговал. У Семеныча на складах помимо уже не работающего, с рассохшейся резиной и с советских времен старья нашлось пару ящиков, но в городе они нужнее. Конечно в американских фильмах про полицейских и экспертов частенько мазали под носом чем-то, но они позабыли сообщить название в титрах. Потому у каждого нынче на шее висел большой цветастый платок на манер ковбойского, используемого для тех же целей. Закрыть нос и рот, только не от грязи, а запаха.

Два пожилых человека, обнявшись полусидели-полулежали на кровати. Даже умилительно, если б за последние дни не повидал таких сотни в разнообразных позах. Подходить Стас не стал. Заглянул в шкаф, обнаружив мундир старого образца с полковничьими звездами, петлицами танкиста и несколькими орденами и медалями. Не юбилейные. Настоящие. Судя по Красной Звезде и Красному Знамени часть еще с советских времен. Как бы не Афган. И в глубине ящика помимо всякой мелочи обнаружилась коробка с патронами. Осмотрелся по сторонам, раз уж одно, значит и другое должно иметь место. Двуствольный ИЖ-27 нашелся сверху на шкафу тщательно смазанный и завернутый в промасленную тряпку. А еще почему-то ТТ со спиленным номером. Для старика достаточно странно, но может был резкий дедок. Теперь без разницы. Смерть одинаково уравнивает.

На улице загремел двигатель и замолчал. Гонять от дома к дому многотонный 'Урал' не имело смысла, а носить курей или свинок в руках не самое удобное времяпровождение. Потому первым делом пошарили в окрестностях и пересели на 'газели'. Найденную добычу отвозили на 'точку', где сейчас интенсивно создавали клетки. Если коров или лошадей можно было пустить своим ходом, то мелкая живность моментально бы разбежалась. Правда гнать сразу на базу столь разношерстное стадо, к тому же многие животные были ослаблены голодовкой и отсутствием воды, было бы неуместно. Переночуют здесь, завтра новые члены их колхоза пойдут пехом, сопровождая рогатых, а кто-нибудь из своих сделает ходку-другую до базы с результатами чистки поселка, отвезя корма хотя бы на начальный срок. Кто сказал, что ожидает сплошное удовольствие и прогулки? Потом нагонят остальных, двинувшихся дальше. Дорога на Батаевку (пятьсот жителей) одна и пока серьезная опасность для одиночек не обнаружилась.

Больше ничего особенного и ценного внутри Стас не обнаружил. Даже ножи паршивые, сточенные и вообще не нищета, но заметная бедность. Телевизор и тот с огромным кинескопом, а не плоский. За последние часы уже видел почти такое же в десятках сельских домов. И не он один. Если обнаруживались животные, в первую очередь, надо было накормить, напоить, даже подоить мучающихся от боли в вымени. Потом отметить дома, найти и записать запасы кормов и что пригодится в принципе. На обратном пути подберут или потом заедут снова. Даже если прямо сейчас никто не нуждается в картошке или макаронах с солеными огурцами и повидлом, потом это надо будет погрузить и вывести. Не пропадать же добру, а в городе ни у кого больших запасов не имелось.

На магазинных складах в лучшем случае на пару недель для всего населения. Это значит на год-два для общины. А дальше? Требовались семена и материал на посадку. Мишка вычитал где-то и составил целую таблицу, где всхожесть от 3-10 лет на разные виды овощей. Так что надо было еще фиксировать где взяли и не тащить внавалку. Подразумевались некие опытные участки в будущем для проверки. То есть еще и огороды придется по той же методике описывать.

А кроме того была масса всякого разного. Теплицы, в которых выращивались лекарственные травы и специи. Вряд ли в ближайшие годы некто привезет перец или аджику. В одном из домов нашли огромное количество черной икры и копченной рыбы. Причем не в банках, а бочках. Видимо браконьеры. Собственно многие баловались в округе, но там похоже производство было поставлено на поток, а не себе и знакомым с родственниками литровую банку.

Еще собирали книги, однажды попался справочник фельдшера с описанием болезней, симптомов, методов лечения. Может Ирине это и не нужно, но простейшие описания гораздо удобнее вдалеке от единственного на сегодня медпункта. А потом кто-то приволок стопку книг Хэрриота. Литература художественная, но читавшие утверждали, что там описание лечения животных попадается. Автор ветеринар и щедро делился опытом.

Слава богу, пока никто не жаловался на здоровье, но неизвестно что будет дальше. Крыс в городе и поселке видели неоднократно, а что они разносят чуму и тиф он твердо помнил. Да и в воду могло попасть что угодно от холерных вибрионов до разлагающихся тел. Одним из первых приказов был запрет на использование любой другой жидкости кроме кипяченной и в бутылках. Еще зубоскалили по этому поводу. Алкоголь тоже не в разлив на полках. Кстати крепкие напитки тоже целенаправленно собирали. Срок хранения пива полгода, а вот спирт в закупоренных емкостях испаряться не должен. Правда были сомнения насчет бесконечного держания разных коньяков и даже водки, раз иногда пишут на этикетках до такой-то даты, однако лет пять употреблять запросто.

Еще смотрели любые лекарства и оружие. На самом деле на складах калашей и патронов к ним было полно, но даже у них, в закрытых цинках гарантия лет на сорок максимум. Производить новые вряд ли без соответствующего оборудования получится. Зато черный порох запросто. Можно переоснащать патроны к охотничьим ружьям. Поэтому заранее собирали подвернувшееся, включая любые причиндалы для отливки пуль и ремонта.

Шарыч гневно рычал, не трогаясь с места. Стас глянул в направлении напрягшейся морды. На трупе собаки сидели два птенца, ковыряясь в ранах клювами, а сверху над ними вились четыре крупных ворона, причем непонятно было кто родители. Они явно сцепились за добычу и гневно орали, норовя ударить противника. Тут во дворе из сарая появился Валера, держа небрежно за ноги сразу трех курей и петуха. С хищной рожей пацан их бросил и сорвал висящее на спине ружье, с которым не расставался. Птенцы мгновенно сорвались в полет, раздраженно обматерив на прощанье на своем языке. Не понятно, но очень доходчиво. Почти сразу же исчезли и взрослые птицы.

— Ненавижу, — сказал Валера, не успевший выстрелить. — Мало им мертвых, еще и наглые до предела.

— Вроде у черных ворон территория закреплена, — неуверенно произнес Стас, присаживаясь и почесывая спинку млеющего от удовольствия Шарыча. — Молодец. Так и надо команды выполнять. Молодые недавно вывелись, но взрослый мог и дать клювом, защищая деток.

Шарыч довольно гавкнул и встал, принимая ласку за разрешение.

— Потому и сцепились, — сказал старший уже Валере. — Но вот откуда птенцы знают что-такое ружье...

— Могли видеть, как я пса свалил. Или ты недавно.

— Умные. Но это ... фигня. Сходи лучше в курятник, глянь.

— А что?

— Сам посмотри, — настойчиво потребовал Валера. — Слева от двери.

Стас пожал плечами и шагнул в полутьму сарая. Между ног у него проскочил щенок и сунулся к лежащим там цыплятам. Понюхал и чихнул, равнодушно отвернувшись. Неживое у него делилось на две неравные части — съедобное и нет. Сейчас он был не голоден. А вот парень заинтересовано присел, изучая. Прежде такого видеть не приходилось, хотя в курятниках уже шарились. Один явный урод с тремя ногами, второй с сомнительно крупной головой на излишне тонкой шее. Вряд ли мог держать прямо. И оба совсем маленькие, недавно вылупившиеся.

— И как? — спросил Валера, когда он выбрался наружу.

— Только не начинай про радиацию и мутантов! Счетчики молчат, мало ли чего эти жрали или пили. Говорят же геномодифицированные продукты до добра не доводят.

— Ага, два раза. Они были еще яйцом, когда излучение ударило. Откуда нам знать, как влияет на зародыш.

А на человеческий эмбрион, подумал Стас, то что так и просилось на язык, боясь произнести вслух. Если дело именно в этом, может быть судный день вовсе не закончился. Уцелевшие потихоньку вымрут, не способные рожать.

— Глупости, — произнес с облегчением Стас, поймав мысль. Вчера нормальные цыплята тоже были. А 'Альфа', — это была немецкая овчарка на базе, — без всяких уродств щенят родила. Даже если тьфу-тьфу, — сплюнул, — ты прав, не на всех действует. Короче так. Кому надо я сам скажу, а ты молчи, понял?

— Есть, мой генерал!

— Этим всем на ногу скотч, — пропуская выкобенивание мимо ушей, — чтоб сразу было видно и в отдельную клетку. Не выпускать к остальным. Скажем не понравилось нам наличие в курятнике дохлых. Может болезнь какая. Отделить и понаблюдать. Рано еще выводы делать. Заодно и на других посмотрим. Вдруг в натуре эти какие больные. Тогда кончим и все. А пугаться заранее не надо.

— Да, командир, — вздохнул пацан с облегчением.

Ему хорошо, подумал Стас. Другой взял на себя ответственность. А мне держать это в себе и трястись. Не дай бог у кого из наших урод родится и всплывет, что в курсе был. А запретить рожать, на каком основании и зачем тогда жить, раз нет надежды на будущее.

— Внимание, — сказал в рацию Стас, притормаживая на обочине и выбираясь на дорогу. — Оружие к бою, не нравится мне это.

Через несколько минут рядом остановились грузовики и автобус. Наружу повалила толпа любопытных. Он возмущенно заматерился, загоняя лишних назад и призывая вести себя нормально. Объеденные до костей туши коров не повод для плясок и митингов. Слушались без особой охоты. Прямой опасности никто не видел, да и калаши в руках изрядно успокаивали. Кто б это не сделал на толпу не полезет, а посмеет — ему ж дороже.

— Волки? — озабоченно спросила Светка, с сомнением глядя на гудящее над белыми ребрами облако мух и пятясь.

— Откуда им так быстро взяться.

— Или собаки, — неуверенно пробормотал Захар, озираясь по сторонам и не выпуская автомат из рук.

-Я вам не индеец из Купера, чтоб отличать по следам. Может оказаться кто угодно, вплоть до ягуара из зоопарка.