прода 29/10

Но даже так не простит! Не сразу, так потом прикопает! Но здесь я еще побарахтаться могу.

А вот если я допущу смерть Ольги от выстрела!!!

Можно пойти и самоубиться, а потом кремироваться. Помнится, Рогов что-то в этом духе предлагал, и это он только Милославского боялся. Я же еще на всякий случай и пеплом по ветру развеяться должен.

Пусть сидит мышью при Олеге. Потом возможно будет и как-то обыграть это, но это уже будет не моя забота. И вообще: вбили девке дурь в голову, упустили в Москве — это их проблемы! У меня своих хватает!

Третий день моего правления, он же пятый с начала эпидемии, прошел в штатном режиме, если только так можно выразиться о нашем положении. Никто меня не подрывал по тревоге, я даже успел немного ухватить сна.

Без накачки "шарма" чрезвычайный штаб заметно приуныл, но вскоре нашел себе новое развлечение: все с интересом следили за развитием событий между их начальником и его секретаршей. Внешне все было вполне пристойно, и поставить парочке в упрек было нечего, но взгляды, которыми украдкой, как им казалось, они обменивались!

Мне было стыдно перед Земелей, но глядя на его счастье и на умоляющие взоры великой княжны, которой страшно нравился ее маскарад, я так и продолжал молчать.

Москва тоже молчала и о пропаже принцессы и о предполагаемых арестах — а по моим расчетам Митька уже должен был добраться со своими бумагами до Тихона Сергеевича. И что там сейчас происходило — бог весть! Но содержание идущих с интервалом в два часа докладов оставалось неизменным.

Во вторник начали умирать те, кто заразился в самый первый день, и кого до сих пор держали на лекарствах. Пока что картина поменялась — загибались простые люди, но это всего лишь означало, что одаренные станут отходить следующими.

Все чаще мне приходилось включать обратно "шарм", наплевав на последующую неадекватность. На совещании, прямо на наших глазах свалился с приступом Коровкин, чьи связки я залечивал за эти дни наверно сотню раз. Его преемник не пришел на следующее — тоже заболел. По городу опять начались стычки и выступления.

Помня, что любой вирус в первую очередь поражает ослабленных, при любой возможности накачивал принцессу жизнью. Ее состояние мне не нравилось: Ольгу штормило от любовной эйфории до лютейшей безнадеги, но, что характерно, и в том и другом состоянии она жалась к Олегу, ища у него защиты и ободрения.

А я все никак не мог пересилить себя и сказать ему, кто она, и другие, кто, несмотря на маскировку, ее узнал, тоже хранили секрет.

Во второй половине дня Олег отпросился отдохнуть, а я направился в вотчину Гольдштейна — мне как воздух требовались хорошие новости! Я был согласен отдать им всю кровь до капли, лишь бы это помогло, готов был стоять над душой и ныть, угрожать, в конце концов!

Соломон Аронович встретил меня неожиданно радостно:

— Как раз собирался вам звонить!

— Неужели?!. — я даже слов не находил, боясь сглазить.

— Пока нет, — безжалостно обломал мои надежды ученый, — Хотя мы уже близки! Но у меня для вас другие новости — удалось кое-что понять о самом Fugiens mortem. Это искусственно выведенный вирус.

— У меня уже давно нет в этом сомнений!

— Погодите, ваше превосходительство, не надо меня перебивать! Это искусственно выведенный вирус, но создал его дилетант! Fugiens mortem нестабилен и ...

Вот за что люблю Бушарина, так это за то, что он априори считает в физике всех дебилами, поэтому и объясняет всё как для дебилов — кратко и доходчиво. Очевидно то, что я знал словосочетание "варицелла зостер", навело Соломона Ароновича на мысль, что я разбираюсь в теме, потому что дальше пошла такая научная лабуда, перемежаемая латынью, что я потерялся уже на первой фразе. Пришлось взмолиться:

— Соломон Аронович! Очень вас прошу: говорите по-русски и как для тупых! Пока что я понимаю только отдельные слова!

— По-русски... То, что природный алексиум имеет собственное излучение, вы знаете?

— Не настолько для тупых!

— Fugiens mortem получен путем помещения Varicella Zoster в интенсивное поле излучения алексиума. Там не все так просто, наверняка есть масса тонкостей и ограничений, но это самое основное, что вам следует знать. Вирус получился убойным, с коротким инкубационным периодом, но вне искусственно созданной среды он может существовать очень недолго, срок жизни — максимум два часа. И попав в человеческий организм, в скором времени начинает возвращаться к первоначальному состоянию.

— Вы хотите сказать, что у меня полгорода с ветрянкой валяется?

— Ваше превосходительство, вы же сами приказали упрощать!

— Тогда к чему вы это ведете?

— Спустя два часа вторичное заражение Fugiens mortem может произойти только от сильного одаренного, чье тело насыщено алексиумом! Мы предполагаем, что даже не обычные двести двадцать УЕ идут планкой, а где-то около трехсот!

— И?!.

Гольдштейн забормотал что-то на иврите, явно нелестное в мой адрес.

— Почти все сильные одаренные заболели в первые два дня! А заражение продолжается! Причем даже у тех, кто контакта с заболевшими не имеет! Это означает, что где-то в городе все еще работает адская кухня, выпускающая вирус в воздух! Найдите розу ветров за последние дни, поднимите данные по очагам заболевания, вычислите это место!!! А после — вычистите! Ищите!

"Ищи здесь!" — всплыла у меня фраза из забытого за тревогами последних дней дурацкого телефонного разговора.

— Хотя бы примерно, сколько алексиума нужно, чтобы устроить этот Армагеддон?

— Если не применялись какие-то неизвестные мне фильтры и усилители, то тонны четыре, не меньше! Я даже склоняюсь к большим значениям.

— Четыре тонны это, конечно, много. Но в объеме... три куба?

— Необработанный и все пять-шесть занимать может.

— Все равно не слишком много — деревенский подпол больше бывает. А оборудование?

— Пройдемте, оцените.

В рабочих помещениях прикинул размеры аппаратуры. Основной вывод: в квартире не разместить. И не из-за веса с размерами — установки были самых разных габаритов — но многие аппараты шумели и потребляли немеряное количество энергии. Круг поисков немного сузился.

Милославскому позвонил прямо из лаборатории, но на месте не застал. К счастью, трубку поднял Кугурин, знавший мой голос.

— Антон Алексеевич, нужна помощь по вашему ведомству!

— Слушаю, ваше превосходительство! — с почти незаметными нотками иронии отозвался он. Не проняло, я сейчас как гончая встал на след и ни на что другое не обращал внимание.

— Двадцать седьмого рано утром, примерно в пять, мне звонили. Можете сказать — откуда? И кто? Самый первый звонок, остальные меня не интересуют.

— С чего вы думаете, что у нас есть эти данные? — ирония из голоса пропала, а я явственно представил, как он насторожился.

— Антон Алексеевич, давайте отбросим эти игры! Если я спрашиваю, значит, мне нужно! Я и сам могу эту информацию найти, но у меня это займет намного больше времени, чем у вас.

— Я доложу Тихону Сергеевичу. Он вам перезвонит, когда сможет.

— Спасибо.

Легко сказать: подними розу ветров! У кого ее искать? По логике — у воздушного и морского флота, у городской метеослужбы, но вот насколько они работали эту неделю? Озадачил Ольгу сбором и анализом информации, но гораздо больше надежды возлагал на данные по звонку — в то, что Приказ ГБ прекратил меня прослушивать или еще как-то фиксировать, я не верил. Не понимаю, зачем преступник позвонил именно мне — тут точно какой-то личный мотив, а я за собой ничего такого не знал, но он явно хотел, чтобы я его нашел.

Вспомнить дословно разговор даже с моей памятью не получалось — слишком много событий произошло за эти дни, слишком много бесед по телефону наслоилось. Но все же... вертелось на краю сознания что-то... еще тогда зацепился... эх, если бы Берген со своим срочным вызовом с мысли не сбил!

На исходе третьего часа не выдержал и позвонил наудачу Наташке с левого телефона. Сказочно повезло — сегодня Гришка ночевал у нее. Задал ему тот же вопрос, что и Кугурину: похоже, у главы ПГБ настала горячая пора, и мой запрос не стоял в приоритете. В кои-то веки пожалел, что в Питере так и не навел связей ни с кем навроде Рогова — рабочими лошадками Приказа — было бы проще.

В ожидании весточки от Осмолкина начал нарезать круги по кабинету, насилуя память. Было! Было там что-то такое...

— Ты что-то с Приказом обговаривал? — озадачил проснувшийся и зашедший с ворохом бумаг Олег.

— Э-э-э... да, — ума не приложу, что и как Зема мог узнать о моих переговорах.

— Тогда ладно.

— Что ладно? — окончательно потерялся я.

— Они отозвали свой взвод из гарнизона. Вроде немного, но уже чувствительно, Бурсак жаловался.

— Отозвали взвод?.. Нет, я совсем по другому поводу...

— Хм. Тогда мне это не нравится.

— Ты знаешь, мне тоже. Давай подпишу и начну разбираться.

Визируя приказы, затормозил прямо на очередном росчерке, смазывая линию.

Выяснить, кто и откуда мне звонил, для Милославского — дело пяти минут, даже из Москвы. Прослушать запись, если она велась — еще пять минут. То, что просто так я беспокоить его не буду, он однозначно понимал. То есть...

Я!!!

Своими руками, а точнее — длинным языком!

Отдал на сторону.

Секрет синтеза.

Биологического оружия!

Я всегда такой идиот, или только по вторникам?!

Отбросил ручку и откинулся в кресле, невидящим взглядом уставившись на Земелин лоб. И вдруг, следом за одним озарением накатило другое:

"Если безусловно, не сдохнешь раньше!"

Вот! Вот оно! Слово, что выбивалось из канвы! Сто из ста сказали бы просто: "Если не сдохнешь раньше!", но знаю я одного единственного человека, что вставлял "безусловно" к месту и не к месту!

Имел он возможность провернуть такое?

"Так не шуточки! Здесь около десяти тонн алексиума!" — зазвучал в голове голос безымянного грушинского ассистента.

Примем за данность, что имел.

Научный комплекс расположен в северо-западной части, откуда болезнь пошла на жатву. Еще один плюсик в копилку.

Грушин, вообще-то, физик, но не стоит забывать, что последний десяток лет он курировал все(!) направления работы с алексиумом по империи. И есть еще предупреждение Бушарина: "Петр Ильич скорее по биологии алексиума"! А выражение "биология алексиума" можно трактовать широко, ограничение только в силе воображения. Плюсуем.

За каким... он позвонил мне? Ну-у... Бушарина он упустил, а я подобрал... Денег на исследования не дал... Но, опять же, беду с "Компасом" он него отвел. На мотив не тянет, но пока примем как рабочую версию, что гипотетический зуб на меня у него был. Чужая душа — потемки. С натяжкой на полплюсика тянет.

А теперь представим, что позвонил академик мне со своего рабочего места. Что моментально определил Милославский. И он Грушина, вероятно, получше моего знает.

Сколько времени нужно звену бомбардировщиков, чтобы долететь сюда с ближайшего не закрытого карантином аэродрома? Уж всяко не три часа!

Боевой вирус, созданный дилетантом. Возможно — вообще побочный эффект какого-нибудь опыта. Который наверняка, имея записи и установку, можно доработать. Вопрос: хочу я жить в мире, где такое оружие есть у спецслужб, пусть и моего государства?

И если Милославскому я с большим скрипом верю...

Ага! Только потому, что по вторникам я, определенно, идиот! И есть подозрение, что в другие дни тоже.

Как бы ни был хорош Тихон Сергеевич — в его Приказе регулярно течет, далеко ходить не надо — глава родственной спецслужбы, как оказалось, вообще был куплен на корню! Понятно, что не все предатели, но хватит и одного. Как я теперь понимаю Митьку, что боялся сунуться не туда со своим портфелем!

— Зема, собирай всех наших, до кого дотянешься! Срочно! Я знаю, куда нам надо идти!

— Внизу в караулке отделение моряков сидит.

— Только наших!

— Сколько у меня времени?

Прикинул, сколько понадобится взводу ПГБшников, чтобы закрепиться на точке.

— Когда они ушли?

— Часа полтора назад.

— ...! Нисколько.

На открывшуюся дверь нервно среагировали оба. Но это была Ольга, принесшая записку:

— Егор, курьер передал — ты ждешь немедленно!

— Да, спасибо, — начал разворачивать листок, уже зная, что прочитаю. Убедился. Перевел взгляд на Олега. — Ты все еще здесь? Четверть часа, не больше. Даже если придется идти только нам с тобой.

— Рус с Черным на "Касатке" в пяти минутах, с ними человек пять. Еще четверо внизу на карауле.

— Собирай!

— А нам уже почти удалось вычислить район! — похвасталась принцесса, так и не покинувшая кабинет и теперь стреляющая искоса в Олега лукавыми глазками. К ее досаде, пилот на сей раз не обратил внимания на ранее срабатывавшее кокетство, а молча вышел прочь.

— Что-то случилось? — встревожилась Ольга.

— Пока ничего. Мы, кажется, уже нашли место. И не мы одни.

— Вся моя работа... была напрасной?

— Нет! — встал и взял за руку заметно удрученную девушку, — Узнали случайно, а могли и не узнать, так что тогда вся надежда была бы на твою аналитику. Оля! Мы сейчас туда. Если не вернемся к утру, ты знаешь теперь, что и как нужно делать. И я прошу тебя... я сейчас накидаю инструкции... если мы к восьми мы не выйдем на связь — сделай, как там написано! — Сел обратно за стол и принялся выводить кривые строчки.

— Доклад же скоро!

— Отчитайся сама, обстановку ты знаешь.

— Но я же...

— Оля! За двое суток твое местонахождение давно вычислили. Пора выходить из тени.

— А Олег?..

— А Родион? — вопросом на вопрос ответил я.

— Принято! — с горькой насмешкой произнесла она стандартный отзыв пилота.

Пятнадцать человек на сундук мертвеца... именно столько нас и было вместе с Михалычем, который нехотя остался ждать нас на катере. В одном из бойцов неожиданно узнал Ли, я-то думал он на базе распоряжается. Хорошо "Кистень" эпидемия проредила, если даже он опять за оружие взялся. Доспех был только у Олега, в котором он по боевой мощи приравнивался к нам всем вместе взятым. Мне в скоростном МРМ ловить в подземельях было нечего, вдобавок из-за злостной эксплуатации на грани возможностей меху требовалось очередное ТО, так что рисковать не стал: не хватало еще заклиниться в самый неподходящий момент.

Танк — он и есть танк, а Земеля, прокладывая дорогу, не стеснялся. Ресурсов контролировать периметр и внешнюю территорию у ПГБшников не было, местная охрана отсутствовала, так что мы просто шли буром через пролом в заборе, сделанный пилотом. Наперерез нам бросились остатки "одаренной" собачьей своры, но были остановлены моим властным окриком:

— Стоять!!!

Присели. Что люди, что собаки.

— Следовать рядом! Охранять!

Бойцы недоверчиво провожали взглядами ощерившуюся стаю, стремительно перегруппировавшуюся после моей команды. Псы выглядели неважно: оголодали, многие были ранены прошедшими до нас ПГБшниками, но неизвестно откуда взявшийся инстинкт подчинения видящему не отказал и на этот раз — нас взяли "в коробочку" и отконвоировали почти до самого входа в комплекс, откуда по нам тотчас же открыли огонь.