Открываются ворота. Ну, как открываются. Оказывается, с той стороны, стоит фронтальный погрузчик, к ковшу которого и приварена эта конструкция. Сдал назад, проезд открылся, даванул вперёд, проезда нет. Дешево и сердито......, хотя скорее, просто и функционально. Из проезда высыпает взвод бойцов и занимает оборону, поводя стволами. За ними выходит полковник.

— Генка! Вот не ожидал!

— Здорово Петро.

Эти двое, явно знакомы давно. Обнялись крепко. Так обниматься могут, только боевые товарищи. Постояли так, потом полковник оглядел нас:

— Я тут краем уха слышал, кто-то в турпоход намылился?

— Ну, я. — Отвечаю.

— Мужик, у тебя с головой всё в порядке? Ведь сгинешь же! — И сверлит так взглядом, словно подавить меня пытается. Я усмехаюсь.

— Ты полкан меня взглядом-то не сверли. Чай не красна девка, чтобы глазки мне строить. Сам бы как поступил?

Молчит.

— Просто поделись патронами, да котелок один выдели. Я ж немного прошу. И давай без этих ваших, военно-специфических фокусов, лады?

— Вообще-то у нас, тоже запас ограничен. — Щурится полковник. — Сам понимаешь, подвоза в ближайшее время не предвидится.

— Понимаю. — Поправляю рюкзак. — Ну, тогда счастливо оставаться....., СЛАВЯНЕ.

Унижаться я точно не буду.

— Сергей! Постойте. — Оборачиваюсь. Это Евгения, жена Генадия меня окликнула.

— Петруха! — А это уже Генадий сам. — Не доводи до греха. Серёга только что, нас от толпы мертвечины спас, которую ты здесь наплодил. В нескольких километрах отсюда. Обрати внимание. Он спас, а не ты. Да ещё одиннадцать человек с собой привёл. Ты что, пару горстей патронов зажал? Я ж тебе в таком разе и руки более не подам.

— Петь! Ну как тебе не стыдно? — Снова Евгения. — Тебя ж собственные дочери не поймут.

— Да я ж как лучше хотел. Ну, куда ему идти? Сгинет почём зря, а у нас каждый человек на счёт. Был бы хоть с опытом, а так......

— Рано хоронишь, — говрю.

— Петро. — Генадий ухмыляется. — Я и сам бы так подумал, если б не видел, как он в одну каску, мутанта уработал, а потом еще с десяток бродячих трупов положил этой вот хреновиной. — Тычет пальцем в моё изделие.

— Какого мутанта? — Полкан явно растерялся.

— Такого. Которых ты тут наплодил Петя. — Евгения упёрла руки в бока. — Вот скажи мне Петруша, как давно к вам живые больше не идут?

— А что?

— Петруха. Ну не юли ты как школьник. Херню вы тут наделали. — Генадий подошёл к машине и, порывшись немного, достал старый армейский котелок. Подал мне. — Владей Серёга. Там, в нём, много всего полезного, в том числе и хороший набор для чистки оружия. Ну, сам разберёшься. И вот это. — Он протягивает во второй руке ножны с охотничьим ножом. Именно охотничьим. Потому что ничего в нём не было вычурного и хищного. Клинок длинной чуть больше десяти сантиметров, без каких либо изысков, простая и одновременно удобная рукоять. Голый функционал. Рабочий нож. — А тебе Пётр так скажу. Своей стрельбой, вы собрали тут такую орду, что без полномасштабной зачистки и не разобраться теперь. На звуки выстрелов, сюда мертвяки тянутся. Ваших выстрелов, замете. А за ними, живые идут, которых первые употребляют в пищу.

— Мясо живых, на них действует как мутаген. — Это Виталий подключился. — Они начинают быстро меняться и чем больше жрут, тем сильнее, быстрее и хитрее становятся. А у вас тут им прям шведский стол.

Полковник чешет затылок.

— Мы не знали.

— Теперь знаешь Петро. Дай Серёге то, что просит. По-хорошему прошу.

— Да было б чего жалеть! Аганесян!

— Я.

— Сыпься сюда.

Через несколько секунд, давешняя улыбчивая физиономия, появляется в проезде.

— Тащь полковник!

— Снимай лифчик и вот ему отдай. И автомат тоже.

Тот, молча, подаёт мне требуемое. Автомат вроде обычный. Семдесят четвёртый АКС но, его сложно узнать, тюнингован сильно. Под стволом фонарь, на газовой трубке установлен коллиматорный прицел. Дульный тормоз-компенсатор, вообще какой-то футуристичный, приклад складной, но не та стандартная рамка, а пластиковый, как у американцев. Магазины спаренные, какими-то специальными пластиковыми клипсами скреплены. Никогда таких не видел. В кино обычно показывают, как бойцы, синей изолентой их попарно, скручивают. Век живи, век учись.

— Спасибо старлей, но 'бластер' твой, мне без надобности. Стрелок я хреновый, а в упор и 'ксюхи' за глаза.

— Ну, сам смотри. Ты главное дочь спаси. Красивая поди?

Киваю. А сам ведь даже не видел её давно. Но какой отец скажет, что у него дочь не красивая? Собственная дочь, всегда красивее всех. По-другому и быть не может.

— Ты погоди, я сейчас. — Старлей срывается с места и подбегает к БТР-у. — Эй, в танке! А ну выгляни в окошко.

Сверху открывается люк.

— Чего тебе?

— Подкинь с десяток пачек патронов.

Выглянувший из люка капитан, вопросительно смотрит на полковника. Тот кивает, а Аганесян, суёт приятно тяжёлые пачки мне.

— На. Мало ли. Лишними тебе точно не будут, раз стрелок не очень.

— Что за маркировка? — Спрашиваю, разглядывая чёрную полоску на упаковках. Одна из них чуть надорвана и на кончиках пуль, что видно через прореху, тоже чёрная краска.

— Бронебойные это, — поясняет Генадий, — ты вот что, Петро. — Он указывает на машину. — Кликни людей, пусть помогут тачку разгрузить, а я Серёгу отвезу, куда скажет.

Простились быстро. Пожал руку Витале. Кивнул Зинаиде Павловне и остальным. Уже в машине, Генадий сказал:

— Ты на Петруху, зла не держи. Он мужик хороший. Я его сто лет знаю. Не раз спину друг другу прикрывали и последнюю краюху хлеба ломали. Это он так своеобразно заботился. Пытался задержать. Плохого не хотел. Поверь.

— Да забыл уже.

— Ну и молодец. А ты вот что. Давай договоримся так. Сходишь за дочерью и назад вернёшься. Нам всем теперь лучше вместе держаться. Потом меня найдёшь. Должник я твой. А долги, я привык отдавать. Ты извини, сейчас мне нечем отблагодарить зато, что семью мою выручил. Можно б было конечно Петруху тряхнуть. У этого куркуля все, что хочешь найти можно, да тебя поднатаскать не мешало бы. Но ты ведь ждать не будешь?

— Нет.

— Понимаю. Я бы тоже не смог ждать. Потому и говорю. Вернись обязательно!!! По рукам?

— Добро. Постараюсь вернуться.

— Ты не постарайся, а вернись. Подозреваю, что вот эту приблуду на автомат и кишкорез сам делал. Верно? Ты кто по образованию?

— Механик торгового флота. Вторым был. Давно.

— Вот! Такие люди как ты, нам сейчас во как нужны. — Стучит ребром ладони по горлу. — Почти уверен, что среди выживших, по закону подлости, умеющих работать руками, будет меньше всего. С них толку...., сам понимаешь, одна говорильня. Хорошо если хоть половина из них армию прошла. Сейчас ведь это не модно уже. Ты сам-то служил?

— Стройбат. Оператор БСЛ. Рядовой.

Генадий ржет.

— Тем более. Самые страшные войска, вам же даже оружия в руки не давали, потому что сущие звери. — Помню, был такой анекдот. — Короче, удачи тебе Сергей. Но повторяю, вернись! Это приказ. Я старше по званию. Имею право. Заодно пузо растрясёшь и округу разведаешь.

Пока говорили, добрались по объездной трассе до бухты Тихой. Дальше ничего не было, только огрызок очередной развязки торчит над морем.

— Смотри Серёга. Вон там, видишь? Рифовая гряда. По ним дойдёшь до материка. Если это он. Ну, а дальше уже, ты и сам знаешь куда идти, раз говоришь что чувствуешь.

— Знаю.

— Тогда до встречи. И не забывай, что обещал.

Глава 7.

Генадий уехал. Хороший он мужик. Правильный. Выглядит как надо, семья у него крепкая. Молодец! Что ещё тут скажешь? Меня вот понял. Ни капли не жалею, что помог ему в трудную минуту. Хорошее дело сделал. Стою, смотрю на землю, которая виднеется там, за узким проливом. Земля чужая. Что там? Кто живёт? Только зелёные или ещё представители имеются? Что это за мир? Как встретит меня, да и всех остальных? Вернутся назад, на матушку Землю, вряд ли получится. Придётся обустраиваться тут. Жарко. Солнце палит немилосердно. Скидываю куртку. Надо готовиться к переходу. Оглядываюсь. Вроде тихо. Ни живых, ни НЕ живых. Подгоняю лифчик разгрузки под себя. Блин, еле-еле получилось. Придётся худеть скоропостижно. Куртку сворачиваю и кладу поверх вещей в рюкзак. Добиваю магазин АКСУ до полного. Теперь порядок. Почистить бы автомат....., да ладно. Потом. Стрелял не очень много. Терпит ещё. Четыре спаренных магазина в разгрузке и один в автомате. Девять штук всего. Не кисло так прибарахлился. Плюс еще патроны в пачках. Если не транжирить и стрелять экономно, то очень даже не плохо. Опустошаю спаренные магазины. В них были обычные патроны. Набиваю заново, чередуя через один патрон с бронебойными. Хрен его знает, правильно делаю или нет. Но стрелять-то очередями не собираюсь. В идеале б вообще без стрельбы обойтись. При любом раскладе, если палить одиночными, ничего плохого не случится с машинкой. Снова рассовываю боеприпас по карманам разгрузки.

Так. Теперь котелок. Что там? Ого. Вот спасибо Гена! Вот это что называется по-царски. Швейцарский складень. Чего в нём только нет. Дорогущий поди. Я ж такие ножи только на картинках видел. Роюсь дальше. Нитки белые, нитки чёрные, нитки хаки. Иголки в наличии. А вот и набор для чистки оружия. Аэрозолька с ружейным маслом, несколько гибких, специальных шнуров разного диаметра, для чистки канала ствола, чистая ветошь. Ещё имелся моток капронового шнура, несколько рыболовных крючков и леска в катушке. Какие-то медикаменты в пакете, пластыри липкие. Огниво — палочка такая чёрная, я ей ради эксперимента, чиркнул по обуху клинка моей дубины, искрило отлично. Но самое главное, блокнот и карандаш. Вот об этом я не подумал. Низкий поклон мужик. Уважаю. Сам котелок не новый. Видно, что прошёл крым, рым и с медными трубами знаком. Похоже памятная вещь. Сберегу и как вернусь, отдам. Если вернусь. Ах да, в котелке ещё конфеты были. Леденцы апельсиновые, я тоже такие люблю. Не котелок, а прям набор для выживания. Одну конфету сразу кидаю в пасть. Хоть так голод заглушить. Он терзает всё сильнее, но раз решил поститься, значит всё. Жратве бой. Снова укладываю вещи, с учётом новых приобретений. Готов. Рюкзак за плечами, топор на поясе. Автомат на брюхе болтается, совня в руках. Надо было всё же подлиннее её делать. Можно б было, как посох использовать, а так только в руке и носить. Эх, вечно блин, задним умом крепок. Впредь буду думать. Ошибки, это ж тоже наука.

Переход через рифы, был сложным. Вымок до нитки, искарябался весь, штаны разодрал на правом колене. Когда добрался до берега, дышал как загнанная лошадь. С полчаса отдыхал и сушился, разложив одежду на песке, в двадцати метрах от воды. Солнце грело не скупясь. Или это уже не Солнце? Ну, в смысле, как Виталя говорил. Оно конечно солнце, но не Солнце. Размышляя так, не забывал оглядываться. Что на предмет опасности, что на предмет следов. А следов этих, на берегу много натоптано. Видимо зёлёные разведчики, тут и переходили. Или на чём-то переплывали, так как другого пути нынче нет. Дико смотреть на родной кусок земли, который смотрится здесь, в этом мире инородным. Точно кто ножом отрезал и сюда перенёс. Руины на нашем берегу, тоже настроения не добавляют. Вздыхаю и начинаю заниматься делом.

Нет. Точно не переплывали ребятишки. Тут переходили. Следов много и пусть я хреновый следопыт, но не заметить следы обуви нашего мира, было невозможно. Особенно следы кроссовок, хорошо отпечатались и пока еще не уничтожены ветром или погодными условиями. Рядом с теми следами, имеются чужие. У меня-то размерчик не маленький, если по старому стилю считать, то почти сорок седьмой. Тут же, прямо бигфуты какие-то ходили. Большие следы. И не босиком, а тоже в обуви, правда, без явно выраженной подошвы или каблуков. Здесь видимо и гуртовали пленных, а далее двинули....., (не знаю, как у них тут стороны света называются), но по нашему если, ориентируясь по солнцу, то на северо-запад. Компаса у меня не было, однако маяк работал. Именно там, куда уводили следы, я чувствовал родную душу. Ну что же. Туда и пойду. У них фора в неделю почти. Но они людей гонят пешком. За всеми пригляд нужен. Если отлавливали в руинах без разбора, то значит не только молодые и ходкие в плену. Да и молодые, вряд ли бегом бегут. По любому тормозят продвижение. Я, правда, тоже не великий марафонец, но должен всё равно двигаться быстрее. Ну и нечего рассиживаться. Надо шевелить булками. Полчаса всего ждал, а припекло спину серьёзно. Не хватало обгореть под палящим светилом. Ещё от того, старого и странного ожога не отошёл до конца, морда красным светится. Кожа до сих пор чувствительная. Без одежды труба мне будет. Быстро натягиваю на себя чуть влажное тряпьё. На мне досохнет.

Двигаюсь по следам. Прибрежный песок закончился. Дальше трава пошла. Вдаль, до горизонта. Одна трава и не одного деревца или куста. Придется всухомятку питаться, пока топливо не найду. А это что? Похоже, хлопцы-то местные, не пешком были. Замечаю следы копытных животных. Может для верховой езды, а может и вьючные. Странно. Кто ж тут такой топтался? Лошади что ли? Я ведь и в этом вопросе плаваю. Однако, очень похоже. Следы копыт цельные, круглые. А вот подковами не пахнет даже. Интересно, если это лошади, то откуда? Мир-то другой. Ладно, там разберёмся. Твари эти гадить должны, по помёту может, что и пойму. Приходилось в живую видеть конские 'яблоки'. Транспорт свой они точно не возле моря держали, а сюда подогнали только по необходимости. Почему так решил? Ну, дык по отсутствию помёта и определил. Виталя говорил что метал, хапали. Может столько упёрли, что пришлось животину к берегу подгонять. Логично же. Смысл в руках тащить, если есть на кого переложить? Думаю, что дальше видно будет, прав я или нет.

А светило местное, к закату клонится. Печёт ещё, но вечер близко. Надо успеть пройти сколько смогу. Иду вдоль следа. Минут через пятнадцать, набрёл на покинутый лагерь. Сложно было пропустить вытоптанный пятак, диаметром метров десять. Да и траву скотина в округе порядком объела. И щедро нагадила. Невозможно ошибиться. В центре кострище. Потрогал золу. На всякий случай. Холодная. Это я так в следопыта играю. Читал где-то, что если зола тёплая, значит недавно ушли. Так и не надеялся. Времени много прошло. Кто ж меня ждать будет? А вот недогоревшие веточки, прихвачу. Мне на котелок много не надо. Тут с дровами напряг в округе. На обозримом пространстве, окромя травы ничего, насколько хватает взгляда. Наверное, орки их с собой везли. Слышал, что коровьи лепёшки жечь можно, но тут-то вон, яблоки конские разбросаны. Их вообще жгут? Наверно нет. Иначе б хозяева сами использовали. Интересно, а что они тут вообще делали? Чего припёрлись? На тарарам, что тут приключился, глянуть пришли? Поживём, может и узнаем. Продолжаю путь.

Часов нет, время измерять нечем. Но если верить биологическому аналогу, встроенному в любое живое существо то, наверное, часов пять шёл. Округа однообразная. Ничего примечательного. Устал, ноги подкашиваются. Завтра хорошо, если вообще встану. Болеть всё будет. Ходули особенно. Темнеть начало быстро. Остановку решил сделать на месте очередного лагеря орков. Ребята не пальцем деланные. Видно, что такие походы, для них не редкость. Знают, как ходить и где. В этот раз, брошенный лагерь, оказался возле каких-то камней. Главное что тут был ручей. Понятное дело, что идут, от воды к воде. Запас конечно есть, тут к гадалке не ходи, но запас запасом, а и его пополнять надо. Плюс пленных поить. Вот не верю я, что они специально за людьми шли. Откуда им знать было? Скорее всего, пришли из любопытства. Если у нас так трясло и гремело, то у них тоже что-то подобное могло быть. А дальше уже как вышло. Так что не мне выпендриваться. Раз им подходит этот путь, то и мне в самый раз.