Арка 12

— А все просто. Я тебя хочу, Ино, — и, пока девушка не успела понять неправильно, продолжил, — не в смысле именно секс. Нет. Я бы сказал, я тебя люблю, но вы болезненно на такое признание реагируете. Я тебя хочу, целиком и полностью, желательно где-то рядом со мной и очень-очень долго. Может, даже до конца жизни, но так далеко я не загадываю.

И приз за самое неординарное признание уходит парню с перемотанной ногой.

Ино вздрогнула. По мере того, как она осознавала сказанное, хмурое выражение сдавало позиции тихому счастью и улыбке. Вот только это было не все, и то что, что я хотел сказать дальше, уже не было столь хорошо.

— Пока ты еще можешь воспринимать мои слова, это не все, Ино, — я старался улыбаться нежно и искренне, но не думаю, что получалось хорошо. — Мы оба синоби, и оба это понимаем. Но если насчет тебя я еще могу сказать, что шансы на светлое, долгое и счастливое будущее у тебя есть, то насчет себя не уверен, ни насчет светлого, ни, тем более, долгого. Вчера меня в очередной раз едва не убили. А бывает это очень часто. Ино. Я правда очень хочу быть с тобой, но все же прошу подумать. Ты готова ждать меня с миссии каждый раз и заставлять себя верить в то, что я вернусь живым?

Куноити задумалась. Серьезно задумалась. Немного посидев и подождав ее ответа, я решил не торопить напарницу:

— Ты можешь дать ответ позже...

— Нет, — отрезала Ино, — чтобы у тебя был повод прохлаждаться еще неопределенное время? Нет. В смысле, да. Я готова тебя ждать. Каждый раз. И буду уверена, что ты вернешься живым. Мой ответ: да.

Киваю, пытаясь понять, почувствовал ли я какое-то облегчение или что-то вроде того. Не похоже. То ли я был уверен в ее ответе, то ли еще почему-то.

— Отлично. Меня это сильно беспокоило.

Девушка улыбается мне, искренне, радостно, счастливо.

— Можешь еще раз сказать?

Не сразу понял, о чем она. Ну, как не сразу — секунды три потребовалось.

— Что сказать? Я люблю тебя?

Ино кивнула. Ухмыляюсь, приближаясь и шепчу на ушко?

— Я люблю тебя. И могу повторять, сколько захочешь.

Но куноити слегка отталкивает меня:

— Ты слишком легко это произносишь.

— А я уверен в том, что чувствую. И не обманываю себя, не имею такой привычки. При перспективе скоротечности жизни тратить время на сомнения я не стану точно.

Пересаживаюсь и продолжаю начатое чуть ранее. Несколько долгих и нежных поцелуев, спешить нам некуда. Но целоваться сидя рядом неудобно, и я пересаживаю ее на колени, лицом к себе. Так намного удобнее. Ино быстро разогревается, ее дыхание и пульс все учащаются, а мы еще только начали. Провел ладонями по ее бедрам, закрытым тканью шорт. Протектор служил так же ремешком для юбки, так что он пропал с тела девушки первым. Руки пошли выше, задирая ткань футболки до самой груди, а затем расстегнул пуговицы безрукавки. Девушка оторвалась от меня и скинула безрукавку и юбку, причем делала это поспешно, вызывая у меня улыбку. Вернувшись к поцелуям, он пробралась уже под мою футболку, задирая ткань и провела рукой по бинтам. Слегка пахнуло чем-то медицинским. Проклятие, бинты!

Ино отстранилась от меня и посмотрела на мой живот. Рана от жгута Кетсуки оказалась сквозной, что я заметил уже при осмотре медика, да и проходила неудачно. Всяких присыпок на ней хватало, так что если потревожить бинты, запах станет сильнее.

— Прости, я про них забыл.

— И что делать? — продолжая часто и глубоко дышать, спросила куноити.

— Можно их снять, потом поставить новые... Ну, после, — я ухмыльнулся.

— А можно? — Ино засомневалась, — там же рана.

— Эй! Меня с поля боя до Дворца донесли, и кровотечения не было. Если говорю, что можно, значит, можно.

Ино еще раз меня поцеловала, бегло, и поднялась.

— Курсы начинающего медика я прошла, так что с такой простой задачей справлюсь.

Меня опрокинули на спину, и теплые нежные руки начали снимать повязку. Пахнуло сильнее. Док, если еще раз вас встречу, пришибу. Ино даже не поморщилась, но задумчиво повернула на меня лицо.

— Но после этого тебе придется еще раз меня соблазнить. Все желание пропало.

Будь счастлив, Като. Тебе очень повезло с ней, очень повезло.

Мертвую тишину не нарушал ни единый шорох. Как в склепе. Лишь иногда тусклый свет электрических ламп выхватывал из тьмы существ с масками на лицах. Причем далеко не у всех эти маски имели физическую основу. В этом месте, где обитают живые мертвецы, опасные чудовища одевают маску человеческого лика, стараясь сойти за существо с еще теплой душой.

Тут был один человек, поставивший пьесу кукольного театра. Старик, который запускал механизм искореженных душ и умов, превращая эту вакханалию в структуру, одно наименование которой пугало любого, кто достаточно о ней знал.

Корень. Именно он удерживает Коноху от свержения, а не Пятая, считающая, что если она из Сенджу, то все должны ее слушаться.

Все когда-нибудь да заканчивается, вот и тишину разорвали тихие щелчки. Обладай кто-то способностями призрака, как малоизвестный синоби, носивший гордое имя Дан, он бы обязательно заглянул в крохотную коморку подземелья, где сидел подросток, еще почти ребенок. На вид ему не дать больше двенадцати, он худощав и невелик ростом. Тем не менее, мускулатура развита хорошо, даже несмотря на многочисленные ссадины, синяки и царапины, щедро рассыпанные по коже. На фоне этого безобразия идеально остриженные ногти выглядят как минимум странно. Вообще, это довольно пугающе, когда у людей идеальные ногти. Отчего-то возникают кривые ассоциации с древним прошлым человеческого вида, когда когтями и клыками добывалась победа, и люди еще не знали, что убивать с помощью чакры и железа намного удобнее и эстетичнее. Хотя утонченные ценители из Инудзука утверждают, что мы теряем половину удовольствия, если не выгрызаем победу у врага зубами.

Такая забота о жалкой человеческой вариации когтей хищника являет собой олицетворение качества собранности, когда мужчина натянут, как тетива лука, готового выстрелить. Он готов, его оружие не подведет.

Щелк. Щелк. Щелк.

Упирающийся спиной в прохладный камень парень вольготно разместился на полу, расслабив жопу на тонком матрасе, который ему выдали. До сих пор сметающий все барьеры разума гнев гулял свой путь из сердца до мыслей синоби, наполняя его желанием стать сильнее. Чтобы больше не проигрывать. Ведь он не имеет на это права.

Щелк. Щелк. Щелк.

С глухим стуком о стену бьются небольшие камушки, летящие по весьма причудливой траектории, которую задают цепкие пальцы. Вот небольшой, размером с фалангу мизинца камень отправляется в короткий полет до противоположной стены, где он стукается о накарябанный чем-то острым набросок мишени. Зачем он это делает? Таким глупым методом не натренируешь меткость, да и на развлечение тянет слабо. Словно у него банально сдали нервы, и все вылилось в эдакий небольшой психоз.

Не-ет. Нет, нет, нет, нет, нет! Все подчинено Цели, ничего лишнего быть не должно.

Скрупулезный наблюдатель, обладай он, кроме способностей призрака, еще и даром видеть во тьме, мог бы наблюдать странную вещь. Примерно каждый пятый снаряд на подлете к стене вдруг немного менял траекторию, беря курс на центр мишени. Более того, рассмотрев их на свету, можно заметить легкое пока что изменение формы камня с обычного осколка на вытянутый снаряд остроконечной формы. Пока это прослеживалось нечетко, но и опыта у слуги Корня было едва ли много. В конце концов, контролировать свою чакру даже на таком небольшом расстоянии уже непросто. Ведь когда он пропитывал землю под собой, то мог с легкостью манипулировать ею, как любой другой адепт Земли. Продолжать чувствовать свою силу в снаряде, находящемся в воздухе, на порядок сложнее, хоть и возможно. Дело тренировки, не более. Казекаге прошлого с легкостью манипулировали тоннами песка, зачастую меняя их формы прямо в воздухе. Чем он хуже? Что он не кла-ановый, да? Нет. Ничем он не хуже, биджу задери!

Говорят, Цучикаге и его ученики настолько овладели своей стихией, что могут швыряться огромными булыжниками и даже — о Ками! — летать! Высшее Мастерство...

Позже и так уставшему за день тренировок парню это надоедает, и он укладывается спать. Поерзав обритой головой по матрасу, ведь подушку ему никто давать не собирался, синоби всмотрелся в темноту потолка. Ему не нужен был огонь, чтобы сказать, что за слова написаны там, ведь он сам их оставил.

В основном маты, среди которых слова "дерьмо" или "задница" казались неуместными. Еще "Като-сенсеее..." — эта надпись обрывалась, ведь тогда у него просто не хватило слов, не смог подобрать ругательств, которые могли бы выместить всю накопившуюся злобу в глубине его уже тронутой скверной души. Остаток просто растерзан многочисленными царапинами. Он пытался затереть и само слово, но сумел оставить лишь несколько глубоких царапин, после чего его оставили силы.

"Второй Хокаге, славься в веках!" — а вот еще патриотическая фраза, весьма популярная среди шестеренок единого механизма Корня. По сути дела, этот человек, вольно или нет, выступил вдохновителем самой идеи, концепции данной организации. Вначале Инахо скептически отнесся к этой пропаганде, но, ознакомившись с документами о временах его правления, он искренне зауважал этого человека и начал им восхищаться. Делать его кумиром он пока не стал, решил повременить. Но уважал — да. Да и такие патриотические надписи нравились главному кукловоду этого театра.

На дерзкое "Смерть АНБУ, свободу нукенинам!" можно было сказать, что это была глупая грубость да подростковая романтика в образе свободного ниндзя, если бы не ее частота, с которой встречалась надпись. Явно была написана на спокойную голову. Нелюбовь этого синоби к продавшимся Хокаге воинам и к ней самой, той, которая пригрела на груди змею, не иначе как в память с воем дружке-любовнике, была глубока. Эта была уже не просто нелюбовь, а ненависть вкупе с презрением.

"Да как можно, блядь, не расследовать столь явное убийство человека?! Как можно наградить за смерть по недосмотру мальчика-гэнина, которого столкнули с невероятным врагом?!" — этот вопрос часто возникал у Инахо в голове.

Такое не прощается. Данзо-сама прав, эта биджова система прогнила насквозь, при Втором такой хуйни не было. Кланы, гребущие из казны большой ложкой, Дайме, вообразивший себя настоящим правителем Страны Огня, а не на бумаге, не выдрессированный джинчуурики... да за такое убивают к хуям! Все в жопе, блядь. Данзо-сама прав, нужно действовать решительно, только так можно еще спасти эту Деревню.

"И первый шаг для этого — Вы, сенсей. Предателю, присягнувшему, давно предавшему Змею, не жить под сенью древа Конохи. Уж я позабочусь", — с улыбкой думал про себя синоби.

Боец Корня представил перед собой лицо подлого врага и молниеносно нанес удар по воздуху.

— Хр-р-р!

С противным треском он вытащил пальцы из стены.

— Тчи, опять пыль поднял, дерьмо! Нужно поработать с нервами.

Он вдохнул и выдохнул. Гнев хорош, но не когда он управляет телом вместо головы. Если он не будет контролировать себя, сенсей размажет его тонким слоем по ближайшей стине и даже не запыхается в процессе.

Отверстие в стене, оставленное черными когтями, впечатляло, как и сами они. Матового цвета обсидиана, даже на вид острые, они были чернее самой темноты! И острее куная.

Так же быстро, как накатила волна изменений, вызванная техникой, так быстро все пришло в норму. Кожа вновь вернула свой бледный от недостатка солнца цвет, а кинжалы тьмы скромно приняли форму ногтей. Идеально остриженных.

Инахо засыпал с улыбкой. В его голове мелькали брызги крови, а он неуязвимым демоном из сказок метался в строю врагов, сея смерть на благо Конохагакуре. Инахо спал и видел чудесные сны.

А где-то в этом же подземелье на несколько ярусов ниже сидел старик, устало потиравший свой единственный глаз и проверяющий кипу документов. Увы, за него его работу никто не сделает, а годы уже не те, не те. Тут на его глаза попалась папка с отсчетом о проекте "Сад Шипов". Быстро проглядев содержимое, синоби позволил улыбке скользнуть по своим старческим губам. Все шло по плану, мелкие отклонения не в счет.

— Этот взгляд... — протянул он, всматриваясь в фотографию лысого парня с глазами молодого волка. На мгновение ему даже почудилось, что он сам вновь тринадцатилетний тюнин задремавший после тяжелой тренировки, которому приснился кошмар про немощного старика, в теле которого ему, экая глупость, пришлось жить столько лет! И молодой мужчина смотрит в зеркало, запоминая это выражение эмоций на лице.

Моргнув, Хомура возвратился в реальность, вынырнув из моря воспоминаний. С возрастом такое стало случаться с ним чаще — никого время не щадит. Хирузен первым это ощутил из них двоих по насмешке судьбы. Вновь опустив взгляд на лицо синоби, он поразился тому, что не заметил ранее. Не обратил внимания. Нет и намека на безумие. Ненависть, презрение, ярость — сколько хочешь. Но нет безумия, даже намека. Отчеты говорили несколько иное: парень двигается к грани, на которой лучше всего держать подобные ему инструменты. Легкое безумие полезно.

Но этот не безумен. Совсем нет. Плохо. Холодный, наполненный яростью разум иногда принимает решения, которые не были запланированы его дрессировщиками. Стоит форсировать события. Время играет против Данзо, один не в меру прыткий молодой дзенин слишком много на себя берет. Но все еще можно обернуть в свою пользу. Правда, в таком случае от инструмента можно будет избавиться. Но стоит держать его для подстраховки до последнего. Минакуро достаточно непредсказуем, может и вывернуться. Инахо будет хорошей страховкой. Очень хорошей.

Глава 160.

Стоило нам запрыгнуть в повозку, как одна блондинка без спроса тут же устроилась у меня на коленях. Н-да. И ведь ничего не скажешь, мне самому приятно. Мы продолжили путь, а Ино уснула едва ли не сразу. Не выспалась. Конкретно сексом мы занимались не так уж и много, во всяком случае, намного меньше, чем могли бы. Но нет, мы говорили. Никогда бы не подумал, что смогу проболтать всю ночь... В своей способности-то не сомневался, а вот чтобы мне это еще и нравилось. Но она хотела знать меня, знать обо мне все или почти все. Своих секретов у меня было не то, чтобы много, о глубине и извилистости этих секретов умолчим, а о чужих я даже не заикался. Ну и сама болтала много. Не было у меня раньше такого опыта, что бы вот так... говорить. Раз за разом проводя ладонью по ее голове, иногда запуская пальцы в волосы, все же решил немного испортить себе настроение и подумать.

Подумать было над чем. Даже не знаю, с чего начать. И привычка решать проблемы по мере их поступления здесь не поможет, проблем у меня много, и решать их надо сразу, вот уже почти сейчас, по возвращению. С чего и начать?

Первым стоит решить ультиматум Ино: "будешь жить либо со мной, либо один". Ну, это было ожидаемо, даже не удивлен. Каору я вряд ли обижу, ничего с ней не случится. А вот с ее работой сложнее. Осторожно сливать Данзо информацию она продолжает, пусть и проходит через мои фильтры. Но наши с Ино отношения значат, что девушку, а заодно и дедушку, ждет обломс. Хм, а вот сделаю я пакость и не буду делать ничего. Поставлю подругу перед фактом и съеду, пусть пока и не знаю, куда именно — этот вопрос тоже надо будет решить. Куплю у Саске один из домиков, у него еще много. А как это проблему будет решать Данзо, пусть у него голова и болит. Да, есть вероятность, что он может подсунуть мне кого-нибудь очень некрасиво, и я об этом не буду знать... Но это время, и это хорошо. Лишние проблемы для него — это только на пользу для меня. Все равно свои контакты у меня есть, и новых людей в пределах Конохи не намечается. А уж завербовать Ино или кого-то из клана... Ха, ну пусть попробует.