Interlude 3 in 1

— Тебя не бросили в тюрьму, — отметила она, демонстрируя очень умеренное удивление и даже оторвав взгляд от книги. — И мне не приказали не удушить тебя.

Гиш решил, что нужно будет с ней поговорить об этом, но потом.

— О да. После того как мы разобрались с этим недопониманием, я и твоя кузина поговорили немного. Она довольно милая девушка. — Тут он взвесил свои слова. — Вернее, нет, на самом деле нет. Но она пытается быть милой девушкой, хотя по сути понятия не имеет, что же это означает. Я думаю, что она такая же помешанная, как и ты.

Она, не говоря ни слова, смотрела на него.

— Даже представить себе не могу, как всё было плохо, когда вы были детьми.

Табаса как-то ухитрилась не побледнеть ещё сильнее.

— Сколько ты узнал? — тихо спросила она.

— Достаточно, чтобы знать, что у тебя есть очень веские причины быть такой своеобразной. И такой умелой в, хм, случании. Зелья, обучение в закрытых школах, больше похожих на тюрьмы, железные маски...

— Даже Кирше не знает.

Гиш сунул руки в карманы.

— М-мм. Может и знает. Она умнее, чем это показывает. Но Основатель, я ни за какие деньги не согласился бы стать членом твоей семьи, даже если бы меня принцем сделали. Я дал твоей кузине пару советов о том, как быть хорошей и как встречаться с парнями, и сказал, что усыплять их и затаскивать в спальню — это неправильно, и это не так делается. Она искренне этому удивилась, ты представляешь?

Табаса моргнула.

— Постой. А разве не так это делается?

— ... и похоже, что с тобой тоже нужно провести беседу. Ну, у тебя есть Кирше. Она точно знает больше меня по этой теме. И про то, как встречаться с парнями, и про то, как быть парнем. — Он двумя руками пригладил свои волосы. — И я стыжусь признать, что Кирше лучше меня в роли удалого бабника, но опять же, её отец — Блицхарт фон Зербст.

— Нет другого такого мужчины, — согласилась Табаса.

— Это ты точно подметила. — Он задумался. — А ты в порядке? После того, как она выплакалась мне в плечо и рассказала про то, как плохо ей было в школе и... я поговорил с ней, она сказала, что я теперь её лучший друг, и что я единственный, кто ничего от неё не хочет. — Он покачал головой. — Я надеюсь, что твоя кузина теперь не будет так часто приказывать тебе убивать людей. Или... не приказывать тебе или... у меня от всего этого голова раскалывается.

— Традиция.

— Ну да, ну, ваши традиции ужасны. Прости, но так и есть. И я думаю, что понимаю, чего они пытались добиться поначалу. Если половина королевской семьи добрая, а вторая половина — злая, и если брать их ещё совсем маленькими, то получится с пользой направить их порывы. Конечно же, оно не заработало. Люди более сложные создания. И нельзя отфильтровать добро от зла в возрасте шести лет. Не удивительно, что вы все сумасшедшие. — Он помолчал. — Эм, извини.

— Моя мать езть безумна. Как и мой дядя. Безумие в замом королевском роду. Не извиняйся.

Они вышли на зимний морозец.

— Пошли. Давай выбираться отсюда.

— Амстелредамм?

Гиш покачал головой.

— Нет. Там нет никаких реальных зацепок, ничего такого, что не мог бы найти кто-нибудь ещё. Если ты не против, то я думаю, нам стоит посетить моих родителей. У нас тепло, у нас хорошие отношения, и мы вовсе-не-такие-как-твоя-семья, и ты можешь встретиться с моими сёстрами, чтобы поболтать о девичьем с кем-нибудь, кто не Кирше. И там точно не будет никаких убийств, разве что ты захочешь поохотиться вместе с моей матерью. — Он запнулся и оглянулся на Табасу, которая замерла на месте. — Что случилось?

— Что ты задумал? — негромко спросила она. — Это езть из-за того, что ты узнал, что я принцесса? Ты пытаешься на мне жениться?

Гиш скривился.

— Нет! Сегодня на меня уже твоя кузина кидалась, так что спасибо, но хватит, и... Табаса, ты меня пугаешь. Даже если бы у меня не было моих... отношений с Монмон, ты не из тех девушек, за которыми я стал бы ухаживать. Я просто... Я думаю, что в твоей жизни люди просто не делали тебе ничего хорошего, поэтому я пытаюсь... сделать что-то хорошее для тебя. Это всё.

— О.

— И пока мы там, я думаю, что было бы неплохо выяснить насчёт того священника, о котором упоминала Монмон в прошлом письме и посмотреть, не получится ли чего-то накопать на него. Затем, наверное, мы сможем собрать остальных и пойти поубивать драконов или что-то вроде того после Нового Года.

Что-то горячее дохнуло ему в шею. Он поднял взгляд на дракона Табасы.

— Естественно, не из присутствующей компании, — быстро добавил он. Затем задумчиво наклонил голову. — Но я не могу избавиться от мысли, что мы должны были что-то сделать. Что-то, что я забыл.

Табаса продолжала молча смотреть на него, так что толку в этом вопросе от неё не было.

— Ну и ладно. Наверное, ничего важного.

...

— Да куда они пропали? — рявкнула Магдалена ван Делфт, находящаяся в Амстрелредамме. Она еще раз глянула на часы, висящие на стене. Её встреча с Гишем де Грамонтом должна была начаться три часа назад, а ведь она очень занятая женщина!

Её расписание и так было забито встречами по поводу её вознесения Советом Регентов, она присматривала за расчисткой города и помимо всего этого она была молодой матерью с острой нехваткой сна. Последнее снова напомнило о себе, когда её сын снова заплакал, и она осознала, что теперь она не может бездумно повышать голос.

— Ш-ш, ш-ш, ш-ш. Мама тут. Что случилось? Я знаю, я не хотела повышать голос, но... ты мокрый? Нет. Голодный? — Подняв сына к груди, Магдалена принялась укачивать его. — Господь и Основатель, как... как я должна... это же ещё минимум год или два будет продолжаться, пока ты станешь человеком, а не маленьким плачущим монстром и... и...

— Я всегда считала, что в этом возрасте они лучше всего, — произнес голос от двери.

Магдалена подняла глаза и побледнела.

— Тётя Карин? — переспросила она у женщины, завёрнутой в теплые меха. Из-под капюшона выбивалась прядь розовых волос. — Что ты здесь делаешь?

— Ой, ты же знаешь как это, — ответила герцогиня де ла Вальер. — Мне было немного душно дома. Куски гигантского кальмаро-дракона ещё пару дней будет выбрасывать на берег. Так уж случилось, что кальмаро-драконы собирались вторгнуться в Амстрелредамм.

— Эм... этой опасности уже нет?

— Уже нет. — Карин стянула капюшон, явив свое острое лицо, так сильно напоминающее о её старшей и младшей дочерях. — Я подумала, что мне стоит зайти и поздравить тебя с рождением ребенка. Как справляешься?

Магдалена попыталась улыбнуться, но получилось только поморщиться.

— Не даёт спать. Да и рождение было не из легких. Конечно, не просто рожать после того, как тебя проткнули.

— С Каттлеей была та же история, — с пониманием ответила Карин. — От ножей уворачиваться сложнее, когда ты на последних месяцах беременности. — Затем она умышленно выдержала паузу. — Не хочешь рассказать про обстоятельства рождения?

— Прости, что? — В кабинете Магдалены было тепло, но воздух внезапно показался холодным и липким.

— Элеонора рассказала мне интересную историю, когда прибыла ко мне с бездушным телом бедной Франсуазы-Афинаиды на руках, — сообщила Карина, тем же тоном старшей родственницы, поздравляющей молодую мать. — Историю про тёмных богов и одержимости, и всё такое прочее. Не говоря уже о покаянном рассказе о том, как её саму чуть было не совратило. Я и подумала, что может, мне стоит заскочить сюда и выяснить, не хочешь ли ты чего-нибудь к этому добавить.

Магдалена сглотнула. И начала свою историю. И если она чему-нибудь радовалась, так это тому, что тётя Карин не была де ла Вальер из главного рода по крови. Этот факт делал всё значительно проще.