История кривого билда: Баф-машина

Потом была аспирантура, служба, кандидатские, докторские и профессорские звания. Оба работали в области хирургии, но сделало их по настоящему лучшими друзьями горе.

— Здравствуй, — улыбнувшись, произнес Пал Палыч. В отличие от Профа, он был не лысым, а с аккуратно уложенной седой шевелюрой. Лицо было покрыто глубокими бороздами морщин, но живой блеск глаз выдавал в нем умного и эрудированного человека.

Профессор поднялся и обнял старого друга.

— Я думал ты не придешь, — прошептал Проф. — Тебе разрешили погружение? Эпилепсия — это прямое противопоказание погружения.

— Лев, я не в капсуле. Мне дали разрешение только на достоверность С+. — Развел руками старый друг и тут же извиняющимся тоном произнес: — Прости, я ограничен в ответах.

— Что-то случилось? — взволнованно поинтересовался Проф.

— Случилось, Лева, случилось.

Друзья уселись за стол. Профессор мгновенно достал пару рюмок и бутылку с прозрачной жидкостью. Смачный "чпок" от пробки и профессор уже наливает в стопку. Пал Палыч останавливает жестом друга, хотевшего налить ему, и переворачивает рюмку вверх дном. Проф на пару секунд замирает и поднимает взгляд на друга.

— Рассказывай! — произносит Профессор. Он отставляет в сторону бутылку и отодвигает налитую рюмку.

— Двойченко помнишь?

— Был такой аспирант. Тот еще выскочка. — кивнул Проф.

— Достал твою работу, последнюю, ту что ты не опубликовал, и выдает за свою.

— Ну, умом он никогда не отличался. Все время урвать пытался. — пожал плечами профессор. — Ожидаемо было.

— Лева, ему верят и он приводит железные аргументы. Я не знаю откуда у него твоя работа, но там не к чему придраться.

— А куда мой компьютер делся с кафедры? Ну, после того как меня объявили... — тут профессор кивнул в сторону и изобразил неопределенный жест.

— Погоди, ты хочешь сказать? Нет! Ты же параноик и все паролил. — нахмурился друг.

— На любой замок найдется свой взломщик. — пожал плечами профессор.

— Да, как-то я не подумал. Эх... Жаль, я думал прищучить этого выскочку. — вздохнул Павел Павлович.

— Скинь мне свой емейл, я напишу тебе адрес облачного хранилища с паролями и допуском. Там лежит первоисточник, а главное там можно отследить все даты и ай-пи, с которых был доступ. Его ай-пи там не будет, только от моего компьютера. Внук мне там систему настроил.

— Я же говорил — ты параноик! — улыбнулся старый друг, но улыбка была какой-то странной, вымученной. Словно его что-то тревожило.

Это не укрылось от взгляда профессора. Он внимательно посмотрел на старого друга, с которым он прошел слишком много, и произнес с нажимом:

— Что случилось, Паш?

— Лева, как мы познакомились? — Спросил Павел Павлович, глядя в глаза профессору.

— Чего?

— Ответь на вопрос. Пожалуйста.

— Мы на научном кружке по гистологии одну и ту же тему представляли. — Недоумевающе произнес Проф. — Потом с тобой до профессорского звания все толщиной научных работ мерялись.

— Когда мы стали друзьями?

— Паш, что за допросы?

— Ответь! — повысил голос старик в пиджаке и почему-то закрыл лицо руками.

— Ты не приехал на "Тихоокеанскую конференцию". Пропал с концами. Я тебя нашел в приюте для алкоголиков. Ты пил два месяца и жил на улице, после того, как похоронил Соню. — Проф пожевал губами, словно ему было неприятно об этом говорить. — Через три года мы хоронили Люду.

— Во что ты одел Люду?

— В платье, которое она надевала на выпускной. Голубой шелк и большой вырез на спине. Ты потом тоже меня искал по приютам, но не нашел.

— Где я тебя нашел? — едва слышно спросил Павел Павлович. По подбородку текли слезы и одна за другой капали на пол.

— Ты меня не нашел. Я ушел пешком к морю. Шел почти месяц и месяц там бродяжничал.

Повисла небольшая пауза. Пал Палыч убрал руки от лица и вытер выступившие слезы.

— Паша, что происходит? — спросил профессор, пытаясь проглотить ком в горле.

— Лева, ты умер. — тихо произнес друг.

Профессор повернул голову чуть-чуть в сторону, так, чтобы было лучше слышно и переспросил:

— Чего?

— Три дня назад, твое тело возили с капсулой на обследование. Обследование показало, что кора головного мозга умерла. Там уже пошли стадии склеротизации, начала разрастаться соединительная ткань. — Павел умолк, снова вытер слезу со щеки и произнес, — Вчера у тебя остановилось сердце. Я тебя не завел...

Проф сидел молча и не моргая смотрел в глаза лучшему другу, но не мог принять факт того, что только что услышал.

— Сегодня были похороны. — Продолжал он. — А потом, мне позвонили из администрации Мальты и сказали, что ты еще здесь.

Павел Павлович закусил нижнюю губу и глубоко, шумно вздохнул.

— Я же живой, я тут, — шепотом произнес Профессор. Голос дрогнул, а глаза профессора забегали. — Так ведь не бывает...

— Я не знаю, — пожал плечами Павел Павлович и повторил слова Профессора, — Так не бывает.

— Погоди! Ты не спрашивал разрешения! Ты сам полез в игру? — спохватился Проф. — Ты... Ты же... Немедленно выйди! Слышишь? Палыч!

Старичок в аккуратном выглаженном костюме не ответил. Он продолжал смотреть в глаза профессору закусив губу, по морщинистым щекам текли слезы, а плечи едва заметно вздрагивали.

— Пашка! Слышишь? Мы что-нибудь придумаем! Выйди! — продолжал говорить Проф и на последних словах повысил голос. Дальше он уже почти кричал, — Паша! Ты меня слышишь?

— Я до последнего, гормоны тебе в вену давил. Я пять раз тебе голову просвечивал. — начал бормотать Павел Павлович. — Я все оборудование с города стащил к тебе в клинику...

Он поднялся на ноги, подошел к подскочившему Профу и обнял его.

— Прости меня, Лев, слышишь? Я думал слабо давлю, когда массаж сердца делал, ребра хрустели. Ты ведь знаешь, у тебя грудная клетка бочкой. Адреналин извели, на три реанимации хватит. — Глубокий всхлип старика и отчаянный хриплый голос. — Прости...

— Ну, ты чего, я же еще живой. — продолжал бубнить профессор.

Вдруг Пал Палыч исчез, словно кто-то оборвал связь или выход был экстренным. Без вообще каких бы то ни было эффектов. Просто в одно мгновение, лучший друг, теплые объятия и одна из важнейших частей жизни исчезла.

Проф опустил руки, обессилено сел на лавку и открыл меню. В открывшемся системном окошке он дрожащим пальцем нажал кнопку выход. Появилось еще одно окно с уточняющим вопросом:

Вы действительно хотите выйти?

Отключение невозможно по жизненным показаниям. Без капсулы вы погибнете с вероятностью в 100%

Да?/Нет?

Профессор глубоко вздохнул и молча уставился на табличку. Так он просидел пару минут, но все же ее закрыл. Затем он открыл окно сообщений и нажал н кнопку "Личные сообщения во внешний мир.", но вместо положенного окошка с формой для письма на почту или сразу на телефон людям вне игры, перед ним всплыло короткое сообщение.

Error #7321

— Чего? — не сразу понял Проф. Он несколько раз повторил манипуляции, но сообщение повторялось раз за разом.

Профессор вскочил на ноги и хотел было куда-то кинуться, но за не имением цели или места, где его ждут, он просто начал быстро ходить взад и вперед. Затем он остановился, словно пришло озарение.

— Рома! Он же в разработчиках был...

* * *

— Так и сказал? — сухо поинтересовался Роман, выслушавший всю историю от профессора.

— Да, а потом я открыл меню, чтобы послать сообщение внуку, а вместо меню выскакивает сообщение. "Error" и еще какие-то цифры.

— Зачитай цифры, — пряча взгляд произнес Роман.

— Error #7321 — прочитал Проф и выжидательно уставился на Романа. Тот молчал и бессмысленно ковырял вилкой в салате. — Рома? Что это значит?

— Тебе официальную версию, или мою личную? — хмуро произнес он, не поднимая взгляда.

— Посмотри на меня пожалуйста. — Попросил старик и дождавшись хмурого взгляда исподлобья, задал вопрос, — Рома, кто я?

Роман молча пожевал губами и закинул в рот салат. Профессор с нажимом повторил вопрос:

— Кто я, Рома?

— Программа, сознание переведенное в цифровой код, программная ошибка, вирусный код... — Роман прекратил перечисления и проглотил салат. — Выбирай, что хочешь.

— Как это понимать? Я ведь не первый? Так?

— Не первый и не последний, но... — Роман пожал плечами и махнул рукой.

— Что но? — не унимался Проф.

— Никто до сих пор так и не определился, что вы такое. — хмыкнул Рома. — Официально — ты остаточный программный код.

— Я код? — Шепотом произнес старик. — Я программа?

— Согласно официальным, — начал было Рома, но тут Проф начал подниматься из-за стола.

— Так ведь нельзя! Я ведь живой! — хватая ртом произнес профессор. — Я ведь человек! Так нельзя...

— Прости, — стушевался Роман. — Но для администрации — ты программа...

— А как же я теперь? Что мне делать? — Профессор схватился за голову руками, но потом замотал ей. — Нет! Они должны выслушать! Так ведь не должно быть...

— Они не будут тебя слушать, — Рома бросил вилку на стол. — Они уже все решили и им удобнее считать таких как ты "остаточным кодом".

— А люди? Надо рассказать людям!

— Не дадут. Ролик удалят, текст поправят. Слишком большие деньги, Проф. — вздохнул Роман. — Настолько большие, что тебя проще...

Роман умолк и кивнул головой в сторону.

— Убить? — старик хохотнул и так же кивнул в сторону. — Так я уже того, мертвый.

— Убить нельзя, но любой код можно стереть.

Профессор помолчал, обдумывая свое положение пару секунд, затем облизнул губы и улыбнулся.

— Надо сделать так, чтобы не смогли удалить, чтобы весь мир узнал!

— У тебя есть идеи? — хмыкнул Рома.

Проф задумался на пару секунд и поднял палец, невнятно буркнув. Затем он открыл окно браузера и принялся в нем что-то искать. Спустя минуту, он развернул перед Романом окно, в котором находилась картинка главной турнирной арены. Если быть точнее, то золотого столба, на котором стояли автографы всех победителей турнира. Фотографии были сделаны красным цветом и с подтеками, словно написаны кровью.

— Смогут они такое удалить? — спросил Проф.

— А ты сможешь написать там? — кивнул Рома на картинку. — Для этого надо...

— Доказать всему миру, что я живой! — закончил за него старик.

Рома внимательно посмотрел в глаза старика и кивнул.

* * *

"Сева и Гриша"

Лера была довольно сообразительной и красивой девушкой. Природа одарила ее прекрасными формами, а судьба обеспеченными родителями и капсулой А+. Конечно, у нее были свои недостатки, к которым относятся патологическая тяга к острым предметам, навязчивая идея обучения боевым искусствам и почти мания владения пушистым зверьком.

И в этот раз, наша героиня, одетая в боевой кожаный костюм, склонилась над милым енотом, одетым в черную плюшевую пижаму, черные варежки и черный чепчик. Стоит ли говорить, что енот смотрел на Леру большими блестящими глазами, тянул к ней лапки с маленькой мисочкой и тихонько повторял одну и ту же фразу: "Кушать"?

Растроганная Лера была готова отдать все съестное, что было в инвентаре. Она быстро откопала порцию копченого мяса и положила в мисочку бедного енотика. Тот взял его в лапку и недоумевающе взглянул на мясо, словно ожидал чего-то другого.

— Гриша! Давай! — произнес мгновенно оскалившийся енот.

Лера едва успела нахмуриться. В последнее мгновение, перед тем как уйти на респ, она заметила, как небольшая скала, стоящая рядом хлопнула глазами и сказала "Агась!".

Раздался звук глухого удара дубиной и чавкающий звук лопнувшей головы. Брызгами крови окружающие кусты окрасило в красную крапинку.

— Грязно! — буркнул перепачканный кровью Сева. — Надо что-то другое думать. Каждый раз по полчаса отмываемся от крови.

— Ну, дак! — хмыкнул Гриша и потряс дубиной.

— Нет, оружие мы пока менять не будем. Мы уже пробовали молоты и топоры. Дорого и при сильном ударе рукоятка гнется.

Пока тролль задумчиво оглядывал свою дубину, Сева быстро обшмонал труп и выгреб весь возможный дроп.

— Гуляем, Гриша! — воскликнул енот, как только обнаружил выпавший золотой браслет и заготовку под колье. — Мы походу ювелиршу грохнули!

Заготовка "Золотое колье даров моря"

Вес 0,3

Материал — золото.

Изготовил: "Лера-валькирия3127".

— Точно ювелирша! Жаль, что она с собой мало тащила. — Буркнул Сева и взглянул на подельника. — Ну, что? Пора мутить тебе доспех!

— Ага! — радостно кивнул Гриша и почесал пузо.

— Сколько у тебя там счетчик ПК? — спросил Сева.

— 139. — буркнул Гриша и активировал менюшку, повернув ее к напарнику.

Ваша карма составляет -139 единиц.

Стража любого города будет пытаться вас убить.

Вероятность потери вещей из инвентаря +75%

Вероятность потери надетых вещей +80%

Вероятность потери особых и редких вещей +45%

— Многовато. Еще немного и на нас НПС начнут выдавать квесты. Чтобы очистить карму, нам у местного отшельника сотню раз чистить выгребную яму, или 50 раз пешкодрапом на гору мудрости. Остальное — еще хуже. — Сева почесал макушку. — Чет мы действительно увлеклись.

— А мож того, — Гриша кивнул головой в сторону и почесал новой дубиной ногу.

— Чего, того? Других ПК на правила ставить? — Сева на секунду задумался и тут же полез в гайды, где обнаружил, что охота на других ПК значительно выгоднее ,чем очистка выгребной ямы у мудреца, но и опасней. — 1 к 10! Гриша, а ведь это мысль! 14 правил и мы святые! Можно ножками в город и в кузню. Доспех заказывать!

— Ага! — кивнул Гриша, но затем на пару секунд задумался и спросил почесывая пузо. — А где?

— Не ссы, Маруся! Я сам боюся! — Хохотнул енот и зарылся в окошко браузера. — ПК они кто? Они убийцы. У мокрушников по жизни всегда проблем хватает, а в игре и подавно. Иначе каждый второй на мокруху подписался бы. Правильно? Так вот. Значит в игре ПК это кто? Либо фанаты мокрого дела, либо как мы, работники плаща и кинжала... И дубины, или лошары, возомнившие себя мокрушниками.

— Ну... — кивнул Гриша.

— Баранки гну, Гриша! С фанатами нам не тягаться. Можно самим перо под ребра хапнуть, работнички, такие как мы, командой работают. Те тоже могут на шкуре расписаться. А вот лошков можно ловить, и ловить капитально! Щас объясню. — Сева запрыгнул на левое плечо тролля и устроился поудобнее. — Нынче рубил лошара дрова и сели ему на уши, мол, быть ПК это круто! Можно зарабатывать нехило! Чего лошара делать будет? Лошара возьмет гайд для ПК и будет его по пунктам делать: "Возьмите ножик и воткните в терпилу". Чуешь? Нужно только просечь где все лохо-ПК пасутся и вуаля! Край непуганых терпил!

— А если они... Того?

— Не ссы! Читал я их гайды. Они все как один под копирку. Типа супер нинзя, втихую крадется и нож под ребра со спины. Вот и весь билд. Ни развода, ни фантазии, ни кинуть, ни в кружку плюнуть.

— Так, это... Куда?

— Есть тут одно местечко. — Сева хищно улыбнулся и оглянулся по сторонам. — И мысля у меня имеется.