У меня окончательно отлегло от сердца. Всё, наконец, прояснилось. Никакого Чорного Влостелина нет и в помине, зато есть сын Чернобога-Темновита, рождённый примерно в одно время со мной, но, скорее всего, немного позднее. Мне же, скорее всего, противостоял его внук или даже правнук, представитель тайного параллельного мира, причём дурень ещё тот, раз он считал архов и премьеров существами одной с ним крови. Вразумить такое чадо, особенно если ему втемяшилось в голову заменить меня в постели с Зоряной будет теперь крайне трудно. Зато напакостить мне он мог очень сильно. Всё-таки что не говори, а как раз он-то, скорее всего, был проявленным юным богом, хотя и не Вышним, что уже хорошо. Как противник Темновитович был весьма опасен, но и на него у меня была управа.
Вместе со мной в марсианскую пещеру провалились все пять телекамер. Точнее они мгновенно устремились за мной, а поскольку были невидимыми, то самозваные тёмные эльфы их не заметили. Ружана их быстро взяла под свой контроль. В абсолютной темноте они были беспомощны, словно слепые котята, но моя помощница сумела привести их в безопасное место и уже заканчивала их модернизацию. По её словам я скоро смогу видеть всё в малейших деталях и даже в цвете. Приказав ей переоснастить патроны, выпив ещё одну бутылку вина, я громко крикнул, искусно направляя голос сразу во все стороны:
— Ты забыл о таком варианте, юноша. Я сейчас ещё немного отдохну, а потом выйду и нашпигую твоих дружков пулями с такой едучей начинкой, что они взвоют благим матом, и ты будешь просто вынужден их отпустить. Зато потом ты останешься со мной один на один, паршивец, так что начинай чем-нибудь натирать уши. Но знаешь, они всё равно пострадают гораздо меньше, чем твоя задница после того, как тебе её надерёт твой дед или даже прадед Темновит.
В ответ я не услышал ни единого слова. По всей видимости Темновитович настолько уверовал в свои силы, что образумить его могла только самая жестокая трёпка. Впрочем, также была велика надежда на то, что когда сопляки прибегут к мамкам, Темновиту станет всё известно и тот, зная неизвестную нам магию, явится в пещеру и быстро всё разрулит. Правда, не факт, что так оно и будет. Возможно мне придётся припалить шкуру и его отпрыску, но уже куда более серьёзным образом. Ружана отправила в полёт телекамеры и вскоре картинка и в самом деле сделалась яркой и очень чёткой. Мне, наконец, стали видны лучники, быстро и ловко перелетающие со сталактита на сталактит. Настала пора и мне показать юношам, что это такое, встретиться нос к носу с матёрым волком.
Глава 18
Задушевная беседа с Семарглом, сыном Темновита
и его последствия
Из своего убежища я вылетел, словно чёрт, сжимая в каждой руке по "Глоку" и сразу взлетел в воздух, после чего стал выделывать такое, что вздумай какой-нибудь горыныч повторить мои фортели, так точно завязался бы в узел. Каждый мой выстрел достигал цели, а это была их нижняя часть спины. Не стрелял я только в того типа, который занял позицию точно посередине, на самом высоком сталактите со спиленной верхушкой. Этот рослый, плечистый парень посылал в меня стрелу за стрелой, но все они пролетали мимо, причем даже не рядом со мной. Наверное, эти несколько минут показались юным охотникам на волка-оборотня самым страшным кошмаром. Минут через двадцать движения лучников замедлились, а ещё через пятнадцать минут один из парней не выдержал и буквально взмолился:
— Военег, у меня больше нет сил, терпеть эту боль! Огонь уже перекинулся на спину! Отпусти нас, не истязай так!
— Глупцы, это всего лишь магия, психическая боль! — возмущённо закричал в ответ Военег.
Уже другой парень закричал ещё громче:
— Тебе хорошо так говорить! Тебя Ратмир щадит, а нам приходится страдать из-за твоих дурацких обид на него. Подумаешь, беда какая, он не позвал нас сразиться с чёрными змеями. Да, он даже не знал тогда, что мы вообще существуем! А если бы и знал, то всё равно не поверил бы твоему деду.
— Это точно, Военег, — поддакнул я парню, — не в моих правилах верить, кому попало. Тем более сыну Черновита. Лучше не валяй дурака и срочно вызови сюда деда.
Военег взмахнул рукой, охотники исчезли, а сам он спрыгнул вниз, отбросил в сторону лук и крикнул:
— Только после того, как сражусь с тобой, и ты сумеешь меня обезоружить, король Ратмир! Для этого я даже включу свет, чтобы мы могли сражаться на равных.
Так он и сделал. Даже более того, превратил своё чёрное одеяние в элегантные доспехи и вооружился мечом, но не русским, а японской катаной. Тем самым он заставил меня вспомнить ту колдунью-японку, которая была телохранительницей у Маштагара. Военег был симпатичным русоволосым парнем с Макса ростом, только очень уж хмурым и сердитым. Я спикировал вниз и шлем на моей голове превратился в широкополую шляпу. Когда я обнажил свои зазубренные махайры, правнук Черновита громко рассмеялся:
— Ты что, действительно будешь сражаться этими пилками? Это же просто смешно, ими только ветки деревьев в саду подпиливать.
Если раньше я не был большим специалистом по части фехтования, то теперь стал весьма неплохим мастером двуручного боя, но в этом яростном поединке только парировал удары противника. Военег оказался отличным фехтовальщиком, хладнокровным и расчётливым. Да, и катана у него была особенная, более длинная, чем обычная, с клинком не менее девяноста сантиметров, как раз под его рост, прекрасно сбалансированная и выкованная из отличной колдовской стали. Он держал её не двуручным, а одноручным хватом и фехтовал в сложной смешанной манере, ловко нанося как рубящие, так и полющие удары. Меч буквально порхал в воздухе.
Парень явно стремился показать мне всё своё мастерство, а я методично оборонялся, и делал это безукоризненно, почти не сходя с места. Военег, наконец, понял, что имеет дело с куда более опытным фехтовальщиком и прикусил язык. Неуловимо быстрым ударом обуха я снова отбил его стремительную атаку с спросил:
— Парень, с чего это ты решил, что архи одной с тобой крови? К тому же зачем-то обозвал меня животным? Про твою дальнейшую болтовню я вообще молчу. Решил разозлить?
Нахально ухмыльнувшись, тот ответил:
— Вроде того, король Ратмир. Ты плюнул нам всем в душу тем, что позвал на битву даже ифритов, а про нас так и не вспомнил. К тому же ты обозвал моего деда Чёрным властелином.
Громко рассмеявшись, я воскликнул:
— Военег, до нынешнего дня я даже и не подозревал о вашем существовании, зато был уверен, что в мире имеются очень древние премьер-архи, а ещё уверен в том, что они постараются протолкнуть в президенты России своего человека. Я даже сейчас теряюсь в догадках, где вы всё это время жили.
Наверное, он не поверил мне, раз разозлился и крикнул:
— Ты будешь со мной сражаться или мы и дальше будем впустую звенеть мечами? Перейди хоть раз в атаку!
— Ты очень дорожишь своей катаной, Военег? — задал я парню весьма важный для меня вопрос — Она для тебя что-то означает?
Обиженный молодой человек фыркнул:
— Таких катан у меня пара десятков. А что?
— А вот что, юноша. — усмехнулся я и включил пятую волчью скорость, мои несерьёзные на вид зубастые махайры замелькали с бешеной скоростью, и я разрубил клинок на пять частей под самую цубу, после чего молниеносно спрятал их в плащ и пояснил — Когда станешь взрослее, то поймёшь, что меня не зря прозвали в молодости Сверкающим Ратмиром. В схватке на мечах мне когда-то не было равных, а мои махайры способны рубить всё, что угодно. Я надеялся, что на твоём месте окажется настоящий Чёрный властелин со своей бандой и хорошо подготовился к этому бою.
Военег недоумевающее посмотрел на обломок меча, обрубленный так, словно его перекусил волк, и озадаченно спросил:
— Что же это у тебя за мечи такие, король Ратмир? — увидев, что я демонстративно сложил руки на груди и не собираюсь отвечать, молодой парень, которому было на вид лет двадцать пять, вздохнул и сказал вполголоса — Ладно, давай подниматься на поверхность.
В следующее мгновение мы оказались в долине Маринера, поверхность которой лежала много ниже плато, лежащих справа и слева. Перед нами стоял мужчина с золотисто-русыми волосами, даже выше ростом, чем Военег или Макс, одетый в чёрный арктический комбинезон на волчьем меху. Из этого я сделал вывод, что дед охотника на волка-оборотня намерен поговорить со мной прямо здесь, на Марсе. Мне даже стало интересно, сможет он разговаривать при столь низком давлении воздуха, почти полностью состоящего из углекислого газа, и температуре минус сорок три градуса. Лично я чувствовал себя здесь вполне комфортно. Мужчина сказал отрывистым голосом:
— Марш домой, шалопай!
Судя по его напряженному лицу, он чувствовал себя не очень комфортно, и я попросил Ружану создать силовой купол диаметром в несколько километров, нормальную атмосферу под ним и поднять температуру до плюс двадцати градусов. Дед Военега облегчённо вздохнул и превратил свой меховой наряд в элегантный английский костюм чёрного цвета со светло-серой рубахой и бордовым галстуком. Пристально посмотрев на меня, он недовольно проворчал:
— А ты всё так и шлындраешь в своём чёрном плаще, король Сережень. Что, изображаешь из себя Нео? Тогда носи ещё и чёрные очки. Чем это ты надрал задницы друзьям моего внука?
— Крапивными пулями, — ответил я и поинтересовался, — может, назовёшь, наконец своё имя, сын Темновита?
Мой визави вдохнул воздух полной грудью и мрачно ответил:
— Да, вот стою и гадаю, Сережень, то ли представиться тебе честь по чести, то ли послать куда подалее. Нет, всё же представлюсь, раз ты в самом деле ничего о нас не знаешь, что меня удивляет больше всего. Семаргл я, сын Темновита, родного брата твоего отца Световида, и, стало быть, твой двоюродный брат. Вот только годков мне будет поболее, чем твоему старшему брату Бэлатарду, да, и джину Джафару, ведь я последний из Вышних Богов. Потому и обидно мне, что ты, вопреки воле своего отца, не призвал нас, Темновитовичей, на помощь.
Своими нудными и тоскливыми наставлениями Семаргл взбесил меня больше, чем его внук своей дурацкой охотой и я огрызнулся:
— Сёма, ты бы прятался ещё лучше, и держал под замком своего не в меру бойкого внука, так мы бы вообще никогда не свиделись. Знаешь, трудно искать чёрную кошку в тёмной комнате, если ты точно знаешь, что её там нет, и никогда не было.
Семаргл глухо проворчал:
— Попридержи язык, Сережень, я всё же Вышний Бог.
— Так, Вышний Бог Сёма, — ухмыльнулся я, — Род давно покинул наш мир, Кабысдоха, крутившегося вокруг Чёрной горы, мы прихлопнули, со змеями, выращенными по приказу Рода, тоже разобрались, так что и ты теперь волен покинуть Землю в любую минуту вместе со всеми Темновитовичами. Транспортными средствами я вас обеспечу, как и всеми инструментами, нужными для сотворения новых Вселенных. Вот там ты можешь сидеть и дуться на меня, сколько влезет.
— Сказано тебе, попридержи язык, Сережень. — уже угрожающим тоном грозно пробасил.
Мне стало смешно. Я расхохотался и ехидно воскликнул:
— Что, и ты туда же, атаман Серко? Тоже хочешь устроить охоту на волка или того паче, вызовешь меня на поединок? А, ну-ка постойка, уж, не ты ли приезжал в Словенск под видом витязя Чернояра? Мы ещё тогда на мечах рубились часов шесть, пока мне не надоело и я не начал сечь мечом на тебе доспехи? Точно, ты! Рожа, такая же злая!
Семаргл громко скрипнул зубами и сотворил круглый, накрытый к обеду, два удобных массивных стула и двух големов, после чего глубоко вздохнул, чтобы не выругаться и сказал:
— Присаживайся, Сережень, может за обедом у нас разговор сладится и мы перестанем гавкаться, как цепные псы.
Хотел я сказать Семарглу, что уже позавтракал в западне его внука, но сдержался, подсел к столу и придвинул к себе блюдо с отличным стейком, лишь слегка поджаренным, но горячим. Вышний Бог начал трапезу с ухи из стерляди и ел аккуратно. Слава Роду, что Настёна приучила меня есть с ножа и вилки. Мы не спеша покончили с первыми блюдами, после чего Семарг принялся трескать жареных рябчиков, а мне голем подал суши, приготовленное по рецепту Жанны. Похоже, что этот старый хрыч хорошо изучил меня. Мне он сам налил в золотой кубок отличного красного бургундского вина, а себе белого. Гурман, однако. После того, как мы выпили, он спросил:
— Сережень, почему ты сделал всё, вопреки заветам Рода и отца?
Вытаращив глаза, я удивлённо спросил:
— Каких таких заветов, Семаргл? Ты, часом, ничего не попутал?
Настала очередь удивиться Вышнему Богу, хранителю порядка на Земле и покровителя колдунов-лекарей. Изумлённо глядя на меня, он спросил голосом, полным удивления:
— Тебе что, не было ничего заповедано Световидом, твоим отцом и дедом Родом? Но ведь такого не может быть! Тебя же с детства готовили к тому, чтобы погибнуть в битве с чёрными змеями, а затем, после двух величайших земных войн, воскреснуть в своём же роду.
— Так, Семаргл. — сказал я, беря кубок с вином, есть мне после его слов, сразу же расхотелось — Воспитание мое оставляло желать лучшего потому, что воспитатель из моего папаши был хреновый. Мне по большому счету и вспомнить-то нечего, кроме того, что он через день драл мне ремнем задницу, и требовал, чтобы я изливал, словно фокусник, на каждую божью тварь своё серебристое благословление. Даже на всяких жаб и гадюк. Ещё он учил меня любить всех и выслушивать внимательно даже самый откровенный бред. Если бы не наш домовой Твердыня, то хрен бы я когда научился сражаться на мечах. Жаль только, что Твердыня не учил меня приёмам волчьего боя. Папаня мой к тому, что я от рождения был воином-волком, относился весьма прохладно и если бы я тогда послушался старшего брата и обернулся волком, то чёрные змеи меня оставили бы без хвоста и ушей. Мне было завещано Световидом только одно, пасть в том бою смертью храбрых. Не скажи он так, я бы сам всех змеев и без Бэлла и Твердыни в капусту изрубил. Я же тогда всего одним мечом с ними сражался, а не двумя. Так что ты, явно, что-то напутал, братец. Уж, не склероз ли у тебя?
Со стола исчезли все блюда, кроме фруктов большого кувшина с красным вином. Это был красный мускат с очень ярким ароматом и насыщенным вкусом. После этой отповеди у меня даже в глотке пересохло, и я выпил половину кубка. Потрясённый Семаргл, глядя на меня, как на нечто удивительное, спросил:
— Так, ты что же, Сережень, всё это время и, правда, действовал наобум? Тыкался во все углы, как слепой котёнок?
— Но-но, братец, — одёрнул я Вышнего Бога, — всё это время я шел прямой дорогой и поступал так, как велит моя совесть.
Семаргл сокрушенно вздохнул:
— И потому сделал всё вопреки воле Рода и всему тому, что для тебя было предначертано им и твоим отцом.
А вот это меня живо заинтересовало, и я попросил:
— Братец, если ты в курсе этих наказов, не мог бы ты рассказать мне о них хотя бы вкратце, а то Джафар мне тоже говорил о том, что всё случилось совсем не так, как ему было когда-то обещано. Правда, то, что я сделал для джинов, ему понравилось намного больше всех обещаний нашего Творца. И не он один в итоге остался доволен.
