— Ошибаешься, капитан. Завязал я с этим делом... давно...
— А чё так?
— Не твоего ума дело!
— И всё же, что случилось? Почему сразу не сказал? Мы же своих людей не кидаем... в беде!
У прапорщика наболело — капитан зацепил больную тему для него.
— Ну, я слушаю...
— Да подними ты трубку... — раздражала она ничуть не хуже прапорщика, чем капитан.
Тот так и сделал, но даже не стал прикладывать к уху, вновь вернул на аппарат, обрывая звонок.
— Вот и всё — слушаю...
У прапорщика от удивления округлились глаза.
— Давай-давай, не стесняйся, всё только для тебя, — присовокупил капитан, играя на публику.
Прапорщик и впрямь повёлся, решив: разговор с ним по душам капитану важнее сейчас чем ответ на экстренный вызов по дежурному телефону горячей линии с гражданами.
— А если там чего случилось?
— Да что там может случиться в городе, когда я на дежурстве! Все уже сотрудники на выезде! А кого надо — дома побеспокоил! Так что не беспокойся за меня — у меня всё в порядке, зато у тебя... Выкладывай на чистоту свои проблемы. В чём они заключены?
— Одна и...
— Ну-ну...
— Срамно сказать, а стыдно...
— Ясно — с бабой...
— Ей — женой...
— И...
— Доохотился я на животных, в то время как на неё сосед — и гад такой не только глаз положил, а и...
— Ну ты бы то же самое сделал ему...
— Чё?
— Я говорю: на твоём месте засунул бы его в камеру к уголовникам и... Он бы перестал являться мужиком! Дошло? И вся проблема!
— Не смог я...
— Что? Пойти на это?
— Нет, с женой после него...
— Брезгливый чё ли нашёлся?
— Нет, но она изменила мне...
— И чё? Не ты первый, не ты последний! Подумаешь, наставила рога! Так не олень!
— Да это ладно, капитан. Хрен с ней и соседом! Но я после этого не смог больше охотиться!
— Из-за неё?
— Да не, животных стало жалко...
— Чего? Кого именно, а конкретно? И охотился на кого?
— Оленей и...
— Хи-хи... — не сдержался капитан. — Прости, я не хотел. Продолжай...
— У меня ж всё квартира завешана оленьими рогами и...
— Ох-хи-хи... — согнулся при этом в три погибели капитан. — Спокойно...
Сразу и не уяснишь подвоха: последняя фраза им была адресована прапорщику или себе лично. Не стал переходить на личности.
— Ну вот, я так и знал... — смутился прапорщик. — Смеяться будете...
— Ну ты олень, блин!.. — всё ещё продолжал держаться за живот капитан. — Иди! Извини, что побеспокоил...
— Да это я вас, капитан...
— Хотя стоп! Погоди! Не спеши! Хочешь вновь стать настоящим охотником?
— Даже и не знаю...
— Есть неплохой шанс, если то, что мне сообщили — правда... Один аноним...
— А что?
— Да из зверинца вроде как сбежали какие-то хищники, покинув самовольно вольеры. На людей напали. Есть жертвы! Правда информация не подтверждённая, может оказаться дезой, но если нет, ты понимаешь меня?
— Нет, товарищ капитан...
— Зверюг придётся пострелять! Терь дошло, прапорщик?
— Кажется, но...
— Считай это задание тебе моим подарком! А с женой — мой тебе совет — разведись! Не стоит она того, чтобы ты мучался из-за неё! И соседу морду набей, а лучше то, что у него промеж ног торчит! Двинь ему туда один разок, как следует ногой, чтобы он свои гениталии яйцами выплюнул через рот! А лучше вставь на место глаз! Ну же, прапорщик, соберись! Возьми себя в руки! Ты ведь не только мужик, но ещё и офицер ФСБ при исполнении служебных обязанностей! След... — бросил уже вослед ему капитан.
На душе сразу отлегло. Всё лучше, чем самому туда ехать, пусть и посреди бела дня, но кто знает, ведь выстрел слышал тогда, когда оборвался голос назойливого анонима.
И снова этот треклятый дежурный аппарат горячей линии заставил содрогнуться капитана.
— Дежурный по отделению ФСБ на связи! Слушаю! Говорите...
В ответ какое-то пыхтение, благо не молчание, и последовавший за ним крик подобный на вопль...
— Макаки? — не поверил тому, что услышал капитан. — Совсем психи обнаглели! Ну ничего, прапорщик живо их поставит там всех на место! Покажет им на него!
В трубке в продолжение послышались короткие гудки. Произошёл обрыв связи по вине того, кто побеспокоил капитана. Он не верил, что обезьяны могли сами позвонить, набрав номер горячей линии — даже цирковые. Без человека никак. Значит, дурачился грёбаный аноним.
Капитан всё-таки решил выйти и немного проветриться. Хотя бы открыть окно и подышать свежим воздухом, а то что-то запарился он сегодня. И день выдался какой-то дурной, если не сказать больше — сумасшедший.
— Неужто сон в руку, — вспомнились капитану ночной кошмар, а толком вспомнить не мог. Воспоминания из сновидения приходили урывками по мере поступления звонков. — Так недолго и самому превратиться в психа! Нет, всё, решено: беру внеплановый отпуск — неделю и на природу в лес на рыбалку и охоту! Но без удочек и ружья, зато с "боеприпасами"! Оттянусь, как следует, и можно вновь будет приступить к нелёгкой работе! Кстати, а чем занимается моя жена, когда я нахожусь на работе — особенно в ночные смены?
Он вспомнил, что она у него домохозяйка — по его мнению — бездельничает днями, и должна же чем-то занимать себя. Поскольку её уловки не проходили, когда она подсовывала ему готовые полуфабрикаты из магазина, заявляя: целый день готовила сама для него. Не идиот же — а офицер ФСБ — сразу подмечал всё, что не так, а когда врала. И постоянно.
Даже ощупал рукой волосы под фуражкой на предмет наличия неровностей подобно пробивающимся рогам.
— Зараза! — неожиданно для себя выдал он сам. — Попалась! А я-то дурак думал: она с подружками целый день болтает, поэтому телефон и недоступен! А сама в это время наставляет мне рога! Приду домой набью всем соседям морды! Уж оттянусь, так оттянусь — мало никому не покажется! Я им устрою!..
И впрямь без воздуха никуда — голова закружилась, а сознание затуманилось. Только бы не выпасть, пусть и со второго этажа в клумбу, всё равно неприятно, даже если посадка получится мягкой.
— Ой... — распахнул капитан окно и... остолбенел, впадая в ступор. Поглядеть и впрямь было на что, он даже забыл, что собрался подышать воздухом...
* * *
Прапорщик чуть ранее укатил, чем капитан догадался проветриться, почувствовал себя настоящим человеком. Ещё бы, ведь отправился кататься по городу не на отечественной машине, а на иномарке, да ещё с включенным спецсигналом. Что в его случае было не только верхом наглости, но и безумства. Однако подвоха сразу он не уловил. Притом, что что-то было не так. Город в час-пик опустел, когда в это время люди обычно сплошным потоком возвращались с работы. На улице лишь мелькали отдельные прохожие, да и те шарахались в подворотни, убегая с дороги дежурного авто сотрудника ФСБ.
К чему бы это, а с чего? Всё ещё не укладывалось у прапорщика в голове, он продолжал наслаждаться своим положением, едва опомнился, и остановился на светофоре, реагируя на красный свет, вспыхнувший на его пути. Хотя бы мог продолжать движение, никто ему не мешал — ни пешеходы, ни иные автолюбители.
— И куда они все запропастились? — покосился он на часы.
Рабочий день был закончен для многих, приближался вечер, а город словно вымер.
— Ничего не понимаю!
Да ему и по должности, а соответственно званию это не полагалось — работа собачья при пропускном режиме — стой себе, да проверяй документы или пропуска. Контролёр — благо не на городском транспорте. На нём обычно и добирался до работы. Машиной до сих пор не обзавёлся, и даже прав не имел. Вдруг опомнился. Как же сел за руль? Ведь и пьяным не был. Что же с ним такое произошло? Не затмение ли? И солнечного не наблюдалось в виду отсутствия луны, так что и им не пахло — лунным.
Наконец вспомнил, кто его отправил, а точнее послал, и куда.
— Ну, капитан! — едва не взвыл прапорщик, являясь помехой на дороге. Теперь хоть ты становись посмешищем — останавливай первого встречного автолюбителя, вытаскивай из машины и сажай в свою, чтобы вернуться в отдел. Неожиданно догадался поступить чуть иначе, а не тупить — врубил аварийную подсветку, чтобы его взяли на буксир.
Мимо на огромной скорости, не обращая внимания на машину со спецсигналом, пронеслось авто какого-то любителя дорожных гонок.
— Совсем обнаглели! — не выдержал прапорщик и выскочил. — Устроили тут чёрти что — сафари, блин, с гонками! Я покажу вам "Форсаж"! Попадись только мне во второй раз — прав лишу на всю оставшуюся жизнь! И куда только милиция глядит?
Появился патруль ДПС ГИБДД. Казалось бы, вот она удача: не журавль в небе, так и не дятел в том месте, которое было не разработано у прапорщика начальством, но близился момент расплаты. Хоть синица в руках и то хлеб, пусть и без масла, а ведь обязательно засмеют, когда всё поймут.
Прапорщик махнул им, призывая остановиться. Ещё бы платочком на прощанье при расставании.
— Ни хая се, и не понимаю!? — впал он в ступор. — Во менты дают! Хренеют!
Всё-таки изменил своё отношение к ним, посчитав с большим опозданием по времени: гонятся за тем асом, что промелькнул вперёд них перед ним и также не остановился.
— Эх, и почему я так не умею гонять?!
У него с детства мечта была стать гонщиком и обязательно "Формулы-1". А почему бы и нет, когда там даже финны становились чемпионами. И ни одного русского тебе до Петрова, а сам прапорщик был вовсе Дроздовым, а жена по девичьей фамилии Иванова. И надо же вспомнилась в самый неподходящий момент — зараза.
Рука прапорщика непроизвольно потянулась к поясу в поисках кобуры, а в нём табельного оружия, и надо заметить: вовремя. Иначе...
Прапорщик отчётливо уловил звериный рык хищного животного.
— Сафари, блин... — спохватился он. Оружие при нём табельное и небольшого относительно калибра, а не охотничье ружьё. Оно бы не помешало ему здесь сейчас. На него из-за угла перекрёстка вывернул... — Носорог!?
Прапорщик впал в ступор, прикинувшись столбом, и ладно бы, если находился на обочине пешеходного тротуара, так ведь нет же — прямо на дороге у сплошной полосы. По ней и гремел многотонный зверь.
В случае прапорщика было проще застрелиться, дабы не мучиться.
— Машина! — опомнился он, прыгнув назад в салон. А вот дверь не успел закрыть. Носорог зацепил её ненароком рогом, и... она очутилась у него на голове, продетая в окошко.
Вслед за металлическим скрежетом металла послышался звон битого стекла.
— Твою... не ругавшись... — переполошился прапорщик. Для него в жизни и впрямь наступила чёрная полоса — измена жены, утрата любимого хобби, а теперь ещё и неприятности на работе. Это уже слишком, а чересчур. — Убью, скотину... Ух...
Не успел прапорщик перевести дух, на перекрёстке вслед за носорогом появился иной более крупный зверь.
— Мать его-о-о... — затянул он. — МА-А-мА-а-ант...
Перед ним возник слон, нависнув на мгновение тенью, и... едва не раздавил, всё-таки зацепив авто, сминая ногой-столбом багажник в лепёшку.
Не сказать: для прапорщика обошлось всё более или менее благополучно, поскольку вырулил ещё один неучтённый представитель Африки — бегемот. Он-то проглот и пытался отхватить переднюю часть иномарки у прапорщика. Чем довольствовался в итоге — бампером.
— Скоты-ы-ы... — не сдержался в очередной раз прапорщик. — Ишь что творят, зверюги! Одно слово — животные! Вот я вас!..
Снова разошёлся и не на шутку, сам не помнил, как запустил двигатель, повернув ключ в замке зажигания, и дал задний ход, стараясь развернуться, да не сразу совершил нужный манёвр. Сверху кто-то прыгнул на крышу авто, оставляя вмятину от лап. И вновь спрыгнул, а затем атака с воздуха повторилась.
Это прыгали обезьяны по фонарным столбам. И ладно бы просто так, но что-то мешало им передвигаться подобно сородичам в дикой природе.
Что конкретно — прапорщик узрел мельком, отказываясь верить своим глазам. Ему почему-то вдруг показалось: его обманывает собственное зрение. Он приметил у макак оружие — табельное.
— Пи-и-с-с-тец... — затуманилось у него сознание. — Пи-и-столет...
У иной примеченной им обезьяны и вовсе оказался автомат, надетый на шею за ремень.
— Не может быть — всё это правдой! Это неправда! Они игрушечные у них — животные играются!
Их привлекли сигналы, ревущие на целый квартал, и одна из таких макак выстрелила в него. Прапорщик в очередной раз испытал шок. Лобовое стекло покрылось многочисленными пробоинами. Досталось и салону. Кресло сбоку от водителя также было изрешечено. Да чего там, одежда на плече у прапорщика пришла в негодность, и он почувствовал, как ему обожгло кожу. Получил касательное ранение. И если бы только это, а то ещё и фуражка пострадала. В ней красовалось отверстие, которое он сумел разглядеть в зеркале заднего вида перед собой.
— Ну всё, вы разозлили меня-а-а... — разошёлся прапорщик, идя на таран столба, стараясь подбить обезьяну.
Последнее, что он помнил — удар и... искры, брызнувшие не то из глаз, не то из-за того, что он угодил в кабель, отсюда и такой фейерверк, а затем вдруг стало не только тихо, но и темно. Недолго продолжалась сия идиллия для него, кто-то побеспокоил его своим воем.
"Волки!" — подкинуло подсознание прапорщику. Зрение тотчас вернулось к нему, а заодно и осознание чудовищной действительности. По дороге перемещались небольшими стайками...
— Гиены-ы-ы... — не сдержался прапорщик от выражения чувств вслух. И зря, привлёк внимание к собственной персоне. А если учесть, что и запах крови исходил от него. У него лицо оказалось залито ей — и вовсе участь незавидна.
Выводок гиен возопил так, как их сородичи в дикой природе, готовясь не то к охоте, не то к трапезе. Кинулись стаей на прапорщика.
— Пи-и-ис-с-с-т... — выкрикнул он, оборвав фразу на полуслове.
Возможно, кое-что из этого грозило ему, а возможно он искал табельное оружие, утраченное им, а вместе с ним и надежду на благоприятный исход. Всё-таки не стал сдаваться без боя — кинулся через разбитый лобовик на фонарный столб и... уткнулся лицом в чью-то заднюю точку опоры.
Тот, кому она принадлежала, естественно возмутился, и, не сразу заговорив человеческим языком. Поначалу последовал иной звук предательской направленности от испуга.
— Засранец!
— Сам! Это мой столб, — ответил тот, кто взобрался на него вперёд прапорщика. — И я первым его застолбил!
— Да не бзди ты... — пригляделся прапорщик внимательнее к тому, с кем общался, а получалось пока что с чем — задом неведомого обладателя. Неожиданно приметил у него на ремне кобуру. Потянулся к табельному оружию сотрудника патрульно-постовой службы.
— Э-э... — запаниковал тот. — Ты чего задумал?
Он решил: прапорщик собирается стащить с него штаны, поэтому и ухватился за ремень. Лягнул его ногой.
— Отвали...
И то, что так было неизбежно в их случае — обоих — случилось. Прапорщик навернулся вниз, угодив спиной на крышу авто, в то время как милиционер остался без штанов.
А тут ещё гиены и кинулись к ним. Да прапорщик оказался парень не промах. Прогремел первый выстрел. Одна из хищниц заскулила, заваливаясь на дорожное полотно асфальтового покрытия. И следом иной выстрел, а за ним третий и четвёртый...
