Братья оборотни (нецензурированная версия, с матами)

В этот момент ветер подул со стороны курятника, и Мелвин решил, что предпочитает кушать по-собачьи.

4

— Как полагаешь, Реджи, он его зубом так охуячил или когтем? — спросил Роберт.

— Хуй его знает, ваше высочество, — ответил Реджи и зло сплюнул в сторону. И добавил: — Как бритвой полоснул, сука.

Они стояли над телом покойного Перси Тандерболта, а трава вокруг была не зеленой, а коричневой от пролитой и запекшейся крови. На теле Перси обнаружилась одна-единственная рана — бритвенно-острый разрез на шее, точно вдоль кровеносной жилы. Лицо барона исказилось в яростной гримасе, меч валялся в полушаге от тела. Картина боя представлялась вполне ясно — дракон подкрался незаметно, нанес смертельный удар и отступил, ожидая, когда рыцарь истечет кровью. Так оно и вышло. Сэр Персиваль хоть и успел выхватить меч, но достать врага не смог, так и умер с незапятнанным лезвием. Прискорбно.

— А это точно дракон был? — спросил Роберт.

— Точнее некуда, — ответил Реджи. — Следопыты всю поляну облазили, других следов не нашли. Если не считать вчерашних следов леди Изабеллы, тут алтарь Фреи рядом, вон по той тропе всего-то сто ярдов пройти...

Роберт нервно поежился. Явись вчера дракон на полчаса раньше...

— У него тут логово, — продолжил Реджи. — Всю поляну истоптал. Я вот что думаю, ваше высочество. Надо отца Бенедикта вызвать, пусть молебен проведет или освятит как-нибудь, это ж пиздец, от нечистой силы никакого прохода нету, вон, блядь, целого барона зарезали как свинью...

— Гонца в аббатство направь обязательно, — кивнул Роберт. — Прямо сейчас и направь. А я пойду, прогуляюсь, поразмышляю в одиночестве. Скажи бойцам, пусть под ногами не путаются, не мешают думать.

Думалось Роберту тяжело. Ситуация сложилась, мягко говоря, непростая. Дракон, бля... Не дракон это, а хищный динозавр, никаких сомнений в этом нет и быть не может, однозначно хищный динозавр. Но откуда здесь взяться хищному динозавру? Без прогрессоров точно не обошлось, но на кой хер им было запускать в лес живого динозавра, тем более такого опасного? Коммунары не любят, когда убивают людей, а товарищ Горбовский, помнится, даже мух не убивал, а в форточку выбрасывал, а тут динозавр-убийца режет дворян, как свиней. Еще флаер неопознанный, до сих пор непонятно, с каких хуев он тогда рыскал над болотом... И кибермозг отказался разговаривать, раньше такого никогда не бывало... Что-то очень нехорошее происходит у товарищей прогрессоров. Может, не дай бог, очередное ебанько пошло вразнос, как Камерер на Саракше? Или это на самом деле был не динозавр, а робот, похожий на динозавра? Коммунарам с их продвинутыми технологиями такого робота сотворить — как два пальца обоссать, но зачем? Нет, на ебанутого прогрессора куда больше похоже. Или, может... На коммунарской Земле динозавры точно вымерли, об этом Роберт в книжке читал, но кто сказал, что они вымерли во всех параллельных вселенных? Может, сказки о драконах имеют под собой реальное основание? Тогда все сходится. Экспедиция коммунарских биологов добыла динозавра где-нибудь в Африке, доставила на грузовом флаере на главную базу, а он возьми да сбеги. А ловить не стали, например, потому, что долбоеб, проебавший опасного зверя, постеснялся признать оплошность и предпочел скрыть... Нет, это сомнительно, коммунары чувства стыда лишены напрочь, ни в чем признаваться не стесняются. Вот, помнится, мистрис Майка как начала однажды рассказывать о своих любовных похождениях, Роберт от смущения чуть под землю не провалился... И эти извращенцы запрещают людям ругаться, кривятся, лицемеры блядские, голова, дескать, болит...

Роберт остановился, нашел взглядом охранников, поднял руку и помахал, дескать, бегом ко мне. И приказал подбежавшим кнехтам:

— Джона Сильвера ко мне, немедленно.

Через полчаса он уже инструктировал новоиспеченного рыцаря. Инструкции были просты: прибыть на Гримпенские болота, найти тайный рычаг, поднять тайную тропу, пробраться туда, куда в прошлый раз Роберт пробираться запретил, и пройти по тропе до конца, до самых ворот. Дойдя, провозгласить все последние новости, громко и отчетливо, как герольд, начиная со славной победы над войском Кларксонов. Все изложить честно, откровенно и максимально подробно, ничего не утаивая. Если последуют вопросы — отвечать, какие бы вопросы ни последовали и каким бы образом ни задавались. Ничему не удивляться и не терять присутствия духа, что бы ни случилось. Если не случится ничего — тоже не удивляться, изложить историю до конца и уйти. Перед уходом громко спросить, что делать с драконом. Если последует ответ — запомнить дословно, если не последует — подождать минуту-другую и уйти. Все запомнить, по возвращении доложить немедленно. Никому другому ничего не рассказывать. Вопросы?

Вопросов не было. Джон удалился, а Роберт снова погрузился в размышления. Тяжкое это дело — размышлять, тяжкое и непривычное для высокородного дворянина. Вряд ли во всей Англии найдется другой рыцарь, способный думать об одной и той же проблеме несколько часов подряд. Любой нормальный человек, столкнувшись с проблемой, которая сходу не решается, перестает размышлять и начинает молиться. Подай, господи, знак, молю тебя, господи... тьфу, бля! Примитивное мифологическое мировоззрение, так это называл товарищ Горбовский. Они-то, коммунары, в бога вообще не верят, дескать, не нуждаемся мы в этой гипотезе. Хорошо им, они с самого детства приучены только на свой разум полагаться, не ждать подсказок от высших сил. А кто не умеет подсказок не ждать, тот для них недочеловек, дикарь, жалкое существо. Обижать такое существо без нужды они не станут, они без нужды никого не обижают, но и всерьез не примут. Они и Роберта не сразу всерьез приняли... впрочем, какого хера самого себя обманывать? Не приняли они его всерьез до сих пор, он для них не феодал и не политик, а забавная зверушка для опытов, и не более того. Однажды Роберту попался на глаза кусок отчета психолога, Роберт, кстати, так и не понял, кто у них в экспедиции психолог, никто ему не сказал, а сам спрашивать постеснялся... Как зверушка, блядь... Как же там было написано... Темп освоения основных образовательных программ, демонстрируемый подопытным субъектом, достоверно снижает вес гипотезы об ускоренной эволюции в историческое время мозговой зоны много-буковок-и-цифирок... Типа, мы-то раньше думали, эти дикари по жизни тупые как поленья, а они, выходит, всего лишь как бараны, а не как поленья... Там еще предлагалось провести серию генетических анализов, оценить степень аномальности подопытного экземпляра... Экземпляра, блядь, подопытного! Ненавижу!

От злых мыслей Роберта начало трясти. Сердце застучало как бешеное, в висках запульсировало, пальцы задрожали мелкой дрожью. Ген берсерка, блядь. Был бы Роберт гомозиготен по этому гену — уже скакал бы по полю, пуская слюни и круша все, до чего дотянулся. Впрочем, чего тут крушить в чистом поле...

А вот интересно, Моисей после бесед с господом так же негодовал от собственного бессилия? А Иисус, когда молился "пусть минет меня чаша сия" не то же самое чувствовал ли? Конечно, коммунары рядом со всемогущим господом все равно, что жаба рядом с волкодавом, но тем не менее. Сам-то Роберт рядом с ними все равно, что червяк. Господи, помилуй, пусть худшее пронесет, а лучшее сбудется, и да пребудет твоя воля вовеки веков...

В этот момент Роберт заметил, что перестал размышлять и начал молиться, как недочеловек, блядь, как тварь дрожащая, как животинка, на хуй, подопытная. Господи, что же такое творится с нами со всеми...

5

Всякий замок, принадлежащий достойному, уважающему себя феодалу, а не какому-нибудь подзаборному узурпатору, обязательно имеет хотя бы один тайный ход. Если замок построен совсем недавно, расположение тайного хода является одной из самых охраняемых тайн, но шила в мешке надолго не утаишь, и через сотню-другую лет эту тайну не знает только глупый или ленивый. А если обстоятельства сложились так, что какой-нибудь неглупый и неленивый человек не знает этой тайны, но хочет узнать, то в течение суток он узнает ее почти наверняка. Все, что требуется — раскрутить кого-нибудь из замковой прислуги на откровенный разговор, а этим навыком любой толковый дворянин овладевает еще в раннем юношестве. Изабелла владела этим навыком в совершенстве.

Изабелла и дракон встретились через час после заката на той самой поляне, где утром дракон злодейски убил сэра Персиваля. Юная баронесса обняла дракона и поцеловала в теплую пушистую морду, лишенную всякого намека на губы. Робин не стал обнимать возлюбленную, он боялся поранить ее когтями, он просто выставил руки вперед и немного в стороны.

— Какой ты могучий, — прошептала Изабелла. — Возьми меня, скорее!

Повернулась к дракону задом, подобрала юбки и нагнулась. И овладел ею Робин.

Потом они лежали на траве бок о бок. Изабелла одной рукой обнимала дракона за длинную шею, а другой играла его маховыми перьями. Дракон лежал с полуприкрытыми глазами, на его лице не отражалось никаких чувств. Не потому, что он ничего не чувствовал, а потому, что у хищных динозавров мимика невыразительна, если сравнивать с людьми или, скажем, с собаками.

— Там в замке такой поднялся переполох, — рассказывала Изабелла дракону. — Ворота заперли на большой засов, на стенах удвоенная стража, насилу через подземный ход ускользнула. Теперь вся грязная, как Синдерелла. Зачем ты Перси загрыз, противный?

— Я его не загрыз, — возразил Робин, и его тонкий голосок странно контрастировал с его могучим пернатым телом. — Я его зарезал. Вот этим когтем.

— Ух ты! — воскликнула Изабелла и засмеялась. — Какой у тебя педикюр!

Раньше она не замечала боевые когти дракона, а теперь заметила, и, прямо скажем, охуела. Не коготь, а меч, львы и медведи нервно сосут в сторонке. Таким когтем если ебануть как следует... Кольчугу он, правда, не прошибет, но это не большая беда, круглосуточно кольчугу носят только стереотипные рыцари из анекдотов.

— Ты про подземный ход говорила, — сказал дракон. — А я в него пролезу? Он достаточно широкий для меня?

— Не знаю, — ответила Изабелла. — Там в двух местах на четвереньках ползти надо, а ты вон какой голенастый. А ты можешь свои ноги назад вытянуть и ползти на руках?

— Гм, — сказал дракон.

Стряхнул с себя баронессу, встал, вытянулся в струнку и подвигал руками вперед-назад. Движение получилось неловким и натужным.

— Хуйня какая-то выходит, — констатировал он.

— Жаль, — вздохнула Изабелла. — Я думала, ты проберешься в замок через подземный ход, зарежешь Роберта боевым когтем и станешь моим мужем. А теперь даже не знаю... Слушай! Тебе же прятаться надо! Я подслушала, Роберт отправил Реджи в аббатство, просить отца Бенедикта, чтобы приехал в замок и все тут освятил.

— Пиздец коту Ваське, больше срать не будет, — невпопад сказал дракон.

— Чего? — удивилась Изабелла.

— Через плечо, — сказал дракон. — Пиздец святому отцу. Когда он приедет?

— Не знаю, — пожала плечами Изабелла. — Может, завтра, может, послезавтра. Думаешь, справишься с ним? У него святая вода будет и волшебный посох с молниями.

— Я его этим посохом в жопу выебу, — пообещал дракон. — А потом голову откушу и тоже в жопу засуну, и скажу, что так и было. А святая вода мне похуй, я же не адскому Сатане посвящен, а богине любви Фрее.

— Какой ты грозный, — улыбнулась Изабелла. — Возьмешь меня еще раз? Пожалуйста!

— Погоди, — отмахнулся дракон. — Дай отдохнуть, я все-таки дракон, а не сатир. Сколько охраны с Бенедиктом будет, ты не знаешь?

— Кто бы мне сказал? — удивилась Изабелла. — Я же женщина, хоть и леди, такие дела со мной не обсуждают. Думаю, охраны много будет. Зря ты Перси зарезал, он хороший рыцарь был, хоть и мужлан. А теперь все будут настороженные. Знаешь, сколько в замке караулов расставили? Двойная стража на всех стенах и башнях, незамеченным хуй подберешься. И вчера ты на рыцарей зря нападал. Надо было сначала затаиться, а потом внезапно хуяк и пиздец!

— Экая ты кровожадная, — сказал дракон.

— Какая есть, — сказала Изабелла и пожала плечами. — Извини, если что не так.

— Все так, — сказал дракон. — Ты мне нравишься. Я когда тебя увидел впервые, подумал сначала, типа, еще одна гламурная киса, а ты вон какая... боевая...

— Это потому что я от тебя не скрываю свой богатый внутренний мир, — объяснила Изабелла. — Ты дракон, тебе рыцарский этикет похуй. А на королевском приеме, например, поневоле приходится гламурную кису изображать, а то эти курицы в момент заклюют. Они, суки, на самом деле тоже боевые почти все, только скрывают. Сам подумай, как эти курицы храбрых рыцарей рожают? Были бы они по жизни такими клушами, какими представляются, рыцарский род уже давно выродился бы.

— А ты умная девочка, — сказал дракон.

— Дык, — согласилась Изабелла. — Умная, боевая, кровожадная, все при мне. Ты не пожалеешь.

— О чем не пожалею? — не понял дракон.

— Ну как же! — воскликнула Изабелла. — Роберт на мне женится, я стану леди Локлир, ты сразу после этого зарежешь Роберта, станешь ярл Локлир и возьмешь меня как трофей. Потом ты обратишься человеком, мы обвенчаемся...

Дракон отвернулся и закашлялся.

— Что такое? — забеспокоилась Изабелла. — Ты не заболел? Ночи-то холодные... Попросил бы, я бы тебе фуфайку принесла...

— Я не заболел, — сказал дракон, откашлявшись. — И фуфайку мне не надо, у меня перья теплые. Просто удивился. Ты такая решительная...

— Я же леди, — сказала Изабелла. — Мне судьбой суждено рожать храбрых рыцарей, так что я вынуждена быть решительной, как же иначе? Так о чем я... Ах да! Ты зря Перси убил, теперь Роберт без десятка кнехтов даже в сортир не выходит, а с десятком кнехтов его даже тебе не одолеть. А когда святой отец все освятит... ты точно уверен, что святая вода тебе похуй?

— Заодно и проверю, — ответил дракон.

Изабелла забеспокоилась.

— Ты там осторожнее, — сказала она. — По идее, на объект черного колдовства проклятие не должно переходить, Сюзан Длинноносая так говорила, а она в колдовстве толк знает хорошо. Но если вдруг что не так пойдет... Отец Бенедикт силен, у него святости хоть жопой ешь, он однажды в Гримпене самого дьявола победил в честном поединке.

— Не ссы, прорвемся, — перебил ее дракон. — Ты за меня не бойся, я буду осторожен.

— Я буду за тебя молиться, — сказала Изабелла, обняла дракона за шею и поцеловала в жесткий рот. — Я тебе люблю. Возьми меня еще раз. Пожалуйста!

— А ты развратная, — сказал дракон.

— Я не развратная! — возмутилась Изабелла. — Просто меня насильно выдают замуж за Роберта, а я хочу за тебя, потому и развратная. А как выйду за тебя — сразу стану целомудренная. Давай, милый, поторопись, я сгораю от любви!

Она приняла подобающую стойку, и дракон взял ее еще раз.

6

К изгнанию нечистой силы из удела отец Бенедикт подошел основательно. Первый молебен он провел в монастырском храме сразу после завтрака. Сэр Реджинальд выразил недоумение, но святой отец развеял это чувство следующими словами: