| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-М-м-м, Сай Иумей, здесь подают отменные языки беловодских туров с соусом, рекомендую.
-Благодарю вас, Сай Ванис, непременно воспользуюсь вашим советом.
Сай Ванис, мужчина 50-ти лет, с раздавшейся талией и дряблыми мускулами, судя по внешнему виду, был из коренных раввенцев. Сай Иумей же, выглядел заурядно для "первых": курчавые волосы и смуглая оливковая кожа; неуемная жажда власти, наживы и алчности пожирала его изнутри, постепенно стачивая остальные черты характера.
"Перволюд" обратился к раввенцу, взявшего нежно-розовый ломтик мяса лесной антилопы и окунавшего его в горячий бульон с травами:
-Завтра мы единогласно принимаем и одобряем закон о новых налогах в пользу беспризорников, впрочем, самих беспризорников это, кажется, мало касается — и Сай Иумей громко засмеялся, радуясь сказанной удачной шутке, во всяком случае, так ему казалось. Деньги всегда были его любимой темой, также как и любые средства к его личному обогащению.
Сай Ванис, тоже засмеялся, широко открыв рот. Он думал о новой строящейся вилле за Моритой, которую он собирался подарить своей новой любовнице из Укргурии. Возможно, это был чересчур роскошный подарок для нее, но степная красавица стоила этого. Карие глаза, в которых, кажется, прыгали лучики солнца, смуглый цвет кожи, волосы иссиня-черные, точеное тело без единого изъяна, было будто создано искусным мастером — резчиком.
Укргурка сводила его с ума, он совсем потерял от нее голову. Искусство ее любовных утех и постоянное желание ею обладать, дали ему второе дыхание, и он в свои почти пятьдесят лет был только рад этому.
Сай Ванис, вновь почувствовал жажду жизни: для него, пресыщенного всеми известными благами, это было сродни глотку прохладной воды в засушливой пустыне, и он был рад поиздержаться на нее, чтобы она принадлежала только ему.
Новый закон позволял ему изъять часть средств для себя, они давали ему возможность ускорения постройки виллы и дополнительно закупить новые материалы двум мастерам, выписанным из Таньшана. Эти два великих мастера — зодчих, нанятые таньшанцы Равшун и Джумшад, обходятся ему в полновесные золотые Солиды.
Они совсем совесть потеряли, поднимают стоимость своих услуг до небес, выше только Солнце. Думают, наверное, что у Слуг Народа денег не меряно.
Карарский голубой мрамор с синими прожилками, мебель и фарфор их Кханда, цветные стеклянные витражи из Западных стран — это ведь, очень дорогое удовольствие.
Одно зеркало, заказанное в Величном королевстве, обошлось ему в четыре золотых солида. Эти умельцы научились делать зеркало на дорогущем стекле, не чета листу отполированной бронзы, так искажающим изображение, что себя в нем не узнаешь.
Впрочем, беспризорники ведь наверняка тоже что-то получат, не изверги же мы, в конце концов, не все же уйдет на нас, на Слуг Народа.
-А вы слышали, Сай Иумей, про нападение на некого мелкого Сая? — Ванис наколол на серебряную вилочку кусочек обжаренного, истекающего ароматным маслом, языка и, обмакнув его в голубой соус, положил его в рот, закатив глаза от удовольствия, запил его вином, привезенным из Загорья:
— Представьте себе, Сай, убийца погиб от руки охраны, и оказалось, что он был послан Триадой. Теперь, по зловещим ритуалам Триады, на него спустя несколько дней, будет объявлена Игра Смерти. Такой чести был удостоен только Горец — Император и после него, в Равенне еще два человека, это было вроде, лет семь и десять назад, впрочем, они погибли довольно быстро в Игре.
-Это как повезло ему прославиться? — недовольно сказал Сай Иумей, ревностно относящийся к чужой известности.
Пару декад назад, Сай Иумей съездил в Синегорию под охраной целой кентархии Народной Гвардии, проверить состояние благонадежности в замиренной части Синегории и лояльность равнинных кланов к правящему Совету Слуг Народа Раввены.
Он погостил несколько дней в имении наместника Синегории, вождя "равнниников" Ков-эн-Ра и, выехав пару раз в народ. Он весьма удачно поохотился на редких белорунных горных баранов, обитающие в малом количестве, лишь только в Синегорье.
Сай Иумей вернулся в Мориту отдохнувший и посвежевший после целебного горного воздуха.
По прибытиюи в Мориту, он получил из рук Первого Слуги Народа, Стиуша Благородного, знак Доблести, достойно отметивший его за рискованную миссию по налаживанию тесных отношений с замиренной равнинной частью Синегории.
В следующий раз он рассчитывал на орден Мужества, усыпанный драгоценными камнями, а там ему недалеко и до героя Раввены. Подумать страшно, он же подвергался смертельной опасности, а если бы какой-нибудь из горных кланов, пренебрегши собой, пробились бы через внешнее кольцо охраны из синих стражников и стратиотов и смогли бы прорваться к нему. Затем, перебив его кентрахию Народной Гвардии, ведь они могли бы добраться до него и убить его.
Какая ужасная потеря была бы для Раввены, она бы потеряла одного из верных Слуг Народа и яркую неординарную личность. Народ Равенны горестно оплакивал бы его гибель, стеная и скорбя по Саю Иумею и проклиная себя, что при жизни его так мало ценили. От острой жалости к себе Сай Иумей смахнул со щеки скупую набежавшую слезу и потянулся запить возникшую горечь во рту добрым кубком загорского вина.
Впрочем, комес подчиненной ему кентархии Народной Гвардии сработал четко, окружив его во время выхода в народ, щебечущими как воробьи, синегорскими детьми. От этих "горцев" можно было ожидать чего угодно, но не звери же они, чтобы нападать на Слугу Народа, окруженного детьми, как живым щитом, не считая многочисленной охраны, должны же быть и у мятежников остатки совести.
О нечистой своей совести, позволившей ему оградиться детьми-заложниками, он как-то особо и не задумывался.
Саю Иумею, думавшему об этом выскочке — Сае, внезапно в голову пришла удачная мысль:
-Я вот что думаю, Сай Ванис, на открытие монумента, как там ее? а, да Родины— Матери хочу пригласить этого Сая...как там его?
-А, хорошая мысль Сай! Ведь на открытии монумента скульптура Тереца, будет присутствовать весь цвет правящей элиты Раввенской федерации народов. Будут приглашены послы стран Запада, Кханда, Беловодья и Великой Степи. Присутствие этого Сая даст нам гарантию, что все они явятся на это мероприятие, хотя бы ради простого любопытства, чтобы глянуть на него! — Сай Ванис от этой идеи чуть не подпрыгнул, и привстал на диване. Его легонько качнуло от количества выпитого вина, шумевшего в голове и, съеденных блюд. Он, оглядев стол, уставленный разносолами, прилег обратно, видимо решив, попозже вернуться к этой задумке.
— А ведь это, в самом деле, хорошая идея! Чтобы взглянуть на цель охоты Триады придут все, а, интересно, кому это он мог перейти дорогу? — задумчиво проговорил Сай Иумей.
Сай Иумей и сам с удовольствием воспользовался бы услугами Триады. Он вспомнил загорца — Сая Усмара, который, воспользовавшись нерасторопностью людей Сая Иумея, перехватил выставленную на торги соляную шахту, находящуюся в предгорьях Срединного хребта.
Сай Иумей был уже владельцем трех из четырех соляных шахт, находящихся в Раввене, на них работали осужденные преступники, а не наемные рабочие, которым бы приходилось платить. Ах, если бы он не упустил четвертую шахту, он бы обладал монополией поставок соли на Запад, через Беловодье и на восток в Империю Кханд. Он даже заскрипел зубами от упущенной возможности, теперь придется повышать цену на соль на продажу в Раввене. Народ, правда, будет недоволен, но он то знает раввенцев, поворчат, поворчат и перестанут, без соли то никуда, а если что? Так мест на соляных шахтах хватит на всех, там соль для них будет дармовая, платить не надо, пусть знают доброту Сая Иумея.
Ну, ничего, его управляющий немного порадовал его, доложив ему, что Ономей и Валлан, его люди, упустившие при своей нерасторопности соляную шахту, по всей вероятности погибли.
Они были отправлены проверить пути поставки соли из Южно-Раввенской соляной шахты. При проверке маршрутов движения соляных караванов они исчезли, наверняка, были виноваты гигантские гиены. Двоим провинившимся, от этих всеядных тварей, бесполезно было бы даже попытаться отбиться.
Надо будет наградить управляющего за вовремя проявленную инициативу. Сай Иумей умел награждать угодивших ему людей, несмотря на всю его скупость, свойственную всем "первым".
От мысли, что произошло с ними, настроение у него слегка улучшилось и он, вытерев лоснящиеся губы льняной салфеткой, швырнул ее на пол.
"Перволюд" слегка привстал на ложе и после сытой отрыжки, обратился к Саю Ванису, продолжавшему сосредоточенно предаваться чревоугодию:
-Сай Ванис, распорядитель обещал нам представить нам танцовщиц из Кханда, уверяет, что они обучались у себя в Кханде, не только танцам, но искусству любви, мало известному у нас, в Раввене!
Сай Ванис рассмеялся, глядя прищурившимися похотливыми глазками на вплывающую полудюжину маленьких красочных девушек, под чарующие звуки музыки. Издали они были больше похожи на игрушки, чем на живых людей.
-Да, Восток — дело тонкое, нам еще учиться у них и учиться.
Подбежавший юркий распорядитель с лицом, похожим на печеное яблоко, подобрастно и с почтением в голосе, доложил им:
-Достопочтенные, Сай Иумей и Сай Ванис, баня готова. Большая купальня заполнена свежей водой и усыпана лепестками роз. Прикажете что-нибудь еще!?
Сай Иумей ответил ему:
— Пускай эти куколки еще потанцуют немного, порадуют наш взор, а потом их тоже в баню. Там мы будем приобщать Кханд к нашей Раввенской культуре! — И "перволюд" цинично захихикал.
Сай Ванис в свою очередь, через свой громкий смех вторил ему, похотливо поглядывая на танцовщиц и думая о предстоящей оргии с кхансдкими девушками:
-Да, у нас великая культура и видит Солнце, грех не поделиться ею с ними. Эх, раввенский народ только жалко, терпеливый у нас народ, приучила бывшая Империя к покорности, некому позаботиться о нем — говорил он, сквозь смех, давая отмашку распорядителю о продолжении дальнейшего веселья в бане.
Сай Иумей, растянув губы в язвительной ухмылке, самодовольно сказал ему:
-Сай Ванис, мне посчастливилось достать Тангат — корень. Удивим этих малюток нашей удалью — и он протянул Саю Ванису, чашу с отваром бодрящего корня.
Сай Ванис, лишь сказал завистливо:
-Везет Вам, Сай Иумей.И где, Вы, только умудрились достать такую ценность!?
"Перволюд" ответил ему, довольно усмехаясь:
-Я подарю Вам пару корешков. А сейчас испробуем его в деле!
Они припали, каждый к своей чаше, бесстыже косясь в сторону стайки танцующих девушек.
Глава 14.
Восходящее Солнце лишь слегка задело своими лучами утреннюю Мориту, но многие из жителей столицы уже не спали и были на ногах.
Ночные гуляки, из обеспеченной молодежи, возвращались из различных мест увеселений, чтобы, отоспавшись и проснувшись после полудня, к вечеру собраться для новых ночных гулянок.
Морита — столица Раввены, лежавшая на пересечении узла торговых трактов, включая и водный, проходивший на юг по широкой реке и дальше к Светлому морю, постепенно просыпалась, ворочаясь, словно сонный великан.
Крестьяне, из близлежащих селений, привезли в город выращенные и собранные ими плоды, овощи, зелень, сгружая их с повозок возле рынков. Они рьяно спорили со скупщиками, курносыми загорцами с городских рынков, борясь за каждую мелкую медную монетку.
Хлебопеки заканчивали печь хлеб, из замесенного на ночь, теста окутывая душистым запахом свежевыпеченного хлеба всю округу.
Возле мясной лавки мясник, в кожаном фартуке, рубил большим топором привезенную свиную тушу на куски и кидал их в деревянное корыто. Его жена сноровисто пересыпала ломти свинины крупной солью, укладывая их поплотнее.
Неспроста степные укргуры, за любовь к свинине, пренебрежительно называли всех раввенцев "свиноедами".
Большинство населения Мориты ела, в лучшем случае, два раза в день, закупая заранее приготовленную еду в многочисленных харчевнях вечером, а утром, если повезет, доедали оставшуюся снедь.
У состоятельных людей были свои кухарки, которые готовили еду для них. Открытые очаги для приготовления были слишком опасны, велика была вероятность возгорания. Пожары были нередки в Морите и пожарная стража зорко следила за соблюдением правил пожарной безопасности.
Однако, в большинстве своем, горели хибары бедняков, где готовили еду на открытом огне и не было лишних денег, чтоб покупать готовую еду.
Затем, на их месте, глава города и великий градостроитель, Луган Патлатый, с помощью пришлых мастеров, нанятых зодчих — таньшанцев, выстраивал очередные здания, строения, жилые дома и роскошные особняки для наводнивших Мориту, состоятельных людей, прибывших из соседних держав, осколков бывшей Раввенской Империи.
Цены на постройки были непомерные, но состоятельный люд с охотой покупал все, пересечение торговых путей в Морите давало слишком хорошие барыши этим людям, понаехавшим в столицу и введшим свои торговые дела в Раввене.
Большинство же коренных раввенцев ютилось в халупах, на глухих окраинах города, куда и заходить то, иной раз, было страшно.
Из здания одного из банков, принадлежащих главе столицы, Банка Мориты, вышел молодой светловолосый крепыш, в одеянии черного стражника. Это был Юнний, ранее присоветовавший Кейдану попытать счастья и удачи в Игре Смерти.
По пути в Братство Черной Стражи, он заметил отходящего позевывающего расклейщика, с кипой газет и горшком с клеем, приклеивающего газеты на стены в общественных местах.
Он подошел к нескольким большим листам желтовато-серой бумаги, висящим на стене и, найдя нужную ему, скользнул рассеянным взглядом по "Раввенским вестям".
Между сообщением о рождении ребенка у актрисы Алины: не то сын, не то дочь; отца которого она отказалась упорно называть и громогласным, хвалебным заявлением наместника Синегорья Грачана Гордого, об истреблении очередного злодейского селения синегорских бунтовщиков и мятежников, "зелеными тенями" раввенских миротворческих сил, он увидел заметку косвенно касающуюся его:
-"Из Беловодья сообщают об успехах в выведении и приручении, почти исчезнувших в природе серых волков.
Также там был пойман диковинный медведь о двух головах. Две головы медведя, имея лишь одно тело, мирно сосуществовали между собой, между ними не было замечено никаких распрей и ссор. Поистине это великое чудо природы.
Мы и в дальнейшем будем рассказывать вам об этой несуразной диковинке.
В заключение известий, о погоде стоящей в Беловодье:
-"Над всем Беловодьем безоблачное небо".
-Клят меня возьми! — от души выругался Юнний.
Эта последняя выдержка о безоблачном небе Беловодья, касалась непосредственно самого Юнния. Ему приказывали явиться на встречу в ранее указанном ему месте.
Он задумался, ему срочно что-то стоило нарыть для назначенной для него встречи, да и поиздержался он маленько. Надо обойти своих осведомителей, может, скажут что-нибудь ценное для человека, назначившего ему встречу.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
