|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
От автора
Эта книга фактически представляет собой учебник истории страны, несуществующей в нашем мире, но имеющей место быть в параллельном. За исключением некоторых мыслей и эмоций главной героини, на страницах произведения собранны исторические, экономические и социальные вехи СФГ — Социалистического Федеративного Государства, одного из вариантов СССР версии 2.0 или 3.0 — в общем, кому как нравится считать. Возможно, кому-то эта часть продолжения "Судьбы на излом: Маятник" покажется занудной или даже заумной, но без неё трудно будет понять откуда чего взялось или куда исчезло. Глобальное переустройство мира всегда связано с заменой привычных ценностей — меняются названия, формы и поведение. То, что я не стал упираться в социализм из СССР — результат моего жития в этой стране. Пусть в детском возрасте, но об основных вехах развития, как и о перегибах, я знаю не понаслышке. Созданная мной новая система взаимоотношений и социальный строй скорее напоминает китайский вариант, но со своими "тараканами".
Также никто не изменит моё мнение о религии — она есть дурной сон разума группы её создателей, направленный на узурпирование власти и изъятие материальных ценностей в сторону кучки эксплуататоров и одновременно являющейся тормозом научного прогресса общества.
Все совпадения с реально существующими людьми или событиями случайны, роман с начала и до конца является плодом авторской фантазии.
Глубоко неуважаемым мной господам плутократам, фанатиками различных религиозных конфессий и прозападно настроенным демократам читать эту книгу не рекомендуется во избежание излияния желчи и приступов дикой злобы, а, возможно, и каких-то других душевных потрясений.
Тем, кто всё-таки решил ознакомиться с этим произведением — приятного чтения.
Пролог
Сегодня 25 апреля 20.. года и у меня негласный юбилей, понятный только мне и прочувствованный лишь мною. В этот день я попала из своего времени в 20-е июня 1941 года. Проект "Маятник", взлелеянный и реализованный Бильдерберским клубом, торжественно провалился, оставив с носом его вдохновителей. Вместо триумфа узурпаторов свободы множества стран и народов, с их "золотым миллиардом", произошла смена мирового лидера, сначала превратив его в континентальное государство, а через пару десятилетий и в трансконтинентальное.
Так получилось, что сегодняшний день у меня выдался свободным. Среди череды проблем и забот Председателя Верховного Совета планеты это случается нечасто. Я только недавно уложила спать свою правнучку, с которой провела весь свой выходной. А потом решила тряхнуть стариной, начав писать продолжение событий о развитии СФГ и становлении его как супердержавы.
Правнучка... я даже и не знаю, каков мой нынешний статус в семейной иерархии: в силу опредёленных обстоятельств, возникших в 1955-м году, я на короткое время потеряла из виду духовные пристрастия моей приёмной дочери, но и этого срока хватило с лихвой. Попав в экстремальную ситуацию, Настя поняла, кто есть кто из молодых людей, добивавшихся её расположения, а я упустила возможность направить ход времени параллельно тому, из которого прибыла. В результате этой карусели событий моя приёмная дочь вышла замуж за... моего "будущего" деда. Да-да, не удивляйтесь: Андрей с малых лет дружил с ней, и их дружба плавно перетекла в любовь, осчастливившую меня внуком — Олегом. Тот, в свою очередь, помня о негласном семейном направлении, назвал свою дочь Настей и сейчас в соседней комнате спит Анастасия Олеговна Рогова, полная моя тёзка и как две капли воды похожая на меня в детстве.
Такие вот хитросплетения судьбы, но я не жалуюсь, просто никак не могу поверить, что попав в этот мир, я невольно переписала историю своей страны. Да что там страны — на её месте образовалось совершенно другое, большое по территории и мощное по экономическому потенциалу государство. Как вы помните, СССР благополучно выстоял в Великой Отечественной Войне. Закончив её на три года раньше и объединившись с Германией и Японией, он трансформировался в континентальную страну — СФГ. Социалистическое Федеративное Государство, благодаря помощи своих потомков, стало центром технического, индустриального и социального прогресса мирового сообщества. Технические новинки и сведения об исторических ошибках и их последствиях, подаренные моими современниками, заставили его пойти по пути, о котором могли мечтать только писатели-фантасты.
Тяжело уместить в одну книгу полувековую историю планеты, да и не только нашей Земли, но и экспансию Солнечной системы. Что-то стёрлось в памяти, что-то кажется лично мне не столь существенным, но значимые моменты в истории этого мира я постараюсь записать.
Глава 1
Москва. Кремль. 24 июня 1943 года. 9 часов 15 минут.
Я просидела с маленькими детьми почти год. Некоторое время меня почти никто не беспокоил, за исключением самого Сталина и временами интересующегося нашими житейскими проблемами Берии. Но если Иосиф Виссарионович иногда сам заезжал к нам, привозя даже игрушки моим грудничкам и сетуя, что, ни Яков, ни Василий не спешат его побаловать внуками, то Лаврентий Павлович ограничивался стандартным коротким телефонным разговором. Я подозреваю, что Фёдора он к себе всё-таки вызывал и заставлял его более подробно рассказывать о семейных проблемах. Выховы тоже частенько появлялись в кругу нашей семьи. Два месяца назад Катя поведала, что ждёт ребёнка и теперь я с опаской ожидала вызова на работу. Так оно и получилось.
Вчера Сталин снова приехал к нам в гости. Вообще, рождение моих сыновей и случившиеся до этого известные вам события, при которых я стала частью семьи Джугашвили, наложили своеобразный отпечаток на поведение вождя. Он стал немного мягче и чуточку эмоциональнее, что ли. Но все эти изменения его личности никоим образом не касались взаимоотношений со всем кабинетом министров СФГ. Там по-прежнему царил его монархический стиль управления, причём к нему прислушивался не только Канарис, но даже сам японский император Сёва, оба входившие в Совет Трёх.
Вчерашний визит главы государства сразу показался мне необычным. Хотя он и взял как обычно Серёжу и Артёма на руки, но тон его диалога был совсем другой.
— Настя! Ты сколько уже отдыхаешь?
— Почти год, Иосиф Виссарионович.
— Не соскучилась по работе?
— Эм-м-м... когда выходить?
— Нет, жалко, что ты не моя кровная дочь, а только духовная. Ты меня понимаешь так, как не понимают мои сыновья.
— А что, Фёдор не справляется со своими обязанностями? Я ни разу не слышала от него информации о каких-либо трудностях в ГКРе.
— Нет, он хорошо работает, но комитету не хватает твоего настроя. Не забывайте, товарищ комиссар первого ранга, вы давали мне обещание за две пятилетки сделать из нашей страны очень продвинутое во всех направлениях государство.
— Товарищ Сталин! Я отлично помню данное мною обещание. С учётом состоявшейся беременности моей сотрудницы — Екатерины Выховой, считаю, что назрела необходимость моего выхода на работу.
— Узнаю прежнюю Анастасию Олеговну, — улыбнулся Сталин. — Приезжай завтра в Кремль. Познакомишься с новым кабинетом министров и получишь сведения о нынешнем состоянии экономического и технического развития страны.
И вот сейчас я присутствую на заседании правительства СФГ. Наличие двух переводчиков создаёт комичность всей ситуации при обсуждении тех или иных вопросов, заодно замедляя само заседание. Открываю блокнот и делаю первую пометку. Сталин заметил мои действия, улыбнулся, но не стал привлекать ко мне внимания окружающих. Заметил это и Канарис, также лишь улыбнувшись. Постепенно мои заметки растут, и я перелистываю уже третью страницу. Наконец, глава государства заканчивает заседание, но просит не расходиться.
— Мы все знаем, что Анастасия Олеговна с сегодняшнего дня вышла на работу. Судя по тому, что она постоянно делает заметки в своём блокноте, у неё есть кое-какие предложения. Так, товарищ Асташёва?
— Так точно, товарищ Сталин. Давайте по порядку. Первое. Понимаю, что за год трудно освоить другой язык в полном объёме, но хотя бы элементарные диалоги нужно знать. В связи с чем предлагаю заниматься вечерами над совершенствованием остальных двух общегосударственных языков. Это касается всех членов кабинета министров. Второе. Почему каждый из вас стремится привлечь к решению вопросов только своих соплеменников? Вот, посмотрите — немецкие товарищи дают заказы немецким заводам и частично европейским, японцы своим, а наши — только в пределах бывшего СССР. Почему не выставить их на все производственные мощности СФГ? Мы единое государство или нет? Нужно прекращать местечковость и землячество. У нас нет разделения по национальности, понимаете? Нет, и не будет. Только в таком случае мы добьёмся эффективного управления экономикой СФГ.
— Не в бровь, а в глаз, — усмехнулся Берия. — Я вам говорил, товарищ Сталин, ещё полгода назад об этом говорил, но всё списали на притирание экономик. Вот вам свежий взгляд на текущее состояние дел.
— Товарищ Асташёва, — смешно коверкая русский, спросил Канарис — а вы у нас что... э-э-э... курируете?
— Вот! Оказывается, кое-кто уже может! — радостно восклицаю я. — Товарищ Канарис! Я — глава ГКР.
— А Фьёдор Асташёв?
— Мой муж? Пока я была в декрете, он меня замещал.
— Декрет? Это как "Декрет о земле"?
— Нет-нет, вы ошиблись. Декретом может называться и отпуск по уходу за ребёнком. В моём случае — за детьми. У меня двое сыновей.
— Я помню, год назад вы говорили, что ждёте прибавления в семье.
— Товарищ Асташёва, — обратился ко мне глава государства — есть мнение съездить на Байкал, чтобы, так сказать, ознакомиться с перспективами развития этого района нашей страны. Заодно постараемся общаться без переводчиков.
— Товарищ Сталин! У меня детям меньше года...
— Ничего страшного. Возьмёшь супруга, пусть немного отдохнёт, кроме того дадим вам профессиональную няньку.
— А старшую дочь тоже можно взять?
— Не возражаю.
* * *
Москва. 25 июня 1943 года. Управление ГКР. 13 часов 35 минут.
Наконец-то я вернулась к своим обязанностям. Поначалу всё было в новинку: многие проекты, запланированные ещё при мне, уже были претворены в жизнь, а те, о которых рассказывал муж, находились либо на пике их выполнения или подходили к своему логическому завершению.
Тщательно просмотрев за первый день выхода на работу главные векторы дальнейшего развития экономики, и ознакомившись с перспективными направлениями, я ждала отчёты от своих старых знакомых: академиков Иоффе, Бакаева, Королёва и Курчатова, кстати, ставшего самым молодым, получившим такое звание.
В дверь аккуратно постучали, и на моё приглашение войти в кабинет, зашло несколько человек из окружения Бакаева. Они осторожно столпились у входа, не решаясь пройти дальше.
— Здравствуйте, товарищи! Проходите, присаживайтесь, — настойчиво приглашаю их пройти — какие у вас трудности? Не стесняйтесь, рассказывайте.
— Уважаемая Анастасия Олеговна! Александр Семёнович дал распоряжение на открытие нового направления. Будут задействованы как перспективные специалисты в химии, медицине, так и химико-технологические мощности НПО "Химические технологии" в Горьком. Сейчас полным ходом идёт строительство лабораторий в означенных местах, а смежники не дают нам возможности закончить строительство корпусов. У них, видите ли, не хватает ресурсов... — один из сотрудников выпалил почти скороговоркой вышесказанное и замолк, ожидая моей реакции.
По виду европеец, возможно, даже немец. Явно не советский гражданин, а говорит почти без акцента. Надо будет поинтересоваться, откуда он.
— Я вас поняла, товарищ...
— Нейман. Рудольф Нейман.
Точно, немец.
— Товарищ Нейман, у вас есть полная смета необходимых материалов и план по сдаче объекта?
— Да, конечно. Вот, — протягивает он мне папку с документацией — пожалуйста, здесь все документы, сметы...
Раскрываю её и внимательно пробегаю важные разделы.
Ну, так и есть. Опять местечковость и землячество. Ладно, сейчас я дам этим инициативным людям полный карт-бланш.
— Вы, кстати, хорошо говорите по-русски, — мимоходом делаю комплимент Нейману. — Где научились?
— Закончил курсы, — он пожимает плечами — кроме того постоянное общение с коллегами совершенствует мои знания.
— Замечательно. Вижу, что вы заинтересованы в развитии нашего союзного государства, — ставлю свою визу на всех сметах и плане строительства. — Вот теперь вы покажете всем ответственным на местах эту папку и добавите, что если они и дальше будут нарушать сроки строительства объекта — ими заинтересуется Комитет Государственной Безопасности СФГ. Как людьми саботирующими приказы руководства страны, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Он быстро проглядывает листы с визами и лучезарно улыбается.
— Товарищ комиссар первого ранга! Большое вам спасибо! Теперь мы ни на один день не опоздаем! Люди готовы работать по две смены, понимаете? После войны, будь она не ладна, мы получили столько возможностей, столько прав и свобод... — он снова заходится в переполняющих его эмоциях, — ... а тут тебе бьют по рукам. Но теперь мы сделаем всё как надо! Обещаю! Слово даю!
— Вот и отлично, — улыбаюсь ему в ответ. — Есть ещё какие-нибудь проблемы, вопросы?
— Разрешите? — робко тянет руку ещё один молодой человек из пришедшей делегации.
— Присаживайтесь поближе и, пожалуйста, представьтесь.
— Шатров. Николай Степанович.
— Очень приятно, товарищ Шатров, слушаю вас.
— Видите ли, Анастасия Олеговна... я по профессии врач-гематолог, но закончил ещё и химический факультет ЕМХТИ. Отсюда и моё участие в группе академика Бакаева.
— Почему отказались от своей основной специальности?
— Всё дело в том, что моё направление исследований в медицине раскритиковал товарищ Лысенко...
— Это который Трофим Денисович? — с трудом сдерживаю раздражение.
— Совершенно верно. Товарищ Лысенко перекрыл кислород с последними опытами в генетике...
Подсознание выдаёт на гора популярную в моём погибшем мире фразу из кинофильма "Карнавальная ночь".
— Товарищ Шатров! Иногда среди нас присутствуют такие товарищи, которые нам совсем не товарищи! Это я не про вас, — спешу успокоить его, видя появившуюся бледность на лице — а имею в виду Лысенко. Так в чём проблема?
— Я занимался начальными исследованиями в области генетики. После запрета от Лысенко, пришлось перейти на работу в химическую промышленность.
— Насколько вы продвинулись в своих исследованиях до закрытия отдела?
— Немного, товарищ комиссар первого ранга. Есть кое-какие перспективные направления, но группа расформирована. А я чувствую, что за этими исследованиями будущее!
— Я вас поняла, товарищ Шатров, — быстро пишу на бланке ГКР разрешение на создание отдела генетических исследований. — И вы абсолютно правы. Вот вам распоряжение на открытие отдела под опекой ГКР. Собирайте снова вашу группу, определяйтесь с помещениями, лабораториями и снова в бой. Как только организационные вопросы будут решены — жду вас у себя. Кое-какими наработками помогу, но хочу сразу предупредить, что с этого момента вы попадаете под "колпак". Такой вариант вас устроит?
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
