"Ковчег 5.0. Флаг над крепостью"

— Ничего такого я не вижу — дружелюбно объяснил ей наш капитан — Все те же камни да вода. Просто мне с лидером пошептаться надо. Могут же у нас быть свои секреты?

— Не могут — возразила ему Настя — Ну, или не в данной ситуации. Скажем так — своими словами ты заронил в меня зерно сомнений. Я уже подверглась панической атаке и вот-вот начну орать что-то вроде: 'Аааааааа! Мы все умрем!'.

Тор и Джебе, сидевшие неподалеку от девушки, дружно рассмеялись. Даже Майк, не понявший из этого разговора ни слова, и тот заулыбался, как видно, чтобы не отделяться от коллектива.

И правда — смешно. У Насти — паническая атака? В это невозможно поверить.

— Ну хорошо, хорошо — примирительно сообщил из рубки Одессит — Вы хотите слышать, что я таки думаю? Да не вопрос, берите мои слова, и кладите их себе в уши. Сколько мы уже шлепаем по этому коридорчику? Полдня с гаком! И что? Пока ничего, однообразие и скука. А топливо расходуется, бо мы идем против волны. Я так думаю, половина запаса уже все, сгорела в топке.

— Ну, это не самое страшно, что может случится — резонно заметил Голд — Если что мы всегда обратно и своим ходом дойдем, без машины. Вниз по течению идти — это не против него.

— Вы мудрый человек, Голд — протянул Одессит — Вы всегда глядите в корень и вас хочется слушать постоянно, вот как вы хорошо и складно говорите. Только есть одно 'но' — корабль кормой вперед не плавает. А развернуться здесь я не смогу, места мало. Проход узкий, как... Не буду при девочках говорить те сравнения, что у меня в мозгу вертятся. Но отдельно замечу, что именно эти сравнения будут отражать суть того положения, в которое мы попадем, когда кончится топливо и ежели здесь не станет шире.

Как я там говорил? 'Если что, проще назад повернуть'? А ведь наш капитан прав, фиг мы тут сможем развернуться, либо нос о скалы стешем, либо корму.

— И что ты предлагаешь? — полюбопытствовал я у капитана.

— Я? — Одессит поправил фуражку — Ничего. Мое дело известить лидера о том, что все не у нас так славно, как хотелось бы всем, а после крутить себе штурвал дальше. А предлагать — это не по моей части, извини, Сват. Ты командир, тебе и решение принимать. И имей в виду, течение становится все сильнее, и чем дальше — тем больше.

— Права эта морская душа — сообщил мне Голд, который уже успел сунуть нос в машинное отделение, благо до него рукой подать было. Невелик наш кораблик по площади, три ступеньки вниз — и вот тебе и трюм, и все остальное — Половину запаса сожгли. Топка 'горючку' жрет, как проглот какой-то. Неудивительно, что в Штатах лесов не так много, они, небось, их большую часть на дрова извели как раз тогда, когда такие корабли начали изготавливать.

Надо было что-то сказать, а что — я не знал. Это была как раз та ситуация, в которой выхода как такового просто нет. Повернуть мы не сможем, погасить топку — тоже, нас тогда закрутить может.

— Течение так просто усиливаться не будет — подал голос Тор — Если подобное происходит, то почему-то, на это обязательно должна существовать причина.

— Я о том же самом подумал — кивнул Голд — И я даже знаю эту возможную причину. Если река с той стороны этого коридора такая же полноводная, как там, где мы живем, то ничего удивительного и не происходит. Сужение скал ни может не привести к увеличению скорости потока воды.

— Оптимистично — заметил я.

— Сомнительный повод для радости — не поддержал меня Жека — Нет, что ты имеешь в виду, мне ясно, раз вода потекла быстрее, значит мы скоро можем выбраться на волю из этих скал. Вот только как бы еще хуже не стало. Кто его знает, что там, у этого выхода творится?

— Вот что у тебя за характер, Евгений? — спросила у него Настя — В каждый же котелок плюнешь! Нет, чтобы сказать: 'народ, все будет нормально', а не грусть нагонять.

— Никому из наших так далеко еще не доводилось забираться — подал внезапно голос Майк — Я тут посчитал, получается, что мы почти на полторы сотни миль от Атом-Сити отъехали. Интересно, а Черная пустыня там, за Великим Каньоном, уже кончилась?

Как ни странно, реплика этого юного 'атомщика' разрядила обстановку и Жека, уже собравшийся защищать себя, просто выдохнул воздух, было набранный в грудь.

Они вообще с Настей друг друга недолюбливали все сильнее, а потому не упускали возможности сцепиться в споре, не переходя, правда, на личности. Просто спор до поры до времени я не прерывал, а вот ругань пресекал сразу.

Но довольно скоро мы убедились в том, что слова Жеки были вполне себе резонны. Течение становилось все быстрее, а волны вокруг нас плескались уже такие, что то и дело вода попадала на палубу.

— Крепить по штурмовому! — проорал вдруг Одессит — Вот шапито и начинается! Держись, братва, сейчас все будет весело!

Глянув вперед по носу, я понял, что он имел в виду. Поворот. Тот самый поворот, которого мы опасались. И, что самое паршивое, русло изгибалось почти под прямым углом, мы даже не видели, что там, за ним, нас ждет.

— Елки-палки — пробормотала Настя и подобралась поближе ко мне — А вода-то вода...

И то — там, на самом изгибе, вода внешне напоминала кипяток, она бугрилась белой пеной, вздымалась гребнями и дробилась о скалы.

— Если вернусь домой и расскажу об этом парням, то они обзавидуются — сообщил всем Майк и натянул на самые уши щегольской фетровый 'Стетсон', из тех, что называют 'десятигалонными'. Эту шляпу напялил ему на голову Адамс, при самом прощании, вызвав тем самым вздох зависти у остальных 'атомщиков'. Я так понял, что такие головные уборы были предметом большой роскоши и вот так, запросто, их обрести было непросто. Причем я их понимаю, щляпа и вправду была красивая — Но это если вернусь.

— Одессит, правь левее! — заорал я, настороженно глядя на то, как мы стремительно приближаемся к жуткому месту — Правее, говорю!

— Да куда правее! — возразил мне Тор — Надо...

— Заткнулись все! — рык Одессита перекрыл всё, что можно — Здесь я капитан, и мне решать, что делать! А кто не согласен — сигайте за борт!!!

Это прозвучало убедительно, и мы замолчали, вцепившись в борта.

Будет враньем, если я скажу, что в этот момент пожалел о своем решении организовать данный рейд. Он все равно случился бы, потому что неизвестное манит таких как я и мои друзья. Невозможно изменить то, что предначертано. Не сегодня, так через месяц мы все равно оказались бы на этом самом месте и испытывали ту гамму чувств, что и сейчас.

Но страшно все равно было. Но при этом и наслаждение происходящим тоже присутствовало, потому что эти два чувства всегда идут бок о бок.

Скалы, казавшиеся сплошной стеной, были все ближе, и только кипящая вода давала нам понять, что это не монолитное единство, что за ними есть продолжение пути.

Одессит, на чью напряженную спину, обтянутую тельняшкой, мы то и дело поглядывали, затянул, точнее, заорал какую-то песню, правда, слова ее мы почти не могли разобрать, их заглушал шум воды. Речь в ней шла о каких-то мне неведомых 'шаландах' и каком-то Косте-моряке. Никогда ничего подобного я раньше не слышал.

Но это же Одессит! У него и песни такие, которые никто не помнит.

'Василек' подпрыгивал на волнах, которые становились все круче, его нос поминутно задирало вверх, заставляя взвизгивать наших спутниц, которые изрядно побледнели и растеряли свою обычную независимость и самоуверенность. По крайней мере пальцы Насти так сжали мое предплечье, что становилось ясно — девушке ну очень страшно.

Вверх-вниз, вверх-вниз. И уступ все ближе и ближе, теперь уже понятно, что это точно не каменный монолит.

-... 'Казбека' пааааачку... — донеслось до меня, и Одессит налег на штурвал, поворачивая его влево.

Ага! Значит я был прав!

Следом за этим наш капитан резко принял правее, 'Василек' совершил невероятный и, скорее всего, даже его незапланированный создателями, маневр, вильнул и мы проскользнули в проклятый поворот, чудом не задев кормой скалу.

Клянусь, там расстояние было сантиметровое, я это своими собственными глазами видел!

— Ну что, народ! — снова заорал Одессит весело и отчаянно — Самое интересное впереди, молитесь своим богам! Если это проход — так нам свезло! Если порог — увидимся в Сватбурге!

Я кинул взгляд вперед, и понял, о чем он говорит.

Там висело облако брызг, за которым ничего видно не было, и ревела вода. Понять, что там, дальше, за этой мокрой пеленой, представлялось совершенно невозможным. И — да. Там мог быть порог, который обещал нам всем одно — смерть, быструю или не очень. Мы или утонем, или, если все же не разобьемся и не захлебнемся в воде, то застрянем надолго в чужих землях. Без 'Василька' мы отсюда домой не выберемся, это факт. Живыми, имеется в виду.

— Каааштан черемухой поооокрылся... — снова завел свою шарманку Одессит.

— Holy Jesus Christ! — пробормотал Майк, который, похоже, понял капитана без перевода, осенил себя крестным знамением, после быстро перекинул ремень автомата через шею, проверил застегнуты ли клапаны на пистолетной кобуре и ножнах, выбросил на палубу какие-то предметы в пестрых обертках из 'разгрузки' и засунул в освободившиеся карманы два 'магазина', которые сноровисто достал из рюкзака

Вот молодец парень! Риск того, что при падении в воду этот ремень тебя удавит велик, но оказаться на незнакомой территории без оружия еще хуже. Мои-то вон, глазеют на речное диво, а этот готовится к худшему.

Переманить бы его к себе, да только не получится. Они за Адамсом идут не потому что он харизматичен и властен, а по велению души. Такое не сыграешь, такое сразу видно.

А после мы нырнули в водяное облако, которое окружило нас со всех сторон. Рев воды рвал барабанные перепонки, дыхание перехватило, как когда-то в детстве, на горках, которые у нас традиционно называли 'американскими', а там, в Штатах, 'русскими'.

'Василек' несколько раз подбросило в воздух, Настя тоненько завизжала и сильнее прижалась ко мне, кто-то, вроде бы Джебе, выкрикнул что-то непонятное, после нас приподняло так, что кораблик встал почти вертикально, по крайней мере мне так показалось...

И тут все кончилось. Вдруг. Внезапно.

А после нам в глаза ударил солнечный свет, ослепительный и радостный.

— Выдыхайте, господа пассажиры! — возвестил Одессит, а после замысловато выругался — Таки все. Таки приплыли. Куда — не знаю, но это мне не положено.

Я, как и было рекомендовано, выдохнул, и бросил взгляд назад.

Это все-таки был не порог. Это был проход в скалах, точная копия того, который мы миновали вечность назад, а точнее — нынче утром. С той только разницей, что там вода текла тихо и спокойно, а в эту прешь она устремлялась бурным потоком, с ревом, гулом и прочими спецэффектами.

Как нас не разнесло о стены Великого Каньона — понятия не имею. Об этом ведают только наша удача, местные боги и, возможно, Одессит.

— А почему 'Казбек' поместился в пачку? — неожиданно спросила у меня Настя, не отпуская мой рукав. Она была невероятно бледна, а глаза ее очень серьезны — Казбек — это такая гора на Кавказе, я про нее читала.

— Ты о чем? — не понял вопроса я — Какой Казбек?

— Одессит пел про то, что Казбек в пачке — пояснила Настя — А он — гора.

— Господи ты боже мой — выдохнул я — Понятия не имею, ребенок. Спроси непосредственно у исполнителя, хорошо?

— Шоколадка? — не менее бледная Марика показала на выброшенный Майком предмет в пестрой обложке, так и валявшийся на палубе — Да?

— Батончик — ответил атомщик, стянул с головы шляпу и вытер ладонью лоб — Соевый. Но с сахарозаменителем. Если хотите, мэм, они ваши. Я не сообразил предложить сам...

— Спасибо — Марика подняла парочку батончиков, один протянула Насте, второй открыла сама — Пожуй, подруга, сладкое после стресса полезно, не менее чем хороший секс. И вот еще что. Майкл, если ты еще раз назовешь меня 'мэм', то тестировать подаренную винтовку я буду на тебе.

— Приплыли — подал голос Голд, вставая на ноги — Слушайте, а здесь очень даже неплохо. По крайней мере, не хуже, чем у нас.

Вот что меня всегда искренне восхищает в моем советнике, так это его умение посмотреть вперед, когда все еще таращатся на тот путь, который уже пройден. Пока мы глазели на водный ад, через который только что прорвались, он уже обозревал новые земли.

И ведь было на что глянуть, скажем честно!

По левую руку расстилался зеленый-презеленый луг, за которым начинался сосновый лес, причем деревья в нем были высоченные, у нас таких нет. Возникало ощущение, что они вообще небо подпирают. А на горизонте, очень-очень далеко от реки, по которой мы шли, белели снежные шапки на вершинах гор. На этот раз — настоящих гор, не Мусорных и не каменных стен в Великом Каньоне. Тех, которые с внезапными лавинами и камнепадами. Величественное зрелище, доложу я вам. Не знаю, как у кого, а у меня вид горных кряжей пробуждает в душе что-то такое, щемяще-печальное.

Сам-то я в горах не был. Да и немногие на той, старой Земле, могли их посетить. Еще с двадцать второго века все сколько-то приличные горные системы выкупила корпорация 'MCW', она же 'Mountain clean water', которая стала всемирным поставщиком настоящей чистой воды, той, что без примесей и химических очистителей. Они ее из вечных снегов добывали, да так шустро, что тех снегов почти и не осталось. Так что у подножия тех же Кордильеров побродить можно было, а наверх подняться тебе никто не дал бы. А ну как ты возьмешь и во фляжку себе водицы из снега бесплатно натопишь?

Справа же никаких гор не было, там, сколько хватало глаза, тянулось редколесье — группки деревьев, перемежаемые живописнейшими полянками, которые были усыпаны разноцветными цветами.

Короче — рай земной, да и только.

И, что примечательно — ни там, ни там ни малейшего присутствия человека. Только птицы щебечут да легкий ветерок кроны деревьев шевелит.

— Да как бы не лучше — почесал левое ухо Павлик — Красота какая, ты погляди только! Слууушайте, а, может, это и есть те самые Изумрудные луга, а? Ну, про которые слухи ходят.

Верно, бродили среди жителей крепости такие рассказы, слышал я их. Мол, если пройти через степь, потом проломиться через лес, а после каким-то чудом не утонуть в болотах, то можно попасть в страну обетованную, она же — Изумрудные луга. На тех лугах тигр играет с ланью без малейших посягательств на нежное мясо последней, все люди братья и сестры, на деревьях растут колбаса и сдоба, а в ручьях струятся сидр и молоко. Кому что по вкусу.

Там не надо выживать, там все настолько хорошо, что лучше и не придумаешь.

Фольклор, понятное дело. Куда без него? Городские легенды и волшебные сказки были и будут всегда. Людям надо верить в то, что где-то все куда лучше, чем в том месте, где они сейчас находятся. Без этой веры им жить невмоготу, потому что просвета в дне сегодняшнем нет, а значит и надежды, что когда-то им воздастся сторицей за все перенесенные страдания.

Впрочем, я против этих сказок ничего не имел. Пусть себе болтают. И даже когда выяснилось, что десять обитателей крепости отправились искать этот рай, я слова не сказал. Пусть их. Тем более, что семеро из них через неделю притащились поодиночке к нашим же стенам, уже порядком изможденные и намыкавшиеся по степи. Недалеко они смогли уйти, похоже, быстро нашли свой конец.