Зимнепраздник-2011

Название: "Дикие барраярцы"

Заявка: Майлз на каком-нибудь барраярском рождественском карнавале. Традиционная новогодняя фраза : "Не бейте меня по голове, это моё больное место!"

*

Цель была ясна, и противнику, пусть он и являл чудеса маскировки, не осталось шансов в противостоянии наследнику дома Форкосиганов.

Используя в качестве прикрытия расставленные по библиотеке кресла, Майлз остановился на короткую передышку. Достал сканер, "одолженный" у оруженосцев, и приступил к операции "Выиграй пари у Элен".

— Пластик, еще один пластик, и что-то полимерное. Плоское, завернуто... м-м... в еще один сорт пластика. Полное отсутствие присутствия электроники. Чтобы это могло быть? Подсказка: подарок упакован в бумагу цветов Форбарра. Так, с Грегором все ясно — очередное стратеги-го. Что нам подарили Куделки? Упаковка неровная, внутри — очертания фигуры, предположительно, четвероногой... Ясно. Делия и Марсия в очередной раз намекают, что хотели бы получить по персональному пони. Нет уж, мне лошадку жалко. С вас и жуков будет достаточно, к тому же у них ног больше. А ездить вы и на Айвене прекрасно можете. Кстати, о Форпатрилах. Что подарила тетя Элис? Песочное тесто, глазурь, засахаренные фрукты... Лучше бы она скормила всю эту глюкозу Айвену, вдруг он поумнеет. Но если что, я и сам смогу скормить ему данный образец углеводного оружия, посмотрим, что будет. Так, где подарок Элен? Где же... а!..

И взбрело же девчонке с ним спорить, что он не сможет угадать, какие подарки ожидают его к Зимнепразднику! Да он сейчас одной левой... в смысле, и левой, и правой, и еще подбородком придется действовать, иначе с тяжелым неудобным сканером не сладить...

Дверь библиотеки распахнулась, впуская в полутемную комнату кого-то из взрослых. Понимая, что его вот-вот застигнут на месте преступления, Майлз замер, боясь лишний раз вздохнуть.

— Ах, граф! — раздался женский голос. — Ах, граф!

Высунувшись из-за кресла, Майлз убедился в своем первоначальном предположении: в библиотеку пришел дед. И не один, а с гостьей, мисс Фокс, приехавшей с колонии Бета, чтобы собрать материал для диссертации по антропологии.

Если честно, мисс Фокс волновала Майлза еще больше, чем груда собранных в библиотеке подарков. Во-первых, она была бетанкой, и этим сказано многое. Мало того, что она говорила со странным акцентом, так еще и в первый день в Форбарр-Султане спустилась к завтраку в саронге, от которого у оруженосцев случилось резкие перебои с дыханием.

А во-вторых, Ботари сказал, что мисс Фокс— шпионка. Мама, правда, выразилась уклончивее — что по бетанским законам доступ к информации не может быть ограничен, а некоторые люди жаждут уж слишком специфической информации... Но она была шпионкой, Майлз это чувствовал! Иностранная шпионка, да еще в собственном доме! Что может быть лучше такого подарка к Зимнепразднику!

С энтузиазмом голодной форели Майлз бросился узнавать, как можно вывести шпиона на чистую воду. К сожалению, и папа и Ку, прежде чем ответить, спросили, а что конкретно Майлз собирается использовать из их советов. Ботари, конечно, такого вопроса не задавал, рассказал всё, в подробностях и весьма обстоятельно... но Майлз сомневался, что сможет уговорить мисс Фокс лежать спокойно, пока он будет использовать вибронож.

Оставалось банальное подслушивание.

— Ах, граф, — ворковала мисс Фокс. — Ваш дом просто огромен! На Колонии Бета в таком помещении жило бы не менее двухсот человек! Знаете, если поставить в подвал спальные ячейки, то и четыреста человек поместятся!

— У нас так не принято, — буркнул дед. Мебель тихо скрипнула, принимая расположившихся на ней людей.

— Ах, эти милые барраярские традиции! На Барраяре всё такое экзотичное. Старинное и очень, очень волнующее. Обожаю традиции, — страстно продолжала Фокс. — Клянусь, на Бете нет более страстного антрополога, чем я! Видите мои сережки? Это тоже традиция. Она означает, что я свободная половозрелая женщина без предрассудков. Вам нравится?

— Ну... — После недолгой борьбы графу Форкосигану удалось вырваться и предпринять тактическое отступление в сторону камина. — Вы просили рассказать о традициях Зимнепраздника.

— У вас не принято сдаваться без боя, — понимающе захихикала бетанка. — О, эти славные добрые традиции форов, понимаю, понимаю... Умоляю вас, граф, откройте мне завесу тайны! Посвятите меня в традиции дикого, варварского Барраяра!

— Так вот. Зимнепраздник. Приходится, значит, на середину зимы. А зима, чтоб вы знали — холодное время года.

— Суровое время, когда так хочется тепла, внимания, любви...

— Тут вы правы, — согласился дед. — Согреться в середине зимы — первое дело. Помню, в Форкосиган-Сюрло, во время войны с цетами, был случай...

— Этот случай снова относится к военной истории? — напряглась Фокс. — Ах, граф, ваши рассказы о победах всегда замечательны, но сегодня я настроена на более мирный лад. Вы же обещали...

— Обещал, — подтвердил дед, доставая из шкафчика фляжку и две стопочки. — Смотрите — это медовуха. Ее пьют на Зимнепраздник. Хотите?

Бетанка радостно захлопала в ладоши; лихо опрокинул в себя спиртное — и засипела, безрезультатно пытаясь втянуть в себя воздух. Дед заботливо постучал женщину по спине.

— Согревает?

Фокс, вытирая выступившие слезы, утвердительно кивнула.

— Нет ничего лучше, чем начать праздник с медовухи. Потом, как полагается, танцы, вручение подарков... Молодежь бегает, где развешан ягодомор — это такая травка, ядовитая, конечно, но зато красивая, листочки зеленые, а ягодки красные. Говорят, целоваться под ним хорошая примета. Помню, в молодости... — Дед раскраснелся, вспоминая лихие годы. — Ах, где мои семнадцать лет!..

— Где... где он? — придирчиво оглянулась Фокс. — Где этот ягодомор, я желаю испробовать ваш варварский обычай!

— Потом покажу. А сейчас давайте-ка действительно подбавим огоньку...

Дед подошел к камину, ловко закинул в него пару поленьев и чиркнул зажигалкой.

Эффект последовал совершенно неожиданный. Фокс вскрикнула и бросилась искать спасения.

Кресло зашаталось, когда женщина, размахивая руками, принялась прыгать вокруг камина и пытаться потушить бойкое пламя. Майлз, испугавшись, как бы его не придавили мебель и бетанка, был вынужден обнаружить свое присутствие.

Существовал один шанс на миллион, что Фокс загораживается от реальной угрозы, которая была ему не видна из укрытия, поэтому Майлз выхватил оружие, готовясь защищать Деда и собственную жизнь.

Конечно, было бы убедительнее, если бы оружие было настоящим. К сожалению, тетя Элис лично проверила костюм, в котором нынче вечером Майлзу предстояло появиться на маскараде. Почему к Грегору нельзя прийти в гости с карманами, полными гранат, стальными сюрикенами (настоящими, времен четвертого графа Форкосигана), и парализатором, Майлз не понимал. Но согласился. Решил, что возьмет достоверностью костюма, и полдня вместе с Элен украшал рубаху красными пятнами, планируя изобразить Кровавый Призрак Подземелья ("Приключения лорда Форталии Лысого", эпизод семьдесят четыре).

Увидев выпрыгнувшего из-за кресла мальчика в покрытой "запекшейся кровью" рубахе, размахивающего мечом (пластик, конечно, но издали не отличишь!), Фокс пронзительно завизжала и швырнула в него первое, что попалось под руку — фляжку с медовухой.

— Не бейте меня по голове! — попросил Майлз. Потрогал, не сбился ли "кусок черепа", с таким трудом приклеенный на темени. — Это мое больное место!

Фокс завизжала еще громче.

В дверь, церемонно постучавшись, протиснулся Ботари.

— Да успокойтесь вы! — прикрикнул дед. — Ботари, поставь закуски на стол. Мисс, хватит визжать. Ну, шалит мальчишка, чего уж тут? Сядьте, выпейте еще медовухи, зря, что ли, пчелы старались...

Ботари зыркнул на бетанку и молча удалился.

Трясущаяся мисс Фокс осторожно спустилась с кресла и, не сводя с Майлза испуганного взгляда, выпила рюмочку.

Майлз почувствовал себя оскорбленным. Ладно, неграмотные старухи в Форкосиган-Сюрло, но от бетанки он подобного не ожидал.

— Я вас понимаю, — успокаивал гостью дед. — Разве это маскарадный костюм? Вот у меня в свою время был настоящий костюм... Майлз, снимай этот пластик, мы тебе на голову приспособим настоящий цетский скальп, как живой будешь... Мисс? Что с вами?

— Скальп — это... это... — простонала Фокс. — Кожа, которую срезали с живого человека?

— Когда с живого, когда — не очень... Еще одна традиция, — твердо заявил дед. — И очень правильная. Вы бутербродик кушайте, мисс...

— Скальпы, — слабо простонала бетанка, поддаваясь на уговоры. — Скальпы, окровавленные дети... Дом, в котором могло бы разместиться полгорода... А еще органика, которую он так запросто сжигает в камине, вместо того, чтобы переработать во что-нибудь нужное... Дикие, дикие барраярцы!

— И ничуть мы не дикие, — оскорбился Майлз, собираясь пустить в ход аргументы, подслушанные у родителей.

— А даже пусть и дикие, — возразил Дед. — Вы, бетанцы, только нос задирать горазды! А толком ничего делать, кроме своей электроники, не умеете. Уверен, такой ветчины, как нынче за обедом, вы на Бете днем с огнем не найдете, а почему? Потому как не в чанах выращена, а на ферме! Своим ходом бегала, хрюкала...

Фокс позеленела, схватилась за горло, совершенно безумным взглядом скользнула по принесенному подносу и с паническим воплем бросилась вон из библиотеки.

— Знаешь, деда, по-моему, она хотела тебя соблазнить, — задумчиво проговорил Майлз, присаживаясь на диван.

— Ты думаешь? Черт, Майлз, в таком случае тебе не стоило вылезать из-под дивана и пугать ее... И как, спрашивается, ее теперь успокоить?

— Расскажи о какой-нибудь традиции, — предложил Майлз.

Некоторое время старший и младший Форкосиганы задумчиво созерцали огонь в камине.

— Идея! — оживился граф Петер. — Расскажу-ка я ей о самой главной традиции Зимнепраздника!

— Строить ледяную гору? Или делать на озере прорубь и топить в ней цетагандийцев? — уточнил Майлз, не уверенный, что дед понимает тонкие материи бетанской души.

— И это сын моего наследника! Налоги, Майлз! Как ты мог забыть? Долг Форкосиганов — собирать налоги со всех, кто оказался в их владениях в ночь Зимнепраздника! Да, кстати, Майлз, отдай сканер.

— Конечно, — мальчик послушно протянул указанный предмет. — А зачем он тебе?

— Для пущей достоверности. Сейчас начнется: "Ах, граф, вы меня не так поняли, мне нечем платить"... Посмотрим, с какой попытки мисс антрополог догадается, о какой валюте идет речь, — и граф Форкосиган бодрым, упругим шагом поспешил покинуть библиотеку.

В дверях он столкнулся с Корделией. Она, величаво качнув пышными юбками, раскланялась со свекром. После чего спросила у Майлза:

— Что-то произошло? Мисс Фокс была чем-то расстроена. Надеюсь, граф не наговорил ей гадостей про Колонию Бета и демократию?

— Они говорили о традициях Зимнепраздника. Только о традициях, я сам слышал. И дед пообещал лично показать ей один из обычаев.

— В таком случае — всё в порядке. Собирайся, Майлз, нам пора ехать во дворец.

— Конечно!

Опираясь на пластиковый меч, Майлз проковылял следом за матерью. На лестнице он не выдержал:

— Ма, а ты знаешь, что собиралась дарить мне на Зимнепраздник Элен?

— Хочешь схитрить и узнать раньше положенного, да, Майлз?

— Ты уже слышала о пари? Откуда, кто тебе сказал?

— Нет, я всего лишь знаю твои привычки, — улыбнулась Корделия. — Многое можно изменить, но традиции Форкосиганов — никогда!

Название: "Непобедимый противник"

Заявка: юмор, очередная миссия дендарийцев, которая идет наперекосяк, превращаясь в комедию положений, но заканчивается всё хорошо.

* * *

— Адмирал Нейсмит!

— Да, Ки? — Майлз чуть придержал шаг.

— У нас тут возникла проблема по кадровому вопросу. Не согласитесь ли лично побеседовать с новобранцем Шивой-Лилой, сэр?

— А в чем дело? Мне казалось, что "Свободный Флот Дендарии" всегда придерживался разумной политики и никогда не отказывал людям ни на основании их вероисповедания, ни... э-э... физических данных. Иначе меня самого следовало бы высадить в первом же порту. У новобранца серьезные нелады с законом? Наркозависимость? Нестандартная сексуальность? В смысле, более нестандартная, чем, скажем, у капрала Юстаса? (нет, я, конечно, всё понимаю, но хомяк?)

Ки позволил себе легкую улыбку:

— Нет, сэр, превзойти капрала еще никому не удалось. Дело в том, что новобранец — эмо.

— Эмо? Это что, какая-то птица?

— Нет, "эмо" — древняя культура, сложившаяся еще в начале двадцать первого века. Приверженцы этой культуры сочиняли стихи, занимались живописью, музыкой, прочими искусствами, и старались тысячей разных способов обеспечить себе взрыв чувств. С Земли культуру "эмо" занесли и на некоторые другие колонии. Говорят, на Колонии Альфа ее почитали как признак интеллигентности и тонкой душевной организации — но кто, спрашивается, с тех пор вспоминает о Колонии Альфа? — намекнул Танг, позволяя адмиралу сделать правильный вывод.

Майлз засомневался.

— И все же, я думаю, что надо дать парню шанс. Если, конечно, он парень, а не как сержант Домингес. Кстати, передайте ей... ему... одним словом, намекните, что после следующей операции Домингес, кем бы оно ни стало, будет покупать боевой скафандр с соответствующей системой обеспечения за собственные деньги. Надеюсь, с эмо нам будет проще.

Уже через неделю стало ясно, что обычное умение разбираться в людях на сей раз подвело адмирала Нейсмита.

Элли Куин рыдала в своей каюте, прижимая к груди голокуб со своими детскими снимками; ласково поглаживала изображения и приговаривала, что вернет бывшее лицо любой ценой... Элен Ботари-Джезек, заливаясь слезами, сидела в самом грязном, самом тесном техническом отсеке, и при свете одинокой свечи (собственноручно вылепленной из чего-то, найденного в медотсеке), украшала форму мужа неровной вышивкой. Муж страдал рядом — у него не получались стихи. Трех дней общения с "эмо" Шивой-Лилой хватило ему, чтобы осознать, насколько он был неправ, совершив дезертирство. Теперь командор Джезек готовился к сепуку; нож ему заточила любящая супруга, Ки Танг обещал помочь с головой, а вот последнее танку самурай должен сочинить сам. И Джезек страдал, упиваясь поэтической бездарностью.

Бел Торн тоже сидел в каюте. Отбывая домашний арест. На днях гермафродит с боем отобрал хомяка у капрала Юстаса, и теперь испытывал непередаваемые муки совести — ведь ему пришлось разлучить влюбленных. Конечно, разбитое сердце можно залечить... но имеет ли право обычный бетанский гермафродит разлучать то, что, возможно, соединено предположительно существующей высшей сущностью?

По счастью, психологическая закалка истинного бетанца пока выручала Бела, и он не катался по полу, проклиная несчастную судьбу. В отличие от семидесяти пяти процентов "Свободного Флота Дендарии".

Понимая, что сам впустил на борт чуму, Майлз страдал больше всех остальных. Он достал нейробластер, и теперь прижимал его к сердцу, заглядывал в блестящее дуло, прикидывая, куда стрелять, если... если... Ах, как будут рыдать его родители! Грегор! Айвен! Иллиан и все остальные!