Блондинка с секретом

Он дружески пожал девушке руку и медленно повёл её обратно.

Рендейт и тёмный принц куда-то скрылись, оставив гостей на произвол судьбы, и теперь его высочество обязан был провести некоторое время в кругу свиты.

12.11

Миледи Арвент словно плыла над землёй, под ногами не сгибались травинки, а кусты ластились ветками и одаряли ягодами.

— А у тебя листочки показались, — невинно заметила Трис. — Это всегда так?

— Нет, здесь земля такая, щедрая, вот и дар отзывается, — стушевалась Лиза. — Ой, а лещина-то какая богатая, много орехов запасут.

Сад скоро закончился, а под ногами зазмеилась еле заметная тропинка.

В кронах деревьев кто-то свистел и щёлкал, вниз сыпались листья и кусочки коры.

— Там кто-то есть, — Трис подняла голову, но успела отследить лишь быстрые, словно мечущиеся тени.

— Небольшие зверьки, вроде куниц или собольков, — отмахнулась маг растений. — Они неопасные.

Зверьки? Беатриса тут же подобралась, но на всякий случай оглянулась. Вдруг где-то рядом бродит его высочество, который тут же потребует к себе внимания?

Буквально через десяток шагов показалась оранжерея, огромнейшее высоченное строение, практически полностью состоящее из окон, некоторые из которых были открыты.

— Восхитительно! — пробормотала Лиза и рванулась вперёд.

Трис только и оставалось, что следовать за ней.

Шейнард сбежал от гостей, но у него и впрямь складывалась сложная ситуация. В зверинце на днях собиралась рожать Рена, самка агдаза, а в оранжерее стоило проверить состояние вьющихся бегоний, занимающих целую стену своими цветами.

Зверинец он отложил, рассчитывая, что Мита позовёт его в том случае, если не справится сама, и первым делом хотел заняться своими растениями. Уже и полил, и подрезал лишние побеги, формируя пушистые ветви, усеянные бутонами. За привычной работой из головы вылетели гости, которые вызывали жутчайшую досаду и головную боль.

Но надо же было такому случиться — стоило лишь выпрямиться, как в широко распахнутых дверях мелькнуло знакомое платье. Шейн застонал едва ли не в голос, это на самом деле смахивало на преследование. Там опять стояла та белокурая кукла, которую почти удалось выбросить из головы. Ну, почти.... Вот ещё бы пару часов, лучше дней или месяцев.

Ничего, тёмный принц со злорадством потёр ладони, сейчас незваную гостью встретят его питомцы и больше она не посмеет приблизиться к оранжерее на целую милю.

Он не учёл одного — вдоль стены, сплошь составленной из стеклянных квадратов, медленно шла миледи Арвент. Тотчас листья и бутоны разворачивались в её сторону, помахивая соцветиями в безмолвном приветствии.

— Невозможная прелесть! — ахнула лесная квартеронка. — Очень продуманно расположено, с учетом климатических полос. Хозяину — поклон за внимательность и усердие.

И она присела в низком реверансе, выйдя точно за спиной Шейнарда. Его тёмное высочество завертел головой — платье белокурой куклы поблизости не наблюдалось.

— Вы оценили мои растения, право, польщён.

Владелец Харрентхиза хотел было вернуть поклон гостье, но не успел. Лиза звонко рассмеялась, поднимаясь из реверанса.

— Право, ваше высочество, не стоит склонять передо мной голову, у нас неравное положение.

Шейн вздрогнул, потом припомнил, что дети лесного народа умели спрашивать траву и деревья и получать от них прямые, точные ответы.

— Вам рассказали...

— Точнее, доложили, — зарумянилась Лиза. Теперь листочки пробились и в туго заплетённой косе, уложенной широким узлом. — Полагаю, вы и дальше собираетесь держать инкогнито?

— Не представлял, что буду раскрыт настолько быстро, — пробормотал Шейнард. — Но, вы правы, мне не хотелось бы раскрывать своё положение. Кстати, вам очень идёт ольха.

— Ой, — над ушами миледи Арвент закачались зелёные серёжки. — Дед называл меня Ольховкой, но рекомендовал скрывать дар, поскольку люди не особенно благоволят к потомкам лесовиков.

— Люди не особенно благоволят ко всем, кто от них отличается, — заметил метаморф. — Как вам дом и долина?

— Великолепное место и достойное гнездо для принца кондоров. Я вижу, сколько вы вложили собственного труда для сохранения здешней природы. Если правильно чувствую, то здесь в пределах вашего глаза есть источник.

Она подразумевала природный источник магии, поддерживающий погоду, а заодно и неприступность здешних гор, утёсов и скал.

— Есть, в горах. Однако, миледи, у меня есть к вам две просьбы...

— С удовольствием выслушаю...

Лиза снова присела, но тут же наклонилась ещё ниже, заглядывая под листья гигантского лопуха.

— Первая — никому не сообщать о том, что вы меня раскрыли.

Принц передёрнул плечами. Будь он обычным метаморфом, вряд ли на него бы загляделись девушки из делегации. Но, принц! Принц везде его королевское высочество, вне зависимости от семьи и расы. Это определённая ступень в лестнице титулов, которая весьма ценна для охотниц за диадемами.

Хм, правда своей будущей принцессе, если таковая всё же найдётся, он не мог пообещать диадемы, балов, дивных платьев и светских развлечений, поскольку и дальше собирался жить только в Харрентхизе.

— Вы на самом деле считаете, что хорошо спрятались? — Лиза поднялась, показывая горсть семян в ладони. — Вот, их вы можете посадить и на открытом солнце. Приживутся, не беспокойтесь.

— С благодарностью, — Шейн кивнул, втянул из кармана холщовый мешочек с завязками и аккуратно ссыпал семена. Ему самом пришлось бы собирать их поштучно, чистить от налипшей земли. — Вы думаете по-иному?

— Смотрите, я — маг растений, а у вас хороший сад, собственный парк и много лесов. Информация стекается отовсюду, каждое растение желает поделиться и похвалиться, какой у него хороший хозяин. Но ведь есть направления магии, которые безошибочно угадывают родовую принадлежность?

М-да, этого он не учёл. Впрочем, качественное сканирование можно выполнить, когда хорошо знаком с данной расой и её особенностью, чтобы не ошибиться. Но здесь опять же, именно расовая принадлежность, но никак не отношение к титулам.

— Мило-о-орд, не мучайтесь, — протянула миледи Арвент. — Я имела в виду вовсе не умение мага-сканера, а обычную наблюдательность, умение анализировать факты, подмечать неточности, ну и некоторые специфические знания. Как вы считаете, как быстро сможет определить ваш титул Берта Фотти?

Насколько Шейн помнил — Берта Фотти была бытовым магом. Ну да, конечно, их же учат определять истинного владельца какой-либо вещи. Чем замок — не вещь? Вещь, да ещё какая, и принадлежность считывается моментально.

— Принадлежность, но не титул, — попытался улыбнуться тёмный принц.

— Старая королевская резиденция, которая принадлежала только правящей ветви гнезда Горзоф?

На это Шейнард только развёл руками, заодно подумав, что ему не удалось учесть абсолютно всё. Ну и ладно, не страшно. Сегодня эти гости есть, а через два месяца их не будет.

Зато теперь у него появлялась возможность начать делать ставки и сыграть... да хоть с тем же Айгердом и Лейшнером, предупредив, что для одной гостьи его титулованность уже не является секретом. И это было по-настоящему интересно, кто из них сможет выстроить кавалеров и леди в правильную цепочку по сообразительности и внимательности.

Около другой стены послышался восторженный вопль, и Шейн поспешил туда.

Вот она, голубушка! Беатриса в своём порыве любопытства всё-таки добралась до плюющихся орхидей и теперь с интересом подставляла им ладонь.

— Миледи, — метаморф недовольно покрутил головой. — Что вы здесь делаете?

— Любуюсь вашими дивными и очень редкими растениями, — невинно поделилась Трис, между делом счищая с ладони цветочный сок прямо в пробирку, которую она невесть откуда раздобыла. — Орхидея Вархуса вообще-то ночная, но вам удалось заставить её раскрыть цветы в дневное время. Это такая прелесть!

Пробирка исчезла из пальцев блондинки, словно по жесту фокусника, а вместо неё появился платок, отделанный кружевом, благодаря которому оттёрлись последние следы.

Ы-ы-ы, Шейнард вспомнил, что девицы — алхимичка, а, значит, хорошо знает свойства многих растений.

— Миледи...

Тон получился угрожающим.

— Нектар, который образуется в чашечках цветов орхидеи Вархуса, идёт на чёрном рынке по четыре золотых за стандартную пробирку, — благожелательно пояснила Беатриса. — Используется в косметической алхимии и в хирургии как быстрое противовоспалительное средство от прыщей или гнойных ран. Дорого, но лечит максимум за полчаса, ускоряя регенерацию кожи и не давая образовываться шраму.

Ах, вот почему эликсир на основе сока орхидеи с таким удовольствием покупали люди. Да ещё делали на этом сумасшедшие деньги!

— То есть, вы решили меня ограбить? — Шейнард не нашёл ничего лучше, как ляпнуть именно эту фразу.

— Ни в коем случае, — Трис легко поклонилась, и платок тоже исчез, словно по волшебству. — Она сама меня оп-п-плевала. Я же ничего не просила...

И повела плечами, огорчённо поджав губы. Мол, чего цепляетесь к бедной невинной деве, незаслуженно оплёванной хищным цветком.

— Она приняла вас за муху и хотела съесть, — съехидничал метаморф.

— Скорее, за бабочку, но крылья оказались несколько великоваты. Ах, я в огорчении...

Ну да, ну да, как же в огорчении она. Вон и глаза лукаво поблёскивают, и губы закушена, чтобы не рассмеяться в голос.

— И тем не менее, миледи. Здесь может быть для вас опасно. Шли бы вы... на лужайку.

— Вы меня гоните? — в голосе еле слышно прозвенели слёзы. — Я же ничего не делала и не трогала, просто вошла.

Одна фраза, и Шейнард понял, что возможно принц Дашана и его двоюродный брат уже делают ставки на тему — кто кого доведёт быстрее до белого каления, белокурая кукла или хозяин Харрентхиза? Пока блондинка была на пару шагов впереди, и он ничего не мог ей противопоставить.

Идеи теснились в мозгу, то выстраиваясь цепочкой, то сваливаясь в кучу. Кое-что толковое там проглядывалось, даже выполнимое. Но, увы, пока было необходимо выполнять обязанности управляющего. А сегодня вечером ещё планировались танцы... чтоб их.

Беатриса не стала ждать, когда ей повторят приглашение выйти, просто развернулась и медленно побрела к выходу. Пробирка с редким ингредиентом приятно грела душу, в потайных карманах, нашитых на каждое платье, можно было откопать практически любую тару и простейший инструмент.

Хорошо, пусть не сегодня, она всё равно выберет удобный момент и ещё раз посетит оранжерею, где в углу скромно росли плачущие папоротники. Если уговорить его зарыдать, то у Трис появится ещё один ценный ингредиент.

Девушка не успела толком выйти из дверей, как к ней на голову, путая волосы, свалились нечто меховое, бестолково орущее и размахивающее крыльями.

Услышав возню, Шейн осторожно выглянул из-за двери и убедился, что зверьё без его помощи отправит блондинку на лужайку. Чудесно, теперь стоило продолжить разговор с лесной квартеронкой и с отличным настроением, он отправился вглубь оранжереи.

— Милая, да что случилось? — Беатрисе наконец-то удалось выпутать цепкие лапки из причёски.

Тёмно-коричневый зверёк и впрямь напоминал куницу, только в отличие от неё еще имел крылья.

— Тю-тюф-тюф, — вифтирка выкрутилась из рук и забегала по плечам, то ныряя под распустившиеся волосы, то выскакивая на грудь.

— То есть ничего не случилось, — уточнила девушка и, на всякий случай, отошла подальше от оранжереи, стараясь держаться под деревьями. Ну его, этого непонятного управляющего или кто-он-там-есть, вдруг ещё и зверюшку отберёт.

Она сосредоточилась и отпустила дар.

Разума коснулся тихий тонкий голосок.

"Знакомиття".

Ага, похоже здешние обитатели неплохо владели мысленной речью.

— Хорошо, давай познакомимся. Меня зовут Трис, — девушка не стала называть полное имя, чтобы зверьку было легче его выговаривать в случае необходимости. — А ты кто?

"Виф-фтир... фтир".

— У тебя точно ничего не случилось?

"Неть. Ягоды, ягоды..." — заплясала у неё на плече куничка, подскакивая всеми четырьмя лапами сразу.

— А вас в сад не пускают? — Беатриса потихоньку свернула на тропинку, которая, как она помнила, выводила к чёрному ходу. Или к саду... Неважно.

"Не сад, не туда"

Вифтирка легонько дёрнула девушку за волосы, показывая, в каком направлении повернуть. Потом ещё раз и ещё.

Вскоре под ногами оказалась плотно утоптанная дорожка, ведущая в густые высоченные кусты, из-за которых едва виднелась конюшня или что-то на неё похожее.

"Звиинец".

— Это зверинец? — переспросила Трис, загораясь любопытством. Рендейт при первом знакомстве упоминал, что в поместье разводят зверей, но пока никого из гостей к близкому знакомству не приглашал.

Куничка вместо ответа сорвалась с плеча и полетела впереди, взмахивая крыльями, как летучая мышь.

Она повернула за угол и повела девушку вдоль изгороди загона, за которым неторопливо бродили огромные крылатые львы.

— И эти с крыльями, — пробормотала Беатриса, не торопясь подходить ближе. — Ну, конечно, мы же в долине, окруженной плотным кольцом гор, без крыльев здесь никак. Никогда не думала, что увижу их вживую.

Ещё в детстве отец приносил домой рукописный альбом с картинками, выполненными талантливым художником, который мастерски нарисовал самых разных зверей, в большинстве своём уже не встречающихся ни в природе, ни в зоопарках. Агдазы, так кажется они назывались. Высотой в холке выше средней лошади, с массивными лапами, плотной кудрявой гривой и мощными крыльями, такими, которые могли поднять этот вес.

Невозможно! Они были живые и свободно ходили по загону, косясь на незнакомого человека.

"Ягды" — снова присвистнула вифтирка, проносясь рядом. — "Там"

Около невысокого сарайчика в ящике с инструментом копался подросток, бубня сквозь зубы замысловатые ругательства.

— Простите, — Трис на всякий случай присела в книксене. — Это агдазы?

— Ну, да, — подросток оказался девчонкой с замысловато уложенными косичками. — Ты из этих?

И она мотнула головой в сторону замка.

— Из этих, — подтвердила Беатриса. — Из тех самых, которые нынче прибыли. А что они едят?

— Мясо, как все хищники, — пожала плечами девочка и протянула перемазанную ладонь. — Мита.

— Ой, а я Трис, — обрадовалась девушка. Не прогнали, не наорали — уже хорошо. — Меня ваша куница привела, всё твердит о каких-то ягодах.

— Вот как? — Мита прищурилась, разыскивая летунью. — Значит, у тебя дар зверовода, иначе бы ты её не поняла. И она говорила не о ягодах, которые сама насобирает сколько угодно, а как раз об агдазах.

Ну, надо же, точно такие же лиловые глаза с золотистой искрой, какие Батриса увидела у управляющего. Для дочери слишком велика, хотя, кто его знает, этих нелюдей, определять их возраст девушка не умела. Но решила предположить, что Шейн — её брат или дядя. То, что родственники — это точно, в ухе девчонки чернел обсидиан.

— Тебе Шейн разрешил прийти?

Какой неудобный вопрос! Но придворных рядом не было и врать не стоило.