Небесный танец

— А как же небесные танцы!?

— Какие танцы? Я же говорю: даже ходить будут еле-еле. Но это пройдет со временем. Лекарь порекомендовал больше заниматься сексом. Интересная терапия, ничего не скажешь.

Хм... сексом? Интересно, теперь, когда сестра Таирии жива, и она не будет так убита горем, может быть, она обратит внимание на меня? Надо будет навестить ее как можно скорее.

— А что с Шикаши?

— Отделался головой болью и сонливостью.

Ага... Он все-таки покрепче меня и не так долго контактировал с ядовитой тряпкой.

Почему-то мне не давала покоя мысль: зачем же их раздели? Сначала я подумал, что это была попытка отвлечь нас, если бы мы ворвались в комнату.

Потом я предположил, что это был такой коварный план, направленный против меня. Естественно, раз они голые, мы захотим их завернуть во что-нибудь. А тут как раз одеяла нет и первым делом напрашивается широкий и прочный балдахин. Потом мы взлетим, надышимся этой дряни, упадем с высоты и разобьемся. Только мы сильно промедлили, и яд успел выдохнуться. Хитро. А не слишком ли хитро?

Наконец, я решил, что все дело в другом. Для чего их раздели — не так важно. Просто мне было очень приятно лишний раз вспомнить представшую передо мной тогда картину — две прекрасные обнаженные нимфы, да еще при естественном свете, без всяких там "Смещений". Вот я и тратил на обдумывание этого эпизода столько времени. Ну и ладно.

Потом был разговор с мамой. Этот момент я пропускаю... скучно.

Потом я какое-то время валялся в кровати, восстанавливаясь.

А чуть позже мне довелось навестить спасенных сестричек. Они уже пришли в сознание, но пока соблюдали постельный режим. Допустим, у меня была невзрачная внешность, но для настоящего мужчины широко распущенный хвост гораздо важнее внешних атрибутов. Что я понимаю под хвостом? Настойчивость, уверенность, умеренное нахальство, комплименты, чувство юмора, сообразительность, хорошо подвешенный язык... ну вы понимаете.

Кстати, я вам не говорил, как звали мою первую жену? Угадайте! Ее имя начиналось на букву "Т". Но это все было уже потом... а пока мы просто мило побеседовали.

Глава 17

Саринган

Мы сидели с Шикаши в гостинице и попивали горячий джугг, когда я почуял чье-то присутствие за окном — там, где могут быть только птицы. Или маги воздуха. Три ауры, и одна из них — очень знакомая.

— Кажется, у нас гости, Шикаши.

Тот встрепенулся, но я сделал знак, что все в порядке, и пошел открывать ставни.

В окно пролезли невидимки. Потом один из них снял маскировку, и перед нами нарисовались трое: Дан Хент и два охранника с эмблемами карателей — маг света и маг воздуха.

— Нормальные люди входят через дверь, — нахально проворчал Шикаши.

— От нормальных людей не шарахаются обыватели, — сказал Хент.

— Ха! Обратная сторона грозной репутации, да? Не хотите, чтобы завтра барды на каждом углу трещали: "Атарх Шакир Дан Хент посетил с неофициальным визитом резиденцию знаменитого сыщика Шикаши. Что бы это значило? Наш источник в Цитадели сообщил, что..." и далее — две тонны брехни.

— Ну вот видите: вы же сами все понимаете. Зачем тогда спрашиваете?

— Развлекаюсь, — ответил Шикаши. — Ведь ясно же, что у вас есть к нам какое-то дело... а значит можно немного побалагурить.

— Дело есть, — подтвердил Дан Хент, нахмурившись. — Как только я вам его изложу, у вас надолго отпадет охота упражнять ваше чувство юмора.

Сыщик перестал ухмыляться и спросил нарочито кротким голосом:

— Тогда, может, не надо? Ну их эти дела... Мы только что закончили одно, довольно забавное. Теперь можно взять несколько выходных. И вы не напрягайтесь так. Расслабьтесь, присядьте, испейте джугга...

— Хватит.

В голосе Дан Хента послышались стальные нотки. Я впервые увидел, как Шикаши стушевался.

Магистр расстегнул рукав, снял с запястья ремешок, и положил его на стол. Потом обратился ко мне:

— Ты должен знать, что это такое, Эйо. Пояснишь для своего друга?

Я впервые увидел его эмоции. Что самое удивительно, в них был страх. Слабый такой, полностью контролируемый, но страх. У Самого Шакира Дан Хента. Что же это за дело такое, если заставило нервничать даже такого матерого волка?! Может и правда... лучше не надо?!

— Эйо?

Я чуть не забыл о вопросе.

— Ах, да... это амулет. Защитный амулет, который скрывает ваши истинные эмоции от меня или другого мага снов. Редкая штучка, продается и изготавливается только по специальной лицензии.

— Каким образом амулет скрывает мои эмоции?

— Вносит возмущения в астрал, мешая мне рассмотреть вашу ауру.

— Фактически, искажает ее для любого внешнего наблюдателя, включая тебя?

— Да.

— Ты ведь говорил, что перевел фрагмент записок Сарингана...

— Ну... да.

— И ты сказал, что это может быть магия, изменяющая ауру человека?

— Да.

— Тогда в чем отличие от действия этого амулета? Такие амулеты существовали и во времена Сарингана. В чем же тогда ценность его наследства?

— Это совсем другое! Амулет меняет ауру совсем чуть-чуть. Аура сама постоянно меняется в зависимости от того, какие эмоции чувствует человек. Вы обрадовались — и аура пошла пузырьками, вы сосредоточились, и линии ауры выпрямляются... и так далее. Но это все только одна часть ауры, легкие подвижные слои.

Но есть другая часть ауры, которая не меняется в течение всей жизни или меняется очень медленно, как рисунок линий на ладони. Она показывает характер человека, его склонности, некоторые способности. Многие линии ауры означают вообще неизвестно, что, но они тоже стабильны. Именно по этой ауре ищут человека, когда колдуют Поиск.

— Нет смысла искать человека по той части ауры, которая все время меняется — так? — спросил Шикаши.

— Точно. Ищут по постоянной ауре, по "ядру личности". Ее невозможно скрыть никаким амулетом. Однажды я увидел шефа Дан Хента, и теперь смогу его найти Поиском в любое время даже через много лет. И он меня сможет найти, поскольку тоже видел мою ауру. Некоторые люди отдали бы многое ради того, чтобы можно было как-то защититься от Поиска.

— Я из этих людей, — сказал Хент. — Как ты понимаешь, мне иногда приходится выполнять конфиденциальные миссии. И меня совсем не радует то, что мои многочисленные враги могут в любой момент определить, где я нахожусь. Вот и сейчас я вынужден был взять с собой надежную охрану и кучу защитных амулетов, хотя предпочел бы прийти сюда один, открыто, "как нормальные люди".

Кажется, простая шуточка Шикаши слегка задела Дан Хента.

— Так что с наследством Сарингана?

Я объяснил:

— Там было две картинки с разными аурами и подпись: "До и после аркана". Это все, что я расшифровал до конца. Остальные фразы были не закончены и расшифровать их не удалось.

— Шифр Сарингана позволяет раскодировать предложение только целиком?

— Да.

— А теперь скажи: ты хорошо помнишь нарисованные ауры? Чем они отличались и чем были похожи?

— Обе ауры мужчины мага, обе нарисованы схематично — только некоторые основные огибающие. Различий много, как будто в остальном это два совершенно разных человека.

— Разных по характеру или по эмоциям? Постоянная часть ауры или та, что все время меняется?

— В том то и дело, что по характеру! Это полностью блокирует Поиск на любом расстоянии! Теперь вы понимаете, почему за эти бумаги убивали людей?

Хент глядел на меня испытующе. Кажется, для него мой рассказ не был неожиданностью.

— Я вот думаю, — наконец сказал он. — Можно ли вам доверить одну тайну. Честно говоря, я сомневаюсь. Особенно насчет Эйо. Молод ты еще, парень. С другой стороны, боюсь, что вы с Шикаши рано или поздно до всего дойдете своим умом. Так уж пусть лучше это случится несколько раньше, но зато я окажусь в этот момент рядом.

Я разозлился:

— Значит, мне нельзя доверять?! Это после того, как я не продал своего друга под угрозой смерти у "искателей", да?! Значит, я трус, да?!

Хент поморщился.

— Не горячись... дело не в трусости. Молодость связана с резкими сменами мировоззрения, вот я о чем.

— Не понял?

Хент снова поморщился.

— Забудь. Не бери в голову. Все равно я уже все решил, и собираюсь вам рассказать прямо сейчас.

Потом он продолжил:

— Ты говоришь, что аура меняется так, будто бы изменился характер, будто бы там совсем другая личность. Так вот. Я тут кое-что выяснил по своим каналам насчет работ Сарингана в последние годы жизни. И скорее всего... не на все сто процентов, но процентов так на восемьдесят, что дело обстоит гораздо хуже, чем ты описал.

— Хуже? Куда же еще хуже, если преступников и шпионов нельзя будет разыскать заклинанием Поиска?

— Гораздо хуже.

Дан Хент взял со стола мой недопитый стакан с джуггой и осушил его парой глотков. Промочив горло, он объяснил, наконец, зачем пришел:

— Не аура меняется, имитируя другую личность. Это личность изменяется так, что от этого меняется аура.

Магистр сделал многозначительную паузу, давая мне осознать смысл сказанного. Честно говоря, смысл плохо умещался у меня в голове. Изменить личность, характер — это вам не угомонить женщину на несколько часов. То можно сделать и обычным успокаивающим отваром или, извиняюсь за натурализм, плотскими утехами. А вот изменить личность — это значит, изменить все. Сделать из злодея героя, из предателя — патриота, а из кровожадного маньяка — спокойного обывателя... но также и наоборот. Сделать злодея из Шикаши, предателя из Дан Хента, кровожадного маньяка из моего отца.

Я не мог даже приблизительно представить себе, что может случиться, если формулы такого рода магии станут широко известными... даже если они станут известны лишь немногим! Я помалкивал и только качал головой в шоке.

— Теперь ты понимаешь, насколько это важно? Какие-то там "искатели" — мелочь в сравнении с этим. Мы должны убедиться, что наследство Сарингана было уничтожено в огне.

Шикаши подал голос:

— А если нет?

— А если нет... тогда забудьте о святости воли покойного, о любых ваших клиентах, об обещаниях данных им или кому-то еще, забудьте о чести. Ваша честь по сравнению с возникающими проблемами — это мелочь, которой вы обязаны пренебречь. Именно так. Даже ваша жизнь стоит гораздо дешевле.

Дан Хент говорил так, как будто забивал гвозди. Кажется, не один Шикаши умеет играть голосом:

— Мы не можем полагаться на то, что потомок Сарингана сможет правильно распорядиться такой магией. Хуже: мы не можем полагаться на то, что даже я, шеф безопасности Цитадели или мой преемник не злоупотребим такой властью. Слишком велико будет искушение. Эта магия еще опаснее, чем Чтение Мыслей. Ее влияние на будущее нашего общества совершенно непредсказуемо. Поэтому... если наследство Сарингана все-таки не сгорело, мы должны сами предать его огню.

— Ух! Надеюсь, что оно все-таки сгорело! — воскликнул я.

— Я бы на твоем месте не надеялся.

— Почему?

— Потому, что я обращался к провидцам. Уточню: к нескольким. Еще уточню: ко всем провидцам, кто сейчас обосновался в Цитадели. И они все в один голос говорят о том, что в последнее время регулярно натыкаются на признаки гигантской "Стены Эпох", границ которой не видно.

Я мог только ахнуть. Шикаши потребовал объяснений, и я рассказал, в чем дело.

"Стена Эпох" — это такой редчайший эффект, возникающий при попытке предсказания. Она означает, что в будущем произойдут какие-то события, которые могут очень сильно изменить историю, и неизвестно, в какую сторону. Причем, это изменение касается не какого-то одного человека или семьи, а очень многих. То, что границ стены не видно, означает: это может затронуть весь Виз. В недалеком будущем должно произойти какое-то очень масштабное событие, такое, которое может стать своеобразной стеной между двумя историческими эпохами. Отсюда и название.

— Что же это за событие такое может быть? — спросил Шикаши. — Например?

— Например, глобальная природная катастрофа. Или эпидемия, охватившая весь мир. Или очень большая война, — ответил я.

— Вроде тех доисторических Баталий Предтеч, да? После них уже десять тысяч лет в Диких Землях никто не живет, а маги стали редкостью.

— Да. Вроде того.

— А наследство Сарингана тут каким боком замешано?

Ответил шеф безопасности:

— Если наследство Сарингана станет доступно широкой публике или хотя бы влиятельной организации... тогда это может стать началом для подобной войны.

Шикаши задумался. Я тоже.

— Найдется много людей, которые осознают, что магия, изменяющая людей в нужную сторону, дает огромную власть, — проговорил сыщик, рассуждая вслух. — Найдутся маньяки, которые захотят таким образом создать личную тиранию с абсолютно верными рабами. Для этого достаточно лишь изменить характер подданных, сделав их очень покорными. Но еще опаснее маньяков будут святоши. Они захотят повести всех остальных к светлому будущему... а со зрением у этих ребят всегда дырово... и в этом светлом будущем может оказаться так же светло, как у лошади в заднице.

— Это только некоторые варианты, — заметил Дан Хент. — Но принцип вы уловили правильно.

— Но ведь это можно как-то предотвратить? — спросил я. — Ведь то, что предсказано, необязательно должно сбываться, особенно теперь, когда мы об этом знаем?

И опять я почувствовал страх в ауре Дан Хента.

— Как я уже сказал, я обращался ко многим предсказателям. И каждый следующий говорил одно и то же: про то, что видит Стену Эпох. Они все обеспокоены, но помалкивают, боясь даже со мной лишний раз говорить об этом. Каждый очередной провидец говорил то же самое. Такое впечатление, что мое знание о грядущей опасности никак не влияло на будущее. Это может означать, что даже такой влиятельный человек, как я, не сможет ничего изменить. Или что уже поздно что-то менять. Или что у нас очень мало шансов что-то изменить.

— У нас? — переспросил я.

Дан Хент кивнул:

— Я впечатлен. В смысле, впечатлен действиями Шикаши, да и твоей работой тоже. Хотя я не уверен, что ты без Шикаши действовал бы так же расчетливо, а Шикаши без тебя — так же эффективно. Поэтому забудьте о выходных. Совет Цитадели уже в курсе. Вас обоих собирается нанять сам арх и весь Совет.