— Я предлагаю в разведку больше водителей с собой взять. Вдруг там техника исправная есть. Если ничего не заведём, то на обратном пути перегоним Камазы от горы. Поедем на Зубре он большой и броня толстая. Всоставе экспедиции обязательно должны быть Яшников, Воробей, Негипа и я. Остальные кандидатуры предлагайте сами.

— А Логачёв? — спросил я.

— Алексей пусть тут остаётся лагерь охранять. Негипа медик и дозиметрист. Я механик-водитель. Воробей запасной водитель. Яшников так сказать для следствия и порядка.-

Обрадовал меня Василий.

— Дозиметрист вам зачем?

— За таком. Вон парни как куры гриль до сих пор лежат. Для безопасности и порядка. Будем фон замерять и пробы возьмём разные. Воды, грунта и чего ещё пока не знаю.

— Меня возьмите! Я на корабли хочу посмотреть! — неожиданно стал напрашиваться в разведку Салтыков Алексей.

— Йоха, а если не доедем? Там же чёрти что творилось!

— Вам всё равно помощники нужны, а особо желающих сами видите нет! Все радиации боятся. Правильно я говорю? — обвёл коллектив глазами Салтыков.

Его открытого прямого взгляда многие не выдержали и опустили головы.

— Как говорится дружба дружбой, а потенция у каждого своя! — констатировал сложившуюся ситуацию Йоха. — Ну кто ещё не бздливый из водителей?

Неожиданно для всех поднял руку Сергей Доруничев:

— Я тоже на корабли хочу посмотреть.

— Во пусть с вами 'Кобра' едет! — Поддержал его Фёдоров.

— Чёто я кобра?

— Не просто чёто, а 'Вологодский очковый змей'! — намекая, на зеленеющие круги под глазами с усмешкой подчеркнул Григорич. — Он и водитель, и наблюдатель, и если что фароискатель. Ток вы его сильно в окно не высовывайте — разбегутся все!

Сергей за ответом в карман не полез:

— Синяки то у меня пройдут, а короткий фитиль у бомбы Фёдорова навсегда. О!

Уел он Василия Григорича. Тот попыхтел, да понял, что спорить сейчас себе дороже выйдет. Надулся и замолчал.

Чтобы разрядить обстановку в сгущающихся тучах назревающего конфликта, я взял слово:

— Если найдём чего полезного обязательно пригоним, а нет так и топливо незачем жечь в пустую. Мы туда едем без ночёвки. Но случиться может всякое, поэтому предлагаю подготовиться. Если вдруг мы не вернёмся через два дня то высылайте помощь до лагеря, про который нам Потап говорил и ждите нас там один день. Мы там оставим приметно записку куда поехали дальше Если что-то пойдёт не так возвращайтесь и нас не ждите. Будем живы придём сами!

Тут у меня в голове проскочила здравая мысль и я сразу её озвучил.

— У камазов оставим закладку продуктовую и воду. Это на непредвиденный случай. И вообще надо нам сделать несколько таких закладок, чтобы про них знали все наши.

Дождавшись, когда я закончу, взял слово наш энергетик:

— Вы парни там посмотрите тенты и вообще любые быстровозводимые конструкции. Палатки большие или ангары. Нам тут много чего накрывать нужно. Вы не рискуйте! Посмотрите, что да как и сразу обратно.

Согласившись с ним кивнул головой Быков и продолжил:

— Игорь вам на всех защитные костюмы и респираторы выдаст. Николай к тебе как ответственному просьба снимайте больше видео и фотографируйте всё, разумеется. Нам тоже интересно посмотреть и для Ордена будет информация к размышлению. Я Александру нашему приборы дам и ящичек вы всё записывайте, а про ящичек он тебе отдельно потом пояснит. Чтобы к нам вопросов потом не было лишних. Шампуня с водой вам развели так сказать для первичной дезактивации. Не забудьте переодеваться с наветренной стороны. Пыли не наглотайтесь и больше пейте воды.

— Михаил Владимирович вы нам только Л-1 не предлагайте мы в прошлый раз в них спарились лучше плащи от ОЗК.

— Как говорится — жар костей не ломит и лучше пот проливать, чем холодным лежать. Потерпите! И не дурите там. Александр проследи.— Дал последнее 'ценное указание' Негипе главврач.

На сборах и спорах мы потеряли час и отстали от ухавших на вахтовке раньше нас к горе водителей. Воробей, пытаясь наверстать упущенное время, гнал броневик не жалея пассажиров и технику. Нагнать наших, мы смогли только в конечной точке маршрута возле полевой стоянки машин, куда подъехали почти одновременно, распугивая появившуюся живность рёвом моторов и клаксонов.

Животные вели себя несколько странно. Мотаясь из стороны в сторону, сбиваясь в плотные группы, они шли зигзагами, постоянно останавливаясь и принюхивались, задирая высоко свои морды.

— Чего это с ними?

Я достал бинокль и пригляделся. Звери явно испытывали жажду. У многих глаза были закрыты и морды, под глазами, были покрыты корками.

— Слепые они. Воду ищут.

— К реке чего не идут?

— Они может и идут, да не всем поможет это. Слепых хищники сожрут или ноги переломают.

— Жалко их. Может на мясо стрельнем? Ильдар мяса просил. — предложил Саня.

— Кто будет это мясо есть?

— А чего?

— Какую дозу облучения они схватили?

— Да не! Ну глаза понятно. Ты наших видел? У них кожа слазит, а эти вон лоснятся и шкура целая. Только глаза повредились и то не у всех. Тут среди них и зрячие есть. Вон ревёт, своих в стадо собирает.

И верно за зрячим вожаком антилопы выстраиваясь в плотную колонну потянулись в сторону от машин, в тени которых они лежали.

— Вот животинки и те как люди, а люди как скоты. У них и сострадание, и помощь ближнему без корысти. А у нас? Аа! — Махнул рукой Дядя Коля. — Не осталось в людях ничего человеческого. Может и верно Никодим говорит про воздаяние. Так и его никто не слушает. Езжайте парни! Дальше мы их сами отгоним.

В середине пути мы встали отдохнуть. У большинства возникло необходимость подышать и размяться. Рассматривая гору, Саня спросил у меня: — Как думаешь какой высоты?

— Саня ты как тот Шерлок Холмс, а я Доктор Ватсон. Ватсон почему у меня бзы-бзы, а у вас буль-буль? Потому что вы мене писаете на плащ, а я вам в ботинок. Внимательно сам посмотри и поймёшь, что больше километра однозначно, но это относительная высота. Я же не специалист геодезист.

— Откуда знаешь?

— Саня ты в школе геометрию изучал?

— Вроде был такой предмет.

— В теории всё просто, отмеряешь расстояние от основания горы и умножаешь на тангенс получившегося угла. Это вроде бы понятно в теории, но на самом деле сложно и весьма приблизительно. Поверхность предгорий неровная, значении тангенса угла не помню, а таблицы Брадиса я дома забыл.

Есть боле экзотический способ, но не менее точный и более простой, но это необходимо делать утром или вечером.

— Это как? — Все заинтересованно посмотрели на меня.

— Втыкаешь шест и измеряешь его тень, потом измеряешь тень горы.

— И?

— Парни я, что один помню, чему меня в школе учили? Подсказка — первый признак подобия треугольников.

С немым укором в сторону умника смотрели все.

— Ладно. Для общего развития напомню. У подобных треугольников соотношение сторон равно. Вы что и этого не помните? То есть соотношение высоты шеста и длинны его тени будет равно соотношению высоты горы и длинны её тени. Самый древний способ измерения — это дождаться, когда длинна тени станет равной длине шеста, и сделать отметку края тени горы, а потом остаётся замерить расстояние от отметки до горы.

Конечно, способ весьма не точный и велика погрешность, но плюс минус километр она нам даст. Можно пойти другим путём — замерить дальномером расстояние до основания горы. Дождаться когда край тени горы доберётся до нас и сделать простое арифметическое действие. Высоту шеста разделить на длину его тени и умножить на показания дальномера.

— А мы думали, ты не знаешь! Правда парни? — неуверенно парировал мои потуги в просвещении тёмных масс Степанов. — Вечером померяем, если получится.

Не знаю может кто и промолчал пока я умничал, но Саня честно признался:

— Знаешь Коля, эта геометрия первый раз мне со школы в жизни пригодилась. Ты мне скажи, вот как гипотетическая Марь Ивановна знала, что мне эти треугольники в жизни пригодятся?

— Не знаю дружище самому страшно. Но зато я понимаю, почему все хорошие математички такие злые.

— Почему?

— Зла на нас всех тупых не хватает. В жизни внезапно может всё что угодно случиться, как с нами, а в голове пустота. Не помню я физику с математикой!

— И что с того!

— Изведусь весь от мысли как гору измерять! Есть и пить не буду, так и помру в темноте незнания.

— Да ну тебя. Пошли в машину лучше. Народ ждёт. Дальше поедем.

Чем больше мы огибали гору, тем зеленее становились её склоны. Появились первые сломанные деревья, возможно, это последствия прохождения здесь ударной волны. Чем дальше мы ехали тем хуже становилась дорога. Обломки стволов деревьев и множество сломанных веток дополняли неровности в виде канав и бугров.

В итоге мы упёрлись в уступ, пересекавший дорогу, словно утюг в складку на полотне. Черта высотой до пояса, уходила в стороны от шоссе и терялась где-то далеко в траве.

Лопата лучший друг следопыта! Это откровение познали все по очереди, пока прокапывали проезд для броневика.

— Земля тут действительно ходуном ходила. Вон её как тут жамкало и плющило! Как думаете, что дальше будет?

— Не о том горюете граждане. Нам бы в ямку не нырнуть волшебную. Эти сослепу могли и мимо дороги ехать. Так сказать соблюдали генеральное направление и шпарили по целине.

— Василий ты с чего так решил?

— Следов от машины не вижу. Пока сплошное не соответствие получается.

— Не по воздуху же они летели? Где-то должен быть след. Просто внимательнее смотреть нужно.

— Я тоже думаю что найдём.

После уступа мы проехали метров триста и упёрлись в следующий. Потом ещё в один. Конечной точкой нашего маршрута едва не стал провал на дороге вокруг глубокой трещины в земле. Побродив нашли место, где можно разогнаться и проскочить на скорости.

— Лопат мало взяли.

— Куда больше? Двое на контроле — четверо копают. — Ответил я Степанову.

— В спешке забыл. Я ещё вечером такой вариант предполагал Коля. Даже планировал мостки из брусьев на длину багажного отделения сделать.

— В следующий раз будем умнее Василий Евгеньевич!

— Там на месте если доберёмся, надо нам досок на обратную дорогу взять. Тут края сильно обвалились! Новое место для переезда искать надо или мостик делать.

— Нам бы доехать куда-нибудь.

— Саня твой нас точно довезёт хороший водила и машину чувствует и не насилует. Главное нам там не застрять. Удивительно как эти слепые ночью по таким колдобинам проехали.

— Они после прожарки в шоке были и себя не помнили. Видимо кто-то за них там, на верху, попросил и за руку вёл. Другого объяснения нет.

Последние слова всех нас заставили задуматься о высших силах и судьбе.

В кабине на время установилась тишина наполненная звуками двигателя. Каждый думал о своём, а мне вспомнился мой дом, семья. Странно ни истерик, ни ломания рук и прочего, словно сон не со мной. Как будто я тут родился сразу взрослым и меня не пугают эти безумной величины просторы и расстояния.

Через два часа тряски и расчистки дороги от упавших деревьев, где это было необходимо мы наконец выехали на открытое пространство.

Забравшись крышу броневика, мы по очереди осматривали в трубу открывшуюся панораму местного апокалипсиса.

Увиденное, правильно описал Сергей Доруничев:

— Мать его ети. Как бог черепаху. Всё в труху. Это что тут было? Вы вон там видели к горе борозда. Землю вместе с деревьями наизнанку вывернуло!

Смотрины прервал Негипа Александр:

— Давайте фон измерять и кино снимать. Тут у меня штука специальная для Николая.

В небольшой деревянной шкатулке, обложенный свинцовыми пластинами лежал контрольный источник от радиометра РМГЗ-01. Металлическая свинчивающаяся из двух половин шайба размерами сорок на тридцать миллиметров. Насколько я понимаю вещь строгого учёта. Откуда и когда его свинтили тайна покрытая мраком. В нужное время Быкову его подогнал коллега, которому в свою очередь списали из воинской части. В определённое время за деньги на Украине можно было достать что угодно. С пяти метров в открытом состоянии он давал значительное превышение естественного фона. Его назначение мне по совету Главврача объяснил наш фельдшер.

Если здесь радиации нет, то это уже не важно. Фото и видео со страшными цифирьками, для представителей Ордена, и других самых умных и наглых теперь у нас есть. Спилберга таким кино я конечно проведу, а вот кто реально шарит в радиации возможно и усомнится, но нам не их очаровывать, а обывателей новой Фукусимой пугать.

Везде, где мы сегодня были, радиации мы так и не нашли, но кино в стиле 'Сталкера' Тарковского на пару часов сняли.

С предосторожностями мы не спеша добрались до посёлка, перед которым на дороге стояла колонна техники. Такой сюр ни в одном кино со спецэффектами не покажут.

Всё вокруг было покрыто слоем серой липкой пыли, от чего казалось, что окружающее пространство вытащили на божий свет первый раз за многие сотни лет из заброшенного старого чулана.

Запах тлена был везде и от него не спасал респиратор. Вокруг были декорации для съёмок серо-белого кино. Прежде чем осматривать брошенную технику мы решили поискать живых.

Первым на нашем пути стояло большое здание придорожное кафе со свёрнутой набок крышей. За ним остовы разодранных дощатых домиков мотеля и здание прачечной. Ветер лениво шевелил обрывки ткани — остатки посечённых стеклом занавесок, неопределённого цвета в пустых оконных проёмах.

Осторожно ступая по хрустящим осколкам на захламлённом полу, мы парами стали осматривать здание. Центральный зал был практически разгромлен. За барной стойкой нашлось немного целых стаканов и бутылок в ящиках. Это сразу выставили на крыльцо ближе к машине. Пригодится особенно посуда. Кофемашина вроде бы была целой, по крайней мере внешних повреждений мы не нашли. Для неё там же на подносах лежали керамические чашки.

— Это мы неплохо зашли. — Протирая этикетки на бутылках, обрадовал нас Василий. — Тут нужно конкретно тариться и всё в Кофераз перевозить!

Кухня порадовала перекуроченными трубами вытяжки, поваленными стеллажами и вонью из четырёх помятых холодильников. Чтобы не усугублять ситуацию холодильники были приведены в вертикальное положение и освобождены от содержимого. Один из холодильников теперь только в утиль — повреждён радиатор и пробита насквозь задняя стенка, а второй в ремонт у того дверцы во время падения раскрылись и были деформированы. Из двух одинаковых можно собрать один целый. Но это после и наверное не сегодня.

В подсобках нашлись продукты, моющие средства, запасы столовых приборов и посуды в упаковках. Посудомоечная нас расстроила, тут всё в труху кроме столовых приборов и моек из нержавейки, внутри которых осталась целая грязная посуда. Сушильные стеллажи ещё можно выправить, а вот посудомоечные машины умерли навсегда, деформированные упавшей на них балкой.

Короткое кино для отчётности и планирования я снял, теперь пусть Ильдар думает, что с этим делать. План номер один мы выполнили, осталось осмотреться вокруг и поискать ещё чего-то полезного. В прачечной разрушения носили менее тотальный характер, в отличие от домиков мотеля, из остатков которых несло трупным смрадом. В целых служебных помещениях прачечной были запасы постельного белья, полотенец и средств гигиены. В широком ассортименте наличествовали всеми любимые махровые халаты и тапочки.