Страна Арманьяк. Рутьер

Млять, повешу суку!

А герцогского управителя моей баронией найду и колесую. Он падла сидит в Антверпене и на подотчетные ему земли носа не кажет и только принимает от этого скота подношения.

Я конечно в глубине души так и остался вполне толерантным современным и даже местами демократическим человеком, но за такое колесовать мало. Для восстановления замка затраты все же потребуются немалые...

— Как тебя зовут, раб?

Эконом уткнулся лбом в землю и забубнил:

— Михаэль, господин. Михаэль ваша милость...

— Рассказывай, вор...

— Это не я, ваша милость... — Эконом горестно взвыл.

— А кто?

— Мэтр Юпп Риббек. Он! Старший прево бальи провинции. В его ведении эта земля. Он смущал! Он... Он говорил, что устроит так, что земли останутся в управлении сенешаля, а он сможет все непотребство и воровство скрывать за положенную плату. Ва-а-аша милость, поми-и-илуйте... — взвыл эконом и, получив в очередной раз по морде, забился в истерических рыданиях.

— Что ты хотел мне показать?

— Я покажу, я покажу... Разбойники, ох какие же они разбойники... — эконом быстро перебирая коротенькими ножками пополз ко мне, но на пол пути получил по загривку тупым концом полусписы и уткнулся мордой в землю.

— Кто разбойники?

— Тиль Веренвен и его молодчики! Насильно долю всучивали и заставляли продавать в Антверпене евреям награбленное... Ох, они и разбойники...

— Сколько их?

— Тридцать душ было, тридцать... — доложил угодливо эконом. — А вернулось двадцать семь. Трое сгинуло где-то. Далин Горден, Раймон Брехс и Раймон...

— Пока заткнись, — приказал я эконому, недослушав, и повернулся к Туку стоявшему рядом. — Отдай команду компании располагаться рядом с замком. Прямо напротив ворот. Ставьте шатры и рогатки. Полевой лагерь по полному профилю, только рвы не копайте. Всем арбалетчикам и аркебузирам строится в полном вооружении. Матильда пускай продолжает перепись, а экономом я пока назначаю Петера. Он уже ходить может, пускай приобщается. Пусть себе кого надо из инвалидов в помощники выберет. А мы наведаемся к разбойничкам.

— Вот это дело монсьор. — Обрадованный Тук умчался раздавать приказания.

— Где они? — поинтересовался я у бывшего эконома.

— Так в бухте же их гукер.* И шебека* там под разгрузкой. Это та, что они с собой пригнали. Я покажу, как туда незаметно подобраться. Только со своего разбойного промысла они пришли. Добра на шебеке не счесть... — Михаэль поцокал языком и сразу прикрыл голову руками, увидев, как аркебузир занес над ним древко полусписы.

— Вяжите его...

Вот этот момент уже очень интересен. Если есть корабль, то разбойнички самые настоящие пираты. И что мне удивляться тому, что деревня с виду зажиточная. Пиратский промысел всегда был особо прибыльным. Очень интересные мысли наклевываются. Но посмотрим.

До бухты было всего полчаса ходу. Эконом показал тропинку, и мы незаметно для пиратов к ней подобрались. Часовой был всего один — взять его живым не получилось, но и поднять тревогу он не успел. Пара болтов воткнулось в шею, обрывая крик, остальные пробили грудь. Арбалетчики у меня все-таки великие мастера своего дела. Жалко конечно парня — все же моя собственность. Пользу мог какую-нибудь принести, а так сгинул бессмысленно.

Бухта оказалась совсем небольшой, но прекрасно укрытая скалами и от штормовых ветров и от любопытного взгляда. И с моря, скорее всего, не заметна. Укромное и даже красивое местечко.

Как и говорил эконом, в бухте стояла пришвартованная к причалу шебека, а рядом с шебекой, упомянутый гукер. Такая небольшая двухмачтовая посудина, в разы меньше чем шебека. Даже не представляю, как с нее пираты смогли шебеку взять. Не иначе ночью на рейде подловили. Но это я узнаю чуть позже. От самих разбойничков.

Из шебеки таскали в большой сарай какие-то узлы и ящики. Народу на причале вместе с грузчиками совсем немного. Человек двадцать пять. Все поголовно коренастые невысокие бородатые крепыши, в накинутых поверх кольчуг кожаных куртках с капюшонами. Из оружия я у них смог рассмотреть только короткие широкие палаши, длинные кинжалы и у нескольких арбалеты.

— Как их брать будем, монсьор? — поинтересовался шотландец с азартно горящими глазами. — Можно их всех прямо отсюда из арбалетов перебить.

— Зачем перебить? Думай что говоришь. На хрена мне дохлые сервы, башка ты каменная. — Умерил я пыл скотта. — Удивляюсь я тебе иногда, Уильям. Все бы тебе убивать. Учись мыслить широко.

— Ну а как, монсьор? — Слегка обиделся мой верный эскудеро.

— Всех живьем. Но в случае сопротивления рубите. Спустимся к шебеке пешим порядком. Командуй... — Я снял с седла иерихонку, одел на голову и опустил наносник. Сегодня решил не надевать тяжелый готический доспех, надоел он мне по дороге, вместо него облачился в юшман* доставшийся мне при освобождении семьи еврейского ювелира — еще в самом начале моей истории. Легче он намного, да и удобнее, честно говоря. Попробовал, как выходит из ножен тальвар и скомандовал:

— Вперед...

Разбойников удалось застать врасплох. Мы влетели на причал с великим ором и криком, так что никто из них не успел оказать сопротивления или не захотел, поняв, что это совершенно бесполезное дело и приведет только к смерти. Возможно мучительной. А застывшие на скалах арбалетчики, готовые нашинковать болтами любого засомневавшегося оказались еще одним весомым аргументом к сдаче в плен.

Пиратов быстро разоружили и связали им руки, попутно надавав тумаков для смирения, и сложили в рядочек на причале. Общим числом их и оказалось ровно двадцать четыре.

— Кто из вас главный? — вежливо поинтересовался я у разбойничков.

Никто не ответил ни слова. Только зыркали злобно как на басурманина. Ай, как нехорошо...

— Я барон Жан ван Гуттен. Ваш сеньор, — продолжил я, прохаживаясь по причалу. — А вы мои сервы, сиречь — рабы, и я волен согласно праву вершить над вами суд и расправу...

Могу, конечно... Но, вот совершенно не понимаю: что с ними сделать? Можно казнить образцово-показательно для назидания остальным. И следовало бы... Но я хозяин им и мыслить следует как хозяину, как бы странно это не звучало. Почему странно? Потому что я вполне уже сжился с ролью средневекового дворянина и освоил все надлежащие ему манеры. Не отличишь от настоящего, даже при ближайшем приближении. Да и со временем уже вполне сжился и даже, кажется, принял это долбанное Средневековье таким как оно есть. Но хозяином рабов еще не был ни разу. Вот отсюда и странности в ощущениях. Вроде, волен я казнить их или миловать по своему усмотрению, но не все так однозначно. Сервов истребить проще простого. Но настоящий хозяин в первую очередь озаботится не истреблением с наказаниями, а прибылью с них. И не одноразовой, а постоянной.

Есть еще один довольно весомый аргумент не устраивать резни. Фландрия это, народец гордый и свободолюбивый, пережмешь палку и останешься вовсе без сервов, — сбегут в большие города и все. Год и один день — и гнусный воздух города делает любого свободным. А города-то эти от меня совсем рядом.

— Кто из вас Тиль Веренвен? — прогулялся еще раз по причалу и остановился напротив самого крупного бородатого мужика. — Ты?

— Я... — тихо ответил мужик и зачем-то зажмурил глаза, хотя особо испуганным не выглядел.

Хитроватое с грубо рублеными чертами лицо, короткая бородка с подбритыми щеками. Типичный голландский капитан. Такими их еще любят изображать в фильмах.

— Поднимите его, — приказал я арбалетчикам. — Ну что Тиль Веренвен. Получается ты главарь пиратов. Так? Знаешь, что за это бывает?

— Рыбаки мы, господин барон... — Замотал энергично головой Тиль. — Просто, вот...

— Случайно наткнулись на шебеку и случайно ее захватили? Нет? Дай угадаю... Вы ее нашли... Пустую. Где экипаж и товар, разбойничья морда? Прикажу утопить как собаку! Ну!

— Товар в сарае... а экипаж...

— В море?

— Ну да... — обреченно кивнул головой Веренвен. — Почти весь. Сарацинская же шебека. Мы к самому Бискаю ходили, там и взяли. Ткани они везли и краски. Нечестивцев мы порубили. Они шестерых наших успели убить. Сами понимаете... А гребцы... Гребцы в пещере... Господин барон, богоугодное же дело сделали. Магометане они же. Не гневайтесь, ваша милость. Все теперь по праву ваше...

Капитан пиратов умоляюще посмотрел на меня. Теперь он выглядел растерянным и испуганным, но все-таки некая хитринка во взгляде присутствовала.

— Хочешь сказать, что это вы первый раз решили попиратствовать, да? А до этого только селедку ловили?

— И треску с камбалой... — Согласно кивнул Тиль. — Так и есть... Ей богу...

Я просто промолчал, вглядываясь ему в лицо. До истины добраться совсем не трудно. На третьем отрезанном пальце он выложит все. Но, думаю, этого не понадобится.

Так и оказалось. Веренвен не выдержал взгляда и нехотя выдавил из себя:

— Бывало и раньше...

— Монсьор, дозвольте, я ему язык развяжу. — Вклинился Тук в разговор. — Ну, в самом же деле хам последний. С ним по-хорошему разговаривают, а он морду воротит.

— Успеем дамуазо Логан. — Остановил я разбушевавшегося шотландца. — Пошли лучше товар, да пленников посмотрим. Веди, Тиль Веренвен.

— Кого первого? — деловито спросил Тиль и сразу как подкошенный упал на землю.

Тук, не долго думая, врезал ему по шее.

— В-А-Ш-А М-И-Л-О-С-Т-Ь ! К своему сеньору обращаться только "ваша милость" или господин, — прошипел Логан в лицо главарю пиратов. — Ты понял или мне еще раз объяснить тебе?

— Я понял... — прошептал фламандец, недобро сверкнув глазами на скотта.

М-да... Так я каши со своими сервами не сварю. Через неделю все разбегутся... Но и Тука понимаю, он честно исполняет свои обязанности, во всяком случае, как он их сам их понимает.

— Дамуазо Логан, благодарю вас. А сейчас, прошу, займитесь судами. Тщательно обыщите их в случае необходимости организуйте разгрузку. Ну и будьте готовы все описать. — Я решил занять Тука чем-то полезным, а то, от его рвения, пока вреда больше чем пользы.

— Как прикажете, монсьор. — Тук коротко поклонился и убежал исполнять приказание.

— Вставай Тиль Веренвен и пошли сначала посмотрим товар, — сказал я фламандцу. — Да, не кривись, не кривись. Ты не только зуботычину, но и пеньковый воротник заслужил.

— Да я и не жалуюсь, ваша милость... — Фламандец покряхтывая встал и показал рукой на несколько крытых соломой, добротных бараков из тесаного бруса стоявших вдоль берега на сваях. — Вот тут в сараях все и лежит...

— Откуда лес брали? — поинтересовался я.

Насколько я уже успел увидеть в Брабанте, да и во Фландрии тоже, строили преимущественно из камня. Леса здесь очень мало и от этого он жутко дорогой. А все леса принадлежат либо феодалам, либо городам и за его порубку не просто штрафуют, но и руки отрубают безжалостно. Это не Россия с ее неисчерпаемым запасом древесины. А тут у обыкновенных рыбаков такая роскошь. Наводит на размышления...

— Бревна собираем на берегу, — ответил фламандец, неловко связанными руками отпирая ключом с замысловатой бородкой большой амбарный замок. — В сезон штормов много плывуна выбрасывает. Да и сейчас бывает.

— Что такое береговое право знаешь? Вижу, знаешь. Значит, мой лес собираете, так?

— Значит так... — С тщательно скрываемым недовольством согласился Тиль и открыл отчаянно заскрипевшую дверку.

— Что здесь? — В полумраке амбара я рассмотрел лежащие на поддонах ряды тщательно зашитых в мешковину тюков, пирамиды бочонков и еще какие-то ящики с рулонами. Прямо склад госрезерва. Прошелся вдоль них и попробовал поднять один тюк... Тяжелый...

— Шелк-сырец, и хлопок— сырец — пояснил Веренвен. — Там дальше хлопковая пряжа и рулоны готовых тканей. Атлас и бархат. Ковры есть, но немного. Всего десяток.

— Это все с одного похода?

— Да, но это еще не все. В другом амбаре краска для пряжи. Ну, еще там по мелочам. Специй немного и зерен сарацинской заразы пару мешков. Оружие и доспех с мавров.

— Как у вас это получилось со столь малой командой? — Изумился я.

— Ну... нас вообще четыре десятка было... — тяжело вздохнув, ответил фламандец. — Шестерых за поход не досчитались. Ну, а с магометанами, просто свезло. Шебека как раз на мель села и те двумя шлюпками пытались завести тросы на скалу, что бы сняться. Почитай вся их охрана в тех шлюпках и была. Ну, а тут мы... Тех кто в шлюпках были, их всех из арбалетов положили. Ну а саму шебеку приступом взяли. Они из фальконетов выпалить не успели. Вот как-то так и получилось. Но все равно они шибко дрались. Как раз шестерых наших и убили. Капудан ихний, Далина и Раймона из пистолей своих богомерзких застрелил.

— Подожди... — Остановил я пирата. — Вас здесь сейчас двадцать шесть душ. Шестерых в походе убили. Где еще восемь?

— Симон и Гвидо пленных охраняют в пещере. А папашу Адриса, штурмана нашего, внук домой повел. Почтенного возраста он. Еще четверых я в деревню за подводами послал... — фламандец неожиданно бухнулся на колени. — Ваша милость, давайте как-то этот вопрос решим. Не гневайтесь, мы всего два раза в год ходим на промысел этот и не всегда приходим с добычей. В основном на Доггер-банке, рыбой промышляем. Помилуйте! У всех же детки малые. Что хошь, сделаем, только помилуйте. Берите все...

— Вам прямой путь в петлю, но посмотрим... — я присел на бочку и крепко задумался.

И как поступить? Товар однозначно заберу. Выручки с него как раз хватит замок отремонтировать, а дальше? Шебеку продать? Кому? Где? И главное зачем? Да и товар еще попробуй, спихни, не зная конъюнктуры...

Вот же забот навалилось. Ей богу геройствовать проще. А тут еще с сервами разбираться и гребцами с галеры будь они неладны.

— Руки давай, — приказал я фламандцу и разрезал кинжалом веревки на его запястьях. — Рыпаешься, глотку перережу. Рассказывай куда и кому товар продавали награбленный?

Тиль потер запястья и глубоко поклонился.

— Эконом продавал. У него связи с еврейскими купцами в Генте.

— Сколько он себе забирал?

— Две трети и еще десятую часть. Пояснял, что передает в Антверпен своему человеку, чтобы наши земли так и оставались без хозяина — Тиль скривился. — Мерзкий он все-таки человек. Он нас выдал?

— Ну, а кто еще... — я не стал скрывать участие эконома. — Давай теперь честно рассказывай все. Как рыбу ловите? Что с ней дальше делаете? И про промысел разбойный тоже все. Только предупреждаю. Заподозрю во лжи — перевешаю вашу банду прямо на реях шебеки...

И Тиль стал рассказывать... Пиратствовали мои холопы не столь долго. Изначально у них было всего пять десятивесельных карбасов — одномачтовых с прямым парусом, на которых они ходили за селедкой и треской. Но, три года назад совершенно случайно наткнулись на вот это самый гукер, принадлежавший англичанам. Ну и ничтоже сумняшися, под предлогом продажи свежевыловленной трески поднялись на борт и вырезали команду. Обнаружив, что гукер забит шерстью под завязку, как говорится в одной очень умной книге — "поняли, что это хорошо". Вопрос заниматься этим дальше или нет, был окончательно снят с повестки дня.