Двенадцатый Ангел

— Но мы...

— Вы пытались его изучать, да... — грустно покивал я. — Вот лично ты, Мисато. Как бы ты отнеслась к тому, что некая группа ученых положила бы тебя на лабораторный стол и принялась ковыряться в твоих внутренностях. Даже не заморачиваясь мыслями о твоем возможном несогласии.

— Ты их... одобряешь!? — у Кацураги аж глаза на лоб полезли.

Немного подумав, я помотал головой.

— Нет. Бросаться в драку не разобравшись — последнее дело. С другой стороны, неспровоцированное нападение на Отца очень сильно их разозлило. Ангелы хотят покарать людей за это преступление. И вот мы имеем то, что имеем — войну на уничтожение.

Какое-то время Мисато с отсутствующим взглядом перекладывала бумаги.

— А ты, Синдзи? — подняла она голову наконец. — Ты тоже считаешь, что человечество надо покарать?

— Я считаю, что все не должны отвечать за грех нескольких. Но это мое личное мнение.

— А официальное? — сощурилась девушка.

— А официальное — какое прикажете, товарищ майор! — бодро гаркнул я, преданно поедая начальство глазами.

— Ладно, Синдзи, — слабо улыбнулась Мисато, вставая, — пошли домой.

Конец ретроспективы

Однако, вопреки сказанному, Мисато первым делом повела меня... в печально памятный салон красоты. Где парикмахерша быстренько покрасила мою черно-белую шевелюру. Позже выяснилось, что из-за вновь приобретенной ангельской генетики, я должен проходить эту... процедуру... раз в неделю минимум. А лучше — каждый пятый день. Краска с волос буквально осыпалась.

Потом... потом было возвращение домой. Светящиеся безумной радостью голубые глаза Аски. Искренний шепот поздравления Рей. Лично для меня этого было достаточно, чтобы считать вечеринку удавшейся.

На следующий день меня встречала школа и одноклассники. Жизнь пыталась вернуться в привычную колею.

Следующей кочкой в этой колее стал разговор с Первой, состоявшийся в обеденный перерыв в одном из укромных закутков школы на третий день после моего возвращения.

В отличие от Мисато, ее интересовало, зачем я рисковал со спячкой и как я буду жить теперь. Пришлось объяснять, что я не мог поступить иначе. Я должен был сделать нечто такое, что убедило бы руководство в моей безопасности для окружающих. Ведь получилось же, как это ни странно. Что же касается планов на будущее — буду сражаться с Ангелами до победного конца. А потом, хоть в лабораторию на опыты.

Последний комментарий, вывел Рей из себя. Двинув меня для начала по уху, девушка буквально повисла на моей шее, всхлипывая, чтобы я даже думать о таком не смел. Все оставшееся для ленча время я успокаивал сестренку, мысленно костеря свой длинный язык. Да, я думал о такой возможности. Нет, я не должен был об этом говорить. Тем более так. В конечном итоге мне удалось ее успокоить, но еще долго я ловил на себе ее встревожено-сочувственные взгляды. А ведь она наверняка лучше всех, по идее, должна знать, что такое НЕРВовские лаборатории.

Следующий разговор состоялся на второй день в нашей квартире. Я, по старой традиции, был занят приготовлением пищи для Оперативного отдела и всех к ним примкнувшим.

Ретроспектива

Я заканчивал шинковать помидор, когда легкий скрип табуретки сообщил о появлении на кухне еще одного обитателя нашей квартиры. Обернувшись, я увидел одну рыжеволосую особу, сосредоточенно чертившую пальцем узоры на столе. Не похоже это на нее. Обычно приход Аски знаменуется криком, шумом и выбросом колоссального количества энергии. Зачастую, с печальными для окружающих последствиями. Пожав плечами, я вернулся к своему занятию. Молчание затягивалось.

— Хочешь чего-нибудь особенного к ужину? — спросил я, когда тишина стала болезненной.

— Нет, — послышалось из-за спины. — Мне достаточно того, что его готовишь ты.

Я обернулся на голос и какое-то время разглядывал макушку собеседницы.

— Все было так плохо в мое отсутствие? — бровь выгнулась чисто рефлекторно.

— Тебя не было, — подняла голову Аска.

На мгновение мир за пределами небесно-голубых светящихся внутренним светом глаз перестал для меня существовать. И как я все это время... Тут девушка вновь уткнулась носом в стол, и я вернулся к тусклой действительности. На плите ровно пыхтел ужин.

— Синдзи, я... — прожигая взглядом стол, продолжила Вторая. — Я хотела извиниться за свое поведение и сказать спасибо. Спасибо тебе за помощь, без нее я вряд ли бы справилась со всем этим...

В некотором офигении я несколько секунд таращился на рыжую. Чуется мне, что-то крупное сдохло где-то неподалеку. Неужели Ангел? Из прострации меня, как это ни странно, вывел пинок Младшего: "Ты отвечать собираешься, Ангел недоделанный?" Научил на свою голову.

Бросив быстрый взгляд на плиту, я подошел и сел рядом с Аской.

— Тебе не за что извиняться, Аска.

Я накрыл ее руку своей. Против ожидания, она не отдернулась, но и голову не подняла.

— Я привык к тебе такой, какая ты есть, — ну, почти. — Что же касается благодарности... Это моя работа — помогать по мере необходимости, чтобы потом...

Не дав договорить, Лэнгли рывком освободила свою руку.

— Работа, значит, да!? — вскочила она, отшвырнув попутно табуретку. — Тогда, не лезь ко мне с советам в свободное от работы время и на не служебные темы!

Проорав все это, рыжая кометой вылетела из кухни, оставив меня пережевывать недоговоренную фразу. Вот и пообщались.

"Лопух ты, Виктор", — вынес я себе приговор. "В кои то веки Аска решила нормально поговорить, а ты..."

"Диагноз подтверждаю", — откликнулся эхом Младший.

От процесса самобичевания меня оторвал заявивший в полный голос о себе ужин. Черт! Если оно подгорит, меня линчуют!

Конец ретроспективы

И подобных разговоров было много. Зачастую они затрагивали разные темы, но сводились к одному — как я теперь и что будет дальше. И если на первую часть я еще мог худо-бедно ответить, то касательно второй — все в руках Божьих. В моем конкретно случае — в руках Командующего.

Разговор с батей, кстати, был самым долгим и выматывающим. После него я чувствовал себя, как лимон после соковыжималки. Итогом стала куча подписок о неразглашении, приказов и клятвенное обещание удавить меня собственноручно, если допущу хоть намек на не правильный поступок. А еще Мисато выдали строжайший приказ следить за моим поведением, и в случае чего... В общем, застращал сынишку чуть ли не до конфуза.

Лично у меня в приоритетных делах числилось два пункта. Во-первых, мы с Младшим продолжали разбираться и сортировать ангельское наследство, а во-вторых, мне пришлось во многом заново выстраивать отношения с окружающими. Кому-то было достаточно пары слов, кому-то не хватало и нескольких часов. Но упорный труд, когда-то сделавший из обезьяны человека, так же верно помогал мне вернуть расположение друзей и знакомых. Слава Гендо, тех, кто был в курсе произошедшего, оказалось совсем мало, а за пределами НЕРВа — вообще никого.

Мой новый статус не оставил в стороне и расписание тренировок. Начальницы двух отделов образно говоря тягали друг друга за волосы несколько часов подряд, решая, в чьем отделе я должен служить. Это могло продолжаться до бесконечности, если бы во время не вошедший замком. Выслушав обе стороны, он вынес соломоново решение — в целях конспирации, я остаюсь в Оперативном отделе. Однако, на три дня в неделю я поступаю в полное распоряжение научников с Акаги во главе. На мое робкое уточнение полноты этого распоряжения, мне ответили, что все ограничивается здравым смыслом главы Научного отдела. Перехватив горящий азартным предвкушением взгляд Рицко, я глубоко вздохнул. Похоже, ничего нормального в этом мире произойти просто не может. Закон жанра, наверное.

После того, как Фуюцки ушел, дамы с энтузиазмом взялись за составление моего нового расписания. До сих пор удивляюсь, как в тот раз не дошло до драки. По итогам сей дискуссии, мне уплотнили имеющийся график, а в освободившиеся дни впихнули расплывчатое "Работа в Научном отделе".

Таким образом, я теперь провожу три дня в неделю в застенках у Менгеле. Там я прохожу новый, подробный до безобразия, медосмотр. Под чутким руководством учусь владеть АТ-полем и пытаюсь докопаться до каких-нибудь еще способностей. К настоящему моменту удалось обнаружить только активное поглощение разнообразной энергии поверхностью тела. Без каких-либо негативных последствий для организма.

Самым же утомительным стали интервью, во время которых доктор Акаги или Майя выдавливают из меня информацию по прошлой жизни Лелиила. Если напечатать и переплести все то, что я к сегодняшнему дню рассказал, получится приличный такой многотомник.

Остальные тренировки так же подверглись переработке. Если занятия по тактике и стратегии остались без изменений, то любые физкультурные мероприятия были приведены в соответствие с моим теперешним состоянием. В первую очередь это затронуло конечно же занятия по рукопашному бою. До сих пор жалею, что под рукой не оказалось фотика, из-за чего я оказался лишён шанса запечатлеть для потомков лицо ошарашенного в край Ли. Хотя, любой другой на его месте выглядел бы еще хуже — не каждый день четырнадцатилетние недоросли без последствий для себя отражают удар меча ладонью.

Вот так вот, повседневная рутина вновь набирала обороты. Пусть ее такт и амплитуда несколько изменились, но жизнь все та же — моя жизнь.

Глава 2

В работе с Ноль-первой также произошли перемены. В первый раз я намотал вокруг нее где-то полтора десятка километров, прежде чем смог убедить себя залезть внутрь. Стоит добавить, что перед этим смелым поступком, доктор Акаги потратила примерно час на уговоры. Последний опыт пилотирования никак не хотел забываться.

Сам синхротест оказался на удивление удачным. Правда, на протяжении всего мероприятия, меня не покидало странное чувство взгляда в спину. Казалось, Ева пыталась что-то рассмотреть во мне. Или, может быть, это был взгляд заточённой в Юните души.

Гораздо сложнее пришлось на тренировках с АТ-полем. Теперь мне приходилось постоянно контролировать, какое поле я активирую — свое или Евы. Прошло уже много времени, но у меня до сих пор случаются накладки. Благо, это происходило только на тренировках. Что, в прочем, не отменяло получасового разноса в исполнении моего командира. Смотреть на Кацураги во гневе, конечно приятно, но находиться на принимающей стороне... Ну, раз... ну, два... Но к пятой выволочке становится реально стремно.

Кстати, после очередного внушения, Мисато заперлась в своем кабинете на пару с Рицко. Полчаса они там что-то громко, но неразборчиво, решали. Появление сей сияющей предвкушающими улыбками парочки в коридоре пробудило во мне очень нехорошее предчувствие. Которое мой командир не замедлила подтвердить. Раз уж, заявила она, я периодически сбиваюсь с поля Евы на собственное, то с этого момента я буду работать с двумя одновременно. На следующем занятии техникам пришлось выковыривать меня из капсулы собственными силами — я ухайдакался так, что пальцем пошевелить было невмоготу.

Однако, такие тренировки в конечном итоге принесли кое-какую пользу. Я смог выставить дополнительный щит, закрывающий контактную капсулу. Этот навык выручил меня через две недели с памятного выноса тела. В Токио-3 пришел Бардиил. Точнее, его нам привезли.

Тревога свалилась на меня в тот день, как ледышка за шиворот. И ведь чувствовал, что что-то такое грядет, но списывал эти ощущения на последствия работы с "ангельскими" навыками. О появлении Тринадцатого я узнал непосредственно перед стартом. И только на поверхности мне сообщили, что цель — захваченный Ангелом Юнит-03. Нельзя сказать, что я сильно удивился этой новости, но определенно рассердился. О том, что в Штатах заканчивается строительство нового Юнита, нам рассказывали с демонстрацией слайдов и характеристик.

Инфу же о личности пилота пришлось буквально вытягивать из командования клещами. Все эти накопившиеся расхождения, плюс суматоха последних недель. В общем, новость о Тодзи "Счастливчике" Судзухаре оказалась из раздела неожиданных и не самых приятных. Кроме того, я ожидал, что Тодзи сам мне расскажет на одном из занятий нашего кружка. Но. Он решил устроить сюрприз. Да и Командующий в великой мудрости своей решил не обременять меня лишним знанием. И не только знанием. На поле боя меня выпустили, когда неспособность девчонок справиться самостоятельно стала очевидной для всех.

Ретроспектива

Добежав до места схватки, я замер на мгновение, оценивая ситуацию. Снежно-белая и красно-серо-черная фигуры напряженно застыли напротив обманчиво расслабленной Евы цвета пыльных кустов. Пат, однако. Теоретически, дамы способны раскатать противника в тонкий блин и без моей помощи. Если бы не одно большое "НО" по имени Тодзи, вынудившее их сражаться голыми руками. Отец перед выдвижением на позиции лично приказал вытащить пилота. Все таки, в чем то жизнь лучше мультика.

— Синдзи, — поприветствовала меня слегка задумчивая Рей.

— И года не прошло, — появилась в соседнем окне встрепанная рыжая грива. — Икари, ты там обедал, что ли? А потом еще решил вздремнуть часок?

— Извини, Аска, — я наклонил голову, — но Командующий до последнего не хотел меня выпускать.

— Извиню, — озорно ухмыльнулась немка, — если ты сейчас же осчастливишь нас идеей, как завалить гада, по возможности не поломав сидящего внутри неудачника.

Рыжик, ну вот что ты творишь... Мне ж теперь идеи по всем закоулкам сознания вылавливать.

— Давайте так, — медленно начал я, переведя взгляд на застывшего Ангела. — Аска, наши с тобой Евы посильнее, чем Нулевая. Посему, предлагаю: мы с тобой фиксируем и удерживаем гада мордой вниз, а Рей попробует извлечь контактную капсулу.

— Хорошо, Синдзи, — подтвердила Аянами.

— Да раз плюнуть! — вторила ей Лэнгли.

— Тогда, приступаем, — сказал я и посмотрел на сестру. — Рей, вступаешь по моему сигналу, не раньше.

— Принято, Синдзи, — кивнула та.

— Пилот Икари, ваш план принят, — донесся с командного голос Мисато. — Выполняйте.

— МАГИ оценивают вероятность успеха в семьдесят три процента, — дополнила командира Акаги.

— Есть! — ответили мы нестройным хором, когда...

— Появился наконец, предатель — раздался у меня в голове тихий вкрадчивый голос.

Споткнувшаяся от неожиданности Ноль-первая чуть не поздоровалась лицом с асфальтом. Сам я усиленно вертел головой, в надежде засечь говорившего.

— Никак, меня ищешь? — продолжал насмехаться голос. — Так вот он я, перед тобой стою.

— Где?.. — начал было я, когда наконец узнал язык. — Бардиил!?

— Общество лилим отрицательно сказалось на твоих мыслительных способностях, братишка, — в голосе собеседника звучала издевка. — Хотя, ты всегда был тормозом, Лелиил.

— А ты всегда был трусом! — не спустил я. — Не устал за чужими спинами прятаться?

— Синдзи, ты чего застрял? — отвлек меня от семейной перепалки недовольный голос Лэнгли. — Не то чтобы мне была нужна твоя помощь, но лучше уж такая, чем совсем никакой.

— Извини, Аска, у меня тут неожиданный разговор по другому каналу, — переключился я на родной японский.