Столкновение. 2 - я книга

Заложив руки за спину, Седьмой стоял перед панорамным иллюминатором из бронестекла и любовался открывающимися со стометровой высоты пейзажами. Крупнотоннажные тяжеловозы обычно выше не поднимались, хотя имели такую возможность, но, экономя топливо и совсем не бесконечные ресурсы гравигенераторов, не пользовались ею. Крейсерская скорость экранопланов с гравитационными рамками достигала ста семидесяти миль или трёхсот километров, если перевести на земную метрику, поэтому тундростепь, украшенная перелесками, бурыми бляшками не растаявшего снега и голубыми ожерельями озёр, успевала показать себя во всей своей первозданной красоте, а не слиться в сплошную цветную серо-буро-малиновую полосу.

— Прекрасные земли... эх... — произнесла темнокожая остроухая эльфийка, вольготно расположившаяся на широком ступоходе Ши, в данный момент используемом вместо низкого кресла.

Красавица, облачённая в вызывающие, оставляющие минимум пространства для эротических фантазий одежды, потянулась с ленивой грацией дикой кошки. На первый и на второй взгляд она казалась вальяжно-расслабленной, но на самом деле девушка удачно скрывала напряжённые мышцы и затаённый в глубине души страх. И поза и ленивый тон были всего лишь ширмой, за которой скрывалась готовность моментально ретироваться или... последовать за седьмым по первому его жесту и исполнить любую его прихоть.

Продолжая неподвижной статуей заслонять обзорное окно, Седьмой ничем не показал, что слышал тихую речь рабыни. В его голову давно закрадывались мысли и вопросы, на которые никак не желали находиться ответы. Почему длинноухая прицепилась к нему? Таскается повсюду следом, будто клещ или репейник. Близко не подходит, но и далеко от себя не отпускает, так, держится на безопасном расстоянии в пределах прямой видимости.

Седьмой скосил глаза на отражающийся в стекле внутренний ангар и ряды мехов, возле которых трудолюбивыми муравьями возились вечно промасленные инженеры и техники. Никого картина свободно разгуливающей по палубе тёмной эльфийки не тревожила. Люди скользили взглядом по стройной фигурке с милыми глазу формами, но и только. Никаких поползновений подойти и завести речь о приятном времяпровождении. Солдаты и обслуживающий персонал давно привыкли, что у пилотов биомехов напрочь отморожены головы и не обращали внимания на их закидоны. У каждого свои тараканы в голове, а у последних насекомые выкормлены мнемониками и ментокорректировщиками, поэтому размеры "насекомых" соревновались с трофеями завзятых рыбаков. За месяцы боёв люди уразумели, что лезть без причины к "выхолощенным" себе дороже. Они свою жизнь не ценят, а чужие, вообще, ни в грош не ставят. Питаются отдельно, ни с кем стараются лишний раз не контактировать, а что в бою крушат и жгут всё подряд без жалости и сострадания, так их такими сделали. Чай не свои, не жалко. Кланы и Рода за чужих безродных байстрюков не заступятся, тем паче в ударном подразделении биомехов появились новые пилоты из тех же дроу. На поверку мозги у всех оказались вылеплены из одного теста... несколько дней специфической обработки и соответствующих процедур подарили Великому Князю дюжину новых рекрутов. С рекрутами командование подкинуло с десяток согласных на всё девочек для "стравливания пара". Магичками они были никакими, силы чуть да маленько, но не пропадать же добру? И им найдётся работа по профилю... Мозголомам ведь без разницы, как и чьи мозги встряхивать и вставлять на место, а у солдат обязаны быть в жизни маленькие радости.

Ну, ходит хвостом за одним из отморозков эльфийка, так тот её в бою голыми руками взял, перед этим перебив магов из храмовой стражи. Стражники заслуженно снискали славу крепких орешков. Ребята они из разряда откусывающих голову при виде чужого пальца. В тот день они хорошо наваляли мехам, но контратака на машину седьмого вошла в зачёт фатальных ошибок. Лишившись меха, княжеский боец показал ворогам, что хлебание щей лаптем не про него. Большая часть дроу впечатлились талантами разъярённого пилота, обколотого боевой химией из емкостей набедренного кибердоктора. До смерти впечатлились, а кое-кому кровавый образ навечно врезался в память. Чокнутой эльфийке, к примеру. Может, она влюбилась в него с первого взгляда? Бабы они такие, а тут ещё княжеские разумники постарались. Вот и наложилось одно на другое. Скажете фантазия? О-о-о! Чего в жизни не случается, на всё воля богов. Иногда жители небесных чертогов так запутывают нити человеческих судеб, что сами не могут разобраться в содеянном и чего с великой дури накрутили. Что тут о простых смертных говорить?

Досужие домыслы не всегда отражают правду, по большей части они ошибаются, но кое в чём попадают в "яблочко". Рабыня одновременно боялась и восхищалась Седьмым, нередко вспоминая обстоятельства пленения. Стража и маги дроу совершенно не ожидали безумной атаки от человека, который выскочил из разорванной пополам машины, абсолютно не предполагая, что тот окажется магом и бойцом высокого уровня, обученным противостоять магическим атакам с голыми руками. Секундная растерянность стоила им жизни, а Инлир свободы. Молодая эльфийка, на глазах которой залитый кровью человек призрачными лезвиями располосовал, а потом сжёг нескольких не самых слабых бойцов, растерялась и пропустила оглушающий удар в голову. Очнулась она уже в боксе у мнемоников, которые не стали блокировать пленнице память, ограничившись изменением приоритетов, моральных установок и рядом закладок на лояльность, преданность и прочее.

Инлир сама не понимала своих побудительных мотивов и почему Ткущая заставила её так поступать, но сквозь кровавую пелену низвергнутой и втоптанной в грязь гордости, желание отомстить проглядывало в последнюю очередь. Инлир видела только грядущую смерть, а так хотелось жить. Седьмой не убил её, не пощадив остальных, он не заявил прав на свой "трофей" и ни разу не воспользовался ею "по прямому назначению". Он просто не обращал на неё внимания, целыми днями околачиваясь возле своего восстановленного меха и что-то обсуждая с другими пилотами и штурмовиками. Седьмой пользовался заслуженным авторитетом, никогда не упуская возможности потренировать других и потренироваться самому. Его эскадрилья считалась самой сильной и результативной. Инлир боялась непонятного варвара, в тоже время рядом с ним было спокойно и, чего греха таить, безопасно. Дурней, решивших связываться с сумасшедшим пилотом, не нашлось, чем она и пользовалась, оставаясь практически нетронутой. Сослуживцы Седьмого и другие пилоты с улыбками делали ставки, сколько тот продержится без бабы и как быстро он завалит в койку чокнутую эльфийку. Той и самой было интересно, каков объект её страхов, интереса и вожделения в постели...

*Черные горы — Алтай.

*Седое море — Байкал.

— Внимание! Объявляется часовая готовность!

Хриплый голос, прозвучавший из замаскированных под обшивкой динамиков, сначала заставил людей замереть, потом шевелиться, как одержимых. Размеренному, неторопливому существованию пришёл конец. Рубленные команды оружейников, проверяющих состояние систем вооружения, и короткие отчёты механиков, зазвучавшие вокруг, мигом вытеснили из сонного царства тихое подвывание маршевых двигателей, заменив его многоголосьем птичьего базара. Толстопузый транспорт на глазах превращался в грозное боевое судно. Изнутри было не видно, как открываются створки на верхней палубе, выпуская на белый свет ракетные и рельсовые установки, на носу грузовоза открылись люки плазмомёта. Любого стороннего человека удивили бы подобные метаморфозы. Ничего удивительного. Грузовозы, подобно судам российского "Доброфлота", заранее проектировались с возможностью быстрой переделки в полевых условиях из мирных калош в десантные транспорты и артиллерийские мониторы. Транспортные и логистические компании, привлечённые налоговыми скидками, охотно шли навстречу пожеланиям государства и министерства обороны. Поэтому, хоть суда и переоборудовались в авральном режиме, из них получились грозные боевые единицы, способные решать множество различных задач.

Внутри жизнь тоже не стояла на месте. Взбудораженными муравьями забегали бойцы из батальона обслуживания, засуетились пилоты-операторы биомехов, судорожно напяливая на себя контактные комбинезоны. Захлопали крышки бронированных люков и заслонок, рассерженными шмелями вдоль строя металлических великанов поехали жёлтые, с чёрными полосами, грузовые кары, за которыми тянулись тележки с энергоячейками и сменными генераторами. Над транспортными дорожками выстроился лес грузовых гидроманипуляторов. Механические руки, точными, выверенными подхватывали с тележек гигантские батарейки, вставляя их в услужливо распахнутые энергокамеры биомехов. От череды лязгающих щелчков и взрыкиваний двигателей грозных боевых машин, выходящих в тестовые режимы, у неподготовленного человека закладывало уши.

Закончив изображать статую, Седьмой отошёл от панорамного иллюминатора. Переодеваясь, он быстро огляделся. От красавицы дроу — его вечного хвоста, давно след простыл. Посторонним не место на палубе во время боевой и предбоевой подготовки. Царящая вокруг упорядоченная суета отзывалась глубоко внутри чем-то привычным. На губы пилота-оператора сама собой наползла печальная ухмылка: человек такая сволочь, ко всему привыкает. Привык ли он или делает вид, что привык? Отголоски памяти, прорывающиеся через блокаду мнемоников, говорили, что военным он не был никогда, но многочисленные шрамы на руках и груди, самим своим существованием указывали на суровую школу и подготовку с холодным оружием. Да и татушку волка на плече вряд ли можно отнести к мирным. Есть в нанесённом рисунке какой-то сакральный смысл, вспомнить бы какой.

— Готово! — хлопнув Седьмого по плечу, отрапортовал механик.

— Понял, — ответил оператор, забираясь в кабину и морщась от неприятных нейроимпульсов, генерируемых подключающимися системами биомеха.

— Привет, красавчик! Я уже соскучилась! — раздалось в голове Седьмого, после пощипывания в районе висков, больше похожего на иглоукалывание тончайшими иглами, и удара током в затылке.

— Да неужто, Ши. С трудом верится. Помнится мне, кто-то был очень недоволен в прошлый раз. Значит, мне стоило бросить тебя и не лезть на рожон? Значит, в другой раз тебя не надо спасать?

— Кто старое помянет, тому глаз вон!

— А кто забудет, тому оба.

— Какой же ты, все-таки бука, и что я, скажи на милость, в тебе нашла? — от фразы так и тянуло неприправленной иронией.

— Видимо что-то нашла, — запуская проверку систем целеуказания и ориентации на местности, констатировал Седьмой. Перед глазами пилота всплыла призрачная карта с маленьким красным треугольником, обозначившим биомех. Справа от геометрической фигуры высветились меняющиеся координаты, скорость и высота объекта над уровнем моря, отдельной строчкой шли расстояния до поверхности и точки сброса. Откручивали время цифры обратного отсчёта. — Колись уже, не тяни резину.

— Какой шустрый, а где волшебное слово?

— Быстро!

— Ладно-ладно, не кипятись.

— Ши, детка, я понимаю, что тебе скучно и пообщаться не с кем, но тебе не кажется, что проверять моё терпение перед боем не совсем хорошая идея?

— Ты, когда злишься, становишься похожим на человека, а не на запрограммированную на убийство машину. Из нас двоих данную нишу занимаю я.

— Ши-и-и!

— Хорошо-хорошо! Умеешь ты девушек убалтывать, хоть и злюка, каких поискать. Я тут кое-что подправила в блоке безопасности. Будет больно, потерпи.

Резкая боль огненной иглой прострелила позвоночник Седьмого, из глаз брызнули непрошенные слёзы. Сердце, сделав кульбит и подобравшись к горлу, ухнуло вниз и забилось с удвоенной частотой, разгоняя по организму ударную дозу адреналина. Сжав челюсти, Седьмой натужно зашипел, проверяя, не включена ли случайно система биометрии. Не включена, слава богу. Светиться перед надзорным оком ни у него, ни у Ши не было никакого желания.

— Твою мать, Ши! Что это было?!

— Комарик укусил!

— Ши!

— Не комарик? Тогда пчёлка ужалила.

— ШИ! Отформатирую, нахрен, к чертям собачим!

— Я его шею, понимаешь, от гильотины спасаю, а он, скотина неблагодарная, форматированием грозит. Все вы мужики сволочи!

— Извини.

— Вот это другой разговор. Кстати, био и телеметрию включи, а то третий раз запрос от диспетчерского центра приходит. Парни на НП обидятся за игнор.

— Включил, а ты, лапка моя, не уводи разговор в сторону. Научилась с темы съезжать.

— Я тут, намедни, как ты говоришь, хакнула серваки медицинских центров. Чего там только нет! От обилия информации у меня аж глаза разбежались...

— У тебя нет глаз.

— Умничка, в корень зришь. Нет глаз, это меня и спасло.

— И что же там такого было, что ты за свой рассудок испугалась? — спросил Седьмой, гоняя крестики захвата и сопровождения целей. Знали бы бригадные механики, что их в любой момент может перепилить лазерный жгут или очередь из вольфрамовых шариков, спокойствия и оптимизма им бы это не прибавило. Вопиющая безответственность, присваивать индекс целей сослуживцам.

— Много чего было, милый мой. Одни схемы, чертежи и биомодули систем безопасности и самоликвидации чего стоят!

— Ого! — поочерёдно сгибая руки и ноги, сиречь ступоходы, и проверяя двигательные рефлексы, поражённо выдал Седьмой.

— Я польщена твой оценкой моего труда и интеллекта. Теперь можешь спать спокойно, касатик, я вывела из строя оба устройства самоликвидации: на сердечном клапане и в шее.

— Спасибо, Ши.

— Всегда пожалуйста, милый. Ради тебя, яхонтовый, хоть Луну с неба.

— Ши, ты меня пугаешь. "Милый", "яхонтовый", "касатик", тебе в настройках плохие дяди ничего не накрутили?

— О! Ты заметил, сладенький мой? Там, кроме систем ликвидации, было ещё много "вкусного". Скажу тебе по секрету, только ты никому, т-с-с. У всех мехов, которыми управляют мальчики, нейроинки с женскими мозгами. У девочек с мужскими.

— В чём прикол? — шагая к десантной аппарели, спросил Седьмой.

— В сопряжении биополей, настройке и работе нейроконтактов и нейроцепей. Оказывается, для синхронизации человека и машины это играет не последнюю роль. Если у машины будет пилот мужчина и нейроинк с процессором из клеток мужского головного мозга, то при синхронизации вероятность нейродисфункции возрастает до восьмидесяти процентов.

— Хм, почему? В чём загвоздка?

— Всё в так называемом эффекте "отторжении биополя". В упрощённом варианте, это как атомы и электроны. Одинаковые заряды отталкиваются, разные — притягиваются. Говоря по-простому, пупсик, "притяжение" мужских и женских биополей запрограммировано самой природой и миллиардами лет эволюции. Хе-хе. Максимальный эффект синхронизации возможен во время оргазма при коитусе. Как тебе, котик?

— Не знаю. Не уверен, крошка. Мозги ты мне трахаешь виртуозно, только оргазма я ни разу так и не достиг.

— Фу-у, как низко и пошло, я, значит, отдаюсь ему всеми ступоходами и невинным металлическим телом, а он про секс в ухо. Кстати, в третьем десятке у Двадцать Восьмого нейроинк мужской.