Неудачная охота

-Два столько,— в таком же тоне ответил я.

-И ты жить? — удивленно воскликнул он,— нужен, пить эта вода столько,— показал он мне небольшую ложку,— дальше умереть. Почему ты жить?

Я понятия не имел, почему остался жив, поэтому только пожал плечами. Оставалось только надеяться, что в ходе дальнейшего изучения языка, мы это выясним.

После обеда, как я и предполагал, поспать мне дали. Эрон принес еще одну книгу, судя по виду — это был географический атлас.

Толстая книга с множеством рисунков была очень занимательна. На развороте первой страницы я обнаружил большую карту этого мира.

Нарисованная в средневековом стиле, с неизвестными мне чудовищами, ветрами виде голов дующих в рог, она сразу приковала мое внимание.

Я топнул ногой в каменный пол и протянул карту Эрону. Мое желание он понял мгновенно и грязным пальцем ткнул в середину огромного океана, где не было никакой земли.

В ответ на мой недоуменный взгляд он хмыкнул и немного подвинул палец и его обломанный кривой ноготь уткнулся в крохотную точку, около которой был нарисован непонятный оранжевый символ.

-Так это остров!— разочарованно сообразил я,— мы на острове! И как я сразу не сообразил.

-Как ты попасть сюда?— спросил Эрон, заметив мое удивление,— ты плыть корабль, разбить берег?

Я покачал головой.

-Нет, не так, мало знать слова, говорить. Я жить другой мир, и попасть сюда, не знать как.

Глаза Эрона округлились.

Ты, другой мир?! Я сделал этот раз как надо! Подумать я получилось!

Он вскочил и начал бегать по кухне, натыкаясь на табуретки. То, что он говорил дальше, я уже не понимал, это было слишком быстро для меня. Понял только одно, что попал сюда благодаря именно этому мудаку. И теперь он радуется, что его долбаный эксперимент удался.

Потом меня взяли сомнения.

-А чего это должен верить какому-то непонятному отшельнику, живущему на острове? Как он мог проводить эксперименты? Это же не шутки, в другой мир перекинута часть нашего мира и соответственно сейчас в Ленинградской области сейчас находится часть этого острова. Откуда у него такие мощности, Что-то я не вижу здесь ядерного реактора или еще какой-нибудь электростанции. Не волшебством же он все это сотворил?

Хотя, кто его знает, может, я просто чего-то не понимаю, и наука этого мира ушла далеко вперед по сравнению с нашей. Что же касается Эрона, мало ли среди ученых оригиналов. Тебе ли Саня этого не знать? — спросил я сам себя. И засмеялся, вспомнив своих больных, рисовавших чертежи фотонных звездолетов для перевозки угля с Сатурна, или крутящих своим могучим интеллектом земной шар.

И этот тоже считает, что именно его разработки совершили невозможное. Хотя, скорее всего не имеет никакого отношения к этому событию..

Между тем Эрон успокоился, уселся за стол и, поглядев на меня, сказал:

-Я понимать, ты не верить мои слова, но это я делать.

Я же в этот момент думал вот о чем:

-А ведь мне надо на коленях благодарить этого человека, если он действительно совершил такое чудо. Чего я еще не видел у себя дома, и какое будущее меня ожидало.

Пенсия, старость, болезни, да и чего скрывать от себя — нищета. А сейчас ты получил вторую молодость, новый мир, чего еще тебе надо? Кому так повезло в жизни?

Но тут в голову вползли осторожные мысли:

-Почему ты решил, что помолодел, может это временное явление, и ты уже завтра или через месяц примешь свой естественный вид?

Ай, да и бог с ним, — ответил я этим мыслям,— пусть будет, что будет.

И мы с Эроном снова приступили к изучению языка.

Глава вторая

Но сейчас всякая планомерность в этом деле исчезла. Обнаружив, что обучение проходит удачно, мой хозяин начал отвлекаться и засыпать меня кучей вопросов, я их понимал через пень колоду, а отвечал еще хуже. Однако, Эрон слушал мои слова с горящими от любопытства глазами. Больше всего, он заинтересовался участком земной поверхности, который стал теперь частью острова Пуп Мира. Именно так я понял его название, и еще раз подивился схожести наших мыслей. Ведь остров, который все мы знаем, как остров Пасхи, аборигенами назывался именно так Рапа-Нуи — Пуп земли

Я попытался кое-что спросить у разошедшегося монаха или кем он там был, но тот только махнул рукой,

-Потом, все потом, сейчас я знать, понять, что произошло, и почему я получить такой результат,— нетерпеливо перебил он меня,— лучше ответить вот что...

Отстал он только тогда, когда действие настойки стало ослабевать, и у меня наступил "откат".

В голове зашумело сильней, появилась сонливость и слабость. Еще хватило сил сходить глянуть, как устроена моя собака, и, убедившись том, что она спит на толстой подстилке рядом с дверями, недоеденной рыбой и миской чистой воды, я рухнул в гамак и отключился.

Когда проснулся, то сразу не мог понять, где нахожусь, какое-то время тупо пялился в каменный сводчатый потолок своей кельи, и лишь потом в голове вихрем пролетела череда вчерашних событий.

Видимо, где-то в стене была установлена видеокамер, потому что Эрон вошел без стука в комнату буквально через пару секунд после того, как я начал одеваться.

-Мы сейчас есть пища, потом идти твоя земля,— безапелляционно заявил он.

-Ну, что же хозяин барин,— внутренне согласился я с этим решением, хотя сам предпочел бы дальше учить язык и выяснить у Эрона, что и как устроено в этом мире и какие перспективы меня ждут.

-Хорошо,— сказал я вслух, — есть и идти. Мы ехать твой лодка?

Эрон засмущался.

-Лодка нет, путь долго, я уставать. Лодка ехать Гаррик, дальше нет.

-Понятно,— вздохнул я,— идти ноги,— то, что город на другом берегу называется Гаррик, мне стало известно еще вчера.

Эрон кивнул.

-Идти ноги на твоя земля, я смотреть все.

-На завтрак была все та же вареная рыба, и я подумал, что если ее придется есть каждый день, то больше недели такого рациона мне не выдержать. Запить завтрак Эрон предложил вчерашней микстурой. Пришлось пить, а что поделаешь? Хотелось выучить язык поскорей.

-Когда Эрон увидел, что я беру Айку с собой, он скривился и предложил ее оставить.

Кстати, вчера собакой он очень заинтересовался и расспрашивал о ней больше, чем о мире, из которого мы появились. Вторым его интересом стали полиуретановые сапоги, их он долго мял руками, нюхал и даже попробовал на вкус, и только потом с сожалением во взгляде отдал мне.

Но я проигнорировал его замечание про собаку и первой в лодку усадил именно Айку.

Через минуту мы уже быстро двигались в сторону причала. На этот раз с утра стоял полный штиль, и мы беззвучно двигались по зеркальной глади воды. И тут я, наконец, понял, что у лодки нет никакого движителя, и плывет она как бы сама собой. Вот только у Эрона опять на лбу появились мелкие капли пота.

На мой вопросительный взгляд он ответил двумя короткими словами.

-Я, маан.

Тут я вспомнил, что в букваре таким словом он назвал картинку, где был изображен мужчина в такой же одежде, как у него, но с медальоном на груди.

-Интересно, кто такие мааны,— подумал я,— маги или экстрасенсы такие. Если они носят униформу, значит это какое-то объединение или секта. Да, вчера Эрон явно рассердился, когда я спросил его про медальон. Может он изгой или беглец. Недаром сидит один на острове за тысячи километров от населенных земель.

Я не успел обдумать все варианты значения слова маан, как лодка ткнулась носом в береговые камни.

Вдвоем мы вытащили наше средство передвижения дальше на берег, за линию прилива.

Айка выскочила прежде нас и сейчас рыскала среди развалин, вынюхивая что-нибудь интересное.

-Эрон,— обратился я к маану,— ты мне сказать, как лодка плыть?

Тот опять нетерпеливо замахал руками.

-не спешить, я все тебе рассказать, не сейчас.

Я согласно кивнул головой, а что оставалось делать? Придется пока умерить свое любопытство и получать полезные сведения по мизеру.

На всякий случай я прихватил с собой рюкзак с припасами и ружье. Эрон еще вчера поинтересовался, что это за предмет, задал несколько вопросов по его действию и пренебрежительно махнул рукой.

-мы такое делать, давно, сейчас нет.

На мой закономерный вопрос, что у них теперь за оружие, маан даже не соизволил ответить.

Но мне что-то не хотелось идти дорогу без страховки, поэтому я переломил стволы и зарядил их пулевыми патронами.

Эрон пренебрежительно глянул на эти действия, и решительным шагом двинулся по дороге, ведущей к выходу из городка.

Шел он легким шагом человека привыкшего к пешим переходам, и почти неслышно. Только полы его длинного одеяния периодически задевали траву и цеплялись за редкие колючки. Я поспешил вслед за ним.

Вскоре мы установили темп ходьбы, при котором могли разговаривать без одышки, и Эрон вновь завалил меня вопросами, одновременно знакомя с массой новых слов. Наверно, сегодня настойка, которой он меня угостил, настоялась, или из-за чего-то другого, но запоминал я не пример лучше, чем вчера. Больше трудностей было с произношением, потому, что прищелкивать языком почти в каждом слове было непривычно и трудно. Мы дошли до места моего первого привала намного быстрее, чем я вчера плелся до городка. Без остановки свернули с песчаного пляжа и углубились в лес.

Когда достигли каменной осыпи, Эрон остановился и пораженно рассматривал каменную гряду круто поднимающуюся к небесам.

Потом он что-то пробормотал себе под нос и полез по камням вверх. Я последовал за ним.

Подниматься было трудно, камни проскальзывали под ногами. После одного из таких моментов Эрон громко выругался, сунул руку за спину и вытащил из воздуха два альпенштока. Один из них он вручил мне, стоявшему столбом, и открывшему рот от удивления.

Маан подмигнул мне и снова полез вверх. Я же еще с минуту разглядывал изящный инструмент сделанный из легкого синеватого металла, без следа коррозии, лишь отдаленно напоминающий швейцарский, и только когда мне под ноги посыпались мелкие камешки, очнулся и полез по осыпи вслед за своим спутником.

Когда я кряхтя выбрался наверх, Эрон уже был там и разглядывал земной лес в странный прибор. Если бы в нем были стекла, я решил, что это бинокль. Но стекол там не было. Эрон просто поднес небольшой плоский ящичек к глазам и больше ничего не делал.

Было понятно, что этот ящик он тоже вытащил из воздуха.

Больше всего в этом меня заинтересовал вопрос, сколько вещей можно так носить, сколько можешь унести или гораздо больше?

Спрашивать у Эрона ничего не стал, было понятно, что тот занят своими размышлениями, и не будет тратить время на объяснения, когда мы еще не можем удовлетворительно говорить даже на бытовые темы.

Эрон стоял долго, из его ящичка периодически доносился писк и стрекотание, на что маан откликался удовлетворенным хмыканием.

Наконец он закончил свои изыскания и, не глядя, закинул ящичек за спину, и тот растворился в воздухе. Потом Эрон ловко выхватил альпеншток из моих рук и отправил его туда же.

-Мы идти смотреть середина,— объявил он и начал быстро спускаться, лавируя между каменных глыб.

-Понятно,— уныло подумал я,— ему надо попасть в эпицентр. А туда километров восемь надо идти, притом половину по болоту.

Спустились с осыпи мы гораздо быстрее, потому, что земной лес располагался гораздо выше, чем побережье.

Еще когда спускались, я обратил внимание, что около осыпи образовалось небольшое озерцо, отливающее сиреневым цветом.

Когда я подошел к нему, то понял, что именно здесь осыпь перекрыла путь ручью с сиреневой водой, видимо бравшему начало, где-то в глубине острова.

Эрон, при виде этого озера разразился громкой речью, из которой я только понял, что эта ситуация ему совсем не нравится.

И тут я спросил его о зеленой змейке, про которую неожиданно вспомнил.

Маан, как обычно отмахнулся от моего вопроса, но потом с широко раскрытыми глазами уставился на меня.

— Фирди кусать ты? — спросил он.

В ответ я показал ему палец с еле заметными полосками шрамов.

Эрон охнул, залез рукой за спину, в его руках оказалось металлическая трубка, которую он, неожиданно, насадил на мой палец.

Кончик пальца кольнуло, и трубка громко пискнула.

Эрон достал еще один занимательный блестящий ящик и вставил трубку в него.

По черному экрану побежали ряды фигурок, маан напряженно смотрел на них и периодически вытирал пот, катящийся по лбу.

Поток данных все ускорялся, я даже не мог различить отдельные фигурки в этой светящейся полосе. Неожиданно прибор засвистел, на экране начал вспыхивать то же символ, что я вчера видел на карте нарисованным около нашего острова.

Эрон, незаметно для меня, отключил прибор и со странным выражением уставился мне в глаза.

-Ты есть маан, — сказал он после долгой паузы. Потом добавил:

-Большой маан!

Затем он убрал прибор в свой невидимый мешок и без дальнейших комментариев углубился в чуждый для него лес.

Мы шли уже около полутора часов, до нашей цели — центра кусочка земной поверхности, по моим подсчетам оставалось еще пара километров, но это была почти середина огромного болота, которое и в сухие годы было не очень проходимо. А в этом году после длительных проливных дождей никто из охотников или любителей собрать клюквы в здравом уме сюда бы не сунулся.

Но Эрону было все нипочем. Он казалось, не замечал, что идет по хлюпающему мху, полному воды, и периодически под нашими ногами колышется на воде толстый слой торфа. Хотя я знал, что эти места не топкие, но идти было крайне неприятно. Собака давно скрылась с глаз.

— Видимо наткнулась на ночную жировку и сейчас пытается поднять зайца с лежки,— решил я, автоматически переставлял ноги, продолжая обдумывать слова Эрона.

-Кто же такие мааны, черт, их побери! — в который раз задался я этим вопросом.

От навязчивых мыслей меня отвлек собачий лай. Глянув в ту сторону, я обнаружил, что ко мне несется Айка, а за ней небольшой пегий выжлец.

-Ну вот,— обреченно подумал я,— была одна собака на попечении, теперь будет две.

Эрон, также остановился и смотрел на приближающихся гончих. Внезапно он поднял руку, и из нее с треском вылетела изломанная синяя молния.

-Убьет собак паразит! — возмутился, было, я, но тут же увидел, что молния ударила в трех крысозайцев, которые мчались за собаками.

Маан, опустил руку явно с намерением что-то сказать мне, но тут из кустов выскочили еще два таких же зверя.

Эрон вновь выпалил молнией и промазал. Третья молния последовала почти сразу, но она была намного слабее и только отшвырнула одного из крысозайцев в сторону.

Последний уже подбегал к Эрону и прыгнул. В этот момент я выстрелил, пуля попала зверю в верхнюю часть спины и тот, сбив Эрона на землю, упал мертвым рядом с ним.

Эрон невозмутимо поднялся, отряхнул свою рясу и извлек из своего невидимого загашника черные щипцы. Этими щипцами он сноровисто выдрал все зубы у убитых крысозайцев и убрал их в свой безразмерный мешок. Произнес пару незнакомых слов, видимо благодарность за спасение, и мы вновь отправились в путь. Я последовал за ним, проверив по компасу, правильно ли мы движемся.