Капитан Арваль Ранс был доволен. Учения службы безопасности прошли как нельзя удачно. Собственно, сами учения были направленны на приближенное к боевому, применение системы внутреннего контроля. Да ещё и в среде максимального противодействия. Вовремя эти наёмники подвернулись со своей просьбой. Наличие внутреннего контроллера дало команде большие преимущества, а опыт специалиста оказался очень высокий. Обнаруживать по косвенным признакам при работе системы подавления — очень хороший результат.

Отдельно, неприятным моментом, можно считать низкую сопротивляемость корабельных систем, но кто предупреждён, тот вооружён. Корабельный инженер уже получила задачу на устранение обнаруженных дыр в безопасности. Хм, эта Гал и На по поводу дыры в безопасности странно высказалась. Что-то вроде: 'Хорошо, что хоть что-то в безопасности'. До капитана только через час дошло, что это была шутка. Кстати, отличная шутка. Надо бы запомнить.

Николай скучал. И, хотя к скуке он был не привычен и всегда мог найти себе занятие или почитать что интересное, вот прямо сейчас душа скучала. Хотя руки что-то делали. Точнее говоря, он играл в гулош с Сабиром. Сабир отчаянно проигрывал, хотя Коля научился играть в неё не так давно. Собственно, игра была разновидностью шашек, хотя и не полностью. Ходить можно не по диагонали, а только по вертикали и горизонтали. Есть можно было только каждый второй раз ну и ещё несколько мало существенных и легко запоминающихся отличий. Так что Колька, как мастер двора, играл почти не задумываясь.

— Ай, свелуга. Ты опять меня выигрываешь. Почему так?

— Слушай, а больше играть не во что?

— Ну, можем планшеты скоммутировать погонять в гонки глайдеров или ещё какие. А можем вот ещё за наёмников порубиться. А вот ещё...

— Стоп. А без планшетов?

— Хм. Ну, это сложнее. — задумался пацан — можем в тасу поиграть.

— Расскажи, как играть — потребовал Колька.

В итоге выяснилось, что эта игра разновидность 'камень-ножницы-бумага' и заняла опять-таки мало времени, пока землянин не запомнил все признаки того, что противник выкинет одну из четырёх фигур. Стало опять скучно.

— А в...эээ...пластинки можем сыграть? — Николай не смог найти адекватный перевод такому слову, как карты и выбрал то, что примерно соответствовало.

— Это как?

— Ну, нужна пачка пластинок с картинками. Специальными. И ими играют.

— Я такую игру не знаю. — с сомнением в голосе ответил Сабир — Может нарисуеш и объяснишь?

После некоторых сумбурных объяснений, выянилось, что ни Сабир, ни Аваз, ни Калан и даже Лэо не знали таких игр. Впрочем, Лэо сказал, что он может сходить к корабельному бытовому производственному комплексу и сделать то, что надо, если ему объяснят, а лучше нарисуют искомое.

— Значица так, — начал юный картёжник — карты делятся на масти. Пики, бубны, черви и крести.

— А что это?

— Это как национальности. Две красные, и две чёрные.

— Чёрные, как арварцы?

— Во! Пусть так и будет. Арварцы. Их мы значит вот такими пиками изобразим. А Антранцев значит чёрным крестиком.

— Антранцы, обычно, не чёрные.

— Обычно, да. Но в игре только два цвета. А у них и ящеры есть. Они точно не белые.

— Ну допустим. А ещё кто есть?

— Нивейцы. Вот таким красным сердечком. И Хакданцы. Эти будут пусть ромбиком.

— А Оширцы?

— Ну ты спросил? Кому они тут интересны?

— Ну да. Не игроки, тоже верно. — кивнул головой Лэо, согласившись с такой дискриминацией и странным аргументом.

— Вот. Четыре нации. У каждой есть Глава. Он вот так вот только значком нации как гербом рисуется. — вдохновенно переиначивал карты Николай на местный манер.

— Логично.

— Ещё есть, как его, а вот, директор. Он такой важдый и под значком нации пишем соответствующую букву.

— У Арварцев нет директоров. У них вожди и всё такое. Отсталая нация.

— Да и не страшно. Это только для игры.

— Ну ладно. А ещё кто? — чувствовалось, что всем стало интересно.

— Жена директора. Она тоже важная фигура — все дружно закивали в знак согласия — она такая дама, важная, красивая. Под значком национальности пишем соответствующую букву.

— А если директор любит, ну, скажем, не женщин, а ещё кого?

— А нам всё равно. Это его личное дело. А на виду у него жена. — все опять закивали, дескать дело привычное, видали в голофильмах такое.

— Продолжай. — подтолкнул Лэо

— Дальше офицер. Он начальник охраны директора.

— Нужный человек — согласились все дружно с высказыванием Аваза

— Остальные будут сотрудниками. Они просто цифрами пишутся. От одного до десяти. Но после шести не всякая мелочь нужна. В разных играх по-разному.

— Так это не одна игра? — Лэо был, кажется взволнован

— Нет. Набор пластинок один, но можно в разные играть игры. Я не все знаю.

— Ну, хорошо. Я пойду, закажу их.

— Да, главное, чтоб они не липли друг к другу и были тонкими и износостойкими.

Когда Колька держал уже колоду в руках, улыбка расползалась на лице. Жизнь потихоньку налаживалась, как выражался папа.

— Значит так. Игра называется, эээ... 'Альтернативно одарённый'. Вот. Играют тридцать шесть карт. С однёрки до пятёрки не играют. Максимум шесть игроков. Можно меньше.

Час спустя все пятеро уже резались как заправские картёжники. Хохот, ругань и шлепки пластинок-карт висели в воздухе и их можно было консервировать в банки. Ещё через час Коля предложил играть на интерес. В ход пошли желания с объявлением под протокол корабельного искина. К тому моменту, когда пришло время разбредаться по каютам, довольные игроки уже не плохо играли. А Николай стал обладателем двадцати семи желаний. В свою каюту он шёл с твёрдой уверенностью, что завтра он расскажет, как играть в 'Альтернативно одарённого с переводом'.

А пару дней спустя к Михаилу, когда он обедал, подсели братья — напарники Фокас и Фомас, а вместе с ними боец с шестой палубы Унимис Барт. Землянин, собственно уже доедал чудесный не то поздний завтрак, не то ранний обед в виде шикарного жаркого и десерта, похожего на творог. Все трое подождали, когда мужчина проглотил последний кусок и Фокас, жестом факира предъявив колоду задал сакраментальный вопрос:

— Покидаемся пластинками?

— В смысле? — с ходу не сообразил суть вопроса Михаил

— Ну, в смысле сыграем в 'Альтернативного разумного' на четверых? В троих не так интересно.

— Я в неё играть не умею.

— Тут всё просто. Четыре нации, вот они гербами помечены. Играет по шесть карт...

Пять минут спустя дежавю мужчины начала шептать, что в это он играть умеет. Так что...

— На что играете то? — поинтересовался предполагаемый лох

— По первому кругу — на желание. Ничего обидного, не прореживай. — 'успокоил' Фомас

— Раздавайте.

Минут тридцать спустя, когда уже пора было выдвигаться на маршрут патрулирования и рядом уже 'пританцовывали' оба дроида, Михаил стал подводить итог:

— Значит так, два своих желания я отыграл и с каждого ещё по два желания. Возражения будут?

— Нет.

— Нет!

Все трое понуро сидели. Они договорились ещё до игры обыграть этого семьянина всем вместе и в качестве желаний отжать дроидов на смену и его, как погонщика. И тогда один из пары может отдохнуть в 'свою' смену вполне законно. Унимис даже предварительно со своим напарником договорился. И тут такой облом.

— Вы где про игру то узнали?

— Так это, Расти, который на четвёртой палубе дежурит, научил. Мы ему по два желания продули.

— Ясно. Я на дежурство, заодно подумаю, что за желания у меня будут.

Троица печально кивнула и осталась в столовой, заедать стресс и не сбывшиеся мечты, а Николай принял дежурство и начал привычно обходить самую маргинальную палубу. Чем нравилась нынешняя жизнь бывшему участковому, так это возможностью параллельно обучаться чему-то новому и полезному. Для него, как для человека, созданного ещё в старом, доперестроечном государстве, было нормой читать и довольно много. Нет, никто и не говорит, что сибиряк читал исключительно классиков русского языка. В иные моменты жизни и инструкция к освежителю была в кассу. Но, всё же, потребление знаний было чётко сформированной школой и обществом потребностью. И возможность — вот так, без отрыва от жизни, работы, быта что-то узнать была так волшебна и притягательна, что мужчина даже потихоньку стал формировать список баз, к работе не имеющих отношение. Скажем, базу 'Огранка драгоценных и полудрагоценных камней и металлов' он просто хотел, вспоминая детские мечты о создании своего шедевра в простенький перстенёк, который юный Мишка выпилил из шурупа напильником. С другой стороны, появилась возможность реализовать другую детскую мечту — стать космонавтом. Так что базы по пилотированию космических кораблей разных габаритов в списке тоже появились, впрочем, под заголовком 'Полезно для работы'. Вот под такие несложные и даже приятные мысли о жизни Михаил напоролся на засаду рядом с одним из непонятных изгибов коридора. А всё так хорошо начиналось.

Кто — то разбил плафон освещения и хитро сжёг пару камер. Формально, камеры подавали сигнал, что они живы и практически в полном порядке, но по факту передавали одну единственную картинку — последний кадр своей жизни. Ни Галина, тянущая вахту, ни искин, отвечающий за безопасность, ни сам Михаил не сообразили, что камеры врут. И на выходе из крутого поворота мужчина нос к носу столкнулся с кем-то лохматым и здоровущим арварцем. В принципе, сего деятеля сложно было бы отличить от обезьянца из системы Гар — Тараг, если бы не конкретный цвет кожи, который был чётко виден вокруг глаз. Да и комбезы обезьянцы не носили. Впрочем, как покидали родную систему редко.

— Гуча что — то хочет? Необыкновенное? Или же запретное? Ндиди может многое найти.

— Ндиди говоришь? И что ты можешь мне найти? — похоже барыга не сообразил, кто тут в его сети попался. Плохое освещение и слабое зрение сыграли с ним дурную шутку.

— Гуча будет счастлив. Ндиди может достать всё, что нужно и по разумной цене. У меня есть очень хорошие коммуникаторы, имплантаты, и даже экспериментальные нейросети третьего поколения.

— Чего? Третье поколение давно уже старьё! — возмутился землянин, который уже был давно в курсе номенклатуры нейросетей и их поколений.

— Ага. Но некоторые исследователи до сих пор пробуют улучшать эти нейросети. Пара процентов там, полтора тут — а их как раз часто не хватает. Ндиди может такие достать.

— Слушай, Ндиди, а ты меня удивил. Я-то думал ты дурь толкаешь, а ты высокотехнологической контрабандой промышляешь. Ладно, я тебя запомню, но пока штрафовать не буду. Постой пока, я тут посоветуюсь.

Патрульный быстро послал своему приятелю — доктору Болтабою сообщение, в котором описал невиданного арварца, который приторговывает не живым товаром, большими пушками или там грибочками, или ещё какими стимуляторами, а настоящим хайтеком. Николай описал как мог рекламную скороговорку Ндиди и заодно попросил пояснить на предмет экспериментов по такому старью. Доктор Пена в ответ попросил привести этого торговца к нему на предмет установления дружественных и деловых отношений с потенциальным поставщиком и пояснил, что такие эксперименты действительно проводят, но картель производителей нейросетей, куда входят шесть крупнейших корпораций, такие исследования очень не одобряет и старается тормозить. Однако, иногда там попадаются действительно хорошие экземпляры, поэтому доктор Пена Болтабой очень даже заинтересован.

Клар ун Эвотта, не то, что бы нервничал, но раздражение испытывал. И связанно это было с тем, что Леванна, его клиентка и дочь стала дуреть от долгой дороги и стала искать развлечения. В качестве развлечений дорожных дочь, как было доподлинно известно, предпочитает молодых, крепких мужчин. Вот и теперь она начала строить глазки юноше, с которым пересеклась во время посадки. А если учесть, что его самая важная клиентка характером была вся в мать, то такой вариант как одуматься не рассматривался в принципе. Пока не заманит к себе, не успокоится.

Эта раздражающая особенность дочери не раз и не два доставляла хлопоты такие, что Клар даже стал оценивать возможность припрятать или утилизировать труп. Или, на худой конец, изолировать парнишку. Впрочем, здраво оценив свои возможности, а равно и бесперспективность акции, резких шагов не предпринимал. Всё едино дочурка найдёт себе другую игрушку. А Леванна именно что охотилась и заманивала свою жертву. Ей так было гораздо интереснее, чем просто подкатить в баре или коридоре и незамысловатым предложением скоротать пару часов.

А ещё его раздражало то, что Клар периодически ловил на себе чей-то заинтересованный взгляд. Нет, сам Клар не был псионом и не обладал каким-либо даром, но вот опыт! Опыт у него был огромный и именно опыт докладывал ему о чьём-то интересе. А вот обладателя интереса опыт засечь не мог. И это тоже раздражало. Для успокоения, матёрый телохранитель стал проверять своё снаряжение. Обычно, этот ритуал действовал на него как хорошая доза транквилизатора. Перепроверив работоспособность продвинутой системы жизнеобеспечения, емкость энергощитов, носимый боезапас и удобство ношения своего импульсника 'Грок М — 33', облегчённой версии так любимого Антранскими штурмовиками 'Грок Т — 33', Клар вдумчиво просмотрел все капсулы боевых стимуляторов в кронштейнах. Такой боевой коктейль из последовательно принимаемых препаратов был его собственной разработкой и опирался на длительный опыт, который не раз выручал. Сильного успокоения ритуаль почему-то не принёс и проверив, где сейчас находится клиентка и убедившись, что она в периметре безопасности своей каюты, раздражённый телохранитель плюнул от досады себе на ладонь боевого скафа 'Харит — 4В' и хлопнул сверху второй ладонью. После чего, подавив своё раздражение ментоблоком, завязанным на такой замысловатый жест, мужчина решительно двинулся в сторону бара. Ему надо было отвлечься от работы хоть на пол часа.

Туор был доволен. Да, его турне началось не совсем удачно, и сопровождалось постоянными трудностями. Но, благодаря Неназываемому, стадо было собрано вовремя, и дорога была более чем на половину пройдена в сторону дома, где ждали отдых и братия. И вот на этом этапе, когда уже ничего не сделать и только ждать конца пути, удачливого рекрутёра осенила длань Неназываемого. В заведении, где Туор отдыхал от трудов праведных в компании, о чём он потом, само-собой покается, аколит встретил целого инженера. Слово — за — слово и опытный чтец душ разумных вызнал всю историю востребованного специалиста. Инженер вдрызг разругался со своим начальником, поклонником культа механической плоти. Сам инженер был поклонником культа Созерцающих и в общем то неконфликтный мужик, но начальник его допёк неимоверно своими вечными придирками к несовершенной плоти. И инженер вдрызг разругался с начальником, объяснив тому, на каком болту крутил и его и его родителей и его весь культ вообще и каждого адепта в частности. После чего решил не дожидаться понижения индекса социальной полезности в Республике Хакдан, порвал контракт, собрал вещички, прикупил всё необходимое и вместе с семьёй рванул поближе к фронтиру и подальше от механистов.