Полцарства за шута

— Молодой человек, вы же не хотите, как и ваш отец, сделать неверный выбор?

— Мой выбор — это только мой выбор, — не на шутку рассвирепев от его тона, бросил на это король. — И даже если он станет ошибкой, отвечать за это мне, не вам.

— Но сможет ли пережить такую дорогостоящую ошибку ваше королевство, сир?

— Мое королевство переживет все, что я сам смогу с ним пережить.

Он оттеснил пожилого шута и шагнул к мальчишке, взял за руку и по боковой лестнице спустился вместе с ним в зал.

Он, молча, вел своего шута на выход, к кассе, где можно было внести задаток и подписать пожизненный договор, когда их догнал посыльный от директора. Тот просил зайти. Форибальд отказывать не стал. Подтвердил свой выбор, ответил отказом на попытку подсунуть ему любого другого шута и подписал соответствующий трехсторонний договор прямо в приемной директора.

Теперь Профи-Тролли стал его личным шутом. Такой договор расторгался только со смертью шута или короля, но даже в этом случае выплаты по нему продолжали производить потомки почившего монарха, до тех пор, пока не будет внесена вся сумма. Когда-то некоторые пытались схитрить, не выплачивать все или вообще не платить, но всегда это кончалось для них худо. Сейчас уже редко кто готов был рискнуть всем в угоду собственной жадности.

Они покинули город на следующее утро. Шут не взял с собой много вещей. Небольшую седельную сумку, лошадь странной, пестрой масти и тот самый жезл, о котором говорилось на торгах. На резной деревянной рукояти, выкрашенной в темно-зеленый цвет, был закреплен крупный янтарь с застывшей в камне мухой. Отсюда и прозвище, ведь янтарь еще называют слезами солнца. Поняв это, Форибальд улыбнулся. Вот откуда слезы в имени шута. Но раз они солнечные, размышлял всю дорогу король, очень может быть, что все еще обойдется и ему повезет.

3. Тайна приведения замка Олежь.

Первый месяц лета полон дум

и поисков ответа...

Шут ко двору не прижился. На глаза королю попадался редко. Шуток не шутил, проказ не устраивал. Форибальд вынес вердикт — не повезло. И постарался забыть о шуте и вовсе. Не дали. Прибыл гонец сначала от одного соседа, потом от другого. И ничего не оставалось, как начать приготовления к торжеству. Теперь Форибальд Аритур Олежский обзавелся собственным шутом. Все четыре символа королевской власти при нем и, значит, самое время открыто заявить о себе, как о приемнике прошлого короля. Предстать перед соседями не принцем, а законным правителем. Ему бы радоваться. Значит, признали, приняли в круг. Но беда с этим шутом. Бракованный попался. Как он эту бледную немочь иностранным послам демонстрировать будет. Профи-Тролли способен вызвать смех лишь в издевку.

Королевский бал — это всегда масштабное мероприятие. И немалая ответственность, к тому же. Поэтому совсем некстати к несостоятельности шута прибавилось известие о том, что по ночам по замку бродит приведение. Сначала слух прошел среди слуг. И они начали опасаться выходить из людских поздним вечером и ночью. Потом он добрался и до дворян, постоянно обитающих в королевском замке. Последней каплей стала Смолентина, фаворитка короля.

С бледным лицом, попеременно промокая уголки глаз батистовым платочком, девушка поведала правителю Визарии о своих страхах и попросила в те ночи, когда он изволит увидеть её в своих покоях, направлять за ней солдат. Без них ей страшно добираться до его опочивальни одной темными коридорами.

Разумеется, Форибальд не мог проигнорировать слова фаворитки. К Смолентине он питал нежную привязанность, но сдергивать с постов стражников всякий раз, когда ему понадобиться увидеть графиню в своих покоях, было, по меньшей мере, глупо. Выглядеть глупцом он не желал.

Этой же ночью, пообещав фаворитке все, что она хочет, но, не собираясь выполнять, он отправился на охоту. Если призрак существует, его надлежит в кратчайший срок поймать и выпроводить из замка взашей. Бал на носу. Не до призраков сейчас. Это в любое другое время король, питавший слабость к таинственному и необъяснимому, воспринял бы известие о приведении воодушевленно. И сделал бы все, чтобы, для начала, больше о нем узнать. Но для своего появления дух выбрал крайне неудобное время. Убедив себя в том, что нужно как можно быстрее от него избавиться, Форибальд отправился его искать в то крыло замка, где, по слухам, слуги видели призрака. Что удивительно — нашел.

Это крыло представляло собой несколько последовательно соединенных арками коридоров, заканчивающихся одним большим овальным залом. Много лет назад один из предков короля переоборудовал его под библиотеку. В ближайших к ней комнатах никто не жил. Даже архивариус предпочитал жить, где теплее. Здесь же всегда было довольно прохладно, что, как говорят, было довольно полезным для книг и манускриптов. Форибальд не знал, насколько это действительно так, но ничего менять не собирался. Он сам в библиотеке появлялся довольно редко. Все что хотел узнать, мог приказать найти все тому же архивариусу. На то, чтобы читать самому, у него не было времени. К тому же, он вдоволь начитался в свои школьные годы, поэтому любви к печатному слову не питал. Но призрака, терроризирующего замок, обнаружил как раз по пути в библиотеку.

Тот двигался беззвучно, в полной темноте, и лишь в лунном свете, льющимся из окон, можно было на мгновение различить на противоположной стене едва проступающий силуэт, как он снова исчезал. И только поравнявшись с очередным окном, снова мелькали на стене его смутные очертания. Это было жутко.

Король был не из пугливых. Но даже его охватило оцепенение, стоило ему заметить эту бесплотную тень. Дух перехватило, но не от ужаса и страха. Так всегда происходит с теми, кто сталкивается в своей жизни с чем-то необъяснимым и не вяжущимся с его личной системой представления о мире. Король не верил в приведения до этой ночи. Но не верить собственным глазам не мог.

Он прокрался следом, стараясь ступать бесшумно, и предусмотрительно затушив двумя обслюнявленными пальцами свечу. Он шел за ним до библиотеки. В темноте открылась дверь, он это четко различил. Удивился. Зачем призраку без плоти и крови открывать её, когда можно пройти сквозь стену. Ни одна дверь не помеха. Но тот, к тому же, оставил её приоткрытой, и король незамеченным проскользнул в библиотеку за ним.

Была опасность, что под его весом заскрипят половицы. Почему-то эта часть замка всегда ассоциировалась у него со скрипами и стонами сквозняков. В ней не было жильцов. Как-то с самого начала так сложилось. И повелось. Но звуков не было. Лишь свет луны за окном. Она еще не вступила в полную силу. Не налилась полнотой и округлостью. Лишь половинка её висела в звездном небе и заливала безмятежной, холодной красотой пол, устланный деревянными досками, промасленными и покрытыми лаком. Они отливали в её свете чернотой небес за окном. Призрака больше нигде не было видно.

Окно в библиотеке было одно. Все остальные заслоняли стеллажи с книгами. Король огляделся. Ничего не увидел. Определенно, призрак не собирался снова выходить на свет. Форибальд был разочарован. Охота не удалась, а на вторую попытку у него было не так уж много времени. Завтра, хорошо, еще послезавтра, он мог бы позволить себе такую роскошь, но потом уже нет. Значит, нужно хотя бы попытаться выяснить, что призраку могло здесь понадобиться. Почему именно эта комната, это крыло. И кем он был при жизни. Наверное, это важно. Ведь просто так он не стал бы тут бродить.

Пока он думал, призрак появился снова. Король даже сразу не понял, что это именно он. Дух встал к окну, и оказался неожиданно материальным. Лунный свет не проходил сквозь него, обтекал, рисуя на фоне неполной луны черный абрис, но не пронизывал полупрозрачную сущность. В руках человеческий силуэт держал книгу. Если не призрак, то кто?

Король, не таясь, пошел к нему. Когда оказался достаточно близко, открыл рот, чтобы высказаться, но призрак вдруг повернулся к нему. Король не ожидал подвоха. И точно не мог даже предположить, что призрак может испугаться. Вскрикнет придушенно и хрипло, и врежет ему по лбу корешком увесистого книжного тома.

Разобрались они быстро, но вместе с молчаливыми книжными полками и бесстрастной луной за окном, оба наслушались отборных королевских матюгов. Зажегся свет. В ответ на королевское слово, запустился скрытый магомеханизм. На него из-за занавески, выглядывали испуганные зеленые глаза. То был шут. Собственной персоной. Без колпака. Но, спохватившись, выхватил его откуда-то и водрузил на голову. Форибальд на это лишь закатил глаза.

— Я тебя умоляю! — Протянул он, потирая шишку на лбу, подошел и попытался стянуть злосчастный колпак с головы. Бубенцы, завернутые каждый в отдельную мягкую тряпочку, чтобы в ночи не звенели, умиляли. Профи-Тролли уперся рогом. Схватился за края колпака и потянул внизу. На короля он смотрел исподлобья. Форибальд злился. — Да, отпусти ты! — Шипел он.

— В контракте про колпак отдельным пунктом! — Упорствовал шут.

Король выругался еще обиднее, чем до того. Обозвал дурака последним словом, но колпак отпустил.

— Думаешь, не видел, что волосы у тебя седые?

— Просто белые. И дело не в них.

— А в чем тогда?

— Дело принципа, — ответствовал шут, обогнул его и поднял с пола выроненную в пылу схватки книгу.

Бережно закрыл и прижал к груди. Снова повернулся к королю. Тот смотрел на него с прищуром.

— Ты в темноте видишь или на ощупь ходишь?

— Вижу, — шут не посчитал нужным скрывать.

Король кивнул. Подошел к нему ближе и попытался прочитать название книги. Хроники королевства десятилетней давности, вот что пытался листать в темноте его шут.

— И что это значит? — Уточнил король, указывая на книгу, и поднял на шута глаза.

Тот отвернулся к окну. Луна на фоне магических светильников уже не казалось такой яркой. Форибальд тоже посмотрел на нее. Ничего нового для себя не увидел и снова сосредоточил все внимание на шуте.

— Я кое-что ищу, — в сторону ответил тот.

— Что именно? — Терпеливо спросил Форибальд, закипая.

— Сведения об одном человеке.

— Зачем?

Шут посмотрел на него.

— Он дорог мне как память. — Помолчал, но решился добавить, — хочу найти его наследие.

— Он что-то тебе завещал?

— Лишь этот колпак.

— И все?

Шут вздохнул и передал королю книгу. Тот взял. Стол архивариуса стоял далеко от окна. Не было смысла идти к нему. Класть книгу на пол Профи-Тролли не стал.

Шут стянул с головы потертый, линялый колпак и повернул к королю внутренней стороной. На некогда черной подкладке, серыми, наверное, когда-то белыми нитями были вышиты какие-то слова. Слишком мелко. У Форибальда не получилось прочитать ни строчки.

— Что это? — Спросил он, недоумевая.

— Подсказка.

— О чем?

— Где искать.

— Клад?

— Возможно. — Шут только плечам пожал. — Он говорил, что в этих строчках сокрыто самое сокровенное.

— И что там написано?

— На брачной сосне третья ветвь от заката. Пестрая лента в дупле. — Процитировал шут. — Я пытаюсь найти упоминания об этом месте.

— Каком? — Не понял король.

— Где растет сосна, называемая брачной. Но в книгах я пока не нашел ни единого упоминания. — Терпеливо пояснил шут.

— Потому что о таком не пишут в хрониках, — скривившись, ответствовал Форибальд, он-то знал, где искать такие сосны. — Ты не из здешних мест, — заметил он, возвращая книгу шуту, который успел натянуть обратно свой колпак.

— Нет. Не отсюда, — подтвердил тот.

— Тогда я могу тебе сказать, где можно попробовать отыскать твою сосну. — Король улыбнулся. В глазах его появилась некое лукавство, шут приподнял бровь. — Предлагаю сделку, — выдержав паузу, объявил король.

— Я весь внимание.

— Я помогаю тебе в поисках твоего наследия. А ты взамен, делаешь так, чтобы этот бал мои гости запомнили надолго. Думаю, шутить ты умеешь, просто при мне не хочешь. А бы кого в вашей школе учителем не оставляли бы, да еще так настойчиво. Сделаешь?

— Подпишешь мне разрешение на поиски в других архивах? — Сразу же осведомился шут, уловив, к чему он клонит.

— Подпишу. — Покладисто согласился король. — И еще, чтобы я тебя тут ночью не видел. Хочешь, можешь хоть днями напролет здесь пропадать, но на тех, же условиях.

— Был, чтобы прям ах, — вежливо покивал шут и вдруг широко улыбнулся. Глаза у него заблестели.

Король понял, что изначально выбрал не правильный тон. Оказывается, с шутом просто говорить надо было, а не игнорировать негласно. Просто он сразу не возлагал на него особых надежд. Вот и задвинул при первой попавшейся возможности.

— И еще одно, — сказал он, уже уводя парня из библиотеки, монаршим дозволением позволив забрать книгу хроник в отведенную шуту комнату. — Предлагаю тебе чаще мне говорить, если тебе на самом деле, что-то понадобиться.

— И каждый раз платить натурой? — Осведомился шут с надлежащей долей невинности в голосе.

Король не нашел, что ему ответить. Зато убедился, что его шут, все-таки шут, а не какой-то сторонний малый.

4. Танец пьяной страсти.

Летние ночи страсти полны,

Провозглашают безумье они...

Шут на самом деле умел шутить. Просто долгое время ему и дела не было до собственных шуток. Но уговор — есть уговор. И на этот раз он расстарался. Он вышел к гостям с флейтой в руках, в новом шутовском наряде, но все в том, же видавшем виды колпаке. Похоже, к последнему он на самом деле питал не дюжую привязанность. Король удивился. Шуты, насколько он помнил, обычно не меняли своих расцветок, полученных еще в школе. Но его шут в этом себе изменил. Наряд его был в классический шутовской ромбик, но не красный с желтым, а стальной с голубым. И подходил ему куда больше того, школьного.

Флейта в руках Профи-Тролли запела раньше оркестра.

Форибальд так и не понял, как его шут умудрился исполнить шутовской куплет, аккомпанируя при этом себе на флейте. Мотив, наверное, был настолько прост и близок сердцу, что можно было прерваться и петь, и все равно, вместе с твоим голосом гости домысливали каждый для себя оборвавшуюся мелодию.

— Я шут, я королевский, здрасти,

Хочу открыть вам маленький секрет -

А, ну, спросите — "Ты имеешь счастье?"

И я отвечу чтобы "да", так "нет"!

Но я не плачу, никогда не плачу,

Есть у меня другие интересы,

И я шучу, я не могу иначе.

Да, потому что я — Тролли — шут прелестный!

Шут пел незамысловатые куплеты. Оркестр подхватил его мотив. На лицах гостей расцвели улыбки. Тролли на самом деле был хорош. Улыбался от уха до уха, скакал перед кругом столпившихся гостей. Насвистывал, напевал, расставлял в рифмованных строчках потешные акценты. Даже на руках пару раз прошелся, держа флейту правой ногой. Зал аплодировал. Король ликовал.

Шут был шутом. Бал, не много не мало, а настоящим королевским балом. В целом, вечер удался, — решил король и расслабился.