Я стану твоим проклятием

Но демоница раздвинула шторы, Тахшак галантно пропустил меня вперед и... сердце подпрыгнуло и возбужденно заколотилось. Мы оказались в небольшой комнатушке, вроде кладовки, стены которой сплошь были заняты небольшими клетками, примерно под размер кота или другого не слишком крупного зверя. Магическая защита отсутствовала, так что и не слишком опасного тоже.

Большинство клеток пустовали, но в некоторых копошились животные, названия которым я затруднялась дать. Миниатюрные, похожие на летучих мышей, только все тельце и крылышки покрывала коротенькая, мягкая на вид шерстка, а еще у них были хвосты с кисточками. Точь-в-точь как тот, что мне на вывеске понравился.

При нашем появлении оживились все, но писк послышался только из одной клетки.

— Что это? — затаив дыхание, спросила я.

— Фамильяры, — с улыбкой пояснила демоница.

— Я же говорил, что тебе понравится, — Тахшак слегка куснул меня за ухо.

Чувства просто бурлили. Восторг, беспокойство, радость, благодарность. Все это настолько застлало мой разум, что я даже вольность с ухом Ворону спустила.

— Но нам же только на третьем курсе полагается... — прошептала я, боясь, что сейчас подразнят, а отдадут подарок только через два года.

Правила я знала назубок: в начале третьего года обучения ведьмочки вместе с наставницей отправлялись в специальную лавку и выбирали себе животное. О фамильярах, выведенных демонами, я тоже слышала. Поговаривали, такие владели какой-то особой магией и могли куда больше, чем просто связанное с ведьмой животное. Но сама я их до этого дня не видела, и вообще о том, чтобы обзавестись маленьким другом, не задумывалась.

У мамы на память о ее бытности ведьмочкой остался голубь. А у Алира так до сих пор и не было никого... Интересно.

— С мачехой я договорюсь, — отмахнулся Тахшак. — Она тебе еще за Стешу должна, вот и пусть расплачивается.

Больше меня не сдерживало ничего, и я, словно завороженная, шагнула ближе к клеткам. Тем временем демоница открыла дверцу одной из них, откуда тотчас же вылетела фамильяра сделала круг по небольшому помещению и уселась хозяйке магазина на согнутую в локте руку.

— Знакомьтесь, — женщина повернулась таким образом, чтобы подобие летучей мыши оказалось прямо напротив меня, — это Кася, я ее специально для тебя выбирала. Будет твоей фамильярой. Она не требует связки, разумна, я бы даже сказала, умна, немного владеет магией. Может контролировать приготовление зелий, если у тебя есть другие дела, летать по поручениям, ну и так, по мелочи. Разговаривать, к сожалению, не умеет.

Пока демоница говорила, Кася черными глазками-бусинами изучала меня. Присматривалась. Оценивала. И, судя по тому, что в итоге чуть склонила голову на бок, прониклась симпатией.

Взаимно.

— А меня Джейла зовут, — робко улыбнулась фамильяре. Демоница и Ворон вдруг стали лишними, без них мы бы быстрее договорились. — Для близких просто Джей. Пойдешь со мной на поверхность?

Фамильяра осмысленно кивнула.

Все так же жутко смущаясь, я подставила руку, и зверюшка ловко перебралась на нее. Хлопнула крыльями, мотнула хвостом, демонстрируя симпатичную кисточку, из моей груди вырвался вздох восхищения.

— Кажется, кто-то произвел впечатление! — хихикнула владелица магазина.

— Спасибо, Рошель, это именно то, что нужно, — сообщил из-за моей спины маг. — Эти девчонки точно подружатся!

В кои веки мне не захотелось с ним спорить. А вот фамильяра поглядывала на Ворона с подозрением.

Еще полчаса Рошель списывала что-то с моей черной карточки, которую она называла странным словом "сертификат", рассказывала, чем кормить и как ухаживать за Касей. Все это время фамильяра сидела на моей руке и имела до того удивленный вид, будто впервые услышала про сухой корм и какую-то ерунду под названием "щетка для шерсти". Когда же Рошель имела неосторожность заговорить про строгость и воспитание, ей самым натуральным образом заехали хвостом по носу.

— Клетку брать будете? — так и не осознала своей ошибки демоница.

Мы с Касей переглянулись, поняли друг друга и дружно помотали головами.

— Нет!

Пока шли к подъему, фамильяра гордо сидела у меня на плече и буравила взглядом проходящих мимо демонов. Они ей чем-то не нравились. А вот Тахшак был полностью одобрен, как же, это ведь он придумал подарить ее мне. Я до сих пор находилась под впечатлением от количества золотых монет, которые маг выложил за мой подарок. И чувствовала себя неловко... но ни за что бы не отказалась от хвостатой прелести! В общем, Тахшак держал меня за руку, а живность не возражала. Я тоже не возражала, другим была занята: мысленно придумывала приличный способ его отблагодарить.

Блуждание по каменному городу, а потом подъем заняли минут двадцать, за это время Ворон успел рассказать мне о фамильярах. То есть, Рошель уже объяснила, что эти крылато-хвостатые существа были выведены специально в помощь женщинам-магам, но я думала, демоны их продают "наверх", а оказалось, что с такими зверюшками все демоницы в Академии ходили, когда сам Тахшак там учился.

— Так что ты теперь настоящая демоническая принцесса, — усмехнулся Ворон.

— Да ну тебя! — беззлобно отмахнулась я.

— Нет, я серьезно, — не пожелал угомониться он. — Неожиданная магия есть, вредный характер есть, фамильята тоже есть. Кто ты еще, как не принцесса демонов?

— Ведьма, — напомнила кому-то со слабой памятью. — И если ты не угомонишься, я тебе это наглядно продемонстрирую!

— Суккуба, ведьмочка, демоница, — впечатлился Тахшак, пожирая меня взглядом. — Мрак, ты сводишь меня с ума!

— Вот и иди во Мрак, — буркнула все так же беззлобно. Сегодня он меня почти не раздражал.

— Еще и язва, — присвистнул маг. — Все, я пропал.

Над нами медленно разверзлась земля, выпуская на поверхность.

Поднявшись, я тут же зажмурилась и упала на траву: дневной свет вызвал резь в глазах, а свежий, наполненный ароматами разнотравья воздух на миг взорвал легкие болью. Будто до этого землей дышала.

Одна фамильяра ничего этого не чувствовала. Она радостно взмыла в воздух и сейчас нарезала круги над цветущим лугом, подозрительно щурясь на яркое солнце.

— Представляешь, каково мне было, когда я поднялся на поверхность после нескольких лет под землей? — воззвал к ведьминскому сочувствию Тахшак.

— Бедненький, — я не слишком-то прониклась. — Иди сюда, пожалею.

Должно было прозвучать угрожающе, но маг нахально придвинулся ближе и подсунул мне кудрявую голову. Затем, видя, что я не тороплюсь выполнять обещанное, уложил ее мне на грудь, носом сдвинул застежку, поцеловал в шею.

Кася зависла над нами и любопытно наблюдала за творящимся безобразием.

А я была благодарна за подарок, да и о пакости, о которой Ворон еще не знает, но скоро узнает, помнила. Поэтому устроилась поудобнее и запустила пальцы в короткие вьющиеся волосы.

— Притвориться, что ничего не произошло, не выход, — тихо произнес он через некоторое время. Дыхание приятно щекотало мне шею. — Поверь, я пробовал.

— И? — я слабо шевельнулась, подбородок щекотали его волосы.

— Что будем делать с твоей меткой? — спросил так, будто существовали варианты.

— Снимать!

— Тогда поторопись и придумай, как, — рыкнули на меня. — Потому что я действительно с трудом владею собой!

Четыре месяца... Ну я же не знала, что так получится!

Тахшак не стал дожидаться сочувствия. Он встал, резко вздернул на ноги меня, отряхнул свой плащ.

— К закату как раз будем в Шерихеме.

И начал превращаться.

Вот этого я ждала. И боялась!

Поэтому на всякий случай заранее начала пятиться...

Ворон заподозрил неладное, еще когда при превращении его окутала белая, а не черная пелена. Но все же позволил начатому завершиться. Когда же посреди цветущего луга возник громадный белый ворон, инстинкт самосохранения во мне был задавлен смехом.

— Белая ворона ты и есть, — простонала я, давясь хохотом и не прекращая пятиться.

Он недоуменно осмотрел крыло, сравнимое по цвету разве что с молоком, маленькие глазки выпучились.

— Кар-р!

— А тебе идет!

Фамильяра прямо в воздухе завалилась на спинку, оскалилась, изображая смех, отчего стали видны маленькие, но острые зубки, и смешно дергала задней лапкой. Хвост с кисточкой стыдливо прикрывал то, что приличные девочки посторонним обычно не демонстрируют.

— Кар-р! — рявкнул на нас белый ворон и вразвалочку стал надвигаться на меня.

— Ну правда, тебе так лучше! — продолжала хихикать.

Мне не поверили, и пришлось спасаться бегством. Я развернулась и понеслась прочь со всех ног, но у него было преимущество, крылья. А еще клюв. В итоге через десять минут я обиженно потирала попу и мысленно прикидывала, какого размера и цвета там обнаружатся синяки, а Тахшак в человеческом обличии и злой, как все демоы подземелий, расхаживал рядом и вдохновенно рычал:

— Ну-ка вернула все, как было, не то я тебя прямо тут инициирую!

— Не-а. — Имеет же право ведьма обидеться?

— Три раза и с обоюдным удовольствием! — размечтался мой меченый.

— Какая самоуверенность, — фыркнула я.

— Проверим?

— И твоя метка станет видна всем.

Маг зарычал в бессильной ярости, притоптал тяжелым сапогом ни в чем не повинные цветы и прошептал короткое заклинание. Послышалось шипение. Ну вот, сам справился. И чего было так кричать? Тут же луг кругом, никто его толком не видел. Я понимаю, были бы мы в Шерихеме...

Не говоря больше ни слова, он опять превратился. Я украдкой потерла болящую попу и подошла ближе, чтобы он мог подцепить лапами петли на куртке. Без него все равно домой не доберусь. Но надо запомнить: кое-чье самолюбие лучше не трогать, потому что чревато. Или впредь следует пакостить так, чтобы он думал, будто я ни при чем.

Второй вариант мне понравился больше.

А еще его левую бровь теперь пересекал тонкий порез. Кася хвостом поработала, когда этот грубиян меня клюнул.

Говорят, обратная дорога всегда легче и короче. Так вот, полетов это тоже касается.

В этот раз мне даже понравилось. Мы летели быстро, ветер бил в лицо, меня периодически начинало мотать, но страха не было. Мысли занимало другое. От метки надо избавиться, но я правда не представляла, как. Мамочки, подумать только, я — дочка самого настоящего демона! Это немного пугало, но и заставляло гордиться собой. Тоже немного.

Интересно, какая магия у этих лунных демонов? Есть ли у моего отца еще дети? А жена есть? И вообще, куда это он на двадцать лет делся? Где-то он точно есть, учитывая, что мне восемнадцать, и я появилась на свет уже после его так называемого исчезновения.

Вот бы с ним познакомиться! Не то, чтобы я надеялась на что-то, просто других своих блудных родственников я знала, а его нет. Хотелось восполнить пробел. Глядишь, и с меткой разберется...

А еще, как всякому ребенку, хоть и взрослому и самостоятельному, важным казалось узнать, как родители познакомились и что было дальше... Мама ни разу мне не ответила на этот вопрос. Все отмахивалась да говорила, что она тогда только стала суккубой и мужчин у нее было много, так сразу и не поймешь, чья дочка. Я верила. Но сейчас интуиция просто вопила: ложь!!! Разве можно забыть короля демонов?

Или я просто романтичная глупышка, которой захотелось сказки.

— Ка-р-р-р!

Вздрогнула. Выпала из своих иллюзий.

Под нами как раз вспыхивали огни вечернего Шерихема. Ворон шел на снижение. Души коснулось что-то сродни благодарности: позаботился, предупредил, чтобы была готова почувствовать каменную мостовую под ногами. Это же не цветочный луг, тут упасть будет больно. Тем более из-за чьего-то уязвленного самолюбия у меня и так попа болит.

Посадка прошла без последствий. Разве что Кася, которая все немалое расстояние до Шерихема отмахала на своих крыльях, шмякнулась ко мне на плечо, картинно зевнула и попыталась пролезть за пазуху. Но куртка была плотная, так что устроиться на ночлег фамильяре не удалось. Мне в ухо недовольно засопели.

— Потерпи, моя хорошая, — я потерлась щекой об ее мягкий бок. — Сейчас попрощаемся с этим дятлом и пойдем обживаться.

— Однажды кто-то напросится, — сквозь зубы процедил Ворон, а потом взял меня за талию и рывком притянул к себе. — Как думаешь, я заслужил благодарственный поцелуй?

Опять это клятое смущение! Как он это делает?!

Кивок вышел чуть заметный.

Тахшак ухмыльнулся, сжал меня еще крепче и настырно прижался к губам, смешал свое дыхание с моим, лишил способности сопротивляться, закружил в водовороте чувств. И не осталось больше ничего: ни уставшей Каси, которую надо было устраивать, ни огней большого города, ни страхов, которые не отпускали всю жизнь. Мои ладони нежно гладили его щеки, пальцы путались в волосах. А его руки соскользнули со спины чуть ниже и... кажется, синяков все-таки не будет.

— Скажи, что ты тоже чувствуешь это, — потребовал он, с усилием оторвавшись от меня и тяжело дыша.

— Разве что-то изменится? — горько спросила я.

— Мы должны быть вместе!

— Да ну?!

— Нет, правда, — Таш заключил мое лицо между ладоней и внимательно заглянул в глаза. — Стоит нам оказаться рядом, мы высекаем друг из друга искры. Согласись, жалко будет это потерять. Мы должны быть вместе! Мы совпали! Нам суждено!

Его дыхание обжигало кожу, и я снова начинала таять. Ворон прав. Но только про искры.

— То есть, ты хочешь сказать, что моя судьба — быть потаскухой? — переспросила зло. — Ну, спасибо! Я-то наивно полагала, что гожусь на большее.

Вырвавшийся из мощной груди вздох больше напоминал отчаянный рык.

— Кем угодно. Для меня одного!

Я невесело рассмеялась. О будущем я думала часто, и много раз представляла этот разговор. Не важно, с кем. Поэтому сейчас мне было что сказать.

— Пф! А ты понимаешь, что предлагаешь инициировать суккубу? И серьезно думаешь, что я смогу потом остановиться? Одно из двух, Ворон: либо ты меня недооцениваешь, либо переоцениваешь.

— Ты сама не захочешь никого другого! — рыкнул он, а потом взял меня за плечи и сильно встряхнул.

Потревоженная фамильяра зло зыркнула и погрозила нам обоим хлестким хвостом.

— А если захочу? Многих. Что тогда?

Ответа у него не было, но на красивом лице отразилась такая мука... Не предложи он мне несколько раз унизительную роль любовницы, доброе ведьминское сердце точно бы дрогнуло.

Мы стояли, смотрели друг на друга и молчали. Вечерний ветерок трепал мои волосы, а к щеке жалась теплым тельцем Кася.

— Тебе пора, — тихо сказала я. — Уже поздно, а мне еще живность кормить и устраивать.

— Увидимся, — он наклонился, коротко поцеловал меня и зашагал прочь.

Почти минуту я провожала взглядом его ссутуленную спину в черном плаще, пока Ворон полностью не слился с темнотой. Потом смахнула выступившие на глазах слезы, погладила Касю и пошла к боковому входу в дом.

10 глава

Когда утро привычно началось с грохота, я приподняла голову от подушки, убедилась, что дом не рушится, и попыталась заползти с головой под одеяло. Два бурных дня напоминали о себе тяжестью во всем теле и ноющими мышцами, голова была словно чугунная, а единственное, чего по-настоящему хотелось, — это продрыхнуть до обеда.