Сегодня они проснулись не в себе

Повернувшись к Луне, она продолжила:

— Сестра, я жду тебе после захода солнца в моей комнате, нам о многом ещё предстоит поговорить, — сказав это, она покинула комнату. И только тогда я позволил себе расслабиться и просто в очередной раз растянулся на полу.

— Она слишком долго была совершенно одна... — вздохнула лунная принцесса. — Ну что, ты как там, живая? Селя в гневе, помнится, и раньше была страшна, а сейчас так и вообще. До сих помню того мелкого дворянчика, крупно насолившего ей, бедолага умер от разрыва сердца после подобного разговора, — продолжила она, подойдя ко мне и подняв телекинезом, поставила на ноги.

— И снова я ничего не понял... Зачем было тогда лечить, не проще ли было сразу избавиться от возможных проблем?

— Так бы и было, если бы вы не стали частью мировой гармонии. Причем в теории то, что вы можете привнести в мир, может существенно повлиять на всех в нём живущих, и влияние это не обязательно будет положительным.

— То есть мы просто по незнанию можем сделать что-то опасное для всех или имеющее далеко идущие последствия?

— Ох, Влад, мы с сестрой десятки раз брали себе учеников и учениц, наставляли их, обучали. Но все наши предыдущие попытки оканчивались крахом, несмотря на всю нашу опеку. Они сходили с ума, гибли в результате неудачных экспериментов, кто-то даже пытался свергнуть нас. Большая сила налагает и большую ответственность...

— Но ведь у Селестии всё же получилось, её ученица стала не просто сильнейшим магом, но и аликорном.

— Только потому, что жила и росла в идеальных условиях центральной Эквестрии, — покачала головой Луна, — мы не знаем, что бы она стала делать, когда бы получше узнала наш мир, в особенности жизнь в пограничье или в других странах. Именно поэтому я считаю, что твоё появление в этом мире стало большой удачей. Твоя память поможет укрепить личность и разум нашей маленькой принцессы. Но, как мне кажется, мы всё-таки нашли идеальный вариант. Селестия лишь немного опекала Твайлайт и подкидывала нужные книги. Всего остального она добилась сама, благодаря своему неуемному любопытству и страсти к экспериментам. Понимаешь, к чему я веду?

— Не совсем, но, кажется, начинаю догадываться, — осторожно ответил я.

— Мы не будем тебе мешать и помыкать. Сможешь достичь тех же высот, что и Твайлайт, честь тебе и хвала. Сойдёшь с пути, нарушив мировую гармонию — будь уверен, мы устраним угрозу самым радикальным способом.

— Звучит как вызов, Ваше Высочество, — усмехнувшись, ответил я, посмотрев принцессе в глаза.

— Считай, это он и есть, — сказала Луна, подталкивая меня крылом в сторону выхода. — Я подсмотрела у тебя интересную фразу: пан или пропал. Она прекрасно описывает твоё положение, хотя некая фора у тебя будет — совсем уж без поддержки не останешься. Кое-какие ресурсы и доступ в закрытую секцию библиотеки, как моя ученица, ты получишь, да и королевскую стипендию никто не отменял. А сейчас пойдём, я провожу тебя до комнаты. Считай, на ближайшие два дня твой лечащий врач, то есть я, назначил тебе строгий постельный режим — организм ещё до конца не восстановился, а тут такая встряска.

— Ну, встряска — не встряска, а ноги всё равно подрагивают.

Обратный путь занял гораздо больше времени. Мы с Луной медленно прошлись по нескольким длинным галереям, в которых вместо окон были очень красивые витражи, демонстрирующее разные исторические события и личности. Со слов принцессы, эскизы для витражей рисовала сама Селестия — это было её маленьким хобби. Прошлись по тронному залу, который в этот момент целый табунчик кобылок всех рас подготавливал к какому-то мероприятию. На мой немой вопрос Луна ответила, что скоро должен прибыть посол от одного из самых сильных грифоньих кланов, а эти 'пернатые кошки', как сказала сама принцесса, любят торжественную атмосферу.

— Судя по всему, отсутствие метки у взрослой кобылки вызывает нездоровое оживление, — скорее для себя проговорил я, когда мы шли по пустому коридору башни.

— Не скажи. Да, обычно мы находим свое призвание ещё в детстве, но бывает, что процесс затягивается и случается это не настолько редко.

— Значит эти... 'взгляды' были предназначены новой ученице принцессы? — предположил я.

— И опять не угадала, — улыбнулась Луна. — Ты же видела себя в зеркало? Ножки, грива, хвост, фигура, а уж какой изгиб шеи... И колер я сама подобрала. Так что готовься к осаде, — продолжила принцесса, подмигнув мне, — половина гвардейцев сочтет своим долгом попытаться тебя охмурить, да и о пегасках из обслуги не забывай, те ещё шаловливки.

— Э... Вы шутите? — вопрос всё же прозвучал не слишком убедительно. Так как сама предполагаемая картина соблазнения не только не вызвала отторжения, но и пробудила какие-то смутные воспоминания об ощущениях удовольствия, замешанных на крайнем смущении.

— Почти. Так развлекается в основном молодежь из незнатных семей. Старшие роды за своими отпрысками следят, дабы те не уронили семейную честь. Остальным же никто не запрещает, да и почти бесполезно это. Попробуй что-то запретить пегасьей молодежи...

— А как же... Ну, последствия?

— Ого, уже начинаешь строить такие далеко идущие планы?..

Так, считаем до десяти и не думаем о белой обезьяне. Кажется, я все-таки покраснел, хотя под шерсткой этого не должно быть видно, но, если судить по ехидному выражению мордочки принцессы, явно пребывающей в хорошем настроении, она всё прекрасно поняла.

— Не то чтобы планы, но во избежание эксцессов придется ликвидировать безграмотность в этой области. Не расскажете хотя бы в общих чертах?

Однако. Похоже мне только что удалось смутить принцессу.

— Ну не посредине же коридора такие вещи обсуждать?! И вообще, это неприлично такие вопросы задавать.

— Э, Луна, прости, но вопрос этот, в общем-то, важный, а в моем случае ещё и крайне деликатный, — да что со мной такое?

Вздохнув, принцесса подтолкнула меня телекинезом в сторону лестницы:

— Идём уже. Ты сейчас на ногах еле держишься, так что ответы немного потерпят. Я поговорю с Файс, она тебе поможет, как-никак уже двоих жеребят вырастила.

Я хотел было уточнить насколько можно будет открыться этой единорожке, но заднее копытце предательски соскользнуло со ступеньки, и я бы явно пересчитал все уже пройденные ступени лестницы, если бы не поймавшая меня телекинезом принцесса.

— Знаешь дорогуша, постельный режим я тебе продлю и не спорь. С учетом твоей энергетики, будь ты обычной единорожкой, уже вовсю бы бегала по дворцу, но у тебя, собственно, именно она и не восстановилась ещё. Так что пока не перестанет появляться резко накатывающая слабость, потемнение в глазах и другие симптомы, будешь соблюдать постельный режим.

Ответить я снова не смог, ибо как раз в этот момент то самое потемнение в глазах меня и настигло. Судя по всему, я на пару минут потерял сознание, а когда снова открыл глаза, оказалось, что я лежу на кровати в уже знакомой комнате.

— Вот же непоседа, — сказала принцесса, встретившись со мной взглядом. — Ну-ка, давай засыпай, — голосу Луны невозможно было сопротивляться, и моё сознание благополучно отправилось в страну грёз.

____________________________________________________________________

[1] Файс — искаженное Фаюс — тропическая орхидея подробнее см. тут

[2] Эрия — орхидея Эрия подробнее см. тут

____________________________________________________________________

Глава 8. "И снова: то же место, те же пони."

Глава, в которой наш герой переезжает в новый дом, заново знакомится с жителями Понивиля и попадает под дружественный огонь.

Очередное утро началось без эксцессов, проснулся я ближе к полудню, солнце уверенно приближалось к зениту. Несмотря на общую слабость, как-то мучительно хотелось жить и трудиться, и посетить комнату с белым 'троном' не помешало бы. Да и желудок, раздразнённый запахами, плавающими по комнате, тонко намекал, что не отказался бы от завтрака и двойного обеда. Как оказалось, о болезной кобылке, то есть обо мне, позаботились. Столик возле окна был заставлен аппетитно пахнущими мисочками, рядом с которыми примостился большой пузатый чайник, судя по лёгкому парку, поднимающемуся из носика, ещё горячий.

Утренний моцион занял у меня немного больше времени, чем я рассчитывал. Всё же копытца, пусть и с телекинезом — это не руки, а попытки поднять им ту же расчёску или зубную щётку привели чуть ли не к потере сознания. Наверное, именно об этом меня и предупреждала Луна. Да и 'копытокинез' тоже давался тяжело, приходилось отдыхать каждые пару минут, чтобы не свалиться в обморок. Зато смог внимательно себя рассмотреть со всех сторон, благо размеры зеркал в ванной позволяли, да и пока расчесал не маленьких размеров хвост и гриву, пришлось поизгибаться всячески. Местные пони всё же лишь похожи фенотипом на земных, наши лошадки так изогнуться не смогут точно.

Интересно всё же, это результат работы принцесс или просто одна из граней приспособляемости человеческой психики? Новое тело воспринималось как родное, отражение в зеркале мне, откровенно говоря, тоже понравилось — очень симпатичная кобылка. 'Так недолго и нарциссизм подцепить,' — подумал я, поймав себя на том, что уже минут пять сижу и разглядываю своё отражение в зеркале, встряхнулся и прогарцевал к столу.

— Ну, чем нас порадуют местные повара? — спросил я сам себя, усевшись за стол.

А порадовали они двумя большими тарелками с салатами. И если первый был классическим — просто порезанные овощи, среди которых виднелись и родные огурцы с помидорчиками, сдобренные маслом, то второй оказался очень похожим на вполне себе известный оливье с тщательно замаскированными соусом кусочками курицы. Специально даже вытащил один и разжевал, ну точно курятина, хотя на вкус воспринимается совершенно по-другому, но тут уж скорее виновато другое строение органов чувств, придётся привыкать, что поделать. К двум главным блюдам прилагались сандвичи с сыром и цветами и большой пучок сена в кляре, к которому прилагалось несколько блюдечек с разными соусами. Зажмурившись, откусил кусок бутерброда и зажевал пучком сена — вкусно, ядрёна кочерыжка, а подсознанию, привыкшему не воспринимать такие 'блюда' за еду, придётся потерпеть, ибо, распробовав содержимое тарелок, остановиться уже не смог и начал методично их подчищать.

Вилку, как и зубную щётку, держать было всё ещё тяжело, так что не мудрствуя лукаво, залез мордочкой прямо в тарелку — и проще и вкуснее. За этим занятием, которое поглотило моё внимание без остатка, меня и застала Файс.

— Ну, как малый жеребёнок! Дорогуша, тебе никто не говорил, что так делать за столом неприлично? — сказала она, подойдя к столу.

— Ну вкусно же, — попытался ответить я с набитым ртом, одновременно попробовав состроить виноватую мордашку.

— Ладно, больная, на первый раз прощаю, но от уроков этикета ты у меня не отвертишься, — пригрозила она, устраиваясь на соседнем стуле.

— Я уже большая кобылка, думаю хватит и соответствующей литературы, — попытался отвертеться я от сомнительной участи. Слово этикет у меня всегда ассоциировалось с чем-то очень скучным и занудным.

— Большая она, как же, — Файс потрепала меня копытцем по гриве. — Луна мне всё рассказала, что, несмотря на то, что ты выглядишь как взрослая кобылка, на сама деле ты ещё жеребёнок. Так что никуда не денешься, будем учиться уму-разуму, а то ещё опозоришь принцессу в самый неподходящий момент.

Ну Луна, ну нехорошая принцесса, меня теперь ещё и жеребёнком считать будут... С другой стороны, это самое простое объяснение тому, что я плохо ориентируюсь в местной жизни.

— Да ладно тебе, я своих двоих сорванцов всему научила — ни разу не жаловались, — судя по всему, она по-своему восприняла ту гримасу, что я неосознанно скорчил. — Ладно, красавица, доедай, а я пока за кое-какими книгами схожу.

Продолжение беседы, правда, несколько затянулось, после сытного обеда меня хватило только на то, чтобы доковылять до кровати, где я снова уснул до вечера, когда меня и разбудили запахи, принесённого в комнату ужина. В этот раз меня так не срубило и Файс смогла показать свои педагогические таланты. И уже к заходу солнца я знал всё, что должна знать уважающая себя кобылка о гигиене, этикете и продолжении рода. Рассказывала она хоть и в достаточно обтекаемой форме, но подробно и обстоятельно, используя для наглядности иллюстрации из школьного учебника биологии, совмещая с простыми иллюзиями. И если с первыми двумя пунктами и так в общих чертах всё было ясно, исходя из здравого смысла и воспоминаний Твайлайт, то последний пункт действительно обогатил новыми знаниями.

Как оказалось, овуляция у пони случалась от одного до шести-семи раз в год в зависимости от множества факторов. У пегасов и земных поняш обычно чаще, чем у единорожек, причём чем сильнее в магическом плане кобылка единорог была, тем реже она случалась. Кобылка обычно чувствует приближение этих дней где-то за три-четыре дня и длятся они около недели. В такие дни кобылка гораздо более возбудима, чем обычно, и, главное, у неё меняется запах, на что реагируют все жеребцы в окрест вне зависимости от возраста. Так что кобылки, у которых нет постоянного партнёра, в такие дни обычно собираются в укромном месте с подругами. Тем более, что циклы у поняш часто синхронизируются, особенно если они живут этаким маленьким табунчиком. Кто посмелее, затариваются средствами контрацепции, в основном производства местных алхимиков и ищут приключений кто где. Особенно этим отличаются молодые пегаски, которые могут собраться в небольшую стаю и отловить где-нибудь незадачливого жеребца. Если же случайно или намеренно кобылка всё же забеременела, то роды будут через восемь-одиннадцать месяцев в зависимости от расы поняши. Быстрее всего разрожались пегаски, укладываясь иногда даже в семь месяцев, затем шли земные пони, беременность у которых длилась восемь-девять месяцев, ну и замыкали единорожки — до одиннадцати месяцев беременности. Однако это был показатель магической силы жеребёнка: чем дольше длилась беременность, тем сильнее в магическом плане он мог стать. Точной корреляции тут не было, скорее это была народная примета, но пони неоднократно встречали тому подтверждения. Такой большой разброс в средних показателях оказывается ещё и потому, что длительность беременности сильно варьируется, если раса жеребёнка отлична от расы матери, и ещё сильнее, если она отлична от расы обоих родителей. Вполне возможно событие, когда, например, в семье земных пони рождался пегас, или у двух единорогов вполне мог родиться жеребёнок земной пони, а уж если пара принадлежит к разным расам, то даже лучшие акушеры не брались делать предсказания о том, кто может родиться и в какие сроки.

Слушать Файс было интересно, но усталость всё же взяла своё. Это заметила единорожка и решила на сегодня закругляться. Видя, что я слабо реагирую на окружающий мир, она пролевитировала меня в ванну, помогла совершить вечерний моцион, а как меня уложили в кровать уже не помню, всё же уснул по дороге.