Admissor

— Потом — это когда мы снимемся с привала?

'Перевал совсем близко. Но надо сперва разобраться с тем, что меня раздражает' — решила Алиса, прикинув примерное местоположение противника.

Выглянув из-за валуна, она приметили вдалеке копошащиеся мужские фигуры, которые переругивались между собой. Две почти рядом, и еще девять у костров. Скорее всего больше — палатки закрыты.

Говорящие или спящие?

— Слишком беспечные — пробормотала себе под нос девушка, утопив спусковой крючок первый раз.

Неуловимый, почти воображаемый треск порванного брезента, короткое, дерганное движение в тепловизоре.

Отекший от долгого ожидания палец явно не хотел сгибаться, поэтому первый почти беззвучный выстрел получился с запозданием. Благо цель тихо-мирно спала, а не елозила по лагерю.

'Двое в соседней палатке'.

Суставы обрели уверенность после первого выстрела, поэтому два следующих были произведены с минимальной задержкой. Два светящихся тела слегка вздрогнули, и больше к ним Алиса не возвращалась.

'Еще две палатки и смена обоймы'.

К новой обойме цели прилагались посложнее. Не намного, предполагаемые дезертиры практически прыгали, крича 'мы зелень', но Алиса не хотела поднимать тревоги. Стрелять по паникующим, а тем более по отстреливающимся целям ей не хотелось. Это раздражало похлеще песка под камуфляжем.

Пришлось действовать нежно, ласково и в то же время быстро. Каждая секунда приближала ее к моменту, когда кто-то заметит падение своего коллеги. Хорошо еще, что рассветный сумрак был на ее стороне.

После десятого выстрела она поняла — что-то не так. Что-то выбивалось из общей картины бандитского лагеря. Девушка сделала паузу и присмотрелась — неровные ряды палаток, три костра, образующие треугольник, слепящий их же часовых... и вот оно. Небольшой каземат был скрыт в тени, рожденной отвесными склонами перевала. К каменистому склону был прибит человек — его руки, заведенные за голову, весели на железном крюке.

'Значит, кого-то они уже взяли живым.'

Будь он женщиной — она бы не сомневалась в причинах, но в случае с мужчиной... нигде рядом плотью не торговали, особенно мужской. Из него хотели выбить личные схроны? Так они в глубине, даже эти идиоты не настолько глупы, чтобы туда лезть — тем более с враждебно настроенным проводником. Да и выбили бы их уже из него, после чего вкатали свинец в затылок.

Пленный — это всегда лишний рот, лишняя приманка для явлений и просто фактор риска, даже если ему и поручить грязную работу.

Что-то не складывалось. Очень-очень не складывалось. Может быть, его поручили взять живым? Но кто, да и зачем. И почему поручать сложное дело в глубине, пусть и на ее берегу, крысам?

Алиса не понимала, и ее это раздражало.

Она снова собиралась вернуться туда, откуда не возвращались, а если и возвращались, то в числе новой волны, и ей была нужна каждая крупица информации сверх той, что девушка уже собрала. Она просто не могла себе позволить чего-то не понимать. Даже в такой ситуации, насквозь обыденной и простой.

А еще ей было интересно. Просто так, чисто по человечески.

Переведя дыхание и поменяв с тихим щелчком обойму, девушка отправила остальные пули в оставшиеся цели.

Образцово-показательного исполнения, впрочем, не вышло. Троица у костра не удосужилась сесть так, чтобы получилось их выбить одной пулей. Но пока падал первый, а остальные в ступоре смотрели на брызги крови, к первому добавился второй. И к тому моменту, когда перепуганный третий поднялся на ноги, его настигла последняя пуля.

Увеличив кратность прицела, Алиса подтвердила свою догадку: человек еще был жив. Пуля попала ему в спину чуть выше пояса. Сейчас подранок пытался ползти к склону, оставляя за собой кровавый след. Большая часть желудка осталась позади, но тело все еще билось в конвульсиях.

'Грязно. Но патронов жалко'.

— Прости, сам отмучаешься — пробормотала Алиса и перевернулась лицом к небу.

Операция прошла неплохо, но там, куда она направляется, этого будет недостаточно. Будь у них толковые часовые — ее бы срезали еще в пяти сотнях метров от лагеря. Будь налажено толковое ограждение, палатки и костры расставлены правильно, а посты часовых вынесены из слепящей зоны...

Будь они профессионалами, она бы их даже не заметила до последнего. А когда заметила — обползла бы по очень широкой дуге.

Впрочем, чего уж тут. Будь они профессионалами, они бы не сидели на рейде в таком месте. Потому что при всех своих кажущихся плюсах, перевал отличался одним значительным минусом — он простреливался со всех сторон, а укрытий внутри попросту не было. Только естественные склоны — даже крупные валуны заканчивались чуть дальше ее позиции.

Алиса покачала головой. Это было даже где-то не спортивно. Они даже не обустроили укрытие. Не натянули маскировочные сети. Не...

Дьявол, им не хватило мозгов занять позицию на сто метров правее — между сходящимися склонами, где дым будет уходить в пересохшее русло. И она была уверена что они сделали это потому, что там был бы хуже обзор, грязно и неудобно.

'Тот, кто хочет выжить в карантинной зоне, должен быстро думать, взвешенно принимать решения, четко дозировать жалость — и к другим, и к себе, и всегда быть готовым к отчаянному, совершенно дикому риску. Просто потому что иначе здесь не выжить.'

Она не помнила, кто это сказал — может быть даже она сама, сразу после побега из глубины в новый мир, но фраза запомнилась. Она была верной — хотя и слишком пафосной на ее вкус.

Отдохнув, Алиса пошла осматривать трофеи. Палатки, порванные выстрелами, она отложила сразу — ничего интересного в них не оказалось. Снаряжение у большей части бандитов тоже оказалось ниже среднего, как она и думала — только штурмовые автоматы, который солдатня брала в глубокие рейды, да хреновенькие пистолеты. У такого оружия была удивительно высокая износостойкость и устойчивость против внешних воздействий — тем более удивительная, что производство было родное — но при этом откровенно говнистое все остальное. Производители старались максимально его удешевлять, да и лишних денег у правительства уже лет десять, как не было.

Зато, в крайнем случае, автоматом можно было отмахиваться, как дубиной. И как бы над этим не смеялись за кордоном, здесь, в карантине, это вовсе не было абстрактной возможностью.

Просто те, кто над этим иронизируют, никогда не сталкивались один на один с целой стаей явлений с одним магазином и засапожным ножом в руках.

Единственной настоящей ценностью, кроме пары осколочных гранат и десятка армейских пайков, стал небольшой мешочек качественных, заводских патронов пятидесятого калибра, который главарь носил на шее под бронежилетом. Это был очень приятный сюрприз.

Улыбнувшись, девушка встала — обшаривать трупы дальше смысла уже не было, ее мобильность стоила дороже, чем их хлам. Оставлять за спиной запас непочатых сухпайков и воды очень не хотелось, но в ее рюкзаке и так был оптимальный запас. Если взять еще больше, то она просто начнет уставать слишком быстро. А значит — чаще останавливаться, больше есть и пить, что и сожрет разницу в запасах.

И это если ее на таком привале не пристрелят и не сожрут, о вероятности чего забывать тоже не стоит.

Наконец, собрав вещи, Алиса подошла к дальнему склону каньона. Пора была поговорить с теперь уже ее пленным.

Зачем-то ведь они его держали живым, верно?

Алиса посмотрела влево, и время словно остановилось. По спине девушки пробежал холодок, и она вспотела — целиком и вся. Сероватая, рваная, сотканная из клубов светлого дыма тень висела прямо перед Алисой, демонстративно игнорируя солнечный свет. Она густым, пенистым, почти бурлящим туманом окутывала подвешенного на вбитую в каменистый грунт железку парня. Его белое, синюшно-молочное, без единой капли крови лицо было распахнуто в крике.

Явление жрало его живьем.

'Так вот для чего они его держали...'

Сердце девушки замерло. А когда раздался первый 'тук' в груди, то к ней потянулась рука существа. К ней — и ко лбу. Алиса не могла напрячь ни один мускул, ни одну мышцу, не могла даже закричать, а рука все тянулась и тянулась, и хотелось безнадежно, отчаянно завыть.

'Нельзя!' — мысленно закричала сама себе девушка, понимая, что этим подпишет себе приговор.

Рука дотянулась до ее лба и коснулась его. Алиса почувствовала обжигающий холод, который принялся медленно обволакивать ее тело. Иней, рассыпавшийся по мышцам, сухой азот, заставляющий кости трещать, ледяные иглы, струящиеся по венам...

Молочная пелена полностью накрыла девушку, и она почувствовала, как явление пробует ее на вкус.

А затем замирает, узнавая.

— Уходи, пожалуйста! — прошептала девушка.

Холод сменился жаром. И почему-то стало не хватать воздуха, но мысли продолжали оставаться чистыми и ясными.

Алиса вдохнула, сжала зубы... и все закончилось. Тень ушла.

Осталась только резковатая, водянистая боль в висках и полумертвый парень, смотрящий на нее ярко алыми глазами.

— —

Не забывайте оставлять отзывы. Мне они важны и очень интересны.