Офицер империи зла

Младший центурион отвел абитуриентов еще на один этаж вниз. Там они соединились с другой группой поступающих, судя по их нерадостным физиономиям тоже только что прошедших экзамен, и все вместе отправились в столовую. Неразговорчивая толстая повариха положила каждому по поварешке жидкого картофельного пюре, плюхнула сверху по две серых тефтели. В глубоких металлических тарелках уже был налит чуть теплый гороховый суп — одна тарелка в одни руки. Обстановка столовой, как и экзаменационная аудитория, изысками не выделялась — стойка с подносами, окошко выдачи пищи, два длинных общих стола с табуретками, голые стены покрашенные светло-зеленой краской. Весь ее вид словно говорил — глотай скорее и отваливай.

— Ты, как, все сделал? — Негромко спросил Илья у Алексея. — Я сочинение совсем не успел. И математику...не уверен я насчет своей математики.

— Бред какой-то, — кивнул головой, соглашаясь, парень. — Хотел бы я знать, кто-нибудь вообще может выполнить все эти задания в такой срок? Мне на одни тесты час понадобился.

— А смотри, как наша Маша бодро ложкой работает. На вид и не скажешь, что любительница пожрать — предчувствие неудачи делало Илью желчным. — У нее-то, наверное, все написано просто замечательно, так что и горох в охотку.

— Не, это нервное, — не поддержал его Леха. — Некоторые от волнения кусок в горло не могут засунуть, а других, наоборот, на пожрать пробивает. Видел я ее во время экзамена... Не злись, нервы нам всем еще понадобятся. Результаты только завтра объявят. Ненавижу в таких случаях ждать.

— Это точно, — вздохнул Илья.

Откровенно говоря, Илья думал, что ему удастся вдоволь побродить по знаменитому императорскому университету, а то и при удаче попасть в город. Пусть он не поступит в ИЛУ, но хоть будет, что рассказать дома. До вечера время есть, везли их от Диастара до территории университета от силы минут десять по ровной дороге, на вполне умеренной скорости. Пусть семь-восемь километров туда, столько же обратно. При желании налегке можно успеть часа за четыре-пять, включая время в городе. Однако, его планам не суждено было сбыться. После обеда Телегин собрал абитуриентов и отвел их в выделенную для них казарму, располагающуюся там же, на минус третьем этаже. Илья вообще начал подозревать, что под землей Императорский университет занимает места как минимум не меньше чем над ней.

— Зачем Вам выходить наверх? — ответил на вопрос одного из парней центурион. — Городской визы у вас нет и делать там вам нечего. После завтрака объявим результаты, тех кто не поступил посадят на автобусы и отвезут на вокзал, прямо к поезду. Обратный билет до дома будет куплен за счет его Величества. Скажу честно, это завтра предстоит большинству из вас. — Телегин немного помолчал, словно раздумывая говорить или нет, а потом все же добавил. — Те, кто поступит в ИЛУ, тоже могут сильно не обольщаться. Курс молодого бойца вещь суровая, города вы долго не увидите.

В казарме, где предстояло ночевать пяти соединенным группам абитуриентов от И-111 до И -115 стояло с полсотни двухъярусных кроватей. Пакеты с чистым бельем лежали прямо на мелких комковатых подушках. Еще каждому полагалась небольшая тумбочка для личных вещей. На стене работал видеоэкран с не переключаемым государственным каналом "Служу Империи!" — как говориться можешь смотреть, можешь не смотреть. По половому признаку девушек и юношей не делили — видимо решили, что одну ночь перекантуются и так, никаких глупостей наделать не успеют. Опять же все друг с другом не знакомы и все у всех на виду.

Илью, впрочем, это устраивало. Для однократной ночевки условия очень даже комфортные, даже с некоторой романтикой, словно в армии побывал. Про прогулки по Диастару что-нибудь и соврать можно, если потребуется. Обидно было терять одну попытку поступления, но ничего — бывает. В ИЛУ не каждый поступает. Парень залез на второй ярус одной из кроватей, да так и пролежал несколько часов до ужина, попеременно глядя то в серый потолок, то на видеоэкран. Волнение понемногу проходило, со своей судьбой он уже смирился — в конце-концов он заранее знал, что для него шансов практически нет.

На ужин абитуриентов повел все тот же младший центурион Телегин. Однако, тут Илью ждал сюрприз. Уже на подходе к знакомой столовой их группу нагнал молодой человек в белом халате, который подошел к младшему центуриону и что-то начал ему говорить, показывая какую-то бумагу.

— Анечкин кто? — вдруг громко крикнул Телегин.

— Это я, — отозвался Илья.

— Пройди с этим молодым человеком. Тут одно дело есть.

— Хорошо. — Илья почувствовал, как его сердце забилось быстрее.

Вместе с незнакомцем они дошли до лифта и поднялись выше на два уровня, Илья ожидал, что его провожатый хоть что-нибудь скажет, но тот хранил молчание. Они вышли в широкий коридор с голубой ковровой дорожкой и прошли до круглого зала с несколькими дверями, войдя в одну из них. За ней оказался кабинет, в котором за массивным деревянным столом сидело двое военных. Один пожилой, лет пятидесяти, с резкими, словно топором высеченными чертами лица. Другой помоложе, блондин с холодным взглядом бледно-серых, почти бесцветных глаз. Черная форма, синие плащи, палладиевые кубики в петлицах. На плече — эмблема меча на фоне звездного неба. "Внешняя дивизия "меч"" — мелькнуло в голове у парня. Ну, надо же...

— Этот? — спросил провожатого Ильи офицер постарше.

— Точно, Анечкин.

— Проверяй.

— Наденьте, пожалуйста, — сопровождавший парня "врач" в белом халате протянул Илье плотную резиновую шапочку, от которой отходило несколько проводков к помаргивающему светодиодами прибору в углу комнаты.

— Зачем? Что это?

-Так надо. Это не причинит вам вреда. Просто оденьте и посидите спокойно несколько минут.

Илья решил не спорить. В конце-концов, если понадобились дополнительные исследования, то все может быть не так плохо с его поступлением. А прибор, скорее всего какой-нибудь томограф или что-то вроде, вещь достаточно безобидная.

— Ну как? — спросил врача офицер постарше, когда тот, наконец, снял с головы Ильи "шлем". Илья во время "процедуры" никаких необычных ощущений не испытывал и вообще, чувствовал себя довольно глупо. — Есть зубец?

— Да, — ответил оставшийся безымянным врач. — Мнемограф выдает двойной Z — пик, ошибка исключена.

— Ну что же, — слегка улыбнулся "меч" и посмотрел на Илью. — Видимо нам с вами предстоит серьезный разговор. Как тебя зовут?

— Илья. Фамилия Анечкин.

— Очень приятно Илья. Я тебе тоже представлюсь, но чуть попозже, по результату нашей беседы. Скажи правду, ты очень хочешь поступить в ИЛУ и стать сыном императора?

— Да, — удивился Илья. — Я же сегодня сдал экзамены...

— Дерьмо у тебя, а не экзамены, — не переставая улыбаться, сказал офицер. — Я имею в виду твой результат сегодняшних тестов Илья. Тридцать процентов из ста — это без шансов. Таких в ИЛУ не берут

— Но...

— Результат экзаменов плохой. Если бы работы поступающих не проверяли психологи, ты бы сейчас спокойно поужинал, а завтра поехал домой. Но посмотрев твои ответы в тестах, специалисты сделали вывод, не спрашивай меня как, что именно ты можешь кое для чего пригодиться. А двойной зубец на мнемограмме это подтверждает. Скажу больше, твои способности лежат в сфере интересов дивизии "меч" и дивизии "порядок". Не самые плохие дивизии, мягко говоря. Многие из выпускников ИЛУ мечтали бы начать карьеру со службы в одной из них. Понимаешь, о чем я?

— Да, конечно, — Илья почувствовал, как у него пересохло во рту.

— У тебя есть такая возможность. Если ты согласишься на эмпат-симбиоз по программе Д-21. — Офицер посмотрел на недоумевающего Илью и со вздохом добавил. — Их когда-то в народе называли "ночными демонами", а сейчас все больше "черными крысами". Я же предпочитаю научный вариант: офицер-симбионт с генно-инженерными прото-человеческими организмами. Твои способности большая редкость Илья. Ты потянешь сразу двоих особей.

— Прошу извинения господин трибун, но я бы попросил вас не использовать слова "особь" по отношению к симпантам, — неожиданно прервал пожилого второй офицер. — Вы прекрасно знаете, что они разумны и,...и это звучит оскорбительно.

— Извиняюсь. — К удивлению Ильи пожилой офицер тут же сдал назад и даже попытался изобразить на своем каменном лице некое подобие улыбки. — Я не хотел вас обидеть Иван Матвеич. Может, вы сами дальше расскажете Илье о нашем предложении?

— Хорошо, — кивнул головой молодой "меч". — Но сначала я хотел бы спросить нашего кандидата. — Офицер посмотрел Илье прямо в глаза. — Ты сам парень, что об этом думаешь?

Илья ненадолго задумался, вспоминая, что ему известно о "полукрысах".

— Я, честно говоря, их видел только один раз, — начал он. — Как-то у нас в Арнинске проходил по проспекту Девиса офицер с двумя...симпантами. Здоровенные такие, им все прохожие дорогу уступали. Подальше, метров за двадцать. Говорят, что эти офицеры с крысами живут. А они им служат. И что каждая такая кры... извините симпант, тигра порвать в клочья может. Слушаются они только хозяина, который ими мысленно командует. И еще говорят, ну...

— Смелее, говори что думаешь, не бойся меня обидеть, — подбодрил Илью офицер.

— Говорят, что хозяин симпантов больше с людьми общаться не может. Вроде как он уже тоже не совсем человек, — закончил свою мысль Илья. — Вы знаете, я бы этого не хотел. Может, я на какой-нибудь другой факультет сгожусь? Вдруг где недобор? — сказал Илья, не очень-то веря, что подобное чудо может случиться. — А если нет, то я все понимаю — не поступил, значит не поступил. Поеду завтра домой.

— Ясно, — коротко ответил "меч". — Все как всегда, те же байки. Вот скажи мне Илья, я как, по-твоему, человек?

— Конечно.

— А ведь я тот самый "хозяин крыс" как ты чуть не выразился. — У меня есть два симпанта, одну зовут Книсс, другую Шеоле. Хочешь познакомиться? А то я могу позвать своих мышек, увидишь, что на самом деле в них нет ничего страшного. Наоборот, симпатичные такие, пушистые, добрые, ласковые, — Илья заметил, что при упоминании своих симпантов взгляд офицера утратил прежнее холодное выражение.

— Нет, не надо никого звать, — внутренне содрогнулся Илья.

— Не надо, значит, не буду. Только пойми парень, разговоры о том, что мы перестаем быть людьми — это вранье. От начала до конца. Моя фамилия Максимов, зовут Иван Матвеич. Я не только офицер — симбионт с двумя личными симпантами, но и начальник факультета Д-21, который занимается в ИЛУ непосредственно обучением групп симпантов и их офицеров— хозяев. Воинское звание — старший центурион. И о симбионтах я знаю больше, чем кто бы то ни был. Так вот, ничего от тебя в плане личности не убудет. Только добавиться. Другое дело, что не буду врать — свои сложности будут. Давай я расскажу тебе, как обстоят дела с симпантами в реальности, хорошо? Я бы хотел, чтобы ты понял сказанное максимально точно, поэтому можешь прерывать меня и задавать вопросы, если что-то неясно.

— Илья послушно кивнул головой.

— Начать, пожалуй, лучше издалека, — сказал офицер и выдержал небольшую паузу. — Со времен Великой Войны. Историю, я думаю, ты знаешь в общих чертах. Однажды, в один далеко не прекрасный день, стало ясно, что империя неизбежно проиграет. Свободные нации пока только готовили свой священный десант на побережье Алтии, наш континент был еще свободен, но имперские войска уже выбили отовсюду кроме метрополии. Сепаратные переговоры о мире с участниками антиимперской коалиции сорвались... Откровенно говоря, свободным нациям было, за что нас ненавидеть: на их территории мы успели натворить немало...разного. Не буду отвлекаться, слушай дальше. Промышленность империи работала на износ, но кадровая армия и лучшие роботизированные и танковые дивизии навсегда остались в Наирском и Пражском котлах. Города и заводы бомбили. Мобилизационный ресурс почти исчерпан, поставки сырья в метрополию прерваны. В общем, конец империи явно приближался. И тогда Император Тит сделал ставку на создание сверхоружия. Была поставлена задача сделать нечто такое, что переломит ход войны вспять.

— Разрушитель? — спросил Илья.

— Да, в конечном итоге сработал именно Разрушитель. Успеха достигли физики со своей теорией наслоенных вероятностей и разрыва причинно-следствнных связей в материи. Но так же ставка была сделана и на генную инженерию с биотехнологией. Так вот, вся программа по созданию симпантов и факультет Д-21 берет свой исток из исследований имперских военных генетиков той эпохи. Первые боевые симпанты родились именно тогда.

— Людей скрещивали с крысами, — вставил реплику Илья. Зря он это сделал, офицер, услышав ее, поморщился как от зубной боли.

— Какой бред. Илья, ты вообще на уроки биологии ходил? Или смотрел вместо них дешевые ужастики?

— Извините, не подумал — Илья почувствовал сильный стыд. — Конечно же, люди и крысы не скрещиваются.

— Ну, хоть это ты понимаешь, — покачал головой Максимов. — Слушай дальше. Ты прав, люди и крысы не скрещиваются. Никак. Даже в лаборатории генно-инженерными методами собрать из геномов человека и крысы нечто общее нельзя. Забудь вообще о крысах они тут не причем.

— Но как тогда....

— Слушай внимательно и поймешь. Ты знаешь, сколько у человека хромосом?

— Вроде двадцать три — напряг память Илья, пытаясь реабилитироваться за прошлую промашку.

— Почти верно. Двадцать три пары линейных хромосом, а всего сорок шесть. В них более трех миллиардов нуклеотидов. Так вот, из всего этого добра реально участвует в синтезе белков менее девяноста процентов генетического материала. Для остального ранее использовался термин "мусорная ДНК". Предполагалась, что там находится так называемый "мусор" — битые и неиспользуемые фрагменты генетического кода, которые отвергнуты эволюцией. Был, правда, ряд исследователей, которые полагали, что это не так, или не совсем так. Природа практична. Если там мусор, то почему организм от него не избавился? А может там есть и что-то еще? Как ни странно, но в конце Великой Войны они получили карт-бланш на свои исследования. Деньги и ресурсы требовались сравнительно небольшие, а император Тит был готов схватиться за соломинку. Когда кто-то из ученых пообещал возможность, даже теоретическую, создания "суперсолдат", он дал добро. Об этических нормах в то лихое время никто и не вспоминал.

Так вот, ученые оказались правы. Выяснилось, что генетический "мусор" содержал информацию о всех прошлых состояниях человеческого организма. Наши предки не ушли бесследно, полная информация о них была сохранена в неиспользуемом коде. Если привести грубую аналогию, то это подобно компьютерным бэкапам, в которых храниться информация о прошлых состояниях системы. Все чем мы были тысячи и даже миллионы лет назад — есть в нас всегда, просто данная область генетической памяти заблокирована.

— Они смогли ее восстановить?

— Да. Точнее частично. Спешка была дикой, нужен был результат. Для активации заблокированных генов использовали специальные вирусы и геномодифицированные микроорганизмы. Потом с помощью других вирусов раскрытый для считывания код заносили в яйцеклетку на стадии оплодотворения. Эксперименты с разными участками кода делали сразу в серии на сотнях эмбрионов — не было времени на последовательные эксперименты. Но, все они провалились. Либо плод был нежизнеспособен, либо получалось нечто такое, о чем лучше умолчать. Страшное было время. Было лишь одно исключение — симпанты.