Телохранители-2 (Закрытый сектор)

Аркс сразу развил кипучую деятельность, а я, оставшись не у дел, пошёл к Сергею. Оказалось, что я многое пропустил. Бель уже не только понимает разговоры, но и сама может выйти на контакт с Сергеем. Этак скоро и нужда в моём посредничестве закончится. Ну, так я ведь тут не только роль коммуникационного устройства выполняю. Главная моя задача — это охрана Бель. Ну и за Сергеем надо иногда присматривать. В общем, работы впереди немерено. А это значит? Что надо хорошенько подкрепиться.

— Сергей, что у нас сегодня на ужин?

Сергей

Работы по дооборудованию планетоида растянулись на всю ночь. Поскольку я в них задействован не был — все организаторские функции взвалил на себя Аркс, мне удалось поспать. А утром меня разбудил Иннокентий, сообщив, что прибыл баланс. Информации он приволок не просто много, а, как говорится, "выше крыши".

Мы с Иннокентием и Геной посовещались и решили — пусть он её сразу Бель сбрасывает. Напрямую. А она, когда освоит и переработает, выборочно ознакомит нас. В части касающейся. Ну, не интересны мне координаты всех звёзд скопления. Мне и тех, что обжиты цивилизациями вполне достаточно. И разбираться в ворохе перехваченных сообщений мне недосуг. Вот когда из них отберут те, что касаются ближайших межзвёздных рейдов, там я уже сам покопаюсь.

В этот раз общение Бель и баланса не просто наладилось, а оказалось чрезвычайно продуктивным. Проходило оно на телепатическом уровне и заняло всего двадцать минут. При этом Бель умудрилась выкачать из баланса не только разведданные, за которыми его собственно и посылали, но и массу дополнительной информации по строению галактики, координатах звёзд и чёрных дыр, а также особенностях их эволюции и движения. В галактике нет ничего статичного. Всё движется и изменяется. Вот Бель и старалась построить динамическую модель для начала с деталировкой до уровня крупных объектов.

Не знаю, как там у неё с моделью галактики обстоит, но пространственную модель звёздного скопления, в которое мы направляемся, она мне показала. И я его узнал! По двойной оранжевой звезде в самом центре.

— Гена, — я резко повернулся к ящеру, — а почему ты мне не сказал, что это совсем близко от Земли? Я знаю это скопление! Мессье 37 в Возничем. Оно всего в тысяче трехстах парсеках от Земли — в бинокль видно.

— Я сказал, что оно в рукаве Персея, — смущенно потупился Гена, — а где именно ты не спрашивал.

— Гена, рукав Персея большой. А это скопление находится прямо напротив Солнечной системы! О таких вещах предупреждать надо.

— Зато теперь ты значительно сильнее мотивирован на выполнение задачи. И будешь жёстче.

— Это точно. Зная, что неподалёку от Земли такая мина заложена... Ладно, Бель, дай, пожалуйста, общую характеристику скоплению и покажи, где там люди обитают, а где ящеры.

Я закрыл глаза. Так удобнее смотреть — ничего не отвлекает. И увидел скопление целиком. Все две с лишним тысячи звёзд. С подсвеченными осями и размерами на выносках. Форма у него оказывается не сферическая, а скорее яйцеобразная. Просто мы на него всегда со стороны тупого конца смотрели. Продольная ось 107 световых лет, диаметр в наиболее широкой части — сорок шесть. Три жёлтые звёздочки в тупом конце выделены зелёными кружками — ящеры. Две почти такие же в остром конце, обведенные красными кружками — люди. И семь звёзд в центральной части скопления в траурных чёрных кружках. Когда-то они тоже были населены. Теперь на их планетах даже тараканов не осталось. Бель показала одну из них крупно. Испарившиеся океаны, оплавленный камень, озёра застывшей лавы. И пепел, на земле и в атмосфере. Целые горы пепла, кочующие по поверхности безжизненных планет, переносимые из одного конца в другой никогда не утихающим ветром.

Нет, надо это дело остановить. И чем скорее — тем лучше.

Я подумал, что хочу увидеть планеты населённые ящерами и изображение начало увеличиваться, наплывая на меня и смещаясь в сторону.

Левая звезда имела одну населённую планету размером чуть больше Земли. Много суши и небольшие внутренние моря. Большая часть планеты заросла лесом. Пустынны только области в экваториальной части и покрытые ледяными шапками полюса. Мелкие городские поселения рассредоточены почти по всей лесистой части планеты.

Орбиты густо заполнены разнообразными конструкциями. Похоже, что тут находятся, в том числе и промышленные производства. Ещё две более мелкие планеты превращены в рудники. И в астероидном поясе заметно шевеление. Вот только боевых кораблей не видно. Интересно, где они?

Изображение удаляется. Перед глазами появляется средняя звёзда. Снова наплыв. Тут две обжитые планеты. Обе небольшие, размером примерно с Марс. Так, а вот и флот. У газового гиганта кучкуется. Ишь как низкие орбиты облепили. Такое впечатление, что заправляются водородом.

— А можно один из них поближе показать?

Очередной наплыв. Корабль занимает почти всё поле зрения. Рядом появляется линейка с делениями в сотни метров. Серьёзный монстр. Длина больше четырёх километров при диаметре почти в пятьсот метров. По форме напоминает гантель с обрезанными до половины сферическими расширениями на концах. Ну, это понятно, спереди заборная воронка, а позади отражатель. Крестовина в передней трети корпуса с утолщениями на концах, скорее всего, представляет собой оружейные пилоны. В средней части расположены соты шлюзов.

— Бель, а как они этот корабль называют?

— В вашем языке наиболее близким словом является "дестроер". Не по звучанию, а по значению.

— И сколько тут этих кораблей?

— Пятьдесят шесть. Ещё три курсируют возле третьей из звёзд этой группы и два находятся в доках у четвёртой из её планет.

— А более крупные корабли у них имеются?

— Только один — "супер дестроер". Он с другой стороны планеты.

Перед моим внутренним взором появляется ещё один исполин. Почти точная копия предыдущего, но раза в полтора крупнее. Километров семь длиной и существенно шире. Диаметр корпуса немного до километра не дотягивает. Вот только шлюзов у него всего четыре. Ну, понятно, не царское это дело на себе авиацию таскать.

— Спасибо, а что у них за вооружения имеются? На примере дестроера.

Изображение опять сменилось. На этот раз корабль был представлен в разрезе. Ну, что, в принципе всё понятно. В кормовой части реактор, накопители и двигательные установки, в центральной — ангары десантных ботов и истребителей, в передней — казарменная и служебная зоны. В самом носу установки по сжижению водорода и бункера для его хранения. Основная часть вооружений, как я и предполагал, размещена на четырёх выносных консолях.

— Можно показать одну покрупнее?

Разрез утолщения на консоли занял всё поле зрения. Так, вот это, похоже, электромагнитные орудия, вон там дальше лазеры, а это — протонные, антипротонные и позитронные излучатели. А вон там ракетные установки. С этим понятно.

— А что за заряды у них в боеголовках?

— Термоядерные, по двадцать и пятьдесят мегатонн и анигиляционные по двести мегатонн.

— Хорошо, только вот я ничего похожего на эмиттеры полей не вижу. Поля тут какие-нибудь ставятся? Силовые, например, или маскировочные.

— А что это?

— Не знаю, но у нас фантасты их уже пару веков сплошь и рядом описывают. Неужели ничего подобного так и не придумали?

— Я знаю о существовании только электромагнитных и гравитационных полей. Первые они используют, в том числе для отклонения заряженных частиц и маскировки, а о вторых практически не имеют представления.

— А теперь самое главное. Какие у этой армады планы на ближайшее время?

— Сейчас заполняют бункера жидким водородом, а через неделю собираются вторгнуться в одну из двух систем, заселённых людьми.

— В которую из двух? Покажи!

Перед внутренним взором появился узкий конец рассеянного скопления. Две жёлтые звёздочки на расстоянии всего одного парсека друг от друга. Удобно устроились. Можно даже без порталов друг к другу в гости летать. Долго, конечно, но вполне решаемо.

— Так и произошло, — прозвучало в голове, — цивилизация развилась на второй планете левой из звёзд. И только потом, выйдя в космос, заселила соседнюю звёздную систему. Удар ящеров нацелен как раз на материнскую планету этой цивилизации.

Изображение приблизилось. Семь планет. Три "Нептуна" на внешних орбитах: два целиком ледяных и один с каменным ядром. Два "Юпитера" немного поменьше нашего с астероидным поясом между ними. И эти, видимо, порвали имевшуюся между ними каменную планету. Это что, закономерность такая, что если в системе имеется два тяжеловеса, то другие планеты между ними не выживают?

— Да, закономерность.

— Извини Бель, я просто думал вслух. Продолжай дальше.

Изображение приблизилось к звезде. Две внутренние планеты: землеподобная, чуть меньшего размера, чем наша Земля, и каменный шарик раза в полтора крупнее Меркурия. Землеподобная планета на две трети покрыта водой. Три материка: один крупный в экваториальной области и два поменьше, в более высоких широтах. Ледяные шапки на полюсах. В океанах целые россыпи островов разной величины.

На высоких геостационарных орбитах планеты пять искусственных спутников — металлические сферы, километров по шесть диаметром, следующие вокруг планеты на равных дистанциях друг от друга. Орбитальные крепости?

— Да, крепости планетарной обороны.

— Покажи одну в разрезе.

Многослойная броня из металла и керамики с песчаной засыпкой между слоями. Три реактора: один маленький для обеспечения повседневной деятельности и два заглушенных, боевых. Мощные лазерные установки, электромагнитные орудия, ракетные батареи, ангары для истребителей.

Серьёзная защита. Только вот слишком близко к планете они их расположили. Этак все промахи нападающих пойдут в атмосферу планеты. Как и всё, что крепости не смогут перехватить. Так что, надо понимать, это последний рубеж. А где флот?

— Часть кораблей на низких орбитах над планетой, а все остальные рассредоточены в астероидном поясе.

— Покажи самый крупный из тех, что в поясе.

Изображение мигнуло, и вместо планеты я увидел корабль, весьма существенно отличающийся, от тех, что я наблюдал в предыдущей системе. Главное отличие заключалось в том, что у него отсутствовала газосборная воронка. Вторым, бросающимся в глаза отличием было то, что его оружейные пилоны были смонтированы виде трёхлучевой звезды, а не крестовины. И уже потом приходило в голову, что цилиндр корабля выглядел как-то иначе, коренастее что ли. Пропорции были другими: трёхкилометровая длина в сочетании с шестисотметровым диаметром. На следующем этапе понятной становилась причина укорочения корпуса — в его средней части было всего два ряда шлюзов. Понятно, специализация.

— Бель, как люди называют этот корабль? — спросил я, уже догадываясь об ответе. — И почему у него нет газосборной воронки? Впечатления внутрисистемника этот корабль явно не производит.

— Это линкор. Таких кораблей в этой системе восемь и ещё шесть сейчас находятся в соседней. А газосборные воронки у них выдвижные. Сейчас она просто находится внутри корпуса.

— Ясно. Это я лопухнулся. Мог бы и сам догадаться, что в астероидном поясе с таким "украшением" делать нечего. А какие ещё у них есть корабли на вооружении?

— Тяжёлые ударные крейсера — в каждой из двух систем по тридцать, авианосные крейсера — шесть тут и пять в той системе, эсминцы — по семьдесят.

Тяжёлые крейсера представляли собой уменьшенные копии линкоров, имеющие длину в два километра. У авианосных крейсеров длина была метров на четыреста больше. Оружейные консоли у них отсутствовали напрочь, и большая часть корпуса была занята сотами шлюзов.

Эсминцы — юркие скоростные кораблики метров по четыреста длиной и диаметром в восемьдесят метров. Газосборных воронок они не имели в принципе — за пределы системы перемещались исключительно на внешней подвеске тяжёлых крейсеров и авианосцев.

Хорошо, на сегодня достаточно. Потом, когда будет свободное время, ещё посмотрим. А сейчас нам тренироваться надо. Сроку осталось — всего неделя.

Аркс отчитался в завершении работ, попрощался, особенно тепло — с Иннокентием, и отбыл, а мы приступили к тренировкам.

Для начала, пока разгонялись, немножко попетляли в астероидном поясе. Опасное это дело на больших скоростях. Только вот обычно пилоты маневрируют, протискиваясь между астероидами, а Бель, наоборот, убирала препятствия со своего курса. При этом её не слишком волновала масса встречаемых на пути ледяных айсбергов и обломков камня. При собственной массе в две солнечных, сконцентрированной в шарике диаметром в семнадцать километров она могла творить в этом скопище космического мусора всё, что душа пожелает. Хоть сплошной туннель пробить. Только вот мы ей поставили ограничения по предельным ускорениям, которые должны испытывать в связи с её воздействиями крупные обломки, и их последующим траекториям, исключающим междоусобные столкновения, по крайней мере, на первом этапе. А мелочь дозволялось просто "сдувать" с пути.

Я поинтересовался у Бель, какие наименьшие частицы она "видит". Выяснилось, что она уверенно различает частицы массой до одной десятой грамма. До миллиграмма — только в группе. Элементарные частицы, за исключением нейтрино, она вообще не ощущала. Но могла реагировать на показания приборов, которые видела нашими глазами.

Потом я уточнил у неё, на каких расстояниях она может эффективно распознавать цели. Оказалось, что в пределах звёздной системы расстояние для неё вообще не является принципиальным. Дело в том, что она ощущает всю совокупность масс одновременно, а потом раскладывает их на составляющие.

Разогнавшись до одной десятой скорости света, мы покинули астероидный пояс и направились ко второму газовому гиганту. Пролетели сквозь его шлейф — нормально. Развернулись по широкой дуге и чиркнули по самому краю атмосферы, вызвав в ней чудовищную бурю. Никаких последствий. Запоры в каналах срабатывают идеально. Потом небольшая антигравитационная "продувка" и каналы вновь чистые.

Повернули к звезде. На подходе уменьшили скорость до трехсот километров в секунду и несколько раз прошлись по границе хромосферы, огибая протуберанцы. В принципе нормально, только вот базальт на поверхности планетоида размягчается.

Ещё снизили скорость, и некоторое время двигались почти вплотную к одному из "Меркуриев", прикрываясь им от воображаемых наблюдателей. Это, пожалуй, было самым трудным. Очень жарко. Планетоид требовалось непрерывно поворачивать во избежание расплавления базальта. Электромагнитное излучение звезды не было критичным для станции, но почти вплотную приближалось к опасной черте. Поэтому долго мы там решили не задерживаться. Отработали манёвр, убедились в том, что сможем его эффективно провести в другой системе и достаточно. Сделали полуоборот вокруг обожженной каменюги, передохнули несколько минут в её тени и начали разгон шпугом (с двойным ускорением). Мне этот головачёвский термин всё больше и больше нравится. Да и остальным он по вкусу пришёлся. Так что теперь даже объяснять ничего не требуется — подумал " идём шпугом" и сразу ощущаешь, как на плечи наваливается тяжесть.