Маша и Рекс

А еще через день им преградила путь Большая Река. Так ее назвали оба. При виде обширного водного пространства (метров сто с лишком) бедная кошка пала духом.

— Я не смогу ее переплыть. Просто утону.

Рекся проявил огромную сообразительность:

— Давай тогда поохотимся.

Охотиться, собственно, было не на кого. При обрывистых берегах глубокие места начинались сразу. В этих условиях не стоило даже думать о рыбной ловле. Улиток тоже не наблюдалось. И все же пес нашел добычу. Лягушки резво прыгали с берега, спасаясь от наших охотников. Но умный лабрадор нашел выход. Он сам бросился в воду и поплыл вдоль берега.

— Пугай их так, чтобы прыгали на меня!

Машка поняла не сразу. Все же стайная охота — это дело собак, а не кошек, которые идут на добычу в одиночку. Но скоро дело наладилось, и звери почти что наелись.

После обеда стоило поспать. Возможно, Машенька этому бы воспротивилась, но она не знала, как пересечь реку. Вот почему она тоже задремала на высоком берегу.

Пес проснулся первым. Дело клонилось к закату. Волнения на реке не было, и даже кораблей не наблюдалось. Под кораблями имелись в виду моторные лодки, а не крейсера.

Пес напряженно думал. Он понимал, что спутница не просто боится плыть. Возможно, ей и в самом деле не под силу переплыть реку. Сам-то лабрадор считал это плевым делом. Дистанция даже в пять километров была ему нипочем, это я в свое время проверил. Рексик без усилий плыл вровень с байдаркой, причем полагал это превосходным развлечением. Но сйчас речь шла о кошке.

И тут пес вспомнил эпизод на другой реке. Они с хозяином и еще другие люди грелись на солнце и ели еду, разложенную на больших одеялах. А еще все по очереди плавали. И тут один человек вдруг стал тонуть. Тогда хозяин крикнул: "Рекс, спасай!" И Рекс спас человека, хотя от того пахло просто ужасно: тонувший был пьян. Потом пес вспомнил, как его все тогда хвалили — а слова похвалы он прекрасно знал. И тут ему пришла в голову очень умная мысль, которой он не замедлил поделиться:

— А ведь ты можешь переплыть реку.

— Не могу!

В движениях хвоста подруги проявилась откровенная паника. Рекс досадливо шевельнул усиками.

— Ты можешь переплыть реку на моей спине.

Хотя в выражении машиных глаз и усов читалось откровенное недоверие, но все же там проглядывался интерес:

— Стоя на спине?

— Ну да.

— И ты доплывешь?

Вопрос был полностью дурацким. Рексик это и показал (хвостом).

— Только не очень быстро!

Замечание было сочтено признаком согласия.

Кошка запрыгнула на черную спину. Ей было до последней степени страшно, так страшно, что она чуть было не вцепилась в собачью шкуру когтями. Будь на Рексе человеческая одежда, Маша так и поступила бы. Когда кошка цепляется за ваши брюки или юбку, это все же менее больно, чем если бы она использовала вашу кожу.

Пес неторопливо зашел в воду. Как ни странно, в воде оказалось держаться легче, чем на суше. Конечно, вода мерзким образом замочила лапки, но с этим храбрая Маша согласна была мириться.

Лабрадор поплыл. Кошке все еще было страшно, почти так же, как если бы она вздумала плыть самостоятельно. Еще хуже было то, что вода сносила легковесную Машу с собачьей спины. Ошейника, за который можно было бы прекрасно уцепиться, не было. Ожидаемое произошло: Маша свалилась.

Не услышать отчаянный, полный ужаса вопль подруги пес не мог. Он развернулся. Серая кошка держалась на воде и даже плыла в нужном направлении. Но лабрадоры по специальности — спасатели на воде. И Рекс знал, что делать.

Он подхватил кошку за шиворот зубами и чуть-чуть приподнял над водой: ровно настолько, чтобы она могла без труда дышать. Пришлось посильнее работать лапами, но уж это никак не пугало могучего черного пловца.

— Не мешай, и я доплыву, — пропыхтел он. И доплыл.

Звери вылезли на противоположный берег. Лабрадор от души отряхнулся.

И тут Маша совершила второй великий подвиг за этот день. Она подошла к товарищу, лизнула его в морду и сказала:

— Ты такой умный. Ты такой смелый. Ты так хорошо плаваешь.

Обычно она комплиментов не говорила, скорее наоборот: ждала, что это ей вознесут хвалу. В ответ Рекся аж надулся от гордости и задрал хвост. Не каждый день женщина (хотя бы и в кошачьей шкурке) говорит мужчине (хотя бы и в образе черного лабрадора) такие вещи.

Глава девятая, в которой Рекс делает открытие, а Машу обзывают редкостью

Прошла еще неделя. Путешественники все шли и шли. Рекс порядочно похудел (наверное, килограмма на три). Да и Машенька стала походить на отощавшую кошку, потому что такой она в тот момент и была.

Путь преградил небольшой поселок. Путники уже были опытными: они не стали соваться туда днем, хотя именно в светлое время суток один из домов пах весьма соблазнительно (это была столовая). Нет, они терпеливо дожидались сумерек.

Рекс организовал засаду. Не на дичь, как вы могли бы подумать. О нет! Затаившись в кустах, он терпеливо ждал, когда из ароматного дома вынесут еду и выкинут в высокий цилиндрический мусорный бак. Тогда были приняты именно такие. Пес помнил, что люди с их-то привередливостью очень часто бросают в мусорные баки вполне съедобные куски.

К счастью, рядом не было хозяина, который (вот же чудак!) запрещал не то, чтобы копаться — даже совать нос в прельстительное нутро замечательнейшей мусорки. Надобно сказать, что к подобного рода запретам Рексик относился... скажем так, у него были задние мысли на этот счет. Он не лез у меня на глазах в пахучие емкости подобного рода, потому что еще щенком слышал в таких случаях команду "Фу!", за пренебрежение которой можно было схлопотать поводком по носу. Он даже не выказывал интереса к пищевым отходам, притворяясь собачкой хорошего поведения. Но если пес был уверен, что я ничего не слышу, не вижу и не чую, то удержаться от соблазна он не мог и не желал.

Люди перестали ходить внутрь этого дома: столовая уже была закрыта для посетителей по причине позднего времени. Но внутри явно кто-то был. Звери терпеливо ждали и дождались.

Женщина, пахнущая едой, вышла из двери с ведром в руке. Разумеется, ведро пахло еще лучше. Содержимое его полетело внутрь бака. Тяжелая металлическая крышка захлопнулась.

Машенька знала, что поднять такую крышку ей не под силу. И она забеспокоилась.

— А как мы откроем?

Рекс и сам думал над этим вопросом. Носом поднять такую крышку было нельзя, это он понимал. Рук у собаки не было. Что же делать?

Свалить бак? У себя во дворе он видел и слышал, как такой падает. Звук от этого был совершенно омерзительным, но крышка отставала. Хозяин тоже знал этот звук и не любил его. Наверное, люди внутри вкуснопахнущего дома распознают грохот падения мусорного бака. И очень возможно, им это не понравится. Тогда они выбегут из дома и прогонят от еды. Это плохо.

Пес двинул ухом, отгоняя надоедливого комара, и продолжал думать.

Допустим, можно свалить бак, а потом быстро-быстро схватить оттуда какую-нибудь вкусность и убежать. Люди не догонят. Они вообще бегают медленно, на двух-то ногах.

— Пора.

Пес подошел к мусорному баку. Свалить такой было не так-то просто. Двинуть плечом? Будь то драка с собакой меньшего размера, лабрадор так бы и поступил. А насколько эта штука тяжела? И черный снова задумался.

Крышку было видно не очень хорошо, потому что, стоя на четырех лапах, Рекс смотрел снизу вверх. Он решил посмотреть как следует и встал на задние. Ага, так...

И тут на моего славного пса нашло озарение и вдохновение. Будь Рекс человеком, он написал бы стихи или доказал теорему. Но, будучи собакой, он всего лишь увидел, как можно поднять крышку, не опрокидывая бака. Догадливый лабрадор оперся левой лапой на бак, а другой попытался поднять крышку.

План почти удался. Почти — это потому, что крышка и вправду поднялась, но полностью открыть ее Рексик не мог: ему не хватало роста. Он повернул к голову к напряженно ожидающей подруге:

— Давай сюда! Я ее держу, прыгай внутрь и достань вкусное.

Будучи добропорядочной кошкой, Маша, разумеется, прыгала прекрасно. Попробуйте-ка сами поймать мышь! Уверяю вас, добыча уйдет, если вы не умеете как следует прыгать. Кошка подскочила, ловко уцепилась передними лапками за край бака, подтянула задние, чуть задержалась на кромке и нырнула внутрь. Через считанные секунды ее голова снова показалась между крышкой и краем бака. В зубах у Маши был батон хлеба. Разумеется, Рекс сразу почуял запах плесени. Люди очень не любят этот аромат, хотя, по собачьему мнению, плесень сама по себе не портит еду. Вот почему пес обрадовался находке и выдохнул (крышка все же была тяжеловата):

— А еще нет?

Кошка выпустила хлеб. Батон шлепнулся на мостовую, а искательница сокровищ снова скрылась в баке. Черный друг оказался прав. Там был и второй батон.

Маша вылезла из мусорки. Надо было еще вылизаться, но сначала следовало найти безопасное место.

Рексик отпустил крышку. Та громко брямкнула. Но нашим скитальцам уже не было до этого дела. Каждый держал в зубах по батону. Для кошки эта ноша была тяжеловата, и потому Рекс мужественно откусил от машиного хлеба порядочный кусок.

Сама Маша не была в восторге от добычи. Она знала, что хлеб есть можно, но получать от этого удовольствие? Фи!

Но как бы то ни было, такая еда была много лучше, чем никакая. И звери неторопливо потрусили вдоль по улице — разумеется, в том направлении, которое указывала кошка.

Навтречу им шли двое людей: мужчина и женщина. От него пахло табаком. Этот запах не нравился никому из наших зверей. Правда, хозяева не курили, но и к Василию Васильевичу, и ко мне иной раз заходили курящие гости, а пес, кроме того, познакомился с этим запахом на прогулках. От женщины пахло духами, и от этой вони Рексик чуть было не чихнул, но удержался. И правильно сделал. Никогда не пробуйте чихать, держа в зубах батон!

— Ты погляди, кот хлеб тащит! Неужели коты его едят?

Освещение было тусклым, поэтому не стоит удивляться, что женщина приняла Машу за кота.

— Сам не видел, а наш лейтенант хвастался, что его кот хлеб ест. Редкость, он говорил.

— Этот кот явно бездомный, ему привередничать не след. Вот и стащил батон.

— Все равно редкость.

Сказано было хвалебным тоном. Машенька даже чуть возгордилась.

Глава десятая, в которой Рекс чуть не развязывает войну, а Маша ее предотвращает

Идти надо было вперед, это понимали оба. Но впереди пахло очень странно: сразу великое множество запахов, приятных и наоборот. Даже Рекс, при всей мощи своего обоняния, терялся от такого изобилия. Ничего удивительного: на пути была свалка.

Должен отметить: на свалках всегда можно найти столько полезного и даже ценного (в том числе и вкусного), что там обязательно имеются ее постоянные обитатели. И они вовсе не жаждут встретить чужаков у себя на родине. Вот почему свалка — всегда опасное место. Наши малоопытные звери этого не только не знали, но и знать не могли.

Вообще говоря, на свалке им ничего особенного не было нужно. Ну подзакусить чем попадется, это да, но питаться там? Кошке было просто некогда, хотя этого слова она не знала. А Рекс не отставал от подруги. Вот почему парочка шла вперед, не отвлекаясь на забегания в сторону в поисках еды.

Хозяев свалки Рекс учуял задолго до того, как увидел. Запах ему откровенно не понравился. Пахло собаками, и не одной, а несколькими. Это вполне могло означать драку, а к этому пес, как уже говорилось, пристрастия не питал. И он попытался обойти группу незнакомцев.

Увы, если он сам чуял незнакомцев, то и они чуяли его. И встреча все же ссостоялась.

Вожак, пожалуй, ростом был не меньше самого Рекса, хотя, вероятно, чуть легковесней. Желтый, жилистый, с продранным ухом, шрамом на плече: явно опытный в драках. Стая вся, как один, состояла из бойцов порядочно меньшего калибра, но сила их была в числе.

Переговоры вряд ли могли быть долгими, но вести их по-любому предстояло вожаку, и он начал:

— Ты кто такой?

— Иду домой. Мне до вас нет дела. Добывать еду не собираюсь.

— Это мы собираемся добывать еду. Вы двое — она самая и есть.

— У меня клыки.

Желтый презрительно повел плечом.

— За мной стая.

— Я не говорил о стае. Тебя разорву. Твоих не трону, они мне не нужны.

Это было оскорблением. Будь на месте этих двух бойцов мушкетеры, шпаги вылетели бы из ножен. В данном случае обнажились клыки.

Желтый не был трусом.

— Хочешь драться? Не боишься быть съеденным?

Рекс не успел ответить. Рядом с ним встала Машка, темно-серая исхудавшая кошка.

Ей было страшно. Очень страшно. И все же она намерена была драться насмерть.

Мирная домашняя кошечка исчезла, на ее месте появилась грозная боевая машина. Маша приняла боковую стойку: спина выгнута, все лапы напружинены, все когти наготове. Она фипела и фркала.

Вообще-то пишут обычно, что кошки шипят и фыркают. Честное слово, это не так. Всякий, кто слышал, как они это делают, согласится, что на самом деле они фипят и фркают. Ну не произносят кошки "Ш-ш-ш!" и "Фыр!" А я к тому же обещал писать только правду. Вот ее и пишу: звучало там исключительно "Ф-ф-ф" и "Фр-р-р".

Темно-серая стояла именно так, как стоят мамы-кошки, защищающие своих котят. Желтому стало не по себе. Один раз он имел дело с такой особой, и, хотя сохранил целыми оба глаза, но вовсе не жаждал повторять этот опыт. Котят вблизи не наблюдалось, но Желтый прекрасно знал, что в этом состоянии кошки становятся совершенно невменяемыми, начисто сумасшедшими, не говоря уж о том, что лишаются рассудка.

Рекся счел, что дипломатический нажим необходимо продолжить:

— Мне ваша территория не нужна. Мне еда не нужна. Нам нужно идти.

Разрешить свободный проход Желтый, разумеется, не мог. Это означало бы признание своего поражения. Но он мог сделать вид, что не замечает этих наглецов. Ну просто не видит в упор.

И они прошли сквозь свалку. Их никто не видел, потому что никто не хотел видеть.

Глава одиннадцатая, в которой Рекс с Машей узнают неприятные и приятные подробности городской жизни

Путешественники приближались к цели, хотя сами они этого не знали. Да и не могли знать, поскольку еле видные вдали здания не узнал бы и человек, а знакомых запахов не чуял даже острый собачий нюх. Но в течение двух дней они дошли до этих высоких-превысоких домов. Если бы кто-то из наших отважных путешественников умел считать, то легко убедился, что некоторые дома были громадинами в девять этажей, а иные, совсем уж гигантские — целых двенадцать.

Город оказался не особо гостеприимным местом. С водой было откровенно плохо. Та, что стояла в лужах, пахла отвратительно. За целую ночь осторожного продвижения друзья только и нашли, что чуть-чуть текущую водопроводную трубу. Вода из неплотного соединения сочилась по капелькам, но это была та самая вода, что текла дома из крана. Не особо вкусная, но пить можно.

С едой было чуть лучше. Рексик ухитрился пришибить лапой голубя. Тщеславный пес приписал этот успех своим великим охотничьим умениям и по этому случаю задирал нос и хвост. На самом же деле голубь пал жертвой собственной жадности и глупости. Ближе к вечеру Рексик увидел, как голуби трутся возле просыпанной крупы. Ночью их, конечно, не было, но пес залег в укрытии рядом и терпеливо дожидался рассвета. А с восходом солнца на этом месте снова появились голуби. И засада удалась.