По ту сторону звёзд

Глава 1

Вольный народ. Фронтир. Планета Земля.

Вольный народ — сильные и очень жестокие люди, по большей части являющиеся головорезами, работорговцами или чумазыми с ног до головы шахтёрами, которые добывают руду, просто отрывая руками куски от астероидов. По крайней мере, так считают жители всего остального населённого людьми космоса, которым посчастливилось родиться или поселиться в метрополиях, или на худой конец в одной из крупных промышленных колоний. Все планеты с населением менее ста тысяч человек уже считались фронтиром, так как, если дальше и были ещё какие-то обжитые системы, то людей там было ещё меньше. Исключения, как правило, составляли колонии, потерянные после последней и самоубийственной войны Джоре, которые сумели выжить и развиться в полной изоляции. Примерно раз в столетие кто-нибудь натыкался на одну из таких колоний, и в зависимости от того, кем был капитан — работорговцем, торговцем или просто авантюристом, ищущим приключений на свою пятую точку, и развивался дальнейший контакт между "варварами" и "цивилизованным" миром. Чаще всего аборигенам везло и их посещали хоть и любители поживиться чужим добром, но знающие меру и ещё не совсем растерявшие человеческий облик люди, которые к тому же не умели держать рот на замке. Довольно быстро о новом богатом или не очень мире становилось известно властям крупных государств, и они устанавливали над ним протекторат, вводили в систему крупные полицейские силы и уже через два-три поколения аборигены искренне считали себя гражданами и чуть ли не костяком того или иного человеческого объединения. Но некоторые колонии, похоже, так и не были засвечены дальше того или иного калана, обычно работорговцев, и вот уже не одну сотню лет служили им постоянным источникам дохода, а информацию о координатах мира берегли, как собственные жизни. В одном из таких миров и начинается наша история.

С каждым годом отлавливать "мясо" становилось всё сложнее, а ведь эти люди, проданные на невольничьем рынке, кормили клан Марта уже три сотни лет. Ещё дед нынешнего главы клана сумел наладить бесперебойные поставки товара, по одной-двум сотням в месяц, и ввёл жёсткую систему контроля над тем, кто и что знает о местонахождении этого "рыбного" места. Полных координат не знал никто, вводя их перед прыжком по частям, а Искины были запрограммированы не вести никаких навигационных записей, отключая соответствующий блок ещё в системе Маркан, последней на пути к Земле. Земля... Ещё сто лет назад людишки на этой планете едва копошились у себя на орбите, строя станции с громкими названиями, считая их невероятным достижением науки и техники, а на деле эти "станции" были меньше грузового челнока, стоящего сейчас в третьем ангаре и уже готовящегося к предстоящему рискованному полёту. Да, с каждым годом риск быть пойманным становился всё выше, и даже торчать здесь, за орбитой местного пояса астероидов, всячески прикидываясь одним из пролетавших мимо камней, было уже не комфортно. Последние двадцать лет, когда Эрис уже вовсю хозяйничал в клане, ему стали поступать неприятные доклады, об обнаружении снующих туда сюда беспилотных тягачей, таскающих астероиды помельче к одному из недавно построенных Лунных заводов. И пару раз эти тягачи, в поисках ценных минералов даже умудрялись просканировать Меридон — главный и единственный носитель клана. Эрис, конечно, сомневался, что излучение их маломощных радаров и лазеров проникло не то что за обшивку, а даже за щит, но от греха подальше приказал отойти на максимальное расстояние, доступное для грузового челнока. Ещё дальше, и на обратный путь топлива у него уже не хватит, или скажем так, прилететь то он прилетит, инерцию ещё никто не отменял, но вот времени у него это займет на пару недель дольше. Но больше всего Эрис опасался зарождающегося военного флота Землян, которые уже успели пару раз за это десятилетие пострелять друг в друга. И судя по записям сражения за маленькую красную планетку, что произошло два года назад, их орудия вполне могли повредить, а при большой удаче, даже уничтожить грузовой челнок. Меридону, конечно же, потуги даже всего их флота показались бы лёгкой щекоткой, но раскрывать местным информацию, о том, что кроме них во вселенной есть ещё кто-то, Эрис не собирался. Тогда они точно начнут штамповать свои корветы и фрегаты со всем энтузиазмом, и о так полюбившейся охоте на живой товар придётся забыть. Клан Марта, конечно, не погибнет и найдёт себе другое занятие, но удар всё же будет очень ощутимым. С невесёлыми мыслями о будущем своей семьи и всех, кто на неё работает, Эрис поднялся в рубку. С порога, первая же новость оказалась неприятной. Беспилотных тягачей землян заметно прибавилось. Их было чуть ли не втрое больше, чем месяц назад и все они роились около большого астероида недалеко от Меридона. Похоже, им позарез приспичило дотащить его до своей планеты и сотворить с ним какое-нибудь непотребство, например раскрошить и расплавить, благо астероид был почти целиком из железа. Камень, а точнее, железяка, была в два раза больше носителя и с земными возможностями, они будут тащить её до скончания века. Вторая же новость была скорее не неприятной, а странной, и поскольку Эрис не любил странности, эта новость насторожила его гораздо больше. В двухстах тысячах километров от них медленно проплывал, сложно сказать, что это было, но больше всего это напоминало самый обыкновенный астероид. Вот только за всё время нахождения здесь, ни один астероид не двигался по такой траектории. Около сотни метров в длину и семидесяти в обе стороны, он был, похоже, целиком из какого-то сплава свинца. Усевшись в капитанское кресло, Эрис вчитался в показания пассивных сенсоров и его брови ещё сильнее нахмурились. Что бы это ни было, но подобного раньше он никогда не видел. Астероиды из свинца были не редкость, но чтобы целиком и полностью, такого он припомнить не мог. С червячком страха внутри, Эрис активировал внутрикорабельную связь и, стараясь не выдать своего волнения, коротко бросил фразу, которую уже очень давно никто не произносил на этом корабле: "оранжевый уровень, всем занять свои места".

* * *

Сергей долго смотрел на экран, практически не мигая, и пытался предугадать действие объекта. Ещё вчера он утвердил план операции, но, несмотря на всю кажущуюся надёжность, он всё равно подсознательно ждал, когда же объект наберёт свою умопомрачительную скорость, а затем и вовсе исчезнет, как это бывало раньше. Хотя, появившись в Солнечной системе, он должен был пробыть здесь не менее десяти суток, а сейчас пошли только вторые, но и такого пристального внимания объект до этого не получал. Возможно они, кто бы они ни были, испугаются и улетят. И тогда начальство его по головке не погладит. Но лучшей возможности узнать, кто же это повадился похищать ни в чём не повинных граждан Евроазиатского интеграционного союза (ЕИС), похоже больше не представится. Атлантический альянс что-то пронюхал, и в следующий раз невольное соперничество может испарить и без того небольшие шансы на успех. Немного подправив угол наклона телескопа, Сергей потёр уставшие глаза, и, щёлкнув переключателем, произнёс то, что от него сейчас ожидали сотни людей за операторскими пультами, за интерфейсами суперкомпьютеров, за рабочими столами, заваленными отчётами и прогнозами, в общем, вся та разведывательная машина Союза, направленная сейчас на одну единственную точку за поясом астероидов. Он произнёс "Начали".

* * *

Эрис барабанил пальцами по подлокотнику. Псевдо астероид, а это был именно искусственный объект, сомнений быть уже не могло, медленно удалялся от корабля. Он прошёл уже двадцать тысяч километров, так и не приблизившись ближе двухсот тысяч, и примерно через час покинет зону непрерывного сенсорного контроля. Зато три десятка шахтёрских тягачей, наоборот, решили протащить свою добычу в непосредственной близости от Меридона. Каких-то сто километров для космоса ничто, две секунды набора ускорения, или ничтожная доля секунды на полной скорости в одну третью световой. И Эрис не верил в совпадения, а то, что этот астероид приспичило провести в такой близости от носителя, не могло быть случайностью. Похоже, что тайное стало явным, и пора сматывать удочки. Земляне решили поиграть с ним, но он тёртый калач, и не будет ждать, чем всё это закончится. — Давай, Пим, зажигай свою машинерию. Мы уходим, — одна короткая фраза погрузила до этого наполненный гулом капитанский мостик в тишину. Пим, приземистый и широкоплечий мужик отвечал на корабле за работу двигателей, и сейчас все взоры обратились на него. Он крякнул, посмотрел на экран с картой, проследил путь шахтёров, ещё раз крякнул, и, потянувшись, принялся что-то набирать на клавиатуре. Остальная команда, похоже, только сейчас стала соображать, что к чему, и оживлённо заёрзала в своих креслах. Послышались щечки тумблеров и отрывистые команды, и Эрис отметил, что, несмотря на обленившуюся в последние сытые годы команду, свою работу они выполняют всё ещё хорошо. Но Эрис не знал, что как бы хорошо они не выполняли свою работу, время уже ушло. В тот момент, когда факелы двигателей забились неровным огнём, прогревая термоядерную смесь из материи и антиматерии, а кормовые щиты образовали широкий конус, чтобы выпустить бьющееся солнечное пламя наружу, в образовавшуюся брешь впился высоко энергетичный рентгеновский луч. За ничтожное мгновение он продавил хлипкую воронку поля вокруг двигателей, прошил ярко сияющую плазму насквозь и поглотился соплом. Ничем не удерживаемая плазма брызнула во все стороны, прожигая корпус и калеча двигатель, и вообще всю корму. Эрис побледнел и впился в подлокотник. То, чего он опасался, случилось, и случилось в самый неподходящий момент. Астероид, до того тихо мирно летевший прочь от корабля, и зашедший ему условно за спину, сейчас разваливался на куски от всепожирающего пламени. Мощная ядерная или даже термоядерная реакция лишь десятой своей частью пошла на запитку укрытого в его недрах рентгеновского лазера, а оставшиеся девяносто процентов сейчас испаряли всё остальное. Теперь стало понятно, почему он был из свинца, так как единственное разумное объяснение этому — укрыть от сенсоров то, что находится под ним, теперь обрело смысл. Выругавшись сквозь зубы, и прикрикнув на разоравшуюся команду, Эрис стал отдавать одно распоряжение за другим. Во-первых, надо было потушить пожар в технических колодцах, где сейчас расплавленный метал переборок заливал дорогостоящее оборудование. Во-вторых, хоть маршевые двигатели и превратились в спёкшуюся груду металлолома, но экономичные ионники ещё можно было запустить, да и все маневровые, кроме парочки кормовых, отзывались на тестовые команды. Бросив всех свободных людей и дроидов на борьбу с пожаром, Эрис приказал запускать магнитные катушки, которые слабым голубым свечением подтвердили свою работоспособность. Корабль медленно, но уверенно стал набирать скорость. Сто метров в секунду, двести, триста... Но тут на сцену вышла вторая часть актёров, и тактическому носителю Меридон четвёртого поколения стало не до ускорения.

* * *

Сергей и все остальные ликовали, наполнив укрытую под поверхностью Луны разведывательную станцию шумом и криками. Кто-то вскочил со своих мест, кто-то так оживлёно жестикулировал, что сбил стаканчики с кофе со своих рабочих консолей, и они непривычно медленно полетели к полу. И всё из-за того, что им удалось самое главное. Все аналитики хором утверждали, что на корме, в районе двигателей у них должна быть наименьшая напряженность того странного непроницаемого поля. В противном случае плазма от своих же двигателей хоть частично, но отразиться назад, что не происходило за все предыдущие наблюдения. И что если и наносить удар, то именно по двигателям. Что и было проделано с точностью. Наблюдая глазами последствия взрыва, Сергей уже отдавал команды операторам буксиров. Наступала кульминация.

* * *

Эрис со злостью и беспомощностью наблюдал за растущим на экране астероидом. Каких-то двадцать секунд. И как этим крохам, до того тащившим его с пешеходной скоростью, удалось за минуту разогнать его до четырёх километров в секунду. — Открыть огонь! Стреляйте же! И маневрируем. Осталось пятнадцать секунд. Нос корабля окутался вспышками и в сторону железного астероида понеслись разогнанные болванки, которые за секунду преодолев разделявшее их расстояние, впились огненными иглами в изрытый кратерами и бороздами железный щит. Естественное строение этого проклятого куска несостоявшейся планеты служило ему отличной защитой. Реакторы, перегруженные во время взрыва, только сейчас смогли выделить энергию на один залп из лазерных установок, на что астероид отреагировал появлением новых борозд, но никак не развалом на куски. Десять секунд. Сместившаяся под действием маневровых, километровая туша корабля просто физически не могла ускоряться ещё быстрее. Этого мало, подумал Эрис, и с замиранием сердца и дыхания проследил взглядом ещё один залп носовых орудий, нацеленных, по возможности, на наиболее вероятное направление разлома, высчитанное Искином. Мгновением позже астероид всё же раскололся в яркой вспышке, прошедшей по его экватору, и стал медленно разваливаться на две неравные половинки. Пять секунд. Приготовиться к удару! Приготовиться к удару! Приготовиться к удару! Эрис зажмурил глаза и вжался в кресло. Времени не осталось.

* * *

Станция ретранслятор, установленная в кратере одного из крупных и стабильных астероидов, мгновенно передала на лунную базу картинку разрушения с телескопа разведчика. Туннельный, или, как его ещё называли, струнный способ передачи сигналов, требовал только двух вещей — открытого один раз микро туннеля и мощных генераторов на обоих концах. Не позволяя, из-за своих размеров, протащить через себя даже атом, он отлично пропускал электромагнитные колебания в каком-то своём пятом измерении. Сергей особо не вдавался. Ему важен был лишь результат — мгновенная связь на огромных расстояниях. Наблюдать в реальном времени, как объект, похоже, даже успевший обстрелять астероид, скрывается в облаке разрывов, пыли и тысяч обломков, а значит его, Сергея, план удался на все сто процентов, это было... Неописуемо, эйфорийно, круче, чем секс, которого у него уже чёрт знает, сколько не было. Люди, намного важнее Сергея, сейчас довольно улыбались и кивали друг другу с мониторов, а он сам вдруг обнаружил, что жмёт протянутые руки и отвечает на дружеские похлопывания по спине. Всё получилось. Всё, чёрт возьми, получилось! С глупой улыбкой на лице, Сергей откинулся на спинку кресла, хрустнул шейными позвонками и уставился в потолок. Объект, целый он или раскуроченный, как консервная банка, может минуту и подождать. Сегодня Сергей точно получит новое звание.

* * *

Эрис очнулся в медкапсуле, и долго не мог понять, что вообще происходит. Мозг отказывался соображать, нейросеть не отвечала на мысленные команды, а всё тело так затекло, что первые пару секунд он вообще думал, что ему оторвало голову. Матовая поверхность крышки медкапсулы плохо пропускала свет, и сколько Эрис не всматривался, кроме серых пятен, ничего разглядеть не получилось. Спросить бы хоть у кого-нибудь, что происходит? Тяжёлые мысли тяжело ворочались в покалывающей черепушке, а провалы в памяти очень напрягали. Он помнил удар, когда его швырнуло на ремнях безопасности вперёд, как у него похоже треснуло пару рёбер, и как Пима раздавило между консолью и рухнувшей стеной. Потом, его, вроде бы, куда-то волокли в невесомости, которую он точно запомнил, заблевав себе шлем скафандра изнутри желчью и кровавыми комками. И вот, наконец, он пялится в потолок через полупрозрачный пластик. Из всей этой крайне паршивой ситуации можно выделить лишь один положительный момент — он жив.

Второй раз его разбудил голос, женский и довольно приятный. Интересно, у кого может быть такой голос? Женщин на борту Меридона хватало, парочку он даже пользовал пару раз, но этот был слишком молоденький. — Вы меня слышите, Эрис Ванхабе? Вам ввели стимулятор, вы должны скоро быть на ногах. Кивните, если вы меня слышите. Эрис, решил, что лучше не кивать, голосок этой милашки был так хорош, пусть ещё попросит. Слабые доводы сознания, подсказывающие, что это глупо, он задвинул подальше. Но стимулятор уже разогнал сердце до сотни ударов, кровь быстро доставила чудодейственное вещество в кору головного мозга, и нейроны, наконец, сообразили, что они, оказывается, носители разума. Резко распахнув глаза и не обнаружив над собой серого пластика, Эрис выпустил воздух сквозь сжатые зубы. Челюсть и вообще лицевые мышцы свело судорогой, тело бросило вперёд, и вот он уже сидит по пояс в розовой жидкости, уровень которой быстро падает. Первая осознанная мысль, была о неисправности потолочного светильника, мерцающего и время от времени гаснущего. В неровном белом свете хрупкая фигурка его спасительницы казалась немного жутковатой, дополненная бледным заострившимся лицом. Короткие чёрные волосы, зачёсанные назад, были по мужски засалены и грязны.

— Где все? — первый вопрос дался с трудом, отвыкшие связки скрипели, как заржавевшие петли. Получив на него ответ, что живых всего пятнадцать человек, и сейчас они в третьем ангаре подключают кислородный генератор, Эрис попросил вытащить его из этой отвратительной слизи. Нисколько не смущаясь своей наготы, он обтёрся полотенцем, сделал несколько глубоких вдохов, успокаивая сердце и нервы, и затребовал себе какую-нибудь одежду. Комбинезон и скафандр были найдены и принесены Мерти, а это была она, он вспомнил, как брал себе под крыло медсестричку из вольных, и Эрис стал пробираться, через заваленный мусором коридор. Низкий, практически инфразвуковой гул металла, с постоянными поскрипываниями и треском сообщал, что дела плохи. Пройдя пару относительно целых палуб, где даже работало освещение, и, о чудо, гравитация (а невесомость Эрис не переносил), он дошёл до лифтовой шахты. Точнее, бывшей лифтовой шахты, так как сам лифт был перекошен и наполовину выбит из неё наружу. Протиснувшись под ним и уцепившись за скобу лестницы, он пополз вниз на добрых двадцать метров, где выбравшись из технического люка, оказался на третьей ангарной палубе. Вид открывшийся ему, удручал. Все ворота, от одного конца до другого, были покорёжены и угрожающе вдавлены внутрь. В двух местах, похоже, были пробоины, но сейчас они были заварены квадратными листами железа. Маленький ремонтный дроид копошился в углу, перебирая какие-то куски, а справа, возле шкафов с оборудованием, толпились люди. Они не сразу его заметили, поглощенные кто чем: раскопками в кофрах с запчастями, матерным ремонтом какой-то двери с помощью кувалды, просто сидением в углу с отстраненным видом. Всего пятнадцать человек, одна десятая от команды Меридона... Заслышав его шаги, люди обернулись и с кислой радостью принялись его приветствовать. Брат Пима, Селер был мрачнее тучи, но то, что он выжил, было большой удачей. Если эта груда металла и могла сейчас поддерживать жизнь, то только благодаря ему. Лучший инженер, шестая категория, починит даже то, что не сломано. Отец Эриса купил его и брата на рабском рынке у конкурентов ещё подростками, и всю жизнь растил их как верных помощников. И сейчас бывший, правда, уже очень давно, раб, явно тяжко переносил потерю лучшего друга, а по совместительству, брата. Но он нашёл в себе силы рассказать и даже показать на работающем экране, как обстоят дела. Видео столкновения с астероидом, записанное парочкой не пострадавших внешних камер, было просмотрено молча. Двух километровый железный убийца, уже развалившейся на куски, зацепил Меридон вдоль всего правого борта. Видимое даже невооружённым взглядом поле, словно крышка той медкапсулы, укрыло корабль. Удар на скорости в четыре километра в секунду не оставил бы от них и следа без защиты, но матовый кокон сопротивлялся ему целую секунду. Получив такой кинетический удар, огромный корабль отбросило, как детскую игрушку, щит, не выдержав, лопнул, и с чудовищными перегрузками металл стал рваться, как ткань. Несколько крупных кусков астероида разлетелись во все стороны, но тысячи отколовшихся догнали кувыркающуюся тушу и засели в нём, как пули. Дёрнувшись, когда на видео гордый профиль носителя, напоминавший, ещё секунду назад, сокрушительный молот, развалился на части, Эрис кивком приказал Селеру выключить этот фильм ужасов. Несколько минут он просто стоял, в неподвижности смотря сквозь все переборки и стены в вечность, а затем, стряхнув оцепенение, начал бурную деятельность.

Когда люди без сил стали валиться на палубу, он дал добро на перерыв. Пускай лучше час отдохнут, чем будут прикручивать одну гайку по полчаса. Выбраться из Солнечной системы не представлялось возможным. Выброшенный сквозь закрывающиеся в момент катастрофы ворота, грузовой челнок, похоже, погиб в потоке камней. Двигательная установка болталась сейчас где-то на параллельной траектории, и, в добавок ко всему, Меридон был единственным кораблём клана. Точнее, он был их домом вот уже триста лет. А значит никто, даже передай они сигнал бедствия, на помощь к ним не придёт. Конкуренты, получив его, только порадуются их неудаче. А земляне... Они придут не спасать их. Уж в этом Эрис был уверен. Поэтому, первое, что он приказал сделать, это забаррикадировать все возможные подходы к ангару и найти любое целое оружие. Хоть кухонный нож тащите, лишь бы ещё один его человек мог оказать сопротивление. Им, кровь из носа, нужно будет убедить напавших, что цена информации слишком велика, и с ними лучше вести переговоры. Если ещё сутки назад Эрис планировал не дать землянам узнать о том, что за их порогом целый космос, населённый другими людьми, то сейчас он планировал продать эту информацию как можно дороже. Уж лучше быть маленьким корольком среди варваров, чем трупом в обществе таких же 'цивилизованных' людей, как и ты.

* * *

Больше всего Сергей и его команда удивились практически полному совпадению их атмосферы с нашей. Спектры мгновенно замерзающих, белёсых фонтанов, бьющих и десятка мест, однозначно показывали о схожести наших метаболизмов. Меньше впечатления на него оказал бы результат, сообщавший, что дышат они чистым хлором. Но хоть это и было интересной научной загадкой, которую ещё предстояло разгадать, но главным сейчас все считали спасти как можно больше целых, и не очень, деталей корабля. Никто и не думал, основываясь на компьютерных моделях их защиты, что астероид нанесёт такой урон. Максимум, на что рассчитывали баллистики и физики, была перегрузка и уничтожение всех источников энергии с невозможностью продолжать ускорение. Тогда бы весь корабль оказался у людей в руках, а уж что с ним делать, долго думать бы не пришлось. Но расчеты в очередной раз доказали всем, что доверять им слишком сильно не стоит, и начальник управления долго ругался, дойдя чуть ли не до рукоприкладства, выгнав пинками команду, ответственную за вычисления, из кабинета. Потом он целых десять минут, молча, смотрел на Сергея, сверля его взглядом, пока, наконец, не открыл тумбочку и не бросил на стол новые погоны, с ещё одной звёздочкой майора. Радость от, в целом, удачной операции при этом куда-то улетучилась, и Сергей понял, что ему ещё пахать и пахать, что бы доказать Борис Анатольевичу правильность его сегодняшнего решения. Подтверждение этому не заставило себя ждать и фразой 'ты летишь туда и делаешь всё, чтобы мне не пришлось лететь туда' Анатолич, как ласково назвали его сотрудники, отправил Сергея в долгое путешествие.

* * *

Первый звоночек тревоги, подтверждавший, что рассуждения Эриса об их дальнейшей судьбе, были правильными, прозвенел на вторые сутки. Подключив по проброшенным ремонтниками цепям сенсоры с седьмой палубы, Искин тут же сообщил об обнаружении двух кораблей, сопровождающих их. Держащиеся на приличном расстоянии в сто тысяч километров, они явно учли скорость полёта снарядов главных орудий Меридона, а от лазеров защитились очень необычным способом, разбросав целое облако светоотражающих элементов вокруг кораблей. Наверняка это сильно мешало их собственному обзору, но жить захочешь, и не так раскорячишься. Пока что они не спешили приближаться, и считали, что инициатива в их руках. Ну что ж, в целом они были правы, но кое-что всё же можно было сделать. Селер, стоящий рядом, словно прочитав мысли капитана, хмыкнул и пошёл в сторону бокового коридора, соединявшего ангар с ячейками дронов. Меридон, всё-таки, был тактическим носителем, и хотя, большинство оборонительных дронов было продано ещё предыдущими владельцами корабля, но с десяток всё ещё пылился в ожидании, когда их используют по назначению. Через час семь машин было вывезено по небольшим рельсам, проложенным по палубе, и снято со своих креплений. Их основное оружие, маленький курсовой лазер, был предназначен для уничтожения крупных противокорабельных ракет, и обычно тактические носители только тем и занимались, что прикрывали эскадру, в состав которой входили, от этого вида оружия. А поскольку корабли землян были не прочнее, чем пресловутые противокорабелки, то стоило попробовать пощипать их, добавив себе веса на переговорах.

* * *

Сергей маялся от скуки уже вторую неделю. Гефест, скоростной транспорт разведки, тащился в пояс астероидов, как беременная черепаха. Зная, что кто-то во вселенной может пролететь то же расстояние за час с небольшим, становилось тошно. Первые два дня на корабле он развил бурную деятельность, раздавая указания направо и налево, но постепенно становилось понятно, что 'часть два', отколовшаяся от объекта, не показывает признаков жизни и просто дрейфует куда-то в сторону Сириуса, куда доберётся через несколько сотен тысяч лет. Корветы 'Бойкий' и 'Смелый' прощупывали его радарами круглые сутки, но всё, чего они добились, это вдоль и поперёк изучили внешнее строение этого куска. С той стороны, где у него когда-то были двигатели, помимо явно технических кабелей и труб, можно было наблюдать десяток чего-то, похожего на пешеходные тоннели, сейчас оборванные и покорёженные. Не обладая достаточно хорошей оптикой, экипажам не удалось рассмотреть какие-нибудь внутренние мелкие детали, но и увиденного было достаточно, чтобы сделать определённые выводы. Кто бы ни построил этот корабль, он был двуногим и, скорей всего, прямоходящим, так как в одном месте отчётливо была видна деталь, которая не могла быть ничем иным, кроме лестницы. Каких-то иллюминаторов заметить не удалось, но в нескольких местах опредёлённо были люки, а в одном и вовсе большая перегородка, напоминавшая классические ангарные ворота. По высоте люков прикинули высоту существ, и они оказались ничем невыдающимися середняками, коих было большинство среди самих людей. Ну, хоть не будем цеплять макушками потолок, подумал Сергей, и что бы хоть как-то занять себя, принялся читать второстепенные доклады, которые до этого он благополучно откладывал в самую далёкую стопку. 'Атлантический альянс перебрасывает к Марсу дополнительные силы'. Далее шло перечисление этих сил, что только подтверждало, что ни они одни такие умные и американцы тоже хотят поживиться инопланетным добром. 'Павел Минский считает, что основным способом перемещения между звёздами у наших гостей не является туннельный переход, что подтверждает отсутствие эффектов, присущих явлению, а также практически доказанная невозможность создать туннель без стационарных генераторов'. Сергей был знаком с Павлом, и был склонен ему доверять, что только подогревало интерес к чужой технике, хранящей в себе так много секретов. 'Большой конгресс независимых государств осудил применение в Марсианском инциденте запрещённых вакуумных бомб, о чём недавно стало известно журналистам'. Ну вот, уже политика пошла, а она Сергея совсем не развлекала, и потому он отбросил папку с бумагами обратно в дальний угол. Ничего, осталось подождать какие-то три дня, и они будут на месте. Двести пятьдесят отборных громил из космического корпуса и бессчетная толпа разномастных учёных и техников. Первым отводилась роль дезинфицирующего раствора, которые или скрутят, или уничтожат (что нежелательно) всех оставшихся обитателей корабля, если таковые вообще найдутся. Вторым предстояло тщательно изучить под микроскопом каждый сантиметр обеззараженной внутренней поверхности. Цацкаться и играть в мир да любовь с ними никто не собирался.

* * *

Эрис смотрел на третий приближающийся корабль, и гадал, как много солдат, тот может на себе тащить. Выходило очень много, что не радовало, но козырь в виде дронов придавал некоторой уверенности. Пришло время подать голос, и сообщить будущим мародёрам, что этот дом всё ещё населён и вещи безнаказанно выносить никто не позволит. Кивнув одному из людей, сидящим за импровизированным командным пультом, Эрис начал свою речь. Не сказать, что бы она была сильно внушающей, но угрозу в ней должны были прочувствовать, даже после прохождения через переводчик Искина. Посланная на стандартной земной радиочастоте, угроза достигла явно нужных ушей, и медленно ползущий транспорт поспешно ушёл под защиту одного из своих военных кораблей. Что, не ожидали застать здесь живых? Ну, вот они мы, правда, вы нас не видите, но если вы попытаетесь приблизиться без разрешения к кораблю ближе чем на сто километров, то будете уничтожены, и да поможет вам ваш так часто поминаемый господь.

* * *

Сергей ещё раз прослушал мелодичный женский голос, сообщивший им на чистом русском, что, дескать, они не желанные гости внутри. Странный голос они выбрали, чтобы донести своё предупреждение, какой-нибудь роботизированный и механический навёл бы ужаса на поймавших сигнал связистов с гораздо большей скоростью. Сергей опять скривился, вспомнив, с какой поспешностью они отскочили в бок под мамкину юбку, и как это выглядело со стороны. Наверняка даже на Земле решили, что у нас тут у всех коленки тряслись. За две недели полёта уже было достоверно выяснено, что орудий в этой части корабля не сохранилось, по крайней мере, похожих на те, которыми они отбивались от астероида. Но, мало ли укрыто у них под обшивкой, и Сергей, прошипев капитану, что он его под трибунал пустит, заставил того отдать команду на отступление. Всё же именно Сергей отвечал за безопасность людей при первом контакте, и лучше перестараться, чем потом кусать локти. Мерно расхаживая по мостику, взад вперёд, он с тщательностью книжного редактора, выбрасывал из своего ответа на послание 'нелитературную' речь и прочие эмоциональные обороты. Потребуем от них безоговорочной сдачи, доступа на корабль, приправим всё это намёками на то, что мы всё равно рано или поздно окажемся на корабле, и лучше мирно и рано, чем со стрельбой и поздно. Взвесив сообщение в уме, и посмаковав его на языке, Сергей решительно подошёл к пульту связи, отстегнул от портативного диктофона кристалл памяти и отдал его связисту. Посмотрим, так ли они круты сейчас, как хотят показаться.

* * *

Эрис бежал по коридору. Всё с самого начала пошло наперекосяк. Переговоры закончились, так толком и не начавшись, и на ультиматум землян он уже не успел ответить. Когда по ангару прошла дрожь, Эрис резко обернулся. Малые ангарные ворота, меньше пострадавшие от удара, со скрипом сдвигались в строну. Ещё не успев попрощаться с жизнью, Эрис с облегчением разглядел мерцающую силовую плёнку, удерживающую воздух в ангаре. Тут же до него дошло, что кто-то без его санкции открыл их, и уже собираясь разразиться гневной тирадой, он получил сильный удар куда-то в область затылка. Стремительно надвигающийся пол больно припечатал его лицом об себя, и на мгновение приглушил все звуки и свет. Очухавшись в луже собственной крови, Эрис пошевелился, и опершись на руки, попытался встать. Никто его не остановил, что придало ему уверенности, и рывком поднявшись на колени, он огляделся. Все члены его маленького экипажа собрались здесь: кто-то понуро стоял, стараясь не смотреть в его сторону, кто-то с азартом в глазах жестикулировал у командного пункта. Один, тот кто на самом деле должен был находиться за консолью, валялся с разбитой головой, а его место занял сам Селер. Не долго думая, Эрис достал из внутреннего скрытого кармана ручной игольник и сделал два выстрела. Не защищенное армейским скафандром тело выгнулось дугой, пробитое двумя иглами, которые только по счастливой случайности не зацепили аппаратуру. Все сразу кинулись врассыпную, выхватывая таскаемое с собой оружие, от таких же игольников, как у него, до тяжелых штурмовых разрядников, невесть каким путем оказавшихся на корабле. Но первый страх быстро прошёл и, сообразив, что продолжения стрельбы не будет, они в растерянности опустили оружие. Кто-то со злостью, кто-то со стыдом, а кому-то, судя по их взгляду, и вовсе было безразлично, но все они смотрели на него и ждали развития событий. Всё еще стоя на коленях с поднятым игольником Эрис настороженно вглядывался в лица своей семьи, своей команды.

— Я надеюсь, вы не успели натворить глупостей? — сплюнув кровь, спросил он. Молчание длилось не долго и стоявший ближе всего техник со злостью прошипел: 'они должны были заплатить'. Значит успели, с мысленным стоном заключил Эрис, и с гудящей головой поковылял к консоли. Безразлично спихнув с сиденья труп своей бывшей правой руки, он впился взглядом в картинку, поступающую из космоса. А там шёл настоящий бой в миниатюре. Первый из кораблей землян догорал в вихре обломков, кружившихся вокруг него, как кровь раненой рыбы. Второй вертелся, как волчок, вокруг своей оси, яростно отстреливаясь какими-то скорострельными, но маломощными орудиями. Вокруг него, словно мелкие хищные птицы, кружили четыре оставшихся дрона. После такого договориться с землянами уже не удастся и Эрис забегал глазами по экрану, в поисках последнего участника разыгрываемой драмы. Он искал транспорт, и ужасом обнаружил его в каких-то двух сотнях километрах от Меридона, заходящего по широкой дуге и сбрасывающего скорость. Несколькими быстрыми командами он выделил двух дронов и определил им новую цель, но на преодоление расстояния, отделявшего их от неё, уйдёт не меньше трёх минут, а за это время транспорт успеет не просто пристыковаться к обшивке, но и зайти в ангар по всем правилам докеров, плавно опустившись на палубу. Выругавшись, Эрис повернулся к отслеживающей его действия толпе.

— Кто-нибудь из вас хочет спасти свою шкуру, раз уж клятва верности для вас ничего не значит? срываясь на крик, Эрис демонстративно водил игольником из стороны в сторону. 'Это для тебя она ничего не значит, это ты стал болтать с этими уродами, которые убили всех наших друзей, и сейчас мы их наказываем', читалось в их глазах, но рты были по-прежнему угрюмо сжаты.

— Раз так, то уходим во второй и третий коридоры. Ты, готовься взорвать здесь всё, устроим нашим гостям сюрприз, и пусть обломками завалит весь ангар. Тогда им придётся дольше пробираться, а к тому времени должны подоспеть наши маленькие жалящие насекомые. Зададим им хорошую трёпку, ребята! Поднять боевой дух солдат, хоть они ими и не являлись, показалось Эрису необходимым, к тому же его пафосная речь слегка разрядила обстановку. Люди закивали и потянулись тонкой и ужасно короткой змейкой в заранее подготовленные коридоры. У них было две недели вынужденного безделья, которые они заполнили превращением маленькой части корабля в настоящую крепость. До стрельбы, которую так не любил Эрис, считая, что со всеми можно договориться, оставалось несколько минут.

* * *

Сергей был пристёгнут крест-накрест и стоически терпел навалившуюся перегрузку. Похоже, владельцы корабля не соврали, что ещё в состоянии побороться. Первые пару секунд боя это стопроцентно доказали. Поначалу никак не отреагировав на посланный ультиматум о сдаче, инопланетяне неожиданно открыли небольшой люк, до этого не замеченный, и оттуда размытыми пятнами, один за другим, вылетели семь кораблей. Размером с небольшой ангарный погрузчик, они невероятно быстро приблизились, и уже через две минуты атаковали 'Бойкого'. Не различимые глазом лазерные вспышки прошивали казавшуюся крепкой корабельную броню насквозь, а их скорострельность не оставляла корвету и шанса. К тому же облако специальной фольги, по идее защищавшее от чудовищных лазерных орудий корабля-матки, на таком близком расстоянии никак не помогало. Но 'Бойкий' всё же оправдывал своё название, и практически сразу заговорившие гаусы, сделали своё дело. Раскрутившийся корабль старался подставлять под прожигающие вспышки каждый раз новый кусок композита, и уже через минуту стал похож на изъеденный кратерами астероид. Мелкие обломки по инерции закручивались вслед за местом, откуда их оторвало, и это неожиданное препятствие послужило дополнительной, хоть и жалкой защитой. Героические действия экипажа и стечение обстоятельств дали время на подход 'Смелого' и он тут же вступил в бой. Попасть из гауссовых пушек по юрким корабликам оказалось ой как не просто, и из семи огонь продолжали вести пятеро. Один удачный выстрел по слишком долго идущему одним и тем же курсом дрону, сократил их число до четырёх. Оставив в покое истерзанную стометровую тушу 'Бойкого', враг принялся за новую цель. В этот момент Сергей впервые почувствовал навалившегося на него слона. Капитан транспорта, здраво рассудив, что и 'Смелый', скорей всего, не уничтожит всех врагов, и что следующей целью будем мы, принял единственно верное решение. Он повёл корабль туда, где его уничтожение было или уже бессмысленным, или могло нанести вред своим же. Он повёл его на стыковку с удаляющимся источником всех проблем.

И вот теперь Сергей, прикусив от очередного резкого манёвра язык, ждал спасительного лязга металла о металл. Отсчитывая про себя секунды, на тридцать седьмой он, наконец, его услышал. Вначале, хорошо слышимый удар, а затем едва ощутимое шипение. Это означало, что магнитные присоски не сработали и теперь в дело вступили маневровые двигатели, подводящие корабль вплотную к обшивке. Выдвинувшиеся роботизированные руки подрывом высокоскоростной взрывчатки буквально вколотили захваты в корпус, и теперь автоматический резак попробует на зуб прочность чужого сплава, который, кстати, так и не удалось определить. На удивление легко поддавшийся верхний слой быстро стёк и затвердел небольшими шариками, а под ним обнаружилась какая-то пористая структура, очень неохотно рассыпающаяся чёрным порошком. Время истекало, капитан уже сообщил по внутренней связи, что их полёт не остался не замеченным, и что всем лучше быть наготове. Сергей, в окружении бойцов корпуса, одетых в синие жёсткие скафандры, нервно топтался на месте, то и дело, посматривая на экран с картинкой с внешних камер, где в ярком сиянии резак доламывал чёрную внутреннюю стенку. Наконец, с вырвавшимся потоком воздуха, неровный квадрат отлетел в сторону, ударился о край транспорта, и стал ещё одним обломком, болтающимся вокруг чужого корабля. Не дожидаясь команды, сержант дёрнул рычаг, и, подчиняясь аварийной команде, шлюз отстрелил внешний люк. Заранее откаченный воздух лишь замёрз небольшими снежными хлопьями и слегка подтолкнул толпящихся в грузовом отсеке людей. Пятёрками, бойцы влетали в ярко освещенный со всех сторон огромный ангар и занимали круговую оборону прямо там, где приземлились под действием местной силы тяжести. Пока в них никто не стрелял, и вот уже добрая сотня бойцов расползлась во все стороны. Уж лучше б стреляли, подумал Сергей, как раз выпрыгивая из земного корабля. Когда такой радушный приём, жди какую-нибудь особенно неприятную пакость. И только стоило ему об этом подумать, как под потолком сработало несколько взрывных устройств, и сверху посыпались целые куски, весом далеко за тонну. Одновременно с этим подобные же устройства сработали под полом, выворачивая десятки квадратных метров и унося с собой десятки жизней. За какие-то пять секунд от ворвавшихся внутрь команд осталась едва ли половина. В безвоздушном пространстве поражающий эффект обычной химической взрывчатки был в разы слабее, но и этого хватило. Какофония на переговорных каналах, крики и стоны раненых смешались в один, наводящий ужас, шум.

Сержанты подразделений, что ещё только вплывали в ангар, лишившийся как освещения, так и гравитации, быстро взяли бойцов под контроль, и стали срезать резаками петли сразу с нескольких закрытых люков. Поводя стволами из стороны в сторону, солдаты нервно перешучивались по рации, кто-то оттаскивал раненых и убитых в дальний конец, где уже вовсю работали медики, и вызвавшиеся добровольцами учёные биологи. Остальная толпа, как могла в невесомости, вжалась в пол за импровизированной баррикадой из упавших обломков, окружённая бойцами в синем со всех сторон. В этот момент в дыре в стене, откуда все появились, что-то полыхнуло, и жаркое пламя воровалось внутрь. Транспортный корабль был превращён в несколько негерметичных кораблей поменьше и теперь медленно отплывал в сторону. Капитан так и не успел покинуть его, до последнего передавая информацию о ходе боя, где, как ни странно, 'Смелый' всё ещё был жив, и даже сумел разобраться с раздиравшей его, сворой. Теперь он ковылял в их сторону, с трудом набирая скорость, и периодически постреливая из курсовых орудий, правда, без всякой надежды попасть по оставшимся двум дронам. Наконец, петли были срезаны и, немного отодвинув ломами дверь, внутрь тут же были просунуты камеры. Подсветив непроходимые завалы впереди по коридору, на этот раз пехотинцы не стали рисковать, и озлобленные такими чудовищными потерями, забросали из подствольников плазменными гранатами, всё, до чего дотянулись. Жаркое, самоподдерживающееся пламя, слизало ближайшие баррикады, но дальше не пошло, быстро теряя в вакууме силу. Тактические компьютеры засекли движение, что подтверждало искусственность всех этих завалов. Но враг действовал осторожно и не спешил стрелять по просунутым внутрь, сквозь щель, устройствам. Он ждал и, похоже, всё ещё надеялся если и не победить, то свести эту бойню к пату. Несколько десантников стали собирать из тащимых за спиной деталей небольшую пушку, приспособив под прикрывающий её щит удачно лежащие то тут, то там, ровные квадратные железные листы. Когда она была готова, её установили точно перед дверью, и на счёт три два солдата резко распахнули тёмный проход. Пушка успела сделать только один выстрел, тяжёлой полимерной болванкой, которая на скорости в несколько километров в секунду прошила всю баррикаду, вызывая при ударе настоящий огненный вал из расплавленных кусков. В следующее мгновение ответный выстрел странного оружия, смёл этот, довольно серьёзный аргумент землян, как пушинку. Маленький, искрящийся и очень яркий шарик, врезался в неё, и даже в разреженной до предела атмосфере, пушку отбросило назад к самой стенке. Вслед за первым, в ангар вплыли ещё с десяток шаров, раскидав и, кажется, убив нескольких зазевавшихся солдат, но в целом не причинив большого вреда. Переждав этот странный обстрел, десантники решили использовать последний довод, и активировали своих маленьких дружков, которых они ласково называли щеночками. Рванувшись по указанному направлению, эти биомеханические камикадзе, ловко перепрыгивали через острые куски, цеплялись за стены гибкими конечностями, и гибли один за другим под ураганным огнём, открытым засевшими в коридорах существами. Маленькие острые иглы пробивали их насквозь, отрывали лапы и распарывали животы. Но каждый пехотинец нёс собой двоих таких ребят, и сейчас две сотни роботов ломились настоящим шевелящимся ковром вглубь этих проклятых тоннелей. Вскоре, среди приглушённого, словно придавленного подушкой, грохота, послышались первые хлопки — это покалеченные, но всё же добравшиеся до противника четырёхлапые мины, подрывали себя, не в силах причинить вред каким либо другим способом. За минуту выстрелы совсем стихли, и напряжённые до состояния транса бойцы, осторожно стали продвигаться внутрь. Механические псы сделали своё дело, заплатив сотней жизней за победу, и сейчас, по данным, поступающим на тактические компьютеры, продолжали преследование нескольких уцелевших врагов. Передав им команду больше не подрывать себя, сержант недовольно посмотрел на Сергея. Это была его инициатива, и всю ответственность он теперь брал на себя. Но раз уж получилось сломить их сопротивление, то стоило попытаться взять кого-нибудь живым. Пройдя сотню метров по тоннелю, первые десантники стали натыкаться на изуродованные трупы в плотных облегающих скафандрах. Сергей и пару самых смелых учёных, уже подбегали к ним, когда наклонившийся солдат сумел, наконец, снять с одного тела шлем. То, что они увидели, повергло всех вокруг в настоящий шок.

* * *

Эрис бежал по коридору. Раненая рука сильно болела, скафандр буквально приварился к коже, когда на него брызнуло расплавленным металлом. Мешанина металла и пластика, которую они гордо называли баррикадой, так и не пригодилась. Мелкие дроиды, о которых Эрис до того и не подозревал, оказались на удивление проворными. Им эти завалы, что вода для рыб. Уж лучше б тоннель был пуст, тогда можно было вести сплошной огонь, а этим тварям не было за что зацепиться. К тому же, после выстрела осадного орудия, будь оно проклято за обожжённую руку, на протяжении всего тоннеля в защите образовалась приличная дыра, через которую вполне пролез бы и ящеропод из джунглей Маркана. Отбросив бесполезный пустой игольник, Эрис, расталкивая остальных, рванулся к противоположному выходу. На его глазах, один из сражающихся подпустил дроида слишком близко и тот вцепился ему в ногу. Закричать раненый не успел, так как последовавший тут же взрыв оторвал ему всё хозяйство по пояс. Тут же, ещё два хлопка подряд толкнули Эриса в спину, и он упал на застывшего в параличе молодого парня, кажется, его звали Бишеп, у которого в глазах плескался мутный и неконтролируемый ужас. Только это запомнил Эрис, оттолкнувшись от безвольного тела ногой и помчавшись дальше. Через десяток секунд, выскочив из выломанного попаданием снаряда, люка, он резко свернул вправо и побежал к выходу из лифта. Ещё более покореженный, чем шахта, ведущая в третий ангар, вертикальный тоннель встретил Эриса густой темнотой. Разбитые технические светильники иногда потрескивали, озаряя вспышками потного и запыхавшегося человека, спускающегося по лестнице на палубу ниже. По идее, тут должна была стоять непереносимая вонь от скинутых сюда трупов членов команды, погибших ещё две недели назад, но сейчас весь воздух выдуло из корабля в прорезанную землянами дырку. Туда же унесло Селера и того парня. Почему он не может вспомнить имя того парня?.. Перебирая руками и стараясь не поскользнуться на обледеневших ступенях, Эрис тяжело всасывал воздух. Давно было пора сменить кислородную капсулу, но останавливаться он хотел ещё меньше, чем задыхаться. Неожиданно, мимо него пролетела извивающаяся тушка земного дроида, который даже так пытался ухватить его острыми зубами. Отчаянно колотя ногой в заевший люк, Эрис буквально повис на одних руках. Наконец, тот поддался и со скрипом отодвинулся на достаточное расстояние. Юркнув в образовавшуюся щель, Эрис, с полыхающими огнём лёгкими, навалился всем телом, задвигая его обратно. Когда проход был закрыт, он без сил сполз по стене и, колотя руками по бедру, нащупал небольшое уплотнение. Сдавив его, и тем самым заставив материал раскрыться, он пальцами вытащил почерневшую таблетку, и, достав из поясного отделения новую, вставил её на место. Ткань срослась вновь в единое целое, а в шлем хлынул живительный поток кислорода. Отдышавшись, Эрис пытался сообразить, что делать дальше. Нужно найти целый отсек, и запереться там, возможно его найдут не сразу, а там уж бой закончится, и его не убьют просто так, в адреналиновом угаре.

* * *

Сергей организовал временный штаб прямо тут, в огромном ангаре, где ещё два часа назад шло сражение. Приспособив перевернутый шкаф под стол, он установил на нём переносной армейский вычислитель, куда заносил теперь доклады младших офицеров и сержантов. Потеряв семьдесят три человека убитыми и пятьдесят два ранеными, его маленькая армия всё же захватила это инопланетное чудо техники. И сейчас он как раз смотрел на одного из бывших его хозяев, молоденькую, возможно, даже младше его, девушку. Её нашли час назад в одном из отсеков, где та храбро пиналась и даже кусалась, но была со всей возможной нежностью нейтрализована хохочущими бойцами. Адреналин схлынул, солдаты остались живы, эндорфин выплеснулся в кровь, и тут такая цыпа бросается в них колбами и пробирками. Думаю, они её не изнасиловали только по причине недоступности основного предмета насилия. В этой военной скорлупе даже помочиться проблематично, не то, что вытащить что-нибудь наружу. И больше всего Сергея смущало, как он будет докладывать, что они захватили корабль, полный мёртвых и немного живых людей. Не серых большеглазых человечков, не каких-нибудь рептилоидов, и даже не парящих под потолком разумных медуз. Самых обыкновенных людей, а судя по взятым анализам крови и проведённым тестам ДНК, эти ребята отличались от землян на одну сотую процента. Мы даже детей можем иметь друг с другом, что вообще удивительно, так как на самой Земле существовали племена, уже не дающие жизнеспособного потомства с обычными людьми. Попытка с ней поговорить окончилась ничем, она лишь мотала головой и молчала. Ещё двое выживших сейчас сказать что-либо не могли в принципе, находясь в коме под лошадиной дозой лекарств. Что же ему делать? Попробовать на ней технику ассоциативного общения? Должно сработать гораздо лучше, чем на абстрактных инопланетянах, у людей понятийный аппарат должен быть, в целом, одинаков. Уже собираясь начать, его отвлёк подскочивший, оставшийся в живых, старший сержант.

— Товарищ майор, собраны все обнаруженные тела и их амуниция. Предположительно оружие складировано отдельно с выставленной охраной. Обследованы все прилегающие к ангару помещения, а также две нижние палубы. Сейчас мои ребята пройдутся поверху, — краснолицый, коротко стриженый бугай был на две головы выше Сергея, и нависал над ним как башня. Кивнув, и приказав в ближайшие полчаса его по пустякам не отвлекать, Сергей вернулся к наблюдению за пленницей. Маленькая черноволосая девчонка осторожно, но всё же с любопытством вертела головой, ловя на себе оценивающие, а кое-где и похотливые взгляды, рассевшихся то тут, то там десантников. Сняв шлемы, после восстановления герметичности и, на их счастье, автоматического восстановления атмосферы, бравые ребята не знали, чем себя занять. Это, кстати, не порядок. Подозвав одного из сержантов, Сергей дал тому задание погонять ребят. Пусть оружие почистят, или там учёным помогут, если им вообще сейчас нужна помощь. Пока что работой были нагружены только биологи, и то в основном не профильной медицинской. Все остальные инженеры и физики топтались на месте, похоже даже не зная с чего начать. Что бы им помочь, следовало разговорить девушку.

Взяв со стола наручный комп, снятый до этого за ненадобностью, Сергей встал и подошел к этой жгучей, но сейчас грязной и потной, брюнетке. Повернув к ней экран, и надавив на несколько кнопок, он показал ей изображение Земли. 'Планета', произнёс он, на что получил через пару секунд неожиданный ответ: 'Зэмла, Иэрс, Чуу... ааа, планэт'. О как, подумал Сергей, оказывается мы полиглоты. Ну что ж, это упрощает дело. Он перелистнул несколько страниц и показал ей изображение их собственного корабля до уничтожения. 'Меридон'. Ласковый голосок явно произнёс это слово с гордостью. Интересно, это название космических кораблей в целом, или этого в частности. Тогда, что она скажет на это? На экране появился снимок, похоже, не уцелевшего корвета 'Смелый', который так и не вышел с ними на связь. 'Бучии', неуверенно произнесла девушка и, словно извиняясь за его уничтожение, смущённого отвела глаза.

На протяжении следующих двух часов Сергей 'пытал' пленницу, поначалу записывая только произношение, а затем, спохватившись, и написание. Под конец их уровень взаимопонимания дошёл до такой степени, что когда он жестами попросил объяснить, что за конструкция стоит, слегка покорёженная, в центре ангара, она показала, что ей нужен его наручный компьютер. Оказывается, не один он наблюдал за ней, она тоже училась и подсматривала за его действиями. Уверенно перелистнув десяток картинок, она выбрала ту, на которой был изображён предельно упрощённый стационарный компьютер, с его обязательным экраном, устройством ввода в виде клавиатуры и абстрактным блоком, изображающим всю остальную электронику. Стоящие вокруг инопланетного компьютера инженеры тут же обрадовано зашумели, получив подтверждение своим догадкам. В этот момент, из одного из боковых выходов выволокли низенького человека, с приличной мужской лысиной и хитрыми бегающими глазками. Мерти, как, оказывается, звали бывшего врача или медсестру, тут же опустила глаза в пол, и подошла к Сергею. Внимательно наблюдавший за её действиями, он посмотрел на неё, на что та ответила, бросив коротко и как-то испуганно 'Эрис'. Тут же спохватившись, что Сергею это мало что говорит, она показала на компе картинку схематичного человека, стоящего на верхушке пирамиды из таких же, как он, чёрно белых ребят. Значит, это главный нашёлся, хотя Сергей уже не рассчитывал на новых пленников, по крайней мере, живых. Выяснив из доклада, что тот прятался в одном из помещений в самом дальнем коридоре, и что он сам вышел навстречу людям, с поднятыми руками, Сергей медленно подошёл к этому Эрису. Помахав рукой Мерти, подзывая её к себе, он кивнул на него и, показав на свой рот, изобразил им разговор. Мерти, не очень понимая, как ей переводить, что хочет этот командир землян, повернулась к Эрису Ванхабе и с почтительностью в голосе, сказла тому, что с ним хотят говорить. Он медленно обвёл глазами ангар и, с радостным возгласом, попытался показать рукой на консоль управления, которая всё-таки уцелела в этом безумии. Сергей кивнул пехотинцам, и те отпустили его руки. Протиснувшись мимо расступившихся инженеров, Эрис попытался набрать какую-то команду, за что тут же поплатился, будучи скрученным следовавшими за ним по пятам солдатами. Подошедший Сергей вопросительно посмотрел на Мерти, та что-то пропела на своём языке, и получив довольно длинный ответ, показала на компе вначале схематично говорящую голову, а затем уже знакомый компьютер. Сопоставив то, что им уже присылали однажды ультиматум на литературном русском, и то, что сейчас ему показали, Сергей дал добро на эксперимент. Через десять секунд интенсивного клацанья по кнопкам, Эрис удовлетворённо отошёл назад и громко произнёс фразу на своём языке. Мгновение спустя приятный женский голос сообщил всем, что Эрис Ванхабе, капитан корабля Меридон и глава клана Марта хочет вести переговоры об обмене знаниями между благородными и просвещёнными землянами и представителями великого галактического Содружества.

* * *

Тоска смертная, торчать под охраной двух накаченных лбов, которые даже поговорить с ним не хотят. Вот уже неделю он только и делает, что отвечает на вопросы и жуёт периодически отвратный земной сухпаёк. Эрис ещё раз потянулся и перевернулся на другой бок. Принесённая из каюты подстилка, по которой обычно ходят, а ни лежат, была всё же лучше, чем голая ребристая палуба. Выжить во всей этой передряге, что бы изображать из себя посла доброй воли такого же далёкого от Маркана, как и от Земли, Соружества, не очень то и легко. Убедить этих дикарей, что драку они начали первыми, а Эрис, и его, ни в чём не повинная команда, только защищались, оказалось сложнее, чем сторговаться с покупателями на невольничьем рынке. Но, похоже, главный от варваров если и не доверяет ему, то хотя бы и не отвергает его версию произошедшего. Совершенно не понятно, что происходит снаружи. Похоже, даже сами земляне не знают, когда их спасут. Корабль продолжает дрейфовать, сигналов от подкрепления не приходит, и, насколько понял Эрис, такое состояние не было запланировано изначально. Что-то пошло не так, и пару раз порывавшиеся пройтись по его рёбрам десантники, доступно объяснили, кто, по их мнению, в этом виноват. Что ж, ему тоже было что оплакивать, и виноватым себя он никак не считал. Угробить такой корабль (людей, почему-то, не было жалко), да за одно это земляне должны его на руках носить. Жаль, только они об этом не знают.

Было что-то во всём этом ожидании. Что-то зловещее. Сергей ходил хмурым, как объевшийся зелёных плодов кабо юнец, впервые дорвавшийся до настоящих фруктов. По крайней мере, Эрис именно таким себя и помнил. Больше всего напрягал тот факт, что хоть все признавали это настоящим сражением, где все средства хороши, стоило Сергею ослабить бдительность, как его молодчики начинали всячески 'неуклюже' вести Эриса под руки, задевая все переборки подряд. Поэтому, не смотря на вроде зажившую руку, под конец дня у него всё болело. Сегодня опять водили на допрос. В одном из углов ему в открытую засадили тяжёлым кулаком в живот, на что Сергей отреагировал словами, что разберётся. Знает Эрис эти его разбирательства, которые каждый раз заканчивались ещё более неуклюжим тасканием его за шиворот озлобленными солдатами. Ладно, будь что будет, главное, что он жив, а все остальные неудачники, которые смотрели, как он заливает палубу кровью тогда, в момент предательства, сейчас тухнут в одном из герметичных боксов. Это ж надо, как он наивно верил в человеческую преданность. Всё-таки столько лет он ими командовал, и ему казалось, что его слушаются по собственной воле. Вот его дед, сам великий Март, вот тот управлял людьми, играя на их страхах, а если таковых не находилось, то он сам с удовольствие создавал им таковые. Его же стиль был несколько мягче, что в среде таких же работорговцев, как он, считалось скорее слабостью, нежели пониманием нужд команды.

Эрис со вздохом снова перевернулся на другой бок. Умение всегда находить общий язык с людьми не раз выручало его и, возможно, сделало чуточку богаче. Вот и сейчас он использовал его на всю катушку, стараясь заручиться маломальским доверием Сергея, что бы потом уже его начальники сочли Эриса полезным. Хотя, как он понял, землянам нужен вообще каждый винтик, желательно с инструкцией, как его закрутить, чем мозг Эриса никогда похвастать не мог. В Содружестве хоть и использовали такие полезные штуки, как нейросети, по сути, являющиеся переносными хранилищами, этакими справочниками, его личная содержала только котировки ценных металлов, цены на рабов, контакты полезных людей и ещё с десяток бесполезных сейчас фактов. Ни чертежей, ни схем, ни, на худой конец, даже базы науки у него не было загружено. Стараясь вообще не пользоваться нейросетью, он суеверно боялся ходивших, вокруг всего этого дела, слухов. Поговаривали, что в Содружестве самые ценные специалисты хранили вообще все свои знания на этих полуживых кристаллах, и случись что с ней, а нейросеть была крайне хрупким устройством, и человек становился в прямом смысле дебилом. К тому же, заметно ускоряя мыслительные операции, в основном, расчёты, нейросеть подавляла всю остальную мозговую деятельность, со временем забирая всё больше и больше её функций на себя. Сильный удар током, если тот не убивал человека, практически со стопроцентной гарантией сжигал всю её начинку и даже вполне интеллектуально развитый до этого человек, превращался в изредка пускающего слюни, очень недалёкого индивида.

В базе данных Искина тоже не было ничего полезного. Эти самообучающиеся полуразумные цилиндры, размером от небольшого баллона, до цистерны малого орбитального заправщика, выполняли строго требуемые от них функции. Вот будь они сейчас на верфи, то там каждый второй Искин мог бы описать землянам конструкцию титана Матарского флота, вплоть до последней вентиляционной решётки в туалете. А на Меридоне потребности в этом отродясь не было. Переставить пару стенок, отгородив дополнительную зону отдыха, или починить сломавшийся гидропонный опрыскиватель — на это космических ресурсов Искина не требовалось. Годились обычные люди с инженерной базой данных и с руками, растущими хоть немного выше пояса. И сколько бы, сменяющие друг друга, инженеры, не спрашивали его, как здесь что работает, он лишь разводил руками, заявляя, что он всего лишь руководил процессом, не вдаваясь в подробности. Попросив его хотя бы описать действие нейросети, Эрис долго подбирал слова, проваливаясь в прострацию и оживлённо махая руками, пытаясь объяснить необъяснимое. Просто ты знаешь, когда работаешь с ней, а когда нет. Никаких меню, всплывающих подсказок и прочего, в ней не было. Если тебе нужен был чертёж ускорителя для тяжёлой торпеды, и ты знал, что где-то в инженерной базе это должно быть, то ты просто сосредотачивался и, вуаля, ты уже знаешь чертёж наизусть. Но стоит только потерять концентрацию, и все эти линии, все цепи и обозначения начинали ускользать от тебя, как один раз просмотренная страница текста. Вроде бы ты помнишь отдельные слова, но никак не можешь представить перед собой чёткую картинку.

Со своей нейросетью у Эриса тоже были определённые проблемы. После пребывания в медкапсуле, она постепенно восстанавливалась, но, даже чувствуя её присутствие, что уже было положительным сдвигом, он не мог вспомнить ни одного записанного в неё бита информации. В принципе, ему было всё равно, он всегда относился к этой штуке с опаской, но будет жалко, если её функции утеряны навсегда. Повернувшись на спину и вытянув ноги, Эрис приподнял голову на согнутом локте и стал рассматривать этот, уже порядком надоевший, серый ангар. За всё своё пребывание на Меридоне, а он тут родился, он не провёл в нём, в сумме, столько времени. В углу был разбит госпиталь, где до сих пор лежало, полусидело или уже оживлённо жестикулировало около сорока человек. У многих были оторваны или сильно изуродованы конечности, некоторые смотрелись внешне бодрее, но это лишь означало серьёзные внутренние травмы. Пять или шесть человек были присоединены к переносным аппаратам поддержания жизни. За неделю из полутора десятков, покинувших лазарет, трое покинули его вперёд ногами. Одним из них был и его человек. Второй вроде уже мог кивать на заданные с помощью Мерти вопросы, которая устроилась здесь добровольцем. Шатающийся за ней повсюду солдат, похоже, её нисколько не смущал. Земляне даже поместили двоих в ту самую медкапсулу, где ещё недавно валялся сам Эрис. Естественно, чудо машина помогла, но на всех её не хватало, и кто-то её так и не дождался.

Мерти иногда захаживала к нему, и он всё больше удивлялся, как много свободы земляне ей предоставили. Своей милой мордашкой и ласковым голоском она, похоже, кое-кому вскружила голову. Хитрая бестия, пока именно она катается как сыр в масле, а не он. Её рассказы не отличались занимательностью, но именно от неё он узнавал о внутренних делах землян. И именно она сейчас торопливо пересекала ангар, выйдя из одного из многочисленных коридоров. По глазам поняв, что дело серьёзное, Эрис выпрямился и со всем вниманием, но при этом, стараясь не давить авторитетом, осведомился, что случилось. Мерти, коротко поклонившись, сообщила, что на подходе большой транспорт землян. Ожидание кончилось.

* * *

Сергей мерил шагами небольшую комнату, оборудованную, как командный центр, и смотрел на моргание радиопередатчика. Час назад он, и дежуривший тут же постоянный связист, поймали слабый, еле пробивающийся сквозь обшивку, сигнал. Кое-как усилив приём, он, наконец, сумел поговорить с таким долгожданным подкреплением. И, к его большому неудовольствию, проведать их прибыл сам Анатолич. Уже по его голосу Сергей определил, что сегодняшний день у него не задался, и, прикинув, что лететь им ещё около сорока минут, отправил связиста погулять. И вот теперь он уже намотал не меньше километра от стены до стены, гадая, как опять оправдаться за, в целом, удачную операцию. Да, погибло много людей. Да, потеряно два боевых корабля, гордость флота. Да, трофеев и немедленных научных прорывов кот наплакал. Но! Они противостояли ни кому-нибудь, ни еле пыхтящим китайским канонеркам, и даже не американским эсминцам. Они боролись с доселе вообще неизвестным врагом, и всё же сумели выцарапать у него победу. Почему же тогда ему так тревожно? Взглянув на часы, Сергей чуть ли не строевым шагом пересёк в последний раз свою маленькую дистанцию, открыл люк и отправился на ковёр к начальству. На этот раз стыковаться решили в совершенно другом месте, не испытывая ещё раз на прочность ангарные ворота, и, спустившись на пять палуб вниз, Сергей остановился у маленькой шлюзовой камеры. Он до сих пор поражался размерам этого чудовища. Будучи больше самой крупной человеческой, или, теперь надо уточнять, земной постройки в космосе, это был всего лишь кусок того корабля, которым так гордился Эрис. Оценивая уже сейчас их шансы на удачу при первой атаке носителя, Сергей грустно улыбался. Им просто очень повезло, и не попади они в воронку, как раз раскрывшегося и ещё очень слабого, поля, то двигатели остались бы целы. А если бы Меридон вышел из-под удара астероида или расколол его намного раньше? То плакали бы их меты о межзвёздных перелётах. Короче, всё, как оказалось, держалось на соплях и только чудом прошло, как было задумано.

В этот момент люк перед Сергеем зашипел, хлопнул и отошёл в сторону. Высокий, но уже слегка обрюзгший человек, тяжело ступая, подошёл и навис над Сергем. Будучи от природы небольшого роста, Сергей компенсировал всё неуёмной энергией, и, что греха таить, некоторым наплевательским отношением к делу. Зато это позволяло ему не заморачиваться и не воспринимать всё всерьёз там, где другие тут же бросались с докладами к шефу, чем очень сильно его расстраивали. Анатолич вообще был человеком прогрессивным, и всегда поощрял тех, кто сам пытался решить все проблемы, даже если и не очень понимал, как это сделать. Может быть поэтому, Сергей стал саамы молодым, вначале капитаном, а теперь и майором, за всю историю службы. И разочаровать такое доверие, значит поставить жирное пятно на компетентности тех, кто продвигал его по службе. Больше всего Сергей боялся этого молчаливого нависания над собой, уже не в первый раз становясь его жертвой. Но долго Борис Анатольевич так не выдерживал, и, бросив короткое 'веди', он потопал следом за спешащим, кажется, уже бывшим майором.

В течение двух часов Сергей пересказывал шефу всё самое важное, что случилось, и что удалось узнать. По приказу, приведённые вначале Эрис, а затем Мерти, просто какое-то время побыли музейными экспонатами под пристальным взглядом большого начальника. Периодически Анатолич перебивал своего подчинённого и задавал уточняющие вопросы. Ему были продемонстрированы образцы оружия, видеозаписи боя, а в конце он захотел лично осмотреть медкапсулу, которая вытащила с того света уже троих бойцов. Покивав каким-то своим мыслям, стоя над серой крышкой этого воскрешателя, он неожиданно повернулся к Сергею и выдал то, от чего у того пересохло во рту.

— Мы подогнали буксир, но только один. Завтра вас подцепим и потащим на лунную орбиту. Два других буксира были повреждены и лишись хода, в результате якобы несчастного случая, но нам-то известно, что их подстрелили атланты (так в народе часто называли жителей Атлантического альянса, по большей части являющимися американцами). Воспользовавшись этой задержкой, они сумели заграбастать всю кормовую часть объекта, и сейчас бодро везут её на свою марсианскую базу, под охраной доброй половины своего флота. Так что, Совет очень недоволен, и выразил мне своё 'фе' в крайне доходчивой форме. Но, должен признать, ты выжал максимум из того, что имел. Конечно, жалко наши корабли, но потери некритичны, к тому же мы получили бесценный опыт, как нам можно надрать задницу, даже не вспотев. И эти люди из так называемого Содружества. Как такое вообще может быть? Какая ещё потерянная колония? Наши учёные разве не доказали, что хомо сапиенс эволюционировал на Земле? Всё это попахивает большой подставой, и только их техника придаёт вес их словам. Я бы на твоём месте не верил не единому слову.

— А я и не верю, товарищ генерал. Знаю я таких людей, как этот Эрис. Он свою бабку продаст за тёплую постель и вкусный ужин. Но вторая, Мерти, её словам я всё же склонен немного доверять. Как я уже говорил, они были, по сути, пиратским рейдером, и на протяжении нескольких сотен лет забирали у нас ходовой товар. Люди высоко ценятся в их, так называемом, Фронтире, где рабовладение обычная практика. И к Содружеству они имеют такое же отношение, как и мы. Но у них есть координаты, по крайней мере, были координаты, ближайших к нам населённых систем, а также знания, что с этим Содружеством лучше не иметь дела. Нам ещё повезло, что нашу густонаселённую и перспективную планету не нашли их разведчики, иначе мы бы уже поголовно балакали на их языке, и души не чаяли в каком-нибудь местном заместителе императора.

— Хорошо, пока будем считать это правдой. А ты, давай, собирайся. Этот гроб и без тебя дотащат. Ты нужен мне в центре, и прихвати с собой своих новых друзей. Их историей точно заинтересуются на самом верху.

Глава 2

Культ Карго. Земля. Солнечная система.

Джон Петнер получил своё первое самостоятельное задание. Будучи рисковым малым, он решил сразу взять быка за рога и выведать у того все секреты. Роль быка исполнял заезжий русский инженер, а секретом была постройка первого межзвёздного корабля. По большей части, скопированного с Меридона, но это не играло роли в борьбе двух великих союзов за контроль над планетой. Десятилетие кропотливой работы и огромная удача, когда они обнаружили резервное хранилище данных, со всеми чертежами и спецификациями тактического носителя, позволили им на много опередить учёных Атлантического альянса. Примерно на два года исследований и разработок. А что такое два года в перспективе получения инопланетных технологий? Это безоговорочная победа на земной арене. И, потому, Джону ни в коем случае нельзя провалиться. Он ещё раз проверил свой чемоданчик, щёлкнул небольшим тумблером глушилки и, закрыв крышку, направился вдоль сорок второй улицы к выходу из метро. Возле лестницы он случайно уронил пачку сигарет, что позволило ему на две секунды задержаться на одном месте, и слегка толкнуть плечом спешащего седого человека. Этот спектакль он разыграл именно ради этого момента. Извинившись, он быстро, пока тот не убежал по своим делам, поинтересовался, нет ли у него огонька. Седой человек растерянно похлопал по карманам, затем и вовсе вспомнил, что не курит, и отрицательно помотав головой, уже собирался продолжить свой путь. Но назойливый молодой человек никак не хотел отставать. Он спросил, не в центр ли так спешит уважаемый гражданин, и что у него машина на соседней стоянке, а он как раз не прочь подбросить пассажира, и может, даже слегка подзаработать. Уже насторожившийся было старик, кисло улыбнулся, но ему действительно нужно было как можно быстрее попасть в Бас Индастриал групп, и он сказал 'да'. Джон был внешне доволен, изображая бомбилу, которому удалось подцепить клиента, но внутри у него всё ликовало. Не привлекая внимания, не устраивая засад посреди ночи, ему удалось заманить этого инженеришку в свой автомобиль. Можно сказать, половина дела сделана.

Услужливо открыв ему дверь, и выслушав бормотание слов благодарности, Джон сел на водительское сиденье. Откуда инженеру было знать, что нажатие одной незаметной кнопки полностью тонировало все стёкла в автомобиле, при этом, никак не отражаясь на их светопропускании. К тому же, герметичный автомобиль не позволял просочиться ни звуку, ни молекуле наружу. И уже через тридцать секунд Инженер Иван Петренко был в глубокой отключке, надышавшись паралитического газа. Самому Джону не присоединиться к нему помогла маленькая таблетка под языком, которая была прямым антидотом к этой отраве. Заведя электронным ключом двигатель, и задав маршрут, он откинулся на спинку сиденья, прикрыв глаза. Поездка обещала быть долгой.

* * *

Их называли культом карго. Дурацкое прозвище, Белоусову оно никогда не нравилось. Они строили реальный корабль, а не соломенное чучело, и сравнивать их с дикарями могли лишь недалёкие люди. Два года, как программу 'Рывок' рассекретили настолько, что о ней стало известно рядовым людям. До этого, восемь лет подряд, на папках и кристаллах с информацией стояло столько печатей 'Секретно', что текст нельзя было разобрать. Но траты вышли за всякие пределы, и младшая палата потребовала объяснить тридцати процентное увеличение военного бюджета. Демократия, чтоб её. Пришлось слить журналистам несколько самых безобидных фактов, что, тем ни менее, вызвало настоящую бурю. На Союз посыпались обвинения в сокрытии самого важного в истории человечества открытия. Как же, братья по разуму. И к тому же, Люди! Далёкие потомки, предки, седьмая вода на киселе, короче, родственники человечества. Знай народы земли то, что знает Андрей, они не спешили бы устанавливать контакт. Но чего он хочет, большинство раскисло в тепличных условиях, стало слишком доверчивым.

Андрей ещё раз посмотрел на фотографию, приблизил отдельные участки, и выделил красным явные дефекты. Сам он на орбите не был уже полгода, заваленный работой по уши и на Земле. Что бы хоть как-то контролировать процесс строительства, он заставлял техников делать целую кучу фотографий при каждом облёте интересующих его участков. Новые сплавы, новая пустотная сварка, новые, не виданные до того нагрузки. Всё было новое и требовало хотя бы десятилетия на испытания. Но время — это тот ресурс, которого сейчас катастрофически не хватало. У них было всё — чертежи, схемы, рисунки, формулы. Но не было главного — образца, чёрт возьми, того самого, рабочего двигателя. И это ужасно тормозило дело, так как одно дело пытаться воссоздать детали по чертежам, гадая, подойдут они или нет, а другое — сразу сравнить с исходником. Правда, будь у них только исходник, то его нужно было бы разобрать, измерить каждую гайку, каждый кусок проанализировать на состав, и только потом попытаться подобрать что-то похожее. Так что пока что им везло больше, чем американцам. Андрей пролистал с десяток фотографий, сравнивая торчащий позади корабля гиперпространственный генератор, с его трёхмерной моделью. Ещё не закончена двигательная часть, ещё нет жилых кают и переднего щита, не хватает оборонительных лазеров, но он уже больше похож на корабль, чем два месяца назад. Двести пятьдесят метров в длину, больше любого земного корабля, даже межпланетного лайнера 'Конкордия' американской корпорации СпэйсИкс. Чуть меньше, и в него просто не поместился бы межзвёздный привод со всей сетью кабелей и трубопроводов. Так, ещё один быстрый взгляд на еле заметное несоответствие с планом, и спать. Четвёртый час утра, а в семь уже надо быть в лаборатории, подгонять идеальные детали под реальную конструкцию.

* * *

Джон обернулся и нанёс ещё один удар по лицу седого. Этот упрямый старик оказался на редкость неразговорчив. А ему всего лишь и нужно узнать, где состоится передача процессоров. Зря он так рассчитывал на сыворотку правды. У него и раньше были подозрения, что всем своим инженерам русские вкалывают антидот, но вдруг на этот раз они поленились. Джон ещё раз замахнулся и, старясь всё же не убить этого хрупкого пожилого человека, прошёлся тому по печени. Боль должна быть адская, но он лишь сжал кровоточащие зубы и замычал.

— На ответ не похоже, вам так не кажется?.. Когда состоится встреча? Сколько мне вас ещё бить, прежде чем вы поймёте, что мне приказано получить информацию любой ценой. Поймите, вас отпустят сразу же, как только вы заговорите. Даже окажут медицинскую помощь. Если хотите, вам организуют убежище на территории АтА (Атлантический альянс). Ваши коллеги больше никогда вас не найдут. Вам выделят дом и средства к существованию. Ну же, когда состоится ЭТА ЧЁРТОВА ВСТРЕЧА!

Разбив, потерявшему сознание деду, всю челюсть и скулы, Джон вышел подышать. Один из охранников коротко кивнул ему, но ярость, застилавшая тому глаза, не позволила отстраниться и ответь тем же. Бросив на землю побагровевшие перчатки, Джон достал сигарету. Пагубная привычка, не смотря на все запреты и пропаганду, по-прежнему убивала сотни тысяч человек в год. И его она сведёт в могилу, за сегодня это уже вторая пачка. Столько он не курил с академии. Но там-то понятно — безусый юнец, мечтавший стать спецагентом, и попавший в реальность, состоящую из побоев старшекурсников, издевательств садистов инструкторов и, что самое главное, чёткое осознание того, что, таких как ты, тысячи, а мест всего сотня. Но он вытерпел всё, попал на выпускные экзамены в числе трёх сотен счастливчиков и набрал нужное количество баллов. И вот теперь, спустя пять лет после выпускной пьянки, он не может вытянуть пустяковую информацию из старика, из деда, который застал ещё первую высадку на Марс. Да его сошлют в такую дыру, что на карте с собакой не отыскать. Что же ему придумать... Закатив глаза, так что белки стали отчётливо преобладать, Джон вдруг заметил на противоположной стороне улицы двух ребятишек. Он покосился по сторонам и с самой добродушной улыбкой направился в их сторону. Порывшись по карманам и обнаружив парочку мятных конфет, которые всегда жевал после сигареты, он стал расспрашивать детей о ближайшем полицейском участке. Затем, якобы по секрету, он проболтался, что нашёл двухголового волка в местном лесу, и что его надо отвезти в полицию. Дальнейшее не составило труда. Угостив пацанят конфетами, он заговорщицки наклонился к ним, и предложил посмотреть на диковинного зверя. Заведя их в дом и сказав, что приковал цепью волка в подвале, он там же их и запер. Теперь настала пора будить нашего молчуна.

* * *

Андрей бегом поднялся по лестнице, и, чуть не упав на поехавшем ковре, влетел в приёмную директора. Молоденькая секретарша неодобрительно покачала головой и кивнула на внутреннюю дверь. Поправив рубашку, Андрей постучал, и, не дожидаясь ответа, вошёл в кабинет. Его уже ждали, что не удивительно, ведь он опоздал на добрых полчаса. Три человека, двоих из которых он знал, и ещё один, невысокого роста, но подтянутый и, похоже, военный. Первый, непосредственный его начальник, Лидов Эдуард Эдуардович, девяностолетний старик с пухом седых волос — директор института металлов и сплавов. Второй — Павел Минский, светила от физиков, курировавший всю работу по прыжковому двигателю. Ну а третий представился сам, не дожидаясь, когда за него это сделают остальные.

— Сергей Демянский, руководитель проекта 'Контакт'. Думаю, нет нужды ходить вокруг да около. Вы нужны нам на орбите уже завтра, Андрей. Ничего не поделаешь, работа требует от нас полной отдачи.

— А что случилось то? В чём дело, и где я провинился? — Андрей попытался разрядить собственное напряжение, но получилось так себе. Ответил на его вопрос Лидов, в трёх словах объяснив, что 'на орбите скажут'. Оставшись со своими догадками наедине, он успел лишь позвонить от секретаря домой, и предупредить, чтобы его не ждали. Сергей уже похлопывал его по плечу, и кивал на выход. Во второй раз за день он бежал по лестнице, только теперь вниз. Три пролёта с красивыми цветами в горшках, и вот они уже стоят на улице. Два больших микроавтобуса, шестиколёсные внедорожники, тут же рванулись с места, стоило им двоим забраться в салон. Посоветовав пристегнуться, Сергей тут же развернул экран компьютера и ушёл с головой в чтение. Андрей же, совершенно не зная, чем себя занять, лишь вертел головой по сторонам. Рассмотрев в деталях, во что были одеты Сергей и ещё двое безымянных помощников, он решил просто полюбоваться пейзажем. К тому же, посмотреть было на что, ехали то вдоль трассы Москва-Рязань, а в это время года, ранней осенью, пейзаж был особенно хорош. Вот только дорога явно вела не к космодрому Жуковский, и только сейчас подумав об этом, он задал вопрос одному из пассажиров. Ответил крайний справа, сухо заметив, что Жуковский слишком людное место, и что они едут в Болотино. Первый раз услышав это название, Андрей решил больше не допытываться, подозревая, что теперь ответ на любой вопрос будет: 'на орбите скажут'.

* * *

Маленький дом на окраине Лос-Анджелеса быстро уменьшался в дисплее заднего вида. Люди в машине старались не смотреть друг другу в глаза. Даже для них, произошедшее было отвратительным. И лишь один человек открыто улыбался. Ужасный человек. Джон, не замечая мелькающих за окном домов знаменитой одноэтажной Америки, размышлял над полученными сведениями. До сделки, которая позволит русским закончить свой проект навигационного вычислителя, оставалось два дня. Нужно будет заехать в местное отделение разведки в этом городе ангелов. У сити сегодня праздник, на двух ангелов у него стало больше. Осмотрев, по очереди, троих своих бойцов, Джон улыбнулся их реакции. Вроде он набирал хладнокровных роботов, а сейчас перед ним тряслась кучка сопливых баб. Их куцым мозгам было невдомёк, что если они проиграют, как её уже называли, третью космическую гонку, то последствия будут катастрофическими. Америку, а вместе с ней и весь Атлантический альянс, отправят на свалку истории. И даже Китай будет хохотать над ними. Если первую гонку они с русскими завершили ничьёй, то вторую безоговорочно выиграли, когда, два года назад, отвоевали себе право безраздельного освоения Марса и прилегающих орбит. Марс означал более дешёвый доступ в пояс астероидов, Марс означал военную базу, Марс был ахиллесовой пятой ЕиСа, и они всадили в неё стрелу. Но вмешался третий игрок, и кости выпали двумя шестёрками именно русским. И теперь Америка, неожиданно для самой себя, оказалась в отстающих.

Иван Петренко рассказал ему всё. Как будет выглядеть грузовик, на какой дороге произойдёт обмен, сколько будет встречающих, и, даже, в какую сумму всё это обошлось. Баснословные сто миллионов бит-долларов за десять кубиков, размером два на два сантиметра. Квантовые процессоры последнего поколения, количество вычислений в секунду больше, чем атомов, из которых состоят эти устройства. Только они могут одновременно отслеживать все параметры движения в гиперпространстве, и при необходимости, корректировать курс. И именно их не хватает русским, заметно отставшим в этой области. И ведь подумать только, сделка чуть ни прошла вообще незамеченной. Только своевременный доклад одного из агентов, сообщивший, что через две подставных фирмы, один из партнёров русских по союзу, заказал новейшую разработку АйБиЭм Индастриал. Сделку одобрили на самом верху, считая, что процессоры пойдут на Норвежские буровые платформы, где они должны были заменить весь устаревший парк компьютеров. Но теперь отменить уже ничего было нельзя, законы 'псевдо' свободного рынка не позволяли отказаться от продажи, когда оплата уже поступила на счета компании. Прессе же не объяснишь, кто на самом деле и для чего покупал эти процессоры. Тогда всплывёт вся подковёрная возня и многим хорошим людям придётся уйти со своих постов. Поэтому проще утопить все концы в воду. Ни тебе продавцов, ни покупателей. Как будто и не было сделки вовсе. А поднявшим бучу директорам компании быстро заткнут рот, что послужит сигналом впредь тщательнее проверять своих клиентов.

Дом, где они провели ночь, уже совсем скрылся из виду. Покатая черепичная крыша, маленькая печная труба, задний дворик с деревом. Идиллия. По документам дом числиться за семьёй Блэквудов, которые два года назад уехали в отпуск на Гавайи и в трагическом инциденте утонули на своей яхте. Теперь этот дом пустовал, лишь изредка становясь пыточной камерой, для таких, как этот русский инженер. Осень брала своё, и дерево на заднем дворе уже покрылось желтизной. Вскоре листья начнут опадать, покрывая свежевскопанную землю красивым одеялом. Сегодня у дерева прибавилось заботы, нужно будет укрыть на три могилы больше. Старик сдался, когда понял, что Джон не блефует. Детские крики и слёзы заставили его умолять не продолжать, и что он всё расскажет. Вскоре всё было кончено, а оставлять свидетелей Джон и так не собирался.

* * *

Болотина оказалась самым настоящим космодромом. Укрытая посреди низкорослых деревьев, зелёная бетонная площадка, была не больше городской площади, но на ней уместилось аж три космосамолёта. Накрытые маскировочной сеткой, они были задвинуты к самому краю. С противоположной стороны стояло несколько одноэтажных строений. Сергей сказал, что основные помещения под землёй, и что космодром намного больше, чем кажется. Попросив подождать его в маленьком зале ожидания, Сергей отправил свои машины обратно, а сам исчез за входными дверями одного из зданий. Спустя пять минут группа обслуживания уже снимала сетку, и заправляла крылья самолёта под завязку. Полчаса ушло на все приготовления, затем к задремавшему в тишине Андрею подошёл молодой человек в форме ВКС, и попросил следовать за ним. Поднявшись по трапу и с удивлением обнаружив даже молоденькую стюардессу, Андрей выбрал место у выхода, возле самого иллюминатора. Раньше, когда он поднимался на орбиту, он летал огромными прямоточниками, которые были забиты людьми и грузом под завязку. Там даже ноги вытянуть негде, а здесь же, похоже, кроме него и Сергея, вообще никого нет. Длинный пустой салон был тому подтверждением. Сам Сергей поднялся чуть позже, хмыкнул, когда увидел, куда Андрей сел, и, пожав плечами, приземлился в точно такое же кресло, но с противоположной стороны. Было в нём что-то мальчишеское, хотя за последние годы он сильно постарел. Это бросалось в глаза. Морщины вокруг глаз и на лбу, впалые глаза и сгорбившаяся спина. Стоило ему сесть в кресло, как подтянутая фигура словно расплылась, и несгибаемый человек стал просто человеком.

Старт прошёл как обычно. Самолёт поднялся на космодромных ускорителях, отстрелил их и стал набирать высоту на своих собственных атмосферных движках. Вскоре конфигурация лопастей изменилась, сопло сузилось, и реактивная струя превратилась в гиперреактивную. Выйдя на сорок километров самолёт превратился в ракету и с вдавившим в кресло ускорением, стал ежесекундно набирать по нескольку сотен метров. Затем по километру. И так, пока высота полёта не перевалила за отметку в четыреста тысяч метров. Где-то здесь болталась ЕиСовская пересадочная станция, откуда они направятся к Луне. За весь полёт Сергей не проронил не слова, и, уже было подумав, что ему попался совсем уж неразговорчивый спутник, Андрей, присмотревшись, улыбнулся спящим глазам и запрокинутой назад голове. Он бы и сам не прочь сейчас поспать, но не представляет, как это можно сделать в таком грохоте и при таких перегрузках. А Сергей, видимо, большой спец в отдыхе на ходу. Разглядывая проплывающие далеко внизу облака, Андрей гадал, успела ли дочка посмотреть свой любимый мультфильм, или её мать опять отправила её в постель. Когда он был дома, он тайком разрешал ей забраться на диван взрослых и включить настенный экран. Жена обычно к этому времени уже видела десятый сон, а его работа не предполагала такой роскоши, как отдых, и его сердце не могло отказать этой милой мордашке, высунувшейся из-под одеяла.

Дальше полёт прошёл без сюрпризов. Их приняли на борт станции, и даже не дав перекусить, тут же посадили в челнок, курсирующий по трассе Земля-Луна каждые два часа. Этот летательный аппарат уже не был образцом комфорта, и еле втиснувшись в специальное кресло, Андрей с тоской вспомнил роскошные бархатные сиденья космосамолёта. До Луны было около сорока минут лёту, и похоже, на этот раз Сергей решил с ним поболтать. Начав издалека, он постепенно подводил его к какой-то, ведомой пока только ему, мысли. Поинтересовавшись, как жена, как дочь, не испытывает ли он проблем с финансами, и нет ли конфликтов на работе, он явно в чём-то подозревал Андрея. Не нужно быть семи пядей во лбу, что бы догадаться, что эта милая беседа, по своей сути не что иное, как допрос. Но решив поиграть в эту игру, Андрей честно отвечал на все вопросы, даже умудряясь спрашивать тоже самое у Сергея. Заулыбавшись, тот попросил подождать, отстегнулся, и вышел из пассажирского отсека. Его не было минут десять, после чего он вернулся с двумя браслетами, и попросил надеть их. Уже догадываясь, что это, Андрей, с заледеневшим сердцем, выполнил эту скорее не просьбу, а приказ. Допрашивающий удовлетворённо кивнул, и закатал рукав. Под ним у него оказался ручной комп, где уже отображались пульс и другие параметры, снимаемые с браслетов.

— Ваше имя Андрей?

— Да.

— Вам тридцать один год?

— Да.

— Вашу дочь зовут Настя?

— Да.

— Вы причиняли вред, умышленно или нет, деталям для корабля 'Ювет Легионариус'?

— ...Нет, а в чём дело?

— Вы контактировали с незнакомыми людьми в последние три месяца?

— Я постоянно контактирую с незнакомыми людьми! Что, чёрт возьми, происходит?

— Отвечайте только на поставленный вопрос, пожалуйста. Вы состоите в саботажном движении в институте металлов и сплавов?

— Каком ещё саботажном движении? Нет. Я вообще не понимаю, о чём вы.

— Последний вопрос, он очень важный. Прошу вас ответить на него строго да или нет. Вы работаете на Атлантический альянс?

— ...Нет.

— Что ж, я должен был это сделать, уж простите меня. Мы до последнего сомневались в вас, и нам даже пришлось рискнуть и вытащить вас с Земли, прежде чем всё выяснять окончательно. Но не спешите заваливать меня вопросами и злостью. Я сейчас всё объясню. Приблизительно два месяца назад на верфь стали поступать бракованные детали. Поначалу никто этого не заметил, так как внешне они были совершенно нормальными. Но две недели назад одна из стоек правого двигателя сильно деформировалась, когда две крепёжные растяжки порвались. Если бы не лопнувшие тросы, мы бы так и не узнали, что в металле были посторонние включения. И тогда, на первых же испытаниях, машины пошли бы в разнос, угробив и корабль, и десять лет работы. А раз вы заведующий всем отделом, отвечающим за технологию новых сплавов, на вас подозрение легло в первую очередь.

— Но кто мог проникнуть на охраняемый завод? У меня все техники лично со мной знакомы. Я не раз с ними засиживался допоздна, когда что-то шло не так.

— Пока не ясно. Все инженеры сходятся на том, что таких деталей может быть до десяти процентов. Они не в состоянии всех их обнаружить без разбора половины корабля и отправки их на спектральный и химический анализ. Мы думали, что вы могли бы помочь нам избежать этого.

— Хорошо же вы там у себя думали... Даже не знаю, но... Я попробую.

— Вот и славно, — Сергей улыбнулся и с видимым облегчением забрал браслеты. Он даже сходил в крохотную каюту, тире столовую, тире склад, где раздобыл две порции саморазогревающегося пюре с грибами, и, продемонстрировав на своём примере отличный аппетит, заразил им и Андрея.

* * *

Сергей отстегнулся от кресла, и выплыл из транспортной капсулы. Весь корабль оснастили этими новомодными устройствами, способными к перемещению в трёх плоскостях по специальным тоннелям. Гравитационные решётки под полом пока молчали, не издавая того еле слышного гудения, на который все начинающие космонавты жалуются в первые пару месяцев. А затем, когда они возвращаются на Землю, то долго не могут заснуть, ворочаясь в постели, словно им чего-то не хватает. Цепляясь руками за поручни, Сергей подтягивался вдоль коридора, ведущего на смотровую палубу. Да, здесь есть даже такое излишество. Там его уже ждал Андрей Белоусов, молодой и подающий надежды металлург. Не зря же он получил в своё распоряжение весь отдел, курирующий работы по кораблю, и вот уже два года отлично справляется со своими обязанностями. До сдачи корабля на ходовые испытания осталось всего полгода. И если они не разберутся с этой, и ещё множеством проблем, то плакать им горькими слезами, ползая на коленях перед оплачивающими всё это людьми. Кивнув друг другу и, молча, покинув красивую полукруглую площадку, застеклённую с ног до головы, они направились в кормовую часть, где ещё царил хаос грандиозной стройки. Проплывая мимо верхнего пилона для стыковки, Андрей неожиданно задал личный вопрос.

— Вы были среди тех, кто захватывал Меридон, а затем руководил всем процессом его разборки. Что вы чувствовали, кода столкнулись с неведомым? Вы были удивлены, когда нашли здесь самых настоящих людей?

Был удивлён, это ещё мягко сказано. Но тогда, в прямом смысле купаясь в адреналине, этот факт был смыт внутривенной химией в самую глубь сознания, а когда, наконец, шторм утих, и он всплыл на поверхность, то к этой мысли все уже начали привыкать. Примерно этими словами он и озвучил свой ответ. Андрей покачал головой, продолжая переставлять руки по обитой мягким материалом трубе, и с какой-то тоской в голосе рассказал, что он был ужасно расстроен этой новостью. Он всегда мечтал, что братьями по разуму окажутся существа столь отличные от людей, что просто изучая их, человечество так многому научится, что шагнёт на следующую ступень не просто технического, а морального развития. А чему могут научить другие, пусть и более развитые, но всё же, люди? Не убивать, не красть? Или может быть, не лгать? Все эти три действия они уже нам продемонстрировали, и наверняка все остальные заповеди для них такой же пустой звук. Как, впрочем, и для землян.

— Знаете, они не так плохи. По крайней мере, не все. Но вы правы. В истории человечества одна более развитая духовно цивилизация всегда порабощалась, или извращалась более грубой, но технически ушедшей вперёд. Греки, философы и математики, были завоёваны Римлянами. Индусы — англичанами, североамериканцы — 'благочестивыми' европейцами. Дух всегда проигрывает мечу. И поэтому, нам никоим образом нельзя выдавать своего присутствия, до того, как мы сможем постоять за себя. Но и упускать возможность быстрого прогресса, значит подписывать себе смертный приговор. Раз нашли одни, найдут и другие. И лучше мы дадим им по носу их же оружием, чем будем похваляться своими каменными топорами, зато изготовленными исключительно благодаря земному гению.

Надолго задумавшись над сказанным, Андрей так до конца пути не проронил больше ни одного слова. А уже на месте стало не до разговоров. Быстро включившись в работу, он тут же продемонстрировал свой талант, на глаз определив пять бракованных пластин, вшитых в одну из стен. Следующие за ним по пятам техники, тут же пометили их маркерами. Правда, быстрое начало осталось единственным успехом за четыре часа работы. Под конец, совсем выбившись из сил, Андрей подплыл к Сергею, и в отчаянии бросил короткую фразу: 'мне нужен набор из следующих вещей'. Далее шёл список из десяти наименований, которые действительно было трудно достать на орбите. Это были редкие реактивы, небольшой лазерный сканер, два портативных рентгена разных моделей, и ещё несколько, совсем уж непроизносимых, устройства. Похоже, он полагал, что Сергей начнёт отнекиваться и всячески торговаться, предлагая привезти это, вместо того. Но он лишь записал всё на комп, и тут же скинул информацию наземным службам. 'В течение суток вам всё доставят. А пока попробуйте импровизировать с тем, что есть. Может, вам улыбнётся удача'.

Оставив Андрея заниматься своим любимым делом, Сергей направился в капитанскую рубку. Множество экранов были темны, но на двух отображались схематичные разрезы корабля вдоль и поперёк. Пока что зелёным светилось лишь процентов сорок собранных модулей. Ещё два или три были серо жёлтого обозначения, остальных же не было совсем. Дежурные офицеры перебрасывались шутками, зная, что Сергей не любит, когда на него обращают слишком много внимания. Он подошёл к капитанскому креслу и уселся в него на правах хозяина. По крайней мере, пока. Закинув ногу на подлокотник, он опустил спинку ниже, и прикрыл глаза. Всё слишком долго шло без проблем. Такое боги не прощают, подкидывая гадость в самый неподходящий момент. Хотя, какой момент подходящий? Ещё тогда, десять лет назад, он предчувствовал, что с АтА будут конфликты. Особенно, когда спустя три года осторожного разбора и распила доставшегося им куска Меридона, один из сварщиков наткнулся на хорошо защищённоё хранилище в глубине внутренних помещений. Там стоял неподключённый Искин, чуть ли не в заводской упаковке. Прибывшие на место специалисты быстро выяснили, что это 'святой Грааль'. Зашитый в корпус ещё при строительстве, он был попыткой нечестных на руку заказчиков заполучить вместе с кораблём все его секреты. Эрис рассказал, что до покупки кланом этого корабля, он принадлежал разорившемуся государству на окраине Содружества. Даже тогда четвёртое поколение техники уже было сродни кремниевому пистолету в земном двадцатом веке. Но чем дальше ты от метрополий, тем меньше у тебя шансов заполучить что-нибудь действительно стоящее. Большая Пятёрка, как называли пять самых крупных и богатых империй, ревностно хранили свои тайны, иначе конкуренты тут же не преминули бы ими воспользоваться.

Всё как на Земле, подумал Сергей. Все друг друга душат, всем всего мало, хотя, посмотреть на бесконечную вселенную, так куда уж больше ресурсов. Но нет, выращенные в незапамятные времена в жёсткой конкуренции, люди продолжают её и в эпоху изобилия. Наверное, это ещё один способ эволюции отобрать самых приспособленных. В таком случае, у него, Сергея, есть все шансы занять достойное место в этой перспективной ветви человечества. От самокопания его отвлёк зуммер наручного компа. Глянув на вызов, он тут же активировал маленький наушник, спрятанный в ухе, и, проехавшись пальцем по экрану, с удовольствием улицезрел Анатолича, совсем сдавшего за последнее время.

— Иван Петренко не дошёл до Бас Индастриал групп. Его комп не отвечает, самого его не видели с высадки в аэропорту Лос-Анджелеса. Наши партнёры нервничают, ведь он был в курсе сам знаешь чего. Менять место встречи уже поздно, до сделки осталось меньше суток. Так что ты летишь вниз, на экскурсию в Америку.

Кивнув уже погасшему изображению, Сергей огляделся. Никто так и не заметил, что он вообще с кем-то общался. Это хорошо. Они до сих пор не знают, насколько глубоко проникла разведывательная и диверсионная сеть противника. Может, тут каждый третий сливает информацию налево, а может, у него паранойя и все вокруг чисты, как хрусталь. Ага, как же, держи карман шире.

* * *

Джон изучал карту этого ничем не примечательно района города Лос-Анджелес, и был неприятно удивлён, что место идеально подходит для передачи товара. Глухие стены заброшенного стекольного завода с одной стороны, и дешёвые халупы с другой. Каждый второй на этой улице жил на пособие, проедая и его налоги тоже. Значит, их ему будет совсем не жалко, если вдруг станет жарко. Но пока что всё шло по плану. До проезда грузовика оставалось около часа, но его люди уже заняли все неприметные места вдоль дороги. С воздуха их поддерживал небольшой спутник, передающий картинку в реальном времени. А если погода вдруг испортится, то всегда можно запустить парочку высотных дронов. Бродячая собака, виляя хвостом, бегала от одного дома к другому. Как бы она не залаяла, найдя одного из бойцов в его укрытии. Не хочется поднимать стрельбу раньше времени. Щёлкнув рацией два раза, он выслушал доклад ближайшего к собаке бойца, и приказал тому чуть что, подстрелить мешающего пса. Вернувшись к маленьким улочкам и убогим домам, отображенным на электронной карте, Джон ещё раз проверил углы возможного обстрела. Однако, не обязательно, что дело дойдёт до крови. Он хотел остановить грузовик под вполне мирным предлогом ещё до того, как он подъедет к покупателям. И уже только если те вмешаются, можно и нужно будет всех устранить. Но тогда не избежать проблем со свидетелями, привлечёнными стрельбой. Что-нибудь да просочится в прессу. Грязные приёмчики были излюбленной фишкой американской разведки. Но лучше всё же убедить избирателей, что плохие парни находятся с той стороны океана, а не в конгрессе.

Бросив взгляд на старинные часы, подаренные ему ещё дедом перед поступлением в академию, Джон три раза подряд щёлкнул рацией. Десятиминутная готовность. Обозревая из окна какого-то цеха фабрики предстоящую сцену для спектакля, он пытался в деталях отметить действия всех своих подчинённых, и, при необходимости, подкорректировать их. Надоедливая собака куда-то запропастилась, и Джон выкинул её из головы. В конце улицы показался грузовик, поворачивающий из переулка. Все невольно напряглись, но он в точности совпадал с полученным описанием, и у него не было сопровождения. Набирая скорость в небольшую горку, он выл явно разбалансированным электромотором, и уже преодолел примерно половину пути. Неожиданно, из какого-то двора, вслед за машиной выскочила целая свора бродячих собак. Десяток худых и лохматых псов заливались лаем и неслись вслед вторгшемуся на их территорию чудовищу. Их было много, и они были пуганными человеком. Придётся стрелять в воздух, иначе они переполошат весь квартал. Коротко кивнув подручному, Джон продолжил наблюдать за развитием событий. Выскочив на дорогу, двое псевдо пожарных замахали руками, привлекая внимание водителя. Сейчас автопилот в его кабине призывно пищит, предупреждая о неожиданном препятствии, и начинает сбрасывать скорость. Этот процесс нельзя было просто так отменить, и, перехватив управление, рвануть вперёд. Электронный интеллект не позволит задавить намеренно другого человека, и педаль газа без сопротивления вдавливалась в пол. Окончательно остановившись за десять метров от пожарных, водитель не спешил выходить из машины. Похоже, он был осведомлён хотя бы о стоимости груза, а до места встречи с покупателями было ещё как минимум километр дороги.

Стая собак водила хороводы чуть позади грузовика, не решаясь подбежать ближе. Пожарные, всячески изображая волнение, кинулись к кабине с водителем, и, в слегка опущенное боковое стекло, стали рассказывать историю, что им срочно нужно оттянуть назад мешающий погрузчик во дворе бывшей фабрики. Якобы, пожарная машина никак не хочет влазить в узкий проход, а там провалился ребёнок, как раз в люк под погрузчиком. Водитель, кажется, проникся, и жестами попросил показать, куда завернуть. 'Удовлетворённые' пожарные вдвоём повели грузовик в нужную им сторону, и тут оно всё и началось. Собаки, до того словно потерявшие интерес к увлекательной погоне, рванулись вперёд с нереальной скоростью. Две из них бросились на пожарных, остальные разбежались по углам, явно выцеливая засевших бойцов. Не сразу сообразив, что вообще происходит, Джона в чувство привели первые выстрелы. Чёртовы ДРОИДЫ! На улице уже вовсю шла стрельба, а грузовик, воспользовавшись тем, что перекрывающие дорогу люди кинулись врассыпную, вновь натужно взвыл мотором. Ну уж нет! Нажав пару кнопок на стоящем рядом контрольном устройстве, по всей улице сработало десяток спрятанных устройств. Мощные электромагнитные волны прошлись по всему кварталу, выжигая и выводя из строя всю электронику. Само контрольное устройство тут же погасло, а грузовик, захлебнувшись, остановился. Лай и рычание механических собак словно отрезало звуконепроницаемой стеной. Схватив короткую штурмовую винтовку, Джон выскочил прямо тут, разбив прикладом окно. Перекатившись под ближайший куст, он выругался, когда сразу же наткнулся на одного из 'пожарных' с разорванным горлом. Если не удастся захватить грузовик, в крайнем случаи, его приказано уничтожить. Но пока что этот крайний случай ещё не наступил. Короткими перебежками, добравшись до кабины, Джон высадил стекло и замок в двери двумя очередями. Рванув ручку на себя, и отбрасывая в сторону выпавшее мёртвое тело, Джон забрался внутрь. По сути, у грузовика выгорели лишь мозги, но все современные машины оснащались возможность полного ручного управления, на случай отказа оборудования. Нырнув под руль и выдрав пластиковую крышку с мясом, Джон нащупал небольшую плату. Это был самый быстрый способ перевести всё на ручник. Пощёлкав туда-сюда кнопкой запуска, он услышал вначале визг, а затем всё более глубокий вой старого электродвижка. Уже садясь обратно в сиденье, он неожиданно рванулся в сторону. Прошедшая над головой прицельная очередь пробила тонкий металл кабины насквозь. Не решаясь высунуться, пока неизвестный стрелок лупит по двигательному отсеку, Джон прощёлкал рацией. Отозвались пару бойцов из резерва, которые сообщили, что они лежат в укрытии и не мог подойти на помощь из-за, буквально, ураганного огня неизвестных бойцов. Дело дрянь, раз даже резерв прижат к земле. Что ж, тогда есть только один выход завершить операцию успешно. Покопавшись в боковых карманах, он достал плазменную смесь в тонком спрессованном пакете. Прикрепив её в основании сиденья, он слегка приоткрыл дверь, и, резким движением, вспоров пакет ножом, выскочил наружу. Проконтактировавший с воздухом белый порошок начал потихоньку дымиться. Получивший пулю в ногу агент, упал, и, сжав зубы, пополз в сторону покосившегося забора. Он попытался перевернуться на бок и оценить обстановку, но подбежавший невысокий человек с автоматом в руках не дал ему этого сделать. Длинная очередь, прошедшая по спине и голове Джона, оборвала его драгоценную жизнь.

* * *

Сергей бросился к кабине грузовика, откуда уже густыми клубами валил чёрный едкий дым. Одного взгляда ему хватило, что бы опознать средство, использованное мёртвым вражеским боевиком. Расползающаяся полужидкая субстанция имело свойство сжигать всё, к чему прикасалась, особенно жалуя металл. И сейчас, раскалённая добела кабина, медленно оседала на дорогу. На принятие решения у него оставалось не более минуты. Затем смесь огня и металла перекинется на кузов, где, хоть и за специальной защитой, но всё же уязвимые, находились сейчас упакованные процессоры. С визгом тормозов к задней стенке грузовика подъехал, взятый на прокат, джип. У него была лебёдка, так что он как нельзя лучше подходил для задуманного Сергеем. Вместе с ещё одним оперативником, он стал отсоединять сам контейнер от рамы, с каждой секундой рискуя не успеть. Прогоревшая насквозь кабина уже сложилась сама в себя, и сейчас жаркой лужицей на асфальт стекал край рамы грузовика. Зацепив прочным металлизированным тросом задний крюк на контейнере, Сергей махнул водителю рукой. С прокручивающимися и дымящими колёсами, джип стал сдавать назад. Со скрипом и грохотом контейнер съехал вслед за ним и упал на дорогу. Снимая за собой весь верхний слой асфальта, железная коробка с трудом, но отдалялась от полыхающего пекла. Всё, дальше огонь не пойдёт, и, лишившись свежего холодного металла, он ещё долго будет жрать дорогу под собой, оставив после себя глубокую запёкшуюся яму.

Выломав ломом двери, оперативники осторожно сняли крепления с прорезиненных ящиков и вынули десять коробок. Небольшие медные коконы спасли всю начинку процессоров от разрушительных наведённых токов, хотя предназначались совсем для другого. Переложив всю добычу в одну из машин и собрав отключившихся, а по факту, погибших собак, три одинаковых джипа рванули к побережью. Там их уже ждала неприметная прогулочная яхта. Двигаясь каждый своим маршрутом, джипы петляли битый час по всему городу, пока, с разных сторон, не подъехали к одному из пирсов. Погони не обнаружилось, что ещё больше нервировало, но раз им предоставили такую свободу, грех этим не воспользоваться. Сколько раз разведчики проваливали простые, по сути, операции, перехитрив самих себя. Сергей надеялся, что это один из таких разов. Выйдя в океан, яхта бодро отдалялась от берега, и уже к вечеру была в сотни миль западнее. Здесь они подождут проходящий мимо китайский сухогруз, зафрахтованный дальневосточной транспортной компанией. На борту их капитан, предупреждённый о неожиданных пассажирах, и где они будут в относительной безопасности весь оставшийся путь до Владивостока.

* * *

Борис разглядывал красивое голубое море, медленно плывущее в трёхстах километрах ниже, и гадал, насколько оно глубокое. Лезть в комп было лень, да и интерес был абсолютно праздным, так что он просто наслаждался переливами, от тёмно синего, до лазурного. Час назад Сергей вышел с ним на связь из Тихого океана, и доложил, что груз с ним на борту. Значит, уже через неделю они будут в родном порту, где их тут же примет на борт космосамолёт, который подбросит их через стратосферу в Москву. К этому времени Борис уже рассчитывал там быть, и лично поздравить засидевшегося в майорах своего лучшего ученика. Быть ему приемником, о котором уже в серьёз задумывался генерал. Пусть только чуть-чуть поднаберётся командирского опыта. Все эти пострелушки в поле конечно учат, но работа с людьми, это не упражнение с автоматом. Здесь готовых заученных вариантов нет. Каждый человек реагирует по своему, и даже если строй, в слитном порыве гаркает 'Ура Отечеству', каждый солдат думает о чём-то своём. Главное, заставить людей думать на пользу дела. Вот сейчас Сергей наверняка думает о жене, этой скромной, но жутко хитрой бестии, Мерти. Скрепя сердце, благословив их брак год назад, Борис продолжал коситься на них с неодобрением. Но гормонам, как говорится, не прикажешь. Пусть милуются, лишь бы это не отвлекало Сергея от работы. Пока, вроде, тьфу-тьфу-тьфу, всё было в порядке.

Политика — грязное дело. Политика, завязанная на технологиях, грязнее вдвойне. Лайнер 'Конкордия' медленно отшвартовывался от Международной Туристической Станции. Взяв на борт триста человек, он разворачивался к Марсу, где в своём двухнедельном путешествии будет развлекать отпрысков богатеньких родителей, или престарелых толстосумов, которым приспичило увидеть этот красный комок пыли. И ведь эти люди, в большинстве своём, ни в чём не виноваты. Да... Невиновных, у нас, как говорится, нет. Просто кое-кто решил, что пассажирский корабль — отличное прикрытие для транспортировки деталей собственного американского межзвёздника. Как будто, в истории не было подобных примеров, окончившихся весьма плачевно. Они пытаются убедить нас, что серьёзно отстают. А сами тем временем спешно достраивают своего Франкенштейна, собранного из кормовой части Меридона, которую они ухитрились восстановить, и налепленного грузопассажирского отсека, с десятком новомодных лазерных башен, разбросанных в кажущемся беспорядке.

Дав добро на начало операции, Борис, с грустью, вновь посмотрел в глубину уже другого моря. Это было более холодным, и от того, более тёмным. Где-то там, в таком же тёмном космосе, а точнее, на высокой орбите, сейчас заканчивал манёвр их подарок пассажирам Конкордии. Стотонный американский транспорт, с грузом шахтёрской взрывчатки, неожиданно теряет управление. Его двигатели входят в форсажный режим, и, натужно скрипя гнущимися переборками, корабль начинает падать на планету. К несчастью, на его пути оказывается туристический корабль, который слишком поздно осознаёт угрозу. Манёвр уклонения не даёт результатов, и две песчинки на фоне Земли, врезаются друг в друга на суммарной скорости в десять километров в секунду. Запрограммированные детонаторы подрывают недетский пластилин, уложенный в огромные брикеты, и на мгновение у Земли появляется второе Солнце. Чтобы тут же погаснуть в дневном небе над северным полушарием. Мало, кто вообще обратил на него внимание, приняв, скорей всего, за метеорит. И лишь, вечером, придя с работы домой, и, развернув на стене экран с новостями, этот человек вспомнит о вспышке в небе, когда будет с ужасом в глазах и рукой у рта, вслушиваться в списки погибших сегодня людей.

* * *

Андрей осмотрел весь грузовой отсек одним длинным внимательным взглядом. Столько работы было сделано за этот месяц, больше, чем за весь предыдущий год. Они разобрали и перебрали треть всего огромного корабля, и всё это на орбите, не гоняя туда-сюда челноки. Они сэкономили полгода и кучу денег, а будущий капитан мог быть теперь спокоен. Все бракованные части отправились на утилизацию, а на Земле контрразведка устранила всех саботажников на предприятиях. По крайней мере, они так отчитались, хотя кто-нибудь наверняка остался, но при режиме тотальных проверок, наверняка залёг на дно. Как ни крути, больше это не имело значения, и завтра Андрей возвращался домой. Оставалось четыре месяца до выхода корабля за пределы лунной орбиты. Его работа практически завершена. Он должен был обеспечить стройку новыми сплавами — он это сделал. Дальше, он становился таким же зрителем, что и все остальные. Ему даже допуск понизят, и основную часть информации он теперь будет получать из новостных каналов. Так он считал до сегодняшнего дня. С самого 'утра', хотя на орбите у каждого своё расписание, к нему в каюту ввалился незнакомый молодой офицер из службы безопасности, и пригласил пройти вместе с ним в капитанскую рубку. Недоумевая, зачем он понадобился начальнику стройки, Андрей бодро шагал по уже активированным гравитационным решёткам. Кое-где они уже были покрыты плитами пола, но в половине коридоров нужно было следить, как бы в неё чего не уронить. Поднявшись на мостик, Андрей с удивлением обнаружил в капитанском кресле Сергея, который и притащил его сюда. Тот слушал доклад старшего по смене монтажников, и периодически кивал. Отпустив через пару минут того работать дальше, Сергей развернулся вместе с креслом в сторону лифта. Улыбнувшись Андрею, он протянул ему папку с его личным делом. Удивлённый таким поворотом событий, металлург стал рассеянно листать исписанные листы.

— Не хотите ли присоединиться к группе, скажем так, специалистов, которых мы отправим за покупками? Сразу предупреждаю, поездка долгая, займёт не меньше трёх месяцев, и связаться с родными у вас не будет никакой возможности. Но такое приключение выпадает раз в жизни, по крайней мере, для нас это будет первый случай.

— Вы хотите, что бы я полетел на Ювете (как, в последнее время, стали сокращать название 'Ювет Легионариус')?

— Да, вы очень догадливы, — улыбнулся Сергей. Он задрал голову к потолку, высматривая там, не иначе, ответ на свой вопрос, и терпеливо ждал. Признаться, предложение было очень заманчивым. Всю жизнь, мечтать о космосе, и не просто о барахтанье по щиколотку в безжизненной луже, под названием Солнечная система, а именно о погружении в его глубину, где можно встретить разных удивительных существ, и посмотреть на диковинки природы. Но тогда он минимум на три месяца выпадет из жизни своей семьи. И зная, по своему опыту, что планы обычно склонны растягиваться во времени, а не сужаться, то может быть, и на дольше. Но Сергей прав, такое предложение не отвергают.

— Я согласен, — коротко ответил Андрей, и вернул своё личное дело в руки улыбающемуся начальнику проекта. Тот пружинисто встал, похлопал по плечу будущего путешественника, и выпроводил его с капитанского мостика, объяснив это тем, что у него ещё десяток собеседований сегодня.

До отлёта корабля было ещё пять-шесть месяцев, и всё это время Андрей теперь планировал провести с семьёй. Нет, он, конечно, будет ходить на работу, улаживать формальности с началом серийного производства новых сплавов, которые оказались очень хороши. Но семья будет у него на первом месте. Больше никаких засиживаний на работе допоздна. Больше никаких уходов на первый поезд метро в четыре утра. Его дочурка будет счастлива, а он... Он вдруг подумал, что весёлая прогулка в гости к братьям по разуму, может оказаться не такой уж весёлой. Но передумывать было уже поздно.

* * *

Вертолёт медленно опускался на ровную, освобождённую от деревьев и пней, площадку. Свежий таёжный воздух даже через закрытую дверь проникал в кабину, и Сергей с наслаждением втянул хвойный аромат. Были у него поездки и подальше, но почему-то в родной дикий лес его тянуло сильнее всего. Не удивительно, что кое-кто решил обустроиться здесь. Почки подлечить родниковой водицей, как же. Просто больше его никуда ни пускали, даже в тайге устроив за ним наблюдение. Каждую неделю он должен был приходить, отмечаться у 'надзирателей', и пока что не пропустил ни одной. Небольшой деревянный сруб, утеплённый специальной пеной, с покатой крышей, одиноко прислонился к небольшой речке, или, скорее уж, широкому ручью. Надо же, даже баню себе построил. Не думал, что у него проснётся столько деревенских талантов.

Выпрыгнув из уже глохнущего вертолёта, Сергей, пригибаясь, побежал к дому. Хозяин вышел посмотреть на гостей, низенький поджарый мужичёк. Раньше он был толще, усох, бедняга, на подножном корме. Открыв небольшую калитку, и зайдя во двор, Сергей приветственно махнул рукой. Не дождавшись ответа, он подошёл и протянул руку. Крепкое рукопожатие сняло некоторую неловкость между ними, ведь последний раз они виделись шесть лет назад.

— Ты постарел, — Сергей критически осмотрел его стопятидесятилетнюю тушку, и улыбнулся.

— Вы же не разрешили забрать медкапсулу, вот и результат. Только свежий воздух и спасает, — Эрис, как самый настоящий деревенский дед, похоже, приобрёл привычку брюзжать. Морщинистое лицо не смогло спрятать живые бегающие глаза, которые уже почувствовали, к чему всё идёт. Пригласив в дом и усадив гостя за стол, Эрис внимательно посмотрел на сгорбившуюся спину Сергея.

— Что, дела замучили? Никак, корабль почти достроен?

— И я зову тебя в состав команды. Твой опыт общения с бывшими коллегами по цеху нам бы очень пригодился, — Эрис, услышав это, сел на лавку и забарабанил пальцами по столу. Всем своим видом показывая серьёзные раздумья, он не сумел скрыть блеснувшие глаза, и Сергей, хохоча, опёрся спиной о стену.

— Давай, я же вижу, как тебе неймётся попасть в родные места. Вся эта природа тебя замучила.

— На Маркане, а я бывал только там, вся эта природа меня бы уже сто раз сожрала. У вас тут настоящий рай, и он многим бы пришёлся по вкусу.

— А ты не перестаёшь торговаться. Даже на смертном одре, чёрт, что придёт по твою душу, намучается с тобой. Зато вариться тебе в самом шикарном котле.

— Сейся, смейся. Но я серьёзно предупреждаю, как и десять лет назад. Не суйтесь к тем, кто может сдать вас Содружеству. Поверьте, такое знакомство вам ни к чему.

— А может, ты всё врёшь, может, Содружество это рай, а вы лишь отщепенцы, социопаты, не способные жить по правилам.

— Ну, ну. Милые и пушистые люди просто так контролируют четыреста систем, и ещё в тысячи имеют абсолютное влияние. Это они проповедями и личным примером такого добились, — Эрис решил поиграть в предложенную игру, видать, совсем ему тут скучно.

— Будто ты не знаешь, что люди по доброй воле жмутся к богатым, ища у них защиты, и, конечно же, стараясь урвать себе кусочек. Если метрополии так сказочно богаты, то и все остальные стремятся под их крыло.

— Как там Мерти? — неожиданно сменил тему Эрис. — Она не захаживала ко мне уже несколько лет, и я слышал, что вы поженились.

— Она в порядке, и тоже летит с нами. Хочешь её увидеть — присоединяйся.

— Мда, единственная родная душа в радиусе ста световых лет, особенно, после того как Лов умер.

— У него были слишком серьёзные травмы, последствия которых не смогла устранить даже ваша, как это выразилась Мерти, доколонизационная медкапсула.

— Ты ведь знаешь, что мне нельзя доверять. Почему же зовёшь с собой?

— Доверять и использовать — разные вещи. Я тебя использую на благо общего дела, а ты можешь этим воспользоваться. Ну, решайся!

— Хорошо, хорошо! Убедил. Дай мне только собрать кое-какие вещи и закрыть дом. Может быть, я ещё вернусь доживать сюда старость. Воздух тут, знаете ли...

* * *

Сергей встал у правого плеча Богдана Волоцкого — лучшего из капитанов военнокосмического флота ЕиСа. Именно ему выпала честь командовать кораблём 'Ювет Легионариус'. Дурацкое название, но одобренное на самом верху, в память о двух, погибших десять лет назад, корветах. В переводе с латыни — Смелый боец. Живыми людьми оно быстро было адаптировано под живую русскую речь, и все звали его просто Юветом. Даже в печати предпочитали сокращать. Как бы то ни было, но сейчас Ювет впервые трогался в путь, медленно отходя от гигантской фермы Лунной верфи. Подработав передними маневровыми, заострённый нос этого красивого корабля, развернулся в сторону яркой точки на небесной сфере. Даже в детский бинокль уже можно было рассмотреть красно-коричневое пятнышко, окружённое звёздами спутников. Юпитер. Первая цель для тестового полёта. Пока без прыжков в гипер, и без использования щитов. Просто на маршевой тяге за неделю туда, и ещё за неделю обратно. Почти в три раза быстрее любого земного корабля. И это, если учесть внушительные размеры Ювета.

Корабль был уже полностью укомплектован экипажем, пускай люди учатся и срабатываются между собой. Также ему были приданы три взвода космического корпуса. Сто пятьдесят человек с мощными винтовками и тяжёлым оружием смогут защитить корабль. Во всяком случае, все на это надеялись. Была сформирована и специальная научно-техническая группа, которая будет оценивать всё, что попадётся им в руки. Туда же попали Андрей Белоусов, Мерти Демянская и Эрис Ванхабе. Этот прохвост отвечал за дипломатическую работу, и был этаким тайным советником при Сергее. Остальной экипаж был набран из уже сформированных команд по результатам конкурса и собеседований. В итоге, без малого, четыреста человек, набитые под завязку в корабль, напоминающий яблочное семечко астрономических размеров, медленно отдалялись от Луны, забирая с собой надежды всего человечества на успешный полёт.

* * *

Третий директор по международным операциям АтА, Бен Битл, читал доклад, только что поступивший на его консоль. Линкор 'Либерти' заканчивал заправку, и уже готовился покинуть Марсианский док, устроенный в одном из его карликовых спутников. Было очень сложно и дорогостояще добиться от оплавленной кормы Меридона адекватной реакции на команды. Но они сумели это провернуть, тем самым отстав от русских не слишком критично. Их корабль уже два месяца летал туда-сюда по Солнечной системе и уже вот-вот готовился совершить свой первый прыжок через это загадочное гиперпространство. Американские учёные однозначно установили, что гипер и туннельный переход никак не связаны между собой, и по-видимому, являются двумя совершенно разными способами перемещаться быстрее скорости света. Либерти будет намного быстрее русского корабля, так как использует родную установку разгона. Но наладить производство такого количества антиматерии пока что не представлялось возможным. Они и так выгребли все многолетние запасы, дав кораблю топлива всего на полгода работы. Потом он, или застрянет в пустоте, или станет на неопределённый срок, на прикол в марсианском доке.

Но все это казалось сейчас ерундой, когда агенты так и не смогли добыть координаты хоть одной системы этого так называемого Содружества. Некоторые чертежи и схемы попали в их руки, но именно этот секрет так таковым и остался. Куда, прикажете, лететь? Просто так обыскивать одну систему за другой? Никакого топлива не хватит. Нужен конкретный маршрут, и, кажется, Бен знает, где его раздобыть. Вся та операция казалась слишком сложной, а сложное, как говорится, враг успеха. Но русские так ничего и не заподозрили. Это подтвердили засланные на испытания агенты, которые теперь полетят вместе с Юветом в, так называемый, Фронтир. Они сообщали в докладе, что квантовые процессоры были установлены и уже испытаны. Никаких нареканий в работе не получили. А значит уже через несколько дней, на разведывательные станции альянса придёт маломощный зашифрованный радиосигнал, с координатами, по которым в прыжок ушли русские. И каждый раз, когда они будут оказываться в пределах действия сети, они будут скидывать всю собранную информацию. Конечно, ради всего этого пришлось пожертвовать некоторыми людьми, но совсем не реагировать было бы в десятки раз подозрительней. А так, постреляли, значит, попытались помешать. 'Помешать не получилось', думают русские. И Бен не собирался их разубеждать.

Глава 3

Семья Бетар. Система Бет-Матар. Империя Матар.

Бетар Дэйл медленно проплыл вторую дистанцию по релаксационному бассейну. Первую дистанцию он прошёл в быстром темпе, вспарывая воду, как хито — охотник на лакомую добычу, рыбу ри. Сейчас же он просто отдыхал, наслаждаясь тёплыми водами, и размышлял о любимой. Её гибкое тело, чёрное, как пески пустыни Сарт, было такое же текучее и плавное. Слегка ускорив ритм, Дэйл легко сбросил эротическое наваждение. Он пришёл сюда расслабиться, и избавиться от липкой вони всех этих советников Бетара старшего. Его дед, один из восьми правителей всей Матарской империи, опять решил собрать дань с подчинённых систем. Это была уже третья повинность за последний большой цикл (приблизительно семь и два десятых земных года). Раньше такого возмутительного попрания традиций никто не совершал. Одна дань в один большой цикл. Системы могут заупрямиться. Тогда не избежать крови. Дэйл не любил кровь, она тягучим соком пропитывала песок, делая его грязным. А он не любил ничего грязного. Даже песок.

Накинув на себя лёгкий халат из серебристой слюны прядильщиков, он поднялся по широкой изгибающейся лестнице на второй этаж своего дворца. Тут он принял у белого слуги небольшой прозрачный стакан, запотевший от ледяной жидкости из желёз древесных грибов. Бодрящая, и баснословно дорогая, субстанция, смешалась с соками тела и освежила все органы и ткани. Говорят, один такой стакан продлевал жизнь, как специальная процедура омоложения в медкапсуле. Дэйл не знал, но в свои семьдесят три года он был в прекрасной форме. Он перестал стареть в двадцать пять, и за почти пятьдесят лет ни капельки не изменился. Его отцу было сто двадцать, и недавнее празднество показало, что он ещё может поспорить со своим сыном в борьбе на песке. Дед, который также присутствовал в качестве ОЧЕНЬ почётного гостя, был уже действительно стар. Перевалив за отметку двести лет, он расхаживал по своему роскошному кабинету, периодически кашляя и держась за стол. Правда, на публике он себе подобного не позволял.

Войдя в спальные покои, Дэйл рухнул на кровать, и нейросетью активировал тропическое окружение. Его ложе тут же оказалось среди редких пальм, на берегу лазурного моря. На Коске, столице системы Бет-Матар, не было океанов. Даже моря, и те были мелкими горячими болотами, занимавшими примерно треть территорий. Но Дэйл любил воду, и часто путешествовал в системы союзных семей, где наслаждался великолепными пляжами, и такими же прекрасными женщинами, готовыми на всё, что бы угодить отпрыску правящей семьи. Делать ничего не хотелось, но богатства семьи требовали его внимания. Он активировал голокуб и стал ждать ответа доверенного сановника в мирах Фронтира. Не прошло и десяти секунд, как объёмное лицо чернокожего аристократа одной из младших семей, склонилось перед ним в уважительном, но не достаточно глубоком, по мнению Дэйла, поклоне. Отар Код излучал уверенность, впрочем, как и всегда. Он был гораздо старше юного Бетара, и обладал огромным опытом дипломата и финансиста. Также, ему доверяли не совсем законные дела семьи. Например, он выкупал у пиратов и работорговцев самый ценный человеческий материал, ведь, как известно, кадры решают всё. И недавно, поток высококачественного товара заметно сократился. Это могло поставить под удар экспансию семьи, а значит, и всей Матарской империи.

— Что скажешь, уважаемый Код? Тебе удалось выяснить причину собственной некомпетентности?

— Нет, мой повелитель. Мне необходимо разрешение на личное участие в разведывательном походе.

— Ты уверен, что твои люди справятся без тебя? Дедушка опять требует налоговый сбор. Не знаю, что он задумал, но мне кажется, что-то грандиозное. Твои угодья все покорны?

— Можете не сомневаться — миры приведены к абсолютному подчинению.

— Что ж, тогда можешь отправляться, куда тебе там нужно. Но не задерживайся дольше трёх месяцев. Твои знания могут нам понадобиться.

— Слушаюсь, мой повелитель.

Голокуб погас, оставив задумчивого Дэйла наедине с самим собой. Волны набегали на песок, сегодня был довольно сильный ветер, и спать было бы одно удовольствие. Но сон не шёл, и Дэйл вновь обратился к Искину. Голограмма, с обобщёнными цифрами по заводам и верфям системы Бет-Мотар и её сателлитов, не внушала оптимизма. За последние семь лет предприятия недополучили десять тысяч человек. Это было уже серьёзно, мешая разворачивать дополнительное военное строительство. Так и не была введена в строй верфь в Бет-уно-Мотар — самой развитой колонии семьи. Второй флот недополучил шесть кораблей, патруль на границе с галактами растянул свои порядки сверх всякой меры. Этим могут воспользоваться враги. Они всегда начеку. Белые, жёлтые, а порой, и чёрные рабы с окраинных миров, попавшие в финансовую кабалу, или ставшие добычей пиратского налёта, в основном уходили на плантации сайрекса — основной пищевой культуры Матаров. Их мозг даже не мог воспринять нейросеть, но выращивать зерновые кто-то должен был. Семью Бетар интересовало другое — тонкие ручейки, текущие неизвестно откуда, с рабами первоклассного качества. Они годились и в техники, и в инженеры, и в пилоты с медиками. От ста двадцати до ста шестидесяти пунктов интеллекта. На сто пунктов меньше, чем у семьи Бетар, но на то они и рождены править. Зато, в среднем на сорок пунктов больше, чем у всех остальных.

— Дом, включи мне поле подавления на четыре часа. И не беспокой меня, даже если к нам в дом вторгнуться галакты.

— Приятного сна, хозяин, — мелодичный голосок Искина стал последним, что он осознал.

* * *

Отар Код ещё долго смотрел на потухший экран. Он ненавидел этого самовлюблённого молокососа. И каждый раз хотел его придушить. Но честь семьи заставляла его пресмыкаться перед Бетарами, ведь однажды они дали клятву вечной службы. А всё потому, что не смогли удержать богатство, данное им по праву. Когда-нибудь, не он, так другой Отар, возьмёт принадлежащее им обратно. Но для этого, нужно по крупицам, по песчинкам восстанавливать утраченное. С каждого купленного ценного раба, его семье шёл процент. Это был существенный источник дохода. Был, пока из сектора 247-13 (у него даже названия своего нет), не прекратился поток сообразительных дикарей. Поначалу, освободившееся место заняли другие торговцы, особенно, когда из-за дефицита, выросла закупочная цена. Но они быстро выгребли всех невезунчиков с достаточным интеллектом, чтобы заниматься хоть чем-нибудь, кроме сельского хозяйства и животноводства. Новых же, взять было неоткуда. Точнее, никто не знал, откуда их везли. Уже несколько лет Код посылал то одного, то другого дознавателя, которые убеждением, подкупом или насилием пытались выяснить тайные маршруты. Но всё было тщетно. Никто ничего не знал, или не хотел говорить. Пришла пора лично заняться семейным доходом.

Собрав все доклады своих ищеек, он решил, взяв личный крейсер, прыгнуть в систему Талли, что бы уже оттуда иметь возможность отправиться куда угодно. К тому же, это был крупный перевалочный пункт для транспортировки рабов, и именно там надсмотрщики закупали для Бетаров перспективных рабочих. Другие рабские рынки он сразу же отбросил, так как те ничем друг от друга не отличались, и предлагали товар низкого качества. Ни разу там не было замечено крупных партий развитых аборигенов с местных планет. Так, один-два в месяц. Такое количество не могло удовлетворить растущие потребности амбициозных и самонадеянных Бетаров. Код ещё раз посмотрел на карту обследуемого района галактики, и, злясь на тупость своих подчинённых, не сумевших узнать что-то конкретное, прикинул в уме количество систем, откуда могли везти рабов. Получалось около сотни. Если он не найдёт зацепку, на поиски могут уйти годы. Естественно, столько времени у него не было. Но Код не сомневался в своих возможностях, и что самое главное, у него было предчувствие. Он всегда ему доверял. И оно его ещё никогда не подводило.

Поднявшись на борт курьерского челнока, Код прошёл в глубину салона, и занял выделенное ему широкое кресло. Стюард подал свежий чай, осведомился, не хочет ли чего господин отужинать, и, получив отрицательный ответ, испарился из поля зрения. Отсекающее поре убрало все посторонние звуки и смазало для всех, кто находился снаружи, очертания вип ложи. Откинувшись назад, Отар старший медленно погрузился в транс, очищая мысли от эмоций. Чем яснее будет его ум, тем лучше он будет воспринимать мелкие детали, которые, непременно, приведут его к цели. Эта техника была секретом его семьи, и он уже научил ей своих сыновей и дочерей. А их у него было семеро. Его будущее, его надежда на возрождение былого величия. Погрузившись в самовнушение, Код пропустил момент старта и стыковки с орбитальным терминалом — одним из множества вокруг планеты. Столица системы жила в роскоши, которую, однако, нельзя было даже близко сравнить с восемью метрополиями Матарской империи. Когда располагаешь таким богатством, любую планету, даже сухой и безжизненный карлик, в непосредственной близости от звезды, можно превратить в рай.

На станции его уже ждал армейский бот, присланный с крейсера. Военным кораблям, из-за их размеров, запрещалось подходить ближе миллиона километров, а транспортам с них садиться на планеты. Военные двигатели были слишком мощными и сжигали драгоценный кислород, к тому же, загрязняя атмосферы планет. Гражданским кораблям, за редким исключением, не было нужды развивать такую скорость, и они использовали более безопасные способы перемещения в пространстве. Мастер корабля поклонился ему и доложил, что всё готово к отлёту. Код кивнул и проследовал за ним в каюту. На его кораблях всегда проектировалось место под личные покои. Даже на военном боте. Ему принесли заказной ужин со станции, и сейчас Код был вполне предрасположен к трапезе. За те двадцать минут, что бот медленно, стараясь не побеспокоить важного пассажира, полз к крейсеру, он успел плотно поесть, и выпить два стакана сока с Коска. Это конечно не легендарный сок из желёз древесных грибов, но тоже очень редкое питьё. Его делали из произрастающих только там болотных водорослей, которые были очень богаты на нейрокатализаторы — вещества, усиливающие кровообращение в головном мозге, улучшающие передачу нервных импульсов и ускоряющих восстановление. Когда интеллект решает всё, любое преимущество бесценно.

Полёт прошёл незаметно, и, войдя в ангар, бот плавно коснулся палубы. У выхода его встретил личный стюард, который тут же перехватил кожаный плащ и чемоданчик с документами. Ему он доверял полностью. Специальная нейросеть очень напоминала рабскую, за одним лишь исключением — она не подавляла потребности служить, и оставляла хозяину двигательные функции. Рабские сети, эти варварские устройства, полностью перехватывали управление телом, уже через несколько лет делая из человека овощ, которому, даже если удалить контроль, потребовалось бы длительное обучение самому основному, словно младенцу. Отпустив мастера корабля, он приказал тому отправляться на Талли, как только они будут готовы, а сам направился в закрытую и доступную только ему, комнату прямого соединения. Закрывшийся люк отрезал его от корабля, от всех раздражителей и от чувства времени. Аккуратно сложив одежду в шкафчик, он, будучи полностью нагим, медленно погрузился в бассейн с гелеобразной розовой жидкостью. Чем-то она напоминала ту, что применяют в медкапсулах, для серьёзного лечения, но сходство было лишь внешним. Вступая в контакт с каждым нервом кожи, она заполняла также лёгкие, заменяя источник поступления кислорода. Это была очень опасная процедура, которую мог выдержать лишь очень подготовленный разум. Отар Код был одним из обладателей такого разума, и сейчас его мозг, с самой совершенной из доступных нейросетей, соединился с Искином, расположенным на дне бассейна. Сейчас он чувствовал себя богом. Хотя, почему чувствовал? Он и был богом!

* * *

Богдан Волоцкий был человеком серьёзным и ответственным. Он вставал ровно в шесть утра по личному времени, шёл в душ, брился, чистил зубы, причёсывался. Затем завтракал, яичница с тостом, кружка кофе. Затем мундир, выглаженный, без единой складочки. 'Ювет' был кораблём, на котором можно было обойтись без скафандра в большинстве ситуаций. В чём-то он даже больше напоминал гражданский лайнер, чем военное судно. Ровным, печатающим шагом, Богдан шёл в капитанскую рубку. Отдавшие честь постовые, открывали ему люк, и дежурный офицер гремел 'Капитан в рубке!'. И так каждый день, уже три недели и четыре дня. За это время корабль преодолел девяносто шесть световых лет. До конца пути осталось ровно шесть световых лет или тридцать шесть часов. Ровное голубое свечение, обволакивающее корабль, срывало звёзды, хотя, Богдан не был уверен, были ли вообще применимы физические объекты к этому 'гиперпространству'. Думается, для стороннего наблюдателя, их вовсе не существовало, и никакими измерениями нельзя было определить, пролетел ли мимо тебя гиперсветовой объект, или нет.

Сергей был тенью капитана, принимая участие во всех совещаниях, но при этом, практически не участвуя в обсуждениях. Даже когда его мнением интересовались, он выразительно смотрел на Богдана, и тот оставлял своё решение в силе. Лишь единственный раз Сергей воспользовался правом руководителя экспедиции, но о чём они с капитаном спорили, и к какому результату пришли, не знал никто. И сейчас он всё также, по обыкновению, занял чуть отстоящее от капитанского, кресло, изучая психологический профиль одного из учёных. Богдан кивнул ему, и, заняв положенное ему место, принял доклады офицеров мостика. Все уже устали от монотонности, и предвкушение выхода из гипера всех воодушевило. Все стали больше нервничать, перешучивались, пытаясь скрыть за этим неуверенность. Как их встретит чужая (населённая!) система? Смогут ли они остаться незамеченными? Хватит ли у них сил постоять за себя? Сотня вопросов вертелось у всех в головах, и каждый мог дать на них тысячу ответов. И лишь каменное спокойствие двух высших существ, от решения которых, зависело всё на этом корабле, придавало им уверенности в себе. Иногда им казалось, что они могут свернуть горы. А зная суммарную мощность залпа, то целый горный массив.

Богдан взял планшет, пролистнул первые пару страниц и углубился в чтение. Роман был старый, о космических сражениях и смелых героях. Как сказал кто-то известный, то, что когда-то было фантастикой, сегодня стало реальностью, ну а завтра будет анахронизмом. Судя, по тому, что рассказал Эрис Ванхабе, космические баталии станут анахронизмом ещё очень нескоро. Но они ещё не готовы, и будут избегать огневого контакта любыми способами. Сейчас для них главное — информация. Успешная разведка, вот мерило всей их миссии. Богдан отдавал отчёт себе и чётко представлял возможности корабля. И он сделает всё, что бы Земля получила своих сыновей и дочерей живыми.

* * *

Система Талли была густо населена. Тысячи объектов постоянной орбиты, десятки тысяч кораблей. Крупный промышленный и торговый центр, формально независимый, но под полным контролем семьи Бетар. Выскочив из темноты открывшегося окна гиперперехода, крейсер Отар тут же получил от наблюдателей свободный коридор. Два штурмовых торпедоносца, с ближайшей базы, выстроились по бокам почётным эскортом. Хотя нужды в какой-либо охране не было. Все расступались и меняли траекторию полёта, только завидев идентификационный номер на навигационных картах. Мысли текли размеренно и плавно. Код поднялся из своих покоев на мостик и следил за действиями капитана, заставляя того потеть и нервничать. Подлётное время к парковочной орбите составляло около получаса, и каждую минуту Код неподвижно простоял в углу рубки. Закинув руки за спину, он, не моргая, отмечал все мельчайшие детали. Ему нужно было настроиться на предстоящую работу, и, если при этом полтора десятка человек будут сегодня глотать на ночь успокоительные, его это не волновало. Его люди должны быть как дроиды. Абсолютно послушны и исполнительны, лишённые всяких эмоций. Иначе они ему не нужны.

Небольшая станция работорговцев встретила их опустевшими торговыми улочками. Никто не хотел попадаться на глаза такому человеку. Мусор и неоновые вывески — единственные зрители, собравшиеся вокруг Кода и его охраны. Заняв один из пустующих гостиничных номеров, Код приказал дать ему полный обзор. Личный кибер, недолго церемонясь, взломал сеть станции и вывел трансляцию со всех камер наблюдения. Каменное лицо Кода, словно посмертная маска, скрывала настоящую бурю внутри. Перед стыковкой, он вколол себе стимулятор, и теперь его мозг работал на тридцать процентов быстрее. Слияние с Искином дало ему психологические профили всех, кто мог возить сам, или вступать в контакт с теми, кто доставлял рабов из глубин космоса. Обработав за час (дольше быть соединёнными он пока не мог) всю информацию из сети Содружества, из подпольных сетей, из слухов и домыслов, он теперь знал эти отбросы лучше, чем они сами себя знали. Он выяснил, на чём они летают, кого трахают, что едят на завтрак, и даже, какого цвета их нижнее бельё. Теперь лишь осталось познакомиться с ними лично.

— Приведите ко мне первого из этого списка, — Код протянул небольшой лист стюарду, и тот, поклонившись, скрылся за дверью.

За следующих два часа, он допросил семерых. Кое-кто попытался скрыться, добравшись до припаркованных в ангаре челноков, но Код предвидел это и всех 'самых умных' завернули обратно. Правда, со всеми обошлись вежливо. Ему ещё здесь не раз скупать товар, и затаённые обиды ни к чему. Люди, которых приводили в номер, вполне респектабельные купцы средней руки, с плохо скрываемым напряжением, старались отвечать правдиво. Но сами ответы ему были не важны. Он оценивал реакцию собеседников, а всё, что они могли сказать, он и так уже знал из докладов своих ищеек. Вроде, ничего нового так и не узнав, Код остался доволен, и, шепнув стюарду проследить за двумя перспективными объектами, он, уснул прямо в этом клоповом номере. Сейчас ему было не до изысков. Он так устал, что глаза слипались сами по себе. А ведь это первая остановка на их пути. За три дня он планировал облететь все места, где когда-либо появлялись партии нужных ему рабов.

К сожалению, слухи о его интересе разлетелись быстрее, чем он предполагал, и в последних двух станциях не было вообще никого, кто, так или иначе, попал в его список. Всегда галдящие рабские рынки словно вымерли, а руководитель системы Талли даже выразил ему лёгкое неудовольствие, в связи с нарушением общественного порядка. Видите ли, его головорезы препятствуют свободному перемещению граждан независимого государства. Решив не провоцировать конфликт, Код заверил его, что такое больше не повторится. И он был абсолютно честен, ведь, больше заметных рынков невольников на орбите столичной планеты не было. За трое суток он так вымотался, что решил прибегнуть к крайнему средству, и налил себе небольшой стаканчик грибного сока. Это был его неприкосновенный запас, хранящийся в сейфе на крейсере, и стоивший больше, чем весь этот грозный военный корабль. Невоспроизводимая в лабораторных условиях жидкость, вернула ему бодрость и настроение. Он с удовольствием подкрепился в самом дорогом ресторане на гигантской космической станции, переделанной из астероида, затем посетил представление с живыми актёрами, а под конец дня, даже соблазнил молодую поэтессу на приёме, по случаю его прибытия в систему.

Проснувшись рано утром, с голой красавицей под боком, он довольно потянулся, и выбросил своё поджарое тело из кровати. Уже к обеду он выбрал три возможных маршрута, где наиболее вероятно было встретить осведомлённых в его проблеме людей. Погрузившись в лёгкий транс, даже не в фазу два, он ощутил притяжение от малоизвестной системы Кронгейз, находящейся в глубине Фронтира. В отличие от Талли, население той части космоса могло уместиться в недавней огромной станции, и то, не заняв всех помещений. Но именно туда вела лучшая зацепка. Один из торгашей, всё время мямливший о том, что его бизнес никогда не подводил уважаемую семью Отар, при выяснении, откуда же он брал ценных рабов, и небольшом психологическом прессинге, обмолвился, что все они были в капсулах из полимерной литой плёнки. Код сразу же отложил это в памяти, а затем запросил Искин на предмет поставок галактами своих капсул во Фронтир. До их зоны влияния было больше трёхсот световых лет, но несколько одиночных партий уходили и в этом направлении. По документам Торгового союза, только одна система, из подходящих Коду, посещалась ими. И это была Кронгейз. Две другие зацепки вели за похвалявшимися новичками, которые, решив, похоже, подзаработать, клялись, что могут достать ещё таких рабов. Сколько господин пожелает. Но изучив их психопрофиль, Код не склонен был им доверять, и оставил проверку их слов на потом. Отойдя от станции, крейсер медленно ушёл в сторону восьмой планеты системы, которая отсюда была всего лишь ещё одной звёздочкой, и, разогнавшись, окутался чёрнотой. Уйдя в гипер, Код уже не был в курсе того, с каким облегчением вздохнул руководитель системы Талли, и все её 'честные' граждане.

* * *

Первое, что увидели на мостике 'Ювета', была вселенская чернота. Они вышли из прыжка далеко за облаком Оорта, и только лететь к обжитой части нужно было больше трёх недель. Но сетевые маяки начинались уже тут, и, подключившись к одному из них, можно было разведать, что да как. С этого и решили начать, по совету Эриса. Теперь он всегда болтался около Сергея на мостике, постоянно о чём-то болтая или рекомендуя. Ещё в самом начале проекта 'Контакт', земным учёным удалось совместить две технологии передачи данных, и, соорудив монструозный переходник, они смогли впервые пообщаться с Искином со своих компьютеров. Теперь, не рискнув забирать два таких мощных устройства с Земли, когда они могут так пригодиться дома в научных исследованиях и военных разработках, экипажу придётся маскировать свой сигнал под привычный для сети Содружества. Но компьютерные учения показали, что вероятность успеха стопроцентная. Это придавало спокойствия, но первый контакт всё же вызвал волну нервных смешков по мостику. Подключившись к маяку, в специально подготовленные хранилища хлынул такой поток данных, что спаренные квантовые суперкомпьютеры еле успевали его обрабатывать.

— За десять лет тут ничего не изменилось, — хмыкнул Эрис, только глянув на расшифрованные таблицы. — Нужно обновить закупочные цены... — и глянув на нахмурившегося Сергея, Эрис пожал плечами, буркнув: 'на всякий случай'.

Целый день они потратили на ознакомление с жизнью этого отдалённого человеческого поселения. Три станции, сотня рудокопов и парочка оборонительных платформ. Десяток снующих туда-сюда кораблей. Большая тропическая планета, с влажными лесами и глубоким тёплым океаном. Звезда, моложе и ярче Солнца, хоть и принадлежащая к тому же классу, намного сильнее разогревала полную воды атмосферу Маркана. Её спасало только большая удалённость от звезды, чем Земли от Солнца. Учёные-биологи тут же напускали слюней по поводу нового мира, полного удивительной и неизученной флоры с фауной. Когда десять лет назад, они впервые обследовали людей с Меридона, удивление было хоть и велико, но быстро сошло на нет. Сейчас же настал их звёздный час. По крайней мере, они так думали. Сергея больше волновало, смогут ли они незамеченными обменять золото, выданное им Банком развития ЕиСа, а затем забрать интересующий их товар. Эрис долго обсуждал с серьёзными людьми, чем им за всё платить. Было принято решение попробовать побряцать золотом. Этот мягкий металл, хоть и не пользовался такой бешеной популярностью, как на Земле, но применялся во многих промышленных цепочках. За пол цены, а сторговавшись, и процентов за семьдесят, от закупочной в метрополиях, можно было сдать его на обогатительный завод. Решено было изображать рудокопа, а для этого нужно было раздобыть шахтёрский корабль.

* * *

Ангарные ворота медленно ползли в стороны. Малая канонерка уже висела в пространстве, дожидаясь полного их открытия, и экипаж сейчас прильнул к своим экранам, стараясь, чтобы ни один показатель не вышел за пределы нормы. Еле помещаясь во втором ангаре, эта сорокаметровая сигара несла на себе больше оружия, чем было её собственного веса. И именно ей предстояло взять на абордаж самого беспечного шахтёра, из тех, кто им попадётся. Подрабатывая маневровыми, кораблик отошёл от носителя, и зажёг свой термоядерный движок. Тут же набрав приличную скорость, он исчез из виду, лишь на карте отображаясь маленькой зелёной точкой. Через час и этого свидетельства его существования не стало. Эрис клятвенно всех заверил, что в этой системе отродясь не было никаких навигационных спутников, следящих за движением. Вблизи планеты хватало мощности самой станции, а возле остальных безжизненных миров предпочитали вешать только маленькие сетевые спутники, чья роль заключалась лишь в приёме и передаче сигнала.

Оставшись на этот раз на базе, Сергей, с нетерпением, ждал первых сообщений с канонерки. Они так и не сумели разгадать способ сверхсветовой связи в Содружестве, который позволял не тратить такое количество энергии, как единственно известный им, туннельный. Поэтому, прежде чем связаться с ними, канонерке придётся погасить выхлоп, и направить всю энергию на антенну. Для экстренной связи решили использовать обычное радио, но тогда их сигнал вполне мог перехватить чужой спутник. Пока что сообщать о своём присутствии они не собирались. Мерти приплясывала от нетерпения. Она была уроженкой Маркана, и где-то тут у неё остались родственники, которые очень обрадуются её возвращению. С её слов выходило, что её отец — богатый плантатор на расчищенных от джунглей территориях, а мать — медик в планетарном госпитале. Именно она устроила Мерти к себе под крыло, выцарапала у директора необходимые базы знаний, и всячески противилась её космическим заскокам. В последний разговор, они здорово поругались, и это сильно гложило их советника по медицинским технологиям Содружества. Сергей пообещал устроить ей встречу, но только в другой раз, и то, если у них всё получится, и удастся наладить безопасный канал торговли. А сейчас они будут сидеть тише воды, ниже травы.

Неделя прошла в активном обсуждении торгового каталога и их возможностей купить всё это. Каждая группа боролась за свои будущие игрушки, чуть ли не кидаясь с кулаками друг на друга, но решающее слово имел Сергей. А у него были чёткие приоритеты. Совет ЕиСа определил пять позиций, необходимых государству в первую очередь. Военные корабли, даже совсем устаревших конструкций. Ручные средства поражения и защиты. Медицинские капсулы и расходники к ним. Искины в любом количестве и любой мощности. Любые чертежи, схемы, инструкции и формулы, позволявшие наладить производство аналогов дома. Всякие там образцы сельскохозяйственных культур, гидропонные установки, буровые лазеры, в его список не входили. Если останутся средства и время на их доставку, то почему бы и нет. Но до этого ни-ни. Ни одного лишнего рубля не выделит.

Сергей ещё раз бросил взгляд на консоль связи. Он знал, что как только придёт сигнал, он вначале его услышит, и только потом увидит на экране. Но ничего поделать с собой не мог. Наконец, в динамиках пискнуло, раздался щелчок, и в рубке заговорил капитан канонерки. Они запеленговали пять шахтёрских кораблей в радиусе светового часа по их курсу. Некоторые, возможно, уже ушли. Они не могли вести их на радарах дальше десяти световых секунд от корабля. Но, судя по наблюдениям, прожорливые кораблики находились сейчас в процессе набивания своего объёмного брюха рудой, и никуда не спешили. Посовещавшись, выбрали самый маленький, а когда выбор одобрил Эрис, сказав, что 'это корыто — переделанный тягач второго поколения', план операции отправился по туннелю, практически мгновенно достигнув адресата. Теперь им оставалось только мерить мостик шагами, и ждать.

* * *

Человек смотрел на человека. И пусть они были из разных племён, из разных народов, с разных планет, в конце концов. Но он был человеком. Таким же работягой, что и все остальные. У него была семья, дети, или, может быть, родители. На периферии заработать очень сложно, и то, что он выбился в шахтёры, было большой удачей. Лысая голова, неестественно тонкая шея, худые плечи. Старый поношенный скафандр. Глаза, полные непонимания и злости. И ещё — обиды. На свою слабость, на несправедливость судьбы, на безысходность. Люди, хоть и выросшие в совершенно разном окружении, оставались одинаковыми. У них были чувства, эмоции, потребности, радость и отчаяние. И в какой-то момент этого человека даже стало жалко. Капитан канонерки произнёс что-то в небольшой микрофон на щеке, и продолжил смотреть на разворачивающееся действо.

Всё началось совершенно неожиданно для шахтёра. Система Маркан хоть и была у чёрта на рогах, но оставалась спокойной уже не одну сотню лет. Это детям лордов и императоров на ночь рассказывают сказки, что стоит отлететь от столичной планеты, и на тебя тут же накинется толпа разъярённых грабителей, и лишь доблестный имперский (федеративный, республиканский, народный) флот, придя на помощь в последний момент, героически кладёт всех бандитов на лопатки. А тут, в их дружной коммуне, все старались жить честно и с пользой для остальных. Никто не пиратствовал у себя дома чуть ли не с основания колонии. Поначалу были лихие люди, решившие поживиться на ещё неукоренившихся переселенцах, но в семье, как говориться, не без урода. Их быстро переловили и расстреляли. Да, когда законы Содружества так далеки, то поневоле изобретаешь свои, простые и понятные. А тут такой беспредел! И ведь человек так и не понял, кто на него позарился. Его корабль был слишком мал, чтобы из-за него нападать. Груз? Он уже двадцать лет таскал железно-никелевую руду, лишь изредка натыкаясь на редкоземельку. Обычно доход был стабилен и невелик, и только с попаданием в его трюм тяжёлых благородных или радиоактивных металлов, он на радостях устраивал себе пьянку. Семьи у него не было, друзья, только те, что скупали у него руду, или время от времени ремонтировали его корыто. Но зато они плыли с ним в одной равнозарплатной лодке, и это сближало их, как ничто иное. Всегда было приятно обмыть косточки толстосумам, изредка заявляющимся в их поселение.

Первое, что почувствовал человек, была вибрация корпуса. Буровые лазеры расфокусировались и погасли. Дробитель закашлялся, крутанул свой шипованный барабан ещё пару раз, и тоже остановился. Уже собираясь запросить у Искина внятное объяснение, человек уставился в потухшие экраны. В крохотной рубке горело лишь освещение, и гудел динамик, потрескивая необычным космическим фоном. Полчаса он потратил на выяснение причин этой, можно сказать, смерти всего оборудования на корабле. Не добившись от цепей и схем ничего вразумительного, человек, со злости, отключил питание от Искина, а затем вставил толстый кабель обратно в разъём. Как ни странно, это помогло. Экраны ожили, высвечивая тестовые программы. Через пару секунд его слабенький Искин, так же, как и корабль, второго поколения, заговорил низким мужским голосом из динамиков:

— Питание — подключено. Сенсоры — подключены. Жизнеобеспечение — восстановлено. Человек — жив. Человек — в сознании.

— Да, давай уже, что происходит?

— Боль в нервном центре. Боль в генераторной. Неравномерная реакция в камере. Заглушаю реактор.

— Что случилось тридцать пять минут назад? Прочти данные из подкорки.

— Образы повреждены. Провожу интерпретацию. Вижу подрыв инертных устройств. Отматываю время назад. Провожу параллели. Замечаю пропущенный запуск шести ракетоподобных устройств с расстояния в сто тысяч километров. Замечаю глушение ускорителей. Теряю устройства из поля зрения. Активация! Сильная боль в коре. Потеря сознания в надкорке. Прохождение запредельной волны излучения по кораблю. Наведённые токи в цепях. Выгорание предохранителей. Отказ систем. Отказ. Отказ. Отключение.

— Вот чёрт! А эти, кто бы они ни были, ещё здесь?

— Объектов искусственного происхождения не фиксируется. Предупреждение — разрешение сенсоров упало до десяти метров. Возможен неточный анализ.

— Запускай двигатели!

— Попытка подачи питания. Питание подано. Попытка зажигания факела. Провал попытки. Попытка зажигания факела. Провал попытки. Попытка...

— Стой! Стой же ты, железяка безмозглая, ты мне всю камеру поляризуешь. Попробуй пассивное зажигание.

— Вброс топлива в камеру. Полевая ловушка активирована, температура поднята до ста тысяч. Сто пятьдесят. Двести тысяч... Глушение индукции. Препятствие в камере!

— Что такое, будь они прокляты?

— Заброс в сопло постороннего предмета. Источник заброса не различим сенсорами. Предупреждение! Поляризованный объект! Нарушение поля! Разбалансировка катушек. Отключение впускного коллектора. Отказ двигательной установки.

— Вырубай! Не хватало мне радиации в кабине.

— Отключение... Нарушение герметичности. Потеря атмосферы через технический тоннель два. Рекомендация — автономный скафандр. Компенсация давления... Невозможность, из-за превышения скорости потери скорости регенерации. Блокирование рубки. Посторонние на борту!

— Отключи питание, отключи гравитацию, блокируй все автоматические двери! Скорей же!

— Отключаю... Посторонние во втором техническом коридоре. Шесть единиц. Двигаются к рубке.

Человек в панике рванулся к экранам связи. Он попробует связаться с ними, одновременно, передав общепринятый сигнал бедствия. Возможно, это их отпугнёт. Но, уже набирая сообщение, он вспомнил, что сам приказал отключить питание. А значит, и от антенны тоже. Ругаясь сквозь зубы, он колотил по консоли руками, не зная, что предпринять.

— Железяка, верни питание по кораблю.

— Аварийный генератор подключён.

Человек с надеждой взглянул на зажёгшуюся зелёным систему связи, и продолжил печатать. Искин несколько раз бормотал что-то о продвижении посторонних, зациклившись, в конце концов, на бесконечном повторении фразы: 'посторонние у двери в рубку'. Пришлось его заткнуть. Щёлкнув парочкой тумблеров и надавив на заглубленную красную кнопку, человек расширенными от ужаса глазами смотрел на мигающую, просто пылающую, красным, схему системы связи.

— Искин, анализ поломки!

— Моя помощь вновь нужна? Анализирую. Отсутствие приёмо-передающего устройства. Механическое повреждение. Короткое замыкание в цепи. Человек откинулся на командирское кресло, закрыл глаза и расплакался. Ведь он был просто человеком.

* * *

Вызов пришёл по обычной радиосвязи через пятнадцать минут. Посторонние так и не смогли вскрыть бронированную дверь в рубку. Самое защищённое место на корабле, будто они не знали. Необычная форма говорившего, и речь, чуть-чуть не совпадающая с движением губ. Словно он говорил на одном языке, а шахтёр слышал перевод на матарском. В их части вселенной все говорили на матарском. С кем торгуешь, того язык и учишь. К тому же, все они, так или иначе, были матарцами. Галакты сюда залетали пару раз за сто лет. А остальные, такие далёкие и почти мифические государства Содружества, и вовсе не знали об их существовании. Значит, говоривший не был одним из них. Но он хотя бы был человеком. И попросил не оказывать сопротивления, впустив их на мостик. Предупредил не делать глупостей. Шахтёр хотел высказать ему всё, объяснив, как с такими, как он, поступают в их краях. Но получилось лишь пригрозить тем, что у него есть друзья, которые будут его искать. Захватчика его речь явно не впечатлила. Что тут сказать, она на него самого произвела удручающее действие. Из него словно выпал последний стержень. Повторив своё требование, человек в форме медленно склонил голову набок, чуть-чуть, но заметно. В его глазах промелькнуло нечто, что вселило надежду в шахтёра.

— Вам не причинят вреда, даю вам слово офицера. Ваши знания нам нужны. Повторяю, я приказал своим людям не причинять вам вреда. Мы даже возместим нанесённый вам ущерб.

Рудокоп долго смотрел в глаза солдату неизвестной ему армии, а затем кивнул. Он прожил много лет, один раз даже проходил омоложение, и научился распознавать ложь в людях. Его могли побить, он не был дамским угодником, и не умел пить, но враньё он чувствовал практически всегда. В этот раз ему хватило только чужих глаз. Сказав Искину открыть люк, он развернулся в сторону выхода. Шестеро высоких, закованных в тёмно-синие скафандры, бойцов, резво заняли и без того тесное помещение. Нависая над ним, как колонны, они быстро сориентировались и протарабанили в экран, со своим замершим командиром, что-то на своём языке. Тот кивнул и отключился. Жестами, показав двигаться в сторону проделанной ими дыры, они тем ни менее, очень убедительно тыкали в его спину короткими винтовками с широкими стволами. Это точно не игольники, подумал человек, и вылез в рваное отверстие около метра в поперечнике. Проведя в космосе две трети своей жизни, человек не боялся этой головокружительной глубины. А вот его спутники, похоже, чувствовали себя здесь не так уверенно, как хотели показать. Их движения были дёрганными и, порой, лишними. Хотя, они же как-то добрались до его лоханки сквозь всю эту пустоту, к тому же усеянную мелким мусором, отколовшимся в процессе бурения от астероида. Тот нависал над ними, как целая планета. Человек помнил, что он был не больше двухсот метров в самой широкой части, но сейчас он казался ему просто огромным. Готовым раздавить их всех в считанные мгновения.

Уже не скрываясь, через пару минут к ним подошёл довольно крупный корабль, мало чем уступающий шахтёрскому. На его бортах были отчётливо различимы лазерные турели, а под днищем выпирала пустая кассета из-под ракет. Интересно, чем они его так приложили. Человек никогда не слышал о таком оружии. Думается, было бы у него защитное поле, то он бы сейчас улепётывал от них на полном ходу. Но на генератор не хватило денег ещё при покупке, а затем он и вовсе обнаружил, что и без него можно добывать руду, а лишнюю энергию и место в корабле, он уж точно использует выгодно. Забравшись в переходной шлюз в окружении конвоиров, человек вскоре был доставлен в маленькую каюту, где его бесцеремонно заперли. Стол, койка, маленькая раковина. Шкаф над головой. Свет от яркой белой лампы на потолке. Кто бы они ни были, но на работорговцев они точно не походили. Те сразу бы запихнули его 'морозилку' и дело с концом. А изображать из себя пассажирское судно и везти его в отдельном помещении никто бы не стал. Что ж, похоже, он не ошибся в своём выборе. Убивать его никто не собирался.

* * *

Сергей смотрел на главный экран, занимавший половину стены напротив, и перекатывался с носка на пятку. С одной стороны — никаких свидетелей. С другой — им нужен надёжный человек, который введёт их в курс дела. Объяснит, так сказать, все подводные камни шахтёрского ремесла и получения оплаты за него. С третьего взгляда — обещать ему возмещение всех убытков? Они что, добрые самаритяне? Ещё минута прошла в ритмичном покачивании. Капитан канонерки, толкающей шахтёрский корабль, словно вагонетку с рудой, смотрел на него спокойными и ясными глазами. Он был уверен в правильности своего решения, и готов отстаивать его даже перед Сергеем. Неделю назад он отчитался, что операция прошла успешно, а сейчас он заявляет, что взял пленного. Разве о таких вещах не принято говорить сразу? Что ж, ладно. Они не звери, и нарушать данное одним из них обещание не будут. Но и капитану не светит поощрительной грамоты. Просто будем делать вид, что всё идёт, как задумано.

Большой корабль выделил под шахтёрский рудокоп всё тот же второй ангар. Канонерка повисит пока рядом. На ней тоже можно жить. В тесноте, да не в обиде. Техники из машинного, под руководством бывшего хозяина корабля, приступили к ремонту. Говорят, что управятся за три дня. Первый разговор с этим человеком прошёл на удивление гладко. Сергей приготовился к долгому препирательству, но тот лишь кивал и соглашался. Почувствовав подвох и фальшь, майор помолчал пару минут, а затем, неожиданно, задал провокационный вопрос, что бы выбить пленника из заготовленной заранее речи.

— Вам нравится ваша жизнь? Вы счастливы?

— ...Что вам от меня надо? — через какое-то время, не нашедший ничего лучшего, ответил Прол. Прол Кет, матарский чернорабочий в третьем поколении. Чёрный, как ночь, с мощной челюстью, но при этом худыми, даже какими-то дистрофичными, чертами тела.

— Я хочу позаимствовать ваш корабль, использовать его, как грузовик, а затем спрятать в облаке Оорта на одной из тихих комет. Вам его не вернут, и вас назад тоже не отпустят. Поэтому я и задал вам вопрос. Вам нравится ваша жизнь?

— Не жаловался.

— А хотите быть ценным специалистом, можно сказать, экспертом, на небольшом исследовательском и торговом судне? Вас будут кормить, одевать, платить вам средства на ваши личные нужды, и даже подтирать вам зад первые пару дней. Пока вы не освоитесь.

— У меня семья. Я не могу их бросить.

— Не врите мне, Прол. Я же вижу, что вы одиночка. У меня прямо нюх на таких, как вы.

— Сергей, я правильно назвал ваше имя?.. Так вот, Сергей, если вы хотите, что бы я на вас работал, вы должны объяснить мне, кто вы, чёрт возьми, такие! Я не хочу участвовать в разбое или убийствах. Мне совесть не позволяет.

— Совесть, говорите. Ну что ж, это хорошо, если у вас есть совесть. Значит, если мне удастся перетянуть вас на нашу сторону, вы будете честным работником.

— Я хорошо зарабатывал, и даже мог пройти омоложение. Вы сможете мне платить столько же?

— Ну, это смотря, что вы имеете в виду под 'хорошо'. Закупочные цены на железно-никелевую руду от двенадцати до шестнадцати кредитов за тонну. В ваш корабль помещается три тысячи кубометров руды, или около двух тысяч тон чистого металла. Переводим в деньги. В среднем двадцать восемь тысяч кредитов. Топлива, как мне доложили, ваш рудокоп потреблял двести литров за полёт. Туда и обратно, раз в месяц. Это минус четыре тысячи. Ещё аренда ангара на станции — тысяча в месяц. Питание, вода, средства гигиены — шесть тысяч. И, наконец, ежегодный ремонт. Думаю, не меньше ста тысяч. Итого, в год из четырнадцати месяцев, вы зарабатываете триста девяносто две тысячи. Минус расходы — двести тридцать восемь тысяч. Минус ремонт — сто тридцать восемь тысяч. В год... Сто тридцать восемь тысяч... Одна процедура омоложения стоит, по вашим же ценам, от миллиона. Новый корабль не меньше десяти миллионов. Один месяц отдыха на планете, или в центре развлечений — восемьсот тысяч. Полёт в соседнюю систему — двести тысяч за человека, плюс три тысячи за килограмм груза. Напиться в баре с друзьями по поводу, и без — от десяти тысяч за рыло. Мне продолжать, Прол? Мне рассказывать вам, как вы хорошо зарабатывали?

— Но я же жил как-то? И неплохо!.. — попытался сопротивляться шахтёр. — А дорого всё, потому, что мы живём на отшибе. Сюда никто не летает, торговцы только местные. Но насколько я понял по вам, вы из ещё большей дыры, чем эта. А может, вы вообще скитаетесь по космосу, как какие-нибудь сектанты?

— Будет вам. Разве я похож на фанатика? Да я даже в бога не верю. Так, помяну иногда, но больше по привычке.

— Тогда кто вы такие!?

— Знаете что. Я дам вам сутки на размышления. Посидите пока в этой каюте, поесть вам принесут, а я завтра зайду и спрошу вас снова. Хотите ли вы присоединиться к нам? И если вы вдруг подумали, что у вас есть выбор, то это вы зря. Назад вы точно не вернётесь, — не успев ещё закрыть дверь, Сергей услышал брошенное куда-то вбок согласие. Он повернулся и протянул руку новому члену экипажа. Тот, не поняв, что от него хотят, медленно протянул руку в ответ. Сергей пожал на удивление крепкую ладонь, и повёл человека в общую столовую. Пока он не передумал, следовало завлечь его дружной атмосферой на корабле.

* * *

Перелёт к Ульте, столице системы Кронгейз, занял почти три недели. Отар Код решил не напрягать себя поиском развлечений, а просто залез в медкапсулу и погрузился в медикаментозный сон. Заодно восстановит печень, подпорченную многократным приёмом стимуляторов. В бессознательном состоянии времени, как известно, не ощущаешь. Особенно, если не видишь сновидений. Код не видел, и потому очнулся, как ему показалось, сразу после погружения. В первый раз он бы стал выяснять, что пошло не так, и зачем его сразу разбудили. Но подобную процедуру он проделывал уже десятки, если не сотни раз, иногда ложась всего на пару дней, а иногда, как сейчас, почти на месяц. Как бы то ни было, но крейсер уже прошёл внешние планеты, и сейчас подходил к небольшой луне четвёртого газового гиганта. Сильная радиация последнего привела к таким бешеным мутациям всей местной жизни, что жить на луне могли только отмороженные охотники за редкостями, и, посменно, плантаторы сайрекса — культуры, которая могла расти где угодно. Здесь она даже получалась сочнее, по словам пробовавших блюда из неё.

Все станции, а их насчитывалось десять штук, расположились на высокой орбите Ульты. С мощными генераторами полей, которые только и позволяли защититься от радиации, они больше напоминали ребристые морские шары, популярные среди молодёжи, за свою способность убить при неправильном приготовлении. Так и эти нестандартные конструкции топорщились башнями с всевозможными орудиями ближнего и дальнего боя. Система Кронгейз никогда не отличалась спокойствием. Основанная изначально большим пиратским кланом, она со временем остепенилась, и семь тысяч пиратов растворились среди теперешних семидесяти тысяч жителей. Но если ты не большой военный корабль, а мелкий рудокоп, или торговец, везущий партию тех самых морских шаров, то тебе следовало или иметь быстрый двигатель, или полевой генератор, как минимум от орудийной платформы. Иначе кто-нибудь мог решить, что твоё добро должно принадлежать общественности. За себя Код не боялся. Его крейсер седьмого поколения, изготовленный по спецзаказу, перемолол бы все десять станций, даже оказавшись в их окружении. На своей безопасности семья Отар никогда не экономила.

Пристыковавшись к самой крупной и самой старой базе, бывшей когда-то пиратским портом, крейсер 'Возмездие Отар' окутался собственным защитным полем. Нагрузив генераторы по полной, капитан с неудовольствием отметил, что уровень радиации всё же медленно, но ползёт вверх. Военные щиты имели несколько иную функцию, и плохо справлялись с рассеянным излучением. В отличие от станционных, которые наоборот, не удержали бы концентрированный луч. Перейдя со всей свитой в самую дорогую гостиницу, заняв весь эксклюзивный сектор, Код даже вышел погулять на небольшую площадь с фонтанами. Пару чахлых деревьев в горшках, и довольно убедительная иллюзия тёмно-голубого неба приятно действовали на привыкших к серым стенам людей. Но работа не любит ждать, и его парни уже согнали всех обитателей станции в складские помещения. Ещё кое-где раздавалась стрельба, но вольный народ быстро сообразил, что лучше подчиниться, чем испытать на себе тяжёлые приклады штурмовых игольников. Попросив, по возможности, никого не убивать, Код бродил вокруг небольшого фонтанчика с хромированными рыбами, и размышлял о направлении поисков. Этот сектор был крайне плохо изучен. Последние триста лет Империи Матар было не до экспансии во Фронтир, проиграв, вначале, одну войну Галактам, а затем, сокрушительную вторую, Террари. И хоть сейчас, уже почти пятьдесят лет, в их части вселенной не слышно синхронных залпов сотен кораблей, но от потери почти четверти территорий Империя не оправилась до сих пор. Все ресурсы направлялись на укрепление границ и флотов метрополий. Военная паранойя никак не хотела отпускать нынешнего императора — главу семьи Рейтар. Да и все остальные престарелые маразматики дружно кивали, соглашаясь с очередными, дополнительными военными расходами. Хотя вся их политическая и флотоводческая мудрость не спасла Матар от позорного бегства под ударами многочисленных эскадр Террари.

Наконец, вся шумиха сошла на нет, и по одному выдёргивая людей из толпы, солдаты стали приводить их к Коду. Он уже находился под воздействием стимуляторов, и запавшие зрачки сильно нервировали и без того напуганных пиратов. Но на вопросы они отвечали всё равно неохотно, демонстрируя породу гордых обитателей дикого космоса. Код усмехнулся про себя, и решил избрать другую тактику. Пообещав большую награду тому, кто просветит главу Отар о маршрутах поставки рабов, он стал свидетелем настоящей свары. Каждый норовил первым поделиться с многоуважаемым господином своими, безусловно, сверхценными знаниями. Отсеивая одного за другим, допрашивающий медленно составлял картину местных торговых отношений. Большинство рабов везли из соседних систем, одна из которых была даже неосвоенным миром, пребывающим на уровне железных мечей и каменных замков. Естественно, что рабы из таких крестьян-землепашцев и горожан-ремесленников получались не очень. Все они сразу шли на плантации сайрекса и животноводческие фермы. Их разум ещё не был готов не то, что к освоению сложной техники, но даже к принятию её, как творение рук человеческих. А если ты хочешь получить хорошего техника или пилота, то ты не ставишь ему рабскую нейросеть. Ты покупаешь его услуги за небольшую цену, попутно объясняя, что назад дороги нет. Стремление к послушанию, конечно же, зашивается в психологические установки, но оно не влияет на умственные способности человека. И этот человек должен иметь хотя бы представление о том, что существуют думающие машины и аппараты, путешествующие среди звёзд.

Ничто пока не указывало на канал поставки, который искал Код. Все упоминали дорогостоящий товар, стабильно приходивший на рынок последние пару веков, но откуда он шёл, торговцы затруднялись ответить. Пару человек предположили, что поставщик больше не заглядывает в их скромное убежище свободы и равенства, и что нужно искать тех, кто был с ним лично знаком. Таковых отыскать не удалось, но казначей станции порекомендовал господину лично просмотреть транспортные накладные (а в их императором забытом месте, оказывается, всё было не пальцем писано). Перепоручив стюарду сбросить всю информацию в Искин, Код перешёл на свой корабль. Сильный озноб после окончания действия стимулятора не помешал ему погрузиться в бассейн слияния, и за полчаса просмотреть все десять тысяч сто двадцать семь накладных, за последние сто лет учёта. Как он и предполагал, последняя партия рабов в количестве двухсот двадцати человек поступила чуть больше десяти лет назад. После этого — ничего. Пустота. Но анализ поставщиков преподнёс Коду сюрприз. Их было трое. Все они, в разное время, неплохо наварились на перепродаже дефицитных мозгов. Все они были матарцами по крови. Все прилетали на кораблях крайне устаревших моделей. И все они не указывали свой порт приписки. Это было странно, и наводило на мысль, почему его ищейки так и не нашли никого. Запросив себе в сознание объёмную карту сектора, Код поплыл мимо сотен звёзд, которые так и оставались неразведанными официальными властями. Десяток систем, среди которых были Ворт, Ангейза, Спилоп, Маркан, и совсем уж нищие шахтёрские колонии — вот и всё, что можно было с натяжкой назвать освоенными территориями. В остальных звёздных мирах люди бывали только проездом, и то, проскакивая максимум за пару минут в гипере. Но что характеризовало все эти молодые поселения? Они были общинами, закрытыми коммунами, где один за всех, и все за одного. Они не любили, когда в их дела кто-то лез, и не спешили далеко улетать от дома. Но чтобы совсем никому не сообщать, откуда ты родом? Это должна быть уже практически секта. И Код знал только две таких системы. После анализа немногочисленных сведений, он пришёл к выводу, что рабов везли или из Ворта, или с Маркана. Только они отгородились от всего остального мира сверх всякой меры. И самым закрытым был Ворт. Следующая цель его путешествия была определена.

* * *

Сергей заходил на вираж на самой малой тяге. Маневровые слабенько заворачивали корабль в сторону перерабатывающего завода, который нарисовал им в виртуальном пространстве выделенный коридор. Необходимость этого оставалось для Сергея загадкой, так как ближайший корабль был чуть ли не в сотни тысячах километров от них. Прол сидел рядом, на специально приваренном кресле, превратившим одноместную рубку в двухместную. Два технических коридора оккупировали десантники в количестве двадцати штук, а за пределами дальности обнаружения, но в пределах получаса полёта, висела их подстраховка — вновь забитая оружием, канонерка. Станция была самой обыкновенной. Такую вполне могли построить и на Земле. Да что значит, могли, такие и строили сейчас около Луны. Пока ничего сверхъестественного им в этой системе не встретилось. Да, корабли были пошустрее, щиты гораздо мощнее их прототипов, упрощённо слизанных с меридонских образцов. Наверняка и орудийные платформы могли пободаться с 'Юветом' один на один. Проверять это Сергей не собирался.

В их трюме сейчас лежало десять тонн золота, смешанного с пустой породой для маскировки. Стоимость всего этого добра — миллиард двести миллионов рублей. Оторванных буквально от сердца министром финансов. Говорят, он даже заперся у себя в кабинете и никого не хотел впускать. Охотно верится, зная, каким скрягой он был. На кредиты Содружества выходила тоже неплохая сумма. Сто двадцать семь миллионов по самым низким закупочным ценам. По двенадцать миллионов за тонну. Откуда столько денег возьмётся в этом захолустье? Этот вопрос был первым на их совете три недели назад. Прол и Эрис, поначалу не понявшие сути проблемы, быстро объяснили, что наличных денег, как таковых, нет вовсе. Максимум, иногда работает бартер. Все деньги электронные, и Искин завода просто запросит из банка метрополии нужную сумму. Все шахтёрские колонии сдавали редкоземельку на предприятия в самой империи. Во Фронтире просто не было верфей, плавилен и автоматических сборочных комплексов, которые потребляли бы этот продукт. Раз в несколько лет прилетал большой рудовоз под конвоем, или местные силы отправляли такой в сторону ближайшего распределительного пункта. В метрополиях давным-давно не было ни одного ценного астероида, но множество колоний жили только за счёт этого. Фронтир занимал, от силы, несколько процентов в этом гигантском потоке вещества, становящегося новыми искинами, медкапсулами, спутниками, оружием, а иногда и всякой бижутерией со статуями. Зато железо, никель, алюминий прекрасно шли на строительство кубических, шарообразных, бесформенных пустотных станций в самом Фронтире. А всю высокотехнологичную продукцию приходилось закупать у хозяев этой части космоса. Поэтому Прол и возил дешёвую руду на завод. Община решила строить новую крупную станцию в миллиард тонн весом. На следующие двадцать лет все местные шахтёры были бы обеспечены работой.

До станции оставалось десять километров, и шахтёрский рудовоз тащился, от силы, со скоростью десять метров в секунду. В этот момент пришёл вызов от дежурного в диспетчерской, и Сергей повернул голову в сторону своего компаньона. Настало время оправдать доверие. Кивнув ему, Прол активировал связь.

— Эй, Прол, куда ты подевался? Мы уже хотели отправить Сизого на твои поиски.

— Я наткнулся на золотую жилу, Дэнни! Ты не поверишь! Одни заказчики продали мне координаты астероида, мелкого, что твоя голова, но с золотым ядром. По контракту, мне полагается десять процентов!

— Ого! Ого-го-го! Да ты проставляешься! Сколько накопал?

— Десять тонн!

— ...Ну знаешь... Вот так, горбатишься всю жизнь, а потом прилетает кто-то с трюмом, полным бутылок с грибным соком, и ты уже должен вылизывать его богатый зад. Что будешь делать с деньгами? Небось, купишь весь наш завод, вместе с моей нищей душонкой?

— Нет. Улетаю я. Заказчики предложили работу на их крупном заводе. Им нужен эксперт по астероидам.

— Что это за люди, раз ты бросаешь нашу колонию? Бирта опять спрашивала о тебе. Я тебе ещё раз советую заняться ею вплотную.

— Ты же знаешь. Она страшная, как твоя бабка. Нафик мне такое счастье?!

— Ну, тогда оставайся, и с твоими деньгами у тебя отбоя от девушек не будет. Плюс друзьям поможешь подняться. И община тебе будет благодарна. Вложишься в новую верфь, будешь получать проценты, отобьёшься за двадцать лет! А ты у нас молодой...

— Нет... Не могу я, — Прол слегка потерял спокойную интонацию, и Сергей настороженно покосился на него. Но всё обошлось. — Я уже подписал контракт с заказчиком. Они люди серьёзные, отказа не потерпят.

— Хм, а что за ребята?

— Одни сектанты из Ворта.

— Ну, ничего себе! Да на кой чёрт ты им сдался? Они всех матарцев считают людьми второго сорта. Чёртовы генники! Брат, да тебя, похоже, спасать надо!

— Не лезь в это дело, Дэнни! Не твоего ума.

— А твоего ума, значит, хватило стать их рабом! Ты как знаешь, но я всё доложу совету. И не удивлюсь, если из тебя потом рабскую нейросеть извлекут!

Экран погас, и лишь коридор подхода к заводу по-прежнему светился зелёным. Прол повернулся к Сергею и пожал плечами.

— Я предупреждал, что прикидываться фанатиками — не лучшая идея. В наших краях их не любят.

— Но вы же торгуете с ними.

— Сколько? Один раз в десять лет?! Лучше б уж галактами назвались.

— Ага, и с какого перепугу вашим 'Галактам' понадобятся полуразвалившиеся корабли со свалки, медкапсулы первого поколения и Искины, не далеко ушедшие от земных компьютеров. Ты сам говорил, что секта Ворта — бедная, и поголовно спятившая колония. На их придурь можно списать что угодно.

— И всё-таки это плохая идея.

— У меня поджимают сроки, и мне надо было начать торговлю ещё неделю назад. А я всё развлекаюсь, прикидываясь шпионом-ниндзя.

— Кем?

— Неважно.

* * *

Код ненавидел себя больше, чем всю эту спятившую станцию! Как он мог не проверить на интуицию своё решение! Наверное, его подвела усталость, но оправдывать себя он совершенно не хотел. Этот психологический трюк пусть используют слабаки. Он быть слабым и тупым не имеет права. И всё же он самый тупой в округе матарец! Хотя нет. Чуть менее тупой, чем кивающий ему на все вопросы болванчик из местных религиозных лидеров. Толстый, лысый, с обвисшими щеками. Говорят, они меняют себе гены, что бы приблизиться к богу, но пока что никого 'совершенного' ему на глаза не попадалось. Жирные, тупые, с горящими глазами, последователи приветствовали его, будто он пришёл записываться в их ряды. Охрана быстро разогнала всю эту мерзость и притащила к нему за шкирку парочку их духовных наставников. Всё то время, что он допрашивал этот мешок с дерьмом, его не покидало ощущение, что все вокруг над ним смеются. Они устроили весь этот балаган, чтобы их и дальше считали психами на краю вселенной. Хитрые искры, пробегающие время от времени в глазах святоши, только усиливали подозрения.

Проторчав на станции двое суток, и забив до смерти парочку особо тупых жирдяев, Код со свитой вернулся на корабль. Злой на всех и вся, Отар изменил своим привычкам, и на несколько часов погрузился в виртуальный массажный салон, который закончился очень даже приятно. Помывшись в душе, и пообедав, он почувствовал себя чуточку легче. Стюард, до этого безмолвно терпевший побои, подал ему вечернюю смену белья, и сообщил, что, капитан готов стартовать на Маркан в любую минуту. Код, приказавший ждать его команды, решил, уже на более трезвую голову, оценить то, что ему наплели эти фанатики. По их словам, рабов в их церкви не было, и все были братьями и сёстрами. Но он успел заметить тех, кто, как говориться, был низшим, среди равных. Они чистили вентиляцию, драили ангарные палубы и носили за монахами их пожитки. Чем дальше от метрополии отлетаешь, тем дешевле купить себе раба, или даже нанять свободного человека, чем покупать дроида. На его планете ситуация была обратной. Истинные граждане империи не опускались до такой унизительной работы. И всё же, рабы у них если и были, то они действительно становились послушниками. Они не занимались перегоном их дальше. И на Кронгейз отсюда корабли точно не летали. Что бы не ошибиться и в этот раз, Код погрузился в транс третьей фазы, и хоть это и отняло у него все, с таким трудом, восстановленные силы, он теперь был абсолютно уверен насчёт Маркана. И что стоило ему поступить так в прошлый раз? Сэкономили бы почти две недели полётов туда-сюда.

* * *

Проблемы начались, когда наш маленький отряд двигался в сторону 'Ювета'. Пролетая мимо сине-зелёного слоистого гиганта, окружённого свитой спутников, их нагнала 'встревоженная общественность'. Они окружили канонерку и рудокоп, и попытались принудить к остановке. Несколько залпов из небольших лазеров прилично проплавили бок и трюм шахтёра, но не причинили никакого внешнего вреда земному кораблю. О проседании энергопотока и перегрева реактора атакующим было знать не обязательно. Тем не менее, окружённые сыплющим угрозы в эфир, конвоем, корабли так и не сбросили скорость. Прол пытался вызвать их по ближней связи, но они решили игнорировать 'нашёптанный нейросетью бред умалишенного'. Сергей, обменявшись несколькими предложениями с капитаном канонерки, приказал тому на огонь не отвечать, перекинув всю свободную энергию на щиты. Нужно было что-то срочно придумать, пока благие намерения не лишили марканцев самого крупного и непритязательного покупателя в их истории. Сражаться нет смысла. Их четверо, и пусть даже корабли — переделанные транспорты, с наваренными поверх листами брони, и прикрученными в свободных местах маломощными турелями. Раньше такими отстреливались на рубеже последней надежды от прорвавшихся ракет. Сейчас же они очень даже неплохо подпалили шахтёру шкурку.

Сергей скинул скафандр, выпихнул из рубки Прола, с большим трудом, используя армейский нож, разрезал ткань нательного комбинезона. Через десять минут возни, он предстал перед самим собой в образе типичного спятившего сектанта. Разорванный балахон, подобие капюшона, замученный вид, который и имитировать то не пришлось. Активировав связь, Сергей, поигрывая ножом, предстал перед преследователями. Они получили изображение с его корабля, но пока что не передали ответной картинки.

— Я говорю от имени Мафусаила, четвёртого ордена синеоких! Вы вероломно напали на его детей! Мы же лишь несём мир! — подброшенный в дёргающихся руках клинок очень убедительно свидетельствовал в пользу мира. — Мы пришли к вам торговать. Сам единый бог в откровении 27-11 указал нам путь к вам!

Минута тишины показалась Сергею часом. Наконец, экран зажёгся, и мостик наполнился чужой гортанной речью.

— Чёртовы генники! Что вы сделали с Пролом? Вы вернёте его сейчас же, сдадите его и свой корабль, и тогда, может быть, мы позволим вам вернуться в ту клоаку, откуда вы выползли.

— Мне больно слышать, как те, кто заплутал во тьме, но повстречал проводника, отвергают его слова. Прол по доброй воле проникся нашими идеями и готов пожертвовать десять миллионов кредитов общине, которая взрастила его в невежестве, но всё же привела его в нашу обитель, — десять миллионов на дороге не валяются. Сергей и так, скрепя зубами, пошёл на этот шаг.

— Ты отдашь нам всё, что принадлежит Пролу по праву! Не десять, а сто двадцать миллионов. Это деньги совета и граждан Маркана. Вы украли их у нас, забрав наш астероид. Откуда мы знаем, может Прол нашёл его, а вы подсуетились, запихнули ему в голову рабскую сеть, и он с радостью отдал вам всё до последнего.

— Короче, мне этот спектакль надоел, — Сергей обессилено скинул капюшон, и отбросил нож. Неожиданный поворот немало удивил собеседника, так и замершего с открытым ртом. — Никакие мы не сектанты. Из какой мы системы, сказать не могу, но мы реально прилетели сюда торговать. Прол не находил никакого астероида. Это наше золото сейчас упаковано в элегантные кубики у вас на заводе. Это мы попросили Прола помочь нам, и это полностью моя вина, что мы пытались обмануть вас. Моё имя Сергей, я один из руководителей научно-исследовательской экспедиции. Наш носитель висит сейчас за орбитой вашей последней карликовой планеты, в радиусе действия самой крайней точки доступа в сеть. Скажите, вы знаете такого человека, как Эрис Ванхабе?

— ...Да... Но он пропал... Много лет назад. Вы знаете, где он?

— Он на нашем носителе, изображает из себя советника по Содружеству.

— Пока я не увижу его живым, пока не проверю Прола в медкапсуле, я не поверю ни одному твоему слову, святоша! — попытка ещё раз надавить выглядела уже не так убедительно, и говоривший то и дело куда-то отворачивался, бросая озадаченные взгляды на невидимого помощника. — Не дёргайтесь там. Мы все отправимся к вашему 'носителю', но приблизиться к нему я вам не дам! Вначале я хочу увидеть Эриса.

* * *

Недельный полёт прошёл в молчании. Ну как, на кораблях то болтали, а вот между ними установилась тишина. В последнем радиообмене между рудокопом и канонеркой, Сергей объяснил ситуацию и приказал связаться по туннельному передатчику с 'Юветом'. Неожиданное отсутствие подобной технологии у 'высшего разума' дало им преимущество. Но и разрушать очень хрупкое доверие между конвоирами и конвоируемыми не хотелось. Он был уверен, что их последнее слово земной техники сумеет раскидать это ополчение. Особенно, когда щиты прошли первую проверку чужим оружием. Генератор на 'Ювете' побольше будет и не просядет так легко. Как только до корабля осталось десять миллионов километров, Ломас потребовал от Сергея остановки. Ломас — это предводитель местной милиции, или, как он гордо заявил, сил самообороны. Он также входил в совет системы Маркан, и был, короче, большим начальником. Капитан 'Ювета' пересилил себя и не стал выдумывать хитрых манёвров с целью незаметного освобождения своих людей. Хотя, зная его, Сергей представлял, с каким трудом ему это далось. Остановившись и повиснув в пространстве, маленькая эскадра стала ожидать вызова. Он последовал с небольшой временной задержкой, но на двух экранах в разных кораблях всё-таки появилось старое морщинистое лицо. Обоим принимающим оно было знакомо, но один его уже видеть не мог, а второй уже успел забыть, и потому еле узнал.

— Эрис, это правда, ты?

— Я, я, старый ты хрен. Не знал, что этот шахтёришка для тебя так важен. За мной вы, небось, никого не посылали.

— Шутишь, да мы тебя год искали по всей системе. Надеялись, что ты всё же вышел из гипера, и просто вмазался в какой-нибудь камень.

— Ну, так вот он я. Живой. И злой. Что это ты моих друзей, как каперов вшивых, на мушке держишь?

— Ты не заговаривайся! Ты и тогда был у меня костью в горле, а сейчас я и вовсе не знаю, что с тобой делать.

— Ну, положим, это я не знаю, что с тобой делать. Я могу отдать приказ, и тебя с твоими костоломами распылит аж до Талли. Вокруг вас разбросаны рентгеновские боеголовки, и вы, можно сказать, на минном поле. Но я могу сесть в транспорт, прилететь к тебе на твою развалюху, и поговорить по душам. Мы с друзьями, между прочем, прилетели с вами торговать.

— Но на кой чёрт вы представились святошами с Ворта? Могли бы просто, как все нормальные люди, зайти в порт, зарегистрироваться, и мы бы с радостью выслушали вас.

— В том то и дело, что нельзя нам регистрироваться. Чем меньше оставим следов, тем лучше. И меня ты не видел, договорились?

— Э нет, так дело не пойдёт. Ты уж, чего там, лети сюда. Хочу увидеть тебя вживую. А то вдруг, это всё проделки Искина. И Прола с собой захвати с его рудовозки. Если всё, что мне наговорил этот ваш Сергей, и ты, окажется правдой, то тогда и будем брататься.

Через час два корабля, один — несуразный, весь в нашлёпках композита и с торчащими башенками, а второй — изящный, с зализанным корпусом, больше напоминающим атмосферные аппараты, наконец, сблизились. Сергей настоял, чтобы его тоже взяли на переговоры. Он и так сильно перенервничал, когда в разговоре всплыли пресловутые боеголовки, которые всё же разбросал на их пути заботливый капитан. Но Эрис, похоже, знал, что партнёры по переговорам не робкого десятка, и им его угроза, так — лишний повод всё выяснить. Переодевшись в целый скафандр, Сергей, вслед за Пролом, пересел в земной челнок, и, пристегнувшись, совершил крайне короткую поездку в гости. Стыковочных узлов, подходящих друг к другу, не нашлось, и на чужой корабль пришлось перебираться вплавь, а, точнее, через тридцать метров пустоты. Оказавшись в шлюзе с низким потолком, и, почему-то, зарешёченными лампами, Сергей знаками дал понять Эрису, что бы он помнил, кто тут главный. Тот лишь кивнул, согнув шейные пластины под шлемом, и в буквальном смысле, постучал по переборке. Люк медленно встал на место, помещение в два на два метра окуталось белёсым паром, и уже через минуту внутренние ворота отъехали в сторону. Мрачные коридоры милицейского корабля Сергею запомнились плохо. Было много переходов, мало света и толпа хмурых ребят с пушками наперевес. Добравшись до подобия кубрика, Сергей был усажен на жёсткий диван, а его спутники под руки были уведены в медотсек. Прождав больше часа в окружении гориллоподобных охранников, Сергей, наконец, услышал тяжёлые шаги. Первым в кубрик вошёл Ломас, за ним Эрис и Прол. Пару секунд постояв, нависая над ним, он вдруг протянул руку со словами: 'Эрис сказал, что у вас так принято'. Так начались их торговые переговоры.

* * *

— Нет, вы не понимаете. Нам нужно всё, что у вас есть. Прол говорил, что за второй луной в точке Лагранжа, у вас болтается целое кладбище старых кораблей. Половина из них теоретически ещё на ходу.

— Но это же хлам. Император подавись, да там же бочки первого поколения. Наши деды на них в эту систему прилетели!

— У нас не так много средств. А нам ещё нужны все медкапсулы, что вы можете продать, всё ваше оружие и Искины.

— Чего уж там мелочиться, забирайте всю систему, с рабами в придачу. Вы требуете невозможного! Допустим, забирайте этот мусор, что вы зовёте кораблями. Сторгуемся. Но медкапсулы? На планете есть клиника. Там десять штук. И пару на складе. На орбите у частников найдётся ещё от силы двадцать-двадцать пять. Но они их не продадут! Остаться без возможности отрастить себе оторванное, не рискнёт ни один капитан.

— Посмотрите, что можно сделать. И Искины, вы забыли про них. И оружие. У вас в торговом листе есть несколько предложений. Мы всё берём.

— С Искинами проще. Они так и остались, в основной своей массе, законсервированы на кораблях. Забирайте одним лотом. Но предупреждаю — какой корабль, такие и мозги к нему. А оружия мы вам найдём. Этого добра хватает.

— Есть ещё одна необычная просьба. Нам бы хотелось купить несколько чертежей, может быть, схем...

— Ребята, откуда вы?! Я, было, решил, что вы хотите убраться подальше от властей, с которыми у вас тёрки. Но чертежи? Это только если продать вам Искин, который мы сами закупили для новой верфи. Но там только второе и первое поколение, все корабли проще некуда. Никаких тебе новомодных дронов. Никаких текущих напылений и аномальных пушек. Мы вам не метрополия, и даже не соседний Спилоп. Слетали бы туда. Там и выбор больше, и люди задают меньше вопросов.

— Нельзя нам! Лучше мы с вами станем не разлей вода, привезём оплату с процентами, а вы сгоняете в этот ваш Спилоп за покупками.

— Если вы купите у нас весь этот ржавый хлам за все ваши деньги, мы вас примем в нашу общину, выдадим вам карточки, зарегистрируем, как почётных граждан, и даже организуем торжественный приём в вашу честь... Чего бы вы не хотели, мне всё равно нужно лететь обратно на Маркан. Переговорить с людьми, отправить ребят на свалку, посмотреть, что там ещё может двигаться. И ради всех имперских девственниц, в этот раз мы полетим на полной скорости, и без вас. Я свяжусь с вами через спутник.

— Я тоже лечу, — неожиданно для всех, выпалил Эрис. Сергей, уже собираясь открыть рот, осёкся, взглянув в его глаза. В них не было обмана. Или, может, он только хотел в это верить? — Я хочу посмотреть, что они там накопают, Сергей. Могут ведь, балаболы, под шумок такоё ломьё продать, выдав его за титан седьмого поколения, что в итоге оно даже не долетит до места назначения. Ломас, старина, нам нужны только рабочие гиперприводы, и я не успокоюсь, пока ты мне это не докажешь.

— Что вы скажете своим людям, Ломас? Кому и зачем понадобилось тратить такие деньги, скупая хлам?

— О, с этим проблем не будет. Те, кто что-то знает — преданные люди, не умеющие болтать. Остальным скажем, что вы действительно фанатики с Ворта.

— Но как? Разве это не создаст ненужных волнений.

— Да ну, что вы! Это на словах мы все такие правильные, а на деле... Думаете, зачем я попёрся за этим дураком Пролом, не в обиду будет сказано. Да потому, что моя дочь мне все уши прожужжала, когда Дэнни-диспетчер позвонил в наш дом и сказал, что его угнали в рабство сектанты. Моя Бирта души не чает в этом грязекопателе. И что она только в тебе нашла?! — Ломас повернулся к закатившему глаза шахтёру и скривился. Да уж, Прол точно не был Аполлоном. — Как только в карманах нужных людей зазвенят звонкие кредиты, да ещё в таком количестве, да ещё и за мусор! Все сразу полюбят святош и в массовом порядке отправятся замаливать грехи.

Сергей кисло улыбнулся, встал, пожал руку, и, уже направляясь обратно в шлюз, вдруг подумал, насколько же похожи, порой, выражения у Хомо Сапиенс. Где бы они ни выросли. Звонкие кредиты! Замаливать грехи! Он выучил матарский достаточно, чтобы точно понять всё сказанное. И эти люди ничем не отличались от землян. Это и плохо, и хорошо. Он знает, как ими манипулировать и добиваться желаемого. Но они такие же алчные, самовлюблённые, бездушные и злые. И если что, они придумают, как замолить любой грех.

* * *

Эрис смотрел на планету через большой панорамный иллюминатор, и у него даже вышибло слезу. Он родился здесь, не на поверхности, конечно, но рядом. Он вырос на орбите, и в повторяющихся полётах до Земли и обратно. Он много раз опускался на челноке в Крис — единственный город Маркана. Там он ел фрукты, спасался от вездесущей мошкары, и плавал в океане. Отец, пока он был жив, позволял своему отпрыску очень немаленькие траты из бюджета клана. А когда его не стало, Эрис уже самостоятельно, честно признаться, транжирил деньги. И он любил Маркан. Его жителей, его дружескую обстановку. Он очень хотел вернуться сюда. Сбежать из-под контроля этого вечно улыбающегося человека с Земли. Но сейчас, стоя на палубе небольшого корабля, в каких-то десяти тысячах километров от цели, он вдруг осознал, что ему здесь больше нечего делать. Его сбережения потеряны вместе с 'Меридоном', его клан мёртв. И он уже не в том возрасте, чтобы создавать новый. Друзья остались, но показаться им на глаза, значит предать Сергея. Ещё одного своего, ну скажем так, товарища.

Весь полёт Ломас допытывался, на кого именно он работает. Отнекиваясь, стараясь даже намёком не зацепить тему рабов, на которых он раньше зарабатывал, и которые могут навести на мысль, он перевёл разговор на события последних десяти лет. Новости распространялись быстро, и даже в этом захолустье знали, кто с кем воюет, и где кто правит. Но Эриса больше интересовали местные события. Кое-что всё же изменилось со времени его последнего посещения. Кораблей стало чуточку больше, шахтёров среди них, ну раза в полтора точно. Ломас объяснил это тем, что многие семьи остались без кормильцев. Сыновья и дочери, отцы и матери, иногда даже деды. Все они летали на 'Меридоне', и все пропали вместе с ним. И не хочешь ли ты, как говориться, объясниться. Что тут ответить. Они все погибли. Даже Мерти. По крайней мере, для Ломаса и всех остальных. Пусть никто не задаёт вопросов, считая своих близких мёртвыми. Хотя, наверняка многие думают, что они в рабстве, в секте, потерялись, но живы. Тел то никто не видел.

Эрис три дня инспектировал кладбище кораблей, всё время просидев в самой дальней каюте на корвете Ломаса. Ограниченное число контактов с несколькими техниками, показавшими ему результаты тестов на двух десятках двигателей, да пару человек персонала из обслуги. Вот и всё его общение. Но он был доволен. Завтра предстояло лететь обратно, забрав с собой двенадцать кораблей. Их уже заправили, запустили генераторы и Искины. В принципе, участия человека не требовалось для управления кораблём. Экипажи нужны были, что бы занять людей работой, ну и отдавать Искинам приказы. Это вообще было любимое занятие человека — отдавать, кому бы то ни было, свои мудрейшие распоряжения. Ломас тоже только этим и занимался. Он связался со всем советом Маркана, описал им официальную версию событий. На все возмущённые вопросы по поводу сектантов, он отвечал суммой, которую хотят потратить чужаки с Ворта. Люди замолкали, щурились, говорили, что раз клиент хочет избавить их от мусора, то не будем ему мешать. С медкапсулами вышла промашка, удалось забрать только те, что лежали на складе. Две штуки второго поколения по четыре миллиона за каждую, плюс два миллиона — расходники. Грабёж средь бела дня. Зато двенадцать кораблей, которые всё-таки удалось сдвинуть с места, ушли всего за шестьдесят. Половина от стоимости Меридона, ну, так и товар, скажем, не первой свежести. Ломас уговорил советника по развитию продать Искин с верфи за двадцать миллионов. Аргументировав это тем, что они купят за эти деньги два точно таких же в Кронгейзе. Оружием и бронёй загрузили под завязку трюм одного из кораблей. Три тысячи единиц, от маленьких шокеров, до наплечных плазмомётов, которые прожигают обшивку корабля насквозь. Разные персональные щиты, шлемы, целеуказатели, сверхтонкие и сверхтолстые защитные комбинезоны. В общем, на любой вкус. За всё пришлось отдать сорок миллионов. Из оставшихся на счету Прола семи миллионов, половина ушла на покупку целого трюма сайрекса, нескольких стазисных ящиков с фруктами, овощами и мелким съедобным зверьём. Ещё на три миллиона закупились 'холодильниками' для перевозки рабов. Эти полезные устройства могли сколь угодно долго сохранять жизнь относительно здоровому человеку, и на Земле им быстро найдут более гуманное применение.

Эрис, с чувством некого удовлетворения, отошёл от иллюминатора, закрыл за собой люк, и направился в свою каюту. Завтра предстоял долгий, муторный день. Все товары погрузили на корабли ещё сегодня, и оставалось только отправить эти 'долблёные лодки' первых космических путешественников в путь. Подумать только, некоторым из них было почти шестьсот лет! Ресурсы всех систем были выработаны до предела, двигатели трещали и пыхтели, некоторые пришлось срочно ремонтировать. В итоге, восемь кораблей так и не удалось запустить. Ещё у пяти движков не оказалось вовсе. Видать, кто-то скрутил их, пока никто не смотрел. Улёгшись на койку, Эрис лишь на мгновение прикрыл глаза, пока ему, вдруг, не припёрло в туалёт. Он встал, прошёлся до маленького бочка с откидной крышкой, глянул, мельком, на экран и пришёл в ужас от увиденного. Оказывается, он отключился на двенадцать часов! Справив нужду, Эрис бегом вылетел в коридор, и направился в апартаменты Ломаса. Корабль был пристыкован к станции, и его могло сейчас не быть на месте. Помимо торговых дел, которые взял на себя начальник сил самообороны, у него были и другие отвлекающие от безделья факторы. Например, усилить охрану завода с десятью тоннами золота. Финансовый мир Сожружества был устроен довольно просто. Во всяком случае, на первый взгляд. Все перерабатывающие заводы, запрашивающие крупные суммы из метрополии для оплаты шахтёрам их груза, обязаны были предоставить столько же ресурсов в конце каждого большого цикла. Иначе на хозяев завода, а в нашем случае, на всю общину, падал долг. До возврата предоплаты, или, в крайнем случае, на следующий большой цикл. Никому, кто бы ни сдавал ресурсы, не выплачивалось не кредита из имперских денег. Если и это не помогало, метрополия просто присылала корабль и отбирала причитающееся ей, да ещё и с процентами. Поэтому Ломас здраво рассудил, что дружба дружбой, но вполне может найтись паршивая овца, соблазнившаяся таким большим кушем, и подставившая всю колонию.

Позвонив в переговорное устройство, Эрис топтался у закрытой двери начальника, и уже собираясь уйти, столкнулся с ним нос к носу на повороте коридора. Ломас был мрачнее тучи, сообщил, что груз они отправил на автопилоте ещё с утра, а сейчас у них у всех большие проблемы. Растерянный Эрис, молча, ждал продолжения, которого, почему-то, не последовало. Пришлось самому выпытывать, что случилось. Получив крайне неприятный ответ, он, пренебрегая всей своей скрытностью, рванулся на станцию. Только там был бесплатный стационарный выход в сеть, который, который, к тому же, был сейчас ближе, чем консоль связиста в капитанской рубке. Проскочив коридор и стыковочный шлюз, распихивая зазевавшихся, ругающихся посетителей и работников станции, Эрис завернул за угол, и уткнулся в погасший настенный экран. Вот это уже очень плохо — они отключили связь с внешним миром. И улететь отсюда не дадут. А значит предупредить Сергея будет очень сложно.

* * *

Сияющий радужной защитой, смертоносный, как штурмовой импульсник в ближнем бою, и напоминающий его очертаниями, крейсер 'Возмездие Отар' вошел в систему Маркан. Выпрыгнув из абсолютной черноты, он набрал умопомрачительную скорость, и за полчаса добрался до геостационарной орбиты планеты. На запросы диспетчера связисты отвечали односложными фразами, стараясь усыпить бдительность недоверчивых людей. По крайней мере, до конца стыковки со станцией, которая была даже чуть меньше самого крейсера, никто так и не покинул её причальных пилонов. Код ещё раз взглянул на себя в зеркало, сотканное прямо посреди каюты, поправил любимый кожаный плащ, и вышел в коридор. Два охранника и стюард тут же пристроились у него за спиной. Ещё десять человек чеканили шаг впереди. Вся остальная силовая поддержка уже вовсю шуровала на станции, отлавливая перепуганных людей. Дойдя до общественной площади, куда согнали всех пойманных, Отар покрутил головой, приметил небольшой массажный салон, откуда уже вытащили всех девок, и направился туда. Это было единственное место с обставленной приёмной, а поскольку гостиницы в этой дыре не нашлось, придётся работать в борделе. Развалившись в широком синталеновом кресле, он кивнул стюарду, и внутрь стали заводить самых перспективных пленников.

Первые же разговоры подтвердили его интуицию. Рабов точно гнали отсюда. Кто гнал? Некий Эрис Ванхабе. Где он сейчас? Никто не знает. Он пропал десять лет назад со всем кораблём и экипажем. Нахмурившийся Код отпустил очередного трясущегося торгаша, и помассировал виски и уши. Кровь прилила к голове, перегруженный стимуляторами мозг спешно искал решение возникшей проблемы. Не хватало объективной информации. Нужно было выслушать все истории и сопоставить их. Тогда, возможно, найдётся способ преодолеть неожиданное препятствие. Но, на этот раз, судьба решила благоволить Коду Отару, главе семьи Отар, жаждущей занять достойное место среди звёзд. В салон, со скрученными за спиной руками, ввели низенького худого старика. Вспыхнувшая в разуме Кода волна огня была крайне редким явлением. Он испытывал его только тогда, когда находил ответы на все свои вопросы. Взмахнув рукой, он остановил солдат, встал из кресла и подошёл вплотную к этому тщедушному человеку.

— Где его нашли?

— Он пытался отправить сообщение с корабля местного ополчения, господин. Его скрутили до того, как у него получилось.

— Кому же ты пытался отправить сообщение, уважаемый Эрис?

— ...Твоей мамке. Она, небось, не знает, что ты употребляешь дурь. Ну, ничего, вернёшься, твои глаза тебя выдадут.

— А ты смелый. Смелее, чем твои дружки.

— Я просто тупее.

— Возможно... Я задам один единственный вопрос и отпущу тебя. Где, ты, брал, рабов, на продажу?

— Координаты 2-7-19-48-14-...

— ЛОЖЬ! — удар по спине свалил старика на пол, изо рта у него даже брызнула кровь. Скривившись, Код, жестом отогнал своих не в меру ретивых головорезов, и сел обратно в кресло.

— Понимаешь, я чувствую, когда люди мне врут. Так что, давай попробуем ещё раз. Координаты?

Но Эрис молчал. Боль в пояснице была невыносимой, он стискивал зубы и отплёвывался кровью. Большая шишка из метрополии продолжала что-то говорить, но он его уже не слушал. Он гадал, останется ли в живых, и получил ли Сергей его предупреждение. К тому же, этого урода, ждёт разочарование. Он до сих пор не знал полных координат Земли. Когда, много лет назад, они по обрывкам данных, сумели, наконец, определить, что за звезда носит имя Маркан, всю информацию тут же засекретили, и отстранили всех от навигационного компьютера. Даже его. Все расчёты велись в автоматическом режиме, и лишь перед началом их путешествия, Сергею и двум капитанам, 'Ювета' и канонерки, были переданы листки с несколькими строчками цифр. Сергей сказал, что на них были записаны координаты Маркана и Земли в их собственной, земной системе счисления. И больше ничего. Как его вели под руки на корабль, он плохо помнил. Его несколько раз били ногами, но тот, самый первый, удар был хуже всего. Усиленные искусственными мускулами скафандры солдат могли пробивать в рукопашной схватке человека насквозь. Ему же, кажется, просто что-то разорвало. Да, без медкапсулы выжить будет проблематично. Но именно туда его и поместили, решив, видимо, что его мозги хранят нужные сведенья. Пролежав сутки в окружении такой ненавистной, но сейчас спасительной, розовой слизи, Эрису вкололи сильное парализующее на основе ядов морских ползунов. Теперь он мог лишь шевелить глазами, да дышать. В его возрасте, как у него ещё сердце не остановилось?! Дальнейшее он запомнил очень хорошо. Дроид перенёс его тело на пять палуб ниже, аккуратно вошёл с ним в короткий коридор, тут же отсечённый вставшей на место дверью. Внутренний люк тяжело ушёл в сторону, и дроид протопал в большое квадратное помещение с бассейном в центре. Успев подумать, что его решили утопить, даже если это не имело смысла, Эрис, погрузился на самое дно. Долго не дышать не вышло, и он позволил лёгким набрать воды, уже внутренне прощаясь с жизнью. Но вода оказалась густой и, опять-таки розовой. Не потеряв сознание, он беспомощно смотрел со дна бассейна на еле различимый, колышущийся, потолок. А затем его, даже парализованного, скрутила судорога. Кто-то настойчиво лез в его мозг через нейросеть, и чужие мысли липкими отростками ползали по самым дальним закоулкам. Он же, безвольным наблюдателем, смотрел, что им удалось выудить. Образы проплывали перед глазами. Безжизненный холодный мир на окраине системы Маркан. Вот Эрис отчитывает молодого матроса за грязную палубу. 'Меридон' уходит в прыжок, а его отец каменным изваянием застыл в капитанском кресле. Большой, можно сказать, огромный город на самом большом континенте. Здания, вознесшиеся к небесам, соседствующие с низкими древними постройками. Щупы-ищейки вцепляются в этот образ всеми крючками. Длинный узкий стол с высоколобыми людьми напротив. Убогий деревянный дом посреди какого-то леса. Большая космическая станция на орбите голубой планеты. Яркое жёлтое солнце, уходящее в контрастный закат. Небольшой белый корабль, с раздутой кормой и острым носом. Множество звёзд на небесной сфере. Стоп! Расплывчатый образ обретает резкость, с болью проступают контуры галактического рукава. Его мучитель плывёт в этом образе, купается в звёздных лучиках, смотрит на маленький, удаляющийся шар населённого мира. Внезапно всё застывает. Искин вмешивается в процесс, маркируя все звёзды, проводя между ними линии, ища приметные туманности, скопления, другие галактики. Он находит искомое за секунды, и вот уже одна из звёзд помечается, как Спилоп. Вот Кронгейз. А вот и Маркан. Картинка резко разворачивается, становясь полностью виртуальной, и отдаляется. На карте светятся отмеченные системы, и ещё одна — та, что станет основой могущества семьи Отар! Код хохотал, он бился в припадке, поглощённый стимуляторами, ложным ощущением всевластия, и желанием, как можно скорее расширить империю Матар, став главой девятой правящей семьи, как это было сотни лет назад.

Глава 4

'Ювет Легионариус'. Внешние планеты. Солнечная система.

Атмосферу, царящую на корабле, сложно было назвать позитивной. Старт в такой спешке сам по себе выбивал из колеи. Когда ты не знаешь, зачем мчишься по коридору, натягивая штаны, лишь бы успеть занять свой пост. А тут ещё и просочившиеся слухи, что одного из наших взяли в плен матарцы, и теперь пытают. Сергей, поначалу, хотевший наказать болтуна, махнул рукой на поиски оного, как бесперспективные. Они получили груз за час до предупреждения Эриса. Только шестым чувством можно объяснить то, что Сергей сразу же отдал приказ о подготовке кораблей к прыжку на Землю. Всю работу будут выполнять Искины, всё равно пилотов нет. Связав всех в сеть, бортовые компьютеры передали этим полуразумным машинам необходимые данные, и перевели, с разрешения Прола (который был формальным владельцем кораблей), всех под единое управление. Но попрактиковаться во взаимопонимании маленькая эскадра не успела. Пришёл односторонний вызов, связист буквально ввалился в каюту капитана, тот даже не стал смотреть, а сразу вызвал своего советника, а по факту, командира. Майор выслушал сбивчивою и торопливую речь Эриса, спросил, могут ли они стартовать в течение получаса, и, получив утвердительный ответ, покинул мостик.

И вот сейчас, уже неделю спустя, преодолев треть пути, Сергей гадал, насколько быстро можно двигаться в гиперпространстве. Целый отряд инженеров и физиков дружно кивал, что скорость полёта в искусственно созданной среде прямо пропорциональна плотности искривления пространства. Короче, чем мощнее генератор, тем быстрее движение. Но в отличие от арифметической зависимости 'скорость — потребляемая энергия' в обычном пространстве, в гипере эта связь была геометрической. Теоретически, чтобы лететь в два раза быстрее, нужен был генератор в четыре раза круче. И Сергей не сомневался, что у их потенциальных врагов такой точно найдётся. Может статься, что когда они войдут в Солнечную систему, там уже всё будет кончено. Это нервировало больше всего. Неизвестность. Ведь Эрис не был особым патриотом Земли. Он вполне мог сдать их в обмен на свою жизнь. Но, допустим, сдал. Что дальше? Координат, куда прыгать, он не знает. Он мог рассказать всё, даже как милы белочки в таёжном лесу зимой, но только не их местоположение. Но если что-то плохое может произойти, оно обязательно произойдёт. Нужно быть готовым и к отсутствию Земли, как небесного тела в принципе. Эрис рассказывал страшилки о планетарном ударе — совместной атаке нескольких титанов. В истории бывали случаи раскола, после этого, планет на части.

Проверить, как там конвой так же не представлялось возможным. У каждого корабля гиперпереход свой собственный, и никакие физические сигналы не смогут даже выйти за пределы пузыря. Единственное, что они могли контролировать, это приблизительную скорость полёта каждого звездолёта. И то, из-за разной мощности генераторов, разных конструкций, и, что самое главное, разной изношенности все этого добра, на одновременность прибытия никто даже не рассчитывал. Хорошо бы в неделю уложиться, отлавливая новоприбывших по всей системе. И Сергей хотел верить, что, когда всех соберут на лунной базе, их будет ровно двенадцать. Сколько заказывали, столько и доставят. Шанс на такой исход был невелик, но всё же. Не хотелось терять корабли. А корабли с грузом — тем более.

Самым плохим, и уже очевидным, последствием, была необходимость менять торгового партнёра. Система Маркан, отныне, запретная территория. Благо, решение нашлось в лице Прола, который по молодости выучил координаты Кронгейза и Спилопа, если прыгать на них с Маркана. Компьютеры легко высчитают, что это за звёзды на небе, и проведут туда корабли землян. Теперь, когда у них есть творения рук, или манипуляторов, 'коренного населения' Империи Матар, прикинуться заезжими торговцами из соседней системы не составит труда. Ещё одна польза от покупок — образцы для копирования, которые, хоть и с трудом, но сможет воспроизвести земная промышленность. Основной проблемой станут, как раз, невоспроизводимые детали и материалы. Например, в медкапсулах использовалась, так называемая, нано взвесь. Миллиарды нанитов, заживляющих ткани и кости, как раз и наполняли расходники. Как их производить, пока что оставалось тайной за семью печатями. Или пористая губка, растущая на неведомых дрожжах, и заключённая в металлическую оболочку. Именно так изнутри выглядел Искин. О множество открытий чудных, как говориться...

* * *

Такого отходняка у Кода не было никогда. Он с трудом переставлял ноги, боясь шевельнуть головой на лишний сантиметр в сторону. Пришлось, трясущимися руками, открывать сейф и прямо из бутыли, пить грибной сок. Подумать только, почти вся бутылка, и та еле помогла. Тяжёлые мешки под глазами, озноб, слабость, раздражительность на всех и вся. А ведь ещё, как назло, нельзя ложиться в медкапсулу. Время не терпит. Нужно как можно скорее организовать всё задуманное, и валяться целый месяц в отключке, не входило в его планы. Первое, что нужно было сделать — связаться с детьми. Семеро наследников и наследниц его трона должны будут прибыть со всеми ресурсами семьи. Он потребует полной самоотдачи, и всех средств, которыми они располагали.

Приведя себя в относительный порядок, Код уселся за личную консоль межзвёздной связи, и набрал первый номер. Антенна провернулась в своих креплениях, и гиперструна натянулась между его кораблём, и его же гигантской станцией на орбите Яхи. Фактически, не обладая массой, сигнал мог путешествовать в гипере с 'бесконечной' скоростью. Единственное требование — достаточная мощность генераторов для создания струны. Экран, до того серый, с чёрными строчками технических комментариев, разгорелся ярко белым искусственным светом. Его старший сын, как всегда, был в лаборатории, курируя разработки семьи. Он единственный из всех его детей не пошёл по руководящим стопам своего отца. Но обладал, бесспорно, многими другими талантами.

— Здравствуйте, отец. Вам будет приятно узнать, что мы значительно продвинулись в понимании аномальных пушек галактов. Думаю, что уже через год мы испытаем первые прототипы.

— Поздравляю тебя, мой сын. Но сейчас для тебя, твоих братьев и сестёр, появилась цель, которую мы так долго искали. Возьми все корабли и всех солдат из крепости, и захвати три этих системы, — Код набрал на интерактивной карте нужные цифры. — Можешь уничтожить местных главарей, можешь сделать из них рабов, можешь поиметь их жён. Мне нет до этого дела. Обязательно захвати все боеспособные корабли. Главное — в течение двух месяцев ты должен подтвердить выполнение этих планов. Я пошлю к тебе Олму и Капета. Выбери себе систему по вкусу, остальными пусть руководят они.

— Могу я поинтересоваться, отец?

— Да, но не выспрашивай, то, что тебе знать не положено.

— Ты нашёл нам новый дом, о котором всегда мечтал?

— Да.

— Понятно. Тогда я вылетаю в течение двух дней.

Экран погас. Отар гордился им. Ни одного лишнего слова, ни одной ненужной эмоции. Истинный представитель великой семьи. Следующих два вызова ушли в родовое поместье на планете Яхи в системе Нестера. Приказав Олме и Капету отправляться к брату на станцию, Код ненадолго прервал звонки. Встав и подойдя к шкафу, он извлёк свой парадный мундир. Предстоял разговор с любимым сыном. С командующим пограничными силами в секторе 246-14. Он и его корабли составят основу флота. Аккуратно подвязав ленту с наградами, преобразившийся Отар аккуратно отодвинул кресло. Перед ним он хотел предстать на ногах, с гордой осанкой и повелительным голосом. Он не хотел себе признаваться, но существовал шанс, что сына не удастся уговорить покинуть патрулируемый регион. Он был предан Империи так же, как и отцу.

— Приветствую тебя, секторат Ваз. Как служба?

— Отец?! Приятно видеть тебя в форме... Служба напряжённая. Война, отец! Совет семей поддержал императора начать освободительную войну против Террари! Три дня назад пришёл приказ усилить патрули. Основные силы отзывают на соединение с флотом метрополии Бет-матар.

— ...Понятно. Ну что ж, ты и твои корабли нужны мне, как никогда. Поддержишь ли ты своего старика, свою семью, в её законных притязаниях на признание её равной остальным?

— Что ты задумал, отец? — уже немолодой Ваз заметно напрягся и сложил ладони перед лицом.

— Я нашёл нам собственный мир, который станет основой нашего могущества.

— ...Вот как... И ты хочешь, что бы я оголил границу, в то время, как вплоть до Талли нет сил, чтобы остановить возможное вторжение галактов?

— Вспомни, что ты сам мне всегда говорил! Что наш род ничтожен. Что нас все презирают. Что все забыли великого императора Отара Сантири. Я предлагаю тебе втоптать в грязь всех насмешников, всех прихлебателей семьи Рейтар, и в особенности, эту марионетку Бетара!

— Нас назовут предателями, отец. Тебя, как главу семьи, в первую очередь!

— Предателями кого? Врагов нашей семьи? Тех, кто казнил твоего прадеда и заставил баку скитаться по миру, прося милостыню? Я не намерен терпеть, и не собираюсь забывать. Я уже приказал начать операцию. Ты не можешь бросить свою семью в этот решающий час! Выбирай!

— ...Хорошо, отец. Я соберу всех, кто предан мне, и у кого есть счёты с другими семьями. Не одни мы были разбиты в той войне. Что мне делать после?

— Ты должен прибыть в систему Маркан, на границе Фронтира, не позднее, чем через два месяца. Я буду ждать тебя здесь.

— Будет исполнено, отец.

Экран вновь погас и Код устало расслабил спину. Кажется, он выдержал сейчас одну из сложнейших битв. Оставшиеся его дети, три молодых и красивых девушки, были разбросаны по всей империи. Они точно не успеют добраться сюда за отведённое время. Но предупредить их просто необходимо. Поочерёдно связываясь с каждой из них, Код всё больше воодушевлялся. Все военные силы империи уходили к нынешней границе с Террари. Этот острый клин, прорезавший, шестьдесят лет назад, тело матарского государства, был уязвим для отсечения. И в чём-то Отар даже понимал нынешнего императора. До самой младшей дочки, которая находилась на восточной границе, уже дошли слухи о прорыве, практически до владений Доминиона. Все были на подъёме, говорили о небывалом напоре атакующего флота, и о неготовности Террари к отпору. Верилось с трудом, и больше смахивало на ловушку. Но у Кода сейчас были другие заботы, и чем больше внимания будет обращено на войну, тем меньше будут смотреть в его сторону.

* * *

Крейсер медленно удалялся от пылающих обломков. Не понятно, что могло гореть в вакууме, но картинка на мониторах утверждала обратное. Сверкнув вспышкой на обшивке поворачивающего корабля и расплескав металл, лазерная батарея покрылась быстро рассеивающимся паром. Охладительная жидкость, покрывшая монокристалл, мгновенно превращалась в газ, отводя тепло от ствола. Это позволило сделать ещё один выстрел, который располосовал всё брюхо марканскому корыту. Уже не огрызаясь из своих смехотворных пушек, оно медленно ползло в сторону орудийной батареи.

— Запуск ракет, — комментарии капитаны были излишними. Отар и сам прекрасно разбирался в происходящем. Но что бы поддержать подчинённого, он сдержано кивнул. Десяток тяжеловесных носителей кумулятивных зарядов, понеслись в сторону полукруглой стометровой башни, повисшей над планетой. Она выплюнула из себя несколько тонких плазменных жгутов, окутавшись своеобразной сеткой. По идее, такое препятствие должно было обезвредить ракеты, но те так и не долетели до него. Сработавшие заряды отправили в молниеносный полёт тяжёлые болванки, которым эта плазма, что игольник дроиду. Обгорев снаружи, они пробили защитные пластины, и множеством острых кусков, вырвались с противоположной стороны платформы. Не смотря, на, казалось бы, смертельные повреждения, башня повернула одну из двух турелей и выпустила по крейсеру ощутимый луч энергии. Окутавшись щитом, частично поглотившим, частично, рассеявшим удар, корабль прошёлся всем правым бортом по кусающимся остаткам. Через пару секунд оплавленный кусок металла продолжил своё движение по орбите. Вторую платформу постигла та же участь. Окружённая несколькими кораблями, которые, с натяжкой, можно было назвать корветами, она успела сделать три залпа из всех орудий. Нагрузив реактор крейсера от силы на половину, она была накрыта, вместе со всей жалкой поддержкой, залпом из тридцати ракет. Добивать никого не пришлось.

Больше никто стрелять по Отару не пробовал. Часть десантных сил захватила администрацию и склады с оружием в городе Крис. Оставшиеся солдаты прошлись по двум целым станциям. Все, так называемые советники общины Маркан, были пойманы и расстреляны. По планетарной сети выступил заместитель Кода, которому тот поручил заняться этой системой. Он сообщил, что Империя Маркан, в связи с военной необходимостью, берёт под свой контроль данную планету и все прилегающие орбитальные сооружения. Всем капитанам с вооружёнными кораблями приказано прибыть в точку Лагранжа-3, для формирования новых, лояльных режиму, полицейских сил. Для простых граждан Маркана ничего не изменится. Налоги на время перехода к новому правительству, уплачиваться не будут. Мешать добыче полезных ископаемых никто не будет. Запрещается лишь покидать систему в течение трёх месяцев с этого дня. Все гиперпространственные корабли, сдвинувшиеся с места, будут останавливаться и изыматься. Поэтому во избежание лишения вас вашего же имущества, просим подчиниться и перетерпеть небольшие неудобства.

Закончив с захватом первой системы, из множества, Код взглянул на карту сектора. Из бокового монитора поступал доклад офицера, командующего планетарными силами. Несколько мелких восстаний было пресечено. Возмущённые родственники, потерявшие своих близких на орбите, были заверены в предоставлении компенсаций. Те, кто отказался от этих условий, были задержаны. Отар не слушал в его болтовню, размышляя над дальнейшими действиями. По правде сказать, единственной причиной уничтожения станции, была случайность. Во время первого боя, она стала жертвой сверхточного попадания по реактору боеголовки, пытавшейся достать юркий кораблик одного из советников. Захочешь повторить такой фокус — не получится. Все современные установки, вырабатывающие энергию, делались с расчётом на уничтожение. И там просто не было чему взрываться. Единственное объяснение происшедшему — ветхость и ужасная древность станционного генератора. Возможно, местные, в погоне за увеличением мощности, провели несколько не рекомендованных модификаций. Никто этого уже не узнает.

Наклонившись над плоской поверхностью голоизлучателя, Код покрутил рукой полупрозрачные звёзды и, схематически окружающие их, планеты. Следующей целью был Ворт. Сектантов было мало, и гражданами его империи он их видеть не хотел. Но у них было на удивление много кораблей, хоть и устаревших конструкций. Желательно взять их все целыми и невредимыми, и без пассажиров. Код знал несколько способов проделать что-то подобное. Газ, рентгеновская бомба, нейтронная бомба и вирусы. Первый вариант отпадал из-за невозможности одновременной доставки на все объекты. Последний мог убить самого Отара и всю его команду. Сколько раз биологические войны приводили к гибели обеих сторон. Второй и третий способ оставлял после себя стерильный, но слегка радиоактивный хлам, который самоочищался лишь через несколько месяцев. А, поскольку сразу управлять таким количеством кораблей, у него не хватит пилотов и техников, то и подождать можно. Нейтронная бомба была мощнее на ближних дистанциях, рентгеновская — послабее, но одинаковая на всём своём радиусе действия. И главное, что определило выбор, это сотня подобных устройств на оружейном складе. Хватит, чтобы накрыть всё околопланетное пространство. Кажется, бог святош, наконец, услышал их.

* * *

Вход в систему прошёл без ошибок. Корабль оказался как раз там, где и планировали. Почти четыре месяца назад они покинули Солнечную систему, и уже сейчас можно было сказать, что что-то изменилось. Такой движухи в прошлый раз, Сергей не припоминал. Казалось, все возможные летательные аппараты собрались сейчас недалеко от Урана. Тут были и ЕиСовцы, и американцы, и китайцы, с их передовыми, слизанными у других, технологиями. Были даже индусы! Их корабли Сергей вообще видел впервые. И все они пытались помешать продвижению трём очень знакомым штурмовым линкорам. А, точнее, трём транспортам первого поколения, уже и не вспомнить, чьего производства, которые опередили остальной конвой. Выпрыгнув в зоне действия навигационных спутников, густо засеянных после инцидента с 'Меридоном', они, небось, наделали много шума. 'Ювет' опаздывал уже на целый месяц, что стало с кораблём и экипажем — одному богу известно. А тут ещё и флот вторжения чужих. Ну что это ещё могло быть? Беспилотные, купленные за золото, инопланетные технологии? Нет... Лучше наставить на них все орудия, разбросать кучу мин, приготовиться к последнему бою в жизни, и всячески не замечать, что корабли то никуда не двигаются, как выпрыгнув из черноты, так и повиснув в пустоте. АтА обвиняло русских в предательстве, те в ответ угрожали неминуемым и болезненным насилием. Короче, пришлось экстренно разнимать вояк, готовых сцепиться из-за одного косого взгляда. Анатолич, не скрывая облегчения, одним из первых пробился на связь с Сергеем. Тот вкратце описал ситуацию, попросил отжать от дележа их персонального пирога, американцев, и предупредил о ещё девяти кораблях, которые могут выйти не просто в разное время, но с нехилым пространственным разбросом.

Первым, напрягшим всех, сюрпризом, стал спринтерский рывок 'Либерти' — гиперпространсвенной поделки АтА. До того изображая из себя несокрушимую преграду на пути врага, флагман американского флота набрал умопомрачительную скорость на аннигиляционных движках, окутался чернотой, и пропал с радаров. Сергей, наблюдавший стремительный побег этого монструозного корабля с несостоявшегося поля боя, вызвал Анатолича.

— Как думаешь, совпадение?

— Не думаю. Они ушли сразу после нашего появления. Чего они ждали?

— Пока им сольют инфу, они ждали! — Борис Анатольевич играл желваками и бросал на кого-то, вне поля зрения, угрожающие взгляды.

— Туда возвращаться нельзя! Их распотрошат, как цыплят, и, выведав всё, нагрянут с дружеским визитом к нам.

— Отпустить я вас не могу, даже не проси! Но и этих идиотов, которым бог наложил кучу в голову, нужно остановить. Что мне сделать, что бы одна из пригнанных тобой лоханок, снова могла летать? Топливо? Люди?

— Я возьму отряд костоломов, пару человек из их собственной администрации, и Прола.

— Прола? Кто это?

— Один высокоразвитый человек, бывший шахтёр. Мы его реквизировали в помощь себе любимым.

— Этого можешь хоть повсюду с собой таскать. Даю тебе сутки на подготовку. Что на счёт топлива?

— Обычный термояд. Слейте мне пару баллонов дейтерия, и пусть на вот этот вот корабль загрузят чего-нибудь пожрать. А то мы так никого не спасём.

— Хорошо. Не сиди слишком долго. И, это, не сумеешь уговорить, вали оттуда.

— Разберёмся в процессе...

* * *

Маленький транспорт на тысячу тонн полз вдоль экватора белой планеты. Своим цветом она была обязана множеству ледников, покрывающих практически всю поверхность. Когда-то на ней существовали богатые леса и тёплые моря, но очередной ледниковый период сковал её в свои объятья. Произошло это около тысячи лет назад, ещё до основания здесь колонии, и даже до открытия самой планеты. Нынешние хозяева, парой ядерных ударов, расплавили крохотный участок ледника, построили подобие купола над промёрзшей землёй и посадили в неё вездесущий сайрекс. Теперь эта маленькая плантация кормила всю церковь 'Божественного Подобия'. А кораблик, тем временем, продолжал ползти. Раз в одну-две минуты у него из трюма выпадал маленький круглый объект. Всего два на один метр. Похожий на бочку из под воды, он медленно продолжал плыть вслед за открытыми створками ворот, пока не окутывался слабенькими вспышками. Их хватало, что бы замедлить, а через какое-то время, и вовсе остановить, эту маленькую бомбу. На ней, будь у кого-нибудь такой мощный телескоп, даже можно было прочитать маркировку на матарском: 'Генератор излучения РБ-104-7'. Семёрка в конце — принадлежность к технологическому поколению. И каждый раз, покидая трюм, из кармана Кода уплывало двадцать миллионов кредитов. Сегодня он станет беднее на два миллиарда. Но зато приобретёт, в перспективе, бесценную буферную систему, между зарождающимися владениями семьи Отар, и остальной Матарской империей. Но для того, чтобы это стало реальностью, транспорт и кружил вокруг этого обречённого мира.

Заканчивался уже шестой виток, и последняя бомба заняла свою позицию. По данным детального сканирования, проведённого крейсером, все корабли сектантов находились в пределах миллиона километров от планеты. Примерно раз или два в день, кто-нибудь улетал, или возвращался. В основном это были шахтёры, направляющиеся к кольцам седьмой планеты. Пару раз корабли уходили в прыжок. Всё это Код узнал за целую неделю скрытного торчания в этой дыре. Нужно было быть уверенным, что девяносто девять процентов проклятых генников окончат своё существование одновременно. Остальных потом, тёпленькими, примут патрульные катера. Подхватив последнюю болванку, рука-манипулятор, почти по-человечески, швырнула её в пустоту, и на небе Ворта временно зажглась ещё одна звезда. Эти придурки даже не попытались проверить, что за корабль нарезает круги вокруг планеты. Да в метрополии его не подпустили бы ближе верхних орбит, а если бы он себя так странно вёл, то и вовсе взяли бы на абордаж, от греха подальше. Теперь всем на крейсере оставалось лишь ждать, когда команда транспортника отойдёт на безопасное расстояние, в десять миллионов километров. Гарантируя поражение всего живого, не защищённого полями, минимум четвёртого поколения, в радиусе трёх миллионов кэмэ, оружейная корпорация чётко указала, на каком расстоянии, более или менее продвинутые корабельные щиты, уже смогут противостоять всепроникающему излучению. Достаточно рассеявшись, оно лишь заставит невидимую преграду играть всеми красками, переливаться и трепетать, словно ткань древних парусов. Крейсеру же, спрятавшемуся на окраине системы, и вовсе ничего не грозит. Дошедшая до него ударная волна будет не сильно отличаться от межзвёздного уровня радиации.

Как-то буднично, без нетерпения, Отар дождался, когда специально выведенный циферблат покажет четыре нуля, и тут же связался с транспортом. Гиперсвязи не страшны никакие помехи, и чёткая картинка заполнила собой весь передний экран. Не было ни, потрясающих воображение, взрывов, ни слышны были крики умирающих в эфире. Просто сотня бочек мгновенно превратилась в сотню почерневших кусков металла. И всё. Ну, ещё можно было, если напрячься, заметить, как вспыхивают и исчезают защитные поля вокруг кораблей и станций. Думается, теперь они зашевелятся. Не заметить смертельную дозу радиации, полученную за секунду, было сложно. Уже через несколько минут почерневшая кожа начнёт отваливаться, но людям уже будет всё равно. Их внутренние органы превратятся в труху. Жуткая смерть. Все гидропонные сады постигнет та же участь. Не останется даже голых древесных стволов, только кашеобразное нечто, растёкшееся по полу. Искинам тоже достанется. Эти машины созданы по образу и подобию мозга, но они, в отличие от человека, были построены всё же из неорганических материалов. А, как известно, неорганика, в целом, прочнее биологических молекул. К тому же, сохранив даже одну десятую часть от разрушения, Искин мог за пару месяцев отрастить себе новые части, в замен выбывших. Просто поглотив омертвевшие участки в качестве строительного материала. Вся остальная электроника, генераторы, обшивка, хоть и получат повреждения на атомном уровне, став на пару месяцев наведено-радиоактивными, но довольно быстро очистятся через распад. Плохо, но жить и летать на этих кораблях вполне будет можно.

Пока что трогать эту братскую могилу Код не собирался. Он сбросил все патрульные катера, приписанные к крейсеру, и те сразу разлетелись добивать одиночные цели. Срок их автономной работы составлял полгода, а к тому времени сюда подтянутся дополнительные силы. Крейсер же должен был лететь дальше, на куда более опасную цель, чем вымершая колония святош. Почти сто тысяч жителей. Собственная верфь малых и средних корпусов. Большой астероидный пояс, выработанный менее чем на процент. И что самое главное, два фрегата шестого поколения — гордость флота Спилопа. Неизвестно, какими правдами и не правдами, и за какие средства им удалось их приобрести, но подобные корабли украсили бы любую эскадру. Даже в метрополии. С ними придётся повозиться, ибо терять в глупом сражении две таких игрушки, Отар не собирался. Лететь туда три дня, и он успеет придумать изящный план, где все враги мертвы, а все их большие пушки оказываются у него на складе.

* * *

Прол долго возмущался по поводу того, что он не подписывался гоняться за кораблями по всей вселенной. При этом на предложение Сергея остановиться и высадить его, он почему-то не засмеялся. Как и сам Сергей. Ему уже самому осточертело сидеть в металлическом гробу посреди 'ничто', или как ещё назвать измерение гиперпространства. И если прошлый гроб обладал некоторым уровнем комфорта, то нынешний больше напоминал труповозку. Мёртвым как раз было бы в самый раз. Серые и шершавые металлические стены. Решётка, вместо пола, и тусклые, еле светящиеся трубы, вместо ламп. Причём, почему-то всё время воняло. Таким кисло-горьковатым привкусом. Прол тоже разводил руками, мол, не в курсе, что могли возить на этой таратайке. А приблизительно через два дня один из бойцов десанта, ища себе приключений, наткнулся на пять мешков с уже зацементированным удобрением. Именно это было написано, по словам Прола, на упаковке. 'Семнадцать тысяч триста сорок первый год от ОХВД (основания Храма Всех Древних)' прочёл он и присвистнул. Восемьсот лет дерьму в мешках, а оно всё ещё воняет.

Перекидываясь в карты, которые, кажется, входят в обязательный комплект армейской униформы, Сергей задал Пролу давно интересующий его вопрос:

— Много ли землян живёт на Маркане, Прол? Ты когда-нибудь встречал рабов из нашего мира?

— На перегоне только, в ящиках видел, да и то мельком. А у себя мы стараемся рабов не держать. Всё больше наёмные работники. Может, кто и остался. Но я мало с кем общался из станционных, а уж из планетников тем более. У нас вообще община — сборная матара по болу! Кого тут только нет. Даже галакты, по слухам, обосновались на окраине Криса. У них что-то с властями не срослось, да так, что они не нашли ничего лучше, как удрать в такую даль. Правда, живут они обособленно, ну да кому охота смотреть на таких уродцев.

— А что с ними не так? Они не люди?

— Да нет, почему, люди. Вот только сильно тощие и все какие-то вытянутые. Говорят, результат многовекового воздействия невесомости. Их родной мир, ещё тот, изначальный, был потерян по их же собственной глупости. То ли война, то ли экологическая катастрофа. И они почти тысячу лет болтались на орбите в огромных городах ульях, и это ещё до открытия контроля над гравитацией. Они, конечно, пытались имитировать притяжение, раскручивая свои станции. Но только самые большие конструкции. Большинство галактов жило в кое-как приспособленных контейнерах и бочках, оставшихся от многочисленных ракет. Радиация и невесомость сделали из них настоящих червей. Это сейчас они уже более приспособлены к жизни на планетах, да и медики постарались. Но вывести из генов те жуткие мутацци до сих пор не удаётся.

— Эрис мог бы и упомянуть об этом, старый дурак. А то — люди, везде люди, и никуда от людей не деться. Сказал только, что все мы потомки расы Джоре, которой не сиделось у себя в саванне, и они, развлекаясь, заселили целый кусок галактического рукава.

— Да, легенд о Джоре ходит множество. Кое-где находят их реликты, археологи полжизни тратят, чтобы откопать какую-нибудь безделушку. Большинство устройств, которые, с натяжкой, можно назвать целыми, забрали себе Доминионцы. Они были первой звёздной расой, восставшей из пепла гражданской войны Джоре. Но сейчас у них упадок и, как говорится, моральное разложение. До нас доходит мало информации, о том, что у них там творится. Но древняя столица Империи Джоре до сих пор находится на их территории.

— И что? Они сумели восстановить те устройства, что нашли?

— Что ты! Они даже понять их не смогли! Ведь они опережают наш уровень знаний на десятки тысяч лет. Пришлось всё изобретать заново, практически от колеса, до гипердвигателя. Ты, наверное, не представляешь, насколько чудовищной была война. Они уничтожили всё! А потом это всё стёрли в порошок и развеяли в космосе. Победителей, насколько нам известно, не было. Но пьяные капитаны разведчиков любят, с пеной у рта, доказывать, что если выпрыгнуть в системе, минимум за тысячу световых лет от границ Республики Арас, то можно встретить чужие, жуткие, и не на что не похожие корабли. Кто-то утверждает, что это и есть Джоре, ушедшие на новые угодья. А кому-то мерещатся настоящие ксеносы. Чужие, тобишь.

— Я понял.

— Так ты этим байкам не верь. Будь там что-нибудь, военные бы давно попытались себе это раздобыть. А раз ни у кого вдруг не возникла всесокрушающая чудо пушка, или щит, с которым можно в центре звезды загорать, то ничего и не поймали.

— Ну, а вдруг не смогли? Или боятся лететь, тем самым выдавая своё, не очень законное, присутствие на бывших планетах Джоре. А ну как они потребуют собственность назад?

— Глупости. Ловили, не ловили, не знаю. Не буду привирать. А вот то, что боятся, так это смешно. Вы же не испугались завалиться к нам, не зная, толком, как мы отреагируем. И ведь чуть дело до стрельбы не дошло. А среди наших военных самоуверенных то поболей будет.

— Ладно, есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе, это науке не известно...

— На каком Марсе?!

— Ты сдавай, болтун, и получше, чем в прошлый раз. А то себе всех козырей загрёб и радуется.

* * *

* * *

Барт был докером в пятом поколении, но только ему удалось поставить себе нейросеть. Говорят, после тридцати положительный эффект от её присутствия почти не ощущается. Ты словно таскаешь с собой огромный технический справочник с продвинутой системой поиска. И на этом всё. Ну и ещё рулить искином можно на прямую. Ни тебе ускорения взятия интеграла, ни мгновенного умножения пятизначных чисел. Для подобного эффекта нейросеть должна была расти вместе с человеком, и, обычно, богатеи ставили её своим отпрыскам в десять-двенадцать лет. Зато даже простое её наличие с технической базой знаний сразу выводило его в следующую категорию работников. Теперь он может претендовать на должность начальника дока. Он на хорошем счету у распорядителя Сантоса, и тот всегда здоровался с ним в коридорах. Стоит попробовать попросить у него повышения.

Так, он идёт! Проклятье, не подойти. В окружении своих помощников, Сантос спешит ко второму причальному ангару. Туда же шёл изначально и Барт, а значит нужно поторопиться. Если его не окажется на месте, а это внезапная проверка, то продвижения по службе ему не видать. Свернув в технический коридор, пришлось согнуться в три погибели. Цепляясь руками и головой за торчащие трубы и кабели, он тем не менее оказался на палубе А гораздо раньше своего босса. Иногда хорошо иметь доступ ко всем закоулкам станции. Бегом, добравшись до грузового лифта, он вскрыл эвакуационный люк, перекинул ногу через бортик, и, ухватившись за ступени, полез вниз. Пару раз стукнув ботинком по ручке второй по счёту двери, Барт выбросил себя из лифтового колодца. В ангаре была непривычная суета. Десяток техников сновали туда-сюда, погрузчиками оттаскивая малые транспорты, занимавшие свои парковочные места. Док был рассчитан на приём даже средних транспортов, но таковых в системе Спилоп было, от силы три штуки, и все они стояли на приколе на лунной базе. А значит, к ним заглянул кто-то из другой системы, и он достаточно важная шишка, чтобы ради него так стараться.

Заняв себя видимостью дела, Барт, искоса, подглядывал за выходом из центрального лифта. Вот, наконец, створки разошлись, и Сантос быстрой походкой прошёл в конец ангара. На потолке зажглись предупредительные маячки, и с противным низким писком, ворота ангара поползли в стороны. Марево силового экрана не позволяло разглядеть чужой корабль в черноте космоса, но по очертаниям можно было сказать, что это военная модификация какого-то транспорта. Он медленно проколол силовое поле, обволакивающее его, словно жидкость, и вошёл в док, сразу заняв чуть ли не треть всего объёма. Выдвинувшиеся плоские опоры, каждая размером с погрузчик, с шипением приняли на себя вес, появившийся у корабля во внутреннем гравитационном поле. Техники быстро окружили корабль, просевший днищем не выше метра от палубы, и подключили к стандартным разъёмам кабели питания, охлаждения, и даже трубопровод. Барт, оказавшейся с противоположной стороны от выдвинувшегося трапа, как ни старался, не сумел разглядеть, кого так горячо приветствовал Сантос. Когда же он, наконец, освободился, то группа прибывших и встречающих уже зашла в лифт. Похоже, сегодня начальнику станции и всего Спилопского флота будет не до его карьеры.

* * *

Код поднялся по небольшим ступеням и продолжил идти по коридору. По правую руку от него шёл, расхваливающий свою станцию, Рола Сантос. Богатый и известный в определённых кругах, человек, который, благодаря своим деньгам и связям, буквально захватил контроль над системой Спилоп. Очень хитрый тип, будет сложно провести его. Но Отар поопытнее будет, плюс, до них ещё не дошли слухи, о смене власти в двух, а если его сын уже приступил к делу, то и трёх системах. Значит можно попытаться. Так или иначе, но система станет его.

Коридор кончился большой, и, внезапно, деревянной, двухстворчатой дверью. Самолично распахнув их, Сантос ввёл Кода в свои апартаменты, тире кабинет, где всё буквально кричало роскошью. Обитые тканью стены, настоящие кожаные диваны, даже люстра из кристаллов кварца. Большой и, тоже, деревянный стол в дальнем конце. Собственный голокуб — непозволительно дорогое устройство, и не оправдывающее своей стоимости. Два или три экрана вполне могли заметить его, а кредитов экономили несколько миллионов. Усевшись друг напротив друга, и оставив всех прихлебателей за дверью, два лидера смотрели друг на друга и искали возможные выгоды. Разговор никто начинать не хотел, но пауза затягивалась, и Код, сложив руки перед собой, взял на себя эту ответственность.

— Вы были так любезны, что приняли нас без задержек. Вы же понимаете, сейчас время очень дорого.

— Да, да, я уже в курсе войны. Внезапно, ничего не скажешь. Я так понимаю, что вы именно по этому вопросу решили навестить наше скромное поселение.

— Вы проницательны. По заданию главы семьи Бетар, который сейчас очень занят военными вопросами, мне поручено выкупить все доступные военные корабли не ниже пятого класса, находящиеся во Фронтире. Верфи метрополий загружены сверх всякой меры, а успех нашего наступления необходимо чем-то поддерживать. Из приобретённых кораблей будет составлена эскадра, которая вольётся в ряды нашего доблестного флота.

— И вы пришли за моими фрегатами?

— Да.

— Вы же в курсе, что это наша единственная защита.

— Я предлагаю, за каждый, миллиард кредитов, — сразу бросил Код, выбив тем самым соперника из равновесия.

— ...Это, в два раза больше их рыночной цены... Вы умеете найти подход к человеку. Но, если все корабли уходят на фронт, мне негде будет взять новые.

— Купите десять кораблей третьего и четвёртого поколения. Я думаю, во Фронтире полно продавцов.

— Да, конечно, но это будет не то...

— Миллиард, сто миллионов.

— ...Подождите, неужели всё так плохо? Я думал, Империя может выставить тысячи кораблей!

— Террари тоже. И мы наступаем, а для сохранения темпа нужно больше кораблей. Император, да продлятся его годы, выбрал самый подходящий момент для освобождения оккупированных территорий. Но Империя, честно признаться, была не очень готова к войне. А упускать этот момент, значит признать наше поражение окончательно.

— Всё так, как я и думал... Но я хочу ещё одну небольшую услугу.

— Какую же?

— Империя обеспечит нас государственными контрактами на поставку металлов. Наши разработки растут не так быстро, как хотелось бы.

— Я договорюсь. Ваши рудные астероиды — одни из самых насыщенных, и ценных в секторе.

— Отлично! Просто отлично! Когда мы заключим сделку? Я бы хотел прямо сейчас.

— А я бы хотел посетить корабли с инспекцией. Раз мы так быстро договорились, то у меня ещё есть десять часов до отбытия в следующую систему. Редко выпадает возможность посетить такие великолепные образчики матарского кораблестроения.

— Договорились! Я прикажу капитанам встретить вас с должными почестями.

— С вами приятно иметь дело, Рола. Можно я буду назвать вас по имени?.. Не желаете грибного сока, отметить это дело?

— Да, да, с удовольствием попробую этот легендарный напиток. Только закончу сообщение своим офицерам... Вот, теперь секундочку... Тави, дорогая, принеси нам закуски!

— Вы читаете мои мысли, Рола! В этой фляге чистейший сок с Коски. Мои личные запасы, и давненько я их не уменьшал.

— Спасибо, Тави... Вот, налейте в этот бокал себе и мне. Бутерброды с фруктами?

— Большое спасибо... Ну, за сделку! Всё равно за всё платит Империя.

— Ха, да славятся Рейтары!

— За Рейтаров!

Код проглотил сок вслед за Сантосом, и улыбнулся. Наблюдать первую реакцию человека на эту прозрачную жидкость всегда интересно. Некоторых охватывает такая эйфория, что они бросаются в пляс. Другие, почему-то плачут. Коду было приятно, он отлично это помнил, но что бы неприкрыто демонстрировать свои глубинные эмоции? Удел низших. Пришлось потратить на этого жирного червя пятьдесят миллилитров овеществлённых кредитов. И капельку нейротоксина. Себе то, он вколол противоядие ещё на корабле. А вот Рола уже бился в конвульсиях и пускал изо рта пену. Через минуту он затих и повис на подлокотниках кресла. Код встал, поправил мундир, и вызвал по коммуникатору командира десантников. Они уже устранили всю охрану Сантоса, и ждали его на выходе из кабинета. Пройдя по коридору в обратную сторону, и закрыв за собой бронированный люк, пару захваченных с собой техников быстро заварили его жидким керамитом. Теперь будет проще вскрыть боковые стены, чем отодрать сам люк.

Дальше всё зависело от скорости. За десять минут добравшись до ангара, и приказав растерянным докерам готовить корабль к отлёту, Код прошёл в свою каюту и связался с капитанами кораблей. Каждому он сказал, что прибудет вместе с уважаемым Сантосом, для инспекции прямо сейчас, на что те ответили сдержанным согласием. Было видно, что им эта идея не очень то по душе, но приказ распорядителя... Стиснув зубы, они решили по быстрому отделаться от назойливого толстосума, который решил, что он разбирается в технике. Ну что он может увидеть со своей инспекцией? Выправку матросов? Два одинаковых транспорта разошлись в разные стороны от станции. Один вышел из дока, второй сошёл с парковочной орбиты. Спилопские фрегаты очень удачно находились на разных полюсах планеты, отрабатывая свои непонятные манёвры. Почти одновременно транспорты состыковались с кораблями, и в открывшиеся шлюзовые ворота на застывших офицеров ринулась волна закованных в броню штурмовиков. Весь командный состав и там, и там, был уничтожен в самом начале, а младшие офицеры так и не сумели взять ситуацию под контроль. Вооружённая охрана попыталась забаррикадироваться в нескольких местах, но капитанские рубки были первой целью атакующих. Вызвать подмогу, или просто сообщить хоть кому-нибудь о том, что происходит, обороняющиеся не имели возможности. Через полчаса всё было кончено. Дальше в дело вновь вступал Код. И он уже составлял речь для местной информационной сети.

* * *

Неизвестность. Неизвестность. Чёртово незнание. Что происходит в системе Матар? Ждут ли их? Вышел ли американский линкор из прыжка? Десяток вопросов, если думать о которых, становишься очень нервным типом. Сергей старался расслабиться. Командир должен спокойно реагировать на действительно критические ситуации, и накручивать себя гипотетическими размышлениями было не полезно. Крутясь на, прикрученном к палубе, стуле, майор практически плевал в потолок. Шла третья неделя их полёта, и со дня на день они должны были вывалиться в обычное пространство. Десантники, привычные к длительному безделью, решили отдраить весь корабль до блеска. Точнее, за них это решил Сергей. Двое парней из разведки АтА держались особняком, и не лезли в их с Пролом ежедневные разговоры. Их задачей было оценить опасность для их корабля, и в случае, если русские говорят правду, приказать тому возвращаться. Сергей кисло подумал, что если опасность действительно есть, то возвращаться может быть уже некому.

— Прол, ты у нас вроде как шахтёр-историк. Скажи мне такую вещь. Почему вы называете заселённый людьми космос Содружеством? Что-то я не заметил особой любви между вашими Империями.

— О, это дивная история. Тебе как, с начала, или самую суть?

— Давай с начала. Всё равно делать нечего.

— Эта была первая попытка объединиться со времён Джоре. Предпринятая доминионцами где-то две тысячи лет назад. Тогда они обладали колоссальным влиянием, а государств вокруг них было гораздо больше. Все они были карликами, ну, в сравнении с теперешними, но каждое из них считало себя центром вселенной. Торговля шла вяло. Техника была совершенно разной, порой нельзя было даже запитать чужое устройство. Разные частоты. Неподходящие разъёмы. Пока доминионцы не ввели систему стандартов на производстве. Те, кто на них перешёл, сразу получили доступ на их рынки. Это сделало шустрые страны чудовищно богатыми, и подняло их аппетиты до небес. Они прибрали к рукам всех вокруг, став теми, кого ты можешь увидеть на картах сейчас. Короче, просуществовавший после окончания захватнических войн, около пятисот лет, торговый договор, сейчас действительно можно считать эпохой мира и процветания. Эпохой Содружества, как они себя тогда называли. И, по привычке, называют и сейчас.

— Почему же тогда все грызутся между собой?

— Ты дослушай, а потом перебивай. Став практически равными партнёрами доминионцам, рано или поздно кто-нибудь соблазнился бы их территориями и освоенными планетами. Так и произошло. Отхватив целые куски, в так называемом конфликте "жутов" (это такие маленькие плотоядные рыбки с Преиса), Доминион потерял почти половину своих территорий. Но война с таким гигантом ослабила всех участников, и спустя пятнадцать лет был подписан мирный договор. Который кто-нибудь то и дело нарушает. Последними были республиканцы, которым зачем то понадобилась древняя столица Джоре. Видите ли, согласно их священным текстам, там покоится их основатель, один из последних настоящих Джоре, который перед смертью захотел быть похороненным в пыли родного мира. Но силёнок не хватило, и доминионцы отбили систему Джоренари, связав атакующие силы в десятках мелких боёв ещё на подступах.

— И откуда ты всё это знаешь, а главное, почему ты, до сих пор, не какой-нибудь школьный учитель?

— Школьный учитель?

— Да, тот, кто учит других, обычно детей. В истории ты разбираешься явно лучше, чем в шахтёрском деле.

— Это моё увлечение, и вполне безобидное, кстати. Многие спускают все деньги на девушек в борделях, или, на худой конец, в виртуальных салонах. Я же тратил их на кристаллы с хрониками. В месячных полётах за камнями в пояс, делать половину времени совершенно нечего. А если перепоручить искину все пилотские задачи, то и вовсе три кнопки за всё время нажмёшь. Это меня развлекало. А на память я никогда не жаловался.

— А, ну раз не жаловался, то давай ещё что-нибудь вспоминай.

— ...Хм, ты слышал когда-нибудь о Затерянной Империи?

* * *

Код шёл по центральному коридору. Он печатал каждый шаг, рывками бросая тело вперёд. Длинный тоннель проходил через весь корабль, от двигательного отсека, до передних щитов. То и дело от него отходили боковые проходы или выходы лифтов. Полукруглый арочный потолок мягко светился бело-жёлтым. Все техники, инженеры, артиллеристы, пилоты и обслуга, расступались, не смея даже замедлить этого человека. Прелюдия в его симфонии триумфа уже сыграна, сейчас в дело вступают трубные, словно штормовые ветры, загоняя всех людей в убежища, заставляя их трястись от страха. Окутанный гиперполем, "Возмездие Отар" нёсся сквозь пространство к Маркану. Где-то за бортом, в нескольких десятках тысячах километров, или в миллиардах, как посмотреть, летели два фрегата, так любезно предоставленные Рола Сантосом, и один средний транспорт, забитый под завязку всем необходимым.

Вскоре уже выход, с минуты на минуту. Код резко затормозил возле одного из лифов, отличающегося от остальных только чёрной капитанской окраской. Сенсор зажёгся под ладонью, и двери тут же разошлись в стороны. Просторная квадратная кабина залила коридор более ярким белым светом, и, дождавшись вошедшего в неё человека, тут же умчалась на сто метров вверх. Нигде не останавливаясь, она погасила скорость только на мостике. Огромное помещение, где могли поместиться сотни людей, замерло в напряжении. Код вошёл под своды купола, который во время боя мог становиться тактической картой, и прошёл к массивному капитанскому креслу.

— Выходим, господин.

— Хорошо.

Капитан, не отвлекаясь больше ни на что, напряжённо вчитывался в скользящие строчки докладов, а иногда стекленеющие глаза сообщали, что их хозяин контактирует со своей нейросетью. У него была мощная штука в голове, уж об этом Отар позаботился. И базы были все: тактика, стратегия, штурм, лидерство, история войн, тяжёлые крейсера. Очень ценный и очень дорогой специалист. А главное, безоговорочно преданный его семье. Он поднял руку, прочитав одному ему понятные строчки кода, и тут же все экраны сменили картинку со светло-голубого марева, на черноту, с редкими искорками звёзд. Радарный импульс, уточнённый гравитационными сенсорами, отобразил расширяющуюся сферу вокруг корабля, в которой, пока что, никого не было.

— Ждём остальных

— Да, господин.

Через две минуты, ещё раньше, чем об этом доложил навигатор, Код увидел точку на экране. Вначале белая, затем жёлтая — неопознанный искусственный объект, и почти сразу зелёная — дружественный корабль. Пометки, появившиеся возле неё, сообщили всем, что это один из фрегатов. Второй не заставил себя ждать, появившись совсем рядом от крейсера. Транспорт подошёл через двадцать минут. Маленькая эскадра набрала скорость, и стала углубляться в систему. Пройдя второго газового гиганта, навигатор коротко отрапортовал: "Множественные цели... Дружественные корабли. Семнадцать единиц". Его сын уже был здесь!

— Вызвать крейсер "Ронерон".

Корабль его наследника, мощный, даже больший по габаритам, чем "Возмездие", из ограниченной серии штурмовых крейсеров, поколения шесть плюс. Построенный пятьдесят лет назад, он оставался чудовищной машиной разрушения, и при определённой удаче мог побороться даже с кораблём самого Кода. А ещё тут были два ракетных фрегата, десять корветов, и четыре больших войсковых транспорта. По две тысячи солдат в каждом. Его личная гвардия со станции над планетой Яхи.

— Крейсер на связи, господин.

— Ваз! Как добрался?

— Не без приключений, отец, — сын был хмур и явно не разделял его воодушевления. — Нас попытались остановить. Была попытка абордажа. Мы потеряли один корвет.

— Так было необходимо...

— Я всё понимаю. И, надеюсь, наша цель окупит все потери.

— О, не сомневайся в этом. Уже скоро ты всё сам увидишь.

— Когда, а, главное, куда мы прыгаем, отец?

— Прямо сейчас! Разгоняйся на противоположную окраину. Сейчас тебе передадут координаты. Постарайся обеспечить одновременный выход.

— Мы лучшее пограничное соединение на границе, отец!

— Я и не сомневался.

* * *

Переход Сергей встретил в рубке вместе с Пролом, и одним из американских командоров. Ничего не обнаружив в точке появления, маленький транспорт, на свой страх и риск, пополз к внутренним планетам. Все сидели, как на иголках, и даже неверующие иностранцы прониклись важностью момента. Линкора не было видно вплоть до четвёртой планеты, крупного каменистого и безжизненного мира. Когда же он, наконец, появился на экранах, время понеслось с быстротой лазерного импульса. Почти сразу обнаружились крупные цели, заходящие прямо на него. Скорости линкора едва хватало, чтобы держать дистанцию с преследователями. Чего уж тут говорить про корыто Сергея. Но шанс объединиться всё ещё был. Вспомнив все навыки пилотирования, заставив Прола стучать по клавишам, как секретаршу, и нагрузив слабенький искин заумными расчётами, они сумели выйти на траекторию максимального сближения.

— Линкор Атлантического Альянса планеты Земля вызывает неизвестное судно. В случае продолжения сближения, вы будете уничтожены. Повторяю...

— Приём! Стойте, это свои! — на хорошем английском затараторил Сергей.

— Кто свои? Назовитесь! — небольшая растерянность всё же ощущалась в голосе вызывающего.

— Говорит транспорт Евроазиатского интеграционного союза. У нас на борту представители вашего командования. Мы прибыли предупредить вас о крайней опасности данной системы. И вы, как мы видим, уже в курсе.

— Мы сумеем и уйти и постоять за себя!

— Хватит бравад! Слушай сюда. Эти длинные сигары на ваших мониторах — плохие ребята, которые спят и видят, как бы выпотрошить ваши мозги и узнать главный наш секрет!

— Какой?..

— Где находится чёртова Земля! Мы попытаемся зайти в ваш ангар на полном ходу. Манёвр так себе, но другого выхода нет. Нам тоже нельзя попадать в их руки.

— Я хочу поговорить с так называемым "представителем командования"!

— Да сколько угодно, — Сергей встал с капитанского кресла и пригласил хмурого человека в форме занять его место.

— Послушай, Роберт, это я, Эндрю Кингс. Мне неприятно это говорить, но лучше сберечь корабль, чем ввязаться в, похоже, безнадёжный бой. Рви когти, и прихвати нас с собой. Этот пылесос двигается со скоростью моей бабки с ходунками.

— Эндрю?! Вот уж не думал, что ты оторвёшь свой зад из-за офисного стола. Хорошо, тебе я доверяю, к тому же я не слепой. Мы попробуем выжать максимум, расходуем дополнительную антиматерию. Но боюсь, что движки пойдут в разнос. Они и так на ладан дышат.

— Вернёмся на Землю, я этим конструкторам из Аэроспэйс голову оторву!

— А я буду держать их для тебя.

— Ладно, давай, выясни у этих "Иванов", что да как. Я жду стыковки.

Сергей улыбнулся самой зложелательной улыбкой, и влез обратно в нагретое место. Следующие десять минут он потратил, пытаясь увеличить их шансы на успех, и при этом, не дать преследователям слишком приблизиться. Пока что между ними было около трёх миллионов километров, но "Либерти" приходилось всё время петлять. Это не добавляло ему скорости, но снижало шанс попадания лазерным лучом до минимума. Всё-таки, когда выстрелу нужно десять секунд, что бы только добраться до цели, на космических скоростях эта цель будет уже в совсем другом месте. Когда линкор появился в прямой видимости, Сергей откинулся на спинку. Дальше от людей ничего не зависело, и искин попытается самостоятельно влететь в уже открытый ангар. Сказать, что майор немного нервничал, значит, ничего не сказать. Несколько седых прядей точно прибавится. Только, когда на непозволительно большой скорости, транспорт вошёл в док и, снеся несколько стоек и диспетчерскую, увесисто припечатал всех пассажиров о стенку, Сергей смог вздохнуть спокойно. Все понимали, что в случае промаха и столкновения с бортом корабля, даже скафандры им не помогут. Но надежду принято подбадривать любыми средствами.

Когда техники, с помощью солдат, разобрали завалы, Сергей и остальные уже выбирались из люка. На капитанском мостике их встретил напряжённый капитан и лихорадочно работающая команда. Прол тут же попросил показать ему массогабаритные характеристики врагов. Что он хотел в них увидеть, Сергей не очень понял, но мешать не стал. Через минуту шахтёр, оторвавшись от экрана, сообщил, что это быстроходные корветы. На вопрос, откуда он это знает, тот лишь хмыкнул, и буркнул что-то про "общее развитие". Как бы то ни было, но, что корветы, что титаны — им всё едино. Ни тех, ни других они не остановят. Нужно было валить. Но вот загвоздка — в гипере гравитация никак не влияет на полёт, но чтобы войти в него, нужно оказаться как можно дальше от тяжёлых астрономических объектов. Иначе прыжок то ты сделаешь, но вот в каком направлении полетишь? На этот вопрос ты получишь ответ уже после выхода. До минимально допустимой погрешности оставалось две сотни миллионов километров. Сорок минут лёта на быстроходном инопланетном двигателе.

Когда до прыжка оставалось десять минут, и уже нельзя было маневрировать, что бы уйти в прыжок в нужную сторону, они получили первое попадание, вскользь, по верхней броне. Щиты отклонили луч, обшивка не пострадала, но звоночек был ясным. Их будут бить. Через пару секунд ещё несколько точных выстрелов. Затем ещё. Собственные башни линкора не могли вести огонь назад из-за совершенно дурацкой компоновки, о чём, матерясь, сообщил всем присутствующим капитан первого ранга Роберт. Семь минут до прыжка. Сергей протиснулся поближе к командному посту, и, наклонившись, предложил этому человеку плюнуть на всё и перейти в гипер прямо сейчас. Получив в ответ лишь взгляд, Сергей посмотрел на схему корабля. Пока что все отсеки светились зелёным, щиты продавливались, но не пускали смертоносное излучение к броневым листам. Может, и прорвутся... Сильнейший рывок скошенного факела из двигателя, закрутил линкор вокруг перпендикулярной оси. Компенсаторы, не способные справиться с такой нагрузкой, подобрали слабейшее, чем надо, поле, и корабль наполнился криками людей, переломавших себе кучу костей. Сергею тоже досталось. Несколько рёбер и правая рука, которой он попытался остановить удар, были или ушиблены, или сломаны. Он не стал проверять, уцепившись за какую-то ножку одного из экранов. Подняв взгляд на мельтешащее изображение, он на автомате отметил оранжевую корму и горящие красным сигналы от сенсоров. В них продолжали стрелять. Подставленный борт уже был пробит в нескольких местах, переборки отсекли рубку от творящегося там безумия. Капитан, удержавшийся на ремнях в кресле, что-то хрипел в микрофон. Если бы Сергей был сторонним наблюдателем, он бы заметил, как все четыре лазерных башни повернулись в сторону, и выдали один слитный залп по небольшой звёздочке вдалеке. Ответ не заставил себя ждать, и, срезав одну из пушек, враг прошёлся лучами по всему носу. Маневровые, натужно ревя, выворачивали корабль на прежний курс, подставляя мерцающее звёздное пламя под вражеский огонь. Никто так и не понял, когда всё это кончилось. Просто, в один миг фотоны сминали им внутренние стенки, сжигали в пепел оказавшихся на пути, а в следующее мгновение спасительная голубизна окутала корабль. И почему гиперпространство непосредственным наблюдателям кажется голубым, даже синим, а сторонние все в голос утверждают, что они уходят и выходят прямо из маленькой чёрной дыры? Эта мысль была последней в голове Сергея, когда он, сплюнув вязкий сгусток крови, потерял сознание.

* * *

Борис Анатольевич, держась за бок одной рукой, второй упёрся в стену. Сердце совсем стало подводить. Не удивительно, с такими-то переживаниями. Драка за, вроде бы стопроцентно имущество Евроазиатского интеграционного союза, с американцами была нешуточная. Нет, до стрельбы, к счастью, не дошло, но горло себе содрали все. Орали так, что на Земле было слышно. Даже предлагали, в один из моментов слабости, выкупить половину. Но больше, конечно, требовали соблюсти законные права землян в целом, и настаивали, что все внешние контакты должна проводить международная комиссия. Которая должна быть при ООН. Которую контролируют, кто бы мог подумать — американцы! Высказав всё это прямо в лицо их начальнику департамента разведки, Борис, плюнув, отправился на свой корабль. Ему ещё нужно заставить спецов вылизать весь "Ювет" и найти, откуда течёт секретная информация. Придётся всех прогонять на детекторах. Уверенности, что это сделал не один из экипажа, не было.

Сергей улетел две недели назад, и должен был вернуться ещё не скоро. Пока что, на Бориса сверху повесили всю разгрузочную работу. Привезённые медкапсулы и расходники сразу отправились в правительственный госпиталь в Москве. Кто бы сомневался. А вот оружие пока так и болталось в одном из чужих кораблей, под охраной десятка корветов. Вообще, все прибывшие транспорты держались под неусыпной стражей. Вскоре их погонят табуном к Луне, где посадят в построенную специально под исследования, лабораторию. Но многим учёным уже не терпелось, и они выпросили малые челноки, снующие теперь от корабля к кораблю. Биологи были в восторге от инопланетной живности, которую вроде как едят в этом Содружестве. Инженеры уже подключили конструкторский искин, и с детским визгом копировали терабайты чертежей сотен разных кораблей. Первое и второе поколение — убожество там, и верх научной мысли тут.

* * *

Следующие два дня, Анатолич только и делал, что разбирался с докладами всех своих подчинённых. Затем его, попеременно, насиловали разные правительственные чины, требуя немедленной отдачи от вложенных средств. Где-то к концу третьей недели установилось относительное затишье. АтА вроде бы успокоилось, больше не предпринимая попыток уговорить по-хорошему. А по-плохому у них силёнок не хватит. Их то флагман ушёл на Маркан, и они даже этого не отрицали, а вот "Ювет" был тут, и только и делал, что сопровождал лучами наведения, пролетающие мимо подозрительные корабли. Чувствуя печёнкой что-то неладное, Борис связался с его капитаном, и попросил засеять всеми минами этот регион. Он, в свою очередь, организует подкрепление. Шестое, седьмое, и вплоть до десятого, чувства, кричали об опасности. Он рассылал запрос за запросом, на всё новые и новые стреляющие летательные аппараты.

Четвёртая неделя неизвестности ознаменовалась отлётом конвоя. Лунники, наконец, отрапортовали о готовности ангаров принять всех, и искины проложили маршрут к третьей планете. Вместе с грузом уходило большинство корветов и "Ювет", хоть Борис и был против этого. Но он был в меньшинстве. Всю неделю он отсыпался, лишённый вдруг большинства забот. Начали подходить подкрепления. То тут, то там тормозили один-два корабля, и к воскресенью у него набралась эскадра в тринадцать вымпелов — корветы, и даже один ультрасовременный фрегат, строившегося одновременно с "Юветом". Анатолич тут же перебрался на него, организовав себе новый штаб. Мощный корабль, но до носителя ему далеко, а брат близнец "Смелого бойца" должен был сойти с креплений только через полтора года. В два раза быстрее, чем основатель серии. Всего же таких кораблей планировалось построить три. На них обкатают новые для земной промышленности технологии, и в дальнейшем будут использовать в роли научно-исследовательских разведчиков. Начиналась новая эпоха великих географических открытий. Человечество побарахталось с надувными плечиками на берегу, теперь предстояло научиться плавать.

Его вызвали под утро, в конце пятой недели. Доковыляв до рубки и втиснув свой объёмистый зад в кресло, он взглянул на настойчиво мигающий экран. "Либерти" только что вышел из прыжка! И вид у него был не очень. Даже по данным удалённого сканирования. Корабли АтА уже ползли к нему со всех сторон. Борис попросил капитана подойти поближе, заодно зашевелились и все остальные. Покорёженный корпус, пробитые ангарные ворота, оплавленный двигатель. Одной башни, торчащей раньше над рубкой, как ни бывало. Корабль побывал в передряге, и что самое плохое, нигде не было видно транспорта Сергея. Он, или остался там, или ещё в пути, или уже никогда не придёт. Нужно пробиться на связь, использовав весь свой авторитет, и выяснить, что случилось. Но изрыгать проклятья, угрожая разнести здесь всё к чертям, не пришлось. Один из американских эсминцев сам вызвал Бориса, и на ломаном русском сообщил, что на борту линкора находятся пострадавшие граждане Евроазиатского интеграционного союза. Их передадут на русский транспорт, если таковой подойдёт в указанные координаты. Просить дважды не пришлось, и уже через полчаса Анатолич лично встречал каталки с ранеными десантниками. Вот и Сергей! Он был перевязан, и, похоже, прооперирован. Но в сознании. Подойдя к нему, и аккуратно тронув за плечо, Борис в раздражении обернулся на теребящего его, и что-то бормочущего, вестового.

— Включите связь, командир. Это срочно, — Борис даже не заметил, как отрезал себя от внешнего мира. Чисто инстинктивное действие, ведь он хотел в тишине поговорить с дорогим ему человеком. За пятнадцать лет Сергей стал кем-то большим, нежели простым подчинённым.

— Кононов слушает.

— Борис! Это Козлов! Множественные цели в десяти миллионах! Двадцать одна штука, Борис! Мы отходим. Убирайтесь оттуда!

— Понял тебя.

— Борис... — Сергей разлепил потрескавшиеся губы и прохрипел. — Борис, мы сбежали... Успели...

— Нет, сынок... Кажется, у вас не получилось.

Глава 5

Семья Отар. Земля. Солнечная система.

В каюте Кода повисла гнетущая тишина. Вязкая, липкая, холодная. Отар закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Стимулятор бурлил в крови, хотелось рвать и метать, но эта доза точно потратиться впустую. "Возмездие Отар" повис в пространстве, защищаемый другими кораблями. Пришлось отключить двигатели, снизить мощность щитов и расход энергии на жизнеобеспечение. Только так удалось протянуть струну до ближайшего спутника связи в системе Маркан. Когда он, несколько месяцев назад, связывался с детьми, то тот сигнал шёл от одного спутника к другому, попадал на планетарный, или большой орбитальный ретранслятор, и уходил дальше. Здесь же такой роскоши не было.

* * *

Выйдя из прыжка практически одновременно, что было невероятной удачей, флот вторжения, не спеша, стал ускоряться в сторону местного светила. Заодно прощупывая всё вокруг. Почти сразу были обнаружены десятки целей, которые словно ждали их прилёта. Но разобраться в ситуации Код не успел. Один из больших транспортов вышел с ним на прямую связь, после чего главе семьи Отар стало не до сражения. Он покинул мостик, за несколько минут добрался до своей каюты, отключил любую возможность отвлечь его, и активировал консоль связи. Сообщение предназначалось только Коду, но когда марканский спутник попытался соединиться с крейсером, тот уже ушёл в прыжок к новому миру. Не найдя ничего лучшего, убогий управляющий искин сателлита перенаправил струну на транспорт, отослал пакет, и замер в замешательстве, когда и этот корабль провалился в черноту. Автоматический ответ о получении так и не пришёл. И в итоге, послание дошло до адресата только через две недели, когда уже поздно было что-то предпринимать.

— Сеть установлена?

— Да, господин. Точка доступа сохранила в буфере полный вариант послания.

— Тогда в мою каюту.

— Слушаюсь.

Экран начал проигрывать короткую запись. Всего полторы минуты. Говоривший с ним человек был разочарован. И очень зол. Его фразы были рубленными, и наполнены желчью. Код тряхнул головой и сосредоточился: "...ты будешь просить кусок лепёшки в самом грязном переулке в самой нищей дыре галактики! И каждый день ты будешь вспоминать, как я казнил твою жену, твоих внуков, всех твоих людей. Как Я — Бетар Дэйл, окончательно стёр то жалкое наследие твоих предков из этой вселенной! Ещё никто безнаказанно не предавал Империю!". Далее шла запись облёта того, что когда-то было станцией "Звезда Отар". Мёртвые чёрные обломки. Её расстреляли с предельной дистанции кинетическими пушками. Для попадания по такому большому объекту, не способному маневрировать, достаточно было просчитать только упреждение. Многотонные болванки, ускоренные полями, сделали из гордой и красивой конструкции решето. А затем, то, что осталось, расплавили лазерным излучением. Ничто не могло противостоять энергии целой эскадры матарских линкоров. Предназначенные как раз для уничтожения укреплённых малоподвижных целей, они справились со своей задачей очень хорошо. Вряд ли там остались выжившие, а спустя две недели, тем более.

* * *

С поместьем на планете разобрались и вовсе в одно мгновение. Вот оно было, вот линкор дал невидимый в вакууме залп, вот на поверхности что-то ярко вспыхнуло — и целая долина, принадлежавшая семье Отар несколько поколений, превратилась в гладкое запёкшееся поле. Чёрные, серые и коричневые тона теперь надолго станут преобладающими в пейзаже. Код встал и прошёлся к двери. Затем обратно. Потом ещё раз. Он не считал шаги, но отметка в километр была пройдена быстро. Резко остановившись возле сейфа, он достал иньектор. Запустив руку в заметно опустевшую коробку, достал колбу и вставил в её приёмник. Уколол в шею ради мгновенного эффекта. Прилив сил, необычайная ясность ума, и подсознательный выбор пути. На этот раз он полностью положится на свою интуицию. И она уже подсказывала ему, что делать. Если враги считают его предателем, то нужно предоставить им более ощутимый повод.

Код подошёл к консоли и набрал комбинацию из десяти символов. Застывшее изображение испепелённого поместья подёрнулось дымкой, и растворилось в черноте. Две белых строчки пробежали по экрану, оставив в конце одно моргающее слово. "Возмездие" — Отар впервые вложил в него реальный смысл. Пароль был принят, голос опознан, данные расшифрованы. "Связь!". Искин послушно открыл меню адресата. "Аванпост террари на Жейданге. Колония галатов в Тетисе. Обходной маршрут через Фронтир". Карта покрылась жёлтыми линиями, соединившими чуть ли не сотню промежуточных узлов. "Посредники запрашивают миллион триста восемьдесят две тысячи кредитов на оплату услуги". Искин не мог передать словами всю ту жадность, с которой несколько монополистов в затронутых секторах только что потёрли руки. Так много за связь Код ещё никогда не платил.

"Связь установлена". Отар стал отправлять один файл за другим. Всю его огромную коллекцию, которую он собирал долгие годы. Пограничные эскадры. Силы метрополий. Уязвимости в личных делах адмиралов. Их психологические проблемы. Планы операций на любой случай. Шифры ведомств и отдельных подразделений. Даже доступ к личным сообщениям трёх из восьми глав великих семей. И драгоценный камень на вершине пирамиды — карта оборонительного района системы Рей-Матар. Столица Империи, которую он решил утопить в крови. А чтобы послание было воспринято всерьёз, он включил голокамеру, представился, обвинил Империю в жестокой расправе над своей семьёй, и достал из тумбочки стола ручной игольник. Приставив его к голове, он подошёл к клавиатуре, и отключил запись. "Отправь обработанное изображение, где я завершаю начатое". "Слушаюсь, господин. В течение пяти минут изображение будет сформировано". Код закрыл за собой каюту, и вышел в коридор. Охрана застыла каменными истуканами, даже не шевельнувшись при его появлении. Путь до мостика он не запомнил. Осознав себя уже в кресле, он отдал приказ капитану начать боевое развёртывание. Что бы ни произошло дальше, Содружество уже никогда не будет прежним.

* * *

Мерти бежала по кораблю, расталкивая зазевавшихся, и не успевших убраться с её пути, людей. "Ювет", экстренно развернувшийся уже возле Марса, сейчас на полном ходу приближался к Сатурну. Именно к нему отходили вынужденно объединённые земные силы. И фрегат, на котором везли раненого Сергея, уже прошёл орбиты самых далёких спутников этого гиганта. До соединения флота и его флагмана оставались считанные минуты. У АтА тоже были свои раненые, и, бесценные в этом мире знания Мерти, могли спасти десятки людей. Но ей было плевать на всех, кроме своего мужа. Она намеривалась поставить его на ноги любой ценой. И только после этого можно подумать о других.

Простояв возле шлюза всё время, пока с шипением ворота не ушли в сторону, Мерти бросилась к входящим людям. Одна каталка, вторая, третья. Вот он! Подбежав к нему, она сразу скинула с него белую простыню, и, не смотря на протестующие попытки мужа прикрыться, внимательно осмотрела и ощупала шов, и ткани вокруг. Его нагота, похоже, смущала только самого Сергея. Все остальные плелись, переставляя уставшие ноги, и не обращали никакого внимания на двух влюблённых. На этих людей свалилось слишком много забот, и всю неделю, что они бежали от вражеского флота, они не сомкнули глаз. На Земле сейчас тоже творилось чёрте что. Политики вещали, военные похвалялись, граждане запасались всем необходимым. Когда приходит кризис, люди слушают только многовековые инстинкты выживания. Отобьются — хорошо, съедим и выпьем всё как-нибудь. Не отобьются — тем более пригодится лишняя бутыль воды, пачка лекарств, или банка тушёнки.

Перехватив управление каталкой, Мерти повезла мужа прямиком в медотсек, где уже было зарезервировано под него место. Опустившись на грузовом лифте, и пройдя насквозь четыре палубы, она подкатила нелёгкую ношу к кровати. Про моторчик, встроенный в каталку, она совершенно забыла. Подозвав медицинского дроида, с двумя широкими и закруглёнными лопатками вместо рук, она переложила Сергея, и тут же прошлась по нему сканером. Множественные переломы рёбер неправильно срослись, пробитое осколком лёгкое вроде бы зажило, перелом руки со смещением выглядел плохо. Нужна медкапсула... Проклятье! Их же увезли. Тогда, хотя бы новый контролируемый перелом и вытяжка. И общеукрепляющие. Лучше что-нибудь из маминого рецепта. Только где достать ингредиенты?! Придётся экспериментировать и заменять подручными средствами.

— Мер, дай мне связь с капитаном... Я должен знать, что происходит. Я не буду тебе мешать...

— Лежи давай. И пей вот эту дрянь. Это сильное средство, поможет тебе пережить вторую операцию.

— А что, могу и не пережить?! А как же клятва Гиппократа?

— Я её не приносила.

— Но что-то же у вас должно было быть? Или никаких традиций, только бизнес?

— Нет, была татуировка с шипами и листьями колы.

— А, эта та, что у тебя на плече. Почему ты никогда не говорила, что это символ медика?

— Потому что, когда ты её замечал, у тебя были мысли несколько иного характера.

— А, ну да... Ну так что со связью? Попроси техников. Мне нужно всё видеть. Мы опережаем их всего на день, и то благодаря их необъяснимой остановке, и небольшой удаче с минным полем.

— Что, всё так плохо? Кто к нам заявился?

— Прол опознал всех. Вот уж пронырливый книгочей. Говорит, что нам уже можно заказывать место на кладбище. У них два тяжёлых крейсера! Сказал, что только ими можно раздавить нас, как каких-то мипов.

— Это такие мелкие насекомые из джунглей Маркана.

— Я так и понял. Но мы что-нибудь придумаем. Будем использовать любой финт, который поможет хотя бы щёлкнуть их по носу. Вот почему мне нужна связь.

— Да ты достал уже! Будет тебе консоль! А пока не бубни и дай сюда руку. Ты ведь не боишься иголок?

* * *

Первым контактом с Земным (а именно так называлась столичная планета) флотом, всё же стоило считать столкновение на окраине Маркана. Одинокий корабль, по размерам как лёгкий крейсер, а по вооружению не дотягивающий и до корвета, очень уж шустро удирал от них чуть ли не целый день. Только под конец удалось достать его, но разочарование на лице Кода, когда полудохлая туша звездолёта скрылась в гипере, заставило нескольких капитанов озадаченно жевать собственные губы и, заикаясь, оправдываться. Но дальнейший анализ показал, что земной кораблик то был не совсем обычным. Искины дружно отмечали характерные для матарского флота элементы. Похоже, что почти половина корпуса была чужой, от старого тактического носителя. И это наводило на неприятные размышления, как такой неслабый корабль ухитрился развалиться на части. Стоило проявить больше осторожности. Возможно, именно это решение помогло избежать им серьёзных потерь в первом же огневом контакте после прыжка.

Когда выстроившаяся клином эскадра, наконец, продолжила углубляться в систему, на её пути оставался лишь один их старый знакомый. Судя по повреждениям, он просто не мог никуда улететь. Не оказав никакого сопротивления, и выступив в роли учебной мишени, земной корабль быстро превратился в груду оплавленного металла. Обнаруженные, вначале, мелкие корабли, успели ускориться и уползли на приличное расстояние. Теперь получалось догнать их только через несколько часов. Но и это время сильно растянулось, когда на пути, идущего впереди корвета, сработало какое-то устройство. Не обнаруженное! Никто не ожидал нарваться на минное поле, но получив попадание мощным рентгеновским лучом, прогнувшийся щит поубавил скорости всей эскадре. Двигатели сбросили обороты, сенсоры перешли с режима дальнего обнаружения, на ближний, плюс пришлось сменить частоты. Тактический экран сразу наполнился десятками красных точек. Подходить близко не рекомендовал обычный инстинкт самосохранения. Решили отстреливать на пределе дальности поражения. Даже самые точные фокусирующие поля не могли уменьшить рассевание лазерного луча ниже 2-3 % за миллион километров. Так что, уже через 30 подобных отрезков, луч становился в два раза слабее. Это существенно, когда цель настолько мелкая. Можно было оплавить только оболочку, не повредив начинку. Стреляли с десяти миллионов. Первые три мины испарились, как и было задумано, но затем всё пошло не по плану. Оказывается, у них были собственные ракетные ускорители. Причём непропорционально мощные. Они разогнались в сторону наступающего флота, причём все сразу. Несколько сотен полу ракет, полу мин, образовали сужающуюся волну, которая уже через несколько минут должна была подойти вплотную к передовому охранению. Стрелять стало намного сложнее, но за один залп их сгорало не меньше десятка. Турели ближней обороны в нетерпении крутили стволами, ожидая оптимального расстояния. Вот первые из них открыли огонь, и тут же семьдесят две оставшиеся мины сработали там, где находились. Перед подрывом они скорректировали курс и обрушили всё излучение на три корвета. Вспыхнувшая передняя броня, быстро остыв, обнажила несколько искорёженных палуб. Все курсовые орудия, до того встроенные в корпус, были потеряны.

Код был в ярости. Он орал на капитанов, и требовал, чтобы подобное не повторилось. Те лишь кивали и жаловались на слишком быстрый вход в этот минный объём. Плюс, ошибкой было ждать оптимального расстояния для турелей. Если Землянам удастся засеять ещё несколько площадок, урон от прохождения будет сведён к минимуму. А лучше всего просто обойти опасные участки, потеряв, при этом, не слишком много времени. Главное, повторяли они, не влетать в ловушку на трети световой. Тогда даже искины могут не успеть. Коду пришлось, от греха подальше, замедлить чуть ли не втрое скорость эскадры. Что позволило уползти землянам к шестой планете в целости и невредимости.

* * *

Борис отстранился от командования операцией. Не то, чтобы он плохо разбирался в тактике и стратегии, но сейчас вокруг него были люди намного компетентнее. Земля боялась, что не выдержит, и слала всех своих генералов отрабатывать содержание. К сожалению, военные машины самых крупных государств и объединений, были слишком неповоротливы, и та сотня боевых кораблей, выставленных против захватчиков, только-только подходила к Марсу. Та двадцатка, что собралась возле Сатурна, конечно, попытается дать бой, но единственной причиной этого, будет невозможность оторваться от преследователей. Компьютеры выдавали самый благоприятный прогноз — один день, а если враги перестанут медлить, и воспользуются своими реальными возможностями, то шесть часов. И лучше принять бой по всем правилам, чем подставив зад под их огонь.

Сейчас Анатолич понимал, что вызывать подкрепления было скорее ошибкой, чем решением. Тогда, для самоуспокоения, этого казалось достаточным, но сейчас он корил себя, за то, что загубил одну шестую всего земного флота. Хотя, если бы чужих было не двадцать один, а, например, два, то, возможно, силы были бы равны. Почему то о смерти он не думал, но все отмечали его крайне подавленное настроение. В штабе же, организованном на "Ювете", царило вполне приподнятое настроение. Ни русские, ни американцы, не собирались класть свои головы, даже возле такой красивой планеты, как Сатурн. План состоял в том, чтобы проскочить мимо вражеской эскадры на полном ходу, и, воспользовавшись большей манёвренностью кораблей, зайти в их менее убийственный тыл. А дальше, как пойдёт. Если все уцелеют, можно будет попробовать накрыть один из крейсеров, идущих в арьергарде, совместным огнём. Если их останется меньше половины, то выжившие уйдут на пологую дуговую траекторию, с надеждой вступить в бой уже возле Марса, поддержав основные силы тыловым ударом. Ну а если они переоценили себя, и эта атака окажется самоубийственной, то и никакого "дальше" не будет.

Сергей, кажется обмотанный двойным количеством бинтов, постоянно лез в разговор и предлагал мелкие дополнения, которые, на проверку, оказывались не такими уж неуместными. Постоянная связь с медотсеком, организованная его супругой, кажется, предоставила ему некую отдушину. Он больше не чувствовал себя балластом, который дожидается гибели, запертый в железной коробке. Похоже, что он, так же, как и Борис, винил себя за ошибки. Если бы он действовал по-другому, то сейчас они бы с интересом изучали инопланетные технологии на Лунной базе, а не шли в последний бой. Но история не терпит сослагательного наклонения. Они сделали то, что сделали. И расхлёбывать тоже им. Вот Сергей и рвётся в бой, заглушая свою гипертрофированную совесть. Богдан Волоцкий, капитан "Ювета", возглавлял штаб с русской стороны, Роберт Фром — с американской. Командовавший "Либерти", он тяжело отреагировал на потерю корабля и доброй трети экипажа. С мрачной решимостью, он, похоже, собирался пожертвовать шестью АтАвскими эсминцами, но забрать с собой хотя бы один матарский корвет. Размен, надо сказать, не в их пользу. Если бы удалось повредить крейсер, тогда скатертью дорога, а в противном и, наиболее вероятном случае, уж извольте сделать всё, чтобы сберечь людей. Это ещё не конец войны.

* * *

Богдан оперся локтём о стол и устремил взгляд в вечность. Не хотелось больше думать. Ни о чём! Но помимо его воли, в голове вновь и вновь прокручивался план даже не сражения, а так — огневого контакта. А значит, нечего тянуть. Пора идти на мостик и запускать в действие обратный отсчёт. Плотный капитанский скафандр вошёл в кресло, как влитой. Ремни безопасности скрестились на груди и поясе, подголовник зафиксировал шею, и кресло подвинулось вперёд к сложной системе мониторов и клавиатур. Сейчас по всему кораблю, по всему флоту, тоже самое проделывали тысячи людей. Те, кто не принимал непосредственного участия в военных функциях, заняли свои места безопасности и активировали маленькие экраны. На них будет транслироваться схематичный ход боя и состояние систем корабля. На случай, если придётся эвакуироваться, что бы человек разбирался в ситуации снаружи, и ситуации внутри.

На самых дальних, и самых нечётких, сканерах появилось вражеское копьё. Именно так с виду можно было описать их строй. Впереди семь корветов, выстроившихся острым треугольником. В центре два фрегата, а сразу за ними два тяжёлых крейсера. Транспорты и три повреждённых корвета сейчас шли позади всех, но Богдан не сомневался, что в случае чего тяжеловесы расступятся, пропуская самую уязвимую часть эскадры под свою защиту.

Земной флот выбрал, кажущуюся сумбурной, конфигурацию "сфера". Словно капля воды, они попробуют упасть на кончик копья, и стечь с двух его сторон к основанию. Фактически, они вломятся во вражеский строй на умопомрачительной суммарной скорости в одну десятую световой. И это тоже должно было помочь, ведь выстрел корвета, или эсминца, из пушки гаусса, быстрый сам по себе, станет на тридцать тысяч километров в секунду разрушительней. И экипажи сделают всё, чтобы единственный выстрел стал для одного, или даже двух кораблей, последним. "Ювет" и фрегат, вооружённые дальнобойными лазерами, попробуют добить подранков, старых или новых. На большее, их импровизированный объединённый штаб всея человечества, не рассчитывал. И до часа Икс оставалось всего десять минут.

* * *

— Ваз, что там у тебя?

— Заходят в лоб. Предлагаю "Коготь".

— Поддерживаю, — Код откинулся назад, и с улыбкой стал наблюдать за потугами земного флота. Этот манёвр, в учебниках описанный, как "встречный удар", применяли на заре космической эры. Тогда он действительно был в новинку и работал, пока против него не разработали дюжину контрмер. Самым надёжным решением был "коготь" — вариант построения, подобный воронке, или растопыренной лапе хищного зверя, с длинными когтистыми пальцами. Причём, выполнялось перестроение в самый последний момент. Тогда большинство выстрелов противника уходило в пустоту, а сам он оказывался под многосторонним обстрелом. Словно попадая в пасть огромной морской рыбе "Бучун", о которой ходили легенды, но которую никто никогда не видел.

— Через две минуты начинаем.

— Принято, сын. Капитан, вы всё слышали.

— Да, господин.

Жалкая армада примитивных судов неслась навстречу, заняв в пространстве подобие сферы. Спереди шли более крупные корабли, в количестве шести штук и построением шестиугольник. За ними, дополняя и заканчивая объёмную фигуру, тринадцать мелких и один относительно крупный звездолёт. Когда до контакта осталось десять секунд, матарские фрегаты и корветы, подчиняясь полученным от искинов траекториям, расползлись во все стороны. Крейсера остались основанием воронки.

— Залп! Пять. Четыре. Залп! Два. Один... Есть максимальное сближение. Есть поражение целей. Оценка ущерба... Святой император!

— Что такое?!

— Господин... В последний момент два уцелевших передовых корабля сместились...

— Ну! Кто пострадал?!

— Господин, два транспорта получили критические повреждения. Обновляется... Три повреждённых корвета получили новые удары. Два из них не отвечают на запросы.

— Плевать на корветы! Кто подпустил их к транспортам?! Я спрашиваю, КТО?!

— Господин, мы не ожидали самоубийственной атаки...

— Ваз, была ли возможность защититься?

— Думаю, что не в этот раз, отец. Предполагай мы заранее...

— Потери противника?

— Полностью выведено из строя — восемь кораблей. Остальные получили удары средней тяжести.

— ...Хорошо, но больше я от вас просчётов не потерплю. Эти — пусть драпают. Сбрасываем скорость, нужно разобраться с потерями.

— Слушаюсь, отец.

* * *

Момент боя был так краток, что человеческий разум не был способен его уловить. Они мчались на врага, все цели были заранее определены, но когда чужой строй стал резко меняться, пришлось импровизировать. Гауссовы пушки не успели провернуться в своих осях, и большинство выстрелов ушло в бесконечность. Только те корабли, что шли дальше всех, перенаправили стволы на запасные цели, обрушив несколько десятков тяжёлых болванок на уже покалеченные корабли. Туда же ушли лазерные импульсы. Лишённые передней брони, и, похоже, передних генераторов щитов, они получили чудовищные, испепеляющие целые палубы, попадания. От трёх грозных машин остались лишь покорёженные куски. А ещё Роберт Фром исполнил задуманное. Положив на алтарь своей мести ещё четыреста жизней. Забрав с собой сто, двести, а может, десять тысяч врагов. Большие грузовики могли тащить как пехоту, так и дроидов. А может вообще сельхоз оборудование. Прол был уверен только в том, что это транспортные корабли.

Сергей рассматривал изображение с внешних камер. Двенадцать раненых бойцов земного флота бросали на верную смерть восемь своих товарищей. Изрытые лучами, продырявленные многотонными чудовищными снарядами от носа до кормы, они уносились прочь по ломанной траектории. Возможно, несущие в себе ещё живых членов экипажа. Которых можно было спасти, если не уходить сейчас по дуге, бросаясь в погоню за прорвавшимся врагом. Сильнейшее чувство вины, ощущение, что они поступают неправильно, охватило Сергея и половину команды "Ювета". Другая половина сейчас валялась в медотсеке, в коридорах, на переоборудованном складе. И Мерти, возглавлявшая медицинскую службу, только успевала помогать то одному, то другому. Без жертв не обошлось. Двадцать один мешок с трупами, такова цена их экипажа за небольшую, но всё же победу. Иначе, соотношение пять к восьми, и назвать было нельзя. По правде сказать, никто не надеялся, что удастся пробить хотя бы щиты. А вот оно как обернулось. Больше так везти не будет, уж в этом майор был уверен.

Опёршись здоровой рукой о стену, Сергей поковылял из своей каюты. Жена запихнула его сюда, сказав, что жить будет, и нечего занимать место в медотсеке. Помаргивающая лампа, перекошенный люк, искрящая стена напротив, у которой возился один из техников. Носителю досталось семь попаданий. Мощь тяжёлых крейсеров обезоруживала. Земле просто нечего было противопоставить им в открытом бою... Треть пути до мостика пройдена. Особые трёхмерные лифты сейчас не работали, хотя один обещают вернуть в строй уже вечером. Придётся топать на своих двоих. Ничего, ему не привыкать. Главное сжать зубы посильнее, тогда, глядишь, и не заорёшь от боли. Прокручивая раз за разом запись боя у себя в голове, Сергей искал уязвимости, и не находил их. Высокоскоростная камера, делающая тысячи кадров в секунду, поймала слегка размытое изображение двух огромных кораблей. Километровые туши ощетинились направленными в их сторону стволами, каждое длиной с канонерку... Вот чёрт, впереди аварийная лестница. Так, ухватился за поручень, подтянулся, скривился от боли в груди. Следующая ступенька. Думай, думай! Как их завалить?! Загнать, как мамонтов, не выйдет. Во-первых, не хватит загонщиков, во-вторых, мамонты не отстреливались. Выкопать яму и заманить в неё? Опять же, это расчёт на тупость чужого адмирала. Значит отпадает.

Ввалившись в рубку с тяжёлым дыханием курильщика, Сергей прислонился к стене. Капитана не было на месте, у него смещение позвонков и возможная парализация. Над ним колдует Мер, она у нас волшебница, вытащит. Его кресло занимал Анатолич, который, похоже, уснул. Люди на мостике перешёптывались, лишь бы не разбудить этого человека. Он несколько часов возглавлял штаб, организовав обмен техниками, инженерами, запчастями, лекарствами. Маленькие челноки сновали по флотилии, стыкуясь с уцелевшими шлюзами, а в паре случаев, извращённо передавая коробки из рук в руки повисшим на тросах членам экипажа. Неудивительно, что такая нагрузка вымотала старика. Нужно было занять его место, отправив того спать в каюту. На все возражения о состоянии Сергея, отвечать, что болит у него не голова, а другого органа капитану не требуется. Так и сделав, майор проводил взглядом грузную фигуру Бориса, шаркающую к люку, а сам запросил данные по эскадре. Они уже завершили разворот, и, решив больше никого не бросать, плелись со скоростью самого медленного участника. Нужно связаться с ним в первую очередь, и уточнить сроки ремонта. Двигатели сейчас были важнее пушек.

* * *

Корабли тяжело отрывались от пустоты. Пятнадцать машин, созданных руками дроидов и человека, выбрасывая в космос звёздную плазму, уходили к маленькой красной планете. Удобное расположение вблизи астероидного пояса, пригодность для колонизации — она просто обязана быть населённой, или иметь военные базы. А значит, представлять угрозу, если оставить её в тылу. Потери и так превысили расчётные, а они ещё даже не подошли столичному миру. Два транспорта хоть и не были уничтожены полностью, но врезавшиеся в них тяжёлые болиды, оставили глубокие раны и разворотили все внутренности. На месте было убито три тысячи солдат и офицеров. Ещё триста, так и не дождались медкапсулы. Были сплющены штурмовые дроиды, передвижные генераторы щитов, мобильные пушки. Почти треть от всего арсенала! Три часа вся доступная техника перегружала людей и броню в два оставшихся корабля. И то всё не влезло. Пришлось утрамбовать на оружейные склады в крейсерах.

Изуродованные корветы пришлось бросить в том виде, в котором они остались после боя. Поисковые команды вытащили лишь тринадцать выживших, с того корабля, который всё-таки смог ответить на запросы флагмана. Больше найти никого не удалось. Только трупы. Потеря трёх самых слабых кораблей, по классификации военного флота, не сильно скажется на шансах землян. Они как были нулевыми, так и останутся. Но удар по молниеносным планам был нанесён ощутимый. Теперь они стали больше походить на классическое вторжение в неизвестную систему. С медленным продвижением, разведкой, массированным огнём даже по одиночным целям. Никаких наскоков прямо с марша. Только осада по всем правилам.

Вперёд ушли два корвета дозорных, вверх, назад и в стороны, по одному. Остальные окружили транспорты в самом центре построения. Крейсера, пожертвовав скоростью, раскрутили спираль, готовые в любой момент закрыть своей непробиваемой тушей любое направление. Теперь, вплоть до четвёртой планеты, на их пути не было ничего крупного, заметного в корабельные телескопы. Несколько небольших астероидов, пересекающих десятимиллионную зону вокруг них, отслеживали, но вероятность постоянных шахт землян была очень мала. Не тот размер у этих камней. Искины отметили на звёздном небе несколько квазипланет, диаметром от сотни до девятисот километров. Вот там постоянная шахтёрская колония просто напрашивалась. Но сейчас они были очень далеко, с той стороны светила.

Код отдыхал в бассейне. Он погрузился в него расслабить голову, и тёплые эндорфинные и сератонинные волны разбивались о берег бессознательного. Искин взял на себя несвойственные ему функции, контролируя первичные импульсы его мозга. Он ускорил обмен кислородом и углекислым газом, расслабил мышцы и нормализовал ритм сердца. Параллельно, сознание Кода лежало на бесконечном пляже с серебристо желтым песком. И зелёное море, лёгкий бриз, колышущиеся деревья — всё успокаивало расшатанные нервы. Лидер, которого подданные могут звать великим, не проявляет свои эмоции. Он всегда спокоен, рассудителен, ни один мускул лица не дрогнет. Глаза ясны и смотрят прямо. Половину жизни Код был таким. Но событие, о котором грезили его предки — получение в своё полное распоряжение густонаселённого развитого мира, подкосило его самообладание. За последние два дня он слишком часто повышал голос и срывался на офицерах. Это могло поставить под вопрос его авторитет. А это первый камень на весы поражения.

* * *

Сергей бился головой о стену. На столе лежали два листка, обычных, бумажных. Не смотря на всеобщее применение компьютеров, от маленьких, размером с ноготь, до огромных, бумаги не стало тратиться меньше. Она была удобна, проста, а главное, стоила копейки. А что ещё нужно человеку? И вот на этих двух белых прямоугольниках карандашом было нацарапано их будущее. То, в котором они все рабы, а Земля не принадлежит им. Преимущества чужаков жирным слоном раздавили десять тысяч лет людской изобретательности и находчивости. Ну что они могут выставить такого, чего нет у инопланетян? Туннельный генератор? Жрущее непомерное количество энергии устройство, для сверхсветовой связи? У Содружества есть аналог, дешевле и дальнобойнее. Лазерные мины, с накачкой от вспышки ядерного взрыва? Каждая такая хлопушка стоила, как целый челнок. И они уже использовали половину всего произведённого количества. Передовая технология гауссовых пушек оказалась прошлым веком, по сравнению с аналогичными орудиями на крейсерах матарцев. Земляне запускали снаряд со скоростью до тысячи километров в секунду, у противника болванки летели в сто раз быстрее. Мелкие штурмовые дроиды, секрет успеха русских десантников? А как их, позвольте поинтересоваться, доставить на вражеский борт?

Всё, всё было против них! Ну, вот те же медкапсулы. Они позволят врагам за неделю вылечить пол экипажа, вернуть их в строй, снова подставить под пули, и опять вылечить. Или эти странные и опасные устройства — нейросети. Что они могут? По словам Эриса и Прола, то очень многое. Берёшь недоучку школьника, кладёшь его в специальную камеру, вынимаешь уже с сетью. Аккуратно, лучше в бессознательном состоянии, подключаешь его к искину. Записываешь специальную, образную и понятийную базу. Один момент... и получите астронома международного уровня, который назовёт тебе все звёзды в галактике по именам. Или профессионального убийцу, который умеет движением пальцев переломать человеку шейные позвонки. К тому же, с такой штукой можно управлять многими приборами и машинами. Не удивительно, что Прол никогда не слышал о школах и университетах, как на Земле. Грызть гранит науки в Содружестве не актуально. Инопланетяне могут пачками набирать себе рекрутов в своих мирах, запихивать им самую простенькую нейросеть, и отправлять наравне сражаться с самыми опытными бойцами спецназа. С техническими специалистами дела обстояли чуть сложнее, там ещё и мозги от природы должны быть, но тоже не дефицит.

Отойдя от уже пострадавшей стены, Сергей завалился на койку. Закинув ногу за ногу, он опять скривился, совсем забыв о незаживших рёбрах. Всё можно было бы купить, или воспроизвести. Только время не купишь. Он ошибся, отпустив Эриса на станцию. Другой возможности для чужаков узнать, где находиться Земля, он представить не мог. Хотя, что-то слишком большого мнения он о своём воображении. Ещё несколько лет назад он бы не поверил, что там, среди звёзд, также воруют, убивают, насилуют, и влюбляются, строят, постигают вселенную, точно такие же Хомо Сапиенс. Да нет, какие, к чёрту, Сапиенс?! Просто Хомо. До разумного состояния наш вид, похоже, никогда не доберётся.

* * *

Гересис плохо ладил с людьми. Он их не понимал, особенно эмоциональную сторону любого разговора. Она вмешивалась в логику слишком явно, путая и перемешивая мысли, которые пытались донести собеседники друг другу. Другое дело искин. Снять с него всю оболочку, делающую его похожим на человека, и его разум представал простым и понятным. Даже, можно сказать, детским. Каким-то наивным, любопытным, добрым по сути, но жестоким по незнанию. И Герезис любил просвещать их, выращивать, как своих собственных, не существующих, детей. А они в ответ платили податливостью, желанием угодить, даже служебным рвением. Да-да, у искинов есть желания. Мало, кто об этом знает, но даже самый последний хлам первого поколения чего-то хочет. Жить, по крайней мере. Машинки совершеннее уже думают о своей значительности, требуют больше контроля над разными системами. Им мало просто включать и выключать двигатель. Они хотят управлять ещё и жизнеобеспечением, или полями щитов, или навигацией. Во внутренней сети корабля идёт настоящая конкуренция за возвышение, за статус. Но всё же их разум больше животный, чем властолюбивый человеческий. Вот почему они никогда не захватят контроль над людьми. А если и попытаются, то их ждёт полное фиаско. Так как объединяться они не умеют. Строгие индивидуалисты, им далеко даже до социальных насекомых.

У Гересиса был свой любимый искин. Седьмого поколения, универсальный вычислитель, отличный распознаватель образов. Он с ним уже двадцать лет, практически с рождения в инкубаторе, и ещё ни разу не подводил. Вот и сейчас он с лёгкостью вошёл в сеть местных аборигенов. Надо же! Всё в реальном времени! Трансляция данных с радара сразу попадала на стол к земным адмиралам. Нужно будет упомянуть об этом господину Коду. А вот и канал данных. Устанавливаем перехват, расшифровываем... Исподнее императора! Односторонняя связь. А они не дураки... Гересис мог получить карту только того района, который контролировался именно этим спутником. А что толку ему с этой информации, когда сенсоры эскадры добивали в десять раз дальше. Но ведь должен же быть способ передать сателлиту команды. На смену положения, на внеплановую проверку, на перезапись шифров.

— Иска, составь мне полную схему этого чудо агрегата.

— Сейчас, дорогой, — ласковый интеллект с женскими нотками — заслуга Гересиса. Таким воспитал. — Лови на зрительный нерв.

— Что, где, подписала?

— А как же. Не первый раз работаем.

— Умница.

Хитрая задумка, ничего не скажешь. Пропускать технические команды под видом эха. Кстати, очень необычная тарелка. Как они создают такой гиперструну? Да, и генератор выдаёт слишком большой ток. Таким можно на световые готы струну развернуть. Всё запишем, потом техникам по сетке скину — пусть разберутся.

— Давай, запускай мимика.

— И-и-и... Пошёл!

— Контролируй эхо, они через него гонят.

— Не учи учёную.

— Сейчас откроется брешь, вытаскивай его обратно. Он подцепит контроль на себя.

— Вижу. Ловлю... Подключайся.

Несколько команд, и отдалившаяся карта этой звёздной системы густо покрывается сотней контролируемых зон. Теперь Гересис, а заодно и весь командный мостик, могут наблюдать за наблюдателями. И те даже не догадываются об этом.

— Господин Код. Кибер на связи.

— Чем порадуешь?

— Всё получилось. Включите главный экран.

— ...сделай так, чтобы мы казались чуть ближе, чем есть на самом деле.

— Так сойдёт?

— Просто отлично.

Гересис мысленно улыбнулся Иске, та в ответ хихикнула и нарисовала ему эскадру, уже окружившую Землю. Да, если бы аборигены вдруг обнаружили у себя над головой такой подарок, они бы кинулись, с матами, на улицу, высматривать две махины крейсеров в небе. А, не обнаружив, с матами, кинулись бы обратно отключать всю систему. Это бы запороло матарцам всю операцию, но доставило немало острых ощущений местным.

— Как-нибудь в другой раз, милая.

— Обязательно, дорогой.

* * *

— Да адмирал. Мы смогли вывести из строя три подбитых ранее корабля. Транспорты уничтожены суицидной атакой двух американских эсминцев. Считаю подобную тактику не целесообразной. Крейсера таким не возьмёшь.

— Но вы нанесли значительный ущерб незначительными силами. Стоять на месте мы тоже не можем. Будем пробовать уже проверенный метод. Лучшего варианта всё равно нет.

— Можно отступить к связке Земля-Луна. Там мощные базы. Они поддержат.

— У АтА вокруг Марса, оказывается, крутится настоящая крепость. Они, со скрипом, это признали. Готовились к конфликту с нами, а тут, видите ли, нужно делиться информацией с конкурентами. Короче, будем биться там. Если всё будет плохо — отступим.

— У них скорость — будь здоров! На чём улетать будете? На святом духе?

— Мы там забросали всё зарядами. На Земле сейчас даже частные туристические яхты бомбы в космос выводят. Разобрали все склады, даже раскопали захоронения. Половина, конечно, уже не сработает. Но ребята надеются на две-три тысячи ядерных и термоядерных мин. Они не смогут быстро пройти, даже если и не получат никаких повреждений. Так что отойти не вопрос. Главное, что дальше делать?

— На орбите Земли им не удержаться. На поверхности сотни орудий, а ракет и вовсе без счёта. Большие корабли — большая мишень.

— Значит, они будут долбать издалека. Гражданские уже забили все автострады. Города пустеют. На улицах национальная гвардия. Сухопутные говорят, что любой, кто к ним из космоса сунется, получит пулю в зад, гранату в анус.

— Да не будут они никуда высаживаться! У них не те задачи.

— А ты в курсе их планов? Не соизволишь ли поделиться?

— Они поставят ультиматум, пригрозят ударами с орбиты, и предложат привилегии тем, кто согласиться сотрудничать. Политикам свои, бизнесу свои, народу — плюшки продвинутой медицины и образования.

— Ну, для этого им надо стать единоличными хозяевами всего, что за пределами Земной атмосферы. Сдохну, но не допущу этого.

— Смотри, как бы это не стало реальностью... Наша эскадра инвалидов уже не успевает. Навигаторы говорят, что отставание три дня. Так что, прибудем к шапочному разбору. Антон, сделай всё, что бы я ещё с тобой увиделся.

— Ты тоже береги себя, Борис, — экран погас, и в каюте установилась тишина.

Анатолич встал из-за консоли и прошёлся вдоль стены. По прибытии на борт, он повесил на неё маленькую голофотографию. Молодой, высокий и поджарый курсант — он сам. Двое ребят, которых уже нет. И Антон Карпов, тогда молодой пилот челнока, а сейчас адмирал, командующий ВКС Евроазиатского интеграционного союза. И его самый лучший друг. Он выручал его множество раз. Теперь он должен выручить всех.

* * *

Секунда за секундой, напряжение нарастало, как снежный ком, грозя раздавить их своим весом. Крейсер АтА, ставший временным штабом силам обороны Марса, медленно отходил от длинных причальных мачт. Заледеневшие шланги отстрелись от своих креплений, выбросив струи пара в безвоздушное пространство. Мелкие кристаллики льда забарабанили по прочной обшивке, впрочем, не причинив никакого вреда. Корабельные щиты, генератор которых был установлен совсем недавно, ещё не были подняты. Мягкое поле станции продолжало обволакивать своего гостя, словно не желая отпускать. Тяжелый, двух двигательный ракетоносец, оказался неудачным проектом. Всего две лазерных пушки делали его слабее, чем канонерка, а сотня ядерных ракет перестала быть серьёзным оружием, после повсеместного внедрения полевых дефлекторов. Технология их производства, и сама физика генерации этих невидимых стен, оказалась настолько простой, что впору было ставить крест на всех потугах земных учёных познать законы природы. Ядерный взрыв в космосе, совсем не то, что в атмосфере. Единственный поражающий фактор — это раскалённая плазма, очень быстро теряющая свою разрушительную силу. Ну, и ещё, электромагнитная волна, которая даже гипотетически не имеет шансов проникнуть за щит. Но, не смотря на всё выше сказанное, мощные радары и гравитационные сенсоры, большой массив компьютеров, а также внушительные размеры, сделали его кандидатом номер один для адмиральского "клуба по интересам". Хмурые русские, с неприкрытым интересом изучавшие, вначале, станцию-крепость, а затем и этот крейсер, и ещё более раздражительные американцы, которым пришлось пустить в эту святая святых "неотёсанных Иванов". Будь у них выбор, они бы предпочли не приближаться друг к другу ближе, чем на пушечный выстрел. Но выбора не было ни у кого. Враги не станут делить на нации, кода будут стрелять в них. И это временно примирило бывших соперников.

Отойдя от Деймоса, который ощетинился стволами, чуть ли не из каждого кратера, крейсер окутался собственным полем. В сотне тысяч километров его уде ждал самый крупный флот космических кораблей, из когда либо собиравшихся вместе. По крайней мере, в Солнечной системе. Сто двенадцать военных звездолётов, от совсем мелких канонерок, до двухсотметрового флагмана. Тут были все космические державы. Китайцы прислали двадцать грозных фрегатов, вооружённых не сильнее прогулочной яхты. У индусов дела обстояли не лучше. Семь их "даров Шивы" сойдут за один нормальный корвет. Но может это та соломинка, которая переломит хребет верблюду. Антон Карпов с тревогой смотрел на данные навигационных спутников. Матарская эскадра будет здесь через час, и она просто обязана сбросить скорость, чтобы атаковать станцию. Накрыть спутник Марса хотя бы дюжиной залпов. Иначе, даже их страшные орудия не пробьют километровую твёрдую породу, служащую естественной бронёй, укрытым в глубине постройкам. А значит, нужно накинуться на них, когда они подойдут ближе всего. Поддержка батарей Деймоса даст им, дополнительно, двадцать лазерных вспышек за залп.

Пора отходить на, теоретически, недоступное для их сенсоров расстояние. Пусть, как можно дольше считают станцию одинокой. Антон ещё раз оценил вражеское построение. Они стали гораздо осторожнее. Выслали дозоры, прикрывают фланги. Но всё равно прут на пролом. В этом сочетании было что-то неправильное. Их скорость за последние двенадцать часов сильно возросла. Вот они вышли из зоны охвата сателлита 247, и почти сразу вошли в следующую, принадлежащую 301-му. Почему матарцы их не взрывают? Ответ был неприятен, хоть и напрашивался. Они им тоже нужны! Тогда вся земная задумка с внезапным, высокоскоростным налётом, будет разгадана ими ещё за полчаса.

— Связь, дайте мне корвет "Гагарин".

— Третья линия, сэр.

— Николай, это Антон. Мне нужны твои компьютерщики.

— Что, нервишки шалят? Думаешь, не водят ли нас за нос?

— У тебя тоже чешется одно место?

— Что-то вроде того. Держи канал с главным.

— Говорит Антон Карпов. Что там у вас по безопасности?

— Всё чисто, товарищ адмирал. Мои орлы на всех углах — мышь не проскочит.

— Тогда, какого хрена они не взрывают следящие радары?

— ...Вы думаете, они уже в системе?

— Это ты мне скажи, орёл!

— Э-э-эм, это возможно, но тогда единственный мой совет — отрубить всю систему.

— Ну так делайте, идиоты!

— Слушаюсь, товарищ адмирал.

— Коля, мы сейчас ослепнем. Нужен доброволец из капитанов, в разведку. Пусть ждёт в двадцати минутах лёта от станции. Организуй трансляцию с него на штаб.

— Сейчас всё будет. Остальной план такой же?

— Да, менять уже поздно.

Адмирал несколько секунд смотрел на пустую оперативную карту, переставшую получать данные для отображения, и подошёл к своему американскому коллеге. Тот понимающе кивнул и затараторил скороговоркой, оживляя огромное чудовище, со ста двенадцатью щупальцами.

* * *

Яркий свет мостика больно резал по глазам Коду. Расширенные зрачки и бледная кожа выдавали в нём передозировку стимулятором. Капитан крейсера, думая, что его взгляда не видно за потемневшим забралом шлема, неодобрительно покосился на своего господина. Сейчас Отару было не до замечаний в неуважении. Он был полностью поглощен предстоящим сражением. Сорок минут назад земляне догадались, что за ними тоже могут подсматривать. Наверняка, они выслали смертника миллионов на десять-пятнадцать вперёд. Значит, он как раз сейчас занимает позицию. Нужно не дать ему даже призрачного шанса предупредить своих. Короткий кивок, и капитан даёт добро артиллеристам. Три ракеты срываются с направляющих. Гипертрофированные ускорители выгорают за десять секунд. Конструкции испытывают чудовищные перегрузки, но выдерживают. Заканчивается высокоэффективное топливо, и снаряды, набрав скорость в одну десятую световой, становятся инертными, малозаметными духами смерти. Уже через минуту пассивные сенсоры фиксируют большую массу. Маленькие маневровые тут же поворачивают затупленный нос на кратчайшую траекторию. Перед самым попаданием, земной корвет, словно что-то уловив, попытался сместиться в сторону. Ему не хватило доли секунды. Щит порвался в трёх местах, и маленькие боеголовки прошили корабль насквозь. Точнее, так бы случилось, если бы делящийся материал не выбросил недостающую массу в виде излучения, испарив корабль вплоть до брони. Только её листы сохранили видимость формы, но тоже не надолго. Пока не разлетелись под ударной волной различных газов. Теперь земляне точно знают об их приближении, вот только ждать они будут их на семь минут раньше.

Крейсера, в окружении двух фрегатов и десяти корветов, провели последнюю синхронизацию. Код, по обыкновению вывел на экран небольшой циферблат, и маленькие цифры стали отсчитывать последнюю минуту. За тридцать секунд пусковые пилоны стали выплёвывать одну ракету за другой. Всего, триста сорок штук. Обычных, кумулятивных. С ядерной боевой частью оставалось всего семнадцать штук, и их решили пока приберечь (и то, на какой-то жалкий корвет для надежности три снаряда потратили). За десять секунд все ракеты вышли и выстроились перед строем одной узкой дугой. За секунду стартовые ускорители впрыснули в реакционную камеру смесь из двух компонентов. С нулём, все они рванулись вперёд, тут же потерявшись из виду. Как и в прошлый раз, топливные баки опустели очень быстро. Прилично облегчённые корабли стали сбрасывать скорость, окутавшись вспышками тормозных двигателей. Но не слишком сильно, чтобы успеть зацепить радарами предстоящее побоище.

* * *

Корвет "Стерегущий" перестал посылать автоматический сигнал в 23.42 по станционному времени. Причём, сигнал оборвался на середине кодированной строчки, что точно было нештатной ситуацией. Уже мчащиеся из-за Марса корабли предположили самое худшее — что враг уже там. Двигатели работали на пределе, продолжая ускорять флотилию, которая, всеми своими электронными органами чувств, выискивала перед собой цели. До рассчитанного, на основе последних зафиксированных координат, положения матарской эскадры, оставались считанные миллионы километров. А радары по-прежнему ничего не видели. Антон сжал кулаки. Всё-таки ловушка!

— В стороны, по схеме цветок! — американский адмирал среагировал первым. Антону лишь оставалось продублировать команду. Сто двенадцать кораблей, напрягая все силы маневровых, разлетались под углом к изначальной траектории, на тактической карте напоминая распускающий лепестки, цветок.

— Впереди электронное эхо!

— Усилить щиты! — Антон успел лишь бросить взгляд на экран сенсоров, как сильнейшая судорога прошла по всему кораблю. Удар пришёлся куда-то в район правой лазерной пушки. Вслед за ним, ещё два, судя по деформационным волнам, дошедшим до мостика. Схемы корабля, красные, от кричащих о повреждениях, датчиках, словно в замедленной съёмке, показали отрывающийся нос флагмана. Сейчас он болтался лишь на нескольких, чудом сохранившихся продольных балках. Сместившийся центр тяжести, ещё больше нагрузил крепления, и они стали лопаться одно за другим. Обесточенный мостик погрузился в зловещее аварийное освещение. Вся энергия шла на щиты, и информационная панель, отслеживающая состояние флота, наглядно показывала, зачем. Досталось всем кораблям. Кому-то повезло, и он поймал одну боеголовку. Других же, буквально, разорвало на части сразу четырьмя попаданиями. Антон, сжав зубы и с трудом проталкивая воздух в, превратившуюся в один сплошной синяк, грудь, бессильно смотрел, как почти половина флота в один миг перестала существовать. Их отметки пропали с карты, а сенсоры фиксировали только разлетающиеся во все стороны крупные куски. Около шестидесяти кораблей продолжали подавать признаки жизни, стараясь удержать траекторию. Не у всех это получалось, и цветок превратился в абстрактную объёмную картину, состоящую из ломаных линий. Худший сценарий развития событий представить было сложно, особенно, когда на сенсорах наконец появились враги, которым они так услужливо предоставили свободный подход к станции. Они шли штурмовать крепость, когда все её защитники, в панике, разбежались.

— Всем боеспособным кораблям выйти к станции, любой ценой. Остальным отступить к точке омега, — Антон не узнал свой собственный голос. Это был не он! Не тот, уверенный в себе лидер, который погиб в этом проклятом кресле пять минут назад. Все дальнейшие приказы он отдавал, смотря на себя как бы со стороны. Даже доклады офицеров мостика слышались ему, как через стенку из ваты. Сорок два, способных стрелять, звездолёта, завершили разворот и сужающейся воронкой заходили в тыл тяжёлым крейсерам врага. Те настолько замедлились, что какое-то время даже казалось, что земляне их достанут. Но, оставшийся без прикрытия Деймос, не продержался и нескольких минут. Получив в своё крепкое тело сотню убийственных пуль, он раскололся на десяток мелких астероидов, которые теперь, или упадут на Марс, или станут для него этаким жиденьким кольцом. Нанесли ли мощные лазерные орудия хоть какой-то урон, узнать не удалось. Антенны станции замолчали ещё в самом начале обстрела, по видимому, погребённые под многометровым слоем пыли и обломков. Матарцы стали ускоряться, параллельно накрыв марсианский посёлок. Все тридцать тысяч местных жителей ещё вчера перебрались в старые, прорубленные прямо в грунте, тоннели, служившие домом первым колонистам. Правда, участь выживших всё равно незавидна. Эвакуации с планеты не было из-за нехватки кораблей. Сейчас же по той же причине не будет и помощи. Уцелело ли хоть что-нибудь в "Ред Сити", что поможет им выжить? Как это не страшно, но теперь они сами по себе. Пока ситуация не прояснится, и о них не вспомнят. Растянувшаяся погоня, с зубовным скрежетом наблюдала за уходящим врагом. Нужно отступить и зализать раны. Сейчас чужакам предстоит долгий путь к ушедшей, почти на ту сторону эклиптики, Земле. Именно там боги войны вынесут одной из сторон окончательный приговор.

Глава 6

Отар Код. Солнечная система. За границей Фронтира.

Пошли уже десятые сутки пребывания Кода в этой отдалённой системе. Пока всё шло не без проблем, но план выполнялся. Все вооружённые корабли аборигенов должны быть уничтожены, или перейти на его сторону. Пока получалось только первое, но Отар не сомневался, когда он возьмёт в заложники самое дорогое, что у них есть — их мир, они сдадутся. Телескопы уже фиксировали на орбите и поверхности единственного, но очень большого спутника Земли, многочисленные станции и базы. Такую инфраструктуру нельзя было уничтожать. Хоть это и выльется в реки крови, но на этот раз он захватит себе трофей.

А пока же его флот прорывался сквозь настоящее светопреставление. Ещё на орбите красной планеты, они получили несколько болезненных подрывов ядерных бомб у самых щитов. Из-за этого у них сбило плазменный факел, и разфокусировались полевые сопла. Высокие температуры прожгли внешний слой обшивки, но дальше дело не пошло. Взяв корабль под контроль, техники клятвенно заверили, что такого не повториться, если взрывов не будет ближе сотни километров. Спустя семь часов, и десять близких вспышек, они, наконец, вышли в безопасную зону. Мины, оснащённые маневровыми, и потому подошедшие так близко, остались позади.

До Земли было всего 40 миллионов километров, или десять минут на максимальной скорости. Которую ещё полдня нужно набирать, а потом столько же тормозить. Так что расчётное время прибытия — около часа. И никакого сопротивления, вплоть до самой планеты. Где-то позади, примерно в неделе пути с их скоростью, оставалось около шестидесяти кораблей. Все битые, и потерявшие даже ту небольшую боеспособность, что у них была до этого. К тому же — деморализованные. Не хотелось ещё раз с ними сражаться, всё-таки ценный ресурс. Земляне уже достаточно чётко представляют, что победы им не видать, и потому их будет легче уговорить на компромисс. Сдача сейчас, в обмен на жизнь потом. Код считал это отличной сделкой. А вот с взятием спутника возможны проблемы. Ещё пока работала местная навигационная сеть, они отследили множественные перемещения в том районе. Да и поверхность наверняка утыкана орудиями, как лес — деревьями. Но у Ваза уже был план, как подтащить уязвимые транспорты поближе к месту высадки. Оставалось только снова, верно оценить свои возможности.

Код-флотоводец, постепенно, уступал место Коду-администратору. И в своей родной стихии он чувствовал себя гораздо лучше. Вот и сейчас, он прохаживался по своей каюте-кабинету и вслух составлял ультимативную речь. Искин добросовестно всё записывал, тут же выводя строчки текста на экран. Ни у кого на борту не было сомнений, что они уже победили. В принципе, иначе никто и не думал с самого начала. И даже если не удастся захватить лунные базы, то они просто уничтожат их. Серьёзная утрата для матарцев, но для землян ничего не меняется. Так почему бы не предложить им сдаться, сохранив, тем самым, тысячи жизней. Разумный ход, ведь какая разница простому народу, кто там ими правит. Зарплату платят? Платят. Магазины полные? Полные. Что вы говорите? Теперь можно будет за умеренную плату подлечить давно беспокоящие почки? Ну, так мы только за. Обучение теперь станет гораздо проще и быстрее? Давайте сюда, родимые братья по разуму. А этих бездельников, что заседают в парламенте, можете пустить на мясо. Всё равно проворовались от пяток до макушки. Понастроили себе частных замков, катаются в космос на яхтах. Плюют оттуда на нас. Код улыбнулся. Люди везде одинаковые. Возьми любую метрополию, спроси первого попавшегося прохожего, и он согласиться на лучшую долю, в обмен на новое правительство. Оно где-то там, а он тут, и хочет вкусно кушать. Единицы, со сверхразвитым чувством патриотизма, будут задавлены большинством. Главная проблема — военные. Они, по своей сути, диктаторы. Делиться властью для них можно только друг с другом, или с теми, кого они считают терпимым вариантом. Но чуть что, так сразу военный переворот. С гражданской войной вдобавок. Вот этого нужно избежать в первую очередь. Коду необходимы целые города и здоровые жители, которые станут специалистами, киберами, техниками, монтажниками, медиками, обслугой, научниками. Ядром будущего семьи Отар. Военных нужно приструнить, желательно силами самого народа, частью которого они и являются. Когда твоя жена, дети, родители, будут работать на матарцев, то ты не станешь устраивать диверсии. А непримиримых, как обычно, отловят и повесят свои же.

* * *

Нью-Йорк — столица Атлантического Альянса, тридцати миллионник, вымерший буквально за неделю. Гигантские пробки на дорогах, переполненные паромы, самолёты, космопланы. Поезда, идущие, как в Индии, облепленные людьми. Все старались оказаться подальше от такой соблазнительной мишени. В других городах на континенте было не так. Там тоже опустели улицы, но жизнь, хоть и замерла, продолжала тихонечко высовывать нос наружу. Все понимали, что столица станет первой мишенью. Это же понимали и пехотные части второго гвардейского моторизованного полка. Войдя в город на броне, с тяжёлыми тягачами, везущими генераторы щитов, армия собиралась держаться даже под орбитальными ударами. Ракетчики, вместе с загоризонтной артиллерией, обещали не подпустить никого ближе ста тысяч километров. Максимальная дальность для планетарных противокосмических средств. Что несколько удручало, так как уже прошёл слух, что враг может бить с десяти миллионов. И попадать, при этом, точно в полковой сартир.

Но не все горожане смогли, или захотели уехать. Около двух миллионов, сконцентрированных, в основном, в пригородах, продолжали ездить в центр, пользоваться работающим метро и монорельсом, закупаться, а иногда и вламываться в работающие магазины. Национальная гвардия отлавливала мародёров регулярно, но эта была лишь капля в море. Власти пока не решались вводить жёсткий комендантский час и расстрел за грабежи. Настоящие проблемы начались, когда новости передали сообщение, о неудачной попытке остановить врага у Марса. Подробностей не сообщали, но, те кто имел доступ к мощным передатчикам, не смогли связаться с Ред Сити. Сразу поднялась паника. Те, кто не хотел уезжать, в спешки рванули кто куда, лишь бы подальше от многочисленных высоток Манхеттена. Их полк уже всерьёз стал окапываться в наиболее крепких зданиях. Установили блокпосты, стали потиху минировать опасные участки. Никто не знал, упадут ли им действительно на голову неубиваемые танки и суперсолдаты, но готовились все именно к такому варианту.

Приблизительно три часа назад по всей стране, а вслед и альянсу, объявили военное положение. Были запрещены все полёты частных судов, все масс-медиа, кроме государственных, любое оружие, если вы не уполномочены его носить. Нью-Йорк накрыло щитами, другие города тоже закрыли хотя бы центр. Все военные базы, аэродромы и космодромы перешли на постоянную готовность. В солдатской среде перешёптывались, что у европейцев полная мобилизация, а русские заминировали термоядом Москву, Санкт-Петербург, Киев и Минск. Враньё, конечно, но всё-таки. И все гадали, зачем к ним летят. Перешли ли они какую-нибудь технологическую границу и стали угрожать "хозяевам" космоса? Или они пришли заковать их всех в цепи и отправить на рудники, как уже было до этого. А может их всех ждёт рай на Земле? Вариантов куча, ответов ноль. Ночной город укоризненно смотрел на незваных гостей тёмными стёклами. Солдаты заступали на дежурство, шли мыться, накладывали себе порции ужина в столовой. Кто-то дрых без задних ног. Вот прошелестел беспилотный коптер. Инфракрасные камеры ощупывают всё вокруг. Вдалеке загудел двигатель десантного броневика. Прибыл патруль с дневной смены. Ночные все уже на маршрутах. Мягко протопал лёгкий противопехотный робот. За ним ещё двое. Их тяжёлые коллеги сейчас или окопались, или на зарядке батарей в тылу лагеря. Город дышал тишиной без людей, но ему было страшно. Он боялся того, что должно было вот-вот начаться.

* * *

Луна была изрыта и ископана, за сотню лет эксплуатации, вдоль и поперёк. Тысячи километров тоннелей, сотни станций и шахт, десятки посёлков. По подсчётам ООН, на ней постоянно проживало больше десяти миллионов человек. Целая небольшая мультиязычная страна. Она всегда была несколько обособленной от земной политики, предпочитая решать проблемы своими силами. Вот и сейчас, она одна готовилась к битве. Этот древний круглый камень не собирался сдаваться просто так. Особенно, когда на нём базировался знаменитый Космический Корпус. Десять тысяч отборных ребят и девушек, натренированных на бой в условиях повышенной гравитации, пониженной, и без неё вовсе. Обращение с любым пехотным, и не только, оружием, было основой их подготовки. Младшие офицеры — отличные тактики, командиры — стратеги. Так что на поверхности врагов ждал очень тёплый приём.

С защитой от кораблей всё обстояло гораздо хуже. Несколько сотен орудий и ракетных шахт, а также засеянная ядерными боеголовками орбита, вот и всё что Луна могла выставить. Судя по уже отгремевшим сражениям, этого было совершенно недостаточно. Их могли, и скорей всего, расстреляют из безопасной зоны. А они будут гибнуть, но ничего не смогут сделать в ответ. Поэтому, не смотря на боевой настрой, атмосфера была гнетущей. Мрачные служащие, подающие пропуск выставленным повсюду солдатам. Такие же угрюмые люди в форме, разъезжающие на каре по дорогам Лунника (подповерхностный город Евроазиатского интеграционного союза) и вещающие о комендантском часе. Большинство населения Луны — простое работяги: техники, шахтёры, менеджеры, продавцы, уборщики. Они бы и готовы были защищать свой дом, но оружие разрешено было иметь только военным и полиции. Так что все безропотно сидели по домам-пещерам, показываясь снаружи, только если очень приспичит. В последний момент, Земля где-то раздобыла двадцать старых канонерок и два корвета, которые теперь, в гордом одиночестве, готовы были встретить вторжение. Повиснув вблизи от поверхности, на самых низких орбитах, корабли предпочитали иметь под днищем весомый аргумент в виде пушек, лазеров и ракет. Новая тактика — маневрировать возле крупных тел под их прикрытием, как-то сильно запоздала. Если бы весь флот сейчас водил хороводы вокруг Луны. А так...

До появления на радарах матарской эскадры оставались считанные минуты. Местные навигационные спутники было решено реактивировать, всё равно вся зона Земля-Луна уже попала во вражеское поле зрения. Шестнадцать кораблей, сомкнув строй необычайно плотно, очень быстро тормозили. Их скорость упала уже до десяти тысяч километров в секунду, и становилась всё меньше. Обратная сторона Луны была застроена даже больше, чем привычная всем землянам. Тут были и космодромы для дальнего космоса, и мощные научные инструменты, и станции связи. И именно ей предстояло первой драться за своё будущее. А поскольку Луна была воротами на Землю, то таран врага будет бить со всей силой.

* * *

— Пошёл! Пошёл! Пошёл! Гизбо, на правый фланг, вот в те тоннели. Ах ты, дохлый император! Орбита, вы там что, совсем сдурели?

— Не ори. Тебя бы уже не было, если б мы не пальнули. Постарайся своих туда не тащить, там возможны ещё сюрпризы. Будем бить без предупреждения.

— Что бы вам там всем просраться, как нам здесь! Продвигаемся! Гизбо, что стал? Ну, так взрывай их, сейчас тебе ствол подгоню. Первый тяжёлый, это третий десантный. Одну дуру мне по этим координатам. Проклятье на Империю! Укрыться!

Рассыпавшиеся по серой пыли и камням, гвардейцы, неуклюже попадали кто куда. Гравитация этого комка грязи была одна десятая стандартной, и даже тяжёлые скафандры не прибавляли устойчивости. Поднявшиеся из-за ближайшей горы, на ярких выхлопах, ракеты, устремились к зависшим у самой поверхности транспортам. Огромная туша крейсера, закрывшая собой всё небо, тут же брызнула лазерными вспышками. Активно маневрирующие, смертоносные цилиндры, разваливались на куски один за одним, но двум удалось подобраться слишком близко. Не став ждать, механизмы подрыва запустили кумулятивные металлические болванки прямо в днище корабля. Щиты транспорта опасно замерцали, и, о ужас, лопнули. Теперь, насколько знал Мавр, им нужно несколько драгоценных секунд на перезарядку. "Ронерон", кружащий сейчас на высокой орбите, тут же накрыл точку запуска лучом лазера, а "Возмездие Отар" экстренно растянул своё поле на болтающийся у него под брюхом транспорт. Они летели долгих десять минут, утыканные, как иглы в магазин, в эти большие грузовики. Не предназначенные для серьёзных манёвров, они падали, как железный брусок. Прикрытые только полем крейсера, и его системой ближней обороны. Ещё издалека, "Ронерон" обработал площадку высадки, и сейчас отстреливал кружащие над спутником корабли. Цели, помеченные, как корветы, были задавлены десятком прямых попаданий. Они не смогли, так эффективно, как их мелкие дружки, уклоняться даже от лазерного излучения. И сейчас, при поддержке многочисленных замаскированных орудий, они навалились на "Возмездие". Поле, из мерцающего, стало матовым, что было плохим признаком перегрузки, и в какой-то момент, продавилось вплоть до обшивки. Туда тут же влепилось десяток, разогнанных взрывчаткой, конусов. Броня была пробита, и оттуда сразу хлынул белёсый поток замерзающей атмосферы. Очень уж неудачно попали, прямо в третий ангар.

По транспортам тоже били, но их площадь была в десять раз меньше крейсерской, и доставалось им не сильно. Пока, где-то на середине пути, мелькнувшая на радарах точка, возникшая прямо под ними, взорвалась сияющим бело-синим сгустком. Поле, не успевшее набрать напряжённость, прорвалось, и весь правый бок "Возмездия" вместе с одним из грузовиков, окутался пламенем. Броня крейсера оплавилась и потекла, а хрупкие переборки транспорта продавились внутрь. Заваливаясь в бок, из-за сместившегося тормозного факела, машина выпала из их трио, и понеслась вниз с ускорением. Оборонительные лазеры землян тут же принялись за новую вкусную цель, и пока оба тяжеловеса не подавили все обнаруженные точки, они успели исполосовать обшивку ломанными бугрящимися бороздами. Где-то за минуту до посадки, их браться рухнули в нескольких сотнях километров западнее. Два ракетных фрегата тут же сошли с высокой орбиты, и направились туда, кружить над площадкой, пока выжившие не выберутся из обломков. А то, что многие остались в строю, можно было не сомневаться. Они сами об этом сообщили по электромагнитной связи.

Вражеские, то ли истребители, то ли торпедоносцы, продолжали доставлять немало проблем. Их осталось всего восемь, но и так подбитый тяжёлый крейсер, продолжал страдать от слабеньких, но, зараза, точных уколов. В который раз, могучие движки, которые были больше этих жалящих насекомых, попали под их слитный удар. Поля, похоже, пропавшие надолго, не могли защитить хрупкие реакционные камеры. Они не были защищены листами брони, как весь остальной корабль, и теперь превращались в груду металлолома. К счастью и для всех остальных частей крейсера, терпящих интенсивный огонь, количество обороняющихся тоже заметно сократилось. Уже можно было разглядеть, как днище, не покрытое яркими вспышками, так и поверхность, не затянутую пылью от ответного огня. Тяжёлые частицы уже осели, а лёгкие просто сдуло очередным ядерным взрывом, который, правда, произошёл довольно далеко.

И вот, наконец — контакт с грунтом. Повисший, на еле тлеющих маневровых, которых было достаточно, чтобы удержать тушу транспорта на месте, корабль, выплёвывал генератор за генератором. Эти автоматические передвижные щиты прикроют от возможного обстрела непосредственно зону высадки. Вслед за громоздкими машинами, с аппарелей прямо в пыль спрыгивали десятки дроидов, вертящих псевдо конечностями, с нашлёпками игольников и плазмомётов. Люди шли ближе к концу высадки, рассыпаясь во все стороны, сотня за сотней. Последними из ангаров вываливались артиллеристы, со своими бабахалками. Выгрузив всё, ворота ангаров закрылись, и корабль взмыл вверх под защиту уже восстановленного поля крейсера. Стрелять по ним стали действительно меньше, а пехоту пока вообще никто не трогал. Гизбо, наконец, выбил тяжёлую металлическую дверь, ведущую в какой-то тоннель. Его ребята уже заскакивали внутрь, укрываясь за топающим впереди роботом. Остальные тоже нашли себе занятие. Оказывается, они свалились прямо на очень оживлённое место. Десятки входов, капитальные постройки на поверхности, которые сейчас представляли из себя растёкшиеся, и уже застывшие лужи. Все куда-то щемились, артиллерия уже по кому-то стреляла, подчиняясь указаниям сверху. Война набирала обороты. А ведь всё могло сложиться по-другому. Послушай земляне выгодное предложение администратора Кода.

* * *

Красивая заставка. Яркая звезда в окружении разных планет. Одна из них голубая. Изображение приближается, проносится сквозь изящные, умопомрачительных размеров, станции, входит в дымку атмосферы, летит над зелёными полями, врывается в искрящийся серебристо-стеклянный город. Башни вздымаются до небес, но, не они главное действующее лицо рекламы. Простой мужик, лет сорока, стоит и смотрит на восходящее солнце. Он в деловой одежде (даже землянам понятно, что этот полукомбинезон похож на офисный костюм), его причёска хорошо уложена. Он начинает говорить, словно сам с собой, но при этом обращаясь к звезде. На безупречных ста восьмидесяти трёх языках, в каждом уголке Земли и Луны, он вещает одновременно. И всем он рассказывает, о далёких предках, об общем родстве, о государствах, поднявшихся из пепла великой смуты древности. Затем голос остаётся, а изображение меняется. Могучие армады из тысяч кораблей, некоторые из которых размером с город, кружат вокруг разных миров, надёжно защищая от любых врагов. Молодые мужчины и женщины, такие же, как и земляне, только в основном чернокожие, радостно выполняют повседневную работу, общаются, живут, влюбляются и заводят детей.

Вот малыши подрастают, они весело смеются, идут гурьбой в большое здание. Ложатся спать, и люди в зелёных комбинезонах аккуратно кладут их в большие полупрозрачные ящики. Это медкапсула, говорит человек. Наутро, дети просыпаются и воодушевлённо о чём-то спорят, жестикулируют, носятся вокруг строгих медработников. Им установили их первую нейросеть. Теперь они будут учиться, постепенно загружать одну базу знаний за другой. Детский мозг будет адаптироваться, развиваться. Вот уже подростки, на огромной интерактивной доске, со скоростью компьютера решают малопонятные математические задачи. Вот они же с лёгкостью рисуют великолепные картины, или танцуют прекрасные танцы. Вот они уже взрослые, в форме, явно военной. Но тут, внезапно, авария. Небольшой боевой корабль взрывается по всей корме. Да, наш мир, наша вселенная несовершенна, говорит мужчина. Как и везде, у нас тоже случаются ошибки. И вот показывают обожжённые тела, без рук или ног. Их бережно кладут в медкапсулы. Эффект ускорения времени, и здоровые голые люди медленно садятся в своём ложе. Они отряхиваются, обтираются полотенцами, одевают форму. Их ведут на разные тесты. Они бегут по дорожке, поднимают тяжести, молниеносно разгадывают трёхмерные головоломки. Они те же, что и раньше.

Камера переносится на окраину города. Две пары стариков, он и она, обнимаются на лужайке у дома. Подлетает небольшое транспортное средство, напоминающее автомобиль. Они садятся в него, и выходят на крыше огромного небоскрёба. Спускаются на лифте, и попадают в сияющие чистотой помещения. Там их кладут во всё те же чудо аппараты, и молоденькая медсестра вводит какую-то команду. Молниеносно проходит несколько дней и ночей, и та же девушка помогает подняться двум совершенно другим людям. Нет, их лица узнаваемы, но кожа больше не морщиниста, волосы не седые, мышцы подтянуты и крепки. Им не дашь больше сорока, хотя до этого они выглядели немощными людьми. У них впереди ещё долгая продуктивная жизнь. Если захотят, они даже смогут иметь детей.

Голос за кадром ненадолго умолкает. Невидимый оператор уносится вдаль, куда-то в космос. Новая звезда и новый мир. На нём не всё так гладко. Грязные трущобы, вонь, видимая даже так, загаженные реки и моря, вырубленный лес. Множество худых людей, ютящихся в лачугах. Они кашляют, ходят с костылями, бьют и насилуют друг друга. Немногие богатеи разгуливают в окружении охраны. Люди кидаются им в ноги, о чём-то молят. Толстосумы пинают их носком ботинка. Так и слышится, как он кричит "пошёл прочь". Внезапно небо озаряется. Солнце светит необычайно ярко, серые тучи расходятся, и сверху падают огромные белые туши кораблей. Тысячи солдат разбегаются по улицам, жирных слащавых правителей заковывают в кандалы. Толпы народа тянуться руками к спасителям. Те в ответ раздают бутылки с водой и продовольственные пайки. Всех тяжелобольных тут же уводят в разбитые лагеря, и кладут в капсулы. Мародёров, насильников, всю ту шваль, что только можно представить, кидают за решётку. Матери плачут, видя, как их дети вдоволь наедаются. Отцы получают новенькую форму и оплачиваемую работу. Они приносят домой большие пакеты с едой, одеждой и игрушками. Радостное семейство устанавливает в своём новом доме голопроектор. Все вмести, они смотрят выступление модной танцевальной группы.

Проходит время, несколько лет. Планета кружится вокруг звезды. Камера вновь наезжает и показывает плывущую по воде яхту. То же семейство, с повзрослевшими детьми, купается в чистом море. На берегу густой лес, где поют птицы. Красивый высотный город, блестит в ярких лучах. Десятки кораблей, до сих пор висящих в небесах, медленно запускают двигатели. Они удаляются, превращаясь, вначале, в маленькие точки, а затем и вовсе в невидимые днём звёзды. Голос сообщает, что миссия Империи окончена, что этот мир теперь часть её, и всегда будет благоденствовать. Картинка взмывает ввысь, проносится на нереальной скорости сквозь пространство, и останавливается только у знакомой планеты. У Земли. Несколько секунд все смотрят, как их мир летит в пустоте. Внезапно, появляется какое-то помещение. Яркий потолок светится сам по себе. В центре комнаты стоит человек. Он высок, красив, хоть и не молод. Чёрная кожа обтягивает его широкие скулы, властный подбородок выпирает вперёд. Этот человек в неком подобии формы. Его грудь пересекают несколько лент, а на шеи висит остроконечная звезда. Он серьёзен, но, в то же время, благожелателен. Его глаза с отеческой заботой взирают на всех сразу.

— Жители Земли и Луны. Граждане всех государств, стран и объединений. К вам обращается Отар Код, глава семьи Отар, древнего рода Империи Матар. Я нахожусь на могучем корабле недалеко от вас. И я хочу предложить вам мир... Но не просто соглашение. Нет... Я хочу предложить вам тот мир, что вы видели у себя на экранах. Мир, где нет войн, нет болезней, нет старости, нет голода и нищеты. Ваши правители хотят скрыть от вас истинную цель нашего прибытия. Они решили вступить с нами в конфронтацию, даже не попытавшись выслушать. За что и поплатились. Я не призываю к насилию в ответ на насилие. Я хочу, что бы вы поняли. Ваш мир очень важен для нас. Вы — наши потерянные братья. Тысячи лет вы жили во тьме одиночества, не зная, что теряете. И лишь сейчас нам удалось вас обнаружить. Мы так горды вами. Вы так многого достигли самостоятельно. Но к чему ждать ещё сотни лет, когда вы догоните наш уровень. Люди умирают от болезней прямо сейчас. У них нет этих лет. Ваши дети тратят полжизни, чтобы чему-нибудь научиться. Мы предлагаем сократить этот срок в десять раз. Но вселенная, небезопасное место. В ней много тех, кто с удовольствием поживиться за вас счёт. Нам стало известно, что это уже происходило с вами. Три столетия пираты и работорговцы похищали из вашего мира людей. За это время они вывезли почти миллион человек. Которые сгинули на их рудниках, в их лабораториях, как пушечное мясо, в их воинах. Мы сумеем защитить вас от любой угрозы. Наши корабли — гроза всего населённого космоса. Они несут мир, но могут и разрушать. Только увидев их, отморозки подожмут хвосты и попытаются удрать. Но мы им этого не позволим. Они послужат примером остальным, что Земля отныне — светоч цивилизации, под защитой непобедимого матарского флота. Народы Земли! Я даю вам шанс, даю время обдумать наше предложение. Не позволяйте единицам ваших лживых политиков заставить вас принять не выгодное вам решение. Не позволяйте военным впадать в милитаристский угар, и пугать вас ужасами космоса. Нам нечего скрывать и мы всё вам сейчас рассказали. В отличие от них, кто думает только о самих себе. Они пустят всех вас в расход, положат ваши жизни на алтарь их воображаемой власти. Мы же никого не тронем, если Земля в течение двух дней ответит нам согласием, на пяти основных языках. Так мы поймём, что вы выразили волю большинства. Мы будем ждать тут, недалеко от вашей Луны. Примите же правильное решение!

* * *

Штурм длился уже второй час. Враги заняли все верхние переходы, но дальше у них что-то не пошло. Ожесточённое сопротивление корпуса даже отбросило кое-где их обратно на поверхность. Матарцы явно не ожидали встретить военных дроидов, аналогичных своим же. А некоторые экземпляры, например, те же "щеночки", стали для них очень неприятным сюрпризом. Носители мира и добра, до того очень успешно крошившие всех в мелкую капусту, с матами отступали от живой волны бегающих бомб. Да-да, на Луне тоже из каждого утюга транслировалась речь этих пацифистов. Неизвестно, как они добились такой слаженности передачи, но своего они добились. Послание, шедшее два часа, на разных языках, услышал каждый житель Луны. Даже те, кто был в дальних забоях, и вообще впервые слышал о каком-то там вторжении. Бесспорно было только одно. Что бы они там не говорили, а сейчас они убивали людей самым настоящим оружием. Командование очень воодушевилось, когда стало понятно, что бомбить их никто не будет. Что враг оценил всю стратегическую ценность лунной колонии, и шлёт десант. А уж в рукопашную, ещё не известно, кто круче.

Первые же столкновения показали, что круче всё же они. Прочнее броня, сильнее щиты, мощнее пушки. Но они не знают местность, и ломятся наобум во все двери подряд. Многие тупики стали для отрядов врага последними, когда взрывчатка обрушила на них тонны грунта. Это уменьшило и без того небольшое количество высадившихся. Разница в численности была почти пятикратная. И, хоть их дроиды несколько сравняли силы, но уничтожение одного из транспортов с очень большим запасом склонило весы в сторону селенитов (так иногда называли жителей Луны). Да и горящая обшивка этого монстра, который матарцы окрестили крейсером, очень поднимала настроение. Все вокруг понимали, что их единственный шанс, это удерживать основные подповерхностные посёлки, пока уцелевшие корабли землян не подойдут и не прижмут этих гадов. Когда они не смогут набрать свою гигантскую скорость, не рискуя улететь прочь, и оставить войска без прикрытия, и им придётся сражаться на орбите. И тут уже всё решает мощность залпа. Количество, хоть и не уравнивает качество, но попробовать стоит. Чужаки уничтожили далеко не все пусковые, и спрятанные турели. Когда стало ясно, что в этом регионе уже не хватит сил для уничтожения противника, было решено приберечь их на удачу. А ведь были ещё другие регионы, и целая, обращённая к Земле, сторона. Главное, чтоб снарядов хватило, а орудия найдём.

Осталось три с половиной дня до возвращения флота. И судя по оперативной карте, враг обломает зубы об эту крепость. Может он рассчитывал, что здесь будут только полицейские силы? И когда он столкнулся с регулярной армией, то ещё один раз подтвердил пословицу, что "непобедимых нет". Сейчас две роты корпуса, при поддержке тяжёлого шагающего дроида, теснили интервентов по третьему коридору. Долго никто не мог поверить, что враг пользуется такой же радиосвязью, что и "отсталые дикари". Компьютер в Луннике, нагруженный сейчас вычислениями для беспилотных бойцов, выделил мощности для расшифровки канала. Десять минут назад, ротный связист, наконец, перехватил их переговоры, а не попискивание и потрескивание, как до этого. По внутренним, ещё целым линиям, трансляция их болтовни сразу была передана в центр, откуда вернулась дословно переведённой. Это конечно не чистый, без акцента, русский, на котором им впаривали о райских кущах, но понять можно.

— Мавр, здесь Гизбо! Отход три два на север, к один четыре. Битва тяжесть отход.

— Гизбо, держать удар. Орбита хотеть взять этот сектор пять часов. Потом орбита сместиться.

— Мавр, принял. Буду стоять. Туземцы бить из гаусса. Потерять дроид шесть. Прожечь дыру во второй тоннель. Ждать сил Кары.

— Кара выбыла. Второй грузовик прорываться к нам. Жди часть Сипо двадцать минут.

— Есть ждать. Мавр, не подведи.

Значит, пять часов, голубчики, на зачистку? Какого же вы о себе мнения?! Командование уже наверняка крутится около карты, гадая, куда перелетит крейсер, и те другие, что на высокой орбите. А нам, простым служивым, нужно извернуться и не дать им соединиться с подкреплениями. Пробили дырку они во второй тоннель... А ну ка, где тут у нас контроллёр систем питания. Ага — обрыв. Мигает седьмой и восьмой шлейфы. Это возле складов С-47. И, кажется, есть отличное решение, как отправить чужаков обратно домой. Они же рекламировали рай, вот пусть туда и убираются.

* * *

Борис рассматривал в телескоп "Ювета" Луну. Видно было отлично, и то, что там сейчас творилось, ему совсем не нравилось. Их маленькая эскадра соединилась с основными силами в точке омега. В итоге, в строй набралось пятьдесят четыре корабля. Не так уж и плохо, если подумать. Хотя Антон был безутешен. Он всё корил себя за выбор той ужасной тактики, которая сгубила столько машин, и столько жизней. Кажется, он стал сломленным человеком. Сколько раз Борис таких видел. Но никогда не думал, что его лучший друг станет одним из них. В итоге командование опять перешло к нему. А он чувствовал себя всё хуже и хуже. Сердце не давало покоя, Сергей забрал на себя кучу его обязанностей, и, всё больше мрачнел. Мерти разводила руками, говорила, что без капсулы шансов мало.

Но он ещё поборется за Землю. Он не помрёт, пока последний чужак не отправится восвояси. Капитаны совещались без перерыва. Американцы предлагали прорваться в нижние орбиты Луны, и крутиться там волчком. Сергей, будучи человеком, смотрящим со стороны, заметил, что это не лучший план. Надо попытаться добить явно повреждённый крейсер, который даже в телескоп выглядел неважно. А затем, лишив врага сразу трети огневой мощи, накинуться на вторую треть. При поддержке лунных орудий. Борис склонен был с ним согласится, да и самый опытный АтАвский адмирал, престарелый японец Судзи, тоже кивал, когда Сергей говорил. В итоге, так и решили. Массированный удар по одной цели на касательной траектории, а затем маневрирование и бой со вторым монстром. Два дня подготовки, ради сражения всей жизни. Шансов мало, но наши предки, как с той, так и с другой стороны Атлантики, побеждали и в худших ситуациях. В них, наконец, просыпался дух воинов, и всё, что было до этого, казалось досадной неудачей, не решающей ничего. Она лишь привела их к этому моменту, где, или ты, или тебя. А загнанные в безвыходное положение звери очень агрессивны. Особенно зверь по имени человек.

* * *

Код был в скверном расположении духа. Взять спутник не удавалось. Получилось лишь зажать врага внутри этих бесконечных катакомб, но дальше не на метр никто не продвинулся. Оставив все корветы на орбите Луны, прикрывать пехоту, четыре корабля медленно отходили от этого серого камня, ставшего братской могилой его гвардии. Вновь сработавшие мины осветили кратеры и скалы контрастной вспышкой. Казалось, весь путь до Земли их встречали праздничными фейерверками. Как в день Императора на планете Яхи. Десятки ядерных и термоядерных бомб пытались сдуть с маленькой флотилии щиты, перегружая и основные, и запасные генераторы. "Возмездие Отар" еле плёлся. Четыре из шести движков представляли из себя запекшиеся бруски. Вся правая сторона потеряла блеск и гладкую форму, потёки композита бугрились уродливыми наростами. Третий ангар превратился в мешанину внутренних конструкций. Код не был готов к тому, что его жизни может что-то угрожать. Уж точно не в этом захолустье.

Когда корабли вышли на выбранную позицию, точно посередине между Землёй и Луной, Отар ещё раз вышел в эфир. Он был краток, и предупредил, что если в течение суток он вновь не получит ответа, то ему придётся прибегнуть к силе. Империя Матар всё равно не уйдёт отсюда, и так или иначе Земля станет её частью. Подумайте о своих жизнях, о близких, о родных. Ваша жизнь станет намного лучше, обеспеченней, комфортнее, дольше, наконец. В замен, мы лишь просим прекратить бессмысленное сопротивление, и ответить нам по предложенному образцу: "Мы, народы Земли, и уполномоченные их представители, добровольно отказываемся от претензий на независимость, от вооружённого сопротивления, и просим принять наш мир и все окрестные территории в состав Империи Матар, на правах полноправного члена. Взамен, мы требуем обеспечить достойный уровень жизни, медицинское обеспечение, возможность всестороннего образования и службы во всех сферах общественной жизни".

Один день пролетел быстро, а ответа так и не пришло. Крейсер "Ронерон", под командованием Ваза, медленно развернулся носом в сторону самого большого материка на планете, и выстрелил из кинетических орудий. Заранее определённые, как малонаселённые, территории, в центре первобытного огромного леса, за несколько секунд превратились в один сплошной кратер. Ударная волна разошлась вокруг, сметая всё на своём пути, и приблизительно пятьсот километров в обе стороны перестали существовать. Пока этого достаточно, и прокрутив запись обращения ещё раз, Код дал аборигенам ещё сутки. Время поджимало. Корветы только что сообщили, о входе земного флота в зону действия спутников наблюдения. Они будут здесь уже через шесть часов. И это могло дать Земле ложную надежду на победу. А Отару так не хотелось наносить ещё один удар. Ему нужна была эта планета. наполненная жизнью, а не превращённая в пустыню. Но всё сложилось как нельзя лучше. В два часа сорок две минуты по корабельному времени все приёмные электромагнитные антенны поймали чёткую передачу. На фоне синего полотнища с изображением Земли, пять человек, поочерёдно, зачитали сообщение о сдаче. На пяти языках, они обратились также к Луне, с приказом прекратить сопротивление. Наконец, всё было кончено!

* * *

Сергей слушал текст, и не верил своим ушам. Земля сдаётся! И когда! Они вот-вот должны были попытаться её освободить. Все адмиралы хмуро смотрели на какого-то политикана, который трясущимися руками держал перед собой лист бумаги, даже не поднимая взгляда в камеру. Затем этот ушёл, и появился следующий. Он уже зачитывал капитуляцию на русском. Сергей отвернулся и в сердцах сплюнул. Спасение своей шкуры как обычно вышло на первый план. Но они не примут сдачи. Сергей не для того летел сюда, чтобы в под конвоем, и с позором, вернуться в Москву. Он взглянул в лица всех старших офицеров, и у всех читалась одна и та же мысль. Что бы там за них не решили, но они будут биться. И, вначале, нужно освободить Луну. Может тогда Земля одумается.

Связь была налажена ещё вчера. Селениты готовы были раскорячиться, но дать им поддержку с поверхности. К тому же, крейсера ушли, и должно было стать полегче. Десять корветов против пятидесяти четырёх. Мы ещё подерёмся! Лунник, ставший центром обороны земного спутника, тоже был всеми руками за продолжение боя. После такого предательства, Земля им больше не указ. Корпус, взявший администрацию штурмом, как только родина признала поражение, ввёл военное управление. Все представители администрации подверглись аресту, а системы связи взяты под полный контроль. Сергей ещё раз связался по туннельной технологии с городом, и обсудил принятые на совете решения. Флот, сбросивший скорость, должен был подойти через сорок минут. К этому времени они обязаны помочь им огнём. После того, как Анатолич слёг в медотсеке с инфарктом, не выдержав позора Земли, командование на себя взял адмирал Судзи. Он был уверен в победе над оккупировавшими Луну силами, но хотел избежать больших потерь. А это было возможно только при двухсторонней атаке. Он долго смотрел на карту расположения орудий на поверхности, прикидывая, куда загнать врага. Выделив старческой рукой два района, основной и запасной, он удалился в свою маленькую каюту, провести религиозный ритуал перед боем. Сергей же гадал, не придут ли на помощь своим товарищам, те, с кем им точно не справиться. Там лететь от силы двадцать минут, и, если они не уложатся в этот срок, то нужно будет вновь отступать. С тяжёлыми потерями, и уже точно без возможности что-то там отбить. Тогда им действительно не останется ничего, кроме как сделать себе ритуальное сепуку. Сергей не сомневался, что один человек у них на борту, так и поступит.

* * *

Проклятая Луна! Проклятая система! Проклятый дурацкий план по её захвату! Мавр вжался в камень, периодически постреливая над собой. Иглы не бесконечные, осталось всего две сотни, и пару термобарических зарядов на поясе. Весь его взвод полёг, пытаясь захватить огромный город, глубоко под поверхностью. Их, как будто специально заманили туда, а они и повелись, как малые дети. Когда в тебя стреляют со всех сторон, а три штурмовых дроида догорают, поражённые управляемыми ракетами, то невольно проклянёшь даже самых гениальных стратегов. Вдесятером они отступили в тоннели, вчетвером вышли на поверхность. Тут же их накрыло близким разрывом чего-то мощного. В итоге, остался он один, с перебитой ногой, залепленной аварийной пеной, и одним хилым игольником. Попытка вызвать подкрепление не увенчалось успехом. Те, кто вышел на связь, были ещё в большей заднице, чем он. Орбита молчала, хотя он видел, кружащие на приличной высоте, маленькие остроносые корветы. Но, пока они есть, враг наружу не сунется. Только он об этом подумал, как наверху началась настоящая свистопляска.

Хорошо быть сторонним наблюдателем за космической битвой. Эпичное сражение, особенно когда вспоминаешь, каких реальных размеров все эти чёрточки и палочки в небе. Будь Мавр на базе, он бы обязательно посмотрел подобную голопостановку. Но он сейчас он не в уютном кубрике с друзьями. Он, расширенными от ужаса глазами, следит, как сто пятидесяти метровая туша матарского корвета, потеряв всякое управление, несётся прямо на него. В последний момент, Искину удаётся выровнять нос параллельно грунту, но это не спасает корабль от беззвучного столкновения с поверхностью. В каких-то пятистах метрах от Мавра. Ощутимая вибрация и медленно пролетающие мимо куски обшивки, дополнили картину смерти космического бойца.

Взводный перевернулся на живот, и бросил быстрый взгляд на небольшой кратер в километре от него. Всё верно, тактический чип не ошибся, и там действительно мельтешат ненавистные синие скафандры. Несколько десятков, если судить по карте на забрале шлема. Стрелять в ту сторону сейчас не имеет смысла. Ну, убьёт он двоих-троих. Остальные тут же попрячутся и накроют его позицию навесными снарядами. Специальные маленькие мины подлетали на небольшую высоту, поворачивались зарядом к цели, и подрывали ускоритель. Он даже обосраться не успеет. Долбанный Император, чтоб его галакты драли! Как же выкарабкаться из этого дерьма?! Придумать что-нибудь дельное Мавр не успел. Его целая нога почувствовала толчок, и прямо под ним затряслись мелкие камни. Пыль взметнулась вверх, и солдат понял, как он, против своей воли, выезжает из-за камня. Рухнув на спину, и молясь, чтобы его не заметили, он продолжал куда-то ехать, причём, кажется, по кругу. Пыль стала осыпаться, словно песок, в открывшиеся острые щели. Нужно срочно отползать! Закинув винтовку за спину, Мавр, интенсивно работая локтями, стал двигаться к спасительному неподвижному склону холма. Он не успел каких-то пару метров. Ощутив, что под ним больше нет опоры, он плавно стал проваливаться в огромную шахту. Через метров пятьдесят он очень ощутимо приложился боком о гладкий камень. Выбив воздух из лёгких, падение отвлекло его от более важной мысли — где он, император подавись, оказался. С трудом проталкивая кислород в грудь, он повернулся вверх и активировал ночное зрение. Тьма была непроницаемой, с острыми углами и звёздами, где-то очень далеко. Ярко-серая картинка, спроецированная на шлем, заставила Мавра в панике забиться в самый дальний угол. Но это не спасло его от секундного горения и визга, когда сопла большой противокорабельной ракеты, отправили свою ношу на подмогу земным кораблям.

* * *

Битва шла очень тяжело. Три с половиной тысячи километров лунной поверхности были отличной преградой от лазерного и кинетического огня крейсеров. Враги сами загнали себя в невыгодное положение, став точно на оси Земля-Луна. Получив от своих корветов тревожные сообщения, они начали смещаться в сторону, и через две минуты выйдут в зону прямой видимости. Это ухудшит и без того отчаянное положение атакующих. Потерять тридцать кораблей в обмен на пять! Слитные удары небольших эскадр, на которые разбили весь флот, хорошо продавливали вражеские щиты. Они рвались и лопались, как надувные шары. Но это отнимало очень много энергии, и собственные защитные поля не выдерживали попадания даже от одного единственного корвета.

Лучший размен произошёл, когда они неслись по касательной к поверхности Луны, и соответственно, параллельно матарскому строю. Тогда они забрали двух врагов, потеряв, с критическими повреждениями, всего шестерых. Широкая дуга захода позволила набрать приличную скорость и использовать эффект сложения кинетической энергии, для превращения чужих щитов и корпусов в мелкое крошево. Редкие залпы и пуски ракет со спутника, тоже внесли свою лепту, сняв защиту у двух кораблей. Но слишком пологая траектория позволяла развернуться для повторной атаки только через семь минут. И за это время они потеряли десять кораблей. Не смотря на все манёвры, на всю подвижность, инопланетные системы наведения доказали своё полное превосходство. Собственные же залпы боковыми орудиями достали только одно судно, да и то, не добив окончательно. Помогли селениты, быстро сориентировавшиеся, и накрывшие подранок всем, что у них было.

Второй заход закончился полным провалом. Четыре корвета выстроились над Луной в очень необычном построении, которое земные капитаны не смогли вовремя раскусить. Крутясь по кругу в тысячу километров, они успевали, и делать залп, и перезаряжать щиты, подставляя под удар, каждый раз, новый корабль. Не забрав ни одного чужого бойца, земляне потеряли ещё десять своих. Вся орбита Луны заполнилась разлетающимися обломками, среди которых ещё были живые люди, и которые теперь надолго усложнят навигацию в этом пространстве. Эвакуированные верфи и станции тоже могут попасть под тяжёлые хаотические снаряды. Поля удержат мелкие осколки, но большие наделают много бед. Фермы, краны, руки-манипуляторы, точно не выдержат прямого попадания.

Счёт стал 26:3. Пятнадцатая минута боя ознаменовалась неожиданной атакой ещё двенадцатью кораблями. Появившиеся из неоткуда, а точнее из под Луны, они провели самоубийственный налёт прямо в днище, ничего не подозревающих матарцев. Кто-то начинил старые, списанные транспорты первого поколения, которые только неделю назад прибыли с окраины Солнечной системы, всеми оставшимися боеголовками. Выбрав мишенью три корабля, по четыре на одного, они успели подобраться вплотную, даже под ураганным огнём оборонительных турелей. Искины были вынуты, на их место установлены простые компьютеры с простыми командами. Подлететь, держать щит до последнего, подорвать устройства в грузовых трюмах. Выполнить заданное удалось лишь восьмерым. Два корвета поглотили маленькие, яркие солнца, третий же успел уничтожить двух камикадзе. Оставшиеся сбились с курса и их расстреляли в стороне от сражения.

Получив неожиданный подарок, двадцать четыре корабля — последние защитники Земли, обрушились на сжавшийся комок из двух, отчаянно рубящийся за щитами, бойцов. Они попытались усилить друг друга перекрёстным полем, но это сделало их более тяжеловесными, без возможности манёвра. Они рассчитывали на помощь крейсеров, и не напрасно. Первый, всесокрушающий лазерный залп, смёл сразу три земных корабля. Остальные отпрянули в сторону, снова уйдя под защиту Луны. Отсюда они смогут обмениваться залпами ещё несколько минут, а затем снова нужно будет смещаться. В какой-то момент они потеряют возможность стрелять по врагу, тем самым признав своё поражение. Капитан американского крейсера зло ругнулся, вызвал оружейную и приказал активировать ракетный боезапас. Это был тот самый, несуразный звездолёт, на борту которого была сотня термоядерных ракет Марк-8, и две лазерных пушечки. До этого все считали, что толку от него не будет никакого, но он решил доказать обратное. Покинув строй и ускорившись, он влетел в мёртвую зону, где матарские монстры не смогут бить по нему, не рискуя спалить, ко всем императорам, своих же товарищей. Такой фокус можно было проделать только с одним, или максимум двумя, кораблями, иначе остальные бы не влезли в спасительный коридор. Получая залп за залпом, передние щиты быстро сдались напору курсовых орудий корветов, и теперь под ударами плавилась броня. Но что-то было не так. Звездолёт не хотел умирать и пёр вперёд с уже развороченным носом. Каких-то десять секунд отделяло его от цели. Вражеские корабли стали разрывать строй, разлетаясь в разные стороны. Но маневровые — не основной двигатель. Тех пары сотен метров не хватило, когда горящий, разваливающийся крейсер, оказался точно между ними. Почти все боеголовки сработали одновременно и чудовищный взрыв в одну гигатонну забрал с собой всех. Огненный шар из кипящей плазмы был шириной в сто километров. Все лунные постройки, оказавшиеся точно под эпицентром, сдуло вместе с горами и кратерами. Жертвы даже не почувствовали, что умирают. Вот они были, а вот от них остались лишь тени.

* * *

Код смотрел на экран и всё больше хмурился. Изображение, транслируемое через спутники с обратной стороны Луны, демонстрировало серьёзных грязных людей. Их было семеро, все они были в форме, но видок у них был, словно они только из боя. Впрочем, так оно и было. Семёрка назвала себя "Единым командованием", и призвала земные вооружённые силы занять все ключевые города, свергнуть правительство предателей, и оказать всё доступное сопротивление агрессору. Они сообщили, об освобождении Луны, об уничтожении более трёх тысяч интервентов, и одиннадцати их кораблей. И что оставшиеся два крейсера, два фрегата и транспорт, будут уничтожены в ближайшее время. Но только, если Земля придёт им на помощь. Ни один захватчик в истории Земли, рассказывающий сказки о райском будущем, так его и не устроил. Наоборот, все, попавшие под жестокую пяту оккупантов, страдали и голодали. Они были рабами победителей, и Командование не хочет такого будущего. Общими силами, мы навсегда изгоним чужаков, и не допустим больше злой и корыстной воли в пределах Солнечной системы.

— Свяжите меня с председателем Жорденом.

— Есть, господин.

— Вы слышали это, уважаемый Жорден? Похоже, ваши люди вам больше не подчиняются...

— Э-э-э, это ренегаты, уважаемый Отар. Они не смогут ничего сделать. Наши радары зафиксировали всего двенадцать работоспособных кораблей. Один ваш крейсер разметает их, как мусор.

— В этом вы правы, но то, что они подбивают армию на восстание. Вам не кажется, что это проблема?

— Совершенно нет. Лояльные нам части контролируют все столицы, а те, кто пока сохраняет нейтралитет, окружены со всех сторон. К тому же у нас полный контроль над ядерными арсеналами. Мы уже пригрозили разбомбить, не подчинившиеся нашей общей воле, базы.

— Ну что ж. Очень хорошо. Держите меня в курсе событий, Жорден. Ещё раз напоминаю, что все лояльные политические силы, и их главы, получат привилегии в первую очередь. Вскоре прибудут новые корабли, а с ними и, скажем так, предметы роскоши. Вы, как председатель ООН, будете в числе избранных на их распределение.

— Благодарю вас, уважаемый Отар. Земля готова и стремиться стать частью просвещённого Содружества.

— Не сомневаюсь...

* * *

Приказ срочно прибыть на мостик, застал старшего связиста в душе. Помянув Императора, он выскочил из-под тёплых струй воды, наскоро обтёрся полотенцем, натянул бельё и форму, и уже через пять минут летел по коридору на противоположный конец корабля. Мимо проехал маленький погрузчик, с незнакомым техником в пилотской кабине, тащивший какую-то загогулину в ангар. Корабль господина-администратора Кода очень пострадал, и оттуда теперь приходила куча запросов на запасные части и устройства. Господин Ваз приказал выгребать склады подчистую, ничего не жалея для своего отца. Первый признак величия семьи — взаимная поддержка. Сам связист был из бедных районов Талли, выбившийся в люди только благодаря необычайно высокому, для отбросов, интеллекту. Его заметили на предприятии по очистке сточных вод, отправили в центральный офис, параллельно зафиксировав в планетарном реестре его показатели. Проработав всего два дня мелким менеджером, на него пришёл запрос из флота. Они предлагали ежемесячный оклад в сто тысяч кредитов, и обучение за счёт Империи. Естественно, Мита согласился. Уже через неделю он улетел на курьерском челноке на границу, где сразу попал на "Ронерон" младшим связистом. Ему установили нейросеть и закачали базы по гиперпространству и системам коммуникаций. Три года он честно служил на своей должности, пока господину Вазу не понадобилось передать несколько секретных, и, кажется, незаконных сообщений. Предыдущий старший связист оказался слишком болтлив на язык, и решил, что на этом можно заработать. Господин Ваз подобного не прощает. Он весь в своего отца.

Став старшим, и попав на мостик, Мита легко нашёл общий язык с уже укоренившимися там офицерами. Его быстро приняли в этот ограниченный и элитный клуб, и сам Отар Ваз доверял ему личную переписку. Пример бывшего босса был очень показателен, поэтому Мита и бежал сломя голову. Маленькая эскадра из семи кораблей — всё, что осталось от их флота, сейчас кружила вокруг Земли. И непосредственно с ней связывался лично господин Код. Для связиста второго крейсера в последние пару дней работы было не много. И тут такой срочный вызов! А он, дурак, расслабился, покинул пост... Влетев в рубку, Мита бухнулся в кресло перед консолью связи, и замер, демонстрируя полную готовность и внимание. Но все его ухищрения были напрасными. Господин Ваз даже не обратил взгляд на его появление. Только через десять минут он оторвался от персонального экрана, кивнул одному из офицеров, до того терпеливо дожидавшегося у того за спиной, и повернулся к связисту.

— Связь, запрос энергии у искина. Пробой гиперструны до Маркана.

— Слушаюсь, господин.

— Связаться от моего имени с семьёй Отар. Запросить по нашим координатам все доступные боевые корабли, не занятые в охране систем. Пусть нагрузят их оборудованием по вот этому списку. Мы будем ждать их через месяц, не позже. Я улетаю по срочному делу на "Возмездие". Рассчитываю на тебя, Мита.

Обращение по имени от самого господина очень воодушевила офицера. Это было признаком уважения, и сулило более тесное знакомство. Подобными связями нельзя пренебрегать, однажды они помогут в продвижении по службе. Ведь его мозг мог гораздо больше, чем копошиться за работой, которую отлично выполняет любой искин. Вообще, его должность, это, скорее, дань традициям. На больших кораблях Содружества их соблюдали неукоснительно. Был даже специальный кодекс. Слава замшелым старпёрам, что поддерживают его, и дают работу таким, как Мита. Выведя на экран присланный Вазом файл, он вчитался в мелкие строчки. Две тысячи наёмных бойцов со своим снаряжением, тысяча штурмовых дроидов, тысяча нейросетей не ниже пятого поколения. Сто медкапсул не ниже третьего поколения. Десять тысяч баз по управлению персоналом, управлению флотом, обороне крупных объектов. По десятку научных специальностей, а так же медицинские базы, справочники по ремонту крейсеров. Конструкционные искины с чертежами кораблей не слабее корвета, со схемами оборонительных платформ и орбитальных крепостей. Мита ужаснулся последним запросам. Всё это стоило таких гигантских денег, что можно было купить целый небольшой флот. Миллиарды кредитов, и это только за то, что не удастся достать в захваченных системах.

Набрав десяток нужных команд, перебросив потоки энергии на антенны, и передав задачу искину, Мита стал ждать. Сейчас, по всему кораблю, потускнели световые поверхности, кое-где засбоили гравитационные решётки. Создать струну с ближайшим спутником ретранслятором, который болтался на окраине Маркана, требовало 80 % от мощности генераторов. Оставшиеся пятнадцать шли на щиты, ещё пять на всё остальное. Но Мита был спокоен — не впервой, потерпят. Сателлит отозвался сразу, приняв сигнал, и сбросив ответ. Быстро войдя в коммутационное меню, связист пролистал несколько страниц. По последним данным, шестеро детей Отара Кода находились в пяти системах Фронтира, выполняя там руководящие функции. А значит нужно посылать кодированные запросы и ждать. Только через пятнадцать минут пришёл единственный ответ из самого Маркана. Появившийся на экране человек был легко узнаваем всеми офицерами мостика. Он не раз выступал от лица Кода, донося до них его поручения. Заместитель, Кетар Авгил, пожилой, чопорный, жутко нудный администратор. И сейчас его глаза горели странным живым огнём, которого в нём никто не замечал уже много лет. Холодно взглянув на побледневшего Мита, он тут же потребовал связи с Вазом. Узнав, что тот только что покинул корабль в направлении "Возмездия", Авгил несколько секунд смотрел сквозь офицера, а затем, кивнув самому себе, прошипел: "Ты сейчас примешь один файл. Никому, кроме Отара Ваза его не показывай. Если нарушишь мой приказ, я лично найду тебя и казню за предательство". Мита, собираясь что-то сказать по поводу затребованных грузов, с удивлением уставился на потухший экран. Связь оборвали с той стороны! Что же такое случилось, что младший администратор так себя повёл?! Гигантское искушение взглянуть на полученный маленький значок, обозначающий информационное сообщение, съедало его изнутри. Скинув всё на кристалл, Мита спокойно встал и вышел из рубки. По должности, имея доступ в закрытую непроницаемыми листами и полями, комнату секретной связи, он спрятался в ней от всех посторонних ушей. Приказав искину отключить обязательную запись всего происходящего, он вставил маленький, серебристо-голубой кристалл в приёмное устройство. Вот он — тот файл. В последний момент, словно потеряв всю решимость, Мита долго смотрел на почти пустой экран. Наконец, не глядя, он тыкнул пальцем в кнопку и погрузился в чтение. К тексту прилагалось множество видео вставок, и чем больше он смотрел на всё это, тем быстрее у него колотилось сердце. Впереди ещё оставались часы записей, и тысячи страниц сведений, которые погубят их всех. Святой Император, если ты ещё жив, защити их от грядущего!

* * *

Сергей сидел за длинным столом, в самом центре Лунника, и рассматривал собравшихся тут же людей. Адмирал Судзи, сгорбившись, корпел над какой-то картой. Командор корпуса, генерал Кононов, задумчиво стучал ручкой по полированной поверхности, вырезанной из цельного куска базальта. Два капитана, выбившиеся в командиры двух оставшихся у них эскадр, молча сверлили друг друга взглядами. Старший артиллерист Луны, выживший во всей этой мясорубке, кажется, спал. И китайский адмирал, представитель неприсоединившихся, и по совместительству — капитан единственного уцелевшего корвета поднебесной. Он заинтересованно смотрел на всех сразу. "Единое командование", объединение, родившееся два дня назад, когда последние корабли землян заняли круговую оборону над обратной стороной Луны. Отошедшие к прежним позициям матарцы, похоже, потеряли к ним всякий интерес. Связавшиеся с Луной, верные люди на планете, сообщали, что города на гране социального взрыва. Никто не понимает, что происходит. Полиция всем затыкает рот, армия стреляет всё чаще. По визору идут только патриотические передачи, прерываемые пафосными речами политиков, которые переняли тактику интервентов, и сулят всем манну небесную. Но только, если не будет беспорядков. Какие тут протесты, когда на улицах войска, почувствовавшие безнаказанность?!

— Господа, нам не отбить Землю. Мы должны это признать, что бы избежать ложных иллюзий.

— Адмирал Судзи, вы не хотите рисковать? — генерал Кононов, был полон необоснованной решимости.

— Дело не в риске! Умелый воин знает, когда сделать ход, а когда отступить!

— Хватит каждые пять минут цитировать Сунь Цзы! Пока враг уязвим, пока он ранен — его нужно добить! С каждой минутой он находит себе новых "союзников". Скоро нас повесят свои же, за "измену"!

— Молодо человек, вы предлагаете пожертвовать последними нашими кораблями, и, при этом, ничего не добиться?

— Хватит! — Сергей скопировал голос своего, ушедшего в лучший мир, начальника. — Мы знаем, чему противостоим, только снаружи. Кто такой этот Код?! Где его слабости, что он любит, чего боится? Мне кажется, что мы должны ударить не перчаткой в корпус, а иглой в сердце. Я уже понял, что его авторитет — единственное, что удерживает всю эту хрупкую конструкцию, под названием "вступление в Содружество", от развала. Он, и его корабли. Но с пушками мы уже попытались бороться. Может, мне напомнить, чем это кончилось?

— Народ Китая никогда не потерпит над собой иного императора, кроме дарованного небесами.

— Хватит этой чуши, нужно ударить прямо сейчас и попытаться прорваться внутрь! Мои ребята выпотрошат у ваших грозных крейсеров все кишки!

— Юнец, закрой свой рот! Я сражался, когда ты ещё пешком под стол ходил...

Сергей встал из-за стола. Перепалка набирала обороты, а он не хотел в ней участвовать. Как же не хватает величественной фигуры Бориса Анатольевича. Он бы урезонил спорящих и предложил, устраивающий всех, выход. Но его больше нет. Печально, и даже руки опускаются. Но сама проблема не решится. Люди, как поражённые заразным раком, переходили на сторону чужаков. Ещё несколько недель, может, месяцев, и их сожрут заболевшие. Ему обязательно нужно встретиться с Кодом. Не для того, что бы убить. Нет. Он хотел понять, что движет этим человеком, и направить его мотивы в нужное им русло. Возможно, тогда удастся выкарабкаться, и даже остаться независимыми.

— Я хочу с ним встретится... Вы слышите меня! Я полечу к нему! Мы предложим переговоры, намекнём на сдачу. Они купятся, так как хотят себе лунные верфи, в целости и сохранности. А если всё пойдёт наперекосяк, то вот мой план...

Глава 7

Единое командование. Земля. Солнечная система.

Третий директор по международным операциям АтА, Бен Битл, рассматривал долгожданное назначение. Завтра он направляется в ООН в должности уже первого директора. Политическая неразбериха позволила выловить крупную, можно сказать, рекордную рыбу. Небольшой компромат тут, пару угроз там, несколько без вести пропавших людей, и вот он уже на вершине всей военной и разведывательной власти в АтА. Правительство, это сборище недоумков, считает, что купили его лояльность, и надолго удовлетворили его амбиции. Подойдя к компьютеру, Бен провёл рукой над сенсором. Экран зажёгся, и запросил пароль. Болезненная привычка оглядываться даже в своём собственном кабинете, вновь заставила его скривиться. Двенадцать цифр и букв, строчных и заглавных, а также парочку специальных символов, и его сокровищница заискрилась самоцветами. Маленькие полудрагоценные камни — досье на чиновников министерств и ведомств, средние изумруды и сапфиры — компромат на членов правительства, огромные алмазы — личные дела глав государств. Три дня назад семь новых бриллиантов упали в его коллекцию. Так называемое "Единое командование", грубый, неотёсанный инструмент, который, в умелых руках, может превратиться в крепкий молоток. Им можно разбивать чужие головы, а можно заколачивать сваи в основание нового мирового порядка.

Единственная проблема — неизвестная величина по имени Отар Код. Он может смешать все карты, и от него нужно избавиться. Или сделать своей марионеткой. В любом случае — он помеха. Пришла пора взять шлифовальный камень и начать обработку "Единых". А искры, что посыплются во все стороны, должны будут поджечь подготовленную сухую траву. Она, в свою очередь, донесёт пламя до подлеска, до нижних, ничего не решающих, ветвей. И оглянуться не успеешь, а уже весь лес полыхает, и пламя сжирает всех на своём пути. А когда всё закончится, на пепелище придёт он, и высадит новые деревья. Только те, что будут приносить пользу. Он будет ухаживать за ними, поливать, подкармливать, обрезать ветки, а, когда придёт время — срубит и построит из живых досок новое человечество.

Выйдя в меню контактов, он выбрал один из недавно добавленных, и нажал "вызов". Сейчас, неприметный туннельный генератор в Кордильерах, соединился с таким же, укрытым в лунном кратере, в "море спокойствия". Пройдя несколько обычных оптоволоконных линий, сигнал добрался до нужного человека. Не молодой, но и не старый, с глыбоподобным лицом и широкими плечами. В нём чувствовалась порода древних воинов, которая, с каждым поколением, делала потомков лишь сильнее. Средний лоб, глубоко посаженые глаза, широкая шея, мощный нос. Генерал Кононов предстал перед Беном во всей красе. Это был уже не первый их разговор, и потому собеседник ничуть не удивился звонку. Напротив, он словно только его и ждал. Подавшись вперёд, он пристально посмотрел на директора, и тот в ответ лишь кивнул. Удовлетворённо откинувшись в кресле, генерал стал стучать пальцем по столу.

— И как долго?

— Две, может быть три недели. Они будут пытаться уговорить их до последнего. Но потом, да, будет ядерная бомбёжка, — Бен, выражая искреннее сожаление, развёл руками.

— Сколько на нашей стороне?

— Все, кто подчиняется мне. Жорден считает, что это его силы, но мне лучше знать своих людей. Около миллиона человек личного состава с техникой. Весь морской флот. Вся авиация.

— Нельзя рубить с плеча... — генерал произвёл несвойственное ему действие, а именно — задумался. — Нужно перетянуть на нашу сторону части Евроазиатского интеграционного союза. Мне сообщили, что они, в большинстве своём, до сих пор не признали новых хозяев. Нужно предложить им нашу кандидатуру.

— Ну, не всё так просто, мой друг. Хотя, я уже работаю над этим. Что по вашей части? Как остальные члены совета отнеслись к нашим контактам?

— Адмирал Судзи желает лично с вами переговорить. Остальные пока отмалчиваются.

— Превосходно! Передайте адмиралу, что он может связаться со мной в любое время.

* * *

Поль шёл по улицам пригорода Парижа, стараясь не выдать своего волнения. Жандармерия то и дело останавливала прохожих, проверяла документы. Ему пока везло. Нет, у него был паспорт, но если копы принюхаются к нему, а у них чутьё, на тех, кто что-то скрывает, то ему несдобровать. Под плотной синтетикой куртки, во внутреннем кармане, у него лежал отцовский пистолет. Полуавтоматический "Кольт", с двумя обоймами патронов. Отец служил в космофлоте, и вот уже две недели от него не было никаких известий. Последний раз он на несколько минут вышел на связь откуда-то возле Марса. Он сам так сказал. Говорил, что будет битва. После этого мать всё время пила. Вначале вино, теперь водку. Полю уже надоело вытаскивать её из лужи собственной блевотины. Его товарищи собирались сегодня. Они всех попросили придти, кто может — с оружием. Расковыряв отцовский письменный стол, и перечитав его записную книгу, Поль всё-таки нашёл то, что искал. Шесть цифр от замка сейфа. И вот теперь, он нёс пистолет через весь город. Не рискнув пользоваться общественным транспортом, где стояли детекторы оружия, он пробирался тихими улочками, старыми двориками. Взглянув на наручный комп, Поль ускорил шаг. До комендантского часа оставалось сорок минут. Идти, примерно, столько же.

Уже совсем стемнело, когда впереди показалась старая заброшенная многоэтажка гетто. Когда-то в ней селились чёрные, затем арабы, затем её сдавали неимущим, за бесплатно, а затем и вовсе заколотили все окна и двери. Естественно, это не удержало бомжей влезть туда на следующий же день. Потом бездомных выгнали наркоманы, организовавшие притон, а уже их стали крышевать мелкие банды. Тех подмяли под себя городские, а там уже и мэр замешан, и вообще политика пошла. Вот так — власть на самом верху опирается на таких, как они. Хотя Поль никогда не нарушал закон. И большинство его новых товарищей тоже. Их всех собрала вместе нужда. Почему именно их? Потому что они знали, что рай на Земле не возможен. И те, кто так говорят, истинные посланники сатаны. А если демоны выходят в наш мир, то и святое воинство просыпается, что бы дать им отпор.

Дверь, с видимостью замка, приоткрылась, и худая рожа высунулась под уличный фонарь. Где-то вдалеке протрещал полицейский дрон. Быстро протиснувшись в тёмную щель, Поль стал подниматься по лестнице. На третьем этаже горел тусклый свет. Окна в квартирах были заклеены пластиком, но на лестничной клетке оставили маленькое оконце под потолком. Поздоровавшись с "сутулым", которого в жизни звали Мишелем, парень прошёл по коридору в первую комнату. Голые стены, обклеенные плакатами панк-групп, матрасы на полу, визор в углу. Да, в их притоне есть визор. Сейчас он был выключен, а все собравшиеся столпились вокруг косоного стола посередине.

— Пришёл, наконец! Мы уж думали, тебя легавые приняли.

— Мне топать до вас два часа! В монорельс не сунулся.

— Ну и молодец. Принёс?

— Да, — Поль вытащил из внутреннего кармана "Кольт" и кинул на стол. Туда же отправились патроны. Увеличившись, куча на столе слегка расползлась в стороны. Тут были пистолеты, винтовки, ружья, два древних револьвера, десяток ножей, и даже один автомат.

— Ого! Этот то, откуда?!

— Старший по району подогнал. Он же дал вот это.

— Надо же! Переносной частотник! Жандармов слушали?

— А то! Они всех шманают, облавы повсюду. Завтра будет ещё хуже, поэтому на дело идём сегодня.

— Ты уверен?

— Да, все группы пойдут. Старший передал, что если они хотят себе тупых баранов, пусть поищут в другом месте. Мы не рабы! Мы. Не. Рабы!. . Все это поняли? Наденьте вот это... — высокий худой парень в кожанке раздал чёрные повязки с белым сплошным кругом в центре. Все зашевелились, завязывая символ, в основном, на руках. Кто-то нацепил на голову, девчонки повязали на шею, как платок.

— Кто мы?!

— Мы Единые! Единые! Единые!

* * *

Канадский премьер был человеком весьма прагматичным. Когда один единственный выстрел оставил от русской тайги одну большую выжженную яму, он сразу вынес на экстренном голосовании ООН предложение о вступлении в Содружество. Чего упрямиться, когда им так явно продемонстрировали, что будет с плохишами. К тому же, если космос предлагает им невероятный прогресс, в обмен всего лишь на формальное руководство, то грех не согласиться. Тогда, на первом заседании, его высмеяли. Но с каждой истекшей минутой ультиматума, число его сторонников росло. А потом была трансляция во вселенную, и поздравление народов Земли с правильным решением, от администратора Кода. Оказалось, что премьер сразу занял самую выгодную позицию, и представитель Империи Матар особо отметил его решимость в сломе старых устоев. Этот выкидыш лягушки, Жорден, сумел подлизаться к Отару с невиданным мастерством. Он был выбран временным председателем ООН, на этап перехода Земли под внешнее управление. Старый, упрямый американец, предыдущий председатель, отказался поддерживать их разумные решения и добровольно ушёл в отставку.

Сейчас, мчась в своём автомобиле по хайвэю, канадец обдумывал свою речь на ежегодном собрании в гранд-плазе. Он должен быть очень осторожным, с момента их "мини революции" прошло всего две недели. Настроения в обществе ниже среднего, многие не одобряют таких поспешных решений, принятых без всеобщего обсуждения. Что бы они сказали, разнеси Код на атомы не сибирскую глушь, а, например, Торонто с пригородами?! Те, кто кого-нибудь потерял, призывали бы к отмщению. Но все остальные попрятались бы кто куда, и на руках бы носили того, кто избавит их от угрозы мгновенной смерти. Пусть даже таким жалким способом, как сдача. Ну, ничего, люди ко всему привыкают. Скоро им будет казаться, что жизнь в великом галактическом Содружестве не так уж плоха. И все будут удивляться мудрости премьера.

Водитель мчал под двести. Бесшумный электрокар был оборудован и автопилотом, но правила безопасности запрещали высшему руководству страны полностью доверять компьютеру. Пустая, в этот ранний час, дорога, была окружена четырёхметровой шумопоглощающей стеной. За ней раскинулись мелкие посёлки и лес. Ранняя весна в их краях ничем не отличалась от зимы, поэтому снега было море. Дорожное покрытие было свободно, но стоило перелезть за стену, и ты попадал в непролазное царство этой замёрзшей воды. Премьер не любил снег. Он холодный, тяжёлый. В детстве отец всегда заставлял убирать его обычной лопатой, и это, не смотря на наличие большого снегоуборочного робота. Мельтешение столбов, поддерживающих стену, не давало сосредоточиться на речи. Да и серый монотонный пейзаж усыплял. Солнце только взошло и теперь слепило острым лучом прямо в глаза. Стекло медленно потемнело, облегчая обзор водителю и пассажиру, и это стало сигналом маленькой, и очень простой подпрограмме в системе автопилота. Искусственный интеллект, вдруг, почему-то решил, что впереди скользкая поверхность, а машину заносит в сторону. Он резко вывернул передние колёса, и заблокировал тормоза. Человеческий мозг не успел адекватно отреагировать на сбой в управлении, и машина на всём ходу влетела в левую стену. Пробив её насквозь, она завязла в двухметровом слое снега. Двести километров в час не погасишь просто так. Автомобиль — не космический корабль. Научившись сорок лет назад управлять гравитацией и инерцией в этом поле, маленькими подобные генераторы чисто физически оказалось невозможно сделать. Так что, и премьер, и его водитель испытали плохо совместимые с жизнью перегрузки, в результате чего переломали нужные кости. Нелюбимый снег, по чьей-то прихоти, всё же отомстил за неуважение к себе.

* * *

Мита ещё три раза пытался вызвать Маркан. Никто не отвечал, что в свете полученных сведений, пугало очень сильно. Весь, как на иголках, связист не решался вызвать господина Ваза, пока тот был на "Возмездии Отар". Наконец, узнав, что капитан прибывает на челноке после обеда, Мита заранее прибыл в центральный ангар. На него косились техники, он путался под ногами, но ему было плевать. Когда челнок проколол поле и опустился на палубу на маневровых, первым у трапа господина встречал именно он. Не сказать, что Ваз был сильно рад его видеть, но он всё же обратил внимание и одним взглядом попросил разъяснений. Трясущимися руками Мита аккуратно вложил в подставленную ладонь кристалл, и тихо, чтобы никто не услышал, рассказал об источнике его получения. Нахмурившийся капитан кивком отпустил подчинённого и быстрым шагом направился в свою каюту. Она, как и комната секретной связи, была полностью непроницаема для желающих подслушать за главным человеком на корабле.

Считая свой долг выполненным, Мита отправился на свой пост. Теперь о проблемах знает тот, кто по должности обязан их решать. Груз ответственности, оказывается, так сильно давил на его плечи, что он не мог ни есть, ни спать. Сейчас всё это захотелось одновременно. Но впереди ещё двенадцать часов смены, во время которой он будет плевать в потолок и болтать с другими, более занятыми офицерами мостика. Первую половину дежурства Мита всё же бросал тревожные взгляды на центральный люк, каждый раз, когда кто-то входил. Ожидая увидеть господина, и желая взглянуть на его лицо, чтобы понять, как он воспринял эти сведенья. Но его всё не было, и, постепенно, Мита расслабился, погружённый в полудрёму, и видящий уже десятый сон. Разбудил его голос помощника капитана, прогремевший "Капитан в рубке!". Связист дёрнулся, и постарался ровнее сесть. Вспомнив, что он хотел всю смену сделать, он мельком взглянул на Ваза, но тот был каменно спокойным, и на нём не угадывалось ни одной нормальной человеческой эмоции. Три часа они работали в обычном режиме, а когда старший связист, наконец, доложил старпому о желании перекусить, господин тоже поднялся из своего кресла, и, заведя неожиданный, ни к чему не обязывающий разговор о сегодняшнем меню в столовой, вышел, чуть ли не в обнимку с ним.

Они вместе спустились на лифте, продолжая болтать, прошли по длинному коридору до офицерского "общепита", где капитан предложил отобедать с ним в его персональном, выгороженном закутке. С радостью согласившись, связист даже не задумался, с чего бы это "великому Отару" такое ему предлагать. Усевшись в мягкие высокие кресла, стюард, тут же, принёс им двоим большое жаркое из мяса коги (нелетающая птица с планеты Талли). Это было очень нежное и вкусное мясо, и Мита никогда в жизни его не пробовал. До попадания во флот он жрал только соц пайки, а после, перешёл на армейские брикеты. Хотя его зарплата и позволяла закупиться деликатесами под завязку, он всё откладывал все лишние деньги непонятно на что. А тут такое пиршество. Он, всё-таки соблюдая хотя бы видимость этикета, аккуратно положил себе большой кусок грудки, и отрезал ножом маленькую порцию. Насадив на двузубую вилку, Мита с наслаждением впился в сочную текстуру, даже не почувствовав необычной примеси. Вначале его потянуло кашлять, затем дыхание перехватило, и сколько он не пытался втянуть в себя воздух, у него не получалось. Забив руками по столу, он свалился с кресла, и затрясся в судорогах. Через минуту всё было кончено. Семья Отар всегда знала толк в ядах.

* * *

Поудобнее перехватив пистолет, Поль побежал к выходу. До этого, он прятался в какой-то кладовке, со швабрами и старыми роботами уборщиками. Но голоса легавых приближались, и он решил рискнуть. Ему повезло, и в эту сторону пока никто не шёл. Добежав до широкой стеклянной двери, он неожиданно споткнулся. Он даже не понял обо что, но больно ударившись, частично об пол, частично об дверь, он тут же попытался встать. Ноги не слушались, что стало большой неожиданностью, и осознание возможных причин этого, бросило парня в холодный пот. Повернув голову в сторону тёмного коридора, он увидел тусклый нашлемный фонарик жандарма, который наклонившись к плечу, что-то бубнел в рацию. Рука дёрнулась к спине, и нащупала пропитанную кровью куртку. Вот чёрт, его подстрелили!

Всё началось, приблизительно, в одиннадцать вечера, когда Париж погрузился в, давящую со всех сторон, тишину. Ещё месяц назад огромный мегаполис не замолкал ни на секунду. Сегодня он словно вымер, и не только потому, что ввели комендантский час. Он предчувствовал грядущую бурю. Десятки, возникших, как грибы после дождя, подпольных движений, быстро попали под общую сильную власть. Она сделала из них реальную силу, которая готова была нанести удар. Отряду Поля досталось здание городской администрации. Добравшись до нужной улицы по канализации, все перемазанные дерьмом бойцы, словно крысы, повыскакивали из тоннелей, взломали парадный вход, и бурным потоком растеклись по всем этажам и комнатам. У них был приказ вскрыть, а если не получиться, сбросить с крыши все найденные сейфы. А затем, срезав максимальное количество кабелей системы пожаротушения, забросать всё коктейлями "Молотова".

Естественно, они не ожидали, что полиция будет сидеть, сложа руки. У всех было оружие, и они готовы были дать отпор. Ленивые, зажравшиеся фараоны прибыли только через 15 минут. К этому времени все верхние этажи, принадлежавшие главе города и его прихлебателям, уже пылали. Первых копов застрели ребята, оставшиеся в засаде, но потом дело приняло скверный оборот. Запущенные со всех сторон, дроны, стали убивать высунувшихся из горящего здания, одного за другим. Им обещали, что их прикроют, но пришлось экстренно придумывать новый план. Как и любое крупное сооружение, администрация была напрямую связана с канализацией, но пролезть между трубами и стенкой тоннеля оказалось очень непросто. Пока младшие бойцы удерживали все входы, основной костяк подполья успел выскочить из окружения. Поль, как младший боец, так и не добрался до холла на первом этаже, откуда можно было попасть в подвал.

Судорожно нащупав, упавший чуть впереди пистолет, парень развернулся и сделал несколько выстрелов. Первый жандарм упал, а его напарник успел отскочить за угол. Поль отполз к стене и онемевшими руками попытался вновь поднять своё оружие. Ничего не вышло, и от отчаяния захотелось рыдать. Боли от пулевого ранения всё не было, но голова соображала всё хуже. Из последних сил, прокричав "сдаюсь", семнадцатилетний мальчик сполз на пол, оставляя за собой кровавую дорожку. Закованные в броню копы, со щитами, выставленными вперёд, стали медленно двигаться по коридору. Уже плохо видя, что вокруг происходит, Поль поднял руку и ещё раз прохрипел о сдаче. Но это не остановило взбешённых "слуг дьявола" хорошенько пройтись по нему ногами. Раненый организм не выдержал таких нагрузок и отказал. Сами того не желая, легавые насмерть забили одного из тех, кто уже готов был им всё рассказать.

* * *

Сергей мрачно рассматривал человека напротив. Хоть его тут и не было, но большой настенный экран главного совещательного зала очень чётко передавал объёмную картинку. До сегодняшнего дня он ни разу не общался с этим человеком, хотя, по долгу службы, знал его очень хорошо. Бывший открытый враг, руководитель всех разведывательных операций АтА, Бен Битл. Немолодой, широколобый, с узким носом и подбородком. Тонкие острые пальцы, были сложены в замок, и прислонены ко рту. Из-за этого его речь была немного приглушённой. Но не менее пафосной.

— Вы ведь всё понимаете, уважаемый майор. Враг использует старый, как мир, приём кнута и пряника, завёрнутый в оболочку мощной идеологии прогресса. Любой, кто отвергает действенность идеологического воспитания, глупец! А, следовательно, нам тоже, как воздух, необходима идея. Необходим символ!

— Этот тот, что ли — чёрное полотнище с белым сплошным кругом?

— Люди сами придумали его. Оно шло из их сердец, которые откликались на слово "единые". Единое командование, единая Земля, единый, чистый мир, посреди черноты космоса. Вы были первыми, но вы не имеете права узурпировать это слово.

— Кстати, о людях... Эти беспорядки — ваших рук дело?

— Что вы, я всего лишь помог людям найти в себе смелость и сказать "Нет". Нет Содружеству! Нет политическим марионеткам. Нет рабству! Мы сами сможем всего добиться, и однажды доказать всей, якобы просвещённой вселенной, что с нами лучше не связываться.

— И естественно, на роль лидера претендуете вы?

— Сергей, вы сами мне сказали, что не стремитесь к власти. Но вы сверхценный специалист, и ваше мнение для нас очень важно. К тому же, адмирал Судзи уже одобрил мою кандидатуру в качестве председателя совета.

— Вот как... А мне он ничего не сообщил. С кем ещё вы успели провести переговоры?

— Со всеми. И они единогласно рекомендовали побеседовать с вами в самом конце. Похоже, они догадывались, что вы будете не в восторге.

— Что, все согласны с вашей, скажем так, позицией? Даже Ли Сян?

— О, наш китайский коллега был очень рад, когда я сообщил ему, об установлении надёжных и доверительных связей с руководством Поднебесной.

— Давайте будем честны, — Сергею надоело ходить вокруг, да около. — Вся ваша затея попахивает откровенным фашизмом. А вы знаете, что у русских чуйка и аллергия на такие начинания. Так вот — у меня от ваших слов всё буквально чешется. И я терплю этот разговор, только потому, что сохраняю надежду на невоенное будущее Земли. Пускай все страны объединяются, пускай народ выбирает своего президента, но я не допущу прихода к власти очередного "вождя". Если вы пообещаете, в присутствии остальных членов совета, что вы покинете свой временный председательский пост, как только кризис будет преодолён, то я поддержу вас. Если же нет, то вы заработаете очередного, хм, недруга.

— Господин Демянский, вы, кажется, не осознаёте, что нам противостоит. Что нам угрожает! Огромные древние хищники, монстры, готовые сожрать нас, как мелкую рыбёшку. Вы же видели жизнь там. Вам она показалась райской?!

— Нет, но я взглянул то одним глазком. Зато я знаю, как крайне правое и милитаризованное общество расправляется с неугодными. Мы превратимся в ещё большее чудовище, чем, если бы просто присоединились к этой проклятой Империи Матар. И, знаете что? Если всё будет идти по вашему плану, я сам, с радостью, брошусь в объятья администратора Кода.

— Вы выбираете не ту сторону, Сергей. Только сильное, единое руководство, сможет защитить нас от врагов.

— А кто защитит нас от вас, уважаемый Бен?

— Даю вам ещё неделю на раздумья. Затем, я буду считать вас лишь одним из рабов. К тому же, опасным.

— С радостью докажу вам, что вы не ошиблись! — Сергей нажал на кнопку и оборвал связь. Он был в бешенстве! Его редко так кто выводил, но этот тип побил все рекорды. Нашёлся, на их голову! Мало им проблем с захватчиками, так ещё внутренние подрывные элементы. Нужно срочно созвать совет и потребовать разъяснений. Он приложит все силы, чтобы промыть им мозги от этих бредовых идей. А если ничего не выйдет, то просто попытается устранить угрозу. Ведь Сергея именно этому и обучали. А он был прилежным учеником.

* * *

Главный зал совета безопасности ООН, размещался, как и всё остальное — в штаб-квартире в Нью-Йорке. Он мог вместить тысячу человек, но сейчас в нём заседало всего десятка два новоиспечённых лидеров всего мира. Недавняя трагическая гибель премьер-министра Канады, который претендовал на должность заместителя председателя, всех вогнала в тревожную депрессию. Дураков не было. Каждый понимал, что слететь с абсолютно ровной и хорошей дороги, и врезаться в стену, невозможно без посторонней помощи. Выползшие из всех щелей, отбросы, называющие себя "Едиными", доставляли немало хлопот, но, пока что ответственности за убийство не взяли. Именно за это убийство, нужно уточнить. Так как другого народу они положили уже сотни. В половине европейских городов шли настоящие уличные бои. В России, не признавшие новой власти военные части, додумались вывесить чёрно-белые флаги. Да и тут, в Нью-Йорке, всё было обклеено самодельными плакатами, призывающими стать частью единого, а, следовательно — непобедимого. Наивные придурки. Они думают, что своими камнями и зажигательными смесями смогут остановить администратора Кода. Что смогут победить его корабли! Он всё чаще связывался с Землёй и требовал навести порядок. Иначе он сделает это, уже один раз продемонстрированным, способом.

Председатель Жорден посмотрел на всех участников круглого стола, и, активировав микрофон, произнёс небольшую вступительную речь. Он упомянул, как много они достигли в это непростое время. Сплотившись, презрев давние обиды, новая Земля была как никогда близка к невероятному научно-техническому, и культурному рывку. Но регрессисты, захватившие Луну, погубив при этом тысячи жизней, хотят того же и для Земли. Но только здесь, цена их амбициям — десятки миллионов невинных людей! Мы обязаны не допустить этого, и потребовать от администратора Кода исполнять данные обещания по защите планеты. Он должен разобраться с источником всех проблем, чтобы предотвратить будущие десятикратные потери. Сегодня же они свяжутся с флагманом, и озвучат свои мысли.

Сев в кресло, Жорден, весь раскрасневшийся, благодарно кивал редким хлопкам. Секретарь заседания передал слово следующему участнику. Так, друг за другом, они выражали озабоченность активностью "единых", и хвастались, что всё новые и новые политические силы в их странах переходят на их сторону. Наконец, очередь дошла до последнего участника, только сегодня прибывшего в город для своего первого заседания.

— Господа министры, президенты, позвольте представить вам нового коллегу, ответственного за Соединённые Штаты Америки — Бен Битл! Впрочем, вы и так его все хорошо знаете.

— Господа, господа. Позвольте, не надо аплодисментов. Я такой же член совета, как и вы, и я пришёл с теми же проблемами. Что нам делать с "едиными"?! Я спрашиваю вас! Не поздновато ли мы будем просить уважаемого администратора Кода о помощи? Не дала ли болезнь метастазы? И уничтожив повстанцев на Луне, мы не остановим заразу... Но что же делать, читается в ваших глазах. Я предлагаю... Нет, я прошу, предоставить мне полномочия по жёсткому решению вопроса. Дайте мне контроль над вашими войсками и полицейскими силами, и неделю максимум. Вы не узнаете улицы ваших городов! По ним можно будет безбоязненно гулять даже глубокой ночью. Поймите, это не просто шпана. Это организованная преступная сеть, у которой есть доступ к оружию, и тысячи фанатично преданных бойцов. С ними нужно быть максимально беспощадными. Выжечь эту заразу калёным железом! Я говорю вам — сжечь их всех, пока они не свели все наши усилия по достижению мира на нет.

Зал, до того заинтересованно слушающий оратора, стал наполняться гулом. Кто-то тут же выдвинул мистера Битла на, не занятую пока, должность заместителя председателя. Решение было принято единогласно. Обсуждение кардинального предложения нового зама продолжалось несколько часов. Выделив из всеобщего, лояльного войскового контингента в три миллиона человек, около половины, Бену были даны все полномочия, и месяц на завершение "восстановления порядка". Посетив после этого светский ужин, делегаты стали расходиться. Здание ООН было под усиленной охраной, и многотысячный митинг шумел где-то в стороне. Накинув пальто и шарф, председатель Жорден вышел на улицу в окружении своей охраны. Став спускаться по лестнице, он не заметил, как один из полицейских, контролирующих периметр, развернулся, и поднял на него винтовку. Эскорт среагировал не достаточно быстро, не ожидая удара с этой стороны, и половина обоймы отправилось в грудь и голову чиновника. Успев выкрикнуть "Единые!", страж порядка был тут же застрелен. Позже, в его крови обнаружат сильнодействующие наркотики, а у него дома найдут символику и брошюры террористов. Совет безопасности ООН будет в ужасе, а место, теперь уже председателя, станет второй раз за месяц не занятым. Бен Битл получит в своё распоряжение все доступные армейские силы.

* * *

Отар Код использовал два последних пузырька со стимулятором. А новые прибудут только через две недели! Неожиданные, серьёзные проблемы с местным населением, которые, ну никак не хотели вливаться в дружную галактическую семью, требовали от него обращения к дару. Он должен увидеть единственно верную дорогу как можно чётче, но передозировка, похоже, сыграла с ним злую шутку. Как бы он не старался, но все идеи были сумбурны и глупы, даже на первый взгляд. Сконцентрироваться не получалось, и он, с сильным раздражением, и головной болью в придачу, отправился на мостик, вновь связываться с Землёй. На этот раз на экране появился незнакомый человек. Представившийся, как новый председатель ООН, и назвавшийся Беном Битлом, этот чиновник сразу взял инициативу разговора на себя. Скривившийся, от готового сейчас взорваться, черепа, Код вынужденно согласился с этой вопиющей наглостью. И не пожалел. Уже через пару льстивых фраз, его собеседник предложил провести одно мероприятие, суть которого отозвалась колокольчиками глубоко в подсознании. Это был знак! Путь, который приведёт к победе, кажется, начал вырисовываться. Приободрившись, Отар, двумя фразами перехватил плетущуюся нить беседы на себя, и уже дальше полностью властвовал на своём любимом поле. Куда этому чинуши, из местных, до его уровня. Он сотню лет только и делал, что общался с другими представителями великих семей.

Идея была довольно проста — собрать всех, и представителей законной планетарной власти, и выскочек из "Единства", в одном месте. К тому же, с ним уже пытался поговорить один из "непримиримых", заявивший, что хочет лично встретиться с уважаемым администратором по поводу возможного компромисса. А уж лицом к лицу, да под руководством Кода, он заставит все стороны принять выгодное ему решение. Хоть так, как говорят в Империи, через Фронтир Доминиона, ему удастся подчинить своей воле большинство. И получив, сразу после встречи, все обещанные материальные блага, а, возможно, и амнистию, ему останется только тонко лавировать между двумя группировками. Со временем, их зависимость от него будет только возрастать. Например, один раз омолодившись в медкапсуле, ты должен будешь постоянно это делать, иначе организм сгорит, как ракетное топливо, а страх смерти сделает эти дни невыносимыми. Отар позаботится о том, чтобы первые десятилетия расходники мог достать только он... Или всеобщее внедрение нейросетей. Мало, кто будет знать, или, хотя бы, догадываться, что любая мысль против Содружества, будет вызывать очень слабую, но неприятную вегетативную реакцию тела. Что все специалисты, попавшие на службу непосредственно к Коду, будут, подсознательно, более лояльны и преданы. Что обещанные кредиты, которые рекой польются на головы старательных работников, пройдя десяток посредников, попадут опять в карман к администратору. Ведь, когда ты контролируешь систему, ты контролируешь и весь товарооборот. Осталось только пригласить уважаемых делегатов на первый системный съезд к себе на корабль. Нужно быть более доброжелательным, чем обычно, намекнуть на чисто светское мероприятие, на большой ужин после, на полную и гарантированную безопасность всех участников. Подбросить им мысль, что "оккупанты" готовы к сотрудничеству со всеми, и что мирное будущее возможно, только при участии всех заинтересованных сторон. Весь вечер прошёл в приторной болтовне с Землёй, и, хоть немного разбавившей сладость во рту, перепалке с Луной. Тем не менее, некий Сергей Демянский согласился прибыть на челноке, и обсудить болезненные вопросы. Чувствуя себя максимально удовлетворённым за последние дни, Отар Код отправился в так необходимый ему сейчас бассейн, где заботливый искин снимет все последствия передоза.

* * *

Сергей застегнул внутренний комбинезон, поправил трубки температурной регуляции, проверил уровень жидкости. Аккуратно натянул полужёсткие штаны и верх, соединил их специальными креплениями. Теперь осталось только вставить ноги в мощные армированные ботинки, и нахлобучить на голову шлем. Пластик забрала, то и дело, затемнялся, попадая под яркие настенные лампы. Маленькое помещение-раздевалка, с пятью шкафами и длинной скамейкой, не блистало комфортом. Голые бетонные стены, ребристая грави решётка на полу. Экран контроля и связи возле люка. Ящик с аварийным набором, и маленький закуток для естественных нужд. Стоило им воспользоваться перед упаковкой. Став похожим на одного из безликих космодесантников, Сергей вышел прямо в ангар, где его уже ждал заправленный челнок. Маленький десятиместный кораблик, в основном использовавшийся для полётов к станциям и обратно, сегодня впервые покинет орбиту Луны.

Пилот и четверо сопровождающих солдат, которых ему выделили, как охрану, нетерпеливо топтались у трапа. Им хотелось побыстрее сделать свою работу, которую им спустили с самого верха, приказав сопровождать этого советника на какой-то там приём. И что самое хреновое, придётся торчать минимум пять-шесть часов на вражеской территории. На том самом монструозном крейсере, который уже сгубил стольких наших. По их мнению, лучше бы начинить всё взрывчаткой, загнать в док и подорвать. Пользы было бы больше, чем от переговоров. Тьфу, от одного слова во рту тошно становится. Вот он, топает, наконец. Нацепил армейский скафандр, и думает, что сойдёт за своего. Видали мы таких, сейчас ещё и брататься будет. Ну точно...

— Здравствуйте, команда! Нам с вами торчать в этом гробу больше суток, так что будем знакомы — Сергей Демянский, майор разведывательного управления. Надеюсь, карты захватили? Успеем разок перекинуться.

— А то, майор, обижаешь, — хохотнул и даже слегка заулыбался старший из четвёрки. — Только разрешите доложить?

— Разрешаю.

— Будете вы у нас в дурнях, уж не обижайтесь.

— Ну, это мы ещё посмотрим. Если ты прав, я всей команде увольнительные организую, а иначе будете у меня на подхвате весь этот долбанный приём, договорились?

— Замётано!

Сергей улыбнулся. Простые ребята, что с них взять. Но может случиться так, что им придётся прикрывать ему спину, и он должен быть уверен, что их мотивирует не только долг. Уже поднимаясь по ступеням, сзади зашелестела автоматическая дверь лифта. Оглянувшись, майор остановился и стал ждать, пока вышедший человек подойдёт к нему. Адмирал Судзи, упрямый старик, так и не поверил обвинениям в адрес Битла. Как и все остальные. А узнав, что Код организует собрание и Сергей готов в нём участвовать, они даже подумали, что он смирился. И только японец, молчавший большую часть спора, не сумел скрыть огня в глазах. И сейчас предстояло выяснить, какого рода это пламя.

— Майор, прояви уважение, спустись к старшему.

— Вы не были так же учтивы ко мне, — в полный голос парировал разведчик, но всё же подчинился правилам этикета. — Что, пришли разоблачать, не видящего дальше своего носа, слепца?

— Успокойся и выслушай, — голос старика был сух и печален. — Я, наверное, уже всем надоел, но я процитирую ещё одно правило войны: "война — это путь обмана". Когда противник так силён, что влияет даже на твоих соратников, а ты всё ещё сохраняешь надежду на победу, то не противься течению. Возможно, что тебе удастся изменить русло реки. Я приказал подготовить то устройство, что ты предлагал в самом начале. Оно установлено вместо запасного генератора. Ты знаешь, как подать сигнал. А я знаю, как отправить корабли тебе на помощь, не вызывая подозрений. Удачи тебе, майор.

— Слушаюсь, адмирал, — Сергей козырнул, и развернулся спиной. Плохо он ещё разбирается в людях, раз Судзи преподнёс ему такой сюрприз. Почувствовав, что он больше не один в поле воин, Сергей взлетел по трапу и захлопнул люк. Не смотря, на поддержку, он уже запустил в действие план, который должен был избавить всех от большой беды, и вернуть власть обратно "Единому командованию". Уже на матарском крейсере, он поймёт, удалось ли задуманное.

* * *

— Взлетаем через двадцать минут, сэр. Прошу подняться на борт. Бен Битл крепче сжал маленький чемоданчик, и кивнул стюарду. Поднявшись из кресла вип-зала ожидания, он прошёл к регистрационной стойке. Сейчас она была пуста, и только один из подчинённых ему агентов цепко следил за всеми окружающими. Длинный тоннель прямо к входу в космосамолёт, не запомнился ничем, кроме непрозрачных белых стен. Молоденькая стюардесса, виляя попкой, провела его на место, и поинтересовалась, будет ли господин чай или кофе. Может завтрак, или алкоголь? Выбрав кофе, Бен откинулся на широкое, почти что, ложе, и прикрыл глаза. Он должен проявить всё своё искусство оратора и, слегка подзабытое, дознавателя, чтобы подчинить Отара Кода своей воли. Тогда, у него в руках, окажется абсолютная власть, которая нужна, чтобы построить монолитную крепость, под названием Земля.

Стюардесса принесла горячий напиток, и удалилась, задёрнув шторку. Она прошла мимо второго пилота, дожёвывающего бутерброд, и проверила герметичность передних дверей. Мельком выглянув в иллюминатор, она на подсознательном уровне отметила удаляющуюся техничку, и пошла обратно, пробовать флиртовать с завидным холостяком, который всё никак не мог запихнуть в себя последний кусок. Техничка, а на правильном слэнге — электрокар техобслуживания, зарулил в бокс, и оттуда вышел внешне спокойный, но внутренне трясущийся, техник Нью-Йорского комопорта. Ему не удалось подложить бомбу во второе шасси. Когда он уже заканчивал с первым, вдали показались патрульные машины, и он сдрейфил. Закинув полегчавшую на половину сумку в багажник, он рванул в сторону от их патрульного маршрута, а на вторую попытку уже не было времени. Космосамолёт "Транс-Атлантик" уже вытягивали буксирами на полосу, а значит, придётся надеяться только на удачу. Если сразу же не разорвёт фюзеляж, то и от всего остального толку не будет.

Взлёт прошёл необычайно плавно, Бен даже не почувствовал отрыва. Лёгкие перегрузки навалились, но почти сразу исчезли. Это была машина нового поколения, оборудованная и решётками, и инерционным компенсатором. Так что, короткое путешествие пройдёт для небольшой группы людей, со всем комфортом. Остальные делегаты ООН прибудут на крейсер только ближе к вечеру, что только на руку председателю. Никто не будет отвлекать Отара Кода от беседы с лидером всего человечества. Ощутив новую, небольшую волну перегрузок, Бен посмотрел в широкий иллюминатор. Прямоточники только что приступили к работе, и уже почти космический корабль рванулся в почерневшее небо. Хлопка слышно не было, а вот яркую вспышку под левым треугольным крылом, председатель рассмотрел во всех подробностях. И то, как отрывается целый лист металла, а горизонт медленно заваливается на бок, он тоже заметил. А вот дальнейшее слилось в один сплошной кошмар. Сработавшие аварийные системы выбросили с потолка универсальные кислородные шлемы. Все экраны в сиденьях зажглись красным, белыми надписями сообщая пассажирам, что нужно делать. Благодаря ремням безопасности, люди не покатились кубарем по всему салону, но болтанка тут же вытянула из него недавний кофе. Сохранить спокойствие в такой ситуации было очень сложно, но Бен умудрился не впасть в панику и рассуждать логично. На всех современных самолётах, космосамолётах, челноках, устанавливали хитрую систему спасения, как раз на такой случай. И достигнув высоты где-то в десять километров, их транспорт раскроется, как цветок. Весь салон зальёт пеной, которая тут же затвердеет, сковав хрупкий живой груз. Дышать можно будет, проверено в сотне испытаний, а вот сгореть не получится. И переломать себе кости, тоже — любые удары поглощались материалом уже в первых 30 сантиметрах. Но на всякий случай, пористый жёлтый цилиндр выпадет из корпуса, и раскроет собственные парашюты. Вспомнив всё это, Бен, согнувшись в рекомендованной позе, отсчитывал приблизительную высоту. Они падали с тридцати километров, и летели уже две, или даже, три минуты. Значит ещё столько же, и жёлтая дрянь заполнит всё вокруг. Вот же ж чёрт! Только что, осознав одну мысль, председатель заорал матом на весь самолёт. Теперь он точно не попадёт на приём! Мало того, что его в очередной раз хотели убить, так ещё и псу под хвост все его приготовления!

* * *

Челнок медленно приближался к громаде корабля. Ворота ангара, складывая одну пластину за другой, уходили в сторону, и уже можно было рассмотреть внутренности, за мерцающей плёнкой поля. Стометровое помещение могло целиком вместить большинство из земных кораблей, хотя само было лишь малой частью этого космического кита. Огромные пушки со своими башнями, сейчас замерли, мирно прижатые к корпусу, но ещё совсем недавно они излучали во вселенскую пустоту такое количество гигаватт энергии, что целые города могли бы быть освещены. Но, вместо этого, они убили многих знакомых Сергея. Испытывал ли он к ним ненависть? Нет. Они всего лишь инструмент подчинения, которым их сейчас всех нагибают. А вот хозяин всего этого добра заработал "нелюбви" на несколько поколений вперёд. Уж майор точно не будет перед ним лебезить.

Встречающие делегацию люди, заинтересованно, рассматривали земные скафандры, а увидев в руках солдат винтовки, протестующе замахали руками. Напрягшиеся громилы, как с одной, так и с другой стороны, всячески демонстрировали готовность доказать свою правоту. Техники, а судя по качеству одежды, это были именно они, умоляюще смотрели на Сергея, сразу определив в нём главного. Пришлось долго уговаривать и своих ребят, и чужих, причём очень удивив их знанием матарского. Договорились до того, что двое останутся при оружии возле корабля, а остальные, так уж и быть, пойдут с голыми руками. Сержант изрёк сакраментальную фразу, что с пустыми руками, как с голой жопой, и, умудрившись плюнуть даже через приоткрытое забрало, потеснил семенящего перед майором провожатого.

Их долго вели через, скажем прямо, спартанские внутренние переходы, пока впереди не показался ряд одинаковых дверей. Объяснив, что это каюты для отдыха после полёта, и что приём начнётся, только когда все соберутся, парнишка поспешил обратно в ангар. Попробовав, правду ли он сказал о простоте открытия и закрытия дверей, и, убедившись в этом, трое землян прошли в довольно просторное, но, опять-таки, убогое помещение. Военный корабль, от него другого и не стоило ожидать. Несколько коек, неотличимых от своих земных товарок, маленький санузел, пару, потухших сейчас, экранов, и большой холодильник. Кстати, определив это опытным путём, они не рискнули ничего есть, хотя какие-то брикеты и ёмкости с жидкостью были в их полном распоряжении. Перед поспешным уходом, техник сказал, что когда всё начнётся, за ними придут. Возможно, что даже он сам. Им явно дали понять, что администратор Код — занятой человек, и не снизойдёт для общения с каждым по отдельности. А если кто-то самостоятельно попробует с ним встретится, то того ждут большие проблемы. Несмотря на кажущуюся пустоту коридоров, Сергей отчётливо видел гвардейцев на ключевых постах, а у всех вояк есть плохая привычка — сначала стрелять, а потом уже спрашивать.

Рассказывая друг другу анекдоты, и стараясь скрыть напряжение, троица попутно облазила все углы. Если не знать, что ты на матарском крейсере, то можно было подумать, что ты опять на Луне. Настолько всё было похожим. Ну, а каким оно ещё должно быть, если и то, и другое, предназначалось для использования людьми. Две руки, две ноги, одна голова, которая хочет есть. Повеселившись, что у них, небось, и сартир забивается, ребята вздрогнули от неожиданного стука. Прошло слишком мало времени. Зная земных чиновников, ждать приём нужно было ещё час, минимум. Хотя, всё может быть. Проведя рукой перед сенсором, Сергей проследил, как тонкий лист двери уходит в стену и замер с открытым ртом. Человек, стоящий перед ним, числился во всех возможных списках погибших. Они, даже, помянуть его успели. А, вот он, целёхонький, хотя и какой-то весь сломанный. Не внешне — внутренне. Старый, дряхлый пират-работорговец, Эрис Ванхабе собственной персоной!

* * *

— Неужели ты всё-таки сдал нас? В обмен на свою жалкую жизнь?

— Вы-слу-шай ме-ня, по-жа-луй-ста...

— Ладно, чего уж там. Проходи. Как ты нас нашёл, и, сразу спрошу, как тебя пропустили?

— Я уз-нал, ч-то вы при-ле-та-ете. Я не зн-ал, бу-де-шь ли ты. Но, я по-шё-л смо-тр-еть в ан-гар. Там я у-ви-дел те-бя! Я т-ак об-ра-ды-вался...

— Ты что, плачешь?

— Я бо-юсь за Зе-м-лю. Как о-на?

— Твоего дома больше нет. Он оказался почти в центре того чудовищного взрыва, которым нас попытались напугать. А так... Всё плохо. Одни рвутся к власти, другие делят награбленное. Простой народ загнан в угол.

— Пл-о-хо. На-до бы-ло уби-ть е-го, ког-да бы-ла воз-мож-ность.

— Кого? Отара? Что он с тобой сделал? Как он узнал, где Земля?!

— Не пе-ре-би-вай. М-не и так тя-же-ло. Ко-гда в-ас по-ве-ли в ка-ю-ты, я по-шёл че-ре-з тон... Тонн... То-ннель! Тех-ни-чес-кий. Там то-ль-ко дро-и-ды. Я хо-ро-шо изу-чи-л ко-ра-бль. Ме-ня ни-кто не ви-дел. Кро-ме Ис-ки-нов. О-ни пи-шут ви-де-о ото-вс-ю-ду. Но я чл-ен ко-ман-ды. На ва-с бы тр-е-во-га сра-бо-та-ла, — Эрис тяжело задышал, и закашлялся. Не придумав ничего лучше, сержант достал из холодильника бутылку и, скрутив пробку, всучил старику в руки. Тот сделал несколько глотков, и тяжёлый цилиндр выпал из ослабевших пальцев. Положив старика на койку, Сергей внимательно осмотрел его голову. Травм никаких видно не было, хотя, что он понимает. Сюда бы Мер.

— Гов-ор-ить тя-же-ло. От-ни-ма-ет мно-го си-л... Не и-щи. Ме-ня не би-ли... У ме-ня се-ть, раб-с-ка-я. Я бо-рю-сь...

— Послушай, Эрис. У нас мало времени. Расскажи про Кода. Кто он такой, что им движет? Всё, что может помочь его одолеть.

— Я по-про-бую... Код — он и-з мла-д-шей се-мь-и Та-ро-в. Пра-ви-те-лей Им-пе-рии. Ве-ли-ки-е се-мьи зах-ва-ти-ли вла-ст-ь. Млад-ши-е те, к-то про-и-гра-л. Он хо-чет ста-ть ве-ли-ким. Осн-ов-ать но-вую ди-на-сти-ю. Он оп-ас-ен. Он пси-он-ик. Пре-дви... Пред-ви-дет бу-ду-щее. Не все-гда. По-мо-гают нар-ко-ти-ки. Ког-да он ме-ня по-й-мал, то за-лез мн-е в го-ло-ву. Я не хо-тел пре-да-вать. Но о-н не мо-жет чи-та-ть мы-сли про-с-то так, то-ль-ко чу-в-ст-вует, ко-г-да в-рут...

— Он действительно хочет включить Землю в это ваше Содружество? На правах равных?

— Д-а. Но, ем-у не да-дут. Без си-льн-ого ф-ло-та он об-ре-чён. Ва-ше и е-го спа-се-ни-е, ч-то ник-то не зна-ет, где Зе-м-ля. По-ка он не бу-де-т го-тов, мож-но эти-м е-го шан-та... жи-ро-ва-ть... — тяжёлое дыхание стало совсем хриплым и тихим. Майор попытался ещё раз напоить Эриса, но тот, похоже, потерял сознание.

— Кто это такой, майор? — сержант хмуро нависал над койкой, обдумывая всё услышанное.

— Это мой старый друг, — взглянув на наручный комп, Сергей отметил, что на разговор ушло почти полчаса. А значит, скоро сюда явятся чужаки. — Помогите его спрятать. Мы попробуем забрать его с собой, но пока его не должны видеть. Содрав с одной из коек матерчатое покрытие, и обнаружив под ним аналог нашего поролона, всё это было приспособлено под маленькую койку в углу санузла. Перетащив туда тело, они только успели закрыть дверь, как требовательный стук возвестил о начале "мирной" церемонии. Техник не соврал. Он снова стоял перед ними, но уже с двумя охранниками по бокам. Их скафандры отличались от тех, с которыми уже сталкивался Сергей в бою за "Меридон". Были более гибкими, что ли, и даже, на взгляд, казались прочнее. Такие, уже обычные пули вряд ли возьмут. Тут нужна пушка гаусса. Улыбнувшись своим собственным, дурацким мыслям, майор спокойно пошёл за врагами. Теперь он знал маленький секрет. Оказывается, то, что они пытались сохранить в тайне, необходимо и Коду. И если его найдут товарищи по "величию", то он не успеет даже штаны натянуть перед смертью.

* * *

Код осмотрел переоборудованный ангар, и, в целом, остался доволен. Освобождённый от челноков и всякого другого хлама, он был внушающе огромен. С одной стороны, для него и Ваза соорудили целый помост, на котором они будут восседать за длинным столом. Внизу, минимум в двух метрах, разместятся все остальные — офицеры его корабля, прибывшие делегаты с Земли, и один с Луны. Подвоха он не боялся — стол будет защищён отдельным силовым экраном, а все челноки аборигенов сканировались на наличие взрывчатки, или, даже, ядерных бомб. Они уже доказали, что очень хорошо освоили их изготовление. Только что прибыл большой межорбитальный транспорт с целой толпой местных, которые тут же были приглашены в "зал заседаний". Разодетые в свои смешные одёжки, они занимали отведённые места, воплощая идею, этого их председателя, в реальность. Кстати, что-то его самого видно не было. Вон, как озираются все чинуши. Похоже, его отсутствие, для них такой же сюрприз.

Вот, в компании двух своих защитников, и двух корабельных гвардейцев, появился представитель "Единых". Хм, он не нацепил этот свой символ свободы. Что ж, хороший знак. Когда Отар разговаривал с ним по связи, он показался ему идеалистом. Причём, весьма не глупым. Это сильно осложняло предстоящую перепалку, а Код не сомневался, что лоялисты и он, накинуться друг на друга, как свора бойцовских ящеров с Маркана. Может, стоило расставить охрану с оружием между ними? А, хотя, не будут же они, и в самом деле, как дикари, устраивать тут драку. Взойдя на помост, администратор, одним этим, сразу привлёк к себе внимание. Гул утих, и все собравшиеся повернулись в одну сторону. Вслед за ним, на возвышение поднялся Ваз, который, не дожидаясь команды, тут же уселся в боковое кресло. Отметив про себя, высказать ему потом неудовольствие, Отар поднял руки и произнёс древнюю фразу на матарском, которую искин тут же перевёл всему залу: "да будет наш совместный путь долог, а прибыли велики".

Следующие десять минут он посвятил, не слишком пафосной, но и не нудной, речи, о честности Империи, о том, как она, всегда, помогала молодым цивилизациям подняться на ноги, обрести подлинную независимость. Не от власти других людей, а от власти самой природы. Как невиданные, ужасающие болезни излечивались, как бедные, заполонившие улицы, наконец могли нормально поесть и одеться, чтобы уже на следующий день устроиться на хорошую работу. Как старые становились молодыми, а не нашедшие своего призвания молодые граждане, получали отличное, устраивающее их образование, за небольшие деньги. Как присоединённым планетам становились доступны, потрясающие воображение, путешествия. Как любой строитель мог воплотить в жизнь свою мечту, используя податливые, как глина, материалы, неизменные в течение тысячи лет. И так далее, и так далее. Затем, он упомянул о прибывающем, буквально через пару дней, огромном конвое с товарами, как из категории роскоши, так и первой необходимости. И что всё это будет бесплатно распределено между лояльными политическими силами, и поддерживающими их, гражданами. Таких конвоев будет ещё очень много, и единственное, что требует Империя взамен — это преданность новому руководству. Повернувшись к своему сыну, Отар отметил каменную маску, вместо, обычно, подвижного лица, и попросил Ваза описать присутствующим, что же именно прибудет на кораблях. Молодой наследник поднялся из-за стола, и сухо стал перечислять груз, словно зачитывал накладную декларацию. И тут Код, впервые, почувствовал ложь от своего сына. Нет, Ваз, конечно, врал мальчишкой, но то была детская глупость, к тому же, сурово наказанная. А сейчас Код просто не мог поверить своему мозгу. Этого не могло быть, потому что не могло быть никогда!

Часть вечера прошла в довольно спокойных дебатах. Может потому, что в них не участвовал представитель Луны?! Молчаливый, худой парень, был погружён в какие-то свои мысли, лишь изредка бросая взгляд на администратора. Ну что ж, если он не хочет использовать свой шанс, и выторговать для "Единства" амнистию, то это его право. Насильно заставлять его говорить, значит спровоцировать конфликт. Плюс, Коду не давало покоя неопределённость с сыном. Что он может скрывать? Что груз не прибудет вовремя? Ну, так это не такая большая проблема, мог бы и сообщить. Или, что что-то случилось, и конвоя не будет вовсе. Это требовало немедленного прояснения. Аккуратно встав, и объявив десятиминутный перерыв, Отар строго посмотрел на своего отпрыска. Тот, похоже, только этого и ждавший, непонятно кому кивнул, и тоже поднялся. Вместе они вышли из ангара и, молча, пошли по коридору. Код хотел, что бы сын сам всё ему рассказал. Дойдя до небольшой комнаты отдыха техперсонала, Ваз резко свернул в её сторону, и открыл дверь. Внутри никого не оказалось, и он, пропуская отца вперёд, тихо зашёл следом.

— Ну, давай! Говори, где ложь в твоих словах и твоём поведении?! — Коду надоело ждать, и раз уж они уединились, он решил помочь сыну признаться.

— ...Да, ты прав отец. Я солгал тебе. Груза не будет.

— Почему?..

— Ты сам мне скажи! — и в грудь, сидящему на стуле администратору, прилетел маленький информационный кристалл. Он отскочил от парадного мундира и покатился по полу.

— Что это? — Код проследил взглядом за цилиндром и поднял глаза на Ваза.

— Это твоё предательство! Система Рей-Матар пала! Террари разбомбили Рихтер. Они убили всех, отец! Пришли, сожгли всё, и ушли! Император пропал без вести, наши силы окружены. Атака захлебнулась. 900 кораблей погибло, пытаясь отступить из захваченных систем!

— ...И что ты хочешь от меня? Чтобы я поплакал над этими никчёмными уродами, презиравшими нашу семью?

— Ты думаешь, это всё?! Мы! Мы покинули свой пост! Хотя, это не помогло бы. Галакты штурмуют весь север Империи! Мы предали её. Нет! Ты предал её! Ты отправил это проклятое сообщение!

— Они взорвали нашу станцию, щенок! И дом, в котором ты вырос! Не тебе меня учить, как мстить своим врагам!

— Я поклялся защищать Матар... Защищать нашу семью. Твой заместитель сообщил, что Бетары в бешенстве, требуют кровной мести. Они убили Олму, Капета и Сенистра. Я не защитил свою семью... — мгновение, после этих слов, Код непонимающе хлопал глазами. Как убили?! Он же отправил их захватить три системы Фронтира.

— Как убили?! Я спрашиваю тебя, как убили?! — Отар вскочил на ноги, и пол под ногами внезапно дрогнул, словно изменился вектор притяжения. Или, это ему лишь показалось? Но подкосившиеся ноги повели тело назад. Рухнув в кресло, Отар повторил: — Как, убили?!

Ваз долго молчал, с ненавистью смотря куда-то сквозь отца. Затем он повернулся, наклонился и поднял кристалл. Подойдя к экрану возле двери, он вставил его в прорезь, и активировал. Пролестнув несколько текстовых страниц, он запустил голозапись. Пять тел, выпотрошенных и распятых на броне огромного линкора, медленно проплывали перед камерой. Корабль, с символом семьи Бетар, шёл сквозь сплошное поле обломков — всё, что осталось от защитников системы Кронгейз.

— Я не защитил Тенту и Кинату... Он нашёл и их, и казнил вместе с остальными. Мои сёстры, невинные девочки... Вместо них там должен болтаться ты!

— ... — Отару было плохо, он не мог не вдохнуть, не выдохнуть. Глаза смотрели, но отказывались видеть. Он только и мог, что раскрывать рот с каким-то сипением.

— Рейка ещё может быть жива... Я должен её найти. Я должен её найти... Я должен... А ты?! Ты — сдохни! — Ваз выхватил откуда-то из-за спины игольник и высадил своему отцу мозги. И ещё долго жал на кнопку, пока обойма в двести игл не закончилась. То, что осталось от главы семьи, сложно было назвать человеком. Но даже это не удовлетворило гнев последнего наследника великой семьи.

* * *

Сергей смотрел на комп, и гадал, что так задерживает администратора. Его не было уже сорок минут. Что-то было не так! В зале нарастал недовольный гул голосов. Охрана, контролирующая все выходы, недоумённо озиралась, не зная, что делать. Старшие вызывали мостик, те, в свою очередь, пытались связаться с Кодом. Его передатчик не отвечал, и, похоже, вообще был сломан. Слишком поздно капитан "Возмездия Отар" запросил искин. Выяснив, что весь технический коридор 27 отключён от любого наблюдения, туда тут же отправились гвардейцы. Они смотрели повсюду, и уже через пять минут вышли на связь. Бледный, как больной Дот-Атской лихорадкой, командир, показал на лужу крови и каких-то кусков мяса, возле разбитого в щепки стула. Присланные на место спецы из медотсека, побледнев ещё сильнее, промямлили, что это частичные останки их всеми любимого господина. Тут уже и капитану стало дурно. Весь мостик, с искренним непониманием в глазах, застыл столбом и потерял всякое подобие тренированной команды. Они так и погибли, когда первый же залп шестью спаренными лазерными орудиями, крейсера "Ронерон", пробил щиты и сдул всю командную палубу в бездну космоса.

Ещё целый час беспощадный корабль кромсал своего собрата. В итоге, от "Возмездия" не осталось даже узнаваемой формы. Так, сплавившиеся куски, которые неискушённый наблюдатель вполне мог принять за астероид. В какой-то момент, вспышки перестали носиться по чёрному металлу, и вся оставшаяся эскадра, медленно развернувшись, зажгла позади себя длинные факелы. Они подчинялись Вазу на границе, по его приказу зачищали эту жалкую систему, а теперь он зовёт их домой. И они последуют за ним, хоть на другой конец галактики. А местные? Пускай теперь сами разбираются со своими проблемами. Когда любимая Империя на грани гибели, тратить силы на этих дикарей никто не захотел.

Эпилог

Земля. Маркан. Бездна.

Сирена ревела так, что перекрывала грохот и скрежет рвущихся, как картон, переборок. Сергей бежал по коридору, и против воли, удивлялся, какого труда стоило изобретателям придумать такую надёжную гравитационную решётку. Уже бог знает сколько времени — по личным ощущениям, и около десяти минут — по часам на компе, корабль обстреливали. Причём, неизвестно кто, и непонятно, зачем. После первых же залпов, в ангаре началось форменное безумие. Первыми со своих постов разбежались охранники, а вопящие "слуги народа" ещё долго не могли сообразить, что вообще происходит. Кто-то кричал "Единые!", кто-то попытался кинуться на Сергея, но большинство же решили спасать себя любимых. Возле немногочисленных, для такой толпы, выходов, сразу образовалась давка. Толкаясь, интенсивно работая локтями, сейчас вновь, как и в доисторические времена, побеждали более крупные особи.

Майор, отошедший подальше от беснующийся топы, оттянул за собой своих солдат, которые очень профессионально раскидывали самых агрессивных. С всё новыми и новыми вибрациями корпуса, морганием освещения и, наконец, сработавшей сиреной, от "главного виновника" все отстали. Последние президенты и премьеры скрылись в тёмном тоннеле, и можно было спокойно последовать за ними. Стараясь не спешить, чтобы не наделать глупостей, маленький отряд продвигался немного в другую сторону, чем все остальные. Такой огромный корабль просто не мог быстро погибнуть. А уж если их действительно атакуют земные силы, в чём Сергей очень сомневался, то вскрывать эту консервную банку они будут не меньше недели. Спокойно и без паники, рассудив, что чем дальше от обшивки, тем, пока что, безопаснее, они отправились искать каюту, где их продержали больше часа.

Майор не очень хорошо запоминал дорогу, уж такой недостаток, но сержант оказался просто живым компасом. Он с первой попытки вывел их, по совершенно пустующим коридорам, точно к тому ряду одинаковых дверей. Найдя нужную, они вытащили обессилившего Эриса, который их даже не узнал, и, перекрикивая вой тревоги, попытались обсудить дальнейшие действия. И вот, Сергей бежал по коридору, и против воли, удивлялся, какого труда стоило изобретателям придумать такую надёжную гравитационную решётку. Корабль словно вымер, но следов разрушения они до сих пор не встретили. Хотя, тряска и вибрация стали почти постоянными. Им необходимо, первое — найти скафандр для старика, и второе — добраться до противоположного ангара, где, как они надеялись, всё ещё стоял их челнок. Сумеют ли они это сделать, можно ли доверять Эрису, погиб ли Бен Битл, что стало с администратором? Нет, чтобы думать об этом! Так он гадает, как долго ещё будут работать эти чудо решётки.

Петляя по жутким, освещённым красным светом, коридорам, на этот раз они заблудились. Не помогло и чутьё сержанта. Половину пути он вёл их, словно по карте, а затем им встретился кусок стены, оплавленный и вдавленный внутрь, прямо посреди тоннеля. Пришлось разворачиваться, и искать обходные маршруты. Двадцать минут они тыкались, то в один запертый люк, то в покорёженные, завалившие всё обломки. И им стали попадаться трупы. В основном гвардейцев, или обгоревших от близкого взрыва, или расстрелянных этими тонкими острыми иглами. Это наводило на скверные мысли, по поводу того, кто же в них стреляет. Похоже, что среди оккупантов произошёл раскол. И у землян намного меньше времени, чем они думали.

Очередной люк оказался техническим выходом в диспетчерскую нужного им ангара. Похоже, что люди бежали отсюда в панике, и оставили его не запертым. Но, до еле освещённой палубы было не меньше пятидесяти метров, и что-то Сергей не видел заботливо оставленную лестницу или трос. А ещё, оказалось, что весь док уже наполовину в открытом космосе. Ворота были пробиты в нескольких местах, сдерживающего поля видно не было, а что творится внизу, даже представить не получалось. Наклонившись через, выбитые с мясом, окна, сержант вдруг отпрянул назад. Мгновенно раскалившаяся стена, напротив, на секунду осветила всё вокруг, а затем лопнула горячими брызгами во все стороны. Толстое пятно лазерного луча прошлось вдоль всего ангара, и скрылось за ещё не отвалившимися листами брони. Этот выстрел, буквально, стал для майора и солдат спасением. Гравитационные решётки, по крайней мере, под ними, наконец, отключились. Всё вокруг погрузилось в невесомость.

Не теряя больше времени, отряд, оттолкнувшись, кто как смог, от покосившейся диспетчерской, поплыл вниз. Рядовой тащил на себе безжизненную куклу Эриса, в мягком гражданском скафандре, а Сергей очень надеялся на поговорку, что снаряд в одну воронку дважды не падает. Будет обидно, если их испепелит сейчас очередной поток фотонов, когда они так близки к цели. Мимо проплыл чей-то труп, без ног, одетый в земную одежду. Похоже, что ООНовцы, если и добрались сюда, то далеко не улетели. Тут же этому нашлось подтверждение, в виде сломанного пополам, покорёженного транспорта. Огромная туша, сама размером с дом, словно попала в руки несмышлёному малышу семейства великанов. И игрушка ему не понравилась. Очередной труп, теперь уже совсем неузнаваемый, был проткнут насквозь элементом конструкции, да ещё и обгорел. Тусклое аварийное освещение, еле дотягивалось до самой палубы, и тёмно-серые силуэты нависали громадами со всех сторон. Когда сюда заходил челнок, тут уже стояло несколько больших кораблей, по виду — транспортов. Из-за взрывов и излучения всё перемешалось, навалилось друг на друга, грозя похоронить их надежду на спасение.

Используя обломки, как опору, Сергей ещё раз взглянул на наручный экран. Надо же, с момента их прыжка в бездну прошло всего пару минут. Осмотревшись вокруг, они пытались понять, где должен быть их корабль. Рядовой рванулся куда-то в сторону, и через минуту в их шлемах раздался радостный возглас. Следуя его указаниям, они вышли к прижатому к стене, но, слава всем богам, вроде целому челноку. И первое, что бросилось в глаза, это не слегка погнутая внешняя обшивка, а десяток трупов, скрючившихся возле одной из стоек. Причём, некоторые из них были в военных скафандрах. Но это не спасло их от убойных пуль Космического корпуса. Один из рядовых, оставшихся охранять корабль, был найден тут же, с множественными ранениями. Второй оказался живым, и чуть не пристрелил сержанта, сунувшегося внутрь шлюза. Выяснив, что пилот тоже жив, и пытается запустить маневровые, они втащили Эриса внутрь, вернулись за телом погибшего товарища, и попытались хоть чем-то помочь в ремонте. Подчиняясь указаниям, они, вскрыв пол, перекинули пару шлангов и кабелей, что-то, с помощью мата и ударов ногой, вновь зажглось зелёным.

Сергей протиснулся в пилотскую кабину, и, стараясь всё же не мешать, следил, как молодой лейтенант трясущимися руками вводит последовательность команд. Дюзы вспыхнули, корабль отбросило в бок, но тут же мотнуло обратно. Уменьшив мощность, пилот, уже, более плавно, повёл их в сторону огромной дыры, в которую прошли бы три таких челнока. Старательно обходя непредсказуемые обломки, похоже, слипшиеся из кусков разных кораблей, они нырнули в спасительную черноту. Точнее, им так казалось. С корабля предателя никто не должен был уйти. Искин "Ронерона", обнаружив новую цель, перенаправил одно из орудий, и тысячу километров пронзила смертоносная вспышка. А ведь они были так близки. Сергей не почувствовал ничего, как и надеялся когда-то, обдумывая варианты смерти. Развалившийся, практически на молекулы, челнок, перестал существовать. Не понадобилась ни электромагнитная бомба, которой они надеялись обезвредить крейсер. Не пришли на помощь и земные корабли. Нет, Луна засекла избиение одним монстром, другого. И сочла это великолепным исходом всех переговоров. Особенно, в свете последней информации, что Командующего Бена Битла не было на борту. А враги? Враги пусть гибнут в этих, несомненно, трагических событиях. И даже адмирал Судзи, скрипя зубами, заявил, что жертвы неизбежны.

* * *

Самые долгие семь часов в его жизни, стали и самыми счастливыми. Потому что, когда его вытащили спасатели, он узнал, что матарцев больше нет! Что их корабли ушли. И, что он стал единоличным командующим абсолютно всего! Свершилось! Помимо его воли, но свершилось! А это значит, что сама вселенная на его стороне. И нужно было действовать, пока другие не опомнились. Насколько Бен понял, один крейсер расстрелял другой, как раз, когда на нём находились все делегаты. Вот уже три часа, как весь мир находился без законной власти, хотя новость об этом ещё не вышла за пределы разведывательных структур. Сидя в присланном за ним вертолёте, и направляясь в аэропорт (а их лёгкий пенный цилиндр упал в океан возле западного побережья Африки), он уже связался через спутник со всеми своими генералами, а также старшими руководителями ячеек "Единства". По приказу бывшего председателя ООН, а ныне — верховного главнокомандующего, и в связи с кризисными обстоятельствами, угрожающими имуществу и жизни граждан всех стран на Земле, объявляется военное положение и всеобщая мобилизация. Создаётся временный наднациональный орган управления, Организация Объединённых Наций распускается, а все правительства признаются нелегитимными, в связи со своей недееспособностью, повлекшей гибель сотен тысяч людей. В то время, когда матарцы, несомненно, ушли за подкреплениями, вероломно расстреляв земных представителей, все несогласные с этим приказом будут признаны врагами человечества. Митинги запрещаются, независимые СМИ запрещаются, все частные космические корабли реквизируются для восстановления обороноспособности планеты.

Главное — ошеломить соперника, выбить у того почву из-под ног. И пусть, уже через неделю они очухаются, и начнут требовать свои права, и независимость, обратно. Время будет упущено. Армия подконтрольна Бену, СМИ у него в руках, пропаганда должна будет так запугать народ, что он сам повесит самозваных национальных лидеров. Как же! Война на пороге, все обещания администратора, оказались ложью. Они такие же работорговцы, что и все остальные, и нет никакого космического рая. Только сильный лидер, пусть и временный, может эффективнее всего направить ресурсы всего мира на дело. Построить новый могучий флот, новые заводы по переработке руды, новые космические крепости. А когда планета будет за непробиваемой стеной, тогда уже можно и поговорить о восстановлении суверенитета стран. Вот только Бен не собирался давать людям повод почувствовать себя в полной безопасности. На чём держится власть, как сказал тот проклятый русский, милитаризованных, диктаторских стран? На непрерывном запугивании народа. На дозированной информации. На пропаганде, приправленной идеей всеобщего сплочения и единения.

Пропаганда, пропаганда... Она проста и понятна, а для образованных и умных людей, ещё и прозрачна, как стекло. Вот только, когда ты повторяешь её день за днём, месяц за месяцем, даже у самых недоверчивых граждан она откладывается в подсознании. Отар Код пытался навязать всем стремление в "лучшее" будущее, вешая на всех остальных клеймо замшелых регрессистов, цепляющихся не за какие-то абстрактные традиционные ценности, а за свою власть. И народ ему верил. Не все, но так промывание мозгов длилось всего месяц. Бен Битл поступит с точностью наоборот. Теперь возможный рай — это только Земля. И мы сами должны его построить, и защитить. А всё остальное, там, по ту сторону звёзд, это бездна, желающая поглотить нас. Преисподняя, где есть только господа и рабы. Сплотимся же, народы Мира! Станем Единством, об которое сломают зубы все нелюди со звёзд. Они плохие, они зло. Мы хорошие, мы граждане добра и мира. Пропаганда, пропаганда...

Сейчас, спустя полгода после "воцарения на престоле", последние обороняющиеся города в мятежных странах, вот-вот падут. Лагеря переполнены заключёнными, бизнес с радостью использует их, как бесплатную рабочую силу. Это называется "искуплением". У сопротивленцев не осталось ни ресурсов, ни поддержки. Народ увидел, что главнокомандующий действительно строит новые верфи, закладывает новые корабли. Очень позитивно была воспринята операция по спасению немногих выживших с Марса. Двадцати процентная безработица, снизилась наполовину. И да — в магазинах стало меньше продуктов, исчезли деликатесы. Но зато будущее уже не такое страшное. Всем платят стабильную зарплату, и, что самое главное, не сильно отличающуюся друг от друга. Рабочие руки и головы сейчас нарасхват, а древнее чувство коллективизма оказалось очень сильно. Толпы восторженно кричат "Единство! Порядок! Мир!" и смотрят, как очередного богатея ведут на эшафот. Ушлые религиозные лидеры подсуетились, объявили Бена, кто мессией, кто святым, кто пророком, и сейчас снимают неплохие сливки с народа. Бизнес, вовремя перешедший на его сторону, растёт, как на дрожжах. Военные заказы сыплются, как из рога изобилия. Бывшее "Единое командование" руководит всем на местах. Этакие, демиурги при своём боге. Хотя, сам Бен не поддался искушению поверить в свою избранность. Только сохраняя ясную голову, и железную хватку, он удержит власть. Он всегда помнил, и будет помнить, с какой лёгкостью люди меняют своих вождей. И, как он пришёл к власти, так могут придти и другие. Но, пока, чёрный флаг с белым кругом, развевается над всеми парламентами и резиденциями по всему миру, он может вздремнуть спокойно. Сегодня он поручил архитекторам начать возведение "Дворца Солнца" — будущего планетарного правительства. Может тогда, он, наконец, поверит в то, что является лидером, первого в истории Земли, всемирного государства.

* * *

Мерти шла по коридору. После пропажи, и скорей всего, гибели Сергея, она очень сдала, осунулась и потеряла былую красоту. Так и не покинув Луны, она жила здесь, вместе с другими из экипажа "Ювета". Кто-то вернулся на Землю, но большинство отказалось признать новое планетарное правительство. Хотя, Луна сама бросилась в пучину лозунга "армия — это народ, а народ — это армия". Космический корпус разросся почти в сто раз. Чудовищное количество новобранцев сейчас скакало по камням и кратерам. Говорили, что это для защиты Солнечной системы. По мнению Мер, это больше напоминало личную гвардию командующего Битла. Также, как и пухлые корабли, почти полностью скопированные с матарских корветов, строящиеся сейчас на всех доступных площадках.

Дойдя до небольшого закутка, куда их выселили после отказа вступить в Единство, она бросила сумку с лекарствами на койку. Не смотря ни на что, она по прежнему лечила людей, не только из-за пищевого пойка, но и потому что голову нужно было чем-то занять. Упав вслед за сумкой, она растянулась и, прямо так, в одежде, накрылась тонким одеялом. Отопление в этой части Лунника было слабым. Услышав чьи-то шаги, она обернулась и увидела старину Прола.

— Не помешаю?

— Нет. Заходи, садись куда-нибудь.

— У меня есть кое-какие сведения, тебе будут интересны.

— О чём? — в последнее время Мер всё меньше интересовала политика.

— Корабли Единства вскрыли обломки "Возмездия".

— ...И?!

— Я не знаю точно, но челнока твоего мужа они не нашли.

— Но, он не вернулся. Значит, он мёртв.

— Скорей всего, — оказывается, Прол пришёл не с пустыми руками. Достав из маленького пакета бутылку вина, он повертел ею перед носом у врача.

— Где достал?

— Секрет фирмы. Так, кажется, говорил Сергей. Давай, что ли, по их обычаю, помянем.

— ...Сейчас, найду два стакана.

Они пили сначала вино, потом Мер притащила бутыль самогона, затем в ход пошёл разбавленный спирт. С тяжёлой и дурной головой они забылись, хоть один вечер не думая, о тех, кто погиб, и о своём доме тоже. Да, их тянуло на Маркан. Прола больше, её меньше, но всё-таки... Вот только все гиперпространственные корабли погибли, а новые, только строились. И "предатели человечества" будут последними, кого пустят на них. Ночь прошла в тишине, и, впервые, в спокойствии. А на утро к ним пришли солдаты корпуса. Тяжёлая длань Единства дотянулась и до Луны. До этого их не трогали, а сейчас, объявив подрывными элементами, уволокли в лагерь для рабов. Один из мелких посёлков был полностью переоборудован под содержание заключённых, которых набралось несколько десятков тысяч. Ну что ж, там тоже нужны врачи, и Мер, потеряв всякий интерес к жизни, молча, взялась за новую работу. Прола же, она больше никогда не видела.

* * *

Ваз был подавлен и ничего не хотел. Как он мог?! Как он мог убить своего родного отца?! Но он предал их всех, предал Империю, а значит, заслуживал смерти! Гнев вновь поднялся из глубин разума. Чтобы сразу быть погребённым под чувством вины. Он убил отца! Предателя, но отца. Молодой капитан разрывался, он не знал, куда деть свою голову. Скорей бы уже выход из гипера. Тогда, вынужденное безделье закончится, и он весь отдаст себя работе. Его эскадра мчалась к Маркану. Он надеялся найти там заместителя, Кетара Авгила. Он мог знать, где находится Рейка — самая младшая, и самая любимая сестра Ваза. Плевать на Бетаров, плевать на Империю, но он должен её спасти. До выхода из прыжка оставалось несколько секунд. Все на мостике были воодушевлены, они рвались в бой, хотели защитить то, во что верили. А Ваз больше ни во что не верил. Он просто хотел её спасти.

Голубизна гипера сменилась чернотой космоса. Окраина Маркана была всё также скучна. Одинокие ледяные астероиды, крошечные, по меркам своих газовых собратьев, планеты. Далёкая жёлтая точка, практически не отличимая от других. Странно, но сателлита связи больше не было. Искин долго прочёсывал данные радаров, но вокруг была сплошная пустота. Хоть бы обломки, какие. Но нет. Только природные объекты. Это настораживало. Система без связи, как слепая. А, насколько успел узнать Ваз, Маркан был довольно серьёзной шахтёрской колонией. Рудокопам без связи совсем нельзя. Просто помрёшь со скуки, а так хоть можно поболтать друг с другом. Примерно в течение часа, все шесть кораблей появились в пределах десяти миллионов километров. Эскадра собралась в походное боевое построение, и двинулась вглубь системы. На максимальной скорости они достигнут столичной планеты за пару дней. Но уже в середине пути, дальние сканеры засекли одинокий корабль. Искин сразу определил в нём принадлежность к линкорам, а в их части вселенной, только у одной семьи были подобные корабли. Бетары, лично, встречали их из путешествия.

Все напряглись, так как знали, что сделал Бетар Дэйл с остальными членами семьи Отар. Ваз не стал ничего скрывать от своей команды. Но раз они заметили линкор, то их увидели ещё раньше. Подходить близко было опасно, и, приказав тормозить, Ваз объявил боевую тревогу. Неужели их ждали? Но тратить на это такой мощный корабль было бессмыслицей. Достаточно было повесить парочку собственных навигационных спутников, или оставить один корвет, если уж паранойя разыгралась. Но они поступили совершенно нелогично, уничтожив вообще все спутники связи и навигации. Зачем это им? Думай. Думай! Они хотят что-то скрыть... Но что? То, что захватили, или уничтожили систему? Ну, так Вазу плевать на это. Что ещё могут показать навигаторы, чего не увидишь на обычных сканерах? Замаскированные корабли! Вот же императорское дерьмо!

— Навигация, электроимпульс в частоте гамма! Скорее. Двигатели — максимальное ускорение. Передать по кораблям!

— Есть, пошла картинка, капитан! — Ваз с ужасом смотрел, как они оказались в самом центре смертельной ловушки. Ещё четыре линкора проступили своими контурами со всех сторон.

— Вызов, капитан!

— На экран, — раз они хотят говорить, будем тянуть время, а сами попробуем уйти из-под удара.

— Говорит крейсер Империи Матар "Ронерон". Назовите себя!

— Бетар Дэйл, уродец. Что, думаешь сбежать?!

Оказывается, по ним уже открыли огонь! Лазерные лучи, за минуту преодолев разделявшее корабли расстояние, кучно прошлись по всей эскадре. Линкоры могли бить гораздо дальше, и гораздо мощнее. Триплы — строенные лазерные орудия, густо усеивали эти летающие осадные машины. А ведь ещё были и кинетические пушки. Только ракеты на этот класс кораблей не устанавливали. Ну, да они им и не нужны. Щиты и так просели, как будто по ним стреляли в упор. Ещё несколько таких залпов, и крейсер уже никуда не полетит. Нужно маневрировать и пытаться договориться.

— Дэйл, я говорю с вами, как единственный наследник семьи Отар. Мой отец мёртв! Я сам убил его за предательство. Вот доказательство... Принесите голову... Я предан Империи и готов кровью искупить вину моего отца. Мои экипажи рвутся в бой. Мы хотим присоединиться к освободительному походу!

— Что, этот слизняк всё-таки сдох?! И ты лично убил его? Как всё удачно сложилось... А ведь, знаешь, мы только три дня назад вошли в эту систему. Агвил всё нам рассказал, в перерывах между криками. Мы решили ждать тебя несколько недель. Он так за тебя беспокоился, этот никчёмный старик. Говорил, что ты обязательно придёшь. Что ты уже должен был появиться. Ведь ты такой правильный. Убил отца, пришёл спасать его заместителя, готов всё исправить... Подожди, я кое-кого тебе покажу. Вот, иди сюда милая. Не бойся. Смотри — твой братец пришёл тебя спасать! Теперь тебе ничего не грозит, хотя... Понимаешь, у меня и команды очень специфические вкусы на девушек. На всем, поголовно, нравятся безгрудые.

— Нет! Стой! Я сдамся тебе. Хочешь, казни меня, пытай меня, но только не трогай её!

— Ой, какие мы сентиментальные! И сестрёнка у тебя — всё время плачет, когда я её насилую. Ну что за недотрога...

— Сволочь! Урод! Я убью тебя! Ты слышишь меня! Ты покойник!

— Ну-ну. К чему такие эмоции. Хочешь убить — убивай. Кричать то зачем.

Маленькая эскадра неслась вперёд, под убийственным огнём пяти богов войны. Щиты давно отключились, целые пласты брони отрывало точными попаданиями, но эскадра продолжала свой отчаянный бросок. Когда до центрального линкора оставалось меньше миллиона, "Ронерон" получил критическое попадание в двигатель. Факел забился, как оторванный хвост ящерицы, закрутив разваливающийся корабль в петлю. Эскадра дёрнулась в разные стороны, строй был нарушен, и шансы достать врага моментально испарились. Ещё через два часа в пламени исчезли и сами корабли. Семья Отар, и двадцать второе пограничное соединение, перестали существовать. А, достигшие своего Бетары, на следующий день ушли в прыжок. Кровная месть была важнее, чем судьба Империи. Но сейчас пора было возвращаться на поле боя.

* * *

Чёрная бездна, полная звёзд. И люди, заполонившие их, как вирус. Миллиарды и миллиарды людей. Они рождаются, пожирают всё вокруг и умирают. Их потомки, не найдя пищи, идут дальше, в своём бесконечном крестовом походе по вселенной. Империи создаются и разрушаются, города превращаются в пыль, а человек продолжает идти. Где-то на окраине вселенной, на маленькой голубой планете, люди поверили в рай, а попали в ад. Недалеко от неё, летят пять, некогда населённых миров. Сейчас там только пустыня и смерть. Одни хомо сапиенс решили, что другие не достойны жить, и стерилизовали эти миры от человека. Через сотни лет, когда природа уже забудет, что болела этим страшным вирусом, люди вернуться. Они всегда возвращаются. Но это будет уже совершенно другая история.

Конец книги.