— Не просьбу, а приказ! — тут же вскинулась Глория.
Приказ так приказ, чего к словам цепляться?
— Хорошо, приказ, — подтолкнул я даму к действиям.
— Эцлах, он действительно не сможет выйти из круга? — вместо ответа красавица повернулась к колдуну.
Осторожничает, стерва! Кожей чувствует мое желание свернуть ей шею при первой возможности.
Эцлах еще раз обошел вокруг пентаграммы, сверяясь, и кивнул:
— О, да! Я начертил ее в полном соответствии с формулой!
Забавно. Интересно, а тот, кто составлял эту формулу, хоть раз вызывал демона? Или просто руководствовался чужим рассказом, принятым на веру?
И Глория решилась.
— Ты должен вернуть нам наши земли!
Историю я учил плохо. Разве что — отдельные военные кампании. А уж настолько древнюю не помнил вообще.
— Это от каких до каких границ?
— От Ингахии до наших нынешних земель!
Бедный Фирит, не тех подданных он уничтожал, однако. А аппетит хорош, подобных империй не существовало даже в древности. Или все-таки существовало?
— Не многовато будет? Пустошь-то вам зачем?
— Не тебе об этом заботиться, мурло тупоумное! — огрызнулась Глория. — Ты подчини эти земли, остальное — наше дело!
О, Ирия, спасибо тебе за запас терпения! И как я эту жабу до сих пор не удавил?
— Это все? — смиренно поинтересовался на всякий случай.
Жадность человеческая не имеет границ, впрочем, жадность других существ тоже.
— Нет! — быстро ответила Глория. — Еще ты сделаешь меня королевой!
Точеные плечи развернулись, глаза заблестели, спина выпрямилась, и на миг преступница действительно стала похожа на настоящую властительницу. Не хватало только золотой диадемы с каменьями. И мудрости не хватало, еще сильнее, чем короны и желанных земель.
— А как же Морра? — деланно вздохнул я.
Вот тебе и защитники Избранной!
— А Морра останется залогом твоего послушания, и если все сделаешь как надо, я верну девчонку! — презрительно усмехнулась Глория.
Это была самая неприятная фраза. Она заставила меня моментально прекратить весь этот балаган.
— Вернешь? А разве она у тебя? — осторожно спросил, стараясь не выдать своего волнения.
Я ощутил движение в углу: по-видимому, для Агаи новость тоже оказалась неожиданной.
Глория слегка пожала плечиками, снова присела на стул, тщательно расправив складки платья, и широко улыбнулась:
— Скоро ее приведут!
А вот этого позволить нельзя!
Я внутренне напрягся, решая, кого убивать первым. Глория была ближе, но колдун внушал больше опасений. Маг, даже самый плохонький, может в самый неподходящий момент подложить здоровущую "свинью". Так что, начну с него. Только — как?
Внезапно судьба решила выдать авансом маленькую, но все-таки козырную карту: Глория неожиданно поднялась с места и резко сказала, обращаясь к подельнику:
— Хватит! Надень на него амулет! А потом пусть выходит из круга.
И снова беспокойное шевеление за спиной.
Возражать Глории я не собирался, правда, надевать магическую вещь тоже. Я просто ждал. Маг подошел к самой границе, держа в руках массивный пластинчатый браслет из резной кости, скрепленный железными звеньями в форме рун.
— Протяни руку, — потребовал мужчина.
Я и протянул. К его горлу. А потом сдавил так, что все услышали, как хрустнули сминаемые позвонки и хрящ гортани. Маг захрипел и задергался, пытаясь расцепить смертельный захват. Тяжелое украшение выскользнуло из ослабшей руки и грохнулось на пол. А следом за ним упало мертвое тело.
Быстрая расправа над несостоявшимся вершителем чужих судеб повергла окружающих в шок. Вместо того чтобы действовать, они замерли неподвижными статуями.
Первой опомнилась Глория. Она метнулась к дверям, оттолкнув замешкавшихся стражников. И еще на бегу принялась трансформироваться, в одно движение освободившись от платья и обрастая перьями на бегу. Ближние к выходу слуги ринулись прикрывать удирающую госпожу. Те, которые стояли за нашими спинами, решили повоевать — метнули в демона копья. От одного я успел уклониться, а вот второе чуть не поймал собственной грудью — неожиданно выручил сирин. Он заслонил меня своим хлипким телом, прикрывшись воздушным щитом. Копье легко продавило щит аптекаря, но полет свой замедлило, и я успел уйти в сторону. Железное острие чиркнуло предателя по плечу, и Агаи болезненно вскрикнул.
Этот странный поступок отсрочил магу смерть — Агаи был вторым в моем списке. Теперь же я хотел знать, что у этой сволочи на уме. И каков стервец, умудрился-таки сделать меня своим должником!
Я шагнул навстречу стражникам, и те, передумав биться, бросились вон. Однако свое дело верные слуги выполнили — Глория скрылась. Агаи кинул ей вслед огненный шар, но только зря — интриганка уже исчезла за дверью. Догонять беглецов я не стал: оставался нерешенным более насущный вопрос.
Я смерил Агаи недобрым взглядом, и сирин сделал шаг назад:
— Я все объясню!
Теперь уже я шагнул.
Маг побледнел, но больше пятиться не стал:
— Потом, Дюс! Если хочешь убить — потом! Я не сбегу! Сейчас Морра в опасности! У Глории много магов, без меня вы не сможете защититься!
— С какой стати я должен тебе верить?
— Я скажу то, что спасет твою жизнь! Тебе больше нельзя превращаться в человека!
— Это почему? — удивлению не было предела. Не думал я, что "милый" облик может кому-то доставить удовольствие, и меня попросят его не менять.
— Твое тело человека... умерло.
Что?!
Неет... Нет. Нет! Это невозможно!! Я ведь не падал без сознания и даже не секунду не терял память! Я все помню! Как это — умерло?! Сердце стучит, как миленькое!
Маг развел руками:
— Ты перекинулся в тот момент, когда почти умер.
— И что? — с нехорошим чувством вспомнилось, что сердце действительно ненадолго останавливалось.
— Этот яд не выводится из организма. От него не известно противоядий. Стоит только попытаться вернуть человеческое тело, и... ты умрешь! Видишь, если бы я хотел навредить, то не открыл бы правды! Дюс... Поверь мне! Еще раз поверь!
Вот это сюрприз... Это что же мне, до конца моих дней ходить в таком виде?
Я представил себе, как разбегаются при одном моем появлении люди с улиц, а арбалетчики начинают стрелять еще на подъезде к городским стенам, и выругался. И так не красавец, а тут новая напасть. Мне теперь только отшельником в Пустоши жить! Святой старец Лирой, Эдхед то!
— Ладно, пойдем как есть, — бросил с досадой аптекарю, закрутив в узел желание расквитаться за подстроенную ловушку. — Но помни: лишнее движение, и ты труп!
— Не хочешь узнать, почему я так поступил? — тихо спросил бывший друг, по-прежнему не двигаясь с места.
— Не сейчас! — отрезал я и натянул по брови капюшон плаща.
Любопытство вещь не смертельная, переживу, а вот домой надо спешить... пока туда не добрались ищейки Глории.
— У Глории в окружении все колдуны такие, как этот? — Я пнул мимоходом остывающий труп.
— Нет, Дюс! — опомнился аптекарь и потрусил к выходу. — Среди заговорщиков есть настоящие маги, намного сильнее меня! Просто Глория поспешила, не стала их дожидаться.
Плохо. Очень плохо!
И мы побежали по улицам, сопровождаемые испуганными воплями случайных прохожих и звуком захлопывающихся ставень и дверей. Я хорошо представлял себе ужас горожан: мало того, что по городу прокатилась чума и мародеры, за ними — вампиры и оборотни, так еще появилось шипастое чудовище в лохмотьях, похожее на демона из преисподней. Вестник новой волны безумия и смерти, явившийся за душами. И ведь не объяснишь, что мне их души до... одного места, со своей бы разобраться!
Возвращаться тайными путями Риса мы не стали. Нам больше не было дела до заставы вампиров у дома: вряд ли они станут ломиться за нами следом. Кровососы хоть и нежить, но высшая, и чувство страха им хорошо знакомо.
Дверь открыл Рис. Коротко глянул в мою сторону и отошел, пропуская. Лязгнул о железные скобы засов, встав на место. Только после этого Лаланн спросил:
— Что случилось?
И ни грамма удивления или страха на лице. Сначала я не понял, отчего? Потом дошло: все домашние имели удовольствие лицезреть этот облик, пока я валялся без сознания.
— Потом расскажу! — бросил я на ходу и буквально слетел в гостиную по ступеням.
Только там удалось облегченно перевести дух — Морра сидела на диване и возилась с ворохом лоскутков, выбирая из них поцветастее, ей помогала в этом нелегком деле Эрхена. Увидев вошедших, малышка с простодушной радостью вскочила, усыпав камень пола обрезками, и кинулась ко мне, пропищав:
— Дюс!
Эрхена встревожено замерла, прижав к груди, точнее, к ее подобию, кружевной лоскуток. В отличие от ребенка девушка понимала — от хорошей жизни шипами не обрастают.
Я подхватил девочку на руки и обернулся к хозяину:
— Надо проверить все двери и усилить их защиту. Рис, слышишь? Все двери! Пусть девушки тебе помогут.
Я хотел услать всех прочь и поговорить с Агаи наедине.
Рис удивленно поднял бровь, а потом сказал:
— Хорошо, Дюс, я прослежу.
Я не стал убирать клинок в ножны, Эрхена, глядя на это дело, убежала и вернулась уже со своим арбалетом (ну и кто, хотелось бы знать, ей его отдал?!). На лице девушки одно чувство сменяло другое: сначала черты лица исказили страх и тоска, затем — приятие неизбежного, следом — решимость идти до конца.
Интересно, какой была прошлая жизнь этой девочки? Надо спросить у Риса, наверняка он уже выпытал всю подноготную.
Щелкнул затвор арбалета: Эрхена не стала терять время попусту, приготовив оружие к бою.
Я аккуратно вынул арбалет из рук девушки, отставил его в сторонку, направив прицелом вниз, и сказал:
— Оружие пока не нужно.
Рис торопливо перевел, а потом взял девушку за плечо и потянул за собой, бросив еще одну короткую фразу. Эрхена послушно последовала за мужчиной, подхватив Морру на руки.
Я дождался, пока они скроются в верхнем коридоре, и задал один вопрос, на который ждал объяснения:
— Зачем?
Аптекарь съежился, но взгляда не опустил и твердо ответил:
— Я должен был проверить!
— Что проверить? Подействует на меня яд или нет?
— Демон ты или нет, — тихо сказал сирин.
Столикий Мо....
— Тот круг, он дал окончательный ответ, ведь я мог и заблуждаться, — все так же тихо произнес сирин, а потом выкрикнул. — Если бы я ошибся, мой народ пострадал бы! Я не мог этого допустить! Не мог!
— Если бы ты не ошибся, твой народ, мой народ, а заодно еще куча народу пострадали бы еще больше, — зло бросил я, вспомнив про планы его соплеменников.
— Нет, я бы не допустил! — волшебник упрямо вздернул породистый нос, глаза недобро блеснули. — Вот!
Юноша полез за пазуху и извлек баночку с мутной жидкостью, закрытую пробкой и дополнительно залитую сургучом.
— Это что? — Я потянулся за склянкой.
— Это уничтожило бы весь дом! — с вызовом ответил Агаи. — Вместе со всеми его обитателями. Вместе со мной! А ты ушел бы туда, откуда вызвали! Демонам таким способом не причинить вреда!
Я передумал брать в руки столь опасный предмет и тихо озверел от злости.
Самое опасное существо в жизни это не зубастая нежить и не злобный демон, нет — это упертый идеалист, мечтающий о всеобщем благе!
— К тому же, я проверял не только тебя, — снова сник сирин. — Я не сказал тебе всей правды. То пророчество... оно ложное.
Таак...
— Точнее... тебе его неправильно перевели, — каялся дальше маг, переступая с ноги на ногу, как беспокойный осел — В настоящем речь идет о том, что Морра приведет за собой повелителя армии нежити. Победят те, с кем окажется меченая девочка. Что труп станет править живыми людьми до тех пор, пока возмездие свершится и власть вернется к настоящему королю.
Труп на троне — это оптимистично.
— А мальчик со знаком? — вспомнил я про бездыханное маленькое тело с чернильным пятном на руке.
— Мальчик и сменит вашего короля. Если только его место не займет королева. Морра.
Да, за такое Фирит удавил бы родную маму. Бедные дети. И все равно пророчество не складывалось в достоверную картину. Словно в нем не хватало важной детали.
— И это все? А обещанный конец света?
Сирин мучительно скривился:
— От него не уйти. Просто он зависит от нее и тех, кто будет с ней рядом! Морра станет великой волшебницей, способной уничтожать государства! Если захочет. Если я неправильно её воспитаю.
Приятная ответственность, что и говорить. Для начала неплохо бы самого господина наставника воспитать, чтобы меньше верил во всякую дрянь и не подставлял товарищей. Напомнить — ребенок набирается зла или добра у взрослых. Причем у тех, кто живет рядом с ним!
— Мне требовалось узнать, что затеяли мои сородичи, — убито закончил Агаи, посмотрев на меня больными от переживаний глазами.
— Ну и как, узнал?
— Они просто использовали и меня и девочку для своих целей. На самом деле им нужен ты!
Я даже не заметил, когда встал на ноги. А потом мой кулак против воли нашел-таки объект всех бед, и сирин, клацнув зубами, рухнул на диван. Второй удар пришелся по ребрам. Были еще третий и четвертый удары.
Аптекарь, скрутившись от боли, не прикрывался и не молил о пощаде. И даже не пытался колдовать.
Я забил бы его насмерть, потому что не помнил себя о злости. Спас мага отчаянный вскрик вбежавшей Морры. Девочка кинулась к сирин, обняла его и заплакала. Следом за ней возник встревоженный хозяин.
Красная пелена ярости спала с моих глаз, я выругался и опустил руки.
Вот дерьмо! Не дело ребенку смотреть на такие вещи!
Рис, который кинулся меня оттаскивать, встал между мной и сирин, потребовал:
— Дюс, извольте объяснить, что происходит!
— Нет уж! Пусть он объясняет!— кивнул на аптекаря.
Не хватало еще оправдываться!
Агаи лежал, скрючившись, сжавшись в комок, и на его плече расплывалось красное кровяное пятно. Видно, копье ранило глубже, чем показалось с первого взгляда. А может, я задел шипом. Говорить сирин пока не мог, у него дышать-то толком не получалось. Пришлось объяснять ситуацию самому.
Рис выслушал молча, посмотрел на Агаи, как смотрят на юродивых дурачков, с брезгливостью и сочувствием. Тот, поймав взгляд, с хрипом выдохнул:
— Думайте, что хотите! Я не мог поступить по-другому!
Ну, ни хрена себе... Он еще и героя из себя корчит! Может, еще разок врезать?!
Не знаю, что бы случилось, останься я с волшебником наедине, но юноше повезло — ситуацию разрядил хозяин дома.
— Что делать будем? — спросил Лаланн.
Я моментально остыл и задал самый насущный вопрос.
— Агаи, ты мне лучше скажи вот что... Мне теперь до конца своих дней так ходить?
Сирин вздрогнул:
— Я сделаю все, чтобы тебе помочь! Тем более, что...
На последних словах волшебник запнулся и не договорил. Пришлось подтолкнуть:
— Тем боле — что?
— Похоже, тебя отравили тем же ядом, что и Таниту.
— Сам посоветовал? — вырвалось у меня.
Сирин с трудом встал, держась за бок, и, то и дело прерываясь, сказал:
