Четвертая Эпоха

Анор не стал слишком сильно мудрить с построением, расположив конницу по флангам, а пехоту по центру. Основной ударной силой его армии должен был стать десятитысячный гномий хирд, грозно блестевший сверкающей броней и копейными навершиями в самом центре порядков альянса. По левому флангу шли рохирримы под водительством могучего Энерила. Юный Эдрахир также был здесь по правую руку от своего дяди. Он изрядно волновался, но всеми силами старался этого не показывать, пытаясь держать себя как опытный бывалый воин.

Тяжелая кавалерия Гондора расположилась на правом фланге. Анор не случайно выбрал именно этот вид построения, чтобы дать коннице на обоих флангах достаточно простора для маневра. Людская пехота также как и гномы стояла по центру, укрепив фланги наугримов. Оркам в любом случае придется изрядно попотеть сегодня, чтобы одержать верх.

Сами гоблины толпились неподалеку от зловещей громады Барад-Дура гигантской нестройной ордой. Лишь в центре элитная личная гвардия Азга имела правильное построение и тяжелые латы. Немного особняком от остальных возвышались гигантские туши троллей. Эти образовали собой отдельный отряд, и Анор при виде этих исполинов лишь мрачно поджал губы. Тем его воинам коим посчастливиться схлестнуться с этим гигантами лицом к лицу явно не позавидуешь... Также имелся у противника и довольно внушительный отряд варжьих всадников, которые также были более чем грозными воинами.

Впрочем, несмотря на явное численное превосходство, основную массу орочьего войска составляли плохо вооруженные малообученные гоблины, так что Анор не особенно волновался. Если они все сделают правильно, то сумеют не только победить, но и сохранить большую часть собственной армии.

Сам король Гондора ныне находился на правом фланге среди тяжелой кавалерии, отдав центр од командование Дуллана. Бессмертный, к слову сказать, уже вполне оправился от собственного чародейства и был полон сил и жажды боя. Пешими частями людей командовал граф Давинион, также уже вполне оправившийся от своей контузии, а гномов традиционно возглавлял государь Железных Холмов Даин Третий.

Среди воинов Давиниона в одной из шеренг находилась и Морейн. В битве за перевал ей повезло. Ее десяток не успел достичь стен, так как шел практически самым последним, и посему весь бой для нее слился в один непрерывный забег сначала в одну, а затем в другую сторону горной тропы под непрекращающимся ливнем вражеских стрел. Ей действительно очень повезло. Она сумела в равной степени избегнуть и зазубренных черных орочьих стрел, и падения с крутой горной тропы на холодные острые скалы перевала.

Впрочем, эта битва обещала быть куда более интересной и захватывающей, и посему девушка надеялась, что уж в этот раз ей точно посчастливиться проявить себя, как и подобает истинной наследнице престола Арнора, а теперь волей короля Анора еще и Гондора.

Исполин Беорн тоже находился в центре совсем неподалеку от дочери Наместника немного впереди от основного построения. Он не нуждался в соратниках, будучи штучным воином, древним героем, величественные сказания о которых до сих пор ходили по все Арде, зажигая сердца молодых юношей, а иногда и дев на бранные подвиги. Гигант поигрывал чудовищной секирой и скалил зубы в предвкушении схватки. В предыдущих сражениях ему так и не довелось показать себя, и теперь оборотень желал в полной мере взять реванш за свое вынужденное бездействие.

Наконец запели хриплые орочьи боевые рога, и армия зеленокожих пришла в движение. Воины альянса с наряженными лицами вглядывались в бесчисленные ряды вражеской армады. Момент истины настал. Войско Анора до последнего оставалось неподвижным, и лишь когда между ними и нападавшими осталось совсем немного пространства, пришла в движение. Конница левого и правого флангов взяла стремительный разбег и на полном скаку сшиблась с орочьими отрядами.

Пеший центр оказался сперва несколько позади, но военачальники альянса недаром избрали именно такую тактику, выжидая до самого последнего момента. Разрыв оказался столь незначительным, что орки попросту не успели воспользоваться этим преимуществом и рассечь армию Анора на несколько частей, благо пешие латники не ударили в грязь лицом и сумели в самый последний момент сократить расстояние и восстановить единую линию фронта. Тактика сия конечно оборачивалась большим риском для сил заката, однако она в полной мере оправдала себя, дав коннице возможность нанести удар в могучем разбеге и в свою полную мощь.

Конница единой лавой обрушилась на орочьи порядки, сокрушая их и втаптывая в землю. Правый фланг во главе с самим королем столкнулся с варжьими всадниками. Для кавалерии вех мастей этот противник был, наверное, самым неудобным и опасным. Мало того, что лошади инстинктивно пугались волчьего духа и нередко выходили из повиновения, так еще и варги даже без своих наездников сами по себе были более чем опасными тварями. Они вцеплялись лошадям в ноги и глотки или попросту прыгали прямо им на спины, сбивая на землю их хозяев и перегрызая им горла. От зубов варгов не спасала даже крепкая кольчуга, ибо сила укуса их была такова, что в одночасье ломала людям шейные позвонки.

Впрочем, боевые кони сильно отличались от обычных крестьянских лошадей и не позволяли просто так себя загрызть, нередко одним ударом копыта проламывая варгам головы или ломая хребет. Длинные копья и полуторные клинки гондорцев также не дремали без дела, верша свою кровавую, но необходимую работу. Прямые клинки заката сталкивались с гигантскими чернеными и нередко зазубренными ятаганами орков в извечном противостоянии света и тьмы. И пока ни одна из сторон не могла одержать верх.

Сам Анор сражался в первых рядах. Целиком закованный в мифрил, с мифриловым же клинком, он был попросту не по зубам ни одному из нападавших на него гоблинов и варгов. Уже немало их рассталось с жизнью в тщетных попытках обезглавить вражеское войско, ибо Анор отнюдь не таился, и его королевский штандарт с белым древом и золотой короной Элессара поверху был прикреплен к седлу его белоснежного жеребца на специальном древке, чтобы своим величественным видом поднимать боевой дух его воинов и заставлять их сражаться еще более смело и неистово.

Рохиррим повезло несколько больше. На их долю достались орочьи пехотинцы низкого ранга, которые практически ничего не могли противопоставить могучим вестфолдингам. Их потери были ничтожными, и сейчас воины Энерила отчаянно пробивались сквозь вражьи порядки, стремясь полностью сокрушить левый фланг орков и обрушиться на их центр.

Центру альянса досталось сильнее всего. Помимо простых орков, бывших, как уже говорилось, довольно посредственными бойцами, на них одновременно обрушились и горные тролли, и личные телохранители предводителя Азга.

Сам Азг сражался словно дикий зверь. В превосходной черной броне оставлявшей открытой могучие жилистые руки, он бился одновременно двумя тяжелыми ятаганами явно из непростого металла, ибо после его ударов люди падали как подкошенные. Предводитель орков не был особенно крупным, но притом был гибким и невероятно жилистым, и обладал, по всей видимости, недюжинной силой.

К тому же он использовал очень необычную звериную тактику с неожиданными нырками, финтами и уходами, которой не мог противостоять ни один из воинов заката. В этом Азг был очень похож на легендарного Азога Осквернителя, наверное, самого известного орочьего вождя прошлых эпох Средиземья. Если бы каким-то чудом, ибо столько не живут даже дети Махала, на этом поле брани вдруг оказались те гномы, что видели воочию тогдашнего предводителя орков Мории, они бы наверняка узнали эту необычную манеру сражения.

Даже могучие железностопы Даина падали один за другим под гибельными ударами зачарованных черненых ятаганов. Подобно юле вертелся Азг перед стеной их хирда, ловко уклоняясь от ударов длинных копий, обрубая наконечники и поражая наугримов в незащищенные забралами лица. И даже если его удар приходился в кольчугу, она не выдерживала с темным клинком, и гном получал смертельную рану. Видимо клинки предводителя орков были зачарованы недоброй тайной магией, от которой не спасала даже несокрушимая сталь детей Махала.

Его телохранители немногим уступали своему вожаку в воинском умении, но все же они были не в силах пробить гномий доспех и нередко падали под ноги хирда навылет пронзенные копьем или зарубленные тяжелой гномьей секирой.

А между тем гоблины сильно потеснили людей в самом центре их воинства. Отряд троллей в считанные минуты тяжелыми палицами разметал весь левый фланг пехоты, рассеяв людские порядки, и лицом к лицу столкнулся с гномами. И тут нашла коса на камень. Исполины при всей их чудовищной мощи не смогли с ходу опрокинуть плотные ряды тангаров, которые держали строй хирда до последнего, прекрасно понимая, чем закончится для них обрушение их порядков.

В троллей и орков полетели тяжелые арбалетные стрелы вкупе с метательными боевыми секирами и молотами, которые метко попадали исполинам в головы и хотя и не убивали, ибо черепа этих гигантов могли поспорить крепостью с каменными валунами, но сбивали с толку, нанося легкие раны и давая гномам возможность нанести им смертельный удар. Копья тангаров также не отставали от своих малых боевых собратьев, пронзая тела исполинов и не давая им приблизиться к строю хирда.

Гиганты впрочем, также не оставались в долгу, круша боевыми палицами и дубинами отважных наугримов. Чудовищные удары ломали копья и щиты первой линии, опрокидывая гномов на землю и ломая им кости, но все новые и новые их товарищи подтягивались из глубин строя и заполняли бреши, давая воинам переднего края время для краткой передышки. Гномий хирд считался лучшим боевым построением подобного рода во всей Арде, и посему несмотря на колоссальную разницу в размерах и силе не в пользу отважных детей Махала, они вполне могли биться с олог-хаями на равных.

Людям тоже приходилось не слишком сладко. Особенно тяжелым положение было на левом фланге. Там тролли разметали весь боевой строй гондорцев, и теперь воины Давиниона из последних сил отражали осатанелый натиск многочисленной орочьей пехоты. Хорошо еще, что тролли теперь были заняты сражением с хирдом и не обращали на людей более никакого внимания, иначе гондорцы не устояли бы точно.

Морейн билась наравне с другими пехотинцами, ловко орудуя полуторным клинком. Ее учителя не зря столько времени посвящали становлению воинского таланта девушки, она не ударила в грязь лицом, и никому из ее нынешних боевых товарищей и в голову не могло прийти, что яростно крушащий орков молодой воин в арнорских доспехах на самом деле не вовсе могучий муж, а молодая девица, вопреки воле своего родителя и будущего супруга сбежавшая на войну прямо из королевского дворца.

Сперва ее поставили в центр построения, и посему основной бой происходил довольно далеко от нее, но затем в процессе битвы ее вынесло на передний край сражения, где в самой первой линии мечом и щитом отражала орочий натиск, давая своим товарищам вторых и третьих рядов поражать гоблинов длинным копьями. По счастью Морейн достаточно насмотрелась на традиционные арнорские и гондорские построения во дворце своего отца, а после и в Минас-Тирите и теперь превосходно справлялась со своей задачей.

И если сначала она испытывала некие внутренние колебания, ведь не так-то просто отнять чужую жизнь даже у подобных донельзя омерзительных даже на вид тварей, то после того, как один из гоблинов-арбалетчиков, скалясь от свирепой радости, поразил тяжелой стрелой стоящего впереди нее воина-щитоносца прямо в лицо, отчего бедняга мгновенно умер на месте, все сомнения юной воительницы отпали сами собой, благо орки не оставили ей выбора, сходу атаковав ее, едва она вместе с остальными сменными воинами средних рядов выдвинулась вперед.

Несмотря на то, что она имела собственного коня, в кавалерию ее не взяли, сказалось отсутствие боевой выучки. Впрочем, она туда особо и не рвалась, предпочитая находиться поближе к Дуллану, и посему не слишком горевала относительно сего факта. Ей повезло, она оказалась на правом фланге, который полностью сохранил боевое построение, и хотя здесь тоже было довольно жарко, но люди все же вполне успешно, раз за разом отражали атаки орков, которые тупо перли на них многочисленной, но разрозненной ордой и не собирались уступать зеленокожим урукам свои позиции.

Беорн осатанело крушил своей секирой всех, кому не посчастливилось подвернуться ему под руку. Даже союзники старались держаться подальше от неистового оборотня, ибо в своей ярости он был воистину ужасен. Орки без оглядки бежали с его пути, и тогда гигант обрушился на троллей. Тех уже немало погибло от копий и секир отважных тангаров, но и сами гномы потеряли множество своих сородичей и держали строй из последних сил.

Взревев от переполнявшей его священной боевой ярости, Беорн обрушил свою секиру на первого тролля, разом развалив его массивное тело надвое. Не останавливаясь, точно также отсек он голову и второму, уклонился от палицы третьего, разрубив ему череп. Гигантский топор оборотня плотно застрял в массивной голове тролля, но Беорн не растерялся, проворно перехватив дубину следующего олог-хая в тяжелой броне. Некоторое время титаны молча и ожесточенно мерялись силами, пока, наконец, оборотень не одержал верх, перехватив тролля за бычью шею и одним движением могучих рук свернув ее.

Издав дикий рев, Беорн сменил обличье, сорвав с себя ненужную более одежду, и обрушился на оставшихся троллей, которые инстинктивно шарахнулись при виде чудовищного медведя, ибо в своем зверином облике Беорн выглядел еще ужаснее. Этой промашкой противника сполна воспользовались воспрянувшие духом гномы и атаковали исполинов с удвоенной силой.

Дуллан ничуть не отставал от могучего оборотня, также сражаясь в одиночестве и своим волнистым клинком скашивая разом по нескольку противников. Из его горла не переставая рвался чудовищный боевой клич похожий на рев штормовых валов, от которого у гоблинов и даже троллей подкашивались ноги, и они теряли всякую боеспособность, сами подставляя себя под смертоносные удары мистического воителя.

Орки в ужасе разбегались перед неистовым полумайром, не решаясь вступать в битву с подобным титаном, а те немногие, что все же находили в себе силы перемочь свой глубинный страх, не могли своими хлипкими ятаганами пробить его изумрудно-зеленый доспех, казавшийся им чешуей неведомого диковинного зверя, пришедшего им на погибель из самых мрачных и темных глубин бездонных океанических вод.

Осознав, что орки ему не соперники, грозный Сын Прилива поспешил прийти на помощь гномам и Беорну, обрушившись на исполинов троллей. Первый же его удар напрочь отсек ногу одному из гигантов, и тот, утробно воя, рухнул на землю. Темная кровь твари обильно хлестала из обрубка, орошая землю вокруг. Смертельно раненого исполина добил Беорн, походя обрушив ему на голову свою тяжелую секиру.

А Даин тем временем схлестнулся с самим Азгом. В ярости от того, что его воины ничего не могут поделать с неуловимым орком, он покинул строй хирда и вышел с ним на единоборство. Азг с радостью принял вызов, ибо никогда еще не встречал равных себе.