Хдк. Глава 15.

Королева прикусила мизинец.

Не то, чтобы она не знала об изменах супругов, — знала и по давней договоренности, благодаря которой брак этот был крепким и по-своему счастливым, закрывала глаза. Но одно дело очередная интрижка, и совсем другое — ребенок.

— И конечно, лишить девицу девичества — дело нехитрое... но вот чтобы за несколько дней она и забеременеть умудрилась...

Король хмыкнул.

И Ее Величество с немалым облегчением выдохнули. Все же бастард — это... оскорбительно...

— Да и ошибочка вышло, — Его Величества ткнули в газету пальцем. — На эту красавицу Матеуш нацелился...

— Она ему не подходит.

— Ах, дорогая, тебе волю дай, так ты мальчика вовсе в монастырь спровадила бы... Анелия тебе тоже не нравилась.

— Развратная особа.

— Развратная... как есть развратная, — Его Величество цокнул языком, припоминая очарование этой развратной и напрочь аморальной особы, которая...

...впрочем, некоторые воспоминания он предпочитал держать взаперти.

— Мальчик страдает, — королева дотянулась-таки до шнурка.

Ей хотелось шоколада.

Горячего, украшенного пышной пеной взбитых сливок и темно-красной вишенкой, с каплей коньяка или травяного бальзама. И пусть придворный целитель с придворным косметологом вкупе твердят, что сладости Ее Величеству вредны, но... чем-то надо себя радовать?

— Мальчику заняться нечем, — проворчал король, но кофею потребовал. — Все страдания его — от безделья... а вы ему потворствуете!

Ее Величество оскорбились и замолчали.

Благодатная тишина длилась недолго. Его Величество успел сосчитать трещины на желтоватом лице амазонки, заметить пару дохлых мух, что лежали меж стеклами, и услышать, как шуршат под глянцевым паркетом мыши. Подали и шоколад, именно такой, какой хотелось королеве, и серебряный кофейник с крохотными, чуть больше ногтя, чашечками.

Кофий Ее Величество разливали лично.

Перемирие, значит...

— Люди поверят, — сказала она, мизинчиком указывая на газету, что так и осталась лежать на краю стола. — Мы должны что-то... предпринять.

— И что вы предлагаете? Судиться?

...и изваляться в грязи?

— Отнюдь, — все же Ее Величество были по-женски умны. — Суд или опровержение будут восприняты... неправильно.

Права. Вновь заговорят о самодурстве и королевской власти, каковая слишком уж... абсолютна.

— И девушку отсылать нельзя... во всяком случае, сейчас... надо окружить ее заботой и вниманием... пусть Матеуш заявит, что признает этого ребенка...

Король кивнул.

Иногда он почти любил свою супругу.

— Когда же станет очевидно, что ребенка нет, то... никто не осудит, если девица раскается в обмане и уйдет в монастырь...

Ее Величество подхватили вишенку и отправили в рот.

...и все-таки надобно с ремонтом что-то думать...

—