Пропавшая принцесса, или Зачет по родовой магии

Он как-то равнодушно поднял руку и тут же ее отпустил.

— Разреши хотя бы ребенка видеть. Пожалуйста, Дейни.

Я разревелась в голос от этого ласкового обращения.

— Кэд, он погибнет, если хоть кто-нибудь узнает, чей это ребенок. Оставь меня, — как больно было врать.

— Я не позволю, чтобы моего ребенка воспитывал посторонний мужчина!

— Хватит! — я отпихнула его. — Оставь меня, ясно?! Ничего не было! Мы не знакомы!

— Дейна...

Я забежала в корпус раньше, чем он сказал то, что хотел. Пулей пронеслась мимо стайки девчонок, что-то горячо обсуждавших, проигнорировала собственный поток, стоящий у аудитории общей магии, едва не сломала шею на лестнице и, наконец, оказалась в собственной комнате, где сразу упала на кровать, уже даже не рыдая — воя.

Самое противное было то, что я сама была во всем виновата. Это я оказалась слишком бесхарактерной, слишком слабой, слишком трусливой. Надо было бросить вызов Карнатару, вернуться раньше, чем случилось непоправимое, а я прыгнула в объятия к Кэду, надеясь, что он защитит от всего, что происходило вокруг. Не защитил.

Громкий стук в дверь заставил меня взять себя в руки. Я открыла, думая, что это Эри, видевшая, как я неслась в комнату.

— Дейна!

На пороге стоял Кэд.

Я попыталась захлопнуть дверь и вздрогнула, когда его рука с такой силой ударила по двери, что она едва не отлетела мне в лоб.

— Я не собираюсь бросать тебя и ребенка, — он выглядел взбешенным. — Мне плевать, что он не благословленный. Я перерою всю Империю, но найду выход. Я пойду к Облачной Горе и добьюсь, чтобы нашего ребенка благословили. Мне плевать, что ты думаешь об этом. Ты выйдешь за меня замуж, Дейна, хочешь того, или нет. Я схожу с ума. Мысль о том, что у нас может быть семья, дети, дом преследует меня постоянно. Дейна, я хочу бороться. Демоны, Дейна, я согласен избавиться от ребенка, чтобы быть с тобой! У нас будет много детей. Я не позволю тебе уйти просто так.

— Кэд, я не дам убить ребенка.

— Знаю, — он кивнул и слабо мне улыбнулся. — Дейни, я что-нибудь придумаю. За мной стоит император, мама, папа, лучшие маги Империи.

— Иллария погибла, родив Дейнатару, — тихо прошептала я. — Если никто ничего не сделал для королевы, с чего ты взял, что сделают для меня?

Он обнял меня.

— Я сделаю, Дейна. Я отрекусь от рода.

Сердце сделало несколько переворотов. Он готов отказаться от родовой магии ради меня?! А мне-то как отказаться, правящим особам такая роскошь недоступна.

— Кэдерн, я так тебя люблю, — простонала я, пряча лицо у него на груди. — Что мы будем делать теперь?!

— Тише, — в его голосе послышалась радость. — Предоставь все мне. Хочешь, расскажу сказку?

— Не хочу я сказок, — я ворчала для порядка, лишь чтобы совсем не расклеиться от такой быстрой смены эмоций.

— А я расскажу.

Меня усадили на кровать и принялись (в который раз?) гладить по голове.

— В императорском роду был принц по имени Фар.

Я подняла глаза, пытаясь понять, не шутит ли Кэд.

— Он любил одну девушку, очень красивую и очень умную. И она его любила. Они поженились, а в день пророчества ей предрекли скорую смерть.

— Я знаю эту сказку, — прошептала я. — Он выгнал ее умирать и женился на другой.

— Это не конец сказки, солнышко. Он очень страдал и продолжал ее любить. Он искал ее, разумеется, втайне от родных и новой жены. Он мучился чувством вины, он мечтал хотя бы раз ее увидеть и очень боялся, что она умерла. Он так и не нашел свою Мадлен, лишь много позже ему сообщили, что она умерла от холода, оставшись без ночлега зимой. Фару было больно, очень. Он сожалел о том, как поступил с женой. Боги наказали его, лишив покоя. Он вечно страдал по Мадлен. Я не хочу, чтобы с нами произошло что-то подобное. Я не могу тебя потерять, моя Дейни. Такое бывает раз в жизни и даже если этой жизни суждено закончиться очень скоро, я хочу быть рядом с тобой.

— Кэд, — я закрыла глаза, постепенно успокаиваясь. — Дурак ты.

— Дурак, — согласился Элвид. — Но влюбленный. Нет, даже не влюбленный. Любящий. Надень кольцо, Дейни.

— У тебя что, коллекция колец всегда с собой? Как ты умудрился так быстро его достать?

— Я купил его вечером, — ответил мужчина. — Когда ты заболела. Я испугался, что с тобой что-то серьезное. Хотел успеть сделать тебе предложение, до того момента, как узнаю диагноз.

— А почему ты не сделал его, когда я сказала, что беременна?

— Дейна, я тоже был в шоке. И еще...я не тот человек, который может влюбиться сразу и навсегда. Мне нужно время. Привыкнуть к новому человеку в моей жизни, привыкнуть к чувствам, дать им окрепнуть. Я ненавижу клятвы, Дейна. Тяжело признаваться, но если бы ты не угодила в лазарет, предложения бы не дождалась.

Я фыркнула, а потом протянула руку и почувствовала холодный металл на безымянном пальце.

— Вот и умница. Все будет хорошо.

И я почти поверила в это. В то, что нам удастся найти выход, в то, что будет мне и счастье, и муж, и ребенок, и дом. И даже в то, что отец у меня будет, я поверила. За окном постепенно темнело, а мы не могли заставить себя куда-то пойти или что-то делать. Его руки гладили мой живот, в котором рос малыш, еще не зная, что он зачат двумя самыми ненормальными людьми в этой империи и что жизнь его будет полной сложностей.

— Дейна, — Кэд, спустя несколько часов, все же нашел в себе силы заказать ужин в комнату.

Кстати, почему до сих пор не пришла Эри?!

— Что? — я поглощала мясо даже не за двоих — за четверых минимум.

— Мы скоро поедем к императору.

Курица попала мне не в то горло, и я закашлялась.

— Ешь спокойнее, — предупредил Кэд. — Там скоро бал по поводу обручения принцессы Жозетт и лорда Вирне.

— Жозетт выходит за Карнатара?! — я снова подавилась многострадальной курицей.

— Не за Карнатара, а за Смиля.

Вот тут настало время смеяться. Я хохотала так, что пришлось выпить немного воды, дабы успокоиться. Вот это чувство юмора у советника...

— Будем надеяться, они взаимно уничтожатся, — хихикнула я. — Подходящая друг другу парочка.

— За что ты так не любишь Жозетт? — удивился Кэд. — Ты с ней не знакома!

Я прикусила язык.

— Может, и не знакома. Но то, что стерва — вижу. Да и не зря она за Смиля выходит, любая нормальная давно бы истерику закатила и сбежала.

— Императору только второй сбежавшей дочери не хватает, — сказал ректор.

— Она вернется, — уверенно сказала я. — Скоро.

— Твои слова, да Богам в уши, — улыбнулся Кэдерн. — Сертан был бы счастлив ее увидеть.

В этом, учитывая пришедший на ум разговор, подслушанный в далеком детстве, я сомневалась.

— Так что там с нашим визитом? Зачем этой стерве на помолвке моя священная рожа?

— Не твоя, а моя. Ну, раз мы обручены, то наши, скажем так.

Замечательно. Вот и повод вернуться, сестричка будет счастлива. Тем более что три месяца, отведенные Карнатаром, скоро истекут и — я в этом не сомневалась — на меня начнется настоящая охота.

— Так что придется ехать, Дейна. Хорошо бы приехать раньше, чтобы мама смогла подобрать тебе соответствующий гардероб и немного познакомить с замком. Как считаешь?

— Согласна, — кивнула я. — Поехали.

Кэд улыбнулся, неожиданно ласково.

— Я думал, будешь больше сопротивляться. Что ж, эту проблемы мы решили.

— Одну из немногих, — я отставила в сторону тарелку.

Решим и другие. Так или иначе. Мне очень хотелось рассказать Кэду все о себе, но я понимала, что еще не время. Нужно выяснить, что происходит в замке. Удастся ли приехать тайно — большой вопрос, но Кэд уж точно не позволит мне долго скрываться. Что бы он там ни говорил, я намеревалась сама сражаться за право жить.

Он ушел, хотя явно хотел остаться. Эри так и не пришла: осталась у Тара. Я открыла книгу, чтобы хоть немного отвлечься.

"Я очнулась, нехотя открыв глаза. Руки дрожали, к горлу подступала тошнота, и мир вокруг вертелся с бешеной скоростью.

— Леас, хватит с ней возиться. Идем.

— Подожди, Морей, — этот голос я уже слышала. — Мадлен.

Я подняла глаза на Старейшину. Он спокойно взирал на меня сверху вниз, не предпринимая попытки помочь подняться.

— Простите, — пролепетала я.

От старца исходили мощные волны магии, буквально осязаемые. Сейчас я не думала, как задать все вопросы, что мучили меня так долго. Сейчас я хотела — и это было единственным моим желанием — чтобы они ушли, оставили меня.

— Что ты здесь делаешь, девочка? — голос его был ласковый, но мне почудилась угроза.

— Я, — это был даже не лепет, скорее, шепот, — должна была увидеть вас.

Глаза защипало.

— Фар...выгнал меня. Почему мне достался черный лист?

Тот, кого называли Леасом, наклонился ко мне и прошептал несколько слов.

А потом они ушли, так же спокойно. Я осталась сидеть на холодной земле, безучастно смотря перед собой. Вокруг сновали люди, но никто и не подумал мне помочь".

Зря Кэд рассказал, чем все кончится. Я до последнего надеялась, что Фар ее найдет и, если не станут они счастливо жить, то хотя бы помирятся, и Мадлен умрет без обиды на возлюбленного.

Кэд был прав: повторить судьбу этих двоих я не хотела. И не стану, как Мадлен, искать правды и справедливости. Мне удалось почти дожить до двадцати лет, быть может, удастся спасти ребенка. Аборт — в любом случае смерть, жить после этой операции я не захочу и не буду. Почему бы не попытаться переиграть древнюю магию, или что там руководит пророчествами? Если у Мадлен не получилось, быть может, получится у меня?

Лежа на своей университетской кровати, смотря в неровный потолок, в ожидании встречи с семьей, я многого не знала, но интуитивно чувствовала, что борьба предстоит не из легких.

* * *

На следующий день мальчик-первокурсник принес записку от Кэда, в которой говорилось, что он ждет меня в своем кабинете в обеденный перерыв. Не то чтобы меня это обстоятельство обрадовало. Есть-то хотелось с каждым часом приближения обеда все больше и больше. А жених (странно было применять это слово по отношению к Кэду) собственными руками лишал меня вожделенного обеда. Несколько мгновений я сомневалась, но потом все же решила, что он не стал бы отрывать меня от поглощения пищи из-за пустяка. Значит, что-то серьезное.

Вокруг меня кипела жизнь. После спектакля, устроенного Кэдом в столовой, слухи, коими обросли наши отношения, подтвердились. Обсуждения уже не смолкали, и я редко не удостаивалась парочки взглядов. Завистливых — от девчонок, презрительных — от парней. Кто-то говорил, что я по-другому не могу учиться и сплю с ректором ради хороших оценок (это, учитывая две последние двойки, схлопоченные мною по совершенно разным предметам). Кто-то говорил, что я беременна (я мысленно поздравила их с победой в конкурсе "угадайка", но в реальности только усмехнулась и продолжила что-то рисовать в блокноте). И лишь немногие, знавшие меня лично, радовались и поздравляли с помолвкой. Я, как и подобает принцессе, улыбалась всем, всех любила и вообще источала просто ароматы счастья. На удивление, настроение было хорошим. Определенность в жизни — штука полезная.

Отсидев положенные две пары с утра, я, отмахнувшись от назойливой Эри, отправилась в подвал. В кабинет к Кэдерну Элвиду. Если бы тогда, в конце первого семестра я, спускаясь сюда и сжимая в руке листок с наказанием от Нер, знала, что вернусь в кабинет спустя пару месяцев беременной от ректора, точно пошла бы спать.

— Привет, Дейна, — произнес Кэд, когда я влетела в его кабинет.

— Привет. Чего хотел? Давай быстро, а то я хочу есть.

Он очень тепло мне улыбнулся.

— Погоди чуть-чуть. Нужно встретиться с моей мамой, а потом мы все вместе поедем обедать.

— С твоей мамой? — как-то сразу сникла я.

Это же получалось, что Силианна Харрарз — моя свекровь?! Будущая, во всяком случае.

— Дейна, я позвал тебя немного раньше.

Он посмотрел на меня так, словно собирался сказать что-то очень неприятное.

— Я не знаю, как ты на это отреагируешь, но, пожалуйста, доверься мне, хорошо?

Медленно, под изучающим взглядом медных глаз, я кивнула.

— Лучше будет, если моя мама не будет знать о ребенке. Вообще никто. Это нужно скрывать до тех пор, пока я не найду выход с пророчеством, или хотя бы до тех пор, пока возможно.

С души словно камень упал. Я так боялась, что Кэд объявит всем о ребенке...

— Конечно, — я улыбнулась ему в ответ. — Я хотела попросить о том же. Но как ты объяснишь своей матери желание так быстро жениться? Мы ведь знакомы...два месяца, ну, пусть чуть больше.

— Об этом знаем только мы, — Кэд пожал плечами. — Для мамы ты — моя студентка. И знакомы мы три с лишним года. Кто знает, сколько мы встречались? Она не знает ни одного романа между мной и какой-нибудь особой, так что не удивится, узнав, что мы долго встречаемся.

— Ни одного? — я прищурилась.

— Ни одного, — заверил Кэд.

— Это значит, что ты очень осторожен, или, что у тебя скудная личная жизнь?

— Что я не болтлив, — усмехнулся Кэдерн. — И мое окружение тоже.

Мы смотрели друг на друга, наверное, минуту, улыбаясь и чувствуя, как хочется прикоснуться и хотя бы обнять.

Двери распахнулись, и мы оба вздрогнули.

— Кэд, — Силианна, как всегда безупречная и приветливая, прошла в кабинет. — Извини, я не знала, что ты не один. Ты закончил? Мы собирались на обед, помнишь?

Она слегка кивнула в ответ на мое неуклюжее приседание в знак уважения.

— Подожди, мама. Сначала я хотел познакомить тебя с Дейной.

— Я уже знакома с Дейной, милый. Мы виделись в ресторане, помнишь?

— Конечно. Дейна пообедает с нами.

— Чудесно, — Силианна улыбнулась мне. — Идемте уже, я голодна.

— Мама! — возмутился Кэд. — Я пытаюсь сказать кое-что важное. Что-то, что важнее обеда.

Лично мой желудок считал, что важнее обеда нет ничего.

Силианна приготовилась слушать.

— Мама, я сделал Дейне предложение.

Все вокруг замерло. Я боролась с искушением зажмуриться от страха перед реакцией леди Харрарз. А та сначала побледнела, потом глаза ее округлились. Но недаром она пользовалась таким доверием императора: женщина сразу же взяла себя в руки.

— А как же наше одобрение? Тебе что, воля отца и матери уже не указ?

— Мама, прости. Я люблю Дейну и подумал, что вы не можете быть против моего счастья.

Взгляд Силианны смягчился.

— Что ты, конечно, нет. Просто мне обидно, Кэд, что ты больше не советуешься со мной.

— Я советуюсь, матушка, — усмехнулся Кэд. — В данный момент я советуюсь, как представить Дейну ко двору и куда мы пойдем обедать.

— Тогда я выбираю ресторан и...об остальном поговорим, когда я перестану умирать от голода.

Пока Кэд открывал перед нами двери, леди Харрарз бросила на меня быстрый, но красноречивый взгляд. Мне показалось, что в нем боли было больше, чем всего остального.

* * *

— Итак, Дейна, — Силианна неторопливо пила кофе. — Расскажите мне о себе.