Час перед рассветом

— Он что, так боится магички-недоучки? — с сарказмом поинтересовалась я, пытаясь скрыть свой испуг.

К моему удивлению, Мариус воспринял мои слова совершенно серьёзно.

— Это не страх, а мера предосторожности. Корделия, ты думаешь, каждый мало-мальски одаренный маг может одолеть архивампира? Даже я не знаю, как это сделать без помощи двух-трех сильных магов, не уничтожив при этом полгорода, а ты сделала это в одиночку и так, что никто ничего не заметил! Только трейхе Этари на это и способны!

Да уж, хуже не придумаешь. Я видела, что Мариус не шутил, и медленно начинала верить его словам. Кажется, это все происходит взаправду. Адриан и в самом деле потребовал выдать ему меня, чтобы отомстить, а отец посчитал захваченные земли гораздо важнее моей жизни! То есть я понимаю, что это политика, но ведь сейчас речь идёт не о династическом браке или дипломатической службе! Отец же заранее обрек меня на смерть, и я даже представить себе не могу, что Адриан со мной сделает, когда я попаду в его власть! Нет, подобные методы совершенно недопустимы. Люди этого не поймут, ведь все будут знать, что король намеренно отправил свою дочь на смерть!

— Будет скандал, — не глядя на архимага, мрачно высказала я вслух свою мысль. Внутри меня словно разрасталась ледяная пустыня. — Если бы я была обычной шпионкой, решение короля было бы закономерным. Но я принцесса. Прочие государства осудят.

— Не осудят. — Я вопросительно взглянула на Мариуса, а тот как ни в чем не бывало продолжил. — Ты больше не принцесса, Корделия. Вместе с приказом о твоём аресте и договором о мире король подписал указ о лишении тебя титула и изгнании из семьи. У тебя больше нет ни имени, ни родных.

Глава 12

Мариус ушёл, а я ещё долго сидела неподвижно на одном месте. Потрясений оказалось слишком много для одного дня, и мои мысли бились, как рыбешки на мелководье. Даже новости о вампирах отошли сейчас на второй план, больше всего я была подавлена тем, как отец распорядился моей судьбой. Моё сознание отказывалось это воспринимать, и я просто не могла поверить в такое предательство по отношению ко мне. Изгнание из семьи — одна из самых страшных вещей, которые могут произойти с человеком. Ты лишаешься собственного имени, дома, родных, отечества; с этой минуты ты — никто и ничто. Подобную меру наказания глава семьи мог применить к родственнику, сделавшему что-то крайне отвратительное и позорящее имя рода. Я говорю сейчас только об аристократах, поскольку среди крестьян изгнание из рода не практиковалось. Те, с кем подобное происходило, очень быстро скатывались на самое дно жизни, поскольку оставались без какой-либо поддержки со стороны своей семьи.

Но, желчно отметила про себя я, тебе-то подобное точно не грозит. Тебя ведь передадут вампирам, а от них такой милости ждать не следует. И никто не выскажет недовольства по этому поводу: одно дело — отдать вампирам принцессу, и совсем другое — безымянное существо, за которое просто некому заступиться. Теперь понятно, почему отец пошёл на этот шаг — так он сразу убрал поставленную дилемму, что важнее — некоторая часть королевства или собственная дочь. Но как отец мог так со мной поступить?.. Ведь, по сути, это я спасла Валенсию; если бы не я, нас завоевали бы целиком! И так он обошелся со мной в итоге?!

Поддержки ждать неоткуда. У меня нет никого, кто мог бы спасти меня. Отец уже принял решение. Мачеха, Стефан, сёстры — они будут только рады от меня избавиться. Мариус ненавидит меня, потому что я — Этари... Кстати, надо будет выяснить, что это все-таки означает. Агата и Люций, конечно, относятся ко мне хорошо, но сомневаюсь, что их мнение будет иметь для короля хоть какой-то вес.

...Адриан меня уничтожит. Я отчётливо помнила выражение его лица, когда он увидел мои темно-красные глаза и сам понял, что умирает. Там было столько ненависти... Так что на снисхождение рассчитывать не стоит. И он не просто убьет меня, нет, он сделает так, чтобы я сама начала просить о смерти. Пощады ждать бесполезно — Мариус прав, архивампиру надо восстановить авторитет, который наверняка слегка пошатнулся после того, как я его перехитрила. То, что он сделает со мной, даст понять всему миру, что бывает с теми, кто воображает себя умнее архивампира.

Но Хель же говорила, что я ещё нужна ей! Вампиры поклоняются ей, и она действительно является их покровительницей. Может, попробовать объяснить им, что зачем-то я нужна богине смерти живой и, желательно, невредимой? Но нет, сомневаюсь, что они мне поверят. Доказательств у меня никаких нет. Да и не думаю, что они вообще пожелают меня слушать.

Значит, меня, по сути, только что приговорили к медленной и мучительной смерти. Приговорил меня не кто иной как мой отец, и сделал он это только для того, чтобы вернуть Валенсии несколько городов и задобрить вампиров. Какая у меня получается насыщенная интересными событиями жизнь.

Так что же будет дальше? По словам Мариуса, вампиры явятся за мной через десять дней. Меня должны будут доставить под конвоем в Дион и там передать Адриану. Архимаг сказал, что тот явится за мной лично. До того дня мне предстоит сидеть взаперти в этой комнате и терпеливо ждать конца.

Ну уж нет. Я никому не позволю так спокойно распоряжаться моей жизнью. Я могла рисковать собой ради Валенсии, но никому не позволю делать этот выбор за меня. У меня вовсе нет уверенности, что мне удастся избежать уготовленной участи — антимагические кандалы на руках значительно уменьшили мои шансы на спасение — но Донера с два я сдамся без борьбы.

Потоки моих сумбурных мыслей прервал тот самый стражник, которого Мариус отправлял в библиотеку. Вежливо постучав в дверь, он вошёл внутрь и с поклоном протянул мне тяжеленный старинный том. Когда я взяла книгу в руки, он поклонился повторно и покинул комнату, а я с внезапной горечью подумала, что ему больше нет необходимости вести себя со мной почтительно. Я больше не принцесса, по общественному положению я теперь нахожусь ниже самой последней служанки в этом замке.

Я осторожно положила книгу на стол и пододвинула поближе стул. Нужно отвлечься и выяснить, что такое Этари. Сомневаюсь, что мне станет от этого намного легче, но, по крайней мере, я хоть буду понимать, почему Мариус так взъелся на меня. Только вот — я окинула критическим взглядом фолиант передо мной — за один вечер это сочинение не осилить. Мариус сказал, что "Этари" как-то связано с войной почти столетней давности — той самой, в которой эльфы противостояли вампирам, а к Валенсии в итоге присоединился Кэллахил. Мне было известно, что это было грандиозное противостояние между архивампиром Магнусом Вереантерским, отцом Адриана, и тёмным эльфом-архимагом. Но подробностей я знала не так уж и много, и эту книгу я точно буду читать всю грядущую неделю...

Я открыла её на первой странице и начала листать вперёд. Предпосылки к войне, возможные причины... Умные рассуждения автора, совершенно бесполезные для меня... Главные действующие лица... Вот портрет предыдущего короля Вереантера — угрюмое лицо, тяжёлый взгляд. Адриан, кстати, мало похож на отца... Рядом — изображение короля Селендрии. Типичный темный эльф, ничего интересного... А на соседней странице — портрет того самого архимага-эльфа, которого наверняка проклял каждый житель Вереантера, поскольку он пролил немало вампирской крови... Я рассеянно скользнула взглядом по миниатюре и перевернула страницу. Затем меня вдруг словно обожгло, и рука замерла над книгой. Не может быть... Медленно я перелистнула книгу назад и уставилась на портрет эльфа. Ещё несколько секунд я лихорадочно пыталась вспомнить, где я его видела, а когда сообразила, то не сдержала изумлённого вздоха.

Это был тот самый эльф, которого я видела в своих снах. Это он говорил Драмту, что тот скатился до обычного воровства! Он создал Арлионовскую защиту и другие очень мощные заклинания, это у него я научилась, как нужно маскировать магический фон, и у меня так же, как и у него, краснели глаза! На портрете он выглядел надменным и равнодушным, но это было без сомнения то самое лицо!

"Арлион Этари", — прочла я текст под миниатюрой. — "Тёмный эльф, маркиз Атламли, архимаг. В войне Селендрии и Вереантера лично уничтожил немалую часть верантерского войска. Убит архивампиром Магнусом Вереантерским, после чего война была закончена".

Вот это неожиданность. Значит, Этари — это имя рода? Конечно, я слышала и читала о том великом противостоянии, которое возглавляли эльф и вампир, но почему-то имя эльфа мне не запомнилось, хотя фигура, конечно, была значимая... Но почему сначала Адриан, а затем и Мариус назвали этим именем меня? Ну да, мои глаза могут менять цвет, как и у архимага Арлиона, но что из этого следует? Я же не его родственница! Я принадлежу роду ван Райен, который был правящей династией Валенсии последние лет триста...

Минутку, остановила я саму себя. Но ведь ты понятия не имеешь, кем была твоя мать! Всё, что тебе известно, — это то, что она была эльфийкой. Причём тёмной, из Селендрии. Она вполне могла быть из рода Этари, и сам Арлион мог быть её родственником. Адриан и Мариус опознали меня по краснеющим глазам. Можно ли из этого сделать вывод, что темно-красный цвет глаз — это наследственная черта, отличающая всех отпрысков семьи Этари? Пожалуй, что можно. И если это действительно так, то хорошо это для меня или плохо?

Я перелистнула ещё несколько страниц. Информации слишком мало, сложно подвести какой-то однозначный итог тому, что я только что узнала. Сразу за портретами известных деятелей той войны шла краткая биография Магнуса. Слегка приободрившись, я принялась искать биографию эльфийского архимага. Мне повезло — она шла сразу за архивампиром и была изложена довольно сжато, но сейчас я была рада и этим сведениям.

"Архимаг Арлион Этари. Темный эльф. Родился в семейном имении в Атламли. Род Этари — старейший род, в котором течёт огненная кровь демонов, благодаря чему в нем рождаются сильнейшие маги. Потомков этого рода легко узнать по алым демоническим глазам. Обучался в Академии Магии в Лорене, а затем — в Ведической Школе в Хиллсборо. Изобретатель. Был женат на Этель Бору. Двое детей — сын и дочь. Имел серьёзные расхождения во взглядах с архивампиром Вереантера. Был обвинен Магнусом в убийстве его жены, королевы Исабелы Вереантереской, что считается одной из причин войны между Селендрией и Вереантером, хотя вина Арлиона не была доказана. Известен своей жестокостью — во время войны не щадил ни вампиров, ни эльфов, ни людей, ни другие народы. Испытывал особо острую неприязнь именно к вампирам, и большая часть убитых им были именно вампирами. Считается, что он лично убил не меньше нескольких тысяч людей и нелюдей, среди которых было немало магов. Убит Магнусом незадолго до окончания войны. За все ужасные деяния, совершенные Арлионом, род Этари был проклят и лишен всех привилегий, имущества и титула".

На этой оптимистичной ноте описание биографии закончилось. Я задумчиво закрыла книгу и почесала нос. Кажется, на самом деле всё обстоит гораздо хуже, чем можно было бы себе представить. Сразу видно, что эту книгу писал обычный человек — маг никогда не назвал бы меняющие цвет глаза демоническими. К тому же, если верить тексту, мои глаза постоянно должны отливать багрянцем, а это вовсе не так. И что это за чушь про то, что предками рода Этари были демоны? Ерунда. То есть наверняка там были какие-то древние сущности, благодаря которым в роду рождались сильные маги с алеющими глазами, но это точно были не демоны. Это все страхи людей перед магией, не больше.

Но, боюсь, теперь мне придётся поверить в то, что Арлион Этари действительно был моим каким-то дальним родственником. Мои глаза могут менять цвет, плюс я и в самом деле сильный маг. Вдобавок мне часто снились сны об этом эльфе, хотя до сегодняшнего дня я не представляла себе, кто он такой. Это не могло быть случайностью, так что какое-то отношение этот эльф ко мне имеет. Ладно, предположим, что Мариус и Адриан были правы.

Тогда выходит, что моё положение в сто раз хуже, чем если бы я просто отравила Адриана и украла документы. Если автор книги не соврал, и Арлион и в самом деле так сильно не любил вампиров и убивал их в огромных количествах, то часть его печальной славы наверняка передаётся и мне. Род Этари лишили всего сами же эльфы; трудно представить, какой огромной тогда является ненависть вампиров к нему. Ведь вампиры — не люди, они живут гораздо дольше, и до сих пор наверняка живы много вампиров, участвовавших в той войне! А маги в целом? Или сам Мариус? Ему сейчас больше ста шестидесяти лет, он ведь был очевидцем той войны! Его воспоминания и происходивших событиях до сих пор живы, и он сам был свидетелем тех зверств, которые творил Арлион!

Зато теперь понятно, почему моё подсознание посылало мне те сны о медленно умирающих эльфах и заставляло меня держать язык за зубами. А что было бы, если бы я тогда сразу побежала к Мариусу? Что бы он сделал? Убил бы меня на месте? Мог бы, вполне!

Ох, ну как же меня угораздило показать светящиеся глаза Адриану?! О чем я в тот момент думала? У него к роду Этари накопился свой собственный счёт! Сейчас уже неважно, убил ли Арлион королеву Исабелу или нет. Главное — сам Магнус верил в это, и, следовательно, Адриан тоже в это верит! Глупо, конечно, обвинять в произошедшем меня. Я ведь до последнего получаса и не подозревала о своём родстве с тем эльфом! Но я очень сильно сомневаюсь, что хоть кто-то в этой ситуации обратится к голосу рассудка. Они все — и Мариус, и Адриан, и прочие вампиры — ослеплены ненавистью к Этари и убьют меня просто так. Именно поэтому Адриан и потребовал выдать меня ему. Возможно, всё бы обошлось, если бы он не узнал о том, кто я. В конце концов, какое ему дело до какой-то там девчонки, которой в Ленстере просто очень сильно повезло? Это война, а он сам виноват, что утратил бдительность. Но как только всплыло имя Этари, он понял, что проигнорировать случившееся нельзя. Это уже получается, по сути, кровная месть.

Кстати, насколько я помнила, Магнус Вереантерский хоть и убил тогда Арлиона, но и сам он ненадолго пережил своего главного врага. Архивампир погиб через несколько лет после окончания войны, и обстоятельства смерти были какие-то странные. Не могу сказать ничего конкретного, вампиры не распространялись на эту тему, и странам-соседям оставалось только строить догадки, но какой-то мутный осадок у этой смерти был.

А, может, обойдётся? Ведь Адриан Вереантерский славится именно своей рациональностью и рассудительностью. Он-то должен понимать, что, когда бушевала та война, меня ещё и на свете не было! Я ведь и свою мать никогда не видела, и вообще ничего не знаю! В памяти неожиданно всплыло холодное, надменное лицо вампира — таким оно было на моём допросе. Его равнодушные глаза, в которых не было ни капли тепла. Нет, не получится. Смерть моя всё равно будет ужасна.

Теперь становится очевидно, почему с Агаты взяли клятву молчать о её предыдущих работодателях. Моя мать сама была из Этари и не хотела распространять эту информацию. Правда, мне до сих пор не совсем понятно, почему она приказала убить меня. Из милосердия, что ли? Чтобы вампиры не замучили меня до смерти, она решила, что быстрая смерть будет гуманнее? Нет, это как-то совсем не правдоподобно.