Продолжение приключений Иоганна Мекленбургского.

Зима выдалась на славу. Никто не знал, что по льду Чудского озера можно проехать на санях, особенно польские гарнизоны в Эстляндии. Вот, ей богу, дикие люди! Я ведь здесь осенью уже побывал, казалось бы, следовало бы поберечься, но нет.

Среди жителей Пскова, как это ни странно, нашлись желающие пойти ко мне на службу. Во пер-вых молодые люди которым мало что светило в жизни останься они в родном городе. Средневе-ковье оно везде средневековье, хоть в Мекленбурге, хоть в Пскове. Если твой батюшка кузнец, то и тебе быть кузнецом, а если бондарь, то бондарем. А если у тебя наклонности к отцовскому делу нет, так это никому не интересно. И вот тут появляется заморский герцог со товарищи. Люди его одеты, обуты, сыты, пьяны и нос в табаке. В общем, нашелся местный атаман сколотивший ватагу из таких вот неприкаянных. К самозванцу они, каким то чудом, не прилепились, в городе никому не нужны были, разбойничать пока совесть не позволяла, ну вот и нашли друг друга два одиночества. В смысле я их, а они меня. Атамана сего звали весьма символично Кондратием, впрочем, символично только для меня. Нет пока такого выражения "хватил кондрашка"! Но, я так думаю, что еще будет.

Как я уже говорил, форсировали Чудское озеро на санях, нанятых в окрестных деревнях. Дело это, кстати, не совсем простое. Лед везде разный, где твердый как камень, а где можно и провалится ненароком как псы-рыцари в свое время. Собственно, мне местные для того и нужны были. Оказавшись на вражеском берегу мы форсированным маршем в сторону Дерпта пустив псковских ватажников в авангарде, а за нашими спинами неожиданно запылали рыбачьи деревушки и хутора. Оказывается, у перевозивших нас крестьян накопилось много вопросов к своим соседям, и они решили воспользоваться удачным моментом, чтобы их задать. Честно говоря, не ожидал, но, как говорится, война все спишет. Однако, тревога поднятая раньше времени в нашей ситуации не есть гут. Так что я и следующие за мной драгуны и кирасиры пришпорили коней.

Когда ночью трое всадников постучали в ворота Дерптского замка, это вызвало, разве что, досаду караульных.

— Кого черт принес? — Раздался простуженный голос из бойницы.

— Срочное сообщение пану воеводе! — Последовал ответ. — Открывайте скорее, дело не терпит отлагательства!

— К черту срочное сообщение, которое не может потерпеть до утра!

— Эй, служивый, ты верно плетей захотел? Мы бы и верно подождали до утра, да вот шведы разоряющие округу ждать не будут!

— Кому это вы грозите плетями? Да будет вам известно, что я шляхтич древнего хоть и обедневшего рода и позволю...

— Матка бозка! Да кто же это доумился поставить на часах шляхтича да еще такого бестолкового! Ты хоть на поединок меня вызови, да только дай воеводу предупредить об опасности, а то шведы всю Эстляндию ограбят, пока мы с тобой тут препираемся.

В надвратной башне послышался какой-то шум, пока, наконец, караульщики решили, что от трех всадников беды не случится. Впрочем, открывать ворота они не стали, а пустили путников в малую калитку, куда с трудом можно было протиснуться одному человеку.

— Это кто посмел Каминьского назвать бестолковым, да еще угрожать поединком! — Воинственно воскликнул один из караульных, когда мы с Болеком проникли внутрь башни.

При этом шляхтич принял воинственную позу, что в сочетании с простуженным голосом и довольно непритязательной внешностью делало его чрезвычайно комичным. Его товарищ, очевидно старший, впрочем, одернул своего подчиненного и спросил меня.

— С кем имею честь, ясновельможный пан?

— Великий герцог Мекленбургский к вашим услугам господа! — С поклоном ответил я, выхватывая стилет.

Старший караула имени которого мы так и не узнали умер мгновенно, а воинственному Каминь-скому Болеслав недолго думая двинул латной перчаткой в ухо. Рука у моего офицера тяжёлая, а уж одетая в это ужасающее подобие кастета...

Потом мы, впустив через калитку Кароля и нескольких драгун, занялись воротами. Тяжелые створки, окованные железными полосами, были закрыты с помощью большого бревна играющего роль засова и опутаны цепями в свою очередь замкнутыми на замок. Открыть его было делом, отнюдь, не простым. Впрочем, мы не стали тратить время на замок, а воспользовавшись нарочно принесенным инструментом стали рубить цепь. Когда звонкие удары молотом по зубилу разносившиеся по замку привлекли внимание прочих стражников, мы уже закончили с цепью и дружными усилиями тянули бревно из петель. Поднялась тревога и к воротам отовсюду бежали вооруженные люди, встреченные нашими выстрелами. Наконец, нам удалось открыть сначала одну створку, а затем и вторую. В освободившийся проход двинулись драгуны, а затем и кирасиры. В считанные минуты замковый двор был наполнен дерущимися людьми. Яростные крики атакующих перемежались со стонами умирающих, а сухой грохот выстрелов перекрывал яростный лязг сабель. Казалось, в маленьком городке разверзся сущий ад. Застигнутые врасплох поляки яростно сражались и один за другим падали на мерзлую землю обагренную кровью. И над всей этой вакханалией лился беспокойный звон колокола какой-то кирхи.

К утру все было кончено, над древним городом, основанным еще Ярославом Мудрым, был под-нят шведский флаг. Выслушав доклад о потерях и трофеях, я принялся диктовать победную реля-цию. Давно заметил, что самые удачные слова приходят в голову, когда сражение едва закончи-лось. Еще бурлит адреналин в крови, а вражеская кровь на клинке не до конца просохла, и слова сами собой ложатся в красивые чеканные фразы. Если писать на другой день, предварительно успокоившись так не получится.

Пока я диктую, ко мне подвели полураздетого связанного человека. Как выяснилось это был Дерптский воевода собственной персоной. Его голова и рубашка были в крови, на лице кровоподтеки обещающие стать огромными синяками, но взгляд не сломлен. Он слышит последнюю сказанную мной фразу "польские солдаты сколь крепко спали, столь отважно и дрались, будучи разбуженными..." и взрывается замысловатой руганью.

Выслушав достойного пана со всем вниманием, я приказал заткнуть ему рот и продолжил дикто-вать. Закончив с письмом, я вернулся к пану воеводе.

— Ясновельможный пан, зачем вы так ругаетесь? С виду вы вроде моцный и зацный пан, а кричите так будто жид потерявший злотый. Уж, я и не знаю, а точно ли вы воевода?

В этот момент раздался истошный женский крик.

— Отец! — Кричала девушка, бросившаяся к пленному воеводе.

Мои драгуны попытались ее остановить, но повинуясь моему знаку пропустили. Я внимательно смотрел на молодую девушку, скорее девочку со слезами обнимавшую своего отца, растерявшего свой злой и воинственный вид и сразу ставшим растерянным и жалким.

— Ай-ай-ай, пан воевода! У вас оказывается дочь красавица, а вы ругаетесь последними словами на единственного человека, который может ее защитить в данной ситуации. — С сокрушенным видом проговорил я. — Прекрасная пани, надеюсь, с вами ничего не случилось непоправимого? Война тяжкое, жестокое и иной раз грязное дело, но я не воюю с женщинами. Отныне вы под моей защитой и всякий человек, отнесшийся к вам без должного уважения, будет иметь дело со мной. Однако на войне имеют место всякие случайности, так что я надеюсь, что вы и ваш отец сохраните известное благоразумие.

Не думаю, что моя учтивая речь дошла до испуганной девочки, но ее отец, кажется, проникся. Видя, что он созрел до разговора, я сказал.

— Пан воевода, у меня только один вопрос к вам. Где ваши немецкие наемники? Я ожидал их встретить в карауле, а не польских жолнежей. Да вытащите же ему кляп!

— Так уж случилось пан герцог, что я был вынужден отправить их в Пернов.

— Вы очень вовремя это сделали, а можно узнать зачем?

— Видите ли, перемирие закончилось и пан гетман решил, что надо усилить оборону Пернова, поскольку до него дошли слухи, что шведы готовятся напасть с моря на наше побережье.

— О! Приятно слышать, стало быть, я не зря старался, распуская эти слухи.

— Езус Мария! Так это был ваш коварный замысел?

— Ну, в общем, да! Да не тушуйтесь вы так, пан воевода, придет время и на вашей улице возок с пряниками опрокинется.

Что нужно сделать после удачного захвата города? Позаботится о пострадавших, подсчитать тро-феи, расставить часовых, чтобы какие-нибудь прохиндеи не отобрали трофеи и не увеличили количества пострадавших. Все это верно, но в этом случае было необходимо еще и позавтракать. Ну, а что вы хотели, ночной марш, захват замка, стрельба, рукопашная. Есть от чего разгуляться аппетиту. С солдатами проще, во дворе уже стояли котлы, возле которых хлопотали замковые служители, которым посчастливилось пережить сегодняшнюю ночь. Из обширных кладовых замка тащили окорока и прочую снедь, прикатили бочку пива.

— Кароль, ты часовых расставил? — Спросил я верного оруженосца. — Смотри, чтобы не перебрали, а то знаю я их. Кстати, а где Болеслав?

— Не извольте беспокоиться, ваше королевское высочество, о караулах я побеспокоился, а Боле-слав отправился побеспокоиться о нас. Ну, о завтраке.

— А, очень вовремя, тогда пойдем посмотрим о чем там твой брат побеспокоился.

Пройдя в покои воеводы, мы застали премилую картину. Мой верный Болек стоял подле кресла, на котором как на троне восседала дочь воеводы. По ходу мой адъютант забил на свои обязанно-сти и усердно ездил по ушам юной паненке. Кароль хотел было возмутиться, но я остановил готовый прорваться поток красноречия.

— Пошли отсюда, а то точно голодными останемся. — Шепнул я ему.

Пройдя на кухню, мы обнаружили разожжённую плиту и полное отсутствие персонала. Обшарив кладовые, я обнаружил, что до них и до ледника мои доблестные воины не успели дотянуться. Ну, что тряхнем стариной.

Через полчаса по воеводским покоям стали разносится умопомрачительные запахи. Воеводская дочка, очевидно, не насытившись комплиментами моего адъютанта, обратила свое благосклон-ное внимание на источник столь дивного благоухания.

— Заходите, ясновельможная пани и украсьте своим присутствием наш скромный стол. — Шумно поприветствовал я девушку. — Ну и кавалера своего ведите, чего уж. Да и батюшку не забудьте, если он не в темнице конечно.

С этими словами я накладывал на тарелки из противня приготовленное мной блюдо.

— Не знаю уж куда делись ваши повара, и почему в таком разе оказалась разожжённой плита, но все сложилось достаточно удачно и, по крайней мере, сегодня мы с голоду не умрем.

— С вашего позволения, ваша милость, это я ее разжег! — С этими словами из под стола вылез взъерошенный паренек. — Я ученик повара Яцек.

— Как мило! Ну, поскольку, ты единственный из слуг оставшийся в замке бери и прислуживай нам, а то это уж совсем непорядок. Мало того что готовил целый герцог, так еще и подавать ему же приходится.

— А что это за блюдо, ваше высочество? — Спросила юная пани.

— О, это la omelette au jambon et fromage любимое блюдо Генриха Наварского, который теперь стал королем Франции. Очень рекомендую, кстати, милая пани, так уж случилось, что нас с вами не представили. Надо бы исправить это досадное недоразумение. Позвольте рекомендоваться, ваш покорный слуга Великий Герцог Мекленбургский Иоганн III Альбрехт.

Девушка вскочила и, сделав книксен протараторила:

— Меня зовут Агнешка, Агнешка Карнковска.

— Какое прелестное имя! А ваш батюшка, очевидно, пан Карнковский?

— Теодор Даждбог Карнковский, — Поклонился воевода.

— А...

— Агнешка сирота. — Ответил пан Теодор на невысказанный вопрос.

— Хм, это очень печально, а у вас есть еще родственники? Желательно недалеко.

— Да ваше королевское высочество, моя покойная матушка из здешних мест и не далеко живет моя тетя баронесса фон Фитингоф.

— Это очень хорошо, видите ли, дитя мое, такой молодой паненке как вы неприлично находится в обществе мужчин, а наше общество именно таково.

— Я не брошу отца! — пылко заявила Агнешка.

— Увы, ваш батюшка военнопленный и не волен в своей судьбе. Впрочем, если ваша тетя согласится переехать сюда, это будет наилучшим решением проблем. Не скрою, если вы будете рядом ваш отец, несомненно, будет более лоялен, что в свою очередь устроит меня. На этом и порешим, и один мой офицер едва не оставивший нас голодными немедленно отправится к почтеннейшей баронессе.

— Я очень благодарен вам пан герцог. — Проговорил глядя на меня воевода. — Право я не ожидал найти в вас ни такого участия, ни такой щепетильности в вопросах чести. Прошу меня простить, но ваша... — воевода явно мучился, подбирая подходящее слово.

— Вы верно хотели сказать репутация? — Любезно пришел я ему на помощь. — Вы правы пан, у меня действительно не самая лучшая репутация, и я, увы, вполне ее заслужил. Но это все дело прошлое, я благополучно женат и теперь все мои помыслы не о том, как лишать девиц чести, а о лишь том, как их защитить.

— Не знаю даже, чем я могу отблагодарить вас ваше королевское высочество...

— О, друг мой, даже не сомневайтесь, у вас получится отблагодарить меня... , вот будьте уверены!

Занять одним полком такую большую территорию как Дерптское воеводство, было, разумеется, чистейшей авантюрой. То есть, конечно, самые сильные польские части сейчас собирал король Сигизмунд для похода на Москву, но и тех, что оставались в Эстляндии, было довольно, чтобы доставить мне неприятностей. Тем паче, что немецкий регимент из Дерпта весьма усилил перновскую группировку, которая и без того была достаточной чтобы доставить мне неприятностей. Поразмыслив, я пришел к выводу, что у меня из сложившейся ситуации есть два выхода. Первый заключался в том, чтобы как можно скорее запросить подкреплений от Делагарди. А до той поры пока я их получу сидеть в Дерпте и не рыпаться. Второй был более рискованным. Воспользоваться мобильностью моих драгун и кирасир и перенести войну на территорию противника, с тем, чтобы мыслей о наступлении у него и не возникало.

Какой же из двух вариантов выбрать? Так одно другому ведь нисколько не мешает?

Итак, первым делом, помимо письма королю Густаву Адольфу пишем еще и краткую реляцию для генерала Якоба Понтусовича, как зовут его на русский манер. В оной реляции обрисовываем открывшиеся перспективы, сетуем на недостаток сил, и тонко намекаем на возможность поделится трофеями и славой. Должно сработать.

Вторым, дав отдохнуть своей кавалерии, пойдем пошерстить западную Эстляндию. Черт, все таки шесть сотен сабель маловато для такой экспедиции. Ну, елки палки! Сам ведь Аникиту отпустил, ну вот где таких кадров найти, чтобы и в разведку и в атаку. Хотя как это где? В Пскове конечно!

Жители древней республики и ее окрестностей уже слегка грабанули сопредельную территорию и должны войти во вкус. Ну, а если не вошли, что маловероятно, есть еще пленные казачки. Надеюсь, их еще горожане не удавили за прежние художества. Нет, ну, правда, почему бы не использовать этих идейных борцов с чужой собственностью? Вояки из них, конечно, так себе, а вот для пограбить-разведать в самый раз! Короче, попытка не пытка. (Как говорил Малюта Скуратов.) Закладывайте лошадей! Со мной Клим, Лёлик и Болек, Гротте командует гарнизоном. Ван Дейк занимается укреплениями. Ну, естественно сотню драгун в охранение. Что, Болек как уехал за баронессой так и не вернулся? Бог с ним дело не терпит.