Ночная пленница демона (общий файл)

Я ожидала чего угодно, но явно не того, что последовало дальше.

Раздался смех. Смеялись... оба. И Рехк, и кто-то ещё. Кто?

— Ты был абсолютно прав, сын! Она невыносима! Теперь я, кажется, понимаю поведение Кэрсекра. И, более того, полностью одобряю! Бедный! Как он не убил её на месте? С его-то терпением! Девочка, если так и Повелителя заваливала вопросами, тогда понятно, почему он так к тебе относился. Хотя именно Клеймо его и сдерживало. Думается мне, без Клейма Судьбы он бы давно тебя выпил подчистую. Встань. Или, для начала, открой глаза.

— Не хочу! — Отчаянно замотала головой я.

— Почему это?

— Боюсь! — Ни за что не открою глаза! Ни за что!

— Девочка, тебя здесь никто не обидит. Открой глаза! И я отвечу на все твои вопросы. Почти на все, — уточнил он.

— Почему — почти? — Против воли возмутилась я.

— Да потому что чтоб ответить на ВСЕ твои вопросы, сдается мне, даже моей жизни не хватит! — Со смехом произнес все тот же грохочущий голос.

— Стесняюсь спросить... а вы — кто?

— Хранящий, — последовал его короткий рык. Мне стало плохо.

— Та самая гора посреди пещеры? — Уточнила на всякий случай я, все так же отчаянно жмурясь.

— Та самая, — насмешливо подтвердил голос.

Громкий смех прервал его слова.

— Рехк! — Внушительный рык прозвучал так грозно, что я вообще сжалась в комочек, изо всех сил надеясь, что меня все-таки не заметят. — Хватит хохотать! Лучше бы смертную поднял, а то нехорошо получается — такая гостья, а лежит на полу!

— Не могу! Давно так не смеялся! Эта девочка сведет меня с ума! Вы бы себя со стороны видели! И слышали!

— Хватит меня девочкой называть! И смертной! У меня имя, между прочим, есть! — Все, я обиделась!

— Ой, не могу, — просипел Рехк, похоже, уже сползая от смеха по стеночке,

— Прости, смертная, то есть, Лия. Я теперь буду называть тебя по имени.

— Я не Лия! — Снова возмутилась я.

— А кто? — Собеседник удивился. — Насколько я знаю, так тебя все называют.

— Меня зовут Лилия! Хотите, по слогам скажу? Ли-ли-я! И никак иначе!

— Но...

— Лией меня могут только друзья называть! И никак не такие страшилища, как вы!

— Слышишь, Рехк, нас, похоже, сейчас оскорбили.

Судорожный смех перерос в не менее судорожные всхлипывания.

— Ничего не слышу! Проклятье, никогда столько не смеялся!

В ответ послышался смешок.

— Скажу более. Я сейчас сам смеяться начну.

— Ты?!

Мне стало как-то неуютно лежать с закрытыми глазами. Неуютно именно из-за любопытства, которое буквально толкало меня, не позволяло просто лежать с крепко зажмуренными глазами.

Наконец решившись, я слегка приоткрыла глаза, и тут же с протяжным стоном закрыла их обратно.

— Жуть!! Сказала же, что не буду открывать глаза!

— Я что, такой страшный что ли? — Искренне изумилось существо.

— Не то слово... — чуть слышно прошептала я, уже почти чувствуя ту замечательную тьму обморока.

— Эй-эй! Лия! Не надо обморока! Отец, да хватит уже проверять её нервы на прочность!

— Да ладно, ладно, я все, уже закончил.

— Лия! Открывай глаза! — Кто-то сильно потряс меня за плечо. — Открывай глаза! Отца можешь уже не бояться, он теперь нормальный.

— В каком смысле? — С подозрением. Мало ли...

— В самом обычном, открой глаза, увидишь.

— Не переношу этот образ, — раздался ворчливый голос откуда-то сбоку, — как же в нем тесно!

— Привыкай, отец! При Лии ты будешь теперь только таким.

— Радует, что это будет недолго...

Заинтересовавшись разговором, я с опаской открыла глаза. И тут же с возмущение из распахнула. Оказывается, я лежу на полу (искренне надеюсь, что не грязном), а надо мной нависают двое: Рехк и ещё один тип очень подозрительной наружности. Явно в возрасте, и при всем при этом с ехидной улыбочкой.

— Ну, пришла в себя? — Поинтересовался он.

Я подскочила и с возмущением уставилась на них.

— Что вы тут себе позволяете? Я вообще-то пришла сюда, что бы получить ответы на свои вопросы и попасть домой, а не для того, чтоб на полу валяться!!

Рехк повернулся к тому самому подозрительному типу:

— Ну вот! А я что тебе говорил!

Они как-то резко заухмылялись, поперемигивались, и только после моего грозного оклика сподобились обратить на меня свое бесценное внимание.

Мужчина повернулся ко мне и успокаивающе положил руку на плечо, которую я тут же с возмущением скинула.

— Я отвечу на все интересующие тебя вопросы, только давай пройдем и устоимся поудобнее.

На это я только кивнула и с удовольствием растянулась в удобном кресле, подогнув под себя ноги. На укоризненный взгляд и предложение усесться как надо, я послала его далеко и надолго, причем по конкретному адресу. Правда, на вопрос, откуда мне известны та-акие места я ответить так и не смогла — при попытке вспомнить голова все ещё отзывалась сильной болью, так что пришлось загадочно ухмыльнуться. Хранящий переглянулся с Рехком и оба покачали головой. Ничего, привыкнут.

— Тебе что-нибудь ещё нужно для удобства?

— Ага! — Нагло кивнула я, — Мне ещё чашку чая, с сахаром.

Он поморщился, но требуемое тут же невесть каким способом оказалось на небольшом столике, стоящем рядом с моим креслом. Ещё раз кивнув, на этот раз благодаря, я взяла чашку и попробовала. Вкус не знакомый, но, в целом, не плохо. Точнее, не так плохо, как я ожидала.

— Ну что, давай, задавай свои вопросы. Я тебя слушаю.

— Неужели не понятно? Я, кажется, уже говорила. Кто такие Клейменые, каким боком они относятся ко мне; кто такой ты; кто такой Кэрсекр, в чем его сила; как мне попасть домой, и какая я вам, к черту, девочка?!

Он ухмыльнулся, но начал отвечать:

— Давай с самого простого. Девочкой мы тебя называем потому, что для нас ты ещё ребенок. Сколько тебе лет?

— Не помню, — с грустью покачала я головой.

— В любом случае не больше двадцати, так?

— Да, даже немного меньше, больше ничего не помню...

— Ну вот! Я понимаю, что время в разных мирах течет по-разному, но все равно тяжело относится к тебе по-другому. В Темном Мире в сотню лет только начинается полноценная жизнь в некотором смысле.

— В сотню лет? Не может быть! Сколько же вы тогда живете?!

— На сколько хватает силы и желания жить.

— В смысле? — Нахмурилась я.

— Каждый демон накапливает силу и сам же ею распоряжается на протяжении всей жизни. Они живут, на сколько хватает силы. А если учесть, что подпитываться ею они могут в каких угодно количествах... Таким образом демоны почти бессмертные. Я потом тебе расскажу, сейчас времени на такие пустяки нет. К тому же, насчет силы с тобой уже разговаривал Кэрсекр ...

— А ты откуда знаешь?! — перебила я его, и, не заметив, перешла сразу на "ты". А он вроде бы и не особенно сопротивлялся.

— На тебе прочитал.

— Как?!

— В памяти прочитал. Слушай, если ты будешь меня изводить так по каждому пункту, боюсь, мы не успеем до того, как спохватится Кэрсекр.

— Ой, тогда давай быстрее!

Он улыбнулся, но как-то по-доброму, ничего отрицательного в его улыбке я не увидел. Хранящий — практически единственное существо, у кого я тут увидела такую открытую улыбку, несмотря на кажущуюся эмоциональную скупость. В таком мрачном мире поневоле забываешь, что вообще можно улыбаться.

— Давай. Ты хотела знать, кто такие Клейменые? Тогда я сначала расскажу, что такое Клеймо Судьбы. Видишь ли, Судьба имеет множество названий, имен, но как бы она не называлась, что бы к ней не предписывали, она всегда исполняет только одну работу. Она плетет Полотна миров. Тысячи судеб мириады жизней. Да, это увлекательное занятие — планировать жизни, но даже это когда-нибудь надоедает. Вот Судьба и придумала один узор и назвала его Клеймом Судьбы. Время от времени она скрепляет две из тысяч нитей и запечатывает их своим Словом. Так и получилось Клеймо. И создано это Клеймо так, что Клейменые им не могут разорвать связь друг с другом, даже самой Судьбе это больше не под силу, с тех пор, как слетает Слово с её губ. Нельзя перерезать эти нити, убив их обладателей. Нельзя распутать нити, они больше не подчиняются никому, только самим себе. Клейменые могут не подозревать друг о друге, жить так, как будто все нормально, как и раньше, но это только до того момента, пока они не встретятся. Как только они видят друг друга, как только они могут прочитать души друг друга, мир для них переворачивается. Мир обретает краски только тогда, когда они находятся вместе, когда же они по отдельности их терзает боль.

Но Судьба тоже не просто так создала Клеймо. Она запечатывает только тех, кто в принципе вместе быть не может ни при каких обстоятельствах. Тогда либо они, проходя через много испытаний, в конце концов обретают друг друга, либо, не выдержав, либо не захотев подчиняться Клейму Судьбы (но таких единицы), один из них просто растворяет свою душу. Тогда другой Клейменый, не выдержав пустоты без предназначенного Судьбой, тоже растворяет собственную душу вслед за ушедшим. Но этот вариант, хоть и самый, казалось бы, легкий, так легко не заканчивается. Когда пара Клейменых растворяется в небытие, говорят, один из миров погибает, таким образом оплакивая их.

Есть ещё один вариант. Если Судьба Клеймила очередную пару, а в этой жизни они не встретились — они все равно рано или поздно встречаются. Даже после тысяч перерождений Клеймо с рисунка душ не исчезает. Клеймо — индивидуально, у каждой пары Клейменых оно свое. Но уж сами Клеймены никогда не перепутают собственного предназначенного.

Даже Судьба не знает, что случается с растворенными душами. Так как нити не исчезают, вполне можно предположить, что Клейменые души начинают существовать в Запертом мире, недоступным самой Судьбе. Но это невозможно узнать, так как оттуда ещё никто не возвращался, и ни одна растворенная душа ещё не сотворилась обратно.

Отвечая на твой вопрос скажу только, что к тебе все это имеет самое прямое отношение — на твоей душе я вижу рисунок Клейма Судьбы.

— Ты хочешь сказать, что я — Клейменая? С кем?!

— А ты не догадываешься? — Это уже не выдержал Рехк, до этого мирно дремавший на соседнем кресле.

Мои уже почти перегруженные мозги стали усиленно работать. Я — и вдруг Клейменая? Но с кем? Неужели...

— Именно, — кивнул Хранящий, — Кэрсекр и есть твой Клейменый. И, хочешь ты того или нет — он предназначен тебе Судьбой. Как и ты ему. Вот почему ты привлекла его внимание в мире смертных. Мимо любой другой, я больше чем уверен, он прошел бы мимо, даже не заметив. И уж тем более бы не спас от верной гибели, напротив, ещё бы и всю твою боль впитал в момент смерти. А он мало того, что мимо не прошел, спас, так ещё и перенес тебя в Темный Мир и не тебе знать, какие мысли в это время бродили в его голове.

— А ты знаешь?

— Я же говорю — не тебе это знать. А я могу знать все то, что дозволено мне.

— Но ты не ответил мне на вопрос.

— Отвечать на все твои вопросы слишком утомительно. К тому же именно этот вопрос сейчас не столь важен для тебя, как остальные.

— Лий, да не спорь ты с ним, ты его все рано не переспоришь, даже мне это не под силу, — дал мне дельный совет Рехк, усиленно пытаясь скрыть хихиканье за кашлем.

Хранящий на это лишь серьезно кивнул.

— Именно. Послушай Рехка, девочка. — Но, наткнувшись на мой ну очень возмущенный взгляд, быстро исправился. — Лия, то есть.

Я удовлетворенно кивнула, а он продолжил:

— Что ты ещё хотела знать? Кто такой я? Ну, тут уж совсем все просто. Рехк тебе уже говорил про Повелителей? — Дождавшись моего согласного кивка, он продолжил разъяснения: — Значит, ты должна помнить, что Темный Мир огненная река лавы делит на шесть частей, четыре их которых — владения демонов, остальные два — владения драконов. Правители-демоны называют себя Повелителями, а правители-драконы называют себя Хранящими. И не без смысла. Правители-драконы не зря носят гордое название Хранящих. Они хранят, восстанавливают и, если требуется, создают равновесие Темного Мира. А Повелители... Они действительно, только повелевать и умеют. Не спорю, без демонов драконам было бы слишком скучно. Но без демонов, однако, в Темном Мире не было бы мрака, так как основное зло несут именно они. Мы здесь — всего лишь им в противовес.

— Подожди. Я тут кое-что вспомнила. Ответишь еще на один вопрос?

— Ну, раз вспомнила, тогда валяй.

— Я вспомнила, что в моем мире демонов представляют страшными тварями не только в плане поступков, но и в плане внешности. Есть много разных версий о происхождении демонов, есть просто изображения страшных чудовищ, с рогами, иногда — с пятачком, вылезающих из-под земли, есть изображения в виде страшных животных, непонятных размеров и форм. В тут такое... совершенство! Почему?

Когда я начала говорить, Рехк стал нервно улыбаться. К концу улыбались уже оба, причем оба еле сдерживали смех.

— Что я сейчас такого смешного сказала?!

Рехк, едва сдерживая смех, ответил первым:

— Да просто он для тебя был бы самым совершенным даже в образе рогатого чудовища с... ладно, я лучше промолчу! — Тут он не выдержал и откровенно захохотал.

Я с обидой покосилась на него, пока не услышала смешок Хранящего.

— Между прочим, сын прав. Против Судьбы не пойдешь!

Теперь я не на шутку возмутилась.

— Да что вы тут такое говорите?! Что вы несете? Или эта ваша Судьба настолько неразборчивая?! Знаете что, оба! Меня очень сложно вывести из себя, но вам это удалось! Если сейчас же мне все не объясните, то тогда моя очередь будет объяснять вам все, что я о вас обоих думаю!!

— Ладно, успокойся, не надо, я и так слишком хорошо слышу твои мысли. Не надо это все произносить вслух! Побереги мои нервы на старости лет!

— На старости? А сколько тебе? — Немного остыла я.

— Три тысячелетия и чуть более шести сотен. Подробнее я не считаю — мне не надо.

— Сколько??! — Такого мои бедные нервы уже не выдержали. Неужели не послышалось?!

— Сколько слышала, — откровенно ухмыльнулся Хранящий.

— Но... столько же не живут!!

— Я уже говорил, что демоны живут столько, на сколько хватит сил и желания. И, поверь, они пользуются этой возможностью на полную. Единственное, что отделяет их от вечной жизни — усталость. Так неужели ты думаешь, что драконы, на которых держится равновесие всего Темного Мира и соседствующих с ним миров (так как если демоны разойдутся — они не остановятся в пределах одного мира), слабее демонов? Драконы, которым природой и Судьбой заложено быть сильнее демонов? Вот и приходится нам жить гораздо дольше. Демоны в среднем не выдерживают больше одного тысячелетия. А драконы... примерно, как и я — два-три тысячелетия и довольно.

— А Кэрсекру тогда сколько? Почему вы его мальчиком назвали?!

— По сравнению со мной он еще действительно сущий мальчишка. Ему всего-то около семисот лет. Подробнее спросишь у него сама.

А я просто сидела с круглыми от изумления глазами и судорожно соображала. Неужели этому вот... — я покосилась на Хранящего — несколько тысяч лет?! Ну не ве-рю!! Не может быть! А Кэрсекр? Неужели и ему столько... да как он ещё в труху не рассыпался?!